2045-й. На пути к Человечности

Разумов: Ещё вопрос! С нами Римма Петровна!

Римма Петровна: Здравствуйте, Николай! Здравствуйте, уважаемые гости и зрители! Как представителя Госплана меня интересует вопрос о будущем. Нам же его приходится планировать! Мы можем посчитать, сколько будет нужно через десять лет школ и детских садов, новых энергетических мощностей. Сколько потребуется книг, обуви, телевизоров, роботов-уборщиков. Но нам всё время приходится вводить поправки – потребности населения растут всё медленнее, отставая от наших уравнений межотраслевого баланса.

Разумов: Мы сочувствуем проблемам Госплана. Но в чём вопрос?

Римма Петровна: Вопрос вот в чём. Мы планируем будущее как экстраполяцию прошлого. А нам нужен образ будущего, модель будущего, нам нужно различение хоть от Бога, хоть от марксизма, хоть от Института ядерной физики. Как нам его получить?

Николай Разумов вышел из здания «Эфир-ТВ» усталый, но довольный. Краем глаза отметил, что на экране «умного дома» транслируют повтор сегодняшней передачи. Покачал головой.

Подходя к остановке, он увидел Веру.

Вера: Вот видишь, ещё одно совпадение!

Разумов: И, я думаю, на этот раз заслуженное!

Вера: Да! Я хотела тебя поблагодарить за сегодняшнюю передачу. Это было грандиозно!

Разумов: Особенно после вопроса, который подкинули вы с Риммой Петровной!

Вера: Но как удачно сложилось – совместный семинар Госплана, Института Ядерной физики и епархии по методологии планирования будущего! Думаю, ещё многие организации захотят примкнуть. Министерство просвещения, Институт повышения квалификации наставников – им ведь всем положено видеть дорогу в будущее.

Разумов (устало улыбаясь): Смотри, какое облако – словно птица! (и он махнул рукой, отгоняя зависший за окном беспилотник, заслонявший красоту) Кыш! Кыш!

Вера: Какой ты смешной!

Дома Николая ждал разбор полётов. Мама принесла и бросила ему тапочки.

Мама: Тотошка утащил!

Тотошка носился тут же, проявляя радость за четверых.

Разумов: Что-то я впал в животный тип строя психики!

Мама: В смысле?

Разумов: Голодный как зверь!

Мама: Сейчас мы тебя вернём к человечности! Прежде, чем поесть, принеси пользу человечеству!

Разумов: Какую?

Мама: Тебе звонили из Министерства просвещения насчёт готовящегося семинара.

Разумов: Почему домой?

Мама: Потому, что мои знакомые.

После разговора Николай поедал ужин из новомодных ЗОЖ-макарон из какого-то особенного сорта ламинарии. А мама делилась с ним впечатлениями от его передачи.

Мама: В общем-то, технология «окна Овертона» запущена успешно. Первые этапы пройдены. Людям стало интересно участвовать в диалектической беседе, в совместном поиске истины. Скоро мы опробуем новые форматы, все более близкие к работе соборного разума.

Разумов: Я и сегодня, мне кажется, работал на пределе возможностей. Я не знаю, справлюсь ли с большей интенсивностью.

Мама: Ты не совсем понимаешь, что такое соборный разум. Это не большая интенсивность, а большая искренность и готовность принять истину.

Разумов: То есть разум – это антенна для мыслей, а соборный разум – это большая антенна из элементов с примерно одинаковыми характеристиками.

Мама: Если без технических аналогий, то из людей с одинаковым эмоционально-смысловым строем.

Разумов: И ты думаешь, я справлюсь?

Мама: Да.

Разумов: Но есть одно обстоятельство, которое может нарушить мой эмоционально-смысловой строй…

Мама: Девушка?

Разумов: Вера!

Мама: Не нарушит.

Разумов: Почему?

Мама: Любовь не нарушает эмоционально-смысловой строй. Она благодатна. А страстям ты не поддашься. По сравнению с любовью – это скучно.

Разумов: Надеюсь.

Мама: Фото хоть покажи!

