Глава 26
– Подъем, сучка!
Холодно. Мокро.
– Какого. – Я резко подскакиваю, обтирая ладонью лицо. Надеюсь это вода, а не что-нибудь другое. Элеонора заливается смехом.
– Совсем спятила? Что ты здесь делаешь?
Она ставит кружку, из которой окатила меня водой, на тумбочку и падает на кровать, рядом со мной.
– Ты слишком долго спишь, уже одиннадцать.
– Уже утро? – Я смотрю в окно и понимаю что, да.
– Представь себе. Кто это тебя так? – Девушка смотрит на мою губу, и я сразу вспоминаю, как тот урод бил меня по лицу. Кажется, до сих пор чувствую, как горят мои щеки.
– Что ты тут делаешь? – Снова спрашиваю я.
– Не уходи от темы. Что у тебя с губой? И что за хрень у тебя на шее? Не говори что.
Я знаю, о чем она подумала, не нужно даже спрашивать, все написано на ее лице.
– Нет, Денис не трогал меня.
– Расскажешь?
– Нет. Так что ты тут делаешь?
– Я можно сказать твой телохранитель на сегодня. Нет, я бы сказала наставник. Да, так больше подходит.
Я хмурюсь.
– Дэн попросил заняться тобой.
– Что значит «заняться»?
– Ну, судя по твоему внешнему виду, ты должна понимать.
– Все так ужасно? – Трогаю лицо руками.
– Вставай и сама посмотришь.
– Где же он сам?
– Кто, Дэн?
Киваю.
– Не знаю, его здесь не было, он дал мне ключи. Велел вывести тебя на пробежку, а затем подготовить к вечеру.
– Нет. Я не буду бегать.
– Дэн сказал.
– Ты делаешь все что, сказал ДЭН?
– Мы же друзья.
Я издаю легкий смешок.
– Больше похоже на то, что он тебя подкупил.
– Ну, знаешь, мы с тобой в этом не очень-то различаемся.
Она права. Мы обе товар. Разница лишь в том, что Элеоноре это все нравится.
– Скажем ему, что я бегала. Окей? После того фокуса с синими волосами, он вряд ли поверит тебе, но.
– Все нормально. – Она улыбается и, я понимаю, что она согласна с моей идеей отменить пробежку.
– Так, ладно. И куда сегодня мы с ним идем?
– Я не знаю.
– Вы же друзья. – Ехидничаю.
– Прикуси язычок. Бегать ты не захотела, буду тебя пытать.
Элеонора подозрительно улыбнулась, поджала под себя ноги и уставилась на меня. Кажется, я впервые вижу эту даму такой. домашней. На ней почти нет макияжа, вызывающего наряда, волосы аккуратно собраны в тугой пучок на макушке. Она выглядит милее и моложе, чем обычно. Сила макияжа – страшная сила. Это как раз касается Элеоноры. Хочешь накинуть себе пяток лет? Нанеси больше тоналки на свое лицо, еще больше черного карандаша вокруг глаз и тонну розовой помады. Вуаля!
– Я не настроена для болтовни.
– Тогда идем бегать.
Испепеляю ее взглядом.
– Ну и чего ты хочешь?
– Расскажи свою историю.
– Нет никакой истории.
–Да, брось, как такая, как ты оказалась здесь, рядом с Дэном?
Снова эти разговоры о том, что я кому-то не подхожу? Это намек на то, что я плохо выгляжу или что? Кажется у меня дежавю, потому что это все, я уже слышала.
– И что это должно значить?
Я думаю, Элеонора замечает мое недовольство по поводу ее вопроса, а точнее по поводу конкретной части этой незамысловатой фразы. Не нужно быть супер умной, чтобы понять значение этого. А) Я не подхожу Денису, б) я не подхожу Денису и в) я не подхожу Денису. О, Господи, не поверите, но я знаю это.
– Я знаю, о чем ты подумала.
– Правда что ли?
– Просто, ты не похожа на меня или на всех остальных с кем Дэн.
– С кем он спит. Говори, как есть, все нормально, мне плевать.
– И ты не простушка. Думаю, это и есть твое очарование. Хочешь совет?
– Хм-м.
– Не пытайся меняться. Не подстраивайся под кого-то, под него. Ты – это все, что у тебя есть.
– Ты психолог?
– Нет. Я экономист, и все что я умею делать по этой специальности это хорошо считать денежки.
