Несколько парсеков до мечты

Я вывалился из вагона точно также как и весь поток пассажиров, но с мыслью о цитадели и отряде, который меня повяжет, но этого не произошло. Спускаясь вниз по лестнице мне вновь в поле зрения попала камера, которая чётко записывает. Спустившись, я направился к пешеходному переходу. Уже кто-то успел нажать на кнопку, чтобы светофор изменил своё мнение в нашу пользу.

…3…2…1… и толпа с кирпичным выражением лица помчалась переходить дорогу. Кто-то хочет успеть на электробус, а кто-то мчится по направлению движения поезда, на котором приехали. Я тоже иду тем направлением около 7 минут и затем вновь перехожу дорогу посредством такого же светофора, далее вверх по лестнице и я оказываюсь на переходном мосту. Пройдя ещё минуту и мне приходится спускаться вниз. За мной следуют ещё пару человек, но лица их я не вижу из-за темноты. Спустившись вниз, я поворачиваю налево, а они направо. Я следую своему маршруту и на меня нахлынула грусть, я вспоминаю о том, что мне когда-то рассказывал коллега, которому сейчас почти 50 лет, «Когда ещё не было строгих правил со стороны властей и бездомных животных не убирали с улиц, по территории железной дороги зачастую бродили псы. Они были добрыми и очень любили людей. Каждое утро меня приветствовала стая бродячих собак своими хвостами. А сейчас никакого умиления на работе».

Дойдя до ворот депо я прислонил руку к считывателю и над дверью загорелся зеленый светодиод, она отъехала в сторону маня меня внутрь. Выпустив воздух из лёгких, он паром взмыл вверх, и я шагнул вперёд. Чувствуя, что шарф, лицо и шапка покрыты инеем, я тёплой ладонью смахнул его, отчего рука стала влажной.

В коридоре до заготовительного цеха вновь нет света, но сейчас он мне и не нужен, я сразу же поворачиваю направо и поднимаюсь на третий этаж, где находятся душевые и шкафчики.

Прислонив палец к сенсору, он понимает, что я владелец и запускает электромагнит, который в своё время оттягивает щеколду назад. Шкафчик открыт, и я наконец-то могу почистить зубы. Скинул рюкзак на полку в шкафчике и сразу же снял куртку, нацепив её на плечики. Закатил глаза оттого, что я опаздываю на смену уже как 10 минут, мне приходится быстро хватать капсулу с зубной пастой со вкусом персика и разжевывать её тщательнее чем кусок жесткого мяса.

Живо снял с себя одежду и облачился в защитный костюм, состоящий из нескольких частей, это тяжелая обувь, комбинезон синего цвета с нашивкой «Локомотив» и камуфляжная кепочка, которую приобрёл лично. Дверь шкафчика закрыта, так что я могу спускаться на рабочее место. Я щёлкнул переключателями и свет вышел из помещения. На лестничной клетке я подошёл к зеркалу и в знак протеста с рвением улыбнулся и исказил лицо. Хоть кто-то здесь должен быть ребёнком, который умеет улыбаться.

Очутившись в тёмном коридоре, я иду в заготовку, где меня ждёт мастер участка, угрюмый и разочаровавшийся дедок. Перед цехом дверь, сенсор уловил движение, и она отъехала в сторону. Сразу в нос ударил запах сварки и УШМ.

Добежав до кабинета мастера я одёрнул дверь на себя и зашёл внутрь.

– Здравствуйте, Дэйв. – Поприветствовал я мастера и присел на кресло.

Планёрное совещание закончилось около двадцати минут назад. Я на постоянной основе не присутствую на ней, так как ближайший электропоезд приходит на станцию в 8:08. Но и денег из-за этого мне платят меньше.

– Здравствуй. – Парировал он. – Ты опоздал на 12 минут. Ты же помнишь, что твоя смена начинается с 8:30?

– Да, помню. – Ответил я.

– Чтобы такого более не повторялось! – Приказным тоном огласил он.

