Факультет бездарных магов

ГЛАВА 3

– Игра называется “Дощечки”, – сообщил ректор. – Правила все знают?

–Да! – хором крикнули за нашим столом.

В ту же минуту стол опустел, как и поднос с коктейлями. Официантка принесла еще восемь бокалов для всех тех, кто остался играть: наша экспериментальная группа в полном составе, за исключением Экей; профессор Бомонт, Редли Ринт, и Сноу с подружкой Лолой. Магистр Керт до сих пор не вернулся, а друг задиристого огневика сбежал почти сразу, как Редли опрокинул в себя второй бокал. Испугался пьяного мага, что ли?

Игра проходила в напряжении. Я, высунув язык от усталости, навалилась грудью на стол и старалась не дышать, пока вытаскивала дощечки одну за другой. Сноу возмущался, требовал, чтобы я призналась в мухлеже, Аллан шипел на него и махал руками прямо над дощечками, чем раздражал меня.

– Аллан, твою ж бабку! – не выдержала я. Башня тоже не выдержала и рухнула под аплодисменты Лолы.

– Начнем снова? – предложил профессор. Его некогда бледное лицо сейчас было красным, то ли от духоты, то ли от алкоголя. Пил он много, но не больше Редли – куратор опустошил несколько бокалов, но выглядел совершенно трезвым.

– Я бы предпочел потанцевать, – ответил Редли. Обвел взглядом присутствующих, улыбнулся, видя, как спит Экей – запрокинув голову назад и пуская слюну.

Лола подобралась, выпрямила грудь.

– Я бы тоже хотела подвигаться, – томно произнесла она.

Сноу резко перестал ухмыляться и за руку вытащил подружку из-за стола:

– Хочешь танцевать, значит? Ну, идем.

– Адель? – Редли протянул мне руку.

Я скосила глаза на подругу. Ее надежно придерживал Чед – не свалится. Танцевать с мужчиной, от энергетики которого ноги подкашивались, не очень-то хотелось, но моя рука сама потянулась и вложилась в его ладонь.

Редли вывел меня в центр зала. Толпа тут же расступилась, непонятно куда попрятавшись – свободного пятачка до этого не было. Мои руки легли на плечи мужчины, его – на мою талию. Сегодня мы еще не куратор и подопечная, этим вечером мы были просто малознакомыми людьми.

Я принялась вспоминать таблицу умножения, чтобы отвлечься. Редли мягко вел меня в танце, движениями подсказывая, когда нужно повернуться, а когда упасть в его руки.

“Дважды два – четыре”, – считала я, визуализируя таблицу умножения перед глазами вместо лица Редли. – “Пятью пять – …”

– Как вам академия, Адель? – бархатистый голос куратора оторвал меня от счета, и волшебство уединения рассеялось. Зал вновь наполнился громкой музыкой, смехом и звоном бокалов.

– Симпатичный замок, – кивнула я, отводя взгляд. За нашим столом ректор что-то доказывал Чеду, тряс перед его лицом каким-то документом, а Аллан от нетерпения подпрыгивал на стуле.

– Уже знаете, как будет проходить обучение?

Знала я. Ректор мне за последний год все уши прожужжал на эту тему.

– Магистр Ринт, давайте все эти вопросы мы обсудим в другой день? Говоря с вами об учебе, я не могу расслабиться и чувствовать себя комфортно. Я ведь не могу танцевать с кем-то из преподавателей, и сегодня, только сегодня, имею полное право вести себя так, словно мы видимся первый и последний раз в жизни.

– Даже так? – горячий шепот возле уха вызвал на моей спине толпу мурашек. Поворот, еще один, ладони мужчины скользнули по моей талии вверх. – Благодарю за танец, Адель. Я должен идти, передайте нашим друзьям, что меня еще ждут дела.

Куратор разжал объятия, осторожно чмокнул тыльную сторону моей ладони и скрылся в толпе. Я осталась стоять недвижимо, с трудом найдя в себе силы бороться с вмиг охватившим меня разочарованием. Я-то думала он повеселится с нами, потанцует, поиграет в дощечки. Мы бы узнали друг друга получше… Вот кто такой он, этот Редли Ринт?

