Пепел цивилизации

***

Лучи палящего солнца, проникающие через стекло защитного купола, здесь внутри казались даже приятными. Залитая ярким дневным светом улица жила своей жизнью. Вдоль двухэтажных прямоугольных блоков жилых модулей спешно проходили редкие прохожие – середина дня, все заняты на своих местах, трудятся на благо дела Возрождения. Каждый индивидуальный жилой модуль имел свой выход на улицу, к модулям на вторых этажах тянулись металлические лестницы. Улицы с абсолютно одинаковыми серыми коробками строений расходились как лучи от площади Возрождения и тянулись вдаль, практически до самых стен, где располагались лагеря воинов. Жили воины, как правило, в секторе, где стоял их лагерь, чтобы как можно быстрее прибывать по тревоге.

Карс неторопливо шагал по улице, мощенной чёрными металлокерамическими плитами. Молния пилотного комбинезона была расстёгнута до середины груди, что было явно против кодекса Легионера. Но Карс был слишком занят своими мыслями.

Происходило что-то странное: после возвращения в Город Легат отправил его звено отдыхать. А самого Карса даже не отчитал, хотя за невыполнение задачи его должны были бы понизить в звании, а может и вообще выгнать из Легиона и отправить рядовым воином в пехотную часть. Вообще события последних суток были явно из ряда вон, но почему-то никому кроме Карса так не казалось. Разве что Лэну, но он, как назло, остался в госпитале, дожидаясь окончания медицинской обработки Поума, чтобы понять, когда тот вернётся в строй. За здоровье своего воина Карс не переживал – медицинские установки, поставляемые Друзьями, позволяли буквально собирать человека заново, главное было во время доставить раненого в Город. А вот судьба всего Города сейчас Карсу казалась неопределённой.

В своём жилище Карс бывал не часто, предпочитая ночевать в казарме дежурного звена Легиона, но сейчас из-за усиления патрулей там не было свободного места. Поэтому пришлось идти к себе.

Внутри всё было, как и две недели назад, когда он уходил, только тонкий слой пыли, покрывший немногочисленную мебель, указывал на длительное отсутствие хозяина. Кровать, стол и стул, окно и узкий санитарный блок – вот и всё, что было внутри.

Воды, как всегда днём не было, да и зачем она – здоровые заняты делами, больные в госпитале. Днём вода подаётся только на нужды дела возрождения, допустим в казарму Легиона…

Карс прямо в одежде упал на кровать и закрыл глаза.

Сколько он провёл в дрёме, не понятно, но вывел его из этого состояния настойчивый стук в дверь. Что тоже было странно, никто не беспокоит воинов ордена в жилых модулях…

Лэн буквально ворвался внутрь, как только Карс приоткрыл дверь.

– Поум на пару дней не снами, – выдохнул он, садясь на кровать.

Карс молча смотрел на своего заместителя, ожидая продолжения – сообщить состояния бойца Лэн мог и по коммуникатору.

– В общем, пока я был в лагере, услышал, что Хорд снарядил сразу 4 поисковых группы в пустыню. Задача у них очень интересная: «Собирать любые боеприпасы и всё, что может пригодиться для ремонта скафов и другой техники». Ребята из поисковиков сказали, что даже сгоревшие броневики сюда потянут. И это не всё, каждую группу будет сопровождать отряд охранения!

– Похоже, они ждут нападения ведьм на поисковиков, ну это, как раз не странно. Ведьмы нарушили правило очерёдности, может, и запрет на атаки поисковиков они соблюдать не собираются. А вот для чего нам металлолом – вопрос.

– Я даже не представляю, что можно сделать со сгоревшей машиной. А задача собирать любые боеприпасы, как тебе? Да я даже боюсь представить, сколько за триста лет в пустыне осталось брошенного или потерянного.

– Лэн, я надеюсь, ты это ни с кем больше не обсуждал?

