Рабочие животные
Собаки
Ещё в каменном веке, примерно 8 тысяч лет назад, приручил и одомашнил человек волка, и постепенно, с веками благотворного для обоих сотрудничества, превратился волк в собаку. Человек и собака вместе успешно охотились на диких зверей, вместе добывали себе еду, вместе спали, и собака охраняла сон человека. Люди того далекого времени были сильные, свирепые и своей яростью не уступали волко-собаке. Десятки людей племени, вооруженные каменными топорами, копьями и пращами вместе с собаками уже представляли грозную силу и могли нападать на крупных и опасных зверей, а также обороняться от свирепых хищников. И поныне люди охотятся с собаками, где они незаменимые помощники.
С появлением домашнего скота и земледелия собаки стали охранять стада и посевы от набегов диких зверей, защищая имущество человека. За это их крепко не любят тигры, львы, леопарды и волки, они при случае жестоко расправляются с собаками.
Издревле собак использовали и на войне. В Малой Азии у хеттов и в Ассирии были специально выращены сильные догообразные собаки, которые одетые в железный панцирь с шипами, участвовали в сражениях. У Александра Македонского и Ганнибала имелись воинские подразделения собак. Парфяне использовали страшных псов-убийц. Каждый такой пес мог справиться с вооруженным пехотинцем или всадником, несколько – с боевым слоном. В Индии собаки шли в бой с горящими факелами, укрепленными на спине. В XII–XIII веках английские короли широко использовали собак в борьбе с шотландцами; граф Эссекс, отправляясь на борьбу с ирландцами, взял собачье «войско» из 800 собак. Собаки помогали испанцам покорять коренных жителей Америки, а затем помогали плантаторам отыскивать беглых негров-рабов.
Во время второй мировой войны русские использовали собак против немецких танков. Их голодными приучали бросаться под танк, куда ложили еду, а затем на фронте прикрепляли к телу взрывчатку и торчащий стержень взрывателя на спине. Голодная собака бросалась под наступающий немецкий танк, полагая, что там припасли кусок мяса, и, взрывая танк, сама разлеталась в клочья. Из донесения командующего 30-й армии генерал-лейтенант Лелюшенко от 14 марта 1942 года узнаем, что: «В период разгрома немцев под Москвой пущенные в атаку танки противника были обращены в бегство собаками истребительного отряда. Противник боится противотанковых собак и специально за ними охотится».
Человек, сотрудничая с собакой, обеспечил ей жизнь собачью, посадив на железную цепь, шил из кожи собак теплые унты, шапки и спальные мешки, потрошил её в научных исследованиях, а в голодное время съедал без остатка, и таким образом собака спасала жизнь человека.
Сейчас собак используют для охраны имущества и заключенных, для поисков преступников, полезных ископаемых, самолетов, потерпевших аварию, людей, погребенных снежной лавиной; для обнаружения наркотиков, взрывчатых веществ и утечки в газопроводах; для спасения людей во время пожаров и тонущих в воде. Но основную роль помощника человека в борьбе за выживание они утратили. Собаки летали в космос на спутниках прежде человека. Многие содержат собак из любви к животным, для утешения и забавы, а на улицах городов бегают за самкой стаи бездомных кобелей и бессовестно сношаются где попало, попирая воспитательную мораль человека.
Лошади
Более десяти тысяч лет назад человек приручил дикую лошадь, и на протяжении всего этого времени она служила ему и кормилицей, и транспортом, и помощником в сражении с врагами. Человек соединил свою хищную природу и свой разум с силой и скоростью этого могучего животного, что немало способствовало его процветанию и размножению.
В Азии и Европе кочевые племена разводили огромные табуны лошадей. Все богатство вождя и племени было в лошадях. Богатые скотоводы кочевых народов владели стадами, в которых насчитывалось до 10 тысяч лошадей. Они их доили и пили кумыс, ели в вареном, жареном и сыром виде; из шкур делали одежду, обувь и жилища – юрты, хвосты привязывали к копьям и пикам для украшения, а сухой лошадиный помет жгли в кострах для согревания.
