Глава 39
Я не понимаю, почему это называют разбитым сердцем. Такое чувство, что и все кости сломаны тоже. Болит меньше, когда тебе просто безразлично.
***
– Ты поступила неосмотрительно, Даниэль. Разве этому я тебя учил?
Осуждающий голос отца бил по натянутым нервам как по струнам плохо настроенного музыкального инструмента. Каждое слово било наотмашь и причиняло невыносимую боль.
Но жалела ли я о чём-то? Разве что только о том, что он мой отец. Порой мечтала, чтобы это оказалось не так. Но природная предрасположенность к родовой магии нашей фамилии – перемещениям, не давала возможности для ошибки.
Какая жалость. Нехотя перевела взгляд на отца и удивилась. Он сгорбился и выглядел постаревшим лет на двести, не меньше. Неужели всё же переживает? Только за меня ли? Или за свою репутацию? А может, понял, что все активы, которые он столь усердно вкладывал в меня последние двадцать четыре года пошли прахом? Обидно, наверное.
– Почему ты мне не сказала?
Я молча уставилась на него, не понимая, чего он от меня хочет. Правды? А разве она не очевидна? Советник был много кем. Чёрствым чудовищем. Самовлюблённым тираном. Но никогда глупцом. Не до такой степени.
– Как давно это продолжается? Как давно вы спите?
Пожала плечами и перевела взгляд на стену камеры, куда меня переместил отец, после того как застала их с советником Нериком.
С горечью заметила руны, которые не позволят мне покинуть это славное место. Всю жизнь жила в золотой клетке, так хотела вырваться на свободу и что в итоге? Сменила золото на затхлый душный камень.
Ну и пусть! Мой подбородок взлетел вверх, а губы упрямо поджались. Лучше так, чем продолжать тот фарс, где я сама кротость, а Харрис любящий, заботящийся обо мне отец. Лучше получить кол в сердце, чем продолжать жить как упырь в цирке.
А интересно, заметит ли кто-то моё исчезновение? Наверное Джеки. И может Блей. Хоть кому-то я всё же небезразлична. Впрочем, насчёт Вуда тут ещё спорно. Он так и не сказал то, что я так отчаянно мечтала услышать.
Единственная! Ну, неужели было так сложно наступить себе на гордость и порадовать любовницу, с которой спишь больше полугода? Сейчас была согласна и на сладкую ложь. Напоследок.
«Мужчины», – скептически проговорила Лотти. – «Если мужчина ведёт себя так, будто ему на тебя наплевать, значит… ему на тебя наплевать!»
Язвительный голос крёстной, которую кроме своего десятилетия больше ни разу не видела вживую, но знала об её незримом присутствии, подбодрил меня. Несмотря на то, что он сказал.
– Лучше скажи мне, зачем? – холодно произнесла, обращаясь к отцу. – Зачем ты предал Кейров?
– Значит, язык у тебя всё же не отнялся, – сделал вывод Харрис.
– Зачем?
– Это не твоего ума дело, Даниэль. И это не тот момент, когда буду раскрывать тебе душу и выкладывать планы.
– Скажи… ты хоть немного меня любишь? – всё-таки снова посмотрела на него, желая видеть реакцию.
– Ты совсем размякла, – хмыкнул он. – Или Вуд так хорошо трахал тебя, что лишил последних мозгов? Не будь ты как две капли воды похожа на мою бабку, то решил бы, что ты не моя. Хотя она тоже была слаба на передок, правда выбирала только самый отборный материал. И умело им крутила, а не становилась марионеткой в чужих грязных человеческих руках.
Ох. А это больно.
«Я с тобой, Дани», – но даже Лотти не смогла смягчить удар, что так грамотно нанёс тот, кто когда-то был для меня всем.
– Я разочарован. Вот что испытываю по отношению к тебе, – сухо осведомил меня отец. – Огромное разочарование. Ты никчёмная. Совсем как твоя мать. Не скрою, всё же надеялся, что от меня тебе досталось больше, но как оказалось? Ты полная дура, которая только и может раздвигать ноги перед врагом и при этом предавать меня.
– Кто бы говорил о предательстве, – фыркнула, стараясь усилием воли погасить ту боль тысячи кинжалов, разрывающую грудную клетку.