Николай показал фото, которое скачал на телефон из социальной сети «Мысль».

Мама: Красивая!

И улыбнулась.

На занятии исторического кружка Серёжа Саверский докладывал о своих последних находках при подготовке выступления на конференции. Его слушали с вниманием и одноклассница Анюта, и те, кто постарше – Иван, Лариса. Все старые знакомые и проверенные друзья. Ильхам Рашидович Дадажонов прохаживался по кабинету. Так, наверно, Верховный Главнокомандующий Сталин прохаживался перед своими маршалами.

Дадажонов: Очень тебе повезло, Серёжа, найти эту книжку в библиотеке медакадемии. И то, что сын нашего солдата стал профессором, хирургом, которого любили пациенты и коллеги. Это и есть удача историка – из книги по совсем другой теме получить крохи информации по своему предмету.

Серёжа: Знаете, что меня поразило? Харис Миндубаев умер уже в 90-х годах XX века. Он долго прожил после войны. Но перед смертью к нему привели муллу почитать молитвы. И Харис сказал: «Пусть уходит! Если бы Бог существовал, он бы не допустил пережить то, что я пережил!». А как понять, что же он пережил, что сохранил обиду на Бога на всю жизнь? А ведь после войны он был уважаемым человеком, лесником. Орден Трудового Красного знамени ему вручал сам Брежнев – тогда глава государства.

Дадажонов: Сложные вопросы ты задаёшь, Серёжа. Но по существу. А вы, ребята, как думаете?

Иван: 128-ю дивизию несколько раз задействовали для прорыва блокады Ленинграда. В апреле 1942 года – со стороны Ленинградского фронта, в августе – со стороны Волховского. Операции были неудачными, сопровождались большими потерями. Наверно, рядовой Миндубаев успел принять участие в апрельской операции, что произвело большое впечатление. Гибель многих товарищей, чудовищный огонь немецкой артиллерии крупных калибров, которой было много под Ленинградом.

Дадажонов: Да, Иван, такое не забывается.

Лариса: Харис Миндубаев полгода находился излечении в военном госпитале в Нижнем Тагиле. Мне даже страшно представить, каковы были его ранения, если лечить их пришлось полгода. И так до конца и не вылечили. Это было, наверно, мучительно больно.

Дадажонов: Комиссовали солдата из-за ранения в руку, но, я думаю, наибольшую боль ему доставляла контузия.

Серёжа: Да, и в книге говорится, что приступы головной боли продолжались ещё долго после войны. Харис бился головой о стену. Его жена Асия просто повисала на нём всем телом, чтобы он не повредил себе ещё больше.

Дадажонов: А ты, Анюта, что думаешь?

Анюта: Хариса ведь ещё и раскулачили в коллективизацию. Правда, не сослали. Ему было-то всего 12 лет, но он при матери был единственным мужчиной. И потом ещё арестовывали. И в тюрьме он, наверное, много пережил.

Дадажонов: Да, сложное время и трудная судьба. Но прав ли был Харис Миндубаев в своей обиде на Бога? Вот сегодня в передаче «Критерий истины» выступали представители ислама и православия – что бы они могли сказать, чтобы переубедить нашего солдата?

Анюта: Я не знаю, что бы сказали мулла и батюшка, но я чувствую, что Бог не обиделся на Хариса Миндубаева.

Из отзывов

Замечательно! Мне правда очень понравилось) И как Артём задал вопрос, а ему отвечали. И мама умница) И сама беседа, когда искренне вместе ищут ответы. И с госпланом, который начинает понимать – как, отталкиваясь от образа будущего, снижать вектор ошибки. Тут вообще много сразу направлений для развития сюжетной линии возникает.

Интересное сочетание тёплых семейных и романтических отношений с серьёзными философскими вопросами. Близко к образу Ефремова. У меня такая двойная мысль: с одной стороны – будет ли эта история интересна для широкого круга, а с другой – так хочется, чтоб больше людей интересовалась такими рассказами.