– Нет, конечно! Это ведь…– Лэн запнулся, подбирая слово, – ну как-то неправильно, что ли, сомневаться в решениях Легата, а может и Владыки, мы же не знаем, откуда это распоряжение.

– Неправильно?! Да ты, только что вслух усомнился в Легате или, не дай Священное Пламя, во Владыке?! Ты в своём уме такое говорить? – Карс буравил взглядом товарища.

– Так я же только поделиться с тобой хотел, – начал оправдываться здоровяк, – я же никогда…ну чтобы… Карс, ну ты же меня знаешь!

– Знаю, знаю, – отмахнулся командир. – Но пойми, так не говорить нельзя, да и думать, если честно тоже.

– А вообще, это ты на меня так влияешь, сам вечно тысячу вопросов задаёшь! Рассуждаешь что да как! – перешёл в наступление Лэн.

– Ладно, всё! Я тоже думаю, что всё это очень странно. Смотри: Ведьмы нарушают правила – это раз. Мы упускаем какое-то новое оружие Друзей, но нам за это ничего не делают – это два. Срочный сбор боеприпасов и запчастей из обломков в пустыне – три. Охранение для поисковиков – четыре, но это вытекает из первого пункта.

– То есть правила ведения войны больше не работают. В руководстве суета такая, что им некогда нас наказывать или сейчас им не с руки убирать нас из Легиона. Ну и Друзья больше нас не поддерживают, поэтому боеприпасов и новой техники нам не видать!

– Выглядит именно так.

– А что дальше, Карс, война без всяких правил?

– Насчёт правил у меня давно уже крутятся некоторые сомнения. Допустим первое правило: «Запрещено атаковать Город или Алтарь для уничтожения систем жизнеобеспечения или иным образом пытаться уничтожить тех, кто внутри». Это ведь война, проще всего и было бы уничтожить Алтарь, а остальные ведьмы сами в пустыне потихоньку вымрут. Ведь так?!

– Ну не знаю, это ведь не просто правила, их писал сам Первый Владыка, и ведьмы их приняли! Если Первый Владыка сказал, что так нельзя, на то были причины. Но если просто подумать, то да, ты прав.

– Вот, а второе: «Удары наносятся по очереди». Если мы хотим победить, не лучше ли наносить несколько одновременных ударов с разных направлений, а потом продолжать бить, пока противник не будет полностью повержен!

– Но это ведь совсем нечестно! – Лэн от возмущения подскочил с кровати.

– А о какой чести может идти речь, когда мы говорим о ведьмах? Они уничтожили весь мир! Это было честно?

– Давай ещё третье правило разбей, и я сразу уйду!

– А вот и нет, с третьим правилом я полностью согласен, атаковать группы, которые собирают раненых и павших воинов это низко, даже для ведьм.

***

Следующая неделя для А́мии превратилась в череду перелётов, межсистемных прыжков между «Вратами», торжественных приёмов и бесед с представителями колоний. Это конечно не была работа члена Звёздного Совета, но была неотъемлемой частью ритуала вступления в должность члена императорской семьи.

Управляющие колоний, к которым ранее императорский дом не проявлял особого внимания, были в восторге от этого события. И даже надменное, в некоторых случаях даже капризное, поведение высокой гостьи ничуть не омрачало их радость.

А́мия мысленно терзала себя от неловкости, когда эта «элита переферии» из кожи вон лезла чтобы произвести на неё впечатление, а она вела себя, как избалованная девчонка.

В целом всё шло отлично, за несколько дней вновь испечённая член Совета сумела настроить против себя достаточно большое количество высокопоставленных людей, в том числе и одного из двух её коллег по Совету, которому отказала в посещении его имения в одной из систем.

Об успехе создаваемой легенды свидетельствовало и легкое недовольство Императора, который вызвал девушку к себе, сразу после возвращения на Ксирас.

