Жизнь замечательных врачей Татарстана

Оставить след

Яков Павлухин сам стал олицетворением целой эпохи в истории здравоохранения Татарстана.

Наиль Садыков: «Яков Георгиевич у нас был легендой. Очень общительный, он в то же время оставался требовательным. Говорил скороговоркой и легко находил точки соприкосновения в общении с собеседником. Умел и похвалить, и поругать, одёрнуть, направить. Его уважали».

Лукман Закиров: «Павлухин действительно был „боссом“. Ни один министр, а их за 26 „павлухинских“ лет сменилось несколько, без его согласия и одобрения не решал ключевых вопросов здравоохранения. Яков Георгиевич в этих вопросах был дока. Его вполне можно назвать ходячей энциклопедией здравоохранения Татарстана. В застойные времена, когда многие начальники его ранга „доставали“ всё, что надо, и более того, Павлухин вёл своё собственное хозяйство – держал на даче кур, разводил кроликов. Об этом даже анекдоты ходили. Но он оставался верен себе».

Евгений Карпухин: «Его можно было назвать „человеком-мотором“. Импульсивный, энергичный, при необходимости жёсткий. Он курировал строительство, развитие сети здравоохранения – и в этой сфере очень уместна была быстрота, с которой он принимал решения. Его знала буквально вся республика, не только медики. Яков Георгиевич и его супруга были очень гостеприимными людьми. Многие главные врачи бывали у него дома. Нам казалось, что он знает о нас всё. Его деятельность очень позитивно отразилась на развитии здравоохранения республики. Он ушёл, но его все помнят. Особенно мы – старожилы. И я хочу, чтобы его помнили все медицинские работники, в том числе молодые. Ведущие учреждения Татарстана, где сегодня работают наши врачи, – это и есть след, оставленный Яковом Георгиевичем. И пусть сегодня в медицине многое изменилось, в ней осталось то, что остаётся ценным во все времена, – честность, искренность, готовность отдать всего себя работе. Эти качества были присущи Якову Павлухину и всему поколению врачей, которые работали рядом с ним. Это то, что нужно хранить как наследие этой личности нашим молодым руководителям».

Юрий Калинин. Профессиональное кредо: объективность⁵

12-кратный чемпион РСФСР по академической гребле, эффективный организатор здравоохранения, эксперт, с мнением которого считались самые высокие инстанции, учитель, создавший целую команду продолжателей своего дела, – и всё это об одном человеке, талантливом враче и герое нашей постоянной рубрики.

Лидер

Юрий Калинин возглавил Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы (РБ СМЭ) в 1984 году, когда оно переживало не самые лучшие времена. Раздор среди руководства бюро расколол прежде дружный коллектив, потянулись разбирательство за разбирательством, комиссия за комиссией. И вот в эпицентр этого конфликта из Мамадыша приехал новый руководитель – цветущий, («Совсем не выглядит на свои 45 лет», – отметили женщины.), спортивного телосложения, чрезвычайно обходительный с людьми, начитанный, и в то же время по-мужски надёжный, сейчас бы сказали «брутальный».

«Есть такие люди, которые улыбаются окружающим, несмотря ни на что, умеют перевести сложную ситуацию в шутку, – вспоминает Ростислав Туишев, бывший главный врач горбольницы №15. – Иные начальники ориентированы на результат и не обращают внимания на то, что думают о них люди. Юрий Петрович был руководителем другого плана – он работал с коллективом и через него добивался результатов. Он достаточно быстро влился в состав главных врачей республики, стал заметной фигурой среди коллег, организаторов здравоохранения ТАССР».

«Юрий Павлович резких перемен не делал, а постепенно входил в новую для него сферу деятельности, – рассказывает Людмила Ломовцева, в ту пору заведующая отделом „живых лиц“ РБ СМЭ. – По основным вопросам, касающимся коллектива, он всегда советовался с сотрудниками, с заведующими. Не навязывал нам свою позицию, а считал нужным её аргументировать. И делал это превосходно».

За короткое время Юрий Калинин наладил работу бюро, стал для коллектива авторитетным руководителем и защитником от любых внешних влияний. Главное, что он требовал от своих сотрудников, – это постоянно помнить о том, что от результата работы судебных медиков зависит судьба, достоинство, а подчас и жизнь человека.

