Разумность

Аморальная разумность

Мораль, как одна из отличительных, и главных констант нашей, человеческой природы, имеет ту же физиологическую конструкцию, что присуща всяким организмам, и организациям. Она, словно живущий в теле нашей души, «самостоятельный организм», (а по сути паразит), владеет не только этой душой, но и разумом, и физическим телом. И более того, мы гордимся её наличием, отличающим нас, от всей остальной фауны, как чем-то приобретённым, взращённым, и драгоценным…, как чем-то величественным, возвышенным, и прекрасным. Как чем-то – жизненно важным… И это не первый «паразит», поселившийся в теле нашего духа, который мы обоготворили, и возвысили до небес.

Превращение жизненных ценностей, признанных, и утверждённых поколениями, – в не ценность, покоробит всякого, для кого эти ценности, единственное благосостояние. Низвержение в ниц самого дорого в человеке, что только и услышит здесь, поверхностный обыватель, сродни богохульству, варварству, и ещё бог знает какому презренному действию.

Но я не пытаюсь принизить здесь ценности, как не пытаюсь их возвысить…, я лишь констатирую то, что есть. И в своих терминах, и своих метафорах, описываю то, что существует, без какого-либо отвержения, или агитации…, без призывов истребить неистребимое в человеке…, или поставить на пьедестал совершенства, естественное. Человек таков, каков есть. И эта пошлая, избитая фраза, для меня является ключом ко всему.

То, что мораль несёт в себе, не только живительную влагу, но и ядовитые суспензии, ни для кого не будет являться новостью. Всё, что когда-либо рождалось на земле, всегда содержала в себе разно полярные ингредиенты. Иначе, оно не имело бы возможности ни родиться, ни быть. То, что наше тело, при всей неоспоримой функциональности, достигнутой тысячелетиями, ограничивает нас во многом, также не является новостью.

Когда-то в мозгу жирафа (когда он, ещё не был жирафом), поселилась крамольная мысль, срывать листья Акации на самых верхних ветках. И его шея, вытянувшись за тысячелетия, стала тяжкой ношей для него, переродив всё его тело. Но сможет ли он, жить теперь, без этой длинной шеи? Нет…, ибо он уже иное существо. Так мораль, возникнув когда-то, из одной единственной мысли о доверии, и развившись до пределов эмпирической, и трансцендентальной осознанности, перерождает нашу душу, и наше тело.

Мы ныне, – иные существа, чем были наши далёкие предки. И жить без морали – не сможем. Она теперь, наш воздух, наша вода, и наша пища – она наша атмосфера. Моральное обоснование, теперь необходимо любому действию, или поступку человека. Теперь мало «Я хочу». Надо спрашивать «верховного главнокомандующего», и давать ему отчёт, после спонтанных действий, и поступков. И если не найдётся, его настоящей обоснованности, он может и казнить. Ярче всего это показано Ф. М. Достоевским, в его «Преступлении, и наказании».

Но наравне с моралью, в нашем разуме живёт более древний «паразит», – «Страх», с его «глупой одержимостью». Он возник когда-то, из недр нашей сакральной природы, с её главным тогда, инстинктом самосохранения. Именно тогда…, ибо, ныне, этот инстинкт давно потерял своё главенствование, и уступил иным формам инстинктов, что, набираясь сил, теперь попирают даже самые стоические, и древние инстинкты…, включая совесть, эту основную ветвь «морального древа». Человек – перерождается…, и его перерождение, не знает последствий, и не ведает результата. Ибо, в природе – не существует преднамеренности. Природная преднамеренность, составляется всегда, апостериори.

«Платиновые пластины»

Нет, не моральные аспекты нашего разума, не способности, и возможности его рационально-аналитических функций, являются «платиновыми пластинами жизни». Самое ценное в нашем разуме, на самом деле, неразличимо, и не замечаемо, и не цениться по его настоящему достоинству. Это – пластины твоего естества. Человек не ведает своих настоящих пластин, своей настоящей ценности. Эти «пластины» настолько просты, что не вызывают интереса, и не относятся к главным плагинам жизни. Заваленные «хламом» обыденных необходимостей, «хламом собственных убеждений-заблуждений, и «патокой недоразумений», отвлекаемые сложными вещами социума, для нас, они, так и остаются до последних дней, непознанными, и не различимыми. Большинство считает их, даже не существующими…

Да. Все возможные виды искусства, кладут на этот «алтарь», свои произведения…, в подспудном, неосознанном желании открыть в каждом из нас, эти «пластины». Но чего они достигли, на этом многовековом поприще? Человек дремлет, как и ныне, на «перинах конъюнктуры», развращаемых сердца…, и бдит на «кораблях социального устройства», приводящих к механизации, и рабскому убеждению в общей правильности его жизни. Он почти смирился с предлагаемыми обстоятельствами…, и в силу слабости своих «чресл», слепым, и глухим инстинктам, не желает иных путей, и не ищет иных дорог. «Подлая гидра очевидных достижений», затуманивает его, и без того туманный взор.