Человек оседлал лошадь, то есть надел на неё седло, чтобы удобнее было ездить, к седлу привязал стремена, чтобы упираться ногами, а на морду надел узду и засунул ей в рот железное удило, чтобы управлять, раздирая губы. Так и ездил на лошади тысячи лет, нахлестывая ее кнутом и всаживая в бока острые шпоры, чтобы быстрей бежала. И стал человек на лошади как единое целое, как один зверь, который с гиканьем несется по полю, потрясая копьем и метая стрелы. Очень впечатляет!
Когда конквистадоры в XVI веке появились в Америке, то индейцы были в ужасе от такого соединенного вида человеко-зверя, поскольку лошадей они никогда не видели. Но быстро поняли преимущество и стали воровать лошадей у бледнолицых, разводить их, а одичавшие лошади превратились в мустангов и стали носиться табунами по бескрайним прериям Америки.
Совершенствуя дальше свои взаимоотношения с лошадью, человек надел ей на шею хомут и оглоблями прикрепил к хомуту тележку с колесами, а зимой – сани и стала лошадь возить кареты с людьми, телегу и сани с поклажей, и стал человек все силы на земле измерять в лошадиных силах. Так, если автомобиль мощностью в 100 лошадиных сил, то это, стало быть, приравнивается к 100 лошадям, что, конечно, очень глупо, но зато почетно для лошади.
Незаменимой лошадь стала для войн и сражений между людьми. В Азии для этого выращивали сухих, высоких и стройных лошадей, славящихся своей скоростью бега, а в Европе рыцари вывели себе породы мощных лошадей, одели их, как и себя, в железную броню и превратились в живой, сокрушительный танк. И начались сражения сотен тысяч людей и лошадей, от топота которых содрогалось земля. Таким образом, человек вовлек лошадь в собственные войны, они возили и орудия, снаряжение и питание для солдат и вообще стали незаменимыми в делах человечества, вплоть до сексуальных домогательств мужчин.
Тысячи лет лошади тянули деревянную соху и железный плуг, вспахивая землю для прокормления людей, а в последнее время участвовали также и в техническом оснащении человечества. Первые железные дороги в Англии, Германии, Франции были конными. Вагон на рельсах вначале тянул не паровоз, а лошади. Даже «царская» железная дорога между Петербургом и Царским Селом, открытая в 1836 году, в течение полутора лет использовала лошадей, а паровики, то есть паровозы цеплялись только по праздникам. Внутри городов трамвай долго ещё таскали лошади, так называемая знаменитая «конка». Использовали лошадей и под землей, в шахтах, где они возили вагонетки с рудой и углем, а также как двигатель для подъема воды из глубоких колодцев.
Человек любил лошадь, он её кормил овсом, чистил, мыл, украшал гриву лентами, подбивал ей копыта железными подковами, чтобы не стерла ноги; лечил, когда заболеет, и заботливо накрывал попоной, чтобы не простыла, когда вспотеет. Человек обращался с лошадью как с лучшим другом и помощником, ну, а когда она заупрямится, лупил её кнутом, палкой или оглоблей, те есть, воспитывал, чтобы знала кто все-таки хозяин. Так веками, душа в душу сосуществовали люди и лошади, пока не появились бездушные машины и вонючие трактора. В 1913 году на планете было около 100 млн. лошадей, сейчас их используют, в основном, для спорта.
Верблюды
Издревле человек приручил, одомашнил и использует верблюдов. В Египте найдена небольшая скульптура вьюченного верблюда, которой более 5 тысяч лет. И сегодня в мире живет около 15 млн. «кораблей пустыни». Верблюды неприхотливы и довольствуются растительностью, которая несъедобна для других животных: они охотно жуют побеги, утыканные шипами, которые, если на них наступить, свободно проткнут подошву сапога. В верблюжьем желудке не перевариваются разве только гвозди. «Корабль пустыни» может прожить без воды 45 дней. Стопы их ног защищены мозолистыми подушками, они предохраняют ноги от ожогов на раскаленной солнцем почве и от травм об острые камни. Благодаря всем этим качествам верблюды были веками незаменимы людям, живших в жарких, пустынных местах Азии и Северной Африки.