– Кто же не умеет. – Бурчу я.
– Ну, а ты?
– Я?
– Да. У тебя же, наверняка, есть какие-то планы на будущее.
– Нет. Я мечтала быть врачом, ну или на худой конец, медсестрой, а стала официанткой. Вместо того, чтобы помогать людям, я убирала со столов.
– И что случилось с твоей мечтой?
– Меня не принял ни один университет, даже на нормальную работу не удалось устроиться. Поэтому я здесь.
– Ты была двоечницей? – Элеонора посмеивается, но мне не смешно, потому что это моя жизнь, не ее.
– Не была. Я думала, у меня хорошие баллы, но. В общем, никто не стал мне ничего объяснять, я просто не прошла.
– Ты не пробовала снова подать документы? Это твоя мечта. Не сдавайся.
– Это не имеет смысла. Меня не примут.
– С чего ты взяла?
– Слушай, отстань, а? Это все неважно. Мне нужно принять душ.
Это правда. Я буквально, ощущаю на себе грязь, чувствую запах пота, сырости, запах мерзости.
Пока я откисала в ванной, Элеонора разложила на кровати свою «чудо» косметику, которая должна сделать меня красивой.
– Итак, красотка. Сегодня придется много поработать над твоим личиком. И не только.
Она кидает взгляд на мою шею, где красуется небольшой, покрывшийся тонкой коркой порез. Прямо сейчас, я не хочу говорить об этом, и во избежание очередных вопросов, которые так и норовят сорваться с губ блондинки, я предпочитаю сразу же завести другую тему.
– Откуда у тебя салон?
Вытираю волосы, бросаю полотенце в кресло.
– Какая разница?
– Просто, интересно.
– Дэн. Тебе он тоже, что-нибудь подарит. Я называю это «утешительный приз, для брошенок». Проси тачку, не меньше.
Вспоминаю о том, какие крутые у этого мужчины машины, и хотя, наверняка, я видела не все, что у него есть, но те, что уже успела – закачаешься.
– Он даже как-то обещал научить меня водить, или что-то типа такого. Это было почти сразу после нашего знакомства, так что я не повелась, да и не интересно мне это было.
– Тебе стоит напомнить ему об этом. Мозги этого парня – лес дремучий. Чаще всего, я понятия не имею, о чем он думает.
В этом я с ней согласна. Я практически никогда не знаю, о чем он думает. Сейчас он такой, а через минуту другой. Иногда кажется, что Денис и вовсе сумасшедший.
– Где вы познакомились?
– По-моему, он всех нас «Даймонде» находит.
– «Даймонд»?
– Клуб. Я танцевала на сцене, а он иногда оставлял чаевые в моих чулках, но чаще всего просто наблюдал со второго этажа. Ты ведь тоже познакомилась с Дэном там? Мы все оттуда, каждая из его девиц.
– В клубе, да, но я не помню, как он называется. Так ты еще и стриптизерша?
– Гоу-гоу, милочка, не стриптиз. Это разные вещи.
На мгновение я представила, как сексуально изгибается тело Элеоноры на сцене, Денис похотливо смотрит на нее, засовывая ей деньги в чулки, а может и не в чулки вовсе. Брр. Наверняка, немало там оставил.
– И вообще, с чего ты вдруг такая болтливая? Раньше и слова не вытянешь.
Я пожимаю плечами.
– Просто. Не знаю. Раньше ты мне не нравилась. Ну и надо же мне хоть с кем-то разговаривать, в конце концов.
– Слушай, я придумала, что сделать с твоей шеей. – Девушка достает из сумки тонкую черную полоску ткани, посередине украшенную камнями.
– Что это?
– Это чокер, деревня.
– Разве они не вышли из моды лет так десять назад?
Элеонора бросает на меня взгляд, который говорит, что я абсолютно не шарю в моде. Это правда. Мне плевать на моду.
– Ладно. Я поняла.
Пока визажист кропотливо работала над моим убогим лицом, я начала ловить себя на мысли о том, что думаю о сегодняшнем вечере. Куда мы пойдем? Ресторан? Театр? Балет. Нет. Абсолютно мерзкие воспоминания о последнем посещении театра. Ресторан на крыше какой-нибудь высотки? Нет. Это уже было. И впечатления остались не самые наилучшие. Тот ужин, который закончился, относительно быстро, был лишь, какого-то рода извинением за то, что я чудесным образом была на время продана партнеру по бизнесу Дениса. В здравом уме и без всякой нужды, я бы еще в тот день послала его ко всем чертям. Слава Богу, что Дмитрий оказался не совсем полным козлом и не залез ко мне в трусы, как и подразумевалось.