Хочу тезисно обсудить несовпадения взглядов…

«Организация жизни: всё те же школы, ЗАГСы, учителя, священнослужители…»

Про священнослужителей. Встречаются мнения, что в будущем все конфессии исчезнут. Но что же они не исчезли за 70 лет Советского Союза, где атеизм был основой государственной идеологии? Также они не исчезнут за 23 года до описываемого будущего. Да и не нужно это. Я вижу другой возможный процесс – преображение существующих религий и конфессий через образование и диалог между собой, с обществом и жизнью. Ответьте себе на вопрос – сегодня вы бы хотели видеть в мечети такого хазрата, а в РПЦ – такого батюшку? Я бы хотел. Да и сегодняшние хазраты со мной с удовольствием общаются (к батюшкам выхода пока нет).

2045-й. Целомудрие

7 января 1943 года. Нижний Тагил. Военный госпиталь. Харис Миндубаев в военной форме заходит в палату, где провёл полгода, попрощаться с товарищами. На его груди две медали – «За отвагу» и «За боевые заслуги». Последняя нашла солдата за время нахождения в госпитале.

Петров (бывший рядовой-новобранец из 2 части): Ого! Впервые вижу тебя с наградами!

Миндубаев: Я и сам себя впервые в зеркало увидел. На больничной койке пролежал больше, чем на фронте воевал.

Петров: Зато домой поедешь! Для тебя война окончена!

Миндубаев: Для меня война никогда не будет окончена! Разве это забудешь?

Медсестра: Харис! Надо забыть! О будущем думать надо. Жену себе найдёшь. Детишек нарожаете.

Миндубаев: Жену, говоришь? (Харис посмотрел на изувеченную руку). Ты видела, как меня трясёт во время приступа? Ты бы сама за такого замуж пошла?

Медсестра: Знаешь, сколько сейчас похоронок с фронта идёт? После войны женщины будут хватать и безруких, и безногих.

Миндубаев: Как у русских говорится: на безрыбье и рак рыба?

Медсестра (наклонив голову): А я бы за тебя пошла.

Рыжая кошка пробиралась вдоль стены дома по бетонному отмостку, держа в зубах рыжего с белым котёнка. Материнский инстинкт подсказывал ей, что прошлое их обиталище надо сменить. Кошка на секунду остановилась, потом миновала цветочную клумбу и пробралась под дощатое крыльцо. Здесь она положила котёнка, который сразу запищал, почувствовав свободу от её властной, но нежной хватки. Кошка несколько раз лизнула его, успокаивая и приучая к новому месту, а затем побежала к слуховому окну подвала за следующим котёнком.

Дом, возле которого всё это происходило, находился в селе Богородское, которое, впрочем, не слишком отличалась от обычных уже экопоселений. Главные отличия – в селе стояли церковь XVII века, бюст дважды Героя Советского Союза Коломыцина, а за околицей паслось стадо коров. Были, разумеется, почта, магазин, школа, сельсовет, контора и производственная база сельскохозяйственного кооператива.

Люди, приезжавшие из города, объединяли по нескольку заброшенных участков, обсаживали их живой изгородью, делали небольшой пруд, строили дом – словом делали всё, как на детских рисунках изображается счастье. Только на современных рисунках на крыше вместо печной трубы с дымом – спутниковая тарелка и солнечные батареи.

Мотылёк, влетевший в окно дома, уселся именно на такой рисунок, пришпиленный к стене. На рисунке ещё есть мама, папа и девочка с огненными волосами, которую они держат за руки. А под рисунком спит та самая девочка лет пяти – её легко узнать, она рыжая и с конопушками. Мы её видели в первой части повествования в эпизоде с уколом кактуса. Мотылёк перепорхнул с рисунка ей на руку. Девочка во сне улыбнулась.

В соседней комнате зазвенел будильник. Женщина подняла голову с подушки и выключила его. Мужчина рядом, потягиваясь спросонья, заметил.

Виктор: Рита, зачем ты ставишь будильник? Мне кажется, в твоём положении надо спать, пока сама не проснёшься.

Рита (поднимаясь и надевая халат поверх ночнушки): Этому положению всего месяц. Ещё не заметно ничего. Я бы и сама не заметила, если бы мы к этому год не готовились.