Губы кривились, хотелось заплакать. Но такого удовольствия я Харрису Вайху не доставлю никогда. Более того! Больше он мне не отец. И не важно, что гены говорят об обратном. Он чудовище. Из тех, которыми запугивают целые народы.
– Своим крохотным мозгом тебе не постичь великих планов и не прочитать знаки судьбы, Даниэль, – он поднялся с единственного стула, нависая надо мной и рассматривая как букашку, которую мечтает раздавить.
С моих губ сорвался смешок. Ну да! Какая речь! Только вот он сам учил меня, что всё в мире вертится вокруг трёх вещей. Власть. Деньги. И любовь. Впрочем, последнее в его понимании это похоть.
Но это ничего не меняет. Какой бы Волхов план не думали осуществить первый и второй советники Кейров и к чему бы ни стремились внешне, внутри всё обстоит именно так. Жадность. Эгоцентризм. Эгоизм чистейшей крови. Вот что у них за мотивы.
– Что со мной будет? – спросила уже у спины Вайха, подошедшего к двери, через которую меня сюда втолкнули.
– Ночью узнаешь, девка, – хмыкнул он. – Так же называют таких как ты? Или тебе привычнее шлюха?
Вот это уже действительно смешно! А разве нет? Не дорогой ли папочка сам подкладывал меня под мага? А теперь, когда понял, что я ударила его в спину – сама святая невинность. Непогрешимый. Бесит!
– Что со мной будет? Могу я оставить записку Джеки? Попрощаться.
– О! Не переживай. Ты оставишь вполне чёткое послание. Всем. И своему драгоценному любовнику в том числе. Ему особенно понравится, – хохотнул Харрис и уже почти вышел, но всё же счёл нужным добавить: – Не пытайся бежать. Помни, кто научил тебя почти всему, что ты умеешь. Ну, кроме того, как раздвигать ноги. Этому ты научилась сама.
Дверь захлопнулась с оглушительным звуком, заставив меня поморщиться. На появление Лотти почти не отреагировала. То есть рада, конечно, её видеть и всё такое! Но в данной обстановке? Предпочла бы ей что-нибудь, что поможет сбежать.
– Нам надо уходить отсюда, крошка Дани, – она выглядела очень озабоченной.
И её можно понять.
Сама с тоской посмотрела на руны на стене. С кровным ограничителем, что могут накладывать злобные родственники на своих несовершеннолетних представителей клана. Да я даже дотронуться до стен не могу. Фактически это единственное, что в состоянии меня удержать. Вот ещё одно доказательство, что эта сволочь мой отец. Свезло, так свезло.
– Сейчас даже я не могу ничего сделать. Да и нет у меня полной силы. Как и у тебя. Это произойдёт только через год.
– Что произойдёт? – тупо переспросила у неё, на что она лишь отмахнулась, нервно летая из стороны в сторону.
– А значит, будем действовать по обстоятельствам уже ночью, – я видела, как она пытается приободрить меня, но в то же время явно нервничала, кусала губы и бросала на меня задумчивые взгляды.
Что-то задумала, но не решается рассказать? Зря.
Честно? Мне уже всё равно.
– По обстоятельствам, так по обстоятельствам, – кивнула равнодушно.
На меня накатила такая волна безразличия от того, что я никому не нужна. И похоже ни на что не способна.
Глава 40
Правда это короткое тонкое одеяло, одеяло, под которым всегда мёрзнут ноги. Его можно натянуть, завернуть, но его всегда не хватает. И в какой-то момент ты думаешь, а нужно ли оно тебе?
– Это ты! – вскочила с кровати и обомлела, потому что вскочила именно с кровати, а не с лежанки.
И это была… кровать! Из тех, о которых мечтают маленькие девочки в детстве. С множеством розовых подушечек и со свисающим нежным, развевающимся от любого дуновения, балдахином.
Похлопала глазами, вновь не понимая где нахожусь. Похоже, это становится традицией. Просыпаться неизвестно где. Или всё там же, но очевидно, пока я пребывала между сном и явью, витая в призраках своего прошлого, комнату решили преобразить. Это и есть обещанный Лотти ремонтик?