«Ага, разбежался я. Буду приходить как захочу. Закон я не нарушил. Я могу опаздывать без объяснения причин на 20 минут, а более этого времени уже следует штраф в половину премии. Ну а если я опоздаю на 2 часа и более, то это считается неявка на рабочее место и меня по усмотрению работодателя должны уволить…»

– На плане 2 локомотива, они вернулись из шахт, поэтому будь осторожен, есть вероятность того, что они заражены. За них никто не хочет браться. Многие пишут на увольнение, ну а ты насколько я помню хотел побывать на таких.

Становится страшно. Люди готовы остаться без работы, главное – чтобы не приближаться к ним, что с ними не так?

– Верно. А что с ними не так?

Мастер закатил глаза и выдохнул, – Особо ничего, просто люди суеверные.

– А какие машины?

– ТЭМ23 – 0102 и 0130.

– Так, а что здесь суеверного?

– 13 поломка. Каждый раз, когда приходит 13 поломка, локомотив забирает всех, кто его чинил последний раз.

«Я слышал о подобном, но не верю в такое.»

– Нужно ходить на планёрки, друг мой.

Я не хочу слушать эти сказки и поэтому ушёл, не сказав более ни слова.

Поднявшись на тепловоз 0102, я потянул рукоятку замка вниз, потянул дверь на себя и зашёл внутрь. Моя работа заключается в комфорте и радости машинистов. Я произвожу ремонт: кресел, форточек, теневых щитков. Бывает устанавливаю подлокотники, меняю окна и многое другое.

Конечно, данный локомотив проходит ТР, но я же не один. Согласились ещё несколько мужиков. Уж очень нужны деньги в такое тяжёлое время.

Я проверил кабину, она довольно хорошо сохранилась за столь долгое путешествие данной машины, нужно только обновить дерматин на креслах и подкрутить несколько гаек крепежа. Я открыл ящик для инструмента и вынул из него рожковый ключ на 12 который явно старше меня в два раза. Кресло делится на две части, верхнюю и нижнюю. Так чтобы оно было одним целым части скрепляются между собой четырьмя болтами на 8. Установив ключ на гайку снизу верхней части, я сначала расслабил её, а потом затянул потуже. И так со всем комплектом.

Далее извлёк из верхней части кресла «мякиш» и потащил его к себе в кандейку, где собираюсь перетянуть дерматин.

Поднялся на второй этаж и перевёл переключатель в положение «вкл», светодиодные светильники на потолке засияли, и я направился к столу в центре помещения. Слева от стола на стойке расположен дерматин в рулонах, синего, красного и чёрного цветов. Я выбираю ныне красный цвет и отрезаю ножницами по размеру.

Пока я буду перебивать один комплект, а второй планирую после перерыва.

Желание уволиться с работы на высшем уровне, но мне не куда идти. Я больше нигде не смогу найти более-менее адекватную работу в такое время. Я даже начинаю думать, как все. Это меня пугает.

Ладно, продолжу после смены.

Сейчас 20:00 и я уже готов к своему счастливому продолжению. Пройдя путь из депо до станции, по пути приобрёл бутылку пунша и сэндвич с курицей. Перекусив на перроне, я дождался своего электропоезда, запрыгнул в него и в ожидании своей точки назначения стал капаться в мыслях. На стене висел плакат с изображением Корта Мирроса. «20 декабря, 2046 года. Тест для перемещения на Сонар» и код с подробной информацией в верхнем правом углу.

Сейчас 21: 56 и я направляюсь в лес с полным рюкзаком. Еле как смог застегнуть молнию. На улице – 30 и я решил нарядить ель в гуще леса. Ведь скоро Новый Год и негоже оставлять лесных жителей без праздничного настроения.

Сойдя с очищенной трассы на полевую дорогу, я ушёл по колено в снег. Шаг за шагом я пробирался дальше все отдаляясь от дома. В наушниках всё так же играет музыка и у меня прекрасное настроение. Улыбка до ушей. А шарф уже насквозь промок из-за пара изо рта, но меня это не останавливает. Всю жизнь говорили, что я чудак и я как-то выжил. Многие говорили, что я сошёл с ума, так как очень часто улыбался попусту. Людей это раздражало, и они часто переходили на агрессивное поведение. А я слушал и глотал их слова, ведь у меня с детства есть великий план, который я намерен успешно завершить в ближайшее время.

