И когда, кажется, я уже не выдержу его напора, он последним рывком рассекает, затянутый во мне узел, и я освобождаюсь от бешеного, жгучего напряжения с криком и стекающими по щекам слезами радости и облегчения.
Так.
Измерить пульс, температуру, давление. Поставить капельницу против интоксикации организма при жаре.
Передать пациента специалистам, для дальнейшей постановки диагноза и назначения лечения.
К счастью, все показатели кроме температуры были некритичными.
Замечательно, а то с меня сталось бы ещё добить пациента своим внезапным решением ответить на его поползновения.
Тело звенело пустотой и мышечной радостью.
Дмитрий Петрович был в полузабытьи. Умаялся. Труженик.
При воспоминании о произошедшем щеки пытались краснеть, но вяло. Словно у моего организма не осталось на это сил.
Вот и славно, ещё десять минут на капельницу, и можно собираться.
Я подошла к кровати.
Навела термометр на его красивый широкий лоб, обрамлённый темно-русыми взлохмаченными вихрами.
Тридцать семь и пять.
Отлично, два градуса минус.
Я облегчённо выдохнула и…
– Ай!
Рука Дмитрия ощутимо схватила меня за бедро выше колена, не позволяя отступить, и он спросил голосом вполне здорового человека:
– Ты кто такая, и кто впустил тебя в дом?
Глава 4
Не так, ой, не так я представляла наше очное знакомство.
Да я весь сегодняшний вечер представляла совсем по-другому!
Но имеем, что имеем.
Я смотрю Дмитрию прямо в глаза, при этом склоняюсь и аккуратно накрываю рукой его кисть с закреплённой пластырем иглой системы.
Из рабочей практики знаю, первое, что делает недовольный пациент, это дёргает рукой, чтобы прекратить процедуру.
Глаза Дмитрия хищно сужаются, он приподнимается на кровати, а его пальцы сжимают мое бедро с новой силой.
– Дми… – я пытаюсь начать объясняться, но в следующее мгновение этот неадекват дёргает меня на себя, сбрасывает мою руку, на хрен выдергивает иглу, и я отказываюсь в уже знакомом мне положении, но теперь под крайне взбешенным Дмитрием.
– Что за дрянь ты мне ввела?!
– Немедленно успокойтесь и заклейте вену! Не хватало, чтобы вы тут все заляпали кровью! – я на секунду теряю самообладание и отвечаю скорому на расправу хозяину в его же манере.
Я то уже знаю, что он умеет добиваться своего и другими словами.
– Не заляпаю, если ты ответишь на мои вопросы, – склоняется он к моему уху, зловещим шепотом выдвигая свое условие.
– Отвечу, – шепчу в ответ я.
– Отвечай. – Прикосновение губ к моему виску, и внутри все сворачивается от тембра его голоса.
Шумно сглатываю, прогоняя совсем неуместное воспоминание.
– Позвольте мне встать.
– Зачем? – склоняет Дмитрий голову вбок, игнорируя мой взгляд, зато пристально разглядывая губы.
– Затем, что и мне, и вам так будет удобнее.
– Мне так удобно, – уже откровенно издевается он.
– Мне неудобно.
– Тебе и не должно.
– Правда? – охреневаю я от такого вывода.
– Ты залезла в мой дом, вколола мне снотворное, на что ты рассчитывала?
Ого! Ах ты козел!
– Конечно же на то, что смогу воспользоваться вашим безвольным телом, – с язвительным смешком отвечаю и вздрагиваю от моментально вспыхнувших глаз Дмитрия. – Я от Таты! Она не могла сегодня освободиться и прислала меня, – тут же переключаюсь на деловой тон, чтобы не провоцировать его ещё больше.
– От какой Таты? – с искренним недоумением спрашивает он.
– От вашей медсестры.
– Это теперь так называется?
– Что?
– Это, – нос Дмитрия указывает на мою грудь, и я только тут замечаю, что предатель-халат опять расстегнулся и я, откровенно себя предлагаю.
– Нет. Это не входит в услугу.
– Уверена?
– Абсолютно.
– А если так? – Я не успеваю и глазом моргнуть, как Дмитрий хватает меня за талию, резко перекатывается на спину, утягивая за собой и усаживая на себя в позу наездницы. – А ты хороша, – присвистывает он, пялясь на меня под полностью раскрывшимся халатом.
– Я – да! А вот вы – нет! – предпринимаю ещё одну попытку перевести наш разговор на его физическое состояние и всё объяснить, но допускаю фатальную ошибку!
Дмитрий принимает мои слова за вызов, и через секунду обе его руки уже стискивают мою грудь.
– Ты не имеешь ни малейшего представления, насколько я хорош!
Угу… Вот вообще никакого!
– Я верю вам на слово. Ай!
Но моей веры на слово Дмитрию, оказывается, недостаточно. Он берет меня в захват классическим скручиванием, зажимая между согнутыми в коленях бедрами и своим отлично прокачанным прессом. А чтобы, видимо, окончательно подстраховаться, заключает меня в объятья и максимально приближает свое лицо к моему.
Глубокий вдох, закрытые глаза, секундное молчание и очень уместный в нашей ситуации вопрос:
– Откуда я тебя знаю?
– Не знаю. Первый раз вас вижу, – чересчур преувеличенно отпираюсь я, чем вызываю ещё большее подозрение.
– Какое-то странное ощущение…
Дмитрий всматривается в мои глаза, а затем утыкается носом в мою щеку.
Чувствую его губы, коснувшиеся скулы и меня топит воспоминанием нашего поцелуя.
– Ты… Очень приятная… Как… – Он не успевает договорить, потому что со столика у двери в спальню раздается сигнал входящего сообщения. Сообщения из мессенджера моего телефона.
– Мне нужно ответить! Это по работе! – взвиваюсь я, опять возвращаясь в реальность.
– В десять вечера? – и не думает выпускать меня из своих объятий Дмитрий.
– Я медсестра, вы не единственный мой пациент! Вы вообще не мой пациент! Отпустите меня немедленно!
– Но ты здесь. Странно, правда? Может, полиция нам поможет?
– Дмитрий Петр-р-рович, – уже откровенно рычу я, – давайте я сначала свяжусь с Татой. И если у вас реально амнезия, то, думаю, кроме полиции вам не помешает и скорая.
– Зачем? – он прижимает меня к себе сильнее.
– Затем, что на фоне поднявшейся температуры и высокого давления с вашей головой может быть не все в порядке.