Он руководствовался в своей работе принципами:

• «Не утверждайте того, чего не можете доказать!» и

• «Лучше пусть будет не наказан виновный, чем пострадает невинный!».

Истоки

Умение мобилизовать коллектив и настроить его на победу пришло к будущему руководителю бюро в молодости, когда параллельно с учёбой на лечебном факультете КГМИ он всерьёз занялся академической греблей. Ежедневные тренировки, пробежки по 10 км в любую погоду, участие в многочисленных соревнованиях закалили юношу, сделали его сильным, выносливым и дисциплинированным. В составе экипажа четвёрки распашной с рулевым капитан Калинин стал 12-кратным чемпионом России, трёхкратным чемпионом Спартакиады России, мастером спорта международного класса, первым чемпионом Большой московской регаты и Регаты балканских стран.

После окончания мединститута Юрий Калинин учился в аспирантуре на кафедре нормальной физиологии, а затем был направлен на работу в Мамадышскую ЦРБ, где проработал 16 лет в должности врача-невропатолога, психиатра, а также районного судмедэксперта по совместительству. Именно здесь он приобрёл огромный опыт клинициста и организатора. Уже в те годы он пришёл к выводу: «Нет лучше школы для врача-клинициста, чем работа в сельском здравоохранении».

Помимо лечебной работы Юрий Павлович как заместитель главврача ЦРБ принимал участие в улучшении материально-технической базы здравоохранения района. При его непосредственном участии в Мамадыше была построена типовая центральная районная больница на 400 коек, 4 участковые больницы, увеличен кадровый состав.

Эксперт

Чтобы после 16 лет работы невропатологом решиться возглавить республиканскую судмедэкспертизу, надо иметь немалую смелость и готовность учиться новому. В течение всего нескольких лет Юрий Калинин прошёл первичную специализацию, тематическое повышение, стажировку в Ленинградском ГИДУВе, в Ереване, Москве.

«Приехав из Ленинграда, Юрий Павлович пришёл к выводу: для того, чтобы успешно руководить коллективом, необходимо знать все службы и владеть всеми методами в судебной медицине, – вспоминает Людмила Ломовцева. – И он встал за секционный стол. Работал по субботам. Он брал на себя исследование самых интересных случаев, вскрывал и падение с высоты, и скоропостижную смерть, и отравления».

Был показательный случай: в одиночной камере скоропостижно умер убийца, приговорённый к высшей мере наказания. Признаков насилия не было обнаружено, сердце оказалось здоровым. Казалось, расследование зашло в тупик, но коллективная мысль бюро судмедэкспертизы нашла выход. Общая химическая экспертиза тогда была очень трудоёмкой, но точно определив группы веществ для исследования, эксперты назвали причину смерти – летальная доза фенобарбитала. Когда следственные органы узнали об этом, они чуть ли не всем составом, вместе с руководителями следственного изолятора, приехали для получения разъяснения. В итоге было установлено, что осуждённому, в связи с жалобами на головные боли и плохой сон, медсестра давала каждый день по таблетке фенобарбитала. Он накопил горсть таблеток и выпил их все, приговорив себя к смерти от отравления.

Отношение Ю. П. Калинина с работниками правоохранительных органов всегда были, с одной стороны, деловыми и профессиональными, а с другой, – доверительными, многие вопросы могли решаться при общении «тет-а-тет». Хороший контакт у него был с главным прокурором республики Кафилем Амировым, министром МВД РТ Асгатом Сафаровым, его заместителем Рафилом Нугумановым.

«Его кредо было – объективность и ещё раз объективность, – рассказывает Валерий Спиридонов, ныне заведующий кафедрой судебной медицины КГМУ, д. м. н. – Он требовал от нас, чтобы мы никогда не шли на поводу у следствия, суда, разных обстоятельств. За это его и уважали. У него был дар убеждения, он умел вести за собой. Даже в сложных ситуациях, как это было при падении самолёта в Бугульме, зимой, с массой погибших, – никто не был к этому готов, но он взял на себя ответственность. Юрий Павлович был заинтересован в творческом росте своих сотрудников, создавал все условия для их развития. То, что я теперь доктор наук и заведующий кафедрой – тоже его заслуга. И ещё одна его особенность: у него был богатый опыт лечебной работы, и он это клиническое мышление внёс в экспертное сообщество».