То Великое счастье открытия собственных «Платиновых пластин», достижимо, для совсем немногих. Это колоссальный, титанический труд, – путь достаточно продолжительный, не терпящий никакой спешки. И именно в этот путь, человек должен вкладывать все свои силы. Но достаточно посмотреть, куда, на самом деле, человек вкладывает свои силы, и своё время. И становиться понятным, почему он не достигает никогда, своих истинных пенатов.

Познай себя… Эта банальность, как многие избитые, и опошленные фразы, засаленные, от рук, словно бесконечно передаваемую друг другу, «ассигнацию» …, эта глубокая древняя истина, несёт в себе всю полноту человеческой жизни. Все её цели, отражены в этих двух словах! Найди, откопай, – познай свои «Платиновые пластины», и обрети свою собственную ценность… Ценность только свою, и ничью более… И в этом будет состоять твоя Великая разумность…, пред которой, все иные разумности, поблекнут, и превратятся в рудименты.

Сила, и слабость сознания

Сила, и слабость, как некие противоположные полюсы нашего сознания, олицетворяют дуалистическую полигаму построения разумом мироздания, на нейтральном полотне внешней действительности. Наша действительность не может быть никакой иной, как дуалистической…, так-как всецело строиться нашим разумом, (синтетически дуалистическим), и соответственно, отражает всю конструктивную особенность нашего сознания.

В чём же заключена сила, и слабость сознания, в чём сакраментируется сила, и слабость самой мысли? Здесь физика, экстраполируется в метафизику…, и сила здесь, не имеет ничего общего с той силой, что на физическом уровне обозначается в «Ньютонах», «Лошадиных силах», или иных измерениях, где эта сила несёт в себе некий напор, и представляет собой доминанту энергетической совокупности, и соответствующей возможности этой доминанты.

Сила разума, имеет противоположную константу доминирования. Здесь сила – суть организация, гармония, согласие, единство, равновесие. И чем согласованнее, чем гармоничнее это равновесие, тем оно сильнее. Его метафорическое воплощение, мы читаем в музыке. Музыка – отпечаток, шаблон, – лекало нашего разума. Ведь, именно в музыке, эта сила, как нигде более, проявляется в своей самой сакраментальной ипостаси, – соответствии, гармонии, слаженности, и равновесии. Что воплощает самую непостижимую монаду нашего чувства, и нашего осмысления, – красоту.

Сила – в красоте… Именно этот тезис несёт в себе всю сакраментальную особенность силы нашего разума. Ведь что, как не гармония, совершенный порядок, и полифония сознания, заключает в себе эту силу. Эту особенную, и обособленную от других сил, силу.

Если, для большей наглядности, сравнивать всё это, с чисто физическими законами, и их проявлениями, то в голове всплывает одна история, хоть и не совсем подходящая, но иллюстрирующая соотношение той силы организации, гармонии, согласия, единства, и равновесие, что способна даже на чудо, при встрече с более физически сильным противником, но утратившим на поле сражения, эти главные консоли непобедимости. Ведь, именно благодаря этому согласию, и единству, благодаря безупречной организации, известный всем на земле Александр Македонский, со своим шестидесятитысячным войском, победил войско Дария, под Гавгамелами, которое насчитывало более двухсот тысяч воинов.

Безупречная организация сознания, являет собой наибольшую силу, и олицетворяет сакральную тайну эмпирики самого мироздания, в которой именно организация представляет собой высшую платформу совершенства, на иерархической лестнице нашего познания.

Форма бытия и форма разумности

Я ещё раз задаю себе вопрос, который уже однажды задавал: Почему? Как возможна определённая форма живого существа? В чём здесь соль? Откуда черпается эта индивидуальность рода, и индивидуальность индивида в роде? В чём сакральная причина образа хищника, и жертвы, образа красивого, и образа отвратительного воплощения природы, в субъектах бытия? Откуда, на самом деле, исходит причина? При всей бесконечной возможности, именно такая форма, именно с таким внутренним системным алгоритмом, и общим сакральным метаболизмом?