Человек оседлал верблюдов и до сих пор ездит на них, использует для перевозки грузов, так как верблюд может нести половину собственного веса, а самые сильные – столько же, сколько весят сами – 700 кг. Их доили и ели, а шерсть и кожа шла на различные изделия. Таким образом, для некоторых народов Азии и Африки верблюды тысячи лет были кормильцами и благодетелями, без которых эти народы навряд ли смогли бы выжить.
Использовали верблюдов и в сражениях. За войском персидского царя Кира следовал караван верблюдов, груженных водой и хлебом. Перед сражением с войсками лидийского царя Креза Кир приказал освободить верблюдов, посадить на них всадников с оружием и пустить впереди пешего войска, зная, что у лидийцев сильная конница, а лошади боятся верблюдов и не выносят их запаха. Так и вышло. Лишь только верблюды с фырканьем приблизились к лидийской коннице, лошади, завидя их и, почуяв невыносимый запах, повернули назад, не подчиняясь всадникам, и смешали ряды лидийского войска, чем немало способствовали победе Кира.
Пишут, что Александр Македонский, встретив индийское войско на слонах, приказал привязать к хвостам верблюдов пучки соломы, поджечь их и пустить на слонов. Верблюды с пылающими хвостами с ревом бросились бежать в сторону слонов. А слоны, завидя такое горящее страшилище, бросились назад, смяли индийское войско, обеспечив Александру победу в сражении.
Во время второй мировой войны 350 верблюдов мобилизовали в Красную Армию в период боев под Сталинградом. Они тягали пушки и различный фронтовой груз. Большинство из них погибли, обеспечивая победу, а верблюд Яшка дошел до Берлина.
Так тысячи лет служили и продолжают служить человеку верблюды, во всех его домашних, хищных и коварных делах.
Слоны
В Индии ещё шесть тысяч лет назад слонов отлавливали, обучали, ломая их волю, и заставляли работать на людей. Они до сих пор широко используются в странах Индокитая. Слон экономичнее трактора, в особенности на лесоповале, там, где деревья вырубают не все подряд, а выборочно. Они выносят бревна, толкают их лбом, тащат волоком сквозь джунгли до ближайшей дороги. Бирманский журнал «Форвард» назвал слона «универсальной машиной, заменяющей тягач и бульдозер, автопогрузчик и укладчик».
Слоны издревле использовались на войне как живые танки. Первыми начали использовать слонов в боевых целях в Индии, затем финикийцы в Северной Африке. Участвовали они в карфагенской армии Ганнибала. У Александра Македонского «служили» 200 слонов, доставшихся в битвах с индусами. Чтобы слоны не боялись людей и огня, им перед боем давали пиво или вино. Иногда против слонов использовали свиней, визга которых они боятся. Свиней в это время кололи или жгли, чтобы они громче верещали. В последний раз слонов «призывали» в армию в Бирме во время второй мировой войны для перевозки военных грузов.
Человек одомашнил для еды и других своих нужд много животных: дикого тура, что превратились в коров и быков, овец, коз и свиней, кур и гусей, буйволов в Африке и Азии, оленей на Севере, лам в Южной Америке, яков в Тибете.
Дикую кошку человек одомашнил и использовал для борьбы с мышами и крысами, которые воровали у него еду. В 1943 году, когда в блокаде Ленинграда появилась брешь, в город срочно направили не только оружие и продовольствие, но и четыре вагона голодных, тощих кошек, чтобы ловить мышей на складах.
Заставляли работать и обезьян. Их привязывали веревкой и посылали на деревья собирать кокосовые орехи. Кормили соленой пищей и тогда обезьяны быстро находили воду для людей, роя землю там, где есть вода. Использовали для сбора чая в труднодоступных горных местах, для пастьбы коз и даже в качестве нянек детей.