Пройдя километр по снегу, я чутка изменил траекторию с заснеженной полевой дороги по направлению в лес. Луна светит довольно ярко и мне это на руку, ведь мне не приходится пользоваться фонариком.

Пританцовывая, я добрёл до первого дерева. В основном у нас берёза, но я знаю где есть околок елей и сосен за лесом возле речки, до него ещё примерно минут 10, так что нужно топать несмотря ни на что. Счастье само собой не появится в этом мире.

Шагаю и понимаю: я возможно самый счастливый человек в этом мире. Я способен летом извлечь радость из ромашки, растущей в поле или из золотистых листьев, падающих на землю осенью. Зимой радость в снеге, лыжах и санках из чулана, которые принадлежали моему отцу, он хотел из выбросить, так как не видел в них полезности после того, как ужесточили закон, но я ему этого не дал. Теперь они принадлежат мне. Весной радость предоставляют ручьи, тепло после холодной зимы и пение птиц, которые ждали тепла не менее меня. Хоть их ещё они не додумались удалять с планеты Земля за их радость.

И вот… я уже вижу их. Вечнозелёные, веселящие мою душу деревья. Я ускоряю шаг и мчусь навстречу с лучшим моментом этого дня. С утра было чутка тревожно из-за цитадели, но всё обошлось.

Только представьте, прикоснувшись к молодой сосне чуть выше меня с её ветвей посыпался снег, будто его просеяли через сито. Я скинул рюкзак и расстегнул молнию. Сразу же вынул новогодние украшения и стал складировать на корке снега.

Я переключил песню и принялся наряжать её, но до этого установил фонарь под сосну, чтобы было проще. Радость внутри и мечтания о совершенстве вырываются наружу и я, не удержавшись кричу на весь лес. Украсив её мишурой разных цветов, я взял светодиодную гирлянду, заряд батареи которой хватит на месяц, если температура не будет падать ниже – 30, но такое редкость в наше время. Климат меняется с каждым годом. Разместив гирлянду, я нажимаю на кнопку контроллера и цвета радуги осветили околок. Когда её припорошит снегом, будет очень красиво. Рандомно развешал игрушки и уселся напротив своего творения. «Жаль, что у меня нет звезды»

Из рюкзака достал литровый термос с чаем, у которого блестящий вкус цитруса и мяты. Налил его в кружку и достал несколько разных конфет. Радуясь, я запиваю сладкую конфету чаем без сахара и нутро буквально прогревается. Ужасно холодно, но что поделать? Нужно радоваться каждому мигу своей жизни. Даже если она и ужасная…

«Было бы лучше, если я нарядил ель, но они слишком большие»

Я сделал глубокий вдох и потёр свои щёки. Пора домой, очень замёрз и устал на работе.

Выдвинувшись в обратном направлении, я зачастую оглядывался на остров света и радости. От удовлетворения личного желания становится теплее, но ненадолго. Свет гирлянды виден на расстоянии полукилометра, а далее скрылся за деревьями.

4

17 декабря 2046 года. На улице – 15 и хлопьями падает снег.

Большинство людей сидят в своих норах. Несколько подростков сидят на лавочке в алкогольном опьянении и смеются с историй прошлых лет. Мимо них прошёл патруль и повернул в мою сторону, я сижу и пытаюсь казаться грустным, но не задумчивым. Ведь осознание выглядит именно когда человек грустен и задумчив.

Почему они прошли мимо тех ребят? Потому-что у них искусственное счастье и оно не преследуется законом. Отряд из трёх разодетых клоунов прошли, мимо косясь на меня, но я сделал вид будто их не замечаю.

Вчера было очень скучно для меня, и я не стал записывать в дневник истории с работы. Сегодня и завтра выходной.

Сейчас на часах 16:39 и скоро я попытаюсь развеселить себя, не зависимо от ситуации в городе. Сегодня 93 дома остались без отопления из-за прорыва теплотрассы. На данном месте работают три бригады уже 3 часа и к позднему вечеру они должны залатать пробоину.