И вот, по необходимости, или по наитию, но возникла крамольная мысль: В связи с тем, что сама по себе мысль, само мышление, и соответствующая разумность, гнездится в каждой клетке организма, и даже в каждом эукариоте, то не является ли форма, собственно, воплощением этой мысли, воплощением формы разумности того, или иного существа? Упрощённо говоря, один органоид мыслит агрессивно…, и его воплощение – крокодил, скорпион, или волк. Другой – умиротворённо…, и форма такого организма превращается в Ленивца, или Коалу. И при регрессивном взгляде, становиться очевидным, что форм разумности существует столько, сколько существует их воплощений, в бесконечно разнообразные формы фауны, и флоры на нашей планете. И даже так называемые неживые субстанции, имеют ту форму, в каком направлении мыслят эти субстанции. Сама мысль, как наиболее тонкая, агрессивная, и креативная форма субстанции, является первопричиной для всех физических форм на земле. И даже сама земля, как живой организм, имеет именно ту форму, в которой её мыслительная функция, находит свои приоритеты, свои алгоритмы.

Я отдаю себе отчёт в том, что подобное размышление, вызывает впечатление какого-то перевёрнутого, извращённого Дарвинизма. Но на самом деле, это лишь образное осознание глубинных констант нашего бытия, интуитивное проникновение в «глубинные лабазы природы».

Кто-то скажет: о чём ты? Ведь если ты родился Крокодилом, ты не можешь мыслить иначе, в тебе изначально заложена форма мышления, соответственно твоей биологической форме от рождения. И твоя мысль всецело зависит от этой формы, а не наоборот. И будет прав. Ибо сама мысль, веками синхронизировалась с телом твоего рода…, она, если позволено будет сказать, кристаллизована в этом теле, и лишь производит некую экспансию во вне, тонких «бестелесных флюидов», откалывающихся в виде волны, от этого кристаллизованного конгломерата, и всецело соответствует форме этого сложного субстационарного бастиона.

Образно говоря, мысль, мышление, это производимое нашим телом электромагнитное экспанссирование, некая своеобразная «термоэлектронная эмиссия», вроде той, что происходила в лампах накаливания старых телевизоров. Или вроде того, что происходит в электромагнитном сердечнике двигателя, после возбуждения катушки, – «механистически-электронная эмиссия». Только в нашем теле, или ином другом, способном на мышление, это можно назвать: «химико-электронной эмиссией».

Но если искать некоей первичности, некоей первопричины, то становиться очевидным, что именно такая форма живого существа, обусловлена в основном, мыслительной активностью, её формой бытия, что своей агрессивностью, определённой упорядоченностью, и собственной формой гармонии, создаёт формы более грубого воплощения – тела, «кристаллизуясь» в нём, и превращаясь в относительно инертное состояние, с отличительными особенностями. И да, от которого, в последствии, исходят лучи, некие волны упорядоченного экспанссирования, соответствующего целокупной форме этого тела.

Мы постоянно видим мысль – кристаллизованную, и воплощённую в телах представителей фауны, или флоры. И мы даже можем потрогать, и тактильно оценить эту самую мысль.

Недоразумение здесь заключается в том, что, безусловно, всё, что способно на экспансию электромагнитного, или иного качества, – живёт и мыслит. Но кто знает эти формы жизни, и формы мышления? Моё собственное недоразумение, не способно перешагнуть самый узкий «Рубикон» в этом направлении. И потому, все мои размышления здесь, не выходят за рамки собственного политеса, и не отличаются от наивных детских фантазий…, хоть и порой, создают впечатление, чего-то глубокого, и заумного.