Так, как-то при осмотре потерпевшего с кровоподтёком в области век правого глаза Юрий Павлович, несмотря на отсутствие жалоб неврологического характера, настоял на осмотре невропатологом. Потерпевший отказывался, ссылаясь на занятость и незначительность травмы, но эксперт подробно описал ему возможные последствия. Когда описанные симптомы начали появляться, мужчина обратился к специалисту и был вовремя прооперирован по поводу субдуральной гематомы. Заключение экспертизы было изменено с лёгкого на тяжкий вред здоровью.

Ученый

Подобные случаи стимулировали научную деятельность Юрия Калинина, который избрал своим приоритетом одну из наименее изученных областей медицины – судебно-медицинскую и судебно-психиатрическую экспертизу потерпевших с повреждениями головы, повлёкшими психические расстройства.

До Юрия Павловича вопросы душевного состояния потерпевших от насилия, перенёсших физические травмы, сопровождавшиеся оскорблениями, стыдом за произошедшее, изучались недостаточно полно. Телесные раны заживают быстро, но часто на фоне посттравматического стресса появляются различные соматические заболевания, которые не поддаются лечению обычными средствами. О том, чтобы связать болезнь непосредственно со стрессовой ситуацией, никто всерьёз не задумывался. И Юрий Павлович почти в 60 лет садится писать диссертацию по этой теме. Поиск критериев оценки психической травмы проводился совместно с психиатром, профессором Каусаром Яхиным и профессором, д. м. н., в то время завкафедрой судебной медицины КГМУ Георгием Хариным. Диссертационная работа Юрия Павловича «Пограничные психические расстройства у потерпевших с травмой головы (принципы экспертной оценки тяжести вреда здоровью)» и в настоящее время актуальна не только для судебных медиков, но и для психиатров.

Научные интересы Юрия Павловича распространялись не только на медицинские и биологические дисциплины, но и касались юридических специальностей. Так, он явился рецензентом Справочника следователя «Судебно-медицинские аспекты процессуально-следственных действий на месте происшествия», 2004 г., составленного прокурором РТ К. Ф. Амировым и завкафедрой судебной медицины КГМУ Г. М. Хариным; справочник, выпущенный под грифом Прокуратуры РФ и Министерства здравоохранения РФ, неоднократно переиздан.

Организатор

Колоссальная трудоспособность, организаторские умения, знание психологии людей были вложены Юрием Павловичем в решение профессиональных и бытовых проблем РБ СМЭ. С 1992 по 2000 г. были построены два трёхэтажных пристроя к основному зданию бюро, отремонтировано и оснащено помещение КазхимНИИ, в которое переехало судебно-химическое отделение.

«Когда Юрий Павлович привёл меня показать будущие „апартаменты“ химического отделения, я была шокирована состоянием помещений и стала упорно отказываться, – вспоминает Р. Г. Мансурова, бывшая заведующая судебно-химическим отделением. – Но он проявил недюжинный талант психолога и начальника, убеждая меня в необходимости проведения ремонта и дальнейшего освоения этих развалин, набитых рухлядью. В течение трёх лет каждый четверг, несмотря на свою занятость, он ходил со мной в КазхимНИИ, общался со строителями, вносил предложения. В конечном счёте судебно-химическое отделение получило в своё распоряжение великолепные помещения, отвечающие всем современным требованиям».

«Мы как головная организация проводили большую работу с районными судебно-медицинскими отделениями, – рассказывает Людмила Ломовцева. – Вспоминая совместные командировки, поражаешься, как мы все успевали: за сутки могли объездить почти половину региона, проверить всё, начиная с журналов и кончая заключениями, пообщаться с экспертами и всем коллективом, посетить прокуратуру, МВД, суды. Это всё было возможно благодаря способности Юрия Павловича выделить главные и второстепенные задачи. Он чётко распределял обязанности проверяющих, за собой оставлял администрацию района и первых лиц – прокурора, начальника милиции, председателя суда. Работа была плодотворной. Поучений не было – была учёба у старшего коллеги. Мы могли работать без обеда, никаких изысканных приёмов, сберегая время для работы».