– А́мия, я, конечно, лично согласовывал и весь план, и твою кандидатуру, но переигрывать не стоит. – Император по-отечески укоризненно смотрел на девушку. – Ты должна зарекомендовать себя как беспечную и необязательную молодую девушку, которой повезло занять высокий пост. Сейчас же ты уже выставляешь меня в дурном свете. Ты нарушаешь традиции, игнорируешь уважаемых людей, от работы которых зависит многое в Империи, при этом ухитряешься настроить против себя и администрации даже самых маленьких колоний. После такого приветственного тура, я должен бы отменить своё решение и отозвать тебя из Совета. Ты вообще знаешь, для чего он нужен этот тур? Это вообще-то своего рода согласование твоей кандидатуры с жителями планет, которые ты будешь представлять перед чужими расами! И, как по мне, тебя не согласовали!

Девушка стояла, совсем по-детски опустив голову и потупив взгляд – не так часто её отчитывал Император, точнее – впервые.

– Ладно, это я так, больше для самого себя. Если исходить из концепции нашего плана, ты справилась очень даже хорошо, но дальше давай поменьше такого негатива, слишком много внимания к твоей персоне нам не нужно. И потом, мы же не хотим спровоцировать бунты в колониях?

А вот дядя Майрон от души хохотал над её талантом бесить знать, когда они вновь прилетели на Кейтэю, по пути на станцию «Дружба» – штаб-квартиру Совета.

– Ами, это ведь шло в прямом эфире, когда ты сказала несчастному управляющему Тариоса, что ничего не знаешь о его системе, да и не хочешь в принципе знать! Вот это было у него лицо! Мне кажется, он был готов вспомнить древние времена и вызвать тебя на поединок, хотя куда ему в его-то возрасте! – не унимался старик.

В общем, все заинтересованные лица, так или иначе, одобрили завершение первого этапа их операции и санкционировали начало второй.

Единственное о чём жалела А́мия, что перед отлётом не увиделась с отцом, который срочно убыл на ливкановые рудники в одной из самых далёких систем Империи. Там назревал мощнейший катаклизм – орбита естественного спутника единственной обитаемой планеты Гории, по пока не понятным причинам, начала смещаться, угрожая в перспективе столкновением с планетой.

Это обстоятельство, кстати, было и первоочередной повесткой для обсуждения на Совете, куда и вылетела А́мия со своей небольшой командой. Так что, несмотря на уговоры Лисии, задерживаться на Кейтэе они не смогли.

Станция «Дружба» располагалась в одноименной звездной системе. Система была абсолютно не привлекательной – не имела ни планет, пригодных для жизни, ни значимых ископаемых ресурсов, три планеты, обделенные атмосферой и всё. Зато здесь находилась коммуникационная точка первого вида, позволявшая удобно попадать в эту систему из владений других рас. Когда-то давно, когда Эльдор занял эту систему, естественно с разрешения остальных рас, они попытались добывать на третьей планете какой-то минерал. Они даже притащили достаточно крупную космическую станцию, но оказалось, что сложность добычи минерала в разы превышала его стоимость. В общем чтобы «не огорчать», Эльдору предоставили право занять другую, вновь открытую систему, с гораздо лучшими условиями, а в системе Дружбы решили разместить постоянное представительство «Звёздного Совета». А за основу была взята оставленная тут добывающая станция. Формально эта система находилась в зоне ответственности Эльдор, но на деле была общей.

Название станции и системе было дано для официальной декларации факта совместного использования коммуникационной точки. Хотя, конечно, «Дружба» – так звучало название на ксирасианском языке, у чужих рас были свои названия, наиболее подходящие по смыслу. Допустим у Цхи, которые идентифицируют себя как одно целое, понятие «дружбы» отсутствовало в принципе и название станции обозначалось термином, дословно переводящимся как «то, что связывает с вами».

«Дружба» располагалась между второй и третьей планетой системы и не имела уже практически ничего общего с той, изначальной станцией, переданной Совету Эльдором. Сейчас это было веретенообразная конструкция с тупыми краями, достигающая четырёх километров в длину и двух в высоту в самой широкой точке. Такая форма была предана станции достаточно давно, когда Цхи ещё не поделились с остальными расами технологией создания искусственной гравитации, тогда станция вращалась вокруг своей оси, обеспечивая делегатов комфортными условиями пребывания.