Я поднялся на ноги и потопал в сторону метро Площадь Ленина со стороны театра, который уже совсем не театр. Весь изрисован граффити, и ладно бы если граффити были приличными и красивыми, так это просто пустые закорючки и предложения: «работа 10.000 в сутки».

Подойдя к дверям входа в метро, они отъехали в сторону. Я прошёл мимо размалёванных картин и нырнул в поток людей, проходящих через КПП. Подойдя к турникету, я прислонил метку к считывателю, на маленьком экране загорелось: «– 57 рублей». Зелёный свет, я делаю шаги слышу отрицательный сигнал правее меня, я оборачиваюсь и вижу паренька моего возраста, у которого закончились деньги на счету. Так как у него проблемы я решаю вернуться и оплатить за него поездку, но меня проталкивает рыжеволосая женщина, ей приблизительно 40 лет. Я наблюдаю за действиями парня, он пытается ещё раз прислонить метку к считывателю, но опять отказ. К нему выдвинулась охрана, я понимаю, что его сейчас будут пробивать по базам и много вопросов ему будет задано, поэтому я решаю импровизировать.

– Эй, Сань, ты чего там, денег не хватает? – громко проговариваю я, – Давай оплачу, а то мы опаздываем!

Парень удивился от происходящего, а охрана в двух шагах от него. Поток грустных людей так и бредёт сквозь турникеты, а я пытаюсь пробраться сквозь них к турникету и поговорить с ними.

– Ребят, у моего брата не хватает средств, считайте с меня за него, а то мы опаздываем на вечернюю смену.

Охранники зыркнули на меня и без вопросов протянули в мою сторону мобильный считыватель «Юно-3». Оплата прошла, и они его пропустили через служебный проход.

– Спасибо тебе! – сказал парень. – Я тебе не смогу вернуть средства, я по уши в долгах.

– Много ли нам нужно для счастья? – спросил я и понимаю, что зря. Выгляжу подозрительно.

В народе процветает стукачество и это, с одной стороны, плохо, а с другой не совсем.

– Как тебя зовут? – спросил парень и искривил улыбку. Глаза говорили за него, в них ясно читается что он не хочет общаться, но приходится из-за любезности.

– Чизот. – Ответил я.

– Редкое имя. Меня Марло.

Чизот и правда редкое имя, но я никогда не задумывался об этом.

– Рад знакомству. – Парировал я.

– Ну что, Земля круглая и возможно когда-нибудь я помогу тебе. А сейчас мне и правда пора на смену.

– Хорошо, давай, удачи тебе. – Проговорил я и он растворился в толпе.

Далее мне предстоит доехать до Речного вокзала и сесть на электропоезд в сторону моей деревушки…

До моего «дома» осталось пару остановок, и я до сих пор не знаю, что делать сегодня. Нет ни малейших идей как разнообразить свой вечер.

Приехав на станцию, я уже усомнился в своих желаниях. Даже не знаю о чём думать. Дерево нарядил, на крыше дома в 30 этажей танцевал, на санях катался, на лыжах ходил, пел в переходе и меня чуть не сцапали, помогал раздавать листовки девушке в ТЦ. Вот и подоспела грусть, сел аккумулятор наушников и внешний аккумулятор дома оставил, благо батарейка у триггера не села, и я могу записывать свои мысли.

Я прошёл магазин в небольшом депрессивном состоянии. Но пришлось себя перебороть мыслями об этом мире, «Я не хочу быть таким как все. Я не буду служить тем, кто хочет изничтожить нас!»

Упорно подняв свои кончики губ к небу, я закричал от бездействия и засмеялся в знак протеста. Вознёс руки вверх и закричал ещё раз, – Я не буду таким как все-е-е! – в этот момент из-за туч показалась огромная луна красного цвета. Вот и радость для меня нашлась, обожаю редкие природные явления. С искренней улыбкой я направлялся домой, а луна следовала за мной, будто провожала меня. На развилке я решил пойти другой дорогой, и перед последним поворотом, я скатился на ногах с горы пытаясь держать равновесие, но перед самым концом горки я всё же свалился с ног и как сосиска покатился дальше. Радуясь и валяясь на снегу, я отряхался от снега, далее поднялся на ноги и мне пришло понимание того, что я хочу ещё раз прокатится.