Взгляд мой упал на довольного профессора. Он уже доказал Чеду все, что хотел – иначе бы не улыбался так широко. Я направилась к столу, схватила с подноса последний бокал и отпила половину, радуясь, что напиток оказался легким. От вишневого “сока” все еще кружилась голова, ну а я не знала, что после крепких коктейлей или настоек, пить более легкие нельзя.

Тряхнула головой, пошатнулась, не сумев удержать равновесие. Бокал выпал из моей руки и со звоном рассыпался на десятки крупных осколков.

– Вот черт! – выругавшись, присела на корточки. Попыталась поймать ускользающий осколок и вдруг поняла, что по пальцу сочится кровь. Боли я даже не заметила, но когда увидела алую струйку, почувствовала жжение.

– Адель, – под стол наклонился Чед, – не трогай стекло, порежешься ведь.

Справа бесшумно появилась официантка с ведерком и щеткой, а Чед помог мне подняться.

– Все нормально, – закивала я, тряся головой, как болванчик. Ох и прокляну же завтра с утра это заведение! Я ведь просила сок! Внезапное помутнение прошло, а вместо головокружения вдруг пришла необычайная бодрость.

– Что же вы, дорогая, не контролируете себя? – нарочито взволнованно спросил ректор.

По его взгляду я поняла – ждать взбучки. Не сегодня и не завтра, но послезавтра точно.

– Все в порядке! – отмахнулась я. Капля крови сорвалась с пальца и упала на исписанный желтый лист бумаги.

Ректор схватился за голову:

– Аккуратней!

– Ой, простите… Что это? – взглядом я зацепилась за заголовок: “Ежегодный турнир для учеников первого курса”. – Игры какие-то?.. А, те самые? – я осеклась, понимая, что выдам себя. Профессор уже говорил мне об этом турнире, но я ведь “вижу ректора впервые”.

– Это то, в чем тебе никогда не светит участвовать, – хохотнул Сноу, непонятно откуда возникший за моей спиной. Парень схватил документ со стола и зачитал первый пункт: – К участию допускаются адепты, сдавшие три или более экзамена в конце учебного года. В случае выигрыша адепт получает сумму, равную плате за обучение в последующие четыре года. Он может потратить их на обучение для себя или другого адепта на свой выбор, но не вправе снять деньги на личные нужды…

Я молча хлопала глазами. Косилась на бледненькую худую Экей, которой весь следующий год помимо занятий нужно будет работать, и план созрел сам собой.

– Даже не думай, – прохрипел ректор. Его седые волосы, кажется, стали еще более седыми в этот момент.

А во мне говорил, играл, пел и плясал бокал вишневой настойки, приправленный легким мандариновым коктейлем.

– Чед, ты собираешься участвовать? – спросила я соседа, искоса поглядывая на Сноу, который все еще читал документ.

– Конечно, нет! – фыркнул парень. – Ты условия видела? Это только для одаренных магов первого курса. Нам до них, как до… Адель!

Левой рукой я обняла Сноу исключительно для отвлекающего маневра. Ошарашенный парень выронил из рук лист, тот спланировал на стол, и только ректор протянул к нему руку, моя правая ладонь припечатала документ к столу. В ту же секунду я мгновенно протрезвела под шокированными взглядами.

– Условия… – простонал ректор. – Идиотка!

Кровь вспыхнула золотом. Печать была поставлена. Ну, как, подпись – клятва, что я сдам эти долбанные экзамены.

– Я выиграю турнир, – усмехнулась я в глаза профессору, внутренне обмирая от страха.

Не выиграю. Но как же мне хотелось посмотреть на выражение лица ректора, когда он понял, какие у него будут проблемы! Допустил к участию бездарного мага, это ли не прокол? Я благодарна профессору за еду и кров, вот только не нужно было лишать меня родного мира. Экспериментатор фигов.

Экей всхрапнула, пробормотала что-то под нос и снова засопела. А я улыбалась. Мое участие в турнире – не более чем желание досадить профессору. Но, чем черт не шутит, вдруг выиграю? Тогда Экей не нужно будет работать вечерами.