Тысячи лет покорно служили животные человеку. Они охотились для него, добывая еду, защищали, пахали землю, возили всадников и грузы, а также участвовали в жестоких сражениях людей. Люди их доили, ели, а из шкур, рогов, жил и шерсти делали себе различные вещи. Животные сыграли значительную роль в становлении и развитии человечества на Земле.
Приручая диких животных, человек, прежде всего, ломал их волю, жестоко бил, морил голодом, а после кормил, всеми способами показывал, что он хозяин их жизни и судьбы. Животные сопротивлялись, но что значит их сопротивление перед хитростью, настойчивостью и волей человека. В конце концов, животные подчинялись человеку и становились его рабами, человек для них стал хозяином и богом.
Приведем извлечение из рассказа замечательного писателя Н. С. Лескова «Очарованный странник», как объезжают лошадей.
– Я конэсер.
Что-о-о тако-о-е?
Я конэсер-с, конэсер-с, или, как простанароднее выразить, я в лошадях знаток и при ремонтерах состоял для их руководствования.
Вот как!
Да-с, не одну тысячу коней отобрал и отъездил. Таких зверей отучал, каковые, например, бывают, что встает на дыбы да со всего духу навзничь бросается и сейчас седоку седельною лукою может грудь проломить, а со мной этого ни одна не могла.
Как же вы таких усмиряли?
Я… я очень просто, потому что я к этому от природы своей особенное дарование получил. Я, как вскочу, сейчас, бывало, не дам лошади опомниться, левою рукою её со всей силы за ухо да в сторону, а правою кулаком между ушей по башке, да зубами страшно на неё заскриплю, так у неё, у иной, даже инда мозг изо лба в ноздрях вместе с кровью покажется, – она и усмиреет.
Ну, а потом? Потом сойдешь, оглядишь, дашь ей в глаза себе налюбоваться, чтобы в памяти у неё хорошее воображение осталось, да потом сядешь опять и поедешь.
И лошадь после этого смирно идет?
Смирно пойдет, потому лошадь умна, она чувствует, какой человек с ней обращается и каких он насчет её мыслей. Меня, например, лошадь в этом рассуждении всякая любила и чувствовала. В Москве, в манеже, один конь был, совсем у всех наездников от рук отбился и изучил, профан, такую манеру, чтобы за колени седока есть. Просто, как черт, схватит зубищами, так всю коленную чашку и выщелушит. От него много людей погибло. Тогда в Москву англичанин Рарей приезжал, – «бешеный усмиритель» он назывался, – так она, эта подлая лошадь, даже и его чуть не съела, а в позор она его все-таки привела; но он тем от неё только и уцелел, что, говорят, стальной наколенник имел, так что она его хотя и ела за ногу, но не могла прокусить и сбросила; а то бы ему смерть; а я её направил как должно.
Расскажите, пожалуйста, как же вы это сделали?
С божиею помощию-с, потому что, повторяю вам, я к этому дар имею. Мистер Рарей этот, что называется «бешеный укротитель», и прочие, которые за этого коня брались, все искусство противу его злобности в поводах держали, чтобы не допустить ему ни на ту, ни на другую сторону башкой мотнуть; а я совсем противное тому средство изобрел; я, как только англичанин Рарей от этой лошади отказался, говорю: «Ничего, – говорю, – это самое пустое, потому что этот конь ничего больше, как бесом одержим. Англичанин этого не может постичь, а я постигну и помогу». Начальство согласилось. Тогда я говорю: «Выведите его за Дрогомиловскую заставу!» Вывели. Хорошо-с; свели мы его в поводьях в лощину к Филям, где летом господа на дачах живут. Я вижу: тут место просторное и удобное, и давай действовать.
Сел на него, на этого людоеда, без рубахи, босой, в одних шароварах, да в картузе. В руках же у меня не было никакого особого инструмента, как опричь в одной – крепкая татарская нагайка со свинцовым головком, а в другой – простой муравный горшок с жидким тестом. Ну-с, уселся я, а четверо человек тому коню морду поводьями в разные стороны тащат, чтобы он на которого-нибудь из них зубом не кинулся.