Конечно, теперь это была не просто станция, это своеобразный мир, где постоянно проживают сотни и тысячи представителей практически всех рас исследованного космоса, даже тех, кто ещё не входит в Совет, а присутствует на правах наблюдателя. Здесь расположены центры культурного обмена, торговые представительства, различные научные лаборатории, даже есть единственный в своем роде межрасовый университет, хотя, конечно, существовал он по большей части для взаимного признания наук.

Ксирасианский челнок пристыковался не к торцевой части «веретена», где располагались стыковочные модули персонала и гостей, а к малоприметному доку в центральной части станции. Это был особый «вход» для членов Звёздного Совета, напрямую соединённый с основными этажами станции.

Челнок прошёл в широкий зев дока сквозь L-поле, удерживающее атмосферу. В просторном ярко освещённом помещении, А́мию встречала целая делегация персонала представительства Ксираса и администрации станции. Кроме этого, чуть поодаль, ближе к арочному переходу от стыковочной площадки к внутренним помещениям станции скопился с десяток журналистов, представляющих ведущие новостные агентства со всех уголков исследованного космоса.

– Леди А́мия, рад приветствовать Вас на «Дружбе»! – вперёд вышел высокий мужчина средних лет в тёмно-серой форме администрации станции. – Моё имя Джад, я администратор от ксирасианского сектора, может обращаться ко мне по любым вопросам и в любое время.

Мужчина церемониально склонил голову, делая шаг назад. Его каштановые волосы и бледно-голубые глаза говорили о его благородном происхождении, правда, об очень дальнем родстве с императорской семьей.

– Благодарю Вас, Джад, я знаю, кто Вы, ваши достижения в вопросах содействия работе Совета ставят в пример управляющим во всех колониях Империи. Я рада лично познакомиться с Вами!

Девушка слегка кивнула администратору и шагнула вперёд, не дожидаясь пока остальные встречающие представятся. Это, конечно, не нарушало этикет, но лишний раз указывало на её пренебрежение к подчинённым.

– Гарт, разберись с расписанием, – Через плечо бросила она референту, сама же взяла под руку Джада, – Вы не проводите меня до моих покоев, господин администратор?

Они направились вглубь станции, игнорируя сыплющиеся от навязчивых журналистов вопросы. А вот Гарту пришлось задержаться, для знакомства с основными представителями администрации и представительства Ксираса.

Глава 4

Легат выделил Карсу и его звену четыре дня для восстановления, тренировок и других «тыловых» дел. Это время проходило странно, словно в тумане. В голове постоянно крутились навязчивые мысли о необходимости истребления ведьм и его личной ответственности за эту миссию. Даже слово какое-то всплыло в сознании «предназначение».

Слава, Первому Владыке, времени на пустые размышления и копания в себе не было. Легионеры усиленно занимались на тренажёрах физической подготовки, упражнялись в стрельбе, ну и, конечно же, по несколько раз в день слушали речи Владыки о подлости противника и неотвратимости победы Ордена.

А ещё, на удивление Карса, Легат взял его для проведения отбора кандидатов в Легион. Это мероприятие обычно проходило один раз в год, незадолго до дня Возрождения, и на этот год кандидаты уже были набраны. Командующий объяснил это решением Владыки по усилению Легиона, что, конечно, тоже было несколько необычно. Но Карс был так загружен, что не обращал внимания на странности, которых становилось всё больше.

С каждым днём воины становились агрессивнее, непреодолимое стремление битвы читалось в глазах каждого. Все вокруг буквально ею грезили. Даже Лэна было практически не оторвать от рассуждений о славных победах над ведьмами. Заместитель Карса подпрыгивал от каждого сигнала коммуникатора, в надежде, что Легат поставит боевую задачу.