Ректор быстро забрал документ, всплакнул над ним, погрозил мне кулаком и ушел к бару – лечить нервы. Чед и Аллан, разинув рты, смотрели на меня во все глаза, и только Сноу веселился.

– Ну ты даешь! – хохотал он. – Я же тебя размажу в той игре по забору, как гусеницу!

Я его не слушала. Подхватила Экей под руки, взглядом дала понять парням, что мы уходим, и те поднялись со своих мест. В моих планах было дойти до комнаты, принять холодный душ и нырнуть под одеяло. Но я была бы не я, если бы не влипла в еще какие-нибудь неприятности. И все началось с Ракель Кой – королевы академии.

Ракель тащила на себе здорового мужчину. Мы поймали ее за этим занятием в сквере, который был между таверной и академией. Девушка училась на последнем курсе и ей были доступны заклинания левитации, ими-то она и воспользовалась, чтобы транспортировать труп не волоком.

О старшекурсниках мне вкратце рассказывал и показывал портреты профессор Бомонт, чтобы я после поступления не прослыла совсем уж несведущей. Мол, выпускников знают все, даже те, кто никогда не поступит в академию. Ибо они будущая защита королевства! Звучало это из его уст пафосно, будто о себе родимом говорил.

Ракель вышагивала по тропинке в сторону архива. Смутно знакомый силуэт болтался рядом с ней, девушка держала тело за руку, и оно плыло в воздухе. Присмотревшись внимательнее, я разинула рот от удивления – она тащила труп Редли!

– Чед, – едва не плача от ужаса, я схватила парня за локоть. – Ты это видишь?

– Да все видят, – шепнул Аллан.

Экей просто хрюкнула.

– Что делать-то будем? – трясла я за руку соседа.

– Посиди на скамейке, – шикнул Чед в сторону Аллана и обернулся ко мне: – Идем спасать куратора, что еще? Нам вместо него могут прислать не пойми кого.

– Кого там спасать? Она же тело волочит!

– Да не могла она убить! Ракель – племянница короля, если ее осудят за убийство…

Или разговаривали мы слишком громко, или Ракель обладала отменным слухом. Она медленно развернулась на шпильках, поправила меховой воротник мантии. Всмотрелась в темноту, в которую мы отпрыгнули с желтого круга света.

– Кто здесь? – мелодичный голос разнесся в темноте на всю округу.

Но, даже если ее кто-то, кроме нас и слышал, всем было плевать – к этому часу студентов, да и магистров, волновал только сон или очередной бокальчик игристого. Вот, к слову, прямо под деревом уже дрых какой-то первокурсник. Из лекарей судя по нашивке на зеленой ученической мантии, которую он зачем-то напялил на праздник.

– Выйдем? – шепнула я Чеду.

Парень первым шагнул на свет.

– Куда куратора нашего тащишь? – спросил он заикаясь.

– Не мог что умнее придумать? – возмутилась я. – Ты же маг! Давай, долбани ее чем-нибудь!

– Я тебя долбануть могу, – усмехнулась “королева”. – Выходи, не прячься.

Мне дважды повторять было не нужно. Я не считала себя глупой, да и чувство самосохранения всегда работало исправно. Моя ошибка была в том, что я не знала магов этого мира. Ни одного, кроме ректора. Я вообще, увидев несколько минут назад заклинание левитации, едва не завизжала от восторга, еле сдержалась.

Ноги сами несли меня к Ракель. Девушка настолько удивилась моему бесстрашию, ну или дурости, что только вскинула брови и ничего не предприняла. Я схватила Редли за руку и поволокла к Чеду. Молча.

Ракель спохватилась быстро. Перехватила куратора за ногу и потянула на себя. Мне пришлось приложить немалое усилие, чтобы вырвать мужчину из цепких наманикюренных пальцев.

– Может, со своим женихом я сама разберусь? – рявкнула Ракель, и я машинально отпустила Редли.

Лицо, болтающегося в воздухе тела, выражало покой и умиротворение, а Ракель формировала в ладони заклинание. Я понятия не имела, какое именно, поэтому предпочла отступить.

– Женихом? – хмыкнул Чед. – Насколько помню из новостей в газетах, вы уже давно не обручены.