Пожалуй, теперь в этой комнатушке достойна жить самая настоящая принцесса. Ощущение, что тут… сдохла фея, взорвавшись и оставив после себя это розовое великолепие. Даже стены переливались перламутром! Это не говоря про женский уголок в углу, состоящий из туалетного столика и мягкого пуфика, обитого бархатом. А вершиной этого безумия служил рабочий уголок: хрустальный стол и такой же стул к нему в пару.
Захотелось одновременно потереть глаза и ослепнуть от приторности. Удивительно, как всё это поместилось тут! По-моему, одна эта кровать раньше бы заняла как минимум половину всего пространства! Странно ещё, что нет розового джакузи с золотыми кранами. Кстати, туалет вообще исчез. Это намёк, что принцессы не гадят?
– Тебе нравится? – радостно и немного капризно спросила феечка, сидящая на том самом столе и при этом игриво дрыгая ногами вперёд-назад. – Ты так долго не приходила в себя, а мне было так скучно! И я так давно не ощущала столько сил! Это блаженство, крошка Дани! А как тебе платье?
Покосилась на её наряд, но он остался таким же, как и до того как я «решила вздремнуть».
– Твоё платье, глупышка! – фыркнула Лотти. – Я и так всегда великолепна. А вот с тобой? Наконец-то почувствовала себя настоящей феей-крёстной.
С ужасом перевела глаза вниз, рассматривая себя. Если комната похожа на то, будто единорога стошнило радугой, то во что же она превратила меня?!
– У меня безупречный вкус, – авторитетно заявила эта плутовка, цокая языком. – Первое правило? Больше рюш! Второе правило? Ещё больше бантиков!
О великий Восх!
– За что? – непроизвольно вырвалось у меня.
Быстрым шагом подошла к туалетному столику, вглядываясь в зеркало в свой изменившийся облик. Признаться, если бы увидела там Нерлин Шойн, то вздохнула с облегчением, но это?
Сладко-приторного лилового оттенка… торт. Я выглядела как многослойный торт с воланами на плечах и таким количеством бантиков, что клейма негде ставить. У меня задёргалось правое веко, а глаза начали наливаться краснотой от бешенства. Ещё немного и я превращусь в берсеркера и порву эту паршивку!
– Теперь, когда ко мне вернулась сила? Отныне и навсегда я останусь с тобой и буду лично отвечать за твой гардероб и причёску. Прекрасная новость, правда?
От подобной перспективы содрогнулась от ужаса. Но бешенство разом схлынуло от мелькнувшей в голове мысли, и я резко развернулась к ней.
– Это у тебя такой способ переключить моё внимание с событий прошлого? – догадалась я.
Фея тут же поникла. Казалось, даже её крылышки поникли и стали выглядеть жалко. Кстати, крылья! Ещё раз посмотрела в зеркало, но у меня за спиной ничего не было. Привиделось?
– Я их убрала пока, – Лотти без труда догадалась, о чём я думаю. – Вдруг бы Вуд пожаловал, а ты тут такая вся лежишь с крыльями.
– А остальное бы не вызвало у него вопросов? – хмыкнула, с насмешкой оглядываясь.
Теперь, когда поняла её мотивы, смотреть уже не так страшно. Скорее потешно.
– Ты же умная, обязательно выкрутилась бы, – она беспечно пожала плечами. – А вот наличие фейской атрибутики? С этим не вышло бы так просто.
– Моя мать… она, – решилась завести этот разговор, хотя и помимо этого у меня было о чём расспрашивать. Но это казалось важнее остального. – Она была феей?
– Почему была? – делано удивилась Лотти. – Уверена, что она по-прежнему здравствует и процветает.
– Ты поняла меня, – я закатила глаза.
– Да. Она фея.
– Не верится, что кто-то из вашей расы смог… кхм… связаться с Харрисом Вайхом, – помялась.
– Не думаю, что у Сараны был какой-то выбор, – Лотти отвела глаза в сторону.
– Восх! – мои зрачки расширились от ужаса. – Он… сделал это силой? Но вы же всесильны! Как такое может быть?
