Очередной шрам украшал его грудь от левого плеча до правого бока. Шелковые нити Сесиль сняла еще неделю назад, но перевязки прекратила делать лишь прошлым вечером. Он медленно натянул зеленую тунику и закатал рукава по локоть. Вечер обещал быть теплым, поэтому Эрик планировал потренироваться, после посещения лазарета.

Каждый день он приходил в маленькую темную палату, чтобы проведать Амира и сегодняшний не стал исключением. Прошло три месяца, с того вечера, когда он вернулся на поляну. Все это время, они с Сесиль и Маришкой искали способы лечения его подопечного. Деметрий перерыл половину библиотеки. Камиль, в свою очередь, сходил к лесным и русалкам. Никто не знал подходящего для волка зелья, снадобья или ритуала. Он продолжал пребывать в бессознательном состоянии, в котором его держали целители. К сожалению, в данный момент они бессильны.

С недавних пор набеги Аримаша стали агрессивнее, и Ральфу пришлось принять тяжелое решение. Он планировал выступить с небольшой армией, в первый летний день, но неожиданно, на поляне недосчитались двух существ. Куда-то запропастились Камиль и Кики. Пришлось отложить военный поход против труса и предателя. Самого Эрика такой расклад вещей, более чем устраивал. Оказалось, что пока, он не готов оставить Амира.

Дверь открылась со скрипом, потревожив сон Деметрия, который часто оставался спать возле друга. В углу специально для него были поставлены кушетка, низкий стол, свеча и кувшин с водой. Парень подскочил, а когда смог сфокусировать свой взгляд, подбежал к Эрику и забрал склянки, которые на входе ему отдала Сесиль. Быстро откупорив одну, молодой человек начал смазывать открытые раны друга. Эрик отошел от койки и присел на стул, наблюдая за действиями ученика. Тот быстро передвигался от ранки к ранке, которые периодически кровоточили, и смазывал густой, болотного цвета мазью, с белыми и сиреневыми комочками.

– Что это? – поинтересовался дракон, просто чтобы отвлечь Дэма.

– Настой из «Купены Многоцветковой» и «Люпина».

Казалось, в молодом человеке не осталось сил. Привычный, довольно звонкий голос превратился в шепот. Блеск голубых глаз, застилала пелена безысходности. Синяки под глазами, скоро будут под цвет его шерсти в волчьем обличии.

– Сэл и Кики нашли их в лесу, а Маришка приготовила настой. Он должен останавливать кровь, снимать жар и обезболить. А это, – он откупорил склянку, влил в рот и слегка приподнял подбородок. – «Зюзник».

– А разве волчья трава не ядовита для вас?

Эрик знал, что «Купену» в народе называют «Волчьим клыком» и он был противопоказан всей волчьей братии. Впрочем, он знал и то, что никто из участвовавших в создании мази не стали бы вредить Амиру, просто хотел поддержать разговор.

Вид изможденного, осунувшегося и безжизненного подопечного приводил его в ярость. Ярость от своего бессилия. Никто не мог помочь Амиру. Он получил отравленный коготь прямо в сердце, и даже оперативное вмешательство лекарей не помогло, мальчика приходится держать под сонными чарами. Лицо его стало бледным, в черных волосах появились седые пряди, исхудавшее тело лежало на койке без явных признаков жизни, и лишь иногда слабо вздымающаяся грудь поддерживала в них надежду. Мази и зелья помогали не потерять надежду, но улучшений они не давали.

Его подопечные пребывали в ужасном состоянии. Деметрий винил себя, так как Амир получил кинжал, закрыв собой друга. Василиса, которая сама еще не восстанавливалась, злилась от бездействия окружающих, а Эрик… Он просто устал. Может быть, сказывались настои, которыми его пичкала Сесиль, но теперь усталость была его основным чувством. Усталость и бессильная злость на самого себя.

Солнце слепило глаза, когда дракон шел в сторону огромного тысячелетнего дуба, где он так любил тренировать своих подопечных. Можно было пойти обходным путем, по тропинке, вдоль которой с обеих сторон росли березы и нежиться в тени. Но тогда путь увеличился бы вдвое, а через пару часов его ждут на собрании у Ральфа.