– Идем, Чед, – я примирительно вскинула руки, глядя в лицо Ракель. – Расскажем обо всем ректору.

И только я повернулась, как меня ослепила яркая вспышка заклинания. Никогда прежде мне не доводилось падать лицом в лужу, и вот, пожалуйста. Опрокинули, даже не дотронувшись. Дальше я почти ничего не слышала и не видела. В ушах звенело, перед глазами стояла пелена. Откуда-то доносились отголоски флейты, далекий хохот. А после меня за руки поволокли куда-то. Я только успела подумать, что пальто и чулки безнадежно испорчены, как провалилась в небытие.

Очнулась в темноте на лавке. Чед растирал мои щеки холодными ладонями, Аллан о чем-то переговаривался с проснувшейся Экей. Подруга в свете луны выглядела жутко – растрепанные волосы, бледное лицо.

– Утащила все-таки? – прохрипела я садясь. Виски пронзила жуткая боль.

– Мы его достанем оттуда, – пообещал Чед.

– Откуда? – не поняла Экей.

– Она с ним в архиве спряталась, – хмыкнул Аллан.

– Мне кто-нибудь объяснит, что это вообще было? – не выдержала я. – Чед? Ты что-то говорил об их помолвке.

– Это очень длинная и совершенно скучная история.

– Рассказывай! – хором потребовали мы.

– Пять лет назад король сосватал Ракель за Редли, дабы наладить отношения между нашими землями. О любви со стороны магистра Ринта и слова не было, а вот Ракель с ума сходила по красавчику. И не только по нему! О том, что она давно и неоднократно перестала быть девственницей, да и даже несколько раз после обручения, Редли узнал спустя год. Такой скандал был в королевстве! Вы что, газет вообще не читаете?

– Нет, – снова хором ответили мы.

– Редли не мог от нее отцепиться. Совсем ничего не помогало, Ракель буквально помешалась на нем. Она караулила ночами у его дома, – журналисты тогда дрались за место под сиренью у окна, – повсюду рассказывала, что беременна от Редли. Думаю, сам король сгорал со стыда, но тоже не нашел на племяшку управы. Тогда он сдал ее в академию, чтобы училась и голову глупостями не забивала. А тут такой сюрприз! Сам Редли Ринт пожаловал прямо ей в руки. В буквальном смысле слова, – Чед кивнул в сторону архива.

– Спрятала-то она его зачем? – не понял Аллан.

– Больная на голову, говорю же, – цокнул языком Чед.

Экей села рядом со мной на лавку. Подруге явно было плохо после успокоительного отвара, наверное, еще хуже, чем мне после коктейля и настойки. Девушка постанывала, уронив лицо на ладони.

– Я спать хочу, – хныкала она икая.

– Сначала Редли! – сказал Чед.

И мы все с ним согласились. Спасем куратора, отведем в его комнату, где бы она ни была, завтра пожалуемся ректору, и он выпрет королеву академии к чертям собачьим.

– Как она тут королевское звание получила? – пробормотала я, когда мы гуськом брели по тропинке к зданию архива.

– Выигрывала на Зимнем балу на протяжении четырех лет, – хмыкнул Чед. – Что? Я читаю газеты!

Дверь архива оказалась не заперта. Совершенно безмозглая Ракель не удосужилась подпереть ее хоть чем-то. Вниз по ступенькам мы спускались с особой осторожностью – в помещении оказалось темно. Аллан предложил зажечь простенький огонек, который он “неоднократно вызывал во время обучения в школе”, и мы согласились. Согласились, забыв о том, что бытовой маг из Аллана паршивый.

ГЛАВА 4

Сначала все шло хорошо. Аллан щелкнул пальцами, вызывая магический светильник, и крошечный, но яркий, огонек поплыл над нашими головами, освещая пыльные широкие ступени. Парень порадовался тому, что сумел оказаться полезным. Мы радовались исчезнувшей перспективе сломать ноги, споткнувшись в темноте.

Лестница увела нас глубоко под землю, и мы попали в круглое помещение с несколькими столами и множеством книжных стеллажей. В следующей комнате все пространство оказалось завалено деревянными коробами с бумагами. Из этого помещения в разные стороны вели несколько ходов, и чтобы не терять время, Экей предложила разделиться.