Конечно, боевой дух бойцов подстёгивал и самого Карса – на четвёртый день в Городе всем уже откровенно наскучило. Вообще о связи легионеров со своими скафами в Ордене ходили легенды. Говорили, что часть душевного пламени легионера переселяется в скаф, поэтому они тяжело переносят долгое отсутствие синхронизации.

Мастер – пилот не верил в легенды, но точно знал, что через три – пять дней начинал буквально тосковать по своей машине, по возможности смотреть на мир не только глазами, но и десятком различных сенсоров и датчиков, ощущать палящее солнце поверхностью брони, заставлять тяжёлую машину двигаться с невероятной скоростью и ловкостью. Нет, Карс не рвался в бой, он скучал по скафу…

Дальше начались рутинные походы в охранение поисковых групп. Как и предполагал Карс, ведьмы не атаковали поисковиков. Так что выходы не удовлетворяли жажду сражений бойцов, но позволяли продолжительное время находиться в скафе.

В один из таких выходов группа, сопровождаемая звеном Карса, по какому-то недоразумению или ошибке координаторов Лагеря, встретилась с группой Лойда у подножия Гряды Искупления.

– Карс, это наши развалюхи, мы их будем вытряхивать! – вышел на связь Лойд.

– Да пожалуйста, хоть всё забирайте!

Их встреча тут не была особенно странной – здесь часто происходили стычки с ведьмами, поэтому собирать было что. Эти невысокие обугленные, местами оплавленные горы были самой близкой к Городу границей с землями Алтаря Маларии. Вернее здесь были три границы – Города, Алтаря и Пустоши. Карсу не нравилось это место, одновременная близость радиоактивной пустыни и земель ведьм, никак не ассоциировалась со словом «безопасность». Причем, если что делать с ведьмами Карс хорошо знал, то радиоактивные смерчи, периодически врывающиеся в долину Города из Пустоши, его откровенно пугали. Ну правда: никакие боевые навыки и качества не спасут от бешеного потока радиоактивных частиц, проникающих даже внутрь скафов.

Две группы поисковиков с энтузиазмом начали разгребать обломки какой-то старой техники, обильно присыпанной песком, а легионеры рассредоточились по периметру.

– В зоне ответственности обнаружен разведзонд, – бортовой ИИ, как всегда, был беспристрастен. – Судя по электромагнитной сигнатуре это устаревший зонд, и он статичен.

– Запроси идентификацию!

– Уже, он не отвечает.

То, что зонд устаревший, в современных условиях, когда воины Ордена прочёсывают пустыню, собирая всякий хлам, странным не было, а вот то, что он статичен – настораживало. Разведывательные зонды никогда не останавливаются, их задача – заметить нарушителя и сообщить ближайшему патрулю. Значит, статичный зонд нужно расценивать, как признак присутствия врага.

– Лагерь, говорит Третий, – Карс решил сообщить в Город. – В зоне ответственности обнаружен статичный зонд, почему нам не сообщили о пропаже?

– Третий, это Лагерь, никаких пропавших зондов у нас нет.

– Мастер Карс, зонд исчез, – на этот раз голос ИИ прозвучал удивленным, хотя Карсу могло и показаться.

– Проведи полное сканирование!

– Мастер Карс, сканирование завершено – никаких признаков активности, ни органических, ни механических объектов не обнаружено! – рапортовал ИИ.

Карс стоял у подножия горы, больше казавшейся насыпью огромных опалённых валунов.

– Лойд, ты видел зонд?

– Да, сигнал был какой-то странный, он же уже ушёл из зоны.

– Может и не ушёл… – Карс в очередной раз решил полагаться на свою интуицию. – Лагерь, у нас в зоне возможно нахождение противника, прошу разрешение на проверку, необходима поддержка второго звена.

– Принято, Третий, ожидайте, – дежурный легионер отключился, видимо связывался с командованием. Спустя несколько секунд он ответил на общей частоте, так, чтобы слышал Лойд:

– Решением Легата, второе звено переходит под командование Мастера Карса до окончания обследования зоны ответственности.