– Ты не против, если я подведу глаза чуть ярче, чем обычно?
– Не переусердствуй.
– Не волнуйся. Я просто сделаю акцент на них, а не на расшибленной губе.
– Он не делал этого, если это то, о чем ты думаешь.
– Я ни о чем не думаю.
– Да ладно? И тебе не интересно знать, кто мне навалял?
– Интересно, но если ты не хочешь говорить, я не буду спрашивать.
– Денис хотел запугать меня, а вышло.. В общем, я оказалась в полном дерьме.
– Что значит запугать?
– Это значит – вытурить меня из квартиры в нижнем белье и подослать ко мне двоих гопников.
– Ты шутишь? И зачем ему это делать?
– Ты думаешь, я сама себе глотку хотела перерезать?
Я вижу ее отражение в зеркале, она мне не верит, хотя старается делать вид, что это не так.
– Я лишь думаю, что если бы ты, действительно верила во все это, ты бы ушла. Ни один здравый человек не вернется туда, где ему угрожают.
– Никто не угрожал мне. В смысле. я имею ввиду. Ты вообще слушаешь? Ты можешь расспросить своего дружка сама, и если посчитаешь нужным рассказать мне, что за чертовщина это была, я буду рада выслушать.
– Не злись. Я на твоей стороне. Правда.
Слабо верится. Потому что, кажется даже сама я не на своей стороне. Я должна была пойти в полицию. Я должна была остаться дома, разобраться с отцом, навсегда вычеркнуть из своей жизни Дениса, его договор и все, что с этим связано.
Глава 27
– Что за херня у тебя на шее? – Это первое, что произносит Денис, когда видит меня. Ни тебе «Привет», ни тебе «выглядишь ничего», хотя бы.
– Это чокер, деревня. – Отвечаю я.
Слышу, как Элеонора посмеивается позади меня. Этот выглядит взвинченным и чересчур деловым, в своем супер крутом костюмчике и фирменной, еле проглядывающей морщинкой между бровей. Все, в принципе, как всегда. Честно говоря, я ждала, что он что-нибудь скажет, типа: «Закрой рот, как ты смеешь так разговаривать», но ощущение того, что он и не слышал, вовсе, что я сказала.
Денис достает что-то из своего кармана и передает мне. Новенький телефон. Большой. Господи, да это гребаный «Iphone». Я, наверное, выгляжу дико, потому что это первый крутой мобильник в моих руках. Не то чтобы я фанатка техники или, тем более, брендов, но признаюсь, я рада, что мой старый «Самсунг» далеко не последней версии, потерялся, исчез, далеко и надолго. Кажется, я начинаю привыкать к роскоши и это, мне совсем не нравится.
– Я внес туда нужные тебе номера. Почему ты в брюках?
Он смотрит на меня, а затем на свою подружку – блондинку.
– Ты видел ее колени?
Денис понимает, поэтому больше ни слова не говорит об этом. Мои колени омерзительного желто-зелено-синего цвета, после того, как мне неоднократно пришлось на них упасть в том злосчастном гараже. А еще царапины и запеченная кровь. Не лучшее сочетание с коротеньким платьем, правда? Оно и к лучшему, в этих темных брюках с завышенной талией, я чувствую себя более чем комфортно.
– Куда мы едем? – Я прыгаю на переднее сидение.
– Тебе есть до этого какое-то дело?
– Я понятия не имею, что у тебя на уме. Так что, да.
Стальной взгляд.
– Убивать я тебя не собираюсь.
– Ну, и на этом спасибо. Почему ты сам за рулем?
– Еще не нашел водителя.
Точно. Вспоминаю разговор последних дней.
– Почему уволил Игоря?
– Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу, когда ты задаешь вопросы. Я не понимаю, ты делаешь это намеренно?
– Я ведь должна знать хоть ЧТО-ТО.
– Все, что ты должна, это не действовать мне на нервы.
– Когда мы были у той сумасшедшей, ты так не разговаривал.
– Ты была не в себе, сегодня поблажек не будет.
Подъезжаем к какому-то миленькому ресторанчику, фасад которого украшен ярко-лиловыми и бежевыми цветами. Потрясающе.