И здесь встаёт следующий вопрос: Как возможна именно такая форма разумности, которой мы все пользуемся, и удовлетворяемся? Разумность последовательности, разумность объективности, в которой всё и вся привязано к пространственно-временным параболам бытия, и тем очевидностям, что кормят наш разум своими законченностями, в диссонансно-консонансных алгоритмах действительности. И именно этот вопрос, всегда остаётся открытым, и останется таковым, – во веки вечные… Ведь мысли не дано познать самою себя, как не способен увидеть своей десницы, – глаз, или услышать своих собственных молоточков, – ухо. Прошу прощения, но писать о таком сложном познании, проще, – не могу…

Целокупная разумность тела

Недоразумение – есть суть обезьяна разумности… У всего на земле, есть своя обезьяна… И недоразумение, на самом деле, такая же условность, как и сама разумность. А как могло бы быть иначе? Если разумность – глубоко условна, то и недоразумение не может иметь собственных пенатов, и несёт в себе только мета графику сравнения – только по отношению к обозначенной разумности. Мы сравниваем себя разумного, с собственной «обезьяной». Но что мы знаем в действительности, об этой «обезьяне»?

Мы наделили понятиями всё, что попало на нашей дороге, и наделяем до сих пор. Но понятие, как бы оно не казалось очевидным, абсолютно правдивым, и истинным, на самом деле, суть – обман. С помощью понятия, мы отделяем от вещи, её настоящую суть, – её, не идентифицируемое кредо…, как абстрагируем себя, от всего остального мира, и наделяем самостоятельностью то, что не имеет таковой, по определению.

К примеру, искусственное отделение мозга, от тела, трансцендентальное, экзистенциальное, и метафизическое… Будто бы мы мыслим, лишь только нашим головным мозгом, настолько укоренилось в нашем сознании, и сознании всего учёного мира, что теперь, говорить в этом направлении, что-либо противоречивое, что умаляло бы, и нивелировало устоявшиеся в этом поле, понятия, будет восприниматься, как недоразумение, и даже где-то, безумие. То, что мы чувствуем наше разумение именно в голове, ещё не доказывает того, что в этом процессе не учувствует всё наше тело, вплоть до ногтей.

На самом деле, (да простят меня, за такое упрощение), головной мозг, есть лишь суть конденсатор-преобразователь. Мыслим же мы, всем нашим телом. В этом смысле, мы не так далеко ушли от, к примеру, дерева. Да, не удивляйтесь.... Ведь, чем, собственно, с точки зрения метафизики, мы отличаемся от этого древа? Мы такой же организм, питающийся от земли, и от солнца. Пусть и более мобильный, более агрессивный, невероятно сложный…, и, с нашей точки зрения, более совершенный. (Хотя сложность, и совершенность эта, является таковой, только в рамках нашей самооценки). На самом деле, у нас с вами, лишь эксклюзивная сфера этого совершенства. Ибо совершенства вообще, – не существует…, как не существует разумность вообще, как лишь эксклюзивная.

Древо, – мыслит всем своим телом. Также, как и всякое растение. И существует ли у него самосознание, на котором мы строим всю свою совершенность, и эксклюзивность, это большой вопрос. Мы этого, скорее всего не узнаем никогда. Ибо форма разумности древа, далека от нашей формы разумности. И эти сферы, вряд ли когда-нибудь пересекутся. Скорее пересекутся сферы разно планетарных существ. (Что также, крайне мало вероятно).

Мы отделили голову – от тела, и наделили её, самостоятельностью. Так мы поступали всегда, и во всём. Мы отделили себя, от всего остального мироздания…, обозначив жизнь, как таковую, только в рамках нашего представления этой жизни… Мы отделили человека, от всей остальной природы…, придав ему ореол эксклюзивности, и божественности, по образу и подобию.... Мы отделили форму собственной разумности, и возвели её на пьедестал, короновав фактором единственно возможной формы разумения. Нам необходимы вершины…, нам нужна точка отсчёта…, нам нужен главный орган…, нам, – так необходим бог! Но мы так застенчивы, что чаще всего, не решаемся указать прямо на себя.

Итак, мы обозначаем наш головной мозг, единственно мыслящим органом в нашем теле. Но всякий, кто достаточно глубоко окунётся в этот омут, поймёт, насколько наше тело неотделимо, от головного мозга, с его «позвоночным столбом». Какую роль, в действительности, играет это тело в познании? И насколько важнее для сознания, и разумения, является всё наше тело. И наконец, насколько наше тело, на самом деле, разумнее головного мозга? И что он, мозг, – лишь часть этого тела, что возомнил себя арбитром, царём, и повелителем, не только всего этого тела, но даже окружающей действительности.