– Лойд, оставь двоих в охрану поисковикам, а сам бери правее три прыжка и заходи к точке с фланга. Мы будем на месте раньше, если вступим в бой, твоя задача зайти в тыл противнику!

– Понял. Во имя Возрождения!

Пять зеленых маркеров на мониторе пришли в движение, удаляясь от поисковиков.

– Лэн, в зоне ответственности возможно нахождение врага, по штатным двойкам прочесываем гору, выходим на рубеж. Если врага не обнаружим – возвращаемся тем же порядком. Первая двойка со мной, остальные – интервал 50, вперед! – Карс первым шагнул на камни.

– Мастер Карс, радиация растёт, – предупредил ИИ о приближении к границе Пустоши.

Через полчаса звено находились на небольшом плато, откуда открывался вид на безжизненную степь, с потрескавшейся землей – территорию ведьм. Легионеры заняли позиции на плато, включив маскировочный режим.

К удивлению Карса, враг так и не был обнаружен, но этот пропавший зонд все не давал ему покоя. Что же все-таки это было? Может они спугнули ведьм? Чушь – ведьмы не используют зонды, они доверяют магии своей богини.

«Ну, что же, подождем немного» – решил легионер.

***

Раньше она бывала на «Дружбе» только раз, в детстве с отцом. Тогда они пробыли тут всего пару дней, но даже их хватило, чтобы детское сознание было потрясено станцией. Дело в том, что внутри «Дружба» была в разы больше, чем казалась. Всё благодаря технологиям Цхи. Девушка не особо разбиралась в этом вопросе, но знала, что они каким-то образом могут сворачивать и разворачивать пространство. Вот и выходило, что внешне не самая большая станция, внутри могла посоревноваться в размерах со средней планетарной колонией.

А́мия прогуливалась по широкой пешеходной террасе, проложенной овалом по периметру внутренней части станции. Диаметр террасы был такой, что люди на противоположной стороне представлялись забавными шевелящимися точками. Зато здесь открывался сказочный вид на Сад Дружбы, расположенный несколькими ярусами ниже, в центральной части станции. Чуть дальше, километрах в двух, где Сад плавно превращался в джунгли, начиналась пляжная зона, с настоящим белым песком и морскими волнами, там были и пальмы и даже, вроде, кварзов сюда завезли, для развлечения гостей станции.

А́мия любовалась поразительным видом парка, раскинувшегося в нескольких десятках метров внизу. Площадь зелени, захватившей часть космической станции, казалось, превышала размеры дядиного поместья, и ничуть не уступала по красоте. Тут были и фонтаны, и каскадные озера, клумбы и многочисленные зеленые лабиринты из кустарников, деревьев и цветов, привезённых из различных миров. Кстати, были здесь и несколько растений с Кейтэи, а трёхметровая стена из кейтэйского виноградника располагалась на одной из центральных площадок парка.

Терраса была достаточно оживленным местом. Мимо проходили спешащие по делам и просто прогуливающиеся представители различных рас. Удивительно, но, несмотря на серьезные успехи во взаимной интеграции рас, создать универсальный язык общения так и не удалось. Попытки предпринимались постоянно, но то ли существенные различия в речевом аппарате, то ли просто нежелание излишне сближаться сводили на нет все потуги ксенолингвистов. Поэтому все без исключения расы пользовались переводчиками, а уж их-то было в избытке, от простых технических решений, до симбиотических микроорганизмов, позволяющих понимать чужую речь.

Гарт, подготовившийся к первому в их карьере заседанию Звёздного Совета, нарядился в традиционный ксирасианский полувоенный мундир, свидетельствующий о достаточно воинственной истории Империи. А́мия же, ограничилась белым деловым костюмом – широкие брюки и жакет до колен.

Сзади, как всегда, тихо как тень, следовал Кариган.