– Не знаю, смогу ли я вызвать еще три огня, – заворчал Аллан.

– Ну один же ты как-то вызвал? – нервничала Экей.

– Стойте! – воскликнул Чед.

Мы обернулись к нему. Парень с сияющим лицом держал на ладони светящуюся голубоватым сиянием сферу и смотрел на нас с чувством собственного превосходства на лице.

– Что это? – обреченно вздохнула Экей.

– Записывающий артефакт. Без него мы не пойдем искать Ракель, нам ведь ректор не поверит! А если и поверит, племянницу короля он из академии точно не выгонит, так как доказательств ее выходки не будет. А с этой штукой мы запишем все, что Ракель будет делать и говорить, потом покажем профессору Бомонту и Редли.

– И нас отчислят вместе с Ракель, – Аллан вздернул брови. – Чед, ты больной? Записывающие артефакты давно запрещено использовать всем, кроме воинов из личной королевской армии.

– Но этот-то здесь лежит.

– Это архив, придурок! Здесь много чего запрещенного хранится.

– Правда? – Экей с любопытством оглянулась. – А что еще тут можно найти?

– Документы об отчислении, – разозлилась я. – Нам и в архив запрещено спускаться без направления от магистра. Как вообще Ракель открыла замок?

– Хороший вопрос, – протянул Чед, поглаживая сферу.

– Давай сюда, – вздохнула я, протянув руку. Меня ректор точно не отчислит, даже если я весь архив вынесу и схороню на кладбище. А отчислит – весь этот мир узнает, что случилось год назад.

Чед отдал мне артефакт не без сожаления, но как только сфера перекочевала в мои руки, парень расслабленно выдохнул.

– Делай уже свои огоньки, и пойдем, – кивнула Экей Аллану.

Общий светильник замер над головой бытовика. Еще один сорвался с пальцев Аллана и завис над Чедом, следом два светильника озарили мои темные волосы и светлые – Экей.

– Встречаемся на этом же месте через пять минут, – почему-то шепотом сказала я и первая шагнула в один из коридоров.

Записывающая сфера грела ладони. Я знала, как ее включать, видела однажды в историческом справочнике. Но пока не торопилась воспользоваться знаниями, для начала нужно было найти Ракель, а уже потом записать изображение и звук. Память у сферы короткая, я не хотела тратить время на что-то не важное.

Пустой коридор тянулся бесконечно долго. В нем оказалось множество запертых дверей, и я старалась не думать о том, что Ракель и Редли могут быть за одной из них. Если девушка входную дверь в архив не заперла, но вряд ли у нее хватило ума закрыться в кладовой.

Коридор не заканчивался, а пять минут уже почти вышли, поэтому я повернула назад и вернулась в круглое помещение бегом. Там уже ждали Экей, Чед, и радостный Аллан.

– Я нашел их! – крикнул он, когда я только выскочила из арки. – Мой туннель проходит под городком и заканчивается в академии, а та-а-ам!..

– Быстрей рассказывай! – рявкнули мы.

– Заброшенная лаборатория, в которой когда-то наверняка проводились опыты на трупах.

– Фу, – Экей скривила курносый нос.

– Ты некромантка, – напомнил ей Чед.

Девушка сникла.

– Короче, я видел их, – Аллан горделиво выпятил грудь. – Ракель уложила Редли на стол, а сама сидит рядом и разговаривает с ним. Наверное, ждет, когда тот очнется. Руки-то она куратору связала!

– А это не похищение человека? – усомнилась я. – Законом не преследуется?

– Ракель – племянница короля, – цокнул языком Чед. – Она и есть закон. А Редли… Ох, Редли Ринт не из тех, кто побежит жаловаться на девчонку, которая сумела вырубить такого сильного мага.

– Да кто такой этот Редли? – снова задалась я вопросом. – Чего все перед ним так трясутся?

Соседи по комнате уставились на меня, как на дурочку.

– Что? – фыркнула я. – Я не читаю газет!

– Не время сейчас обсуждать куратора, его спасать надо, – Чед уже направился к туннелю. – Бегом давайте!