– Это не так, – феечка сморщилась. – И испокон веков люди и остальные придумывали, как лишить нас сил и поработить, как каких-то… золотых рыбок. Но меня можешь не спрашивать. Этой истории я не знаю. Я всего лишь провинившаяся фея, нарушившая закон. За это меня сослали… в тебя и лишили почти всех возможностей до момента твоего совершеннолетия, когда ты станешь полноценной сестрой. Поздравляю, кстати!
– О-у, – растерялась. – Поправь меня, если правильно всё поняла. Я стала феей, а так как по-прежнему чувствую жажду, то кровососущей феей. Полукровкой тех, кого ваша раса яро ненавидит. А ты всё это время была узницей в моём теле и делала всё, чтобы я выжила, и ты, так сказать, отбыла свой срок и вернулась к прежней жизни. Всё верно?
– Ты всегда была умной, – как-то не по-доброму усмехнулась Лотти.
Сердце обдало неприятным холодком. Хотелось забраться обратно на кровать, накрыть голову подушкой и хоть ненадолго забыться. Но вместо этого задала ещё один немаловажный вопрос:
– А зачем ты стёрла мне память и отправила моё тело за тридевять земель? И почему, ради Восха, весь этот год молчала о том, кто ты и кто я?
Глава 41
Если реальность и вымысел равны, то любую ненужную тебе реальность можно назвать иллюзией. А главное правило реальности? Не запутаться в своих иллюзиях.
После моего прямого вопроса Лотти отвела глаза и глубоко вздохнула, пока я гадала, а была ли она мне подругой всё это время? Или просто делала всё, чтобы я хотя бы дышала и функционировала. И абсолютно неважно, насколько качественна и хороша была эта жизнь.
– У меня не было выбора, Даниэль! – внезапно воскликнула фея.
От сердца немного отлегло. Ладно. Это всё ещё моя Лотти. Хотя и не без сюрпризов. Но с другой стороны: чего ещё ожидать? По сути, каждого в глубине души (и не только там) заботит только одна задница – своя.
– Если бы я не сделала этого, то ты бы вернулась и в таком случае? Мы бы обе с большой вероятностью погибли. Тебя бы убили, а я ушла бы следом, так как не выполнила своё наказание, – фея эмоционально взмахнула ручками, не в силах справиться с обуревавшими её чувствами. – Да вспомни своё состояние в тот злополучный день? Ты была разбита. Всё чего тебе хотелось? Это умереть. Полное отсутствие инстинкта самосохранения. К тому же ещё эта твоя первая влюблённость в Вуда? Да если бы я спасла тебя, но сохранила память? Ты бы вернулась к нему. Попыталась поговорить с ним. А я ему не верю. И в него не верю. Он делал и продолжает делать тебя слабой! А ты и так была слишком уязвима! Своей неопытностью, мечтательностью, иллюзиями, в которых продолжала жить. Отчаянным желанием быть кому-то нужной. И какой у меня был выбор? Нам требовалась отсрочка. И я её дала. Окажись мы тут, во дворце, или нет, ты сегодня и сама бы вспомнила всё без моей помощи. Я только ускорила процесс.
– Но почему ты ничего не сказала?
– Да я сама ничего не помнила! – горячо заявила Лотти. – Я выложилась тогда на полную катушку. Отдала все крохи, что у меня оставались. Долгое время вообще не понимала, кто я и где я. Представь себя на моём месте?! Память начала возвращаться ко мне всего пару дней назад. Именно из-за меня у тебя болела голова, из-за отдачи. Это были моя память и боль. Вот за это извини. Я не специально.
– Почему ты не вмешалась тогда? Не помешала украсть артефакты?
– Вот это точно меня не касается, – она по-детски надулась. – Вампирские игры. Фу.
– Это была моя жизнь! Меня обвинили в том, что я не делала! Подставили, а ты позволила это!
– Я спасла тебе эту самую жизнь! – возмутилась фея.