– Чего застыла? Шевелись.
Следую за Денисом, который даже не удосужился подождать. Гребаный джентльмен.
Внутри помещения играет легкая приятная музыка, пахнет пряностями, мои внутренности готовы вспорхнуть от восторга. До следующего момента. До момента, когда я вижу, с кем мне придется провести сегодняшний вечер. Я словно вулкан, готовый к извержению. Я ненавижу эту семейку. Уже замечаю, как ехидно на меня поглядывает Ирина, при этом лениво попивая что-то из своего бокала. Дмитрий оборачивается в мою сторону и улыбается, я тоже натягиваю фальшивую радость на свое лицо и иду вперед.
– Тебе не обязательно так кривляться. – Мой «кавалер» шепчет мне на ухо.
– Я улыбаюсь, как прописано в договоре. Помнишь?
– Я удивлен, что ТЫ помнишь. Прекрати это немедленно. Мы не в зоопарке.
– Разве?
– Добрый вечер! Кристина, ты великолепно выглядишь. – Дмитрий целует мою руку.
У меня сейчас в голове лишь два вопроса: Зачем я здесь? И как долго это продлится?
– Я думала, Дэн уже бросил тебя.
Эта женщина редкостная стерва.
– Должно быть, Вы огорчены.
– Ну что ты, детка, напротив.
– Ну, Вы же не станете отрицать вашу с Денисом связь? – Делаю акцент на последнем слове. Лучшее средство победить суку – быть еще хуже, чем она.
Нагло беру со стола пустой бокал и бутылку чего-то для меня непонятного, похоже на вино, но неьуверена.
– А ты хорошо ее выдрессировал, Дэн.
– Не имею к этому никакого отношения. – Он улыбается. Не по-настоящему, конечно.
– Я бы обрезала ей язычок на твоем месте.
– Она откусит твою руку, прежде, чем ты захочешь это сделать.
– Так, хватит! – Возражает Дмитрий. О, у него есть право голоса? Его женушка замолкает.
– Согласна. Мы ведь пришли сюда не за этим, верно? – Понятия не имею, зачем мы сюда пришли. Протягиваю вперед бокал, чтобы чокнуться.
– Выпьешь?
Да, она просто глаз с Дениса не сводит, так и хочется сказать: «Ку-ку, ты похожа на его мамашу, сучка».
– Я за рулем.
– Как ваш отпуск? – Интересуюсь я у Ирины, вспоминая разговор с ее мужем перед тем, как согласиться пойти с ним на балет.
– Отлично. Все ты знаешь.
– Встречалась с Вашим мужем. – Выдерживаю недолгую паузу. – Пару раз.
Я сама на себе ощущаю, как создаю неловкость за этим столом. Каждый из сидящих, пялится на меня, словно я сожрала дохлую муху у них на глазах. Чувствую себя неловко. Но им не обязательно это знать.
– А ты не терял время зря, сученыш.
– Как и ты.
Кажется, музыка в зале становится чуть громче. Оглядываюсь по сторонам, замечаю одиноко танцующую парочку.
– Потанцуем? – Только не это. Дмитрий резко встает из-за стола и протягивает мне свою руку.
Дежавю? Припоминаю что-то подобное. Наша первая встреча. Я думала, Денис меня в клочья разорвет за то, что я послала этого кретина. А что мне оставалось делать? Он лапал мою задницу.
Я быстро реагирую и почему-то смотрю на того, с кем сюда пришла. Его выражение лица говорит о том, что он позволяет мне выбрать? Серьезно? Я не хочу на этот гребаный танец, но я пойду. Буду танцевать с этим коротышкой и даже позволю себя облапать.
Вкладываю свою ладонь в руку этого блондинистого слизняка, после чего, чувствую сильную хватку на своем запястье. Оборачиваюсь.
– Черта с два. – Денис выдергивает мою руку из лап Дмитрия и быстро тащит на танцпол. Я пока еще ничего не сообразила.
– Ты что делаешь? – Воплю я. – Ты испортил мне вечер. Может, это моя судьба?
– Твоей судьбой станет могила, если не закроешь рот.
Его рука обхватывает мою талию, а другая аккуратно держит мою ладонь. Мы двигаемся в такт легкой звенящей музыке. Кажется, у нормальных людей это называется танцем, но у нас это больше похоже на противостояние. Нет, я не убегаю, даже вырваться не пытаюсь, но мои глаза, должно быть, выдают внутреннюю истерику.