Эрик, как глава стражи знал, что две ночи назад в лагерь вожака прибежал мальчик из клана «Полевых». Также он знал, что на поселок «Колос» уже напали, а маленький гонец, был всего лишь сыном рыбака. Именно это и спасло его от кровожадных нападающих. Ведь рыбак в деревни земледельцев, это такая редкость. Он рассказал, что к обеду отец с двумя старшими братьями уже успел наловить шестнадцать крупных рыб в горной речушке. Юный Арам, не мог похвастаться даже обычным усачом, из-за чего был поднят на смех старшими. Но когда они услышали, что происходит, то, став серьезными, наказали ему, ещё ни разу не обратившемуся, плыть до большого водопада, не вылезая из воды. А затем через лес, избегая дороги, бежать до самой чащи к молодому вожаку, что он и сделал. Вероятнее всего, и отец, и братья молодого смельчака уже мертвы. К сожалению, вырасти юному волчонку придется раньше времени.

Ральф позвал его обсудить детали плана. Перепалки волков в порядке вещей, но не резня, тем более не в преддверии войны. Слишком много сильных существ таятся в тени, и они не упустят возможности примкнуть к тому, кто дарует им право жить под солнцем, что значит – каждый воин на счету. А вместо того, чтобы множить число последователей, горный предводитель убивает своих же соратников. Аримаш очень глуп, если думает, что вожак оставит безнаказанным его действия, или имеет большого покровителя, что считается предательством и карается смертью. Дракон склонялся ко второму варианту.

Эрик услышал треск ломающихся веток, выкрики, и ругательства, задолго до того, как увидел старое дерева, и улыбнулся уголками губ. Василиса, несомненно, была самым упорным из всех его учеников, за все время. От девушки, что почти два года назад, босой пересекла границу, не осталось ничего. Сильная и целеустремленная она ни разу не пожаловалась на муки, что выпали на ее долю. А прародители свидетели, Эрик – безжалостный учитель. Несмотря на то что волки пытались ей помочь, сила так и не проявилась. Она продолжала быть всего лишь человеком, как утверждала Маришка, пощады, от первого из трех, ждать было бессмысленно. Он растил из них настоящих воинов, способных противостоять любым трудностям, потому что первыми кто принимал удар, были именно его ребята.

Медленно, не привлекая к себе внимания, Эрик отошел к березовой тропинке и, прислонившись к одному из деревьев, наблюдал за девушкой. Ее легкое льняное платье с открытыми плечами, цвета болотной тины до пят, было разорванное слева, вдоль ноги до середины бедра. Видимо, мешало тренировке. Василиса пыталась бороться со старым могучим дубом, чьи корни волнами выходили из земли, алебардой Амира. Ветви шириной с два больших рослых мужика, стойко держали удар.

Высокое, почти трехметровое изящное древко, со скрепленными в разные стороны заостренными полумесяцами, между которыми проходил волнистый клинок, не поддавался Сэл. Во-первых, девушка была на добрых две головы ниже хозяина орудия, во-вторых, она пыталась использовать его как копье, протыкая воздух, тогда как Амир, танцевал с ним, гибко, изящно и быстро, словно кружил девушку в танце, а не резал врагов. А вот его друг, Деметрий, напротив, использовал прямые удары. Резкими и рваными движениями он рубил направо и налево, используя грубую силу. Поэтому его оружием стала секира, в виде летучей мыши в полете, которую создавали по рисунку Эрика.

С Василисой было сложнее. Любым оружием она овладевала быстро, но ни одно не стало «тем самым». К счастью, один из его давних друзей, с восточных островов, который приехал по просьбе Ральфа, предложил поупражняться своим оружием, и она влюбилась. Нет, не в давнего друга, хотя тот явно рассчитывал именно на такое развитие событий, а в орудие. Ковали подобное ему долго. Целых три месяца прошло до тех пор, пока в руку девушки не вложи косу, с цепью на конце рукоятки.

В классическом варианте к цепи присоединялся груз. У Сэл же, тонкая, но крепкая серебряная нить с шариками на равноудаленном расстоянии, заканчивалась скрепляющим замком. В качестве груза было приготовлено шесть вариантов, но выбрано всего три. Первый представлял собой наконечник стрелы, острый и опасный при правильном использовали. Второй – обруч с каплей внутри, которая заполнялась огненной водой, и при необходимости, оружие становилось обжигающим. Третий, был обычным грузом и чаще всего использовался во время обучения, но и он мог прошибить голову, не слабее шестопера. Рукоять ее орудия, имела голубоватый оттенок, и углубление, в которое задвигалась коса. Таким образом, девушка скрывала сложенное оружие в ножнах за спиной, цепь обматывала вокруг талии, а груз закрепляла на бедре.

