– Давай сюда, – прокричал приятель, показывая на дверь женского туалета, – тут нас не будут искать.
Мы забежали в свободную кабинку, закрылись и принялись изучать содержимое багажа. Зарядные устройства, рубашки, брюки и нижнее бельё. И всё!
– Карта у него в телефоне. Вот мы придурки, – расстроился Вадик. – С чего мы взяли, что он станет держать её в чемодане?
– Не знаю, это вообще-то была твоя идея, – соврал я.
– У нас паспорт. Мы всё равно его опередим, – буркнул приятель.
Кивнув, я заглянул в паспорт, из которого торчал посадочный талон. Марек Шпорк. Чех. Рейс из Мадрида в Прагу. Вылет через полтора часа.
– Слушай, что-то не то… – задумался я. – Это не наш рейс. Ещё и билет в бизнес-класс. С чего ты взял, что он всё это время летел с нами?
Вадик опустил крышку унитаза и сел сверху, упершись коленями в перегородку. Он обхватил голову руками и глухо застонал, раскачиваясь из стороны в сторону, а потом пару раз легонько боднул перегородку лбом.
– Померещилось, видать… – промычал король Болия-Лимении. – Рубашка с брюками сбила с панталыку.
Мне вдруг стало стыдно и жаль мужика. Он ведь ни в чём не виноват.
– Всё, – твёрдо сказал я и вынул салфетки изо рта. – Хватит. Вернём ему чемодан и паспорт. Надеюсь, он ещё спит.
Невнятно всхлипнув, Вадик поднялся с унитаза.
Нам повезло – пан Шпорк храпел, не догадываясь о драме, что разыгралась в туалете пять минут назад. Храпел музыкально так, с присвистом. Мы тихонько подкатили чемодан, сунули документ в руку незадачливому «сопернику», и, похлопав того по плечу, поспешили удалиться прочь. Пройдя несколько метров, я оглянулся – хлопая спросонья глазами, чех изумлённо разглядывал свой паспорт.
– Ладно, – буркнул пристыженный Вадик. – Больше не буду паранойить.
Обещание он сдержал, и до Боливии мы добрались без особых приключений. Будущий монарх даже перестал домогаться стюардесс – теперь он тихо предавался мечтам, воображая себе райскую жизнь мультимиллиардера.
Часть 4. Восхитительная
Ла-Пас встретил нас жарким ветром. Обжигающе горячим, словно мы попали в сауну под открытым небом. Хотелось спать, – перелёты измучили недосыпом, – но Вадик был настроен решительно.
– Мы едем в Болия-Лимению. Там выспимся. А то какой-нибудь хрен нас опередит, и всё, прощай, королевский трон.
– А в какую нам сторону?
– Не знаю. Давай у местных спросим.
– А вдруг они обо всём догадаются?
– Не-а. Они ж не читают русский контакт, – с этими словами Вадик погнался за невысоким смуглым парнем. – Эй, дружище, хэлп!
Боливиец, если это был он, остановился и непонимающе уставился на моего приятеля, а тот принялся объясняться жестами, перемежая их обрывками фраз ученика третьего класса общеобразовательной школы:
– Фрэнд, хэлп! – Вадим изобразил пальцами идущего человечка и стукнул себя в грудь, чтобы абориген догадался, что идущий человечек – это Вадим. – Ви гоу ту Болия-Лимения.
Тот ничего не понял, кроме… последних слов.
– Боливия? Кэ нэсеси́тас?
– Да, да! Несеси́тас! Ту Болия-Лимения!
– Лима? – переспросил боливиец. – Нэсэси́тас ир а Ли́ма, Перу?
– Ну… я не знаю, может, там рядом Перу…. Понимаешь, мы не местные, – пожал плечами мой приятель. – А как туда попасть? Ви ноу флай, пардон за мой французский.
Вадик замахал руками, изображая крылья, а потом скрестил запястья, мол, баста, и покрутил головой. Оглянувшись, он заметил автобусную стоянку и ткнул в неё пальцем.
Боливиец с грустью смотрел на нас.
– Ай аутобу́сэс ин Перу, – сказал он, и, обращаясь к ничего не понимающему Вадику, добавил: – Пуэ́дэс ир ин аутобу́с.
– О, на автобусе! Нам надо к океану! Оушн.
– Осэ́ано? – догадался местный житель. – Си нэсэси́та ир аль осэ́ано – эс мехо́р компра́р боле́тос па́ра Ари́ка.
– А-ри́-ка, – по слогам повторил Вадик. – А Болия-Лимения где-то рядом, да?
– Си! Дэ́сдэ Ари́ка пуэ́дэс йега́р а Лима.
– Спасибо, брат! – Вадик приложил к груди ладонь и низко поклонился боливийцу. – Ты не представляешь, КОГО сейчас выручил. Я тебя потом найду, и, поверь, в долгу не останусь. А как попасть на автовокзал?
У меня были серьёзные сомнения по поводу того, что Вадик и боливиец правильно поняли друг друга, но я-то вообще ничего не понял, поэтому крыть было нечем. В Арику, так в Арику. Как объяснил Вадим, Болия-Лимения – почему-то они называют её Лимой, ох, уж этот местный диалект, – находится по соседству, недалеко от перуанской границы.
Кое-как мы разыскали терминал. Ближайший рейс на Арику был в шесть утра, и я возликовал – наконец-то смогу нормально поспать, в кровати. Вадик предложил вернуться в аэропорт, чтобы перекантоваться там, но я остался непреклонен – даже койко-место казалось мне царским ложем. Спина молила о матрасе! И они встретились – в недорогом хостеле. Если вы не летали с восемью пересадками, то не поймёте, поэтому не буду грузить вас лишними деталями, скажу только, что утром мы с Вадиком сидели в автобусе, который мчал в направлении мечты.
В три часа пополудни чилийская Арика приветствовала нас роскошными пальмами. Пообедав в кафе и отдохнув от утомительного переезда, мы отправились на пляж. Моя страничка в инстаграмме пополнилась сотней новых селфи на берегу океана.