Я заметил патрульный дрон и поэтому не стал повторять, а просто направился домой, озираясь по сторонам. Ещё поворот и несколько домов, и я буду на месте. Ну хоть что-то мне дало прилив счастья и энергии внутри.

Несколько дней назад, когда я убирал в ограде кучу снега, мне пришла идея покрутить сальто с крыши пристройки в эту кучу, но тогда я не был готов к такому, поэтому именно сейчас я залез на крышу и собираюсь прыгнуть вниз.

Я начал отсчёт, – Три. Два. Один. Погнали! – слово «Погнали» я буквально извергал из своих уст настолько, что слышно было у переезда, а до него идти около пятисот метров. Оттолкнувшись от крыши и в полёте перекинув ноги через себя, я провалился внутрь кучи, прежде своим телом проделав дыру в корке сугроба, которая образовалась в результате мороза.

Перед сном я выпил сок и принялся к просмотру снов.

      ***

– Вы Чизот Тэкиш, осуждаетесь за умышленное причинение вреда стране и мира в целом. Ваши выходки бессмысленны и утеряли ценность двадцать лет назад. Вы готовы понести наказание? – начал говорить один из отряда, после того как скрутили меня и ввели в мою кровь сыворотку правды.

– Да. Я хотел возглавить революцию против диктаторства в нашей стране. По моему анализу, жизнь людей уменьшилась до 50 лет. Это из-за радиации, которая поступает в тело человека посредством контакта с зараженными людьми или транспортом, которые перевозят уран. Большинство вагонов давно вышли из строя и стали фонить, но начальство приказало делать заплатки, но это глупо. Радиация так и сочится из каждых отверстий.

На станции осмотрщики получают облучение и потом идут к семьям домой. Я лично работал на тепловозах из шахт. Я хоть и был в защитном костюме, но это не говорит о том, что опасность миновала меня.

Я заметил упадок настроения людей после приёма пищи в общественных столовых «Салазар накормит». Эта сеть принадлежит одному из властей города Новосибирска. Кто знает, что они туда добавляют, но для чего, возможно, я знаю.

Упадок настроения стимулирует людей гнаться за счастьем в виде денег и им приходится искать подработки, которые влекут за собой опасность облучения. Я не знаю, зачем городу нужно столько урана и где они его берут в таком количестве. Но понимаю: дело пахнет жаренным.

– Вам будет вынесен приговор сегодня в 15:00 в Главном Суде. Ваши слова зафиксированы на переносной диктофон. А пока, вы проследуете с нами в клетку для собак! – сообщил он и ударил меня по лицу прикладом с такой силой, что я проснулся.

      ***

Проснувшись в холодном поту, я ощупал лицо, – Фу-ух, это всего лишь сон.

Не, такие сны мне не нравятся. Я поднялся с матраца и направился на кухню, открыл старый холодильник и достал из него сок-пюре в тетрапаке со вкусом персика и банана. Налил в стакан и глянул на часы, висящие над окном правее холодильника. «Без сорока минут четыре, выходной.» Допив свой сок, я пошёл обратно.

      5

В 6:14 мне позвонили с работы, срочно вытягивают на смену, за дополнительную оплату, коллега приболел. Придётся выручать депо.

Я умылся, разжевал капсулу для очистки зубов, собрал небольшую пайку на смену и 6:40 выдвинулся на станцию.

На улице – 19 и всё же ощущается морозец. Щёки багровеют, а шарф пропитывается паром и белеет на глазах.

На станции никого нет, будто опоздал на электропоезд. Но время говорит об обратном, он прибудет только через 6 минут. Установив наушники в уши, я замечаю, как из вокзала выходят один за другим люди. Все следуют на 3 путь, некоторые из них достают курительное оборудование. Не знаю, как правильно называются эти штуки, таким я не балуюсь.