Вот и сейчас ее оружие покоилось за спиной, а в руках находилось чужое. Она злилась, и это было понятно, вот только уничтожение старого дуба, не принесет ей облегчение. Эрик это понимал. Тяжело вздохнув, он вышел из тени и направился к девушке. В конце концов, кто кроме него…

Василиса.

Василиса пыталась заглушить боль. Выпад, удар, капля пота стекает по шее. Разворот, выпад, удар, теперь капля стекает по бедру. Корсет из вареной кожи сдавил грудь, даже несмотря на то, что она ослабила шнуровки по бокам. Еще разворот, выпад, и она падает на одно колено. Боль пронзила левое плечо и медленно уползла в сторону спины.

Шрам. Три рваные раны разной длины широкими черными полосами покрывали эту часть тела. Ранение, которое выбило ее из колеи тогда, когда в ней так нуждались. Если бы она была внимательнее, аккуратнее, или обладала той самой силой, о которой говорил учитель, Амир мог бы быть в безопасности. Девушка прорычала и, превозмогая боль, встала.

Выпад, разворот.

Выпад, разворот. Сталь ударилась о сталь.

Перед ней стоял Эрик. Тиран, как они его называли, с ее клинками в руках. Подаренные Маришкой, и не побывавшие в битвах, три заостренных ребра, вместо обычных двух, закрученные по спирали, должны были наносить серьезные ранения противнику.

Эрик бросил ей клинки и достал своих, слегка закругленные на кончиках, меча.

– Не дерись тем оружием, которое не ложится в руку. Оружие – часть тебя, это всего лишь средство достижения цели. Главное – то, как ты используешь свои знания и навыки.

Тиран стоял полубоком на согнутых в коленях ногах. Тренировка. Отличный способ снять раздражение. Василиса повертела клинками из стороны в сторону, поняла, что ложатся они как следует, и нанесла быстрый удар. Сверху. Дракон, как всегда, был быстрее. Встретив удар, скрещенными мечами у самой головы, он резко отбросил ее, заставляя сделать шаг назад. Левой рукой, она решила бить напролом. Эрик увел ее изогнутый меч, вниз и в сторону.

Удар за ударом, металл со звуком встречалось с металлом, Сэл проигрывала, а злость множилась. Любое ее действие, учитель предугадывал и легко уводил от себя удар. Неужели она такая беспомощная? Неужели, все время, что потрачено на ее обучение, потрачено впустую? Если бы она была сильнее, быстрее, проворнее…

– Не видел ранее подобного оружие.

Дыхание Василисы, давно сбилось. Она хватала ртом воздух так, словно бежала без остановки, не меньше получаса. У Эрика даже пульс не участился.

– Я их…нарисовала… когда-то. Маришка подарила…на праздник весны.

– Почему три ребра?

– Больше возможности ран… ранить противника.

Только после этих слов, она поняла, к чему вел дракон. Он никогда не говорил в лоб, заставляя их самих прийти к той или иной мысли. Его улыбка стала подтверждением. До сих пор удары ею наносились для того, чтобы заколоть противника, а не ранить.

Изменив стратегию, Василиса смогла дважды поранить учителя, в плечо и в бедро. Но вероятнее всего, Эрик позволил ей поранить себя. Урок же был остановлен лишь тогда, когда ее повалили на землю с приставленным, к горлу, клинком.

Тяжело дыша, она смотрела на стекающую со своего клинка кровь. В те мгновения, когда она, под действием яда, просыпалась и засыпала, ей чудилась стекающая ручьями кровь Амира, и его крики. Маришка утверждала, что периоды ее пробуждения были длительными, а крики, что разносились по всему лазарету, принадлежали вовсе не Амиру. Но все, что девушка могла вспомнить, это пронзающую боль в руке и спине, агонию во всем теле и чью-то теплую руку. Очнувшись, Сэл обнаружила возле постели Тенгиза, но порадоваться встрече не смогла, он сообщил ужасные новости.

– Что ты извлекла из этого урока?

– Прирезать вас проще, чем заколоть?

Иногда, очень редко, в такие дни, как сегодняшний, Василиса позволяла себе дерзить Эрику. Так, у них завелось с первой встречи. Чуть позже, когда она забудет о своем поступке, он заставит отработать с лихвой. Но это будет позже, а пока…

– Не совсем. Урок заключался в том, что, если можешь резать – режь, если можешь колоть – коли, если не можешь пользоваться тем оружием, что под рукой – возьми другое, главное – не теряй голову, не впадай в депрессию и не сдавайся. А еще, нет смысла разрушать любимое дерево учителя только потому, что ты зла.