«Юрий Павлович спрогнозировал возможные риски для судебно-медицинской службы республики, – вспоминает Алла Хромова, заведующая судебно-гистологическим отделением. – Поэтому много сил и времени отдавал наращиванию штатов учреждения, подготовке специалистов, их профессиональной защищённости, созданию новых структурных подразделений, внедрению в практическую работу

современных методов исследования (генетических, биохимических, гистохимических, иммуногистохимических)».

Память

Марат Тимерзянов (начальник ГАУЗ «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы МЗ РТ»): «Лучшей памятью Юрия Павловича является коллектив профессионалов с большой буквы, девизом работы которого является преемственность, доказательность, динамичность».

Венера Буреева во время памятных мероприятий, посвящённых его 75-летию, отметила, что «эстафета памяти Юрия Павловича не заканчивается, а передается новым поколениям судебных медиков». В здравоохранении республики в настоящее время успешно работают его дети: Наталья и Владислав Калинины. А Венера Ивановна ведет активную педагогическую деятельность.

Ростислав Туишев: «Юрий Калинин был человеком, который много ездил, много видел, был разносторонним и очень начитанным, очень бережно относившимся к слову, к русской речи. Многие его фразы стали крылатыми, и люди до сих пор их вспоминают».

Профессор Дмитрий Красильников: «Когда разговариваю с кем-либо, вспоминаю Юрия Павловича, и задумываюсь, а правильно ли я ставлю ударения?» А юмор у него был особенный, его любимые выражения подхватывали и цитировали все сотрудники бюро. Если кто-то из экспертов слишком далеко отклонялся в область предположений, Юрий Павлович говорил: «При чём здесь рыжие ботинки?» Другой его любимой фразой была: «Каждый должен нести свой чемодан».

В личном деле Юрия Павловича есть анкета, которую он заполнил в 1999 году. Вот всего два вопроса из неё:

– Что вы цените в людях?

– Честность, порядочность, исполнительность.

– В чём, по-вашему, смысл жизни?

– В служении и ощущении нужности людям.

Александр Гришин. Врач, строитель и артист⁶

Профессионал в самых различных ипостасях – он состоялся и как лидер и реформатор стоматологической службы Республики Татарстан, и как руководитель театрально-эстрадного андеграунда, выросшего из студенческой самодеятельности КГМИ.

Кипучая натура стоматолога

В юности Александр Гришин блистал в постановках школьного драмкружка – настолько ярко, что после выпускных экзаменов был приглашён в качестве актёра в штат Музыкально-драматического театра Саранска. Но когда речь зашла о выборе профессии, родители (отец – стоматолог, мать – невропатолог, заслуженный врач РСФСР) уговорили молодого человека поехать в Казанский мединститут, куда он и поступил в 1959 году на стоматологический факультет.

Специальность увлекла юношу, и он начал заниматься наукой под руководством профессора Г. Д. Овруцкого, но любовь к театру сохранил на всю жизнь. А кипучая натура и талант организатора вскоре выдвинули его на роль руководителя Студенческого клуба института.

Лев Шер, стоматолог-ортопед, заслуженный врач РТ:

«Я поступал в КГМИ уже будучи профессиональным музыкантом Марийской филармонии. Узнав об этом, декан стоматологического факультета Г. Ф. Тихонов тут же вызвал Гришина и радостно воскликнул: „К нам художественный руководитель филармонии поступает!“ Так всё и началось. Сценарии мы писали вместе с Владимиром Лавришко, а бессменным режиссёром-постановщиком, костюмером, сценографом, гримёром и героем-любовником был Сан Саныч».

Владимир Лавришко, терапевт, нарколог, член Союза писателей России:

«Моё вступительное сочинение вызвало смех всей приёмной комиссии. Так я оказался в команде весёлых и находчивых под капитанством Сан Саныча Гришина, которому подошла бы какая-нибудь более «вихреобразная» фамилия. Ибо он был вечно крутящимся мотором, вдохновителем и организатором как всех наших вдохновенных побед,