– А́мия, пойдём побыстрее, – Гарт пытался оторвать девушку от созерцания видов, открывающихся с террасы. – Нас до начала заседания ждут Ба́рто и Стам, придётся с ними познакомиться и поговорить, хочешь ты этого или нет. Тебе, в конце концов, с ними работать!

Девушка не хотела уходить, ей казалось не правильным променять такие шикарные виды на беседу с двумя стариками, представляющими Империю в Совете уже циклов по пятьдесят.

Но это был лишь секундный порыв впечатлительной девичей души, вырвавшийся из-за созданного ею самой образа.

Представительства Ксираса занимало практически весь третий дипломатический ярус, за исключением десятка вспомогательных помещений. Раньше ярусы распределялись по возрасту цивилизаций, вошедших в Совет, но потом, когда их стало достаточно много, от этого правила отошли. Сейчас на одном ярусе могли соседствовать представительства нескольких небольших систем.

Вход в административный блок находился за мощной дверью, украшенной множеством традиционных ксирасианских узоров, но от этого не менее надёжной.

– Леди А́мия, я провожу Вас, – Джад, как будто караулил их за дверью, – члены Совета уже ждут.

В просторном, хорошо освещённом помещении располагался небольшой круглый стол, с тремя креслами по периметру. Мягкий ковёр с длинным ворсом на весь пол делал помещение по-домашнему уютным. Левая стена представляла собой сплошное панорамное окно, выходящее на Сад Дружбы. Остальные стены украшали большие, в человеческий рост, картины с запечатлёнными сценами заседания Совета. Картины, по всей видимости, были настоящими, написанными красками на холсте, а не модным виртуальным творчеством.

Двое членов Совета, облачённые в серые мантии до пола, дожидались А́мию за столом. Она раньше не встречалась с ними, ну может быть когда-то давно в детстве. Оба постоянных представителя Империи даже на первый взгляд были старше дяди Майрона.

– Здравствуйте, господа, – она слегка склонила голову, – прошу меня простить, я только прибыла на станцию.

Они не поднялись из-за стола при появлении девушки, как того требовал этикет, даже не поприветствовали её, лишь Ба́рто – неимоверно толстый неприятный старик с раскрасневшимся лицом, шумно дышал.

«Ну ладно, подуйтесь!» – А́мия, не дожидаясь положенного в таком случае приглашения, прошла и села за стол, чем вызвала изумление чванливых стариков.

– Вы, милая девочка, видимо совсем не уважаете ни наши традиции, ни этикет? – Стам посмотрел А́мии прямо в глаза. – Может быть, Император ошибся в Вас?

Этот ссохшийся старик с редкими седыми волосами был ещё более неприятен, чем его коллега. Колючий взгляд мутных выцветших глаз, в которых с трудом можно было различить голубое «императорское сияние», тонкие поджатые губы, на испещрённом глубокими морщинами лице. Его неприязнь в принципе была понятна – это его предложение погостить отвергла девушка в период своего путешествия по Империи.

– Вы хотите поспорить с Императором, дедушка? – А́мию на самом деле задело это его «девочка». – У вас будет такая возможность после заседания Совета. Я могу лично попросить его Императорское Величество выслушать ваши претензии. Идёт?

Ба́рто закашлялся, выпучив глаза и ещё сильнее покраснев, став откровенно багровым. Стам же лишь расширил глаза, но сохранил самообладание.

– Я думаю, это лишнее, – заговорил он куда более приветливым голосом, – простите, леди А́мия, столько всего навалилось, а вдвоём мы тут не всё успеваем. Как вы правильно подметили – возраст.

Старик улыбнулся так приветливо, что могло показаться, что это искренне.

– Очень хорошо, что вы прибыли, леди А́мия, – прокашлявшись заговорил Ба́рто, – ваш дядя, очень Вас рекомендовал.

Дальше беседа была более дружелюбной и даже конструктивной. А́мия узнала, что в результате работы на Гории, отец пришёл к неутешительным выводам – вероятность падения спутника на планету стопроцентная. Времени для спасения населения осталось совсем немного. Кроме всего прочего, именно этот, падающий спутник являлся «Вратами» этой системы. А потеря коммуникационной точки – это уже проблема всего Совета.