А он, бес, видя, что на него ополчаемся, и ржет, и визжит, и потеет, и весь от злости трусится, сожрать меня хочет. Я это вижу и велю конюхам: «Тащите, – говорю, – скорее с него, мерзавца, узду долой». Те ушам не верят, что я им такое даю приказание, и глаза выпучили. Я говорю: «Что же вы стоите! Или не слышите? «Снимай!» Они было ещё слово; но тут уже и я совсем рассвирепел, да как заскриплю зубами – они сейчас в одно мгновение узду сдернули. Да сами кто куда видит бросились бежать, а я ему в ту же минуту сейчас первое, чего он не ожидал, трах горшок об лоб: горшок разбил, а тесто ему и потекло и в глаза, и в ноздри. Он испужался, думает: «Что это такое?» а я скорее схватил с головы картуз в левую руку и прямо им коню ещё больше на глаза теста натираю, а нагайкой его по боку щелк… Он вперед, а я его картузам по глазам тру, чтобы ему совсем зрение в глазах замутить, а нагайкой ещё по другому боку…
Да и пошел, да и пошел его парить. Не даю ему ни продохнуть, ни проглянуть. Все ему своим картузом по морде тесто размазываю, слеплю, зубным скрежетом в трепет привожу, пугаю, а по бокам с обеих сторон нагайкой деру, чтобы понимал, что это не шутка… Он это понял и не стал на одном месте упорствовать, а ударился меня носить. Носил он меня, сердечный, носил, а я его порол да порол, так что чем усерднее он носится, тем и я для него еще ревностнее плетью стараюсь, и наконец оба мы от этой работы стали уставать: у меня плечо ломит и рука не поднимается, да и он, смотрю, уже перестал коситься и язык изо рта вон посунул. Ну, тут я вижу, что он пардону просит, поскорее с него сошел, протер ему глаза, взял за вихор и говорю: «Стой, собачье мясо, песья снедь!» – да как дерну его книзу – он на колени передо мною и пал, и с той поры такой скромник сделался, что лучше требовать не надо: и садиться давался, и ездил, но только скоро издох.
Издох, однако?
Издох-с; гордая очень тварь был, поведением смирился, но характера своего, видно, не мог преодолеть».
Так же и быков, буйволов приучают тянуть плуг и возить тяжести. Так же и диких слонов приучают к работе, связывая и моря голодом, пока не сломится. Быку пробивают носовой хрящ и вставляют туда железное кольцо, к которому привязывают веревку и он покорно идет, когда его больно тянут за нос. Верблюду для этих целей пробивают щеку, а слоном управляют по ушам – самому больному месту, поскольку вместо носа у него хобот. Так слабый, но хитроумный человек голодом и побоями покоряет сильных животных, ломает их волю и заставляет работать на себя до последнего издыхания.
То же самое и другие домашние животные на убой и издыхающие в тяжелой работе. Они лишены человеком испытаний и радостей вольной жизни, и тем самым – своего духовного предназначения. Как писал Сергей Есенин о корове:
Дряхлая, выпали зубы,
Свиток годов на рогах.
Бил её выгонщик грубый
На перегонных полях
Сердце неласково к шуму,
Мыши скребут в уголке.
Думает грустную думу
О белоногом телке.
Не дали матери сына,
Первая радость не впрок.
И на колу под осиной
Шкуру трепал ветерок.
Скоро на гречневом свее,
С той же сыновьей судьбой,
Свяжут ей петлю на шее
И поведут на убой.
Жалобно, грустно и тоще
В землю вопьются рога…
Снится ей белая роща
И травяные луга.
Человек, как истинный царь природы, все живое рассматривает лишь с точки зрения своих потребностей и заботится о животных для своего существования и удовольствия. Любить – тоже потребность человека, которую он иногда удовлетворяет через любовь к своим домашним животным. Наверно, правильно утверждают некоторые мыслители, что человек, свершив огромный скачек в своем развитии, затормозил развитие в животном мире.