Поезд подъезжает. Двери открываются и люди распределившись заходят в вагоны, усаживаются на свободные места и принимаются заниматься своими делами, некоторые смотрят в экран телефона, который так и норовит отсечь людей от реального мира. Другие пытаются уснуть, а я достаю из рюкзака книгу про девушку «инвалида» и её способности к истории. Она хочет доказать другим, что она не такая уж и «обезьяна». Начинаю читать…

Выйдя на станции, я побрёл привычной дорогой. Пытаюсь поднять себе настроение, но депрессия атакует. Видимо она всё-таки заразна и передаётся воздушно-капельным путём.

Всё больше и больше хочется покинуть сей мир. Остаться в одиночестве и витать в пространстве, наполненном лишь тьмой. Но позволить себе такого не могу, я буду символом счастья в наше время. Я сломаю эту систему! Как бы трудно мне не было и плевать что мне грозит за это. К смерти я готов, а если меня посадят под заключение, то я точно не останусь там даже на месяц.

Вспоминая свой сон, я понимаю, что мои слова – это наичистейшая правда. Не будь им нужен уран, который перевозят в специальных контейнерах, то было бы намного меньше проблем со здоровьем. Власти плевать на обычных людей.

Воздух давным-давно не пригоден для жизни человека, но они попытались исправить ситуацию тем, что решили отменить частный транспорт и оставили лишь общественный. Это тоже хорошо, но проблема лишь в людях, на планете 11 миллиардов людей, которые поглощают кислород быстрее, чем он успевает восстановиться. А в дополнение наши заводы, которые только и делают, что загрязняют окружающую среду. Халатное отношение начальства на всех заводах и стимулирует людей на такое же отношение к происходящему, у людей нет точки опоры в виде добросовестных производителей.

Оставив на Земле лишь миллион человек, то будет проще, конечно, всё что мы построили начнёт разрушаться и последствия не понять обычному человеку. Проблем будет гораздо больше, поняв это Корт Миррос и свинтил с этой грёбанной планеты, оставляя мир гнить под сущностью человеческой наложенной поверх нашего болтающегося в космосе дома.

Облачившись в рабочую одежду и прочувствовав атмосферу, я направился к мастеру. Но не успев зайти в цех, заорала сигнализация, оповещающая об утечки радиации. Двери отныне заблокированы на всей территории, никому не выбраться.

– Как это произошло? – спросил меня фрезеровщик и махнув рукой помчался к кабинету мастера. Весь цех озарил оранжевый цвет ламп. Токаря побежали за фрезеровщиком, и их примеру последовали слесаря, кладовщики. Я лишь успевал мотать головой по сторонам. В шоковом состоянии я стоял как вкопанный под орущей сигнализацией.

Все окна затянулись решетками в тот же миг. Каждая дверь заперта и лишь я знаю одну лазейку.

– В тепловозном цеху произошла утечка жидкого вещества, которая фонит более урана. Все находящиеся в заготовительном цеху срочно прийти ко мне в кабинет! – огласил мастер по громкой связи, и я зашагал к его кабинету.

– Ребят, отныне нам не выбраться самостоятельно. К нам уже мчатся специальные службы.

– Что будет дальше? – спросил токарь.

Впервые я вижу людей в таком состоянии. Каждый переживает за свою жизнь. Некоторые даже пытаются дозвониться до семьи.

– Всем надеть кислородные маски и защитные костюмы! – приказал мастер и открыл огромный шкаф, где хранятся те самые костюмы. Они выглядят довольно красиво и эстетично.

Я подошёл к мастеру и в пол голоса огласил, – Я знаю, как нам выйти отсюда…

– Как? – уточнил Дэйв и зыркнул на меня с надеждой. Даже мастер переживает за свою жизнь, хотя, он всегда казался мне мутным человеком. – Как? – повторил он. – Не молчи!

– В моём помещении есть третий этаж, он закрыт ДСП уже долгие годы, когда-то была лестница, но тот этаж признали аварийным. Там есть небольшое окно, но мы протиснемся. На него не стали устанавливать защиту, так как о нём возможно попросту забыли, далее по крыше идём до лестницы, а там, по крыше заготовительного цеха перебираемся на навес возле сварочного отделения, ну а там придётся прыгать в снег.

– Это точная информация? – спросил мастер. – Откуда такая информация? – затараторил он и перенаправил взгляд на толпу из 10 человек.