– Неужели Вас не раздражает эта безысходность? Нет желания отомстить?

– Месть не доводит до добра.

– Амир балансирует на грани жизни и смерти, а мы ничего не делаем.

– Сесиль и Маришка…

– Ничего не делают. Их травы, зелья и мази не работают.

– Он все еще жив. – дракон смотрел на нее не моргая. – Это заслуга лекарей. Кинжал попал в сердце. Отравленный кинжал. Их травы и зелья высасывают яд из крови, которая циркулирует по всему телу. Их травы и зелья единственное, что спасает ему жизнь. Я злюсь не только потому, что он мой подопечный, но и потому что, кары прилетели со мной. Я дракон, Василиса. Моя кровь – пламя. Я в ярости, потому что не нашел еще средства, которое вернет моих оболтусов, в строй. Но если, я дам волю своему гневу, все будет полыхать, и никому лучше не станет. Поэтому я собран. И ты тоже должна собраться.

Эрик говорит тихо, но жестко. Как она могла быть настолько эгоистичной. Она же видела его там, в лазарете, при каждом своем пробуждении. Несмотря на свои раны, он продолжал находиться подле них. Волхв однажды сказал, что подопечные Эрика неприкосновенны, но она до конца не понимала, что это значит. Сегодня, глядя в глаза, в которых полыхает, сдерживаемое неимоверными усилиями, пламя, Василиса с уверенностью могла сказать, полетят головы. Как только учитель найдет решение проблемы Амира, он будет мстить.

– Простите. – сказала Василиса, опускаясь на волнистый корень дерева. – Неужели мы ничего не можем сделать?

Эрик опустился на землю и прислонился к тому же корню, а затем опустил локти на согнутые в ногах колени и ответил:

– Ждать, девочка моя! Мы можем ждать.

Камиль.

Ночь была темной, но ни Камиль, ни Кики не зажгли факелов. Он следовал за ней, не задавая вопросов. Некогда белый костюм в ярких заплатках, превратились в болотное месиво. Изящные ноги девушки, утопали по колено в грязи, с бледно-розовой рубахи свисала тина. Пожалуй, в первый раз, он видел, чтобы Кики было безразлично, как она выглядит.

Когда, посреди ночи, белокурая красавица пришла к нему в палатку и расталкивала, со словами «Я знаю, что нужно», он ничего не сказал. Когда она потребовала следовать за ней, он покорился. Когда она завела их в болото, он промолчал. Но когда блондинка с визгом упала в огромную лужу и не вставая, со слезами на глазах, постаралась привести в порядок растрепавшиеся волосы, он не выдержал.

– Кики, – обхватив девушку за талию, он резким движением поставил ее перед собой. – куда мы идем? – Волхв учил всегда носить с собой платок. Вытирая бледное личико юной красавицы, он мысленно поблагодарил старика, за приобретенную привычку. – Что ты ищешь?

– Я знаю, как помочь Амиру.

Ее всхлипы, резали ножом по сердцу. Он привык, что неугомонная Кики всегда смеется.

– Ну и почему ты не сказала всем? Мы бы собрались и отправились все вместе.

– Сегодня первая безлунная ночь, за последние четыре месяца. Остров можно найти только в такую ночь. И я не уверена, что смогу. Мы направляемся к поляне в середине болота, там, где живет Лихо. Это…

– Я знаю, кто это, – перебил Камиль, – но оно ничего не дает просто так.

– У меня есть вот это.

Тонкие пальцы полезли в сумку, перекинутую через плечо. Череп с дымкой, кружащейся по кругу, осветил темную ночь серебристым сиянием.

– Это то, о чем я думаю?

– Да, но радиус действия небольшой. – Она так боялась, что Камиль ее осудит или откажется идти с ней, что старалась говорить быстрее обычного. – Да и серьезно навредить человеку оно не сможет. Лихо не покидает болот, но я знаю точно, что у нее есть то, что нам нужно. Мы можем спасти Амира, понимаешь?

– Ясно.

Он вытер нос Кики, сделал шаг назад и жестом руки пригласил ее продолжить путь. Кто он такой, чтобы осуждать юную девушку, желающую спасти друга. Вероятнее всего, он сделал бы то же самое для Ральфа, Волхва, Эрика…и для нее.

Маришка.