– И что это было?
– Твои отношения с этим болваном портят мою репутацию.
Выдавливаю из себя легкий смешок.
– Я думала, ты будешь рад, если мы потанцуем. Я ведь, кажется, удачно скрепила ваши партнерские отношения, однажды.
О, да, судя по тому, как он сжимает кисть моей руки, он понимает, о чем я говорю.
– Ты все ждешь, когда я раскаюсь за тот случай.
– Я не жду, что ты раскаешься. Мы оба делаем то, что должны, во благо себе.
– То есть трахаешься ты с ним, просто, во благо себе?
Снова издаю смешок.
На мгновение, мне даже кажется, что я вижу в глазах Дениса какую-то растерянность, но она быстро исчезает, а может я просто ее надумала.
Мы двигаемся очень медленно, я даже сомневаюсь, что музыка задает именно такой ритм. Правая рука Дениса скользит по моему позвоночнику, чувствую его пальцы даже через ткань рубашки. Левая рука проделывает путь по внутренней стороне моей, от кончиков пальцев до предплечья и обратно. Сбивает с толку. Быстро прерываю долгий зрительный контакт, замечаю, что Ирина пялится на нас.
– У меня с этим идиотом ничего нет и, никогда не было. Так что, не волнуйся, твоя репутация не пострадает. – Нарушаю идиотское неловкое молчание тем, что говорю правду. Я бы могла долгое время строить из себя обиженку, но правда в том, что я не обижена. Может, только чуть-чуть, хотя я совсем не имею права.
– Ты спишь с ним, а он считает нужным трепаться об этом. Сколько он тебе платит?
Кажется, я закипаю. Для любой девушки такой вопрос звучал бы, как оскорбление, и для меня тоже. Я забываюсь. Спустись на землю, Крис – ты продажная девка. Точно. Но я, все равно, злюсь.
– Ты что глухой? Я сказала ничего нет и, не было. Это вранье, чтобы заставить жену ревновать.
– Тогда, когда я отправил тебя.
– Ничего не было.
– То есть, ты соврала мне? Я терпеть не могу ложь.
– Умолчала.
– Вы были в театре.
– Да, когда ты трахал мою подругу.
Молчание. Неловкость. Телефонный звонок.
Музыка закончилась, мы продолжаем двигаться, плавно, медленно. Чувствую себя немного неловко.
– У тебя телефон звонит. – Высвобождаюсь из рук Дениса. Он достает мобильник из кармана, смотрит на экран и недовольно вздыхает.
– Иди за стол, я сейчас вернусь.
Делаю, как он велит. Когда подхожу, Ирина аплодирует мне.
– Прекрасный танец. Не находишь, милый? – Она обращается к Дмитрию.
– У меня ничего нет с вашим мужем. Если он что-то наговорил, это вранье.
– О-у, я знаю. Никто не любит лузеров. – Сверлит глазами своего мужа, который в это время злобно таращится на меня.
– Плохая идея пригласить этих двоих. – Шипит Дмитрий.
– Это была твоя идея. Ты ведь хотел похвастаться выдуманным романом с этой золушкой.
– Я ухожу отсюда. – Парирует мужчина.
– Можешь не спешить. – Денис перекрывает ему путь, глядя при этом на меня. Его стеклянный взгляд почти ничего не выражает. – Мы уходим. – Хватает меня за руку и тащит за собой, я чуть не спотыкаюсь у выхода. Чертовы каблуки.
– Ты ведешь себя странно.
Вообще-то он всегда ведет себя странно, но сегодня особенно. Останавливаемся у машины, мужчина запускает пятерню в свои темные волосы, затем проводит ею по лицу. Смотрит на меня. Молчит. Серьезный вид. Как всегда. Растерянность. Не замечала прежде. Или что-то уже было похожее?
Что-то случилось – шепчет мне мой внутренний голос, после чего биение моего сердца набирает обороты. Я не знаю, почему внезапно стало безумно страшно. У меня нет родственников, за которых бы я могла волноваться. Что же должно произойти, чтобы мистер «уверенность» не смог и рта раскрыть.
– Продолжишь вот так вот смотреть – ударю тебя под яйца.
– Я надеюсь, твой дом застрахован. – Наконец, проговаривает он и, кажется, в этот момент что-то внутри меня отрывается и куда-то падает.