Мы помчались вперед. Магические огоньки порхали над нами, мерцали, свет всполохами играл на каменных стенах. Двери, решетки, снова решетки… Я едва не споткнулась, резко затормозив. За одной из решеток на жердочке сидела сова, белоснежная, с серыми крапинками на крыльях. Птица смотрела на меня огромными круглыми глазами и взглядом умоляла помочь. Не будь я заклинательницей, не увидела бы эмоций в стеклянных глазах.

– Ребята! – позвала я соседей. Те убежали уже далеко вперед, но мой голос эхом разнесся по коридору, и однокурсники вернулись довольно быстро.

– Что? – выдохнул запыхавшийся Чед.

– Надо ее спасти, – ткнула я в сторону совушки.

Парни переглянулись, а Экей заверещала:

– Ой, какая хорошенькая! Прелесть просто!

– И она страдает! – страшным голосом добавила я. – Я заклинательница, я знаю.

– Ты говорила, что не понимаешь речи животных? – нахмурился Аллан.

– Не нужно понимать речь, чтобы знать, что чувствует птичка.

Мы обернулись к клетке. Несколько минут провели в гробовой тишине. Я думала, как вынести сову из архива и не спалиться, но не придумала ничего умнее, кроме как сказать потом ректору, что сова сама меня нашла. Мол, почувствовала вожака, или что-то вроде того.

Крючок откинула Экей, а сову достала я. Тяжелая птица не сопротивлялась, вцепилась в рукав моего пальто, и так, на согнутой руке, я понесла ее в лабораторию, где пытали трупы. Исследовали, точнее.

В конце коридора Аллан жестом попросил нас молчать и тихонечко нажал на ручку двери. Тогда-то все и случилось.

Огоньки словно вдруг вспомнили, что сотворил их бездарный маг, а они уже довольно долго работают без нареканий. Светлячок Чеда рухнул ему на голову, и… нормальные магические огни – ненастоящие, не горячие, и уж тем более они не могут спалить человеку шевелюру. Но когда магический огонек делает бездарный маг, то произойти может все что угодно.

Запах паленых волос шибанул в носы. Экей заорала, Чед принялся хлопать себя по голове, а Аллан, будто не замечая проблемы, пытался всем нам заткнуть рты. Подбежал к Экей, толкнул ее, чтобы замолчала, потом ко мне. Чеду шлепнул по плечу, и только потом увидел пламя на кудрявой голове.

– О, черт… – разочарованно протянул Аллан. – Опять они жгучие!

– А ты щас будет мертвый, идиот! – вскричала Экей, отмахиваясь от своего огонька. Ее светлячок принялся метаться по коридору, долбиться в дверь, и Аллан не придумал ничего лучше, как толкнуть эту самую дверь.

Ракель наверняка нас слышала, но сориентироваться не успела. Когда мы ворвались в комнату, то Чед тут же бросился к раковине. Экей просто носилась, убегая от своего светляка, а Аллан схватил швабру и встал у стола, на котором лежал бледный Редли.

– Адель? – Чед тыкал в мою сторону пальцем. С его заметно облысевшей головы стекали струйки воды на плиточный пол.

Я не сразу сообразила, что в одной руке держу сову, а во второй все еще сжимаю записывающий артефакт.

– Активируй, черт возьми! – заорал Чед.

Я дважды хлопнула по шарику, но ничего не произошло. Нервничая, пересадила сову на ногу Редли, бочком прокралась к выходу, из которого могла бы убежать Ракель, и шлепнула по артефакту снова.

Ракель с беспокойством наблюдала за моими действиями, пятясь к стене, но когда поняла, что сфера не работает, томно вздохнула и вытянулась во весь рост. А рост у нее был немаленький, и ноги от ушей! На долю секунды я даже залюбовалась точеной фигурой, завистливо вздохнув.

– Неймется вам никак, – фыркнула девушка, закатывая глаза. – Что вам нужно?

– Нам нужно забрать нашего куратора, – ответила я, и чтобы девушка точно поняла, кого я имею в виду, ткнула пальцем в бездыханного мужчину. – Чем ты его оглушила, ненормальная?