Нескончаемая война с насекомыми
Нарастающая подобно морскому приливу масса насекомых каждый день атакует человеческие цивилизации.
Р. Шовен.
Необъятный и удивительный мир насекомых обитает на Земле с древних пор появления жизни на ней. Примерно 350 млн. лет назад, когда первые земноводные покинули воду и вышли на сушу, насекомые уже обосновались там и долгое время были единственными обитателями воздушного пространства до появления птиц. Неисчислимое их количество порхает среди трав и деревьев, бегает, прыгает, ползает, копошится на земле в лесах, степях, горах, пустынях и подземных пещерах. Они летают в воздухе, забираясь на высоту до пяти километров, носятся по воде, обитают в лужах, озерах, прудах, реках и морях. Насекомые живут за Полярным кругом, в суровой Антарктиде, на поверхности океана, а также в Гималаях, на высоте 6 километров среди скал и вечного льда. Число их несметно, только на одном гектаре плодородной почвы обитает около восьми миллионов насекомых, многие из них микроскопических размеров. Земля – планета насекомых!
Насекомые всегда сопровождали человека. Они жили в его доме, портили продукты, одежду и строения, нападали на людей и скот, кусали их, пили кровь, пожирали урожай и разносили болезни. Тысячи лет человек безуспешно пытался бороться с ними, не подозревая с какими приспособленными существами он ведет борьбу: они плодятся с неимоверной скоростью и на место тысячи убитых встают сотни тысяч других.
Всю жизнь донимали людей летающие кровососы – комары, москиты, оводы, слепни и мухи. Они, вовсе не отличая людей от скотины, жалили, кусали, пили кровь человека, невзирая на его божественную сущность. Мне рассказывали в Красноярске, что на строительстве плотины ГЭС тучи комаров иногда затмевали солнце, и люди вынуждены были приостанавливать работы. Зато рыба в реке была такая жирная, что её жарили без масла. После строительства плотины и затопления низменности, где размножались комары, их осталось ничтожное количества, во всяком случае, нас в лесу они не кусали.
В сибирской тайге комары и мошки иногда насмерть заедали медведя. Они забивались ему в глаза, нос, рот, медведь когтями раздирал себе морду в кровь, ревел от ярости и бессилия и издыхал могучий зверь от алчности миллионов кровососов. В тундре, на севере коренное население угоняло летом стада оленей к морю, где ветер спасал их от полчищ мошкары.
«Однако наши комары ничтожны по сравнению с южноамериканскими москитами, которые отравляют жизнь всем местным жителям – пишет А. Э. Брэм. – известны случаи, когда жители покидали свой город вследствие беспрестанных мучений, испытываемые ими от москитов и переселялись в другое место. В 1813 году в одном округе Венгрии от москитов падали целыми массами рогатый скот и свиньи. Они заползали в нос, уши, рот и доводили их до бешенства так, что через несколько часов животные умирали».
Кроме того, комары разносят ещё малярию, сонную болезнь и тропическую лихорадку. Комар во многом способствовал гибели людей во время испано-американской войны; он вынудил французов отдать американцам Панамский канал (говорят, за каждую шпалу, уложенную на Панамской железной дороге, французы теряли по одному человеку, умирающему от желтой лихорадки). Между прочим, комар-самец никогда не сосет кровь, а пьет лишь сладкий нектар, да сок растений. Кровь сосет комариха, чтобы расплодить своих комарят до 300 штук за один присест.
Слепни (большие мухи) кусают очень больно, от них страдают люди, домашний скот, дикие животные, грызуны, птицы и крупные ящерицы. Самка за один раз выпивает столько крови, сколько 70 комаров, затем она откладывает яйца и снова ищет, где бы напиться крови.
Оводы мельче слепней, они кровь не пьют, а откладывают яйца под кожу, что ещё хуже. Лошади и коровы, задрав хвосты, удирают от них, взбрыкивая и мотая головой, а человек не взбрыкивает, он отмахивается и матерится.