Виктор: Окружающим незаметно. А будущему малышу важно, чтобы его мама высыпалась, была бодра и жизнерадостна.

Рита: Витюша, я же не спорю. Просто сегодня у меня выступление в школе перед старшеклассниками по вопросам полового воспитания и культуры чувств.

Виктор (тоже поднимаясь): По линии Лиги?

Рита: Да, меня попросили.

Виктор: Все эти выступления перед массовыми аудиториями слишком будоражат эмоции и информационное поле. Я настаиваю, что тебе необходим покой. Мы для чего купили домик в деревне? Для чего вышли из всех аккаунтов соцсетей?

Рита: Последний раз, честное слово! Я давно им обещала, ребята хорошие, чистые. Все наши соседи.

Виктор: Ладно… если последний раз! Я выйду на зарядку. И нарву зелени для салата.

В дверях появляется рыжеволосая девочка

Лада: Мама, смотри – у меня бабочка!

Она осторожно протягивает руку, мотылёк так и продолжает сидеть на ней, слегка шевеля крыльями.

За завтраком Лада вертит головой и говорит родителям.

Лада: Котята теперь под крыльцом. Я слышала, как они пищат. А зачем Мурка их туда притащила?

Рита: Она чувствует, где им будет лучше.

Лада (отодвигая тарелку с почти доеденной кашей): Но почему им раньше было лучше в подвале, а сейчас под крыльцом?

Виктор: Может, раньше им была нужна тишина, а теперь – солнышко и возможность выходить наружу.

Лада (допивая молоко): Я пойду посмотрю!

Рита: Только не пугай котят!

Лада (убегая): Не буду!

Виктор: Как построишь выступление?

Рита: Жизнь сама подсказывает. С нашей кошки и начну. Животные же не спариваются просто так, от безделья. Только в определённые периоды для зачатия потомства. Мы же стремимся к естеству, к природе, а избыточное внимание к отношениям полов – это городское, киношное, надуманное.

Виктор: Действительно, культура наживы безудержно эксплуатировала темы секса, денег и насилия, порождая, я даже так скажу, умственных и эмоциональных инвалидов, которым не интересны познание, творчество, развитие, совершенствование общества. Для них и дети были не подарком Всевышнего, а обузой, помехой в получении удовольствий. Собственно, такие люди и не оставили потомства, не вошли в будущее.

Рита: А будущее – это второй краеугольный камень выступления. Нам Вседержитель доверяет детей, людей будущего! И наша задача – как если бы мы посадили дерево или цветок – дать им полностью развиться, стать тем, кем они могут. Но это же закладывается в процессе зачатия – надо вложить в ребёнка всю свою энергию, а не растрачивать её на сексуальные утехи.

Виктор: Ребятки-то умные. Поднимут вопрос о метрологической состоятельности теории. Что это за энергия? В чем измеряется? Правда ли, что она расходуется, а может, наоборот, накапливается в тренировках?

Рита: Это вопрос чистоты внутренней среды организма. Избыточное количество половых гормонов при постоянных занятиях сексом – это такая же интоксикация, как отравление алкоголем или выхлопными газами автомобиля. Это же всё надо выводить, это работа печени, почек, расход ресурсов организма. И потом представь – пара решила заняться этим вне процесса зачатия и в самый миг подъёма эмоций они думают: «Хоть бы ребёнка не было!». Они что программируют-то в своём будущем и в будущем своих детей, что вносят в родовой эгрегор?

Виктор: Успокойся, ты разволновалась. На занятиях постарайся не волноваться. А, может, мне тоже подойти?

Рита: Я была бы тебе благодарна!

Виктор: Я отпрошусь с работы. Михеич – начальник продвинутый. Он поймёт.

Рита: Как ты там с этими тракторами? Привык?

Виктор: Я же технарь. Меня машинным маслом не напугаешь. А машинно-тракторные станции для мелких сельхозкооперативов и частников – дело перспективное.