Безусловно, его достоинства, его заслуги – невозможно переоценить. Но он должен бить себя по затылку всякий раз, когда ему приходит в голову обозначать своё неоспоримое право на разумность, – на всякую разумность…

Мыслимое всем телом, наше сознание, образует собой, то лекало Вселенной, что мыслит всей своей сеткой. Представить себе некий мозг Вселенной, и её отдельное тело, конечно можно…, но это будет глубоко антропоморфное её представление. Вселенная – сама есть суть разум…, она мыслит каждой своей звездой, и планетой. И мы с вами, как лекало этой Вселенной, как её антропоморфный микрообразец, всецело, есть суть разум…, и мыслим всем своим телом…, и каждая наша клетка, и даже каждый белок, – учувствует в этом процессе.

Человеческая личность, гнездится, не столько в головном мозге, сколько во всём теле…, включая эпидермис, ногти, и волосы. Но всё это, невдомёк нашим глубокоумным мечтателям…, что надеются в будущем, пересаживать органы, и даже головы, для продления жизни человека…, не задумываясь о том, что, тем самым, они хоронят личность.

Даже сейчас, пересадив какой-либо орган, человек замечает изменения в своём разумении, своём ощущении себя, и способностях…, чувствуя в себе, личность донора. Булгаков Михаил Афанасьевич, в своём «Собачьем сердце», описал всё это, достаточно наглядно.

Линейность мышления

Мы, строго говоря, убеждены в том, что мышление, осознанность, разумность, имеет линейную последовательную пантемиду собственного бытия…, и может быть, лишь такой, какой мы её представляем…, и быть в тех критериях, и возможностях, которыми она располагает. Что этот путь, имеет форму именно нашей дороги…, на обочинах которой, нет ничего, что имело бы отношение к мышлению, и разумности, как таковых. И это связано с тем, что наше осмысление собственной осознанности, собственного мышления, и разумности, определяется парадигмами его же генетического, и глубоко архаического строения.

Точно также, как он смотрит на пространство, и время, как на трёхмерность, и линейность, так он смотрит и на собственное мышление, как на единственно возможную платформу познания, с его сформировавшимися, и укрепившимися «стропами соответствия», и «консолями последовательности», общей каузальной хреодности, и соответствующей, всему этому, определённости.

Это крайне трудно объяснить, и соответственно, крайне сложно понять. Но это представляет собой, тот «краеугольный камень» нашего сознания, и нашего познания, за которым лежит всякое неизвестное, и всякое непознанное. – То, что для нашего сознания, и осмысления – не существует…, либо пока, либо вовсе. Ибо, мы в состоянии осознавать, только в рамках алгоритмической последовательности, присущей нашей генетической структурности разумения.

На линейности нашей разумности, мы строим все свои отношения ко всему, что попадает нам на пути…, что так, или иначе, попадает в поле нашей обзорности. Мы убеждены, что разумность, как таковая, может быть, либо несовершенной, – либо совершенной, – либо сверх совершенной. (Причина, – действие, – последствие… Прошлое, – настоящее, – будущее…, и т.д. и т.п.) Она не может быть иной…, то есть, – в абсолютно иных категориях.

И потому мы полагаем, что к примеру, разумность инопланетных существ, должна быть обязательно сверх разумной…, она должна быть более совершенной, чем наша…, и быть, именно в рамках критериев, и категорий линейности, присущей нашей форме, и каузальной последовательности мышления. Мышление – не может быть конструктивно иным, – таково наше убеждение.

Но я подозреваю, что инопланетные существа, (если предположить наличие в действительности таковых), имеют иную векторность, иную фактурность своего мышления. И их разумность, предположительно, представляет собой иные пути, иные алгоритмы своего совершенствования. А значит, для них, наши достижения, наши совершенства, в поле собственной разумности, могут также представляться им, сверхсовершенными. Ибо, для них, они не вписываются в векторы и поля, в алгоритмы их форм, их отношений, и последовательностей разумного совершенствования.

То есть, может оказаться, что они смотрят на нас, и наши достижения в совершенствовании познания, как на недосягаемые для них, сверх совершенные формы разумения. Ибо доминанта, как таковая, может быть доминантой, может состояться, и быть выведенной, только в рамках одной определённой векторности разумения. Только на общем поле форм познаваемости, только на едином для сравниваемых, пути осознанности, -может быть определённое совершенство. Но, если поля эти, – разные…, если их сферы, даже не пересекаются…, ни о каком совершенствовании, не может быть и речи. Это всё равно, что, к примеру, в спорте, сравнивать достижения пловца, и боксёра – невозможные сравнения.