– Ты спасла жизнь себе, – упрямо поджала губы и скрестила руки на груди. – Ты дождалась, пока нас с тем Восховым послом посадят вместе в карету, скинут со скалы и только потом перенесла меня и стёрла память. И даже не попыталась всё это предотвратить. Рассказать всё тому же Вуду. Да если бы ты перенесла меня к нему, то…
– То что? – Лотти нахмурилась. – Он бы поверил тебе, а не твоему Харрису? Ты так уверена в этом? А я думаю, тебя бы казнили и все дела. И он бы первый сделал это, так как это одновременно бы устранило тебя как проблему и ставшую ненужной любовницу. Вот как бы всё было! И прекрати уже жить в своих иллюзиях! Остановись и задумайся хоть на секунду! И тогда поймёшь, что я поступила единственно верно! Только не рассчитала собственных сил и тоже лишилась памяти, вот это действительно стало промашкой. Но если бы сейчас мне выдалась возможность повторить это? Поступила бы точно так же! Не задумываясь. Могла бы и спасибо сказать!
Вместо того чтобы поблагодарить, я прищурилась, а фея тем временем продолжила:
– Я дала тебе шанс стать свободной, вдали от этого мира и навязанных тебе правил. Раскрыть свой потенциал. Пожить в своё удовольствие, забыв о своём ужасном отце, горе-возлюбленном и осином гнезде, где ты выросла. Повзрослеть по-настоящему! И наконец, позволила тебе…
– Ты мне позволила? – прошипела я, не желая признавать её правоту. Слишком много всего на меня навалилось так разом и меня разрывало от желания скинуть хоть немного груза. – Ты играла моей жизнью, так же как это делали все остальные. И чем ты лучше их?
– У меня превосходный вкус? – подняла она бровь, видимо решив так пошутить и разрядить обстановку.
Но вот мне не до смеха совершенно!
– Проваливай, Лотти! – прорычала я. – Как понимаю, я больше не твоё наказание, так что ты вполне можешь расправить свои крылышки и улетать!
Лотти пристально посмотрела на меня, даже не подумав поступить так. Вместо этого внезапно она стала преображаться и уже через минуту передо мной стояла невысокая, но вполне нормальная себе фея с человеческими пропорциями и такими же крыльями за спиной, какие недавно я видела и у себя.
Они и так могут?! А я-то гадала, как же мой батюшка заделал ребёнка подобной крохе! Признаться, предположения были ну совершенно пошляцкие. Интересно, теперь я тоже могу становиться меньше?
Но развить дальше эту мысль не успела, потому что затем она сделала пару шагов по направлению ко мне и со всей силы залепила мне пощёчину, от чего моя голова дёрнулась.
– Дура ты, Дани, хоть и умная!
От шока у меня пропал дар речи. Всё что я могла? Это хватать ртом воздух и пытаться подобрать слова, которые, как бешеные пикси, заметались в моём обиженном таким поступком мозгу. Но потом она огорошила меня ещё больше тем, что схватила за предплечья, заглянула в глаза и тихо проговорила:
– Я же полюбила тебя, крошка Дани! Как дочь полюбила! Вспомни, сколько всего мы прошли вместе? Сколько раз я поддерживала тебя в нужную минуту? Не спорю, поначалу меня раздражало оказаться в теле орущего младенца, который лишь гадит и сосёт кровь, как воду. Но ты росла, взрослела, у тебя появлялся непростой характер… и я полюбила ту крохотную вампиршу, что так отчаянно хотела доказать, на что она способна! Так что прогоняй меня, сколько тебе влезет, но я не уйду. Это ясно?
Всхлипнув, я обняла её, прижимая к себе. Стиснула изо всех сил! Ладно, не всех. Всё же хоть и фейский вампир, но я вампир, а у неё человеческая оболочка не такая прочная.
– Мир? – спросила Лотти мягко, отстранившись и погладив меня по щеке.
– Мир, – кивнула с огромным облегчением.
Не знаю, чтобы я делала, если бы крёстная паразитка действительно ушла.
Вдруг она насторожилась, словно прислушивалась к чему-то. Я поступила так же и поняла, что сюда вот-вот кто-то нагрянет.
– Кажется, твой ненаглядный решил почтить тебя вниманием, – подтвердила она вслух мою догадку и лукаво мне улыбнулась. – Ну что, устроим ему приём по-королевски?
– Скорее уж по-принцесски, – поморщилась, осматриваясь.
В который раз за последние полчаса пришла в ужас, но на сей раз представив, как буду всё это объяснять магистру. Но прежде чем успела попросить Лотти убрать всё это и вернуть как было, она растворилась в воздухе.