Мотылёк приближается к двухэтажному зданию школы, пробираясь через кусты, растущие по обеим сторонам аллеи, через спортплощадку с турниками, брусьями и тренажёрами, уворачиваясь от разрезвившихся малышей. Он поднимается к окну второго этажа, где юноши и девушки смотрят на большом экране документальный фильм.

Фрагмент фильма.

На экране эпизоды обсуждений в разных форматах – телепередачи, научные конференции, молодёжные клубы, где молодые, аккуратно одетые юноши и девушки отстаивают свои идеи как перед официозом науки, так и сверстниками фривольного облика.

Голос диктора: В 2032 году трезвеннические и концептуальные группы, активисты здорового образа жизни и последователи некоторых восточных учений образовали Лигу свободы от секса. Лига ставила своей задачей воспитание новых поколений людей, не порабощённых животными инстинктами, а ведомых по жизни разумом и совестью. Само название «Лига свободы от секса» просуществовало всего полгода и было заменено на более отражающее смысл – Лига «На пути к человечности». Но как это бывает, старое наименование пристало к движению и стало узнаваемым толи брендом, толи родимым пятном.

(архивные кадры 2032 года, 1 съезд Лиги)

Сергей Верховодин, эндокринолог (бородатый мужчина лет 40): Пристрастие к сексу – это разновидность наркомании. Наркотик – гормоны удовольствия – производится внутри, но привыкание к нему происходит точно так же. Люди подсаживаются на иглу. И реабилитацию надо проходить как наркоманам.

Евгений Попов, инженер (молодой человек спортивного вида): Надо понимать, что у людей, как и у всех приматов, секс – это способ самки манипулировать самцом, чтобы он гарантированно обеспечил ресурсами её и её потомство. Пока человек пребывал в биосфере, это было адекватная стратегия выживания вида. Но когда человек обрёл могущество технократической цивилизации, безудержные аппетиты самок вида Хомо сапиенс привели к гонке потребления и поставили биосферу на грань уничтожения.

Ирина Хабитуева, экономист (девушка восточного типа в очках): Конечно, пребывать под властью природных инстинктов – это то, что сегодня человек не может себе позволить. Человеку предназначена роль наместника Божьего на Земле, и он должен уметь контролировать как технический прогресс, так и рождаемость. В отношении детей особенно справедлив ленинский лозунг: «Лучше меньше да лучше».

Светлана Бобкова, экскурсовод (пожилая элегантная женщина): Люди, поймите наконец! Дети – это не зверьки, которых надо прокормить, а сотрудники Бога, творцы будущего. И если мысли родителей и вообще взрослых зациклены на сексе – вы же этим заражаете детей, так же как подавая пример курения, выпивки, чревоугодия, лени.

Голос диктора: Исследователи выяснили, что желание предаться плотским утехам возникает у молодых людей в среднем 19 раз в день, а у девушек – 10. При этом о других удовольствиях мужчины также мечтают чаще представительниц прекрасного пола. Так, мысль о том, что пора перекусить, посещала юношей 18 раз в день, а девушек – 15. Исследователи пришли к выводу, что главным фактором в стремлении человека заняться сексом является не пол, а его отношение к сексуальности в целом.

После просмотра фильма классный руководитель Наиля Шакировна Ахметзянова предложила его обсудить и задавать вопросы гостям – представителям Лиги.

1-я девушка: Лига существует уже 13 лет, и пусть её принципы не являются общепринятыми, но они большинству людей знакомы. Поэтому я хочу обсудить не принципы, а опыт. Рита и Виктор, как вы живёте по этим принципам, не трудно ли это, какие даёт результаты?

Рита: Не трудно. Да вы и сами это можете ощутить —вы же уже гормонально взрослые люди, но вы живёте без секса. Если постоянно не накачивать искусственно гормональный фон – это достаточно просто. И ещё я благодарна своему мужу за то, что у меня нет ощущения, что я – объект для получения удовольствия, игрушка. Понимаете, он смотрит мне в глаза, а не шарит взглядом по женским прелестям. От этого так тепло, такое спокойствие. В этом дыхание вечности. Спасибо, мой родной!