Глава 28
Инстинктивно качаю головой. Страх оковывает меня, словно лед.
– Я так и знал. Ладно, что-нибудь придумаем. Садись в машину.
Я стою как вкопанная, сердце вот-вот выскочит из груди. Что-то ужасное произошло.
– Что случилось?
– Садись в машину.
– Что случилось?! – Я повышаю тон, потому что ужасно нервничаю. Чувствую, как мои губы начинают дрожать. Нет, я не собираюсь плакать. Пока что.
– Пожар. – Монотонно отвечает мне Денис.
– Пожар? – Меня с новой силой, будто впечатывают в землю.
– Садись в машину! Без вопросов, ясно?
Его крик как пощечина, которая приводит меня в чувства за считанные секунды. Тембр голоса этого мужчины может заставить покойника встать из могилы.
Я сажусь на переднее сидение авто. Мне страшно, но я заставляю себя не паниковать раньше времени. Пожар – это ведь не значит, что дом сгорел, правда? Наверняка, кто-то вызвал пожарных и, они уже все потушили. Да, так и есть, потому что я не могу потерять свой дом. Это абсурд. Даже думать об этом не хочу. Этого не может произойти со мной.
Смотрю на свои руки, замечаю, что они трясутся, Денис тоже это видит.
– Успокойся. – На этот раз он говорит тихо, без упрека. Не запугивает.
– Что случилось?
– Я не знаю.
– Кто позвонил тебе?
– Малышка.
– Яна?
Молчит. Да и зачем я спрашиваю и так ясно, я знаю только одну девушку, которую называют малышкой.
Едем слишком долго, кажется целую вечность. Когда приближаемся, все внутри меня начинает дрожать.
Пламя. Куча народу. Должно быть, любопытные соседи. Пожарные. Почему все полыхает? Меня охватывает ужас. Я словно перестаю быть самой собой. Выскакиваю из машины почти на ходу. Ворота нараспашку, люди толпятся вокруг, как муравьи. Я смотрю на свой дом, большая часть которого уже начинает разрушаться. Треск, жар, запах гари.
Огонь – все, что я вижу. Перешептывания – все, что я слышу. Все это, как страшный сон, который вот-вот должен закончиться.
Бегу через дорогу, спотыкаюсь о бордюр, падаю на колени – больно. Нет сил встать. Это не сон, это карма. Я словно возвращаюсь в тот день, который хотела бы стереть из своей жизни.
Я снова слышу треск горящего дерева, нет, это не мой дом. Слышу музыку, смех, споры пьяных подростков. Слышу: голос судьи, свой плачь, оправдания, крик мужчины, перешептывания в зале, проклятия женщины. Я даже не хочу вспоминать об этом, больше никогда в жизни, но картинки сами всплывают перед моими глазами.
Канун моего восемнадцатилетия – самый радостный день в моей жизни. Нет, не потому что, я вот-вот должна стать совершеннолетней, а потому что этот день – переходный этап, дорога прямиком в новую жизнь, день окончания школы, день свободы. Мне почти восемнадцать, а это значит, что я могу официально устроиться на работу, поступлю в институт, перееду в общежитие и больше не буду лицезреть пьяного отца по вечерам.
После школьного праздника в честь окончания школы, наш класс и еще два параллельных решили отпраздновать это без участия взрослых, что означает с наличием алкоголя, естественно.
Мы с Янкой пришли чуть позже, чем остальные, около десяти вечера. У меня была работа: я подрабатывала по вечерам, где могла. Последний месяц, я например, ухаживала за старухой, которая живет через три улицы от меня. Я хожу вместо нее по магазинам, готовлю ей и убираюсь в квартире два раза в неделю. Ее дочь, довольно, неплохо мне платит, поэтому я особо не жалуюсь. Вряд ли смогу найти что-то более удачное, имея только среднее образование. Все мои мечты и надежды крутились вокруг медицинского университета.
Это, кажется, был последний день, когда я была настолько инфантильной и глупой. Я всегда казалась взрослее своих сверстников, самостоятельнее, это потому что родители достались непутевые. Но, несмотря на это, я была переполнена мечтаниями и надеждами, которым никогда не суждено было сбыться.