Все замерли в ожидании, ведь они уже в курсе о том, что я могу спасти их.

– Слишком любопытный! – ответил я и начал надевать костюм.

Пока я надевал костюм, я услышал, как мастер обращается к коллективу. – Сейчас все идём за Чизотом, иначе погибнем! Не радиация, так отряд зачистки убьёт нас.

Я вышел из кабинета и махнул рукой пытаясь сказать: за мной!

– Мы подписывали документы, где сказано: при самовольном… – Начал слесарь, но мастер оборвал на корню, – Ты жить хочешь? Это радиоактивная субстанция неспроста тут, депо планируют закрыть, но мы знаем много секретов.

– Мы? – переспросил я.

– Мастера и вышестоящие. Нас и живую информацию проще уничтожить именно так. Поэтому я в точности знаю, что за дверьми стоят отряды для зачистки. Я видел их машины за мостом.

Включилась вентиляция, а самое ужасное то, что она выталкивала воздух. Значит Дэйв говорит правду.

Выйдя из кабинета, мы побрели ко мне в кандейку, где, поднявшись на второй этаж мы соорудили из стола и стульев импровизированную лестницу в небо. Самодельной фомкой из шестигранника на 24, которая перешла мне по наследству от прошлого «УЛЬТРАКАБИНЩИКА», мы вырвали лист ДСП в предположительном месте существования входа на третий этаж, мы не разочаровались, он там и в правду есть. Толпа заликовала и каждый стал пытаться взобраться наверх. Но ничего не получалось у этих депрессивных слабаков.

Я попросил мастера подсадить меня и тогда я подам руку и помогу подняться остальным. Так и сделали. Я оказался в тёмном помещении, где можно сказать свалка. Пустые бутылки из-под водки, резина, железные пластины, старые метёлки, полуразвалившиеся картонные коробки, обувь и разбитый телевизор, всё было разбросанно по помещению в хаотичном порядке.

– Есть у кого фонарь? – спросил я и подал первому руку, он оттолкнулся от стула и тот упал, а паренёк, который недавно к нам пришёл произвольно дёргал ногами в воздухе, пытаясь достать до стены, чтобы оттолкнуться. Я ногами нашёл хорошую точку опоры и вытянул его наверх.

– Вдвоём уже будет проще. – Сказал я и протянул руку следующему. Вдвоём мы его затянули как по маслу, далее он меня сменил и передал мне налобный фонарь. Я осветил помещение, и картинка была намного лучше. На стене картина и краской написано: «Я Валентин из 2021 года. Привет будущее». В углу сломанный стул и ртутные лампы. Краска хлопьями отшелушивается от стен и потолка. Все уже поднялись на этаж, я выбил окно 70 на 70 сантиметров и скинул осколки на пол.

– Как же достала эта сигналка! – услышал я как возмутился фрезеровщик. А другие говорили о том, что я был прав. Наконец-то я хоть в чём-то прав.

Я задумался о других. Повернулся к мастеру, который уже выводил людей на крышу и спросил: а как же остальные люди?

– Да наплюй ты на остальных, ты уже сделал всё что мог! – изрыгнул страшные слова мастер.

Но я так не могу. Я удостоен быть счастливым и жизнерадостным, доброжелательным и устойчивым человеком, который изменит этот грёбанный мир. Иначе моя жизнь бессмысленна.

Я спрыгнул на второй этаж и п лестнице спустился на первый и как вдруг услышал выстрелы. Я затворил дверь и помчался обратно. – Эй, кто-нибудь помогите мне! – кричал я, но меня никто не услышал, все уже свинтили. Тогда я вновь соорудил пирамиду из стульев и вскарабкался наверх. Вылез в окно и помчался по заданному в голове маршруту.

Мне идти намного проще, так как уже иду по следам коллег. Под грубым снегом находится вода, поэтому ноги мокрые, да и это затрудняет движение. Спрыгнув на крышу другого цеха, я заметил парней, они уже прыгают в снег с навеса.