Виктор: Есть какая-то особая радость в чистоте чувств. Рита для меня -созидательница жизни! Не только ребёнка, хотя это в первую очередь. Мы ведь творим свою вселенную – её атмосферу, её законы. Мы создаём свои отношения, отношения в семье, мы наполняем их любовью. От этого у меня в душе возникает трепет признательности к своей жене, своей суженой, хозяйке этой вселенной. И как-то не уместно на этом фоне выглядят термины влечение, прелюдия, фрикции, оргазм. Что-то чуждое в этом есть.

Наиля Шакировна: А чем отличаются дети, которые рождаются и воспитываются в такой семье?

Виктор: У нас нет других детей, чтобы сравнить. Мы можем сравнить с собой в том же возрасте. И себя со своими родителями. Мне кажется – у меня больше времени на своих детей, чем у отца. Тут не только в том дело, что не надо прятаться или отсылать детей к родителям, чтобы остаться наедине. Просто – ради них же все задумывалось. Каждое дерево посажено для них, каждый дорожка проложена. И радостно, что дочка бегает по нашей лужайке. Но и ответственность всё время поджимает – а всё ли мы сделали для будущего своих детей?

Рита: Всё сделать для будущего – это не только создать материальную базу – сад, дом. Главное – разбудить в детях творческие возможности, воспитать волю, характер, научить прислушиваться к голосу совести. Мы же не только должны родить человека в мир, но помочь малышу вырасти достойным человеком.

Виктор: Родить тоже важно! И совсем не просто! Зачатие нужно совершать на пике своих духовных и жизненных сил, здоровья. И если уж мы говорим о сексе, то даже постоянный сексуальный партнёр сколько разной микрофлоры принесёт женщине, если часто этим заниматься. Отсюда и проблемы с бесплодием.

На участке Риты и Виктора солнечные лучи пробиваются сквозь листву берёзы и падают на крыльцо. У крыльца сидит рыжеволосая Лада и пытается собрать расползающихся котят.

Лада: Да куда же это вы? Куда ваша мама подевалась?

Подбегает кошка Мурка и произносит встревоженное грудное «Мрр».

Лада: Зачем ты их всех сюда притащила? Видишь, они на месте не сидят!

Кошка облизывает одного котёнка, другого, потом лижет руку девочки.

Лада: Думаешь, им надо больше двигаться, чтобы хорошо расти и стать настоящими охотниками? Ну, ладно! У тебя же материнский инстинкт! Тебе виднее! (вздыхает) Трудно быть мамой!

С цветка с тяжёлым гудением поднимается шмель и пересаживается на другой цветок, поближе к девочке. Только это не шмель, а мини-робот с видеокамерой, даже не настоящий, а модель из детского набора «Собери сам».

Снова школьный класс. Виктор на экране сотового телефона смотрит видео от робота-шмеля, видит, что дочь занята серьёзным делом – с пыхтением тащит куда-то доску. Не скучает, не плачет. И хорошо! Виктор повернулся к классу.

2-я девушка: Вы говорили – помочь малышу стать достойным человеком. А что значит быть достойным человеком?

Рита: Я скажу, как я это ощущаю. Вот мои родители и Всевышний привели меня в этот мир, дали мне для заботы какую-то его часть. И я постоянно ощущаю на себе их взгляды. Я порой оборачиваюсь, чувствуя, как Всевышний смотрит на меня, как Он переживает, чтобы всё у меня получилось в исполнение его Воли и его Промысла. Сажаю ли я морковку на грядке или выступаю на телевидении – Он смотрит на меня. И так хочется Его не подвести. Если это получается – то человек живёт достойно!

Виктор: Как это суметь передать детям? Только своей жизнью, своим примером. Дети всё повторяют за взрослыми. Это так поражает! Ребёнок обязательно бросит пластмассовую лопатку, а схватится за большую штыковую, которую на минуту поставил отец. Они хотят быть похожими на нас, это заложили в них природа и Бог. И нам надо вести их за собой, сколько сможем, а потом не мешать им пойти дальше нас.