Янка позвала на нашу тусовку парней из другой школы, они, конечно же, не отказались от халявной выпивки. Мне нравился один парень, по крайней мере, я так думала. Я знаю, что он богат, играет в футбол и его глаза цвета ясного неба, могут свести с ума любую девчонку.
Вечер был шумным, веселым и пьяным, что в принципе, одно и то же. К полуночи многие разошлись по домам – строгие родители могут устроить взбучку, потому что здесь мало кому уже есть восемнадцать, а если даже и есть, то это не меняет правил, но не для меня. Я могу приходить домой, во сколько захочу, меня никто не контролирует, а если мой папа – алкоголик и попытается, я не собираюсь его слушать.
Было весело и грустно одновременно. Я выпила три или четыре стакана пива и меня развезло. Янка где-то потерялась, наверняка с одним из тех красавчиков из футбольной команды сто тридцатой школы. Уставшая и пьяная, я оказалась на поваленном бревне, у которого мы развели огромный костер, он пылал, казалось, до самых небес. Мне нравилось наблюдать за ним, нравился исходящий от него жар, треск прогорающего дерева и угля.
– Привет. – Кто-то подошел ко мне сзади, я сразу же оглянулась. В висках что-то застучало, кажется, алкоголь дает о себе знать.
Это он, высокий, симпатичный, его светлые волосы и кукольные глаза могу отличить от любых других, даже в полной темноте.
Это последнее приятное воспоминание об этом человеке.
Я сделала нечто ужасное. И я не признала свою вину. Меня оправдали, и это тоже последняя хорошая новость в моей жизни. Суд меня оправдал, но я навлекла на себя гнев семьи Артёма, который обрисовал попытку самозащиты, как намеренное причинение вреда.
Клянусь Богом, я не хотела толкать его в тот костер, я не хотела, чтобы так все произошло. Я просто защищалась. Это была защита.
Дальше все пошло ко дну, словно я сама пошла ко дну. Никакого университета, никакой нормальной работы, больше никаких надежд. Сплошные счета и долги. Кажется, я почти смирилась с этим, годы прошли, я привыкла к этой жизни. Я больше никогда не встречалась с Артёмом или его родителями. По правде говоря, я боялась этого.
Дом – единственная ценная вещь в моей жизни. Я так цеплялась за него. Ради чего все? Чтобы позволить ему сгореть? Мне пришлось быть воспитанной так, что кроме крыши над головой ничего не важно. Я чуть было не позволила человеку сгореть, и я уверена, что тогда, я чувствовала гораздо меньше боли из-за того, что случилось. Я больше переживала о том, что будет со мной, а не с тем парнем.
Кто-то поднимает меня с земли. Сколько я так просидела? Не знаю. Лицо мокрое от слез, вытираю его пыльными руками.
Люди не расходятся, словно пришли поглазеть на какое-то супер крутое фаер – шоу. Я хочу их всех разогнать, хочу, чтобы они поплатились за то, что случилось. Это глупо, они ведь не виноваты. Я зла. Я в отчаянии.
Вырываюсь из рук, которые придерживали меня за талию. Бегу вперед, ближе к воротам.
– Чего уставились! – Кричу. – Нечего здесь смотреть!
Человек пятнадцать здесь, как минимум, я не знаю и половины из них.
– Девушка, отойдите, пожалуйста, в сторону. Все вы, отойдите в сторону! – Кричит мужчина в форме.
– Это мой дом!
– Вы владелец? – Обращается ко мне. Нормально. Не повышая тон.
– Да. Можете сказать, что произошло? – Стараюсь держать себя в руках.
– Судя по всему проблемы с проводкой. Скоро приедет полиция.
Внезапно вспоминаю об отце. Он ведь должен был быть дома. Господи.
– Кто. Кто-нибудь был в доме, когда.. – Мой голос дрожит.
– Насколько мы успели все осмотреть – нет.
В следующую секунду меня осенило. Тварь. Это он. Мой папаша спалил дом. Денис обещал ему деньги, но я запретила. Я отказалась идти у него на поводу. Денег он не получил и решил избавиться от того, что значит для меня слишком много. Мразь. Лучше бы сгорел вместе с этим домом. Не могу поверить.
Смотрю на то, что осталось. Мои внутренности стягивает в тугой узел, с трудом сглатываю огромный ком, стоящий в горле.
Слышу свое имя. Оборачиваюсь. Янкина мама. Иду к ней навстречу. Она обнимает меня, я утыкаюсь носом в ее плечо и позволяю себе заплакать.