Вот же! Как есть паразитка! Хоть и любимая. Очень.
Глава 42
Никогда не знаешь, что тебе ждать. Но иногда ожидания настолько не соответствуют действительности, что понимаешь лучше сразу ничего не ждать.
POV Блейк Вуд
Ночью, когда Даниэль буквально вырубилась на моих глазах за несколько секунд, это так разозлило, что переместил её в казематы, не слишком раздумывая над этим поступком. Поначалу.
Наиболее всего злило то, что в тот момент больше всего мне хотелось прилечь с ней рядом на собственной кровати и впиться взглядом в её лицо и просто… смотреть. Не больше. Потому что по-настоящему соскучился. Сильнее, чем должен бы.
Не её ли я планировал задушить при встрече? Сейчас отчётливо понял, что не могу. Не могу поднять на неё руку. Глупец.
Но проучить Даниэль хотелось. А кто бы на моём месте не разозлился, учитывая все её прегрешения и поразительную наглость? Чтобы хорошенько обдумала, что будет говорить, и понимала, что от её поведения в дальнейшем будет зависеть её будущее. И решать её судьбу буду я лично.
Чтобы она оказалась в одиночной камере. Чтобы хоть ненадолго осознала, что мне пришлось пережить, когда она предала, а затем якобы умерла, заставив окончательно понять, насколько неравнодушен к ней, пусть и пытался изо всех сил это отрицать. Как и во времена нашей связи. Так и после. Особенно после.
И не важно, что выбрал для наказания самую новую, недавно обновлённую камеру, предварительно проверив её на наличие всякой посторонней живности. Всё потому, что не хотел, чтобы мою личную пленницу сожрали крысы. Именно поэтому!
Ведь она мне ещё пригодится. Для… допроса! И только для него!
Но уже тогда начал понимать истину. Потому как даже правителю не сообщил, что в моих руках оказалась Даниэль Вайх, что, к слову, можно приравнять к государственной измене. Ведь уже тогда понимал, что не сообщу об этом ему. И скорее всего, никогда. Потому что Дани слишком дорога мне, чтобы подвергнуть её любой другой опасности, кроме той притворной, что исходит от меня. После года прожитого без неё? Мои приоритеты изменились. Как бы ни хотелось это отрицать. Поэтому-то вместо правителя, как полагалось, отправился к её подруге.
Изначально планировал оставить её там хотя бы на сутки. Даже ещё ночью предупредил её подружку, чтобы не ждала Дани раньше завтрашнего дня. На что Жаклин так разъярилась, что из глаз едва ли не посыпались молнии, угрожающие поджарить меня. Но в итоге сделать она ничего не могла, хоть и продолжала угрожать мне, но уже словами, полными яда и… любви к названной сестре, как она назвала её, поразив меня этим признанием. Знал, что они близки, но видимо их связь намного глубже, чем кто бы то мог предположить. Надо запомнить. Возможно, в будущем пригодится. Как минимум? В качестве рычага давления. Пусть я признаю слабость перед ней, но если она играет и является шпионом? И моя лояльность её не спасёт. Хочу в это верить.
Но Джеки прекрасно понимала, что раз я узнал кто такая Нерлин Шойн? То любое возмущение не только не имеет смысла, но и опасно как для неё, так и для самой Вайх. И Жаклин пришлось смириться.
Была ещё одна причина того, что решился на такой шаг – запереть Дани в камере. О чём сам себе признавался с трудом.
Она потешалась надо мной! Наверняка смеялась за спиной, когда я приставал к ней в образе пожилой старушенции. И подумать страшно, что она обо мне подумала. Хотя почему страшно? И так всё понятно. Джеки на берегу озера выразилась вполне ясно и конкретно. Моему уязвлённому самолюбию было сложно такое стерпеть.
Но чем ближе время подходило к обеду, тем больше таяла моя решимость, и росло желание увидеть мою личную пленницу. Практически заставлял себя не идти туда, а сейчас не выдержал. Хотелось посмотреть ей в глаза и наконец-то узнать, что ею двигало тогда. И почему она вернулась. Надеялась на мои всё ещё теплящиеся к ней чувства? Если так, то надеюсь, её пробуждение и несколько часов, проведённых в одиночной камере с запретными рунами на стенах, развеют эти напрасные надежды.