Мухи не только донимают, портят и гадят, но там где разводят скот, кусают и людей. Муха цеце в Центральной Африке считается страшным врагом местных жителей. Она отличается назойливостью и не отстает от человека или животного, к которому привязалась. Эта муха легко прокусывает кожу, пьет кровь, в этом месте появляется опухоль, и набухают подъязычные железы.
Веками донимали человека вши, клопы и блохи. Блохи хорошо прыгают и больно кусают, невзирая на лица, а вывести их трудно. Блохи – кровопийцы, но это ещё полбеды. Куда хуже, что они – разносчики чумы, распространявшейся мышами, крысами и другими грызунами. Собачьи блохи охотно перебираются на человека, а кошачьи – только с голодухи. В нарядах великосветских дам в Европе присутствовали изящные коробочки на цепочке с дыркой в ней, куда ложилась капля меда, и когда блоха залезала в эту «блохоловку», вылезти оттуда она уже не могла. Учитывая их способности, люди устраивали блошиные цирки, где блохи таскали миниатюрные тележки, пушки и прочее на потеху зрителям.
Постельные клопы весь день с нетерпением ждут человека, когда он приедет, ляжет и забудется сном от трудов праведных. Тогда их время. Те, которые в кровати, сразу бегут вкушать крови, а те, которые под обоями, лезут на потолок и, учуяв запах человека, летят прямо на него как на парашюте. Напьется клоп крови – станет толстым и красным, а человек их давит спросонья и оттого вся простынь в крови. Да притом они ещё воняют противно.
Великая напасть – вши у человека, которые живут прямо на нем – в одежде, в волосах на голове и других местах, покрытых волосами. Во время народных бедствий, войн и революций вши прямо-таки заедали людей, скученных в окопах и лагерях. Люди их давили, стригли волосы, кипятили, парили и прожаривали одежду, боролись всеми возможными способами, но окончательно победить не могли.
Но, бывало, и люди вшей использовали. «Около ста лет тому назад при помощи этого насекомого у шведов в Граденбурге проходили выборы бургомистра, – пишет П. И. Мариковский. Претенденты на эту должность садились вокруг стола и клали на него бороды. Посередине стола помещалась вошь. Бургомистром избирался тот, на чью бороду она заползала».
Тараканы – постоянные спутники человека и, кажется, будто они жили рядом с человеком всегда. В России они известны несколько столетий. Четыреста лет назад некий Теннер, живший в Москве при посольстве Королевства Польского, писал, что в России есть ужасное животное «по названию каракан, который не тревожит хозяев, но живьем заедает гостей». Этот нахлебник был таинственным и непонятным, его окружали легенды и поверья. В деревнях тараканов обычно вымораживали, то есть в сильные морозы оставляли дом на 2–3 дня, тогда все тараканы погибали, так как они не выдерживают холода ниже 5 градусов.
В мире существует 2500 видов тараканов. Они были на земле, когда не было ещё ни птиц, ни зверей и хозяйничали по всей планете. В тропической зоне есть ярко-оранжевые тараканы, белые с черными пятнами, есть слепые тараканы, живущие в пещерах и даже в муравейниках. Самые крупные тараканы в мире живут в Колумбии и достигают в длину 97 мм, а в ширину – 45 мм. Люди делали из тараканов настойки и порошки от разных болезней – водянки, плеврита, язвы желудка, воспаления легких, устраивали соревнования – тараканьи бега, а в голодные годы жарили и ели. Хоть какая-то польза от этих нахлебников.
Нападают на человека и другие любители теплой крови – клещи. Они обычно сидят на кончиках травинок и мигом прицепляются к проходящим зверям и людям. Клещ сосет кровь около суток, набухая и увеличиваясь в объеме примерно в 200 раз до размера крупной горошины. Клещ очень терпелив, он может сидеть и ждать жертву годами, иные в опытах голодали 7 лет! Поэтому и напивается крови с запасом. Но самое страшное – клещи, зараженные вирусом энцефалита. Человек, укушенный таким клещом, две недели не знает ничего о болезни, а затем вирусы, размножившись, вызывают паралич, а иногда и смерть.