– Ничем я его не глушила, вот еще! Он из таверны вышел и свалился тут же. Да спит он! Что смотрите так? Я похожа на человека, который может применить запрещенное студентам заклинание сна, не успев получить диплом?

– Вообще-то, да, – хмыкнул Аллан.

– Проснется, я с ним поговорю и потом отпущу. Валите отсюда уже.

– Никуда мы без него не свалим! – рявкнула я. Злилась я страшно, спать хотелось жутко. Глаза слипались, и только на остатках силы воли я еще могла держаться.

В момент, когда я уже тянула Редли за ноги, чтобы стащить со стола и помочь взвалить “тело” на плечи Чеду, взбунтовался и мой светлячок. Остальные Аллан сумел потушить, свет был только от моего, но вскоре мы остались в темноте. Перед этим, конечно, полюбовались на вспыхнувшие золотистые локоны Ракель, послушали ее визг, ну а потом лаборатория погрузилась во мрак.

– Ты долбанутая! – ревела Ракель и, в темноте нащупав медное ведро, метнула его в меня со всей силы.

Попала в голову. Снова. Вот уже во второй раз за этот вечер я отключилась не по своей воле. Почувствовала только, как падаю, но меня подхватывают чьи-то сильные руки. Не Чеда, не Аллана, и уж точно не Экей.

Приходила в себя постепенно, но, слава богам, в своей комнате. Если быть точнее, в гостиной. С трудом разлепила глаза, на очередную вспышку головной боли даже внимания не обратила. А когда увидела, кто сидит у меня в ногах, подскочила так резко, что к горлу подступила тошнота.

– Магистр Ринт?

– Решил, что тебе ни к чему попасть в лазарет в первый же день, – глухо ответил он.

– Мы на “ты”? – ухмыльнулась я.

– После того, что ты мне пообещала… – губы Редли тронула загадочная улыбка, в глазах заиграли смешинки.

– Что я вам пообещала? – прошептала я, обливаясь холодным потом. – Я была без сознания, и не могу знать, что несла в бреду. Что я говорила, магистр Ринт?

– Спи, – Редли поднялся с дивана. – И спасибо, что пытались мне помочь, но в следующий раз постарайтесь не вляпываться в такие неприятности.

– У нас будут неприятности?

– Можешь не сомневаться. Ракель Кой никогда не мечтала о короткой мальчишеской стрижке.

– Твою ж бабку, – застонала я, падая на подушку. Дурацкий светлячок, дурацкий Аллан!

Редли было все равно на мои страдания. Он убедился, что я не помру, и вышел в коридор. За окном занимался рассвет. До пробуждения оставалось несколько часов, и я поползла в спальню, где на одной из кроватей уже мирно дрыхла Экей. Одетая, обутая, растрепанная. Постельное белье лежало на тумбе, подруга не удосужилась заправить ни свою, ни мою постель. Ну и я решила, что одну ночь посплю уж на голом дереве, ничего со мной не случится.

Утро наступило внезапно. Мне казалось, что я только-только закрыла глаза, как под потолком раздался будильный вой. Совушка недовольно ухнула, спряталась под кровать и вылезать не спешила.

– Если мне еще раз кто-то предложит пойти на этот ваш студенческий праздник… – Экей хрипела, осушив уже второй графин ледяной воды. Искупавшись в прохладной воде, она не почувствовала себя лучше и теперь “лечила” сухость во рту.

– Никто тебе и не предлагал, – буркнул не менее помятый Чед. – Как и мне, в общем-то. Мы сами решили пойти.

– В таверну, Чед! – хныкал Аллан. – В та-вер-ну! А не… где мы вообще были? Адель, что ты помнишь?

– Все, – обреченным голосом ответила я, сжимаясь в комочек. Через полчаса завтрак, а сразу после – продолжение знакомства с куратором. И если мои соседи по комнате не могли вспомнить, что случилось после второго бокала вишневой настойки, то я помнила все. Кроме одного: что я пообещала магистру Ринту?

– А где записывающая сфера?.. – задумчиво спросила Экей.

Парни пожали плечами, а я с ужасом поняла, что тоже многого не помню.