Наиля Шакировна: Ребята, о воспитании детей в школьной программе рассказывается на двух предметах: «Человековедение» и «Основы социологии». Также у вас будет педагогическая практика – вам доверят поработать с младшеклассниками. А кто-то из вас уже вовлечён в движение наставничества, стал вожатым – это тоже важный опыт.

Фрагмент из фильма.

Евгений Попов, инженер: Человек, которой поддаётся своим сексуальным инстинктам, он же обречён связать жизнь с первым попавшимся партнёром. Первым или десятым, но он не дождётся своей суженой или суженого. Он их просто не увидит, потому что мысли его о другом.

Светлана Бобкова, экскурсовод: Молодых людей надо учить, как найти своих суженых, как самим стать сужеными. Суженые – это полное слияние судеб, полное раскрытие дарований человека в союзе с другим человеком. И, конечно, в таком союзе открывается такое счастье и такие возможности, что сексуальные утехи просто блёкнут на этом фоне.

Школьный класс.

1-й юноша: Я недавно перечитывал роман Ивана Ефремова «Час быка». Там много внимания уделено отношению между полами и, скажем так, воспевается эротическая составляющая этих отношений. С вашей точки зрения Ефремов устарел?

2-й юноша: Ефремов чересчур увлёкся Элладой со всем этим культом наготы, гетер и скульпторами в поисках красоты.

Рита: Иван Антонович не устарел. То, что мы сейчас полемизируем с ним, показывает, насколько его мысли сильны и важны для нас. И в нашей Лиге многие ничего не имеют против красоты обнажённого тела. Если мысли чисты, то поза женщины не эротична, и у мужчины к ней возникает не плотское желание, а признательность за гармонию тела и духа, за то, что украшает его мир.

Виктор: Нельзя требовать от человека, чтобы он был прав во всём. В книгах Ефремова есть романтика познания, научного поиска, художественного дерзания – на самом деле это и есть то, в чём реализуется творческая сила человека, если не растрачивать её на телесные удовольствия.

1-й юноша: А удовольствие от творчества сопоставимо с удовольствием секса?

Виктор: В просмотренном нами фильме Сергей Верховодин сравнил пристрастие к сексу с наркоманией. Я продолжу – удовольствие от вдохновения, от сотворчества с Богом хорошо тем, что после него нет похмелья, нет ломки, нет привыкания. Оно вечно ново, оно не лишает человека разума, как это делают страсти, а обостряет его. И твоя возлюбленная становится проводником божественности, когда вдохновляет тебя, когда творит с тобой. И в этом состоянии можно жить 24 часа в сутки.

Лидия Степановна Саверская пришла посоветоваться к Ильхаму Рашидовичу Дадажонову относительно изысканий своего сына Серёжи.

Саверская: Я понимаю, Ильхам Рашидович, что история – наука о живых людях. И настоящая история – это не учебник, из неё, как из песни, слова не выкинешь. Но так трудно с ребёнком обсуждать некоторые моменты жизни.

Дадажонов: Какие, например?

Саверская: Да, по большому счёту все! Жизнь и смерть, правда и ложь, великодушие и жестокость! Всего ведь хватает в биографии солдата Хариса Миндубаева! А теперь ещё и…

Дадажонов: Любовь?

Саверская: Любовь!

Дадажонов: А что не так с любовью Хариса Миндубаева?

Саверская: Что не так? Всё не так! Приходит он с фронта – инвалид, орденоносец. Один со всей улицы приходит. Но в колхоз его не берут – раскулаченный, репрессированный и вообще внук волостного старшины. Он устроился лесником. Мать ему невесту подобрала. Но тут брат, который директор школы, намекает – присмотрись к новенькой учительнице. Присмотрелся! И ведь они её украли! Братья! Директор школы и орденоносец!

Дадажонов (смеясь): Прям-таки и украли? Как мешок с овсом? Или как языка на фронте?

Саверская: Нет, конечно, какая-то договорённость там была. Девушка была не против. На другой день фронтовик на красивой пролётке приехал к будущему тестю, всё чин чином обговорили. А вот мать ослушника не простила.

Дадажонов: Она же другую невесту ему прочила!