И плевать, что внутри всё разрывалось от одной мысли, что она там совсем одна. Лишённая надежды. Непонимающая что происходит и возможно думающая, что её вот-вот казнят.
Обнажённая. И такая по-прежнему красивая. Да что там? Красивее, чем помнилось мне. Намного. Даже её взгляд изменился, по сравнению с прежним. И этот, признаться, нравился и привлекал больше.
Но чего не ожидал? Это того, что увидел, стоило мне войти к ней, сгорая от нетерпения услышать… что? Извинения? Оправдания? Быть может, мольбы? Не знаю, в том, что касается этой вампирши, вообще ни в чём не уверен. Но чего-то такого хотелось определённо. Неужели я не заслужил компенсацию?
– Блей! – воскликнула девушка в розовом… ужасе. – Ты изволил почтить меня своим вниманием?
Лишь краем глаза отметил окружающую обстановку, которая сильно не соответствовала той, в которой я оставил её лишь ночью. Ощущение, что тут провели капитальную обновку обстановки. Мне кажется или помещение стало больше? В глазах рябило от всего этого. Особенно от её платья, в котором она величественно восседала на хрустальном стуле за идентичным прозрачным столом.
Может, я сплю?
Ощущение, что на приёме у королевы какого-то иностранного розового королевства, где на меня свысока смотрит сама Её королевское величество.
Признаться честно? Я-то думал, что к этому времени она оценит своё положение и осознает, что целиком и полностью в моей власти! Но куда там! Что тут вообще произошло? Пожаловали чокнутые феи, решив разукрасить помещение и ту, кто не даёт мне покоя уже не один год?
Мысленно хмыкнул от такого предположения. Ну, правда? Феи последние, кто посетит Ривен. Ни для кого не секрет, что кровь фей для вампиров – изысканное лакомство, похожее на божественную амброзию. Но тогда как ещё объяснить… это? Других магов тут нет! Точно нет! Да и для них – это только создать иллюзию, но это не она. Уверен в этом, потому что я продолжал держать при себе артефакт, распознающий любой подлог. Почему нет? Он ещë не скоро разрядится. А если это более мощная, чем моя магия? Но кто? Учитель? Или кто-то незнакомый?
Невольно подошёл ближе к столу, заклинанием обостряя своё обоняние и вдыхая запах Даниэль. Это скорее произошло по наитию, чем специально. Ведь при таких объёмных иллюзиях, да ещё и на скорую руку маги зачастую забывают о таких вещах как запахи. А уж что-что, но аромат своей… женщины, я знал как самого себя.
Свежесть дождя после грозы ударила мне в ноздри. Моментально активируя мой организм. Настраивая его только на одну цель – вожделение. Дружок в штанах однозначно напрягся, обозначаясь весьма узнаваемым силуэтом.
Это принесло такое облегчение, которого и сам от себя не ожидал. Прежде всего, потому, что на мгновение, слишком длинное мгновение, на самом деле испугался, что Даниэль Вайх снова исчезла из моих рук.
– Блей? – она вопросительно приподняла бровь, пребывая в недоумении от моего поведения.
– Я… – задыхался от собственных чувств, не в силах выразить то, что чувствую.
Проклиная себя, что решился оставить её здесь, а не оставил в собственной постели, не отходя от неё ни на шаг, как того хотелось на самом деле. Кому и что хотел доказать, оставляя её тут? Что не испытываю зависимости? С каких пор вру сам себе?
Внезапно она встала и обошла стол, останавливаясь прямо передо мной и поднимая голову.
– Скажи правду, Блейк Вуд, – произнесла она твёрдо. – Что ты на самом деле ко мне испытывал и испытываешь? Хоть один раз скажи правду. В память за то, что было между нами.
Как признаться ей, что полюбил её с первого взгляда? Сродни признанию в собственной слабости той, что предала меня, не задумываясь.
Вместо ответа притянул её, слегка приподнимая, и впился в её сладкий, манящий рот губами, желая хоть ненадолго забыться и вновь ощутить сладкий вкус. И последнее всё-таки больше. Как же я скучал!