Раньше такой напасти в России не было, энцефалит пришел с Востока. Как пишет Ф. Зигель в книге «Виновато Солнце»: «Неисчислимые полчища обезумевших белок (в 1956 г. при очень высокой солнечной активности) двинулись на север, где их ждали холод, голод и смерть. Они переплывали разлившийся Амур, преодолевали высокие горы и даже пытались пересечь вплавь Татарский пролив! Лапки у белок кровоточили, шерсть была стерта, но они шли и шли в одном направлении, не обращая никакого внимания на людей и препятствия. Через некоторые селения проходило до 300 белок в час, а двигались они примерно со скоростью 30 км в сутки. И каждая белка несла на себе сотни клещей, зараженных вирусом энцефалита. На следующий, 1957 год в Приморье вспыхнула эпидемия энцефалита, – напившись на белках, клещи набросились на людей…».
С тех пор энцефалитный клещ прошел всю Сибирь и добрался до Урала – границы Европы и Азии. Здесь он встретился с колорадским жуком, который недавно пришел из Европы, и, обменявшись информацией о пользе вреда, жук двинулся в Азию, а клещ – покорять Европу.
Саранча. Несметная стая саранчи, затмевающая Солнце, со зловещим треском – шелестом миллиардов крыльев казалась единым всепожирающим драконом, наводящим ужас своим появлением. Английский натуралист Карутерс, наблюдая перелет саранчи с берегов Северной Африки в Аравию, которая летела над ним целый день, вычислил её массу в 42 миллиона тонн!
Как свидетельствуют очевидцы: «Коричневато-серая лупоглазая саранча летела и летела с юга, из пустынь Ирана и Афганистана. Когда раскаленное солнце поднималось над полями и садами Туркестана, в тихом воздухе слышался шелест, бумажное шуршание мерцающих крыльев миллиардов насекомых. Холмы предгорий Копетдага, оазисы и такыры, как бы заволакивало странным желтоватым клубящимся туманом. К вечеру бесчисленные стаи саранчи опускались на землю, облепляя деревья и кустарники, гроздями повисая на стеблях растений, пригибая их к долу. И там, где сели стаи, зловещий хруст оповещал о гибели урожая. Поля окапывали канавами, преграждая путь ползущим насекомым, и сжигали их там, поливая керосином. С деревьев саранчу стряхивали, и давили, чем придется. Опрыскивали посевы ядохимикатами. И днем и ночью шел бой».
Пытаясь напугать приближающуюся стаю, все население выходило с барабанами, палками, трещотками, пустыми сосудами производя шум и крики, чтобы не приземлялась на их поля. Под треск саранчовых крыльев, под хруст уничтожаемого урожая молились люди, воздевая руки к небу, не смея взглянуть на поля, превращаемые в пустыню, после чего наступал страшный голод.
Все больше и больше, распахивая земли и засевая их себе на еду, человек также привлекал насекомых, которые питаются этими растениями. Насекомые с радостью поселялись на этих замечательных полях, садах, огородах и размножались там в невероятных масштабах, нередко оставляя человека без урожая и ставя его под угрозу голода. Люди видели в этом божественную кару за свои грехи. Они молились, заклинали насекомых, приносили жертвы богам, священники окропляли поля и проклинали насекомых.
Известны случаи, когда насекомых даже отлучали от церкви. Но иногда, прежде чем применять такое мощное средство, как церковную анафему, обращались в суд для вынесения справедливого решения. Знаменитый процесс над личинками майских жуков проходил в 1479 году в Швейцарии. Благодаря изворотливости защитника жуков процесс тянулся два года, а когда суд все-таки приговорил насекомых к изгнанию, и обвинители обратились к епископу Лозаннскому с просьбой предать насекомых анафеме, то защитник жуков заявил, что крайне неуместно изрекать анафему насекомым, сопровождавшим Ноя на его ковчеге. Долго потом выяснялось, были ли майские жуки на Ноевом ковчеге.