Саверская: Женщина была властная! В колхоз её так и не смогли заставить вступить, и вообще в деревне её побаивались. Так она Хариса с молодой женой на порог не пустила! И не простила до самой смерти.

Дадажонов: Это всё Серёжа раскопал?

Саверская: Серёжа! И вот чему наших детей такая история научит? Но вы дальше слушайте! Осень 1943. Харис – лесник же – вырыл землянку на опушке леса и заселился туда с молодой беременной женой. Как партизан на оккупированной территории. И так они прожили до лета. Лишь, когда Асие пришёл срок рожать, выделил им лесхоз дом в русской деревне. Как ко всему этому относиться? Какую мораль извлекать?

Дадажонов: Мораль такова, что любовь преодолевает любые трудности. Но трудности создают себе сами люди, воспитанные в определённой культуре, которая уже не отвечает требованиям нового времени.

Саверская: Умными словами я и сама всё описать могу, а как ребёнку объяснить? Где тут правда? Где тут справедливость? А дальше. К 1945 году родила Асия Харису двух сыновей. И почувствовала, что снова забеременела. «Не хочу, – говорит, – третьего ребёнка! Невмоготу!». Жизнь, конечно, после войны была трудная, голодная. И мы не вправе её осуждать. И она пыталась избавиться от ребёнка народными средствами. То есть в народе есть эти средства, эти технологии, как избавиться от ребёнка. С крыши сарая она прыгала. Так можно вызвать выкидыш. Ничего у неё не получилось. Но из песни слова не выкинешь. Как об этом говорить с ребёнком, с мальчиком?

Дадажонов: А вот здесь мы видим правоту того, о чём говорят активисты Лиги «На пути к Человечности». Зачатие детей должно быть осознанным, секс ради удовольствия не допустим. И хотя наши предки смогли защитить свою страну, проявили подлинный героизм, но во многом остались под властью природных инстинктов. Они не святые, к сожалению. Именно «к сожалению»! Будь они святые, многих ошибок не было бы допущено. Может быть, и войны бы не было. И коллективизация прошла бы по-другому. И после войны женщины бы друг у друга мужей не отбивали. И избавляться от нежеланной беременности бы не пришлось, поскольку беременность оказывалась бы всегда желанной. И говорить об этом с детьми надо, в том числе с мальчиками. Они поймут, они умнее и добрее, чем мы думаем. Они пришли, чтобы строить будущее, о котором мы только догадываемся.

Рита и Виктор возвращались из школы домой. Весенний день набирал силу, но тепло ещё не было таким жёстким, как летом. Хотелось впитывать его всеми клетками тела, кожей, глазами. Рита с удовольствием подставляла руки и шею солнечным лучам.

Рита: Конечно, такую тему не раскроешь в течение школьного урока. Да этого и не требуется. Наоборот, обсуждение должно продолжаться, пока душа искренне не примет ценности человечности.

Виктор: Хорошо, что ребята решили сделать чат для продолжения разговора.

Рита: Но придётся частично снять мораторий на интернет-общение.

Виктор: Придётся.

Рита: Надо будет показать ребятам одну из задач Лиги – создание новой культуры, которая способствует формированию настоящего человека. Потому, что если читать и смотреть то, что автор детективов Джеймс Чейз называл «историей секса и насилия», то трудно вырваться из прежних стереотипов. Для этого же Лига и создавалась. Принять решение о свободе от секса человек может один, но создать новую культуру можно только сообща. Это же новые рассказы, романы, сказки, новые фильмы, новые традиции поиска суженых, ухаживания, предложения, совместной жизни.

Виктор: Ты права, нужны новые художественные методы, новые критерии оценки произведений культуры. Создавать новое надо, но неужели в прежней культуре нет ничего, что достойно новой?

Рита: Почему? Есть конечно! Практически вся детская литература и мультипликация советского периода создана целомудренно.

Виктор: А из западных источников что-то подойдёт?

Рита: Очень трудно подобрать. Там даже в мультфильмах женские персонажи ведут себя как девицы лёгкого поведения. Тут уж скорее восток.