Философия Сократа

***

Стих 8. Лахет

В Афинах был турнир в доспехах,

На лошадях тяжёлый бой.

Когда закончилось сраженье,

Возник вдруг диспут непростой.

Там Лисимах, известен всем он,

К Лахету с Никием пристал.

У них он попросил совета -

В чём сыновей учить бы стал?

Отец оставил с ним занятья,

Когда он несколько подрос,

В делах он города был занят.

Как поступить ему? – Вопрос.

– «Борьбе в доспехах обучать их?

Иль это дело – ерунда.

Советов жду от вас разумных,

Чтоб в дом мой не пришла беда».

– «Зачем у нас ты вопрошаешь,

Когда Сократ средь нас стоит?

Пусть он моложе, то не важно,

Всегда он мудро говорит».

Сократ сказал: «Хочу послушать

Сейчас известных мудрецов -

Учить ли бою сыновей вам,

Исполнив главный долг отцов».

«В доспехах бой» – ответил Никий –

«Приносит мужество и стать,

Учить ему, конечно, надо,

Чтобы стратегом лучшим стать».

Лахет же возразил на это -

«К науке то не отнесёшь,

А если это не наука,

То и учить не надо всё ж.

Такой бой – и в Лакедемоне -

Про то им хочется узнать?

Но нет героев в битвах этих

И славы в этом не сыскать».

«Не понял» – Лисимах сказал им –

«Сократ, кто прав? Ты рассуди».

– «Совета жди от тех, кто знает,

Голосованьем не вреди.

Когда мы ждём совета в чём-то,

Мы ищем всё же знатока.

О чём же спор мы здесь имеем,

Ещё не поняли пока.

Понять должны мы наше право

На врачеванье душ младых.

Науки эти знаем ль точно,

Кто сделал нас учёных в них?»

«Сократ всегда в любой беседе» -

На это Никий говорит –

«Речь поведёт о нашей жизни,

О сыновьях же он молчит.

Но я готов к его ученью,

Хоть он гораздо младше нас».

Лахет то тоже подтверждает,

Учиться он готов сейчас.

Сократ же начал размышленье,

О чём они хотят учить.

Чтоб проще выявить им мненье,

Предмет, мол, надо разделить.

– «Что добродетель для сраженья?

Наверно, – мужество в бою.

Рассмотрим «мужества» понятье.

Лахет, ответь, а я пойму».

Лахет ответил: «Это стойкость,

Чтоб не бежали от врага».

– «Но бегство скифов помогало

И побеждать им иногда.

А мужество бывает также

Не только в битвах, но в быту -

В борьбе со страхом или горем.

Ответ такой твой не приму».

Лахет сказал: «Наверно, стойкость

Души, что с разумом в ладу».

– «Но разве те, чьи силы меньше,

Не больше мужества кладут?»

Давайте спросим у Никия,

Что может нам о том сказать».

Никий ответил: «Это мудрость -

Опасность в чём – всем надо знать».

Сократ на это возразил, мол:

«И зверю мужество дано.

Но разум разве зверь имеет?

Тогда не в мудрости оно.

Мы мужество всем объявили

Как добродетели лишь часть,

К ней также можем отнести мы,

Средь прочего, рассудка власть.

Когда мы знаем что о вещи,

Она для нас всегда одна –

Что в прошлом, то и в настоящем,

И в будущем та вещь видна.

А значит, «мужество» не может

Лишь знаньем о грядущем быть.

Его и в прошлом, в настоящем

Должны мы также обсудить.

Опасность знать сегодня, в прошлом -

Наука о добре и зле.

Итак, мы к выводу приходим,

Что мужество – оно везде.

А значит, «мужество», мы скажем,

И «добродетель» – в этом всё.

Но, как же так? Ведь начинали,

Что мужество лишь часть её».

«Как я, и Никий не ответил,

Что «мужеством» мы можем знать» -

Лахет сказал так Лисимаху -

«В учителя не надо звать.

А лучше попросить Сократа

Учителем быть сыновей».

Сократ ответил: «Я согласен