В голове у меня до сих пор томятся те выстрелы. Не знаю, слышали ли их остальные. Гнев внутри от происходящего подходит к отметке выше среднего. Скорее всего всё не так как кажется на самом деле. Так безобразно никто не идёт на зачистку людей.

Спрыгнув в сугроб, я помчался в сторону вагонов. Тягач собирается идти в сторону Ини, об этом символизирует свет над кабиной машиниста. Я запрыгиваю на ступени локомотива и пытаюсь открыть дверь. Паника атакует ещё больше, когда я замечаю отряд с оружием в руках, который мчится за моими коллективом. Дверь затворена изнутри. Я достал из кармана связку ключей, нашёл треугольник и далее открыл дверь задней кабины. Осев внутри по стенке, я выдохнул и состав тронулся.

Отъехав до переходного моста, я поднялся и сел в кресло. «Хорошо, что меня никто не заметил.» Поезд стал набирать скорость, «Нужно выпрыгивать.»

Я открыл дверь и глянул по сторонам, чтобы не было встречного поезда или преследования со стороны специального отряда по зачистке. «Всё чисто, нужно прыгать!» – подумал я, но прыгать-то страшно. Внизу воздушные тормоза и бетонные плиты, привода и компрессора, не говоря уже про рельсы. Накопив смелость в груди, я выпрыгнул и кубарем перекатился по утоптанному снегу на бетонных плитах. Дверь так и осталась открытой. Костюм порван, а кислородный баллон отвалился. Всё тело болит. Из-за баллона ребра, а из-за не мягкого приземления ноги и рука.

Поднявшись, я отстегнул маску от баллона и скинул его наземь. Маску оставил при себе, возможно, пригодится.

Через полчаса я пришёл на станцию и уселся в кресло в зале ожидания. Вот и веселье. Хорошая дополнительная смена, ничего не скажешь.

Я всегда хотел поучаствовать в подобных ситуациях, но теперь я понял, что это достаточно глупая идея.

Очень сильно хочется кофе или энергетика. Я поднялся и направился к кофемашине, заказал себе Латте и шоколадный батончик. Вернулся обратно и расслабившись открыл банку с Латте…

«Электропоезд до станции Новосибирск – Главный прибывает на первый путь». – Уведомил роботизированный приятный женский голос по громкой связи.

В моей голове хранятся выстрелы и переживания за людей. «Что с ними произошло? Кто-нибудь из работяг выжил? Как так может поступить правительство? Из-за чего начался весь этот сыр-бор?»

Все вопросы остаются без ответа…

Оказавшись дома, я не могу представить, что завтра моя смена. Нужно ли мне ехать завтра на работу или нет?

В надежде что всё будет хорошо, я просто лёг спать. Никому ничего не стал рассказывать. Сеять панику среди знакомых я явно не собираюсь.

      ***

Снег в ограде начал стремительно таять. За считанные секунды выросла трава красного цвета. Я притронулся к траве ладонью и вокруг меня расцвели самые разные цветы. Они прекрасны и довольно необычны по сравнению с цветами в реальности.

Небо затянулось грозными тучами и загремел гром. Вдали ударила первая молния, осветив макушки деревьев. Поднялся ужасный ветер, сносящий меня с ног. Тогда я спрятался под навес дома и достал камеру. Что я увидел в объектив повергло меня в шок и случайно нажал на кнопку, вспышка и сразу фотография. На ней виднелись ужасающие твари, напоминающие собак с изуродованной внешностью. У одной из них цепь вросла в туловище.

Резкий гром заставил меня откинуть камеру вместе с фотографией. А в проблеске неба появился огромный силуэт человека с короной на голове. Он замахивается и из его кулака вылетает молния. Следом за исчезновением силуэта по небу расплелась электрическая паутина.

К ограде подъехали три машины с мигалками на без звуковой сирены из них выбежали по три человека с оружием и ворвались ко мне в ограду направив на меня мушки. На моей груди около пяти зелёных точек.

      ***

Проснувшись от страха, я больше не смог уснуть. Сделал себе горячий чай с бергамотом я уселся в пуфик напротив камина. Смотрев на огонь без остановки, я желал, чтобы всё что произошло ранее был сон, но такого не будет, это была абсолютная жестокая реальность.