***

Карс вглядывался в бескрайнюю степь, стараясь увидеть там хоть какое-то движение, но степь мертва. Как же разняться их земли: над Городом безоблачное небо, обжигающее солнце и мелкий песок, у ведьм хмурые тяжёлые тучи, тусклое, едва пробивающееся сквозь них, солнце и высохшая потрескавшаяся земля.

– Возвращаемся, командир? – Лэн был разочарован несостоявшейся битвой.

Что-то неуловимое пронеслось в воздухе, как будто легкий, едва заметный ветерок. Карс спиной почувствовал опасность.

– Приготовиться к бою! – прошипел он в общий для обоих звеньев канал связи.

– Я ничего не вижу, – возразил Лойд, звено которого вышло на плато справа.

– Они рядом!

Карс вскинул правую руку с закрепленной твердотельной пушкой и прицелился в валун, лежащий чуть ниже по склону.

Они выстрелили одновременно – Карс и ведьма, притаившаяся за опалённым камнем. Ведьма ударила заклинанием потока – мощным воздушным потоком, который, к счастью был поглощён энергетическим щитом скафа. Правда ударная волна все равно сбила легионера с ног, отбросив от края плато. В этот же момент, выпущенный им снаряд, разнес валун на тысячи осколков, скрыв ведьму в огненно-пылевом тумане.

Со всех сторон загрохотали выстрелы, крупнокалиберные трассеры прочертили пространство.

– Борт, доклад в Лагерь! – Карс вскочил на ноги, оценивая ситуацию. На мониторе виднелось только четыре красных маркера врагов, но удары шли со всех сторон.

Карс активировал крупнокалиберный пулемет, ствол которого выполз из левого плеча, и дал несколько щедрых очередей по камням склона слева. Безгильзовые патроны высекали из камня искры и крошку, тут же на мониторе возникли еще пять маркеров.

– Они невидимы, пока их защита неактивна, Лойд прострел фронта! Заставь тварей светиться!

В эту же секунду с позиций «двойки» загрохотали пулеметы и автоматические пушки.

Теперь картина была правдивей – системы скафандра фиксировали 58 целей – боевых ведьм Богини. Цели метались, стреляли, исчезали и появлялись.

Карс захватил в прицел двух ведьм и выстрели одновременно из пулемета и автоматической пушки. Одна цель погасла, вторую – не достал.

Пока ведьмы были на склоне, у легионеров было преимущество – заклинания ведьм – это оружие ближнего боя, поэтому они и перли вверх, стараясь сократить расстояние.

В скафандр бойца слева ударила мощная огненная струя – заклинание «дыхание ведьмы», опалив грудную броню и отшвырнув легионера шагов на десять.

Карс прыгнул в сторону, уклоняясь от плазменной стрелы, одновременно стреляя из пушки. Клубы дыма и пыли стали заволакивать склон горы.

– Удар! – Скомандовал Карс, и все бойцы, обороняющие склон, одновременно ударили по склону из ракетных установок.

– Фиксирую 42 активные цели, – ИИ прямо таки бесил своей невозмутимостью.

Второе звено, пользуясь тем, что их позиции небыли атакованы, активно обстреливали подножье горы, не давая ведьмам спуститься. Теперь они были обречены, подняться на дистанцию эффективного удара ведьмам уже не дадут, но и путь отступления отрезан.

– Мастер Карс, ударный отряд вышел из Лагеря, расчетное время прибытия – 15 минут. – Доложил ИИ.

Маркеры врага на мониторе исчезали с каждым залпом, теперь это было похоже на расстрел, а не на бой.

В этот момент холодок пробежал по спине Мастера, и тут же сверху последовал удар, опрокинувший легионера лицом вниз. Щит сдержал часть силы атаки, но и того что прошло, хватило, чтобы системы скафа на секунду отключились.