– Все будет хорошо, солнышко. Ты можешь жить у нас, ты ведь знаешь?
Раньше знала, теперь нет. Не уверена, что имею право на это. Поднимаю голову, замечаю Дениса, он стоит у дороги на том месте, где я упала. Это он поднял меня с земли. Ловлю его взгляд на себе. Мы смотрим друг на друга и даже на расстоянии я понимаю его взгляд, он сочувствует мне. Кажется, на обычно невозмутимом лице невозможно разглядеть этого, но я вижу и, он знает это.
Замечаю Янку, она бежит. Почему она бежит не ко мне? Она кажется расстроенной, но не уверена. Прежняя Яна обняла бы меня крепко-крепко и рыдала бы вместе со мной, придумывала бы различные дурацкие способы, чтобы развеселить меня, но ту девушку, что я вижу – я не знаю. Она вешается на шею к Денису, прижимается к нему, он никак не отвечает, просто позволяет ей виснуть, все так же смотрит на меня. Яна что-то говорит ему, здесь не слышно. Он отпихивает ее в сторону, я отвожу взгляд, пытаюсь сосредоточиться на более важном.
– Вы не знаете, где мой отец?
– Я не видела его после того, как ты заходила за ключами. Ты не волнуйся, я уверена, что в доме его не было. – Она пытается утешить меня, но понятия не имеет о чем, я думаю.
– Мне все равно, был ли он там или нет. Я хочу знать, имеет ли он отношение к поджогу.
– Поджогу? Ты думаешь? О, Кристина, девочка. Зачем ему это делать?
Я уже говорила, что эта женщина самый добрый человек на планете? Она не понаслышке знает историю моей семьи, знает, как отец обращался со мной и все равно ищет в нем что-то хорошее.
– Я не знаю. – Вру. Он отомстил мне. Показал свою надуманную власть.
– Не волнуйся, ладно. Мы обязательно тебе поможем, ты не одна.
– Спасибо.
С трудом сдерживаюсь, чтобы не заплакать, но оставляю это на потом, сейчас не время. Здесь и так все думают, что пришли на какое-то шоу.
Огонь потушили полностью, в воздухе лишь витает неприятный запах гари и пепел. От дома осталось меньше половины: та часть, где находится кухня и этажом выше – спальня отца, от моей остался лишь фундамент и обломки, над которыми огонь не властен.
Встреча с полицией оказалась короткой, они приняли мое обвинение в сторону папаши, но кажется, всерьез его не восприняли – настаивают на ветхости проводки. Возможно, я бы поверила, но не в этот раз. Если эти козлы не хотят заниматься поджогом, я сама найду своего отца и, ей – Богу, я кастрирую его.
Интересно, видела ли Яна меня? Нарочно не подходит? Ведь знает, что я здесь. Иду к ней сама, она стоит рядом с Денисом, словно примагниченная, они о чем-то спорят, когда я подхожу – оба замолкают.
Мое тело все еще трясет, но я не могу при всех поддаться панике. Хочется кричать, плакать, топать ногами, упасть на землю и бить по ней кулаками. Я бы позволила себе такое, раньше, рядом с моей лучшей подругой. Теперь она холодна ко мне, я это не только вижу, но и чувствую.
Яна обнимает меня, делая при этом кислый сочувствующий вид. Я хочу спросить у нее: «Кто ты? Верни мне мою подругу, я скучаю». Желание разреветься становится еще сильнее, но я стараюсь, стараюсь быть сильнее, чем есть.
– Я пыталась дозвониться до тебя, твой телефон был выключен.
– У меня новый номер.
Как странно звучит диалог двух лучших подруг. Это неприемлемо для нас обеих. Получается, одна из нас, конкретно я, сменила номер телефона, а другая об этом знать ничего не знает. Мы же сестры? Разве нет? Что с нами стало?
– Ты не видела моего отца?
– Он здесь?
Я киваю.
– Я не знала. Мама сказала, ты можешь жить у нас.
– Мама сказала? – Я не хотела вкладывать столько злости в свой голос, получилось само собой.
– Я имела ввиду, мы обе так решили.
Моя подруга умоляла бы остаться у нее. Жить вместе разве не мечта лучших подружек? Лежать ночью в кровати, сплетничать, обсуждать парней. Все так хотят.
– Ей есть, где жить. Не думаю, что тебе нужно волноваться об этом.