так и таких же вдохновенных поражений. Несмотря на свою весьма представительную фигуру, он был стремителен и лёгок в движениях. Ероша свою шевелюру, он генерировал идеи со скоростью ста штук в минуту. Исполнение этих идей возлагалось на нас. Мы старались, как могли. Но даже все вместе конгениальны капитану не были. Помню, мы проиграли в финале КВН команде КАИ. Сан Саныч был жутко этим опечален. Но ненадолго. Буквально назавтра он появился сияюший и изложил нам свою «эврику», отчего мы проиграли каистам: «У них там СТЭМ!» (Студенческий театр эстрадных миниатюр.) У нас в медицинском своего театра не было, в то время, как слава СТЭМа КАИ гремела по всему городу. Сан Саныч тотчас усадил нас с Лёвой Шером сочинять сценарий для первого представления собственного студенческого театра, который он тут же назвал ВТЭКом. Что можно было расшифровать и как «врачебно-трудовая экспертная комиссия», и как «врачебно-театральный эстрадный коллектив». Мы с Лёвой что-то такое сочинили. Пожалуй, не особо гениальное. Но Сан Саныч пришёл в восторг и тут же стал вербовать нас в артисты, дабы мы ещё и разыгрывали то, что сочинили. Лёва как более умный сумел от актёрства уклониться. Со мной же начались репетиции».

Вдохновение созидания

В жизни всё взаимосвязано, и участие в самодеятельности оказало серьёзное влияние на служебную карьеру Александра Гришина.

Лев Шер:

«Поскольку он уже в студенческие годы показал себя как активный организатор, то по окончании института в 1965 году Министерство здравоохранения направило его главным врачом ЦРБ в Высокую Гору. Увидев состояние больницы, он сразу же начал строительство новой поликлиники и показал себя чрезвычайно изобретательным человеком в этом новом для себя деле. Поскольку денег в здравоохранении не было, он поехал по всем колхозам, подключил к этому делу председателей и буквально за год-два выстроил поликлинику. Он изучил все тонкости процесса, установил контакты со строительными организациями, так что Минздрав понял, что нашёл в его лице человека, которому можно поручать ответственные задачи. Как раз в этот момент, в 1968 году, освободилось место главного врача Республиканской стоматологической поликлиники. И там он построил огромную клинику – самую большую не только в нашей стране, но и в Европе».

Роза Богоудинова, секретарь Вахитовского райкома КПСС, ныне профессор кафедры инженерной педагогики и психологии КНИТУ-КХТИ:

«Помню нашу первую встречу с Александром Гришиным. На тот момент я только приступила к партийной работе, придя из комсомола, а он уже был маститым руководителем. Запомнилось его поведение на планёрках. Иные руководители ведь шумели и накаляли страсти перед представителями райкома, а он молчал. Это меня удивляло. Но когда он начинал говорить, то его слова были настолько увесистыми, настолько точными, что всем становилось ясно, что и как надо делать. Но планёрки в поликлинике проводились нечасто – он как-то умел сам спокойно и методично решать все насущные вопросы. И стройка не была авральной. Другой важной особенностью его работы была необходимость наладить жизнь в коллективе, где было много известных в республике специалистов. Это было непросто, тогда врач не мог просто уйти и открыть свою частную практику, каждому приходилось подчиняться коллективным требованиям и стандартам. К тому же здравоохранение функционировало в условиях постоянного недофинансирования, хотя мы тогда это принимали как само собой разумеющееся, и, несмотря ни на что, необходимо было обеспечить хорошее обслуживание населения».

 

Построить здание в центре Казани, конечно, было непросто. Для того чтобы вписать его в тесную существующую застройку, нужно было получить все разрешения, финансирование, войти в план «Главтатстроя». Всю привязку проекта, размещение отделений, детали интерьера Александр Гришин продумывал сам. Многое делалось, как тогда говорили, «хозспособом». То есть часть коллектива оказывала помощь пациентам, а часть выходила на субботник. При этом сам главврач не только руководил, но и таскал балки и кирпичи. В 1975 году коллектив переехал в новое трёхэтажное здание, а в 1986-м закончилось строительство четырёхэтажного пристроя для централизованной зуботехнической лаборатории.

Изменилась и структура учреждения. Как главный стоматолог Минздрава Александр Гришин сумел доказать, что стационар необходимо перевести в РКБ, чтобы стоматологи могли работать в тесном взаимодействии с челюстно-лицевыми хирургами, что чаще всего необходимо при травмах, и другими смежными специалистами. В эти годы создаётся организационно-методический кабинет для оказания методической помощи стоматологическим учреждениям республики. Активно развивается сеть стоматологической помощи, особенно в нефтяных районах республики и в стремительно растущих Набережных Челнах и Нижнекамске.