Лихо не обмануло. Красная пиявка действительно помогала.

Маришка сидела возле Амира и следила за тем, как пиявка меняет цвет, превращаясь из красной в черную, затем в синюю, зеленую… Но как Кики додумалась до такого. Как она вообще добралась туда и уж тем более выбралась оттуда живой. Правда, глупо сомневаться в ней, после того, что произошло на поляне. События той и последующих ночей никогда не сотрутся из ее памяти, продолжая всплывать яркими картинками.

Она смотрела на луну, удобно расположившуюся меж двух вершин горы, когда Ральф вскочил и затаил дыхание. Он вожак и, конечно же, первым почуял надвигающуюся беду. «Кары». Камиль приказал уходить и кузина, схватив ее за руку, ушла в лес. Василиса же отказалась. Вбежав в лес, Кики резко развернулась и приникла к дереву. Маришка последовала ее примеру. Эрик с братьями в образе дракона, летел по направлению к поляне. Оба крыла были подбиты. Слева от их убежища, ближе к реке колдовал Камиль. Вокруг него уже бегали волки.

Василиса, поздно заметившая падающего дракона, побежала в их сторону, но в последний момент, развернулась и пустила, в преследовавших могучего трехглавого, птиц клинки. Стоило Маришке расслабиться от осознания того, что Василиса в безопасности, как раздался душераздирающий крик. Аргентавис ухватил ее за плечо. Она уже бросилась на помощь, когда дракон, разлетелся на трех братьев. Истекающий кровью Эрик с рыком, бросил свой меч и птицу. Тень взметнулась и отпустила Сэл.

Руки по привычке работали быстро. Все, что она знала и применяла годами, всплывало в памяти само собой. Василиса кричала. Эрик опустился на колени и стал удерживать вырывающуюся девушку, несмотря на то что у самого шрам от когтей на все тело. Мари потянулась, но он жестом дал понять, «позже» и крепче сжал Василису. Она порылась в сумке, нашла склянку, откупорила и влила в горло девушки. Мгновение и тело расслабилось. Ненадолго. Это очень слабое сонное зелье. Но есть время помочь другим.

Развернувшись, Мари увидела, что перед ней пролетел белый волк, и кинулся на кара. Держась за противоположные руки, возле камня сидели братья Эрика. Руки сломаны. Поодаль Ральф борется с Аргентависом. Сердце Маришки ушло в пятки. Огромным шаром, в птицу полетела вода, следом полетели канаты, сотканные из деревьев. Они обвивали лапы, били в крылья и стремились пронзить голову. Это была Кики. Казалось, весь лес встал на ее защиту, так много змееподобных веток застыли острыми клинками в небе. Она удерживала их до тех пор, пока птица не сдалась под натиском и не улетела. Ральф был в безопасности.

Те кары, что оказались в воде, стали мишенью кузины. Она медленно шла в их сторону, словно завороженная. Неожиданно земля под ногами задрожала, затрещала и разошлась трещинами. Камиль сидел на одном колене, приложив ладони к земле. Столбом в небо улетело то место, на котором еще несколько минут назад они с Ральфом беззаботно отдыхали. Часть каров провалилась под землю, оставшихся смыла вода. На месте равнины образовался водопад.

Маришка еще раз пробежалась взглядом по раненным, определяя последовательность лечения. В сторону Деметрия несся кар с растопыренными когтями. Белое пятно преградило ей путь, а белая же шерсть залилась алой кровью. Она поняла все и сразу – коготь попал в самое сердце и остался там.

Очередной взгляд, на этот раз для оценки масштабов бедствия. Деметрий уже в образе человека, упал перед другом на колени. Справа от нее Василиса, сгораемая в агонии тысячи костров, покоилась на руках Эрика. Над ними возвышались его раненые братья. Слева, в ее сторону, направлялся Камиль, несший, обессилившую Кики. Ральф, хромая и придерживая, раненый и кровоточащий бок шел в сторону Деметрия и Амира. Кровь, слишком много крови.

– Хр-р-р.

Дышит. С трудом, но дышит.

– Брат! Ты как? Ты слышишь меня?

Амир открыл глаза, и Деметрий рухнул на колени возле его кровати. Василиса, бросилась обнимать еще не пришедшего в себя. Маришка опустилась на стул, и слезы радости потекли из ее глаз. Эрик, пожалуй, в первый раз с той ночи, вдохнул полной грудью. Белый волк дышит, а значит, теперь все будет хорошо.

По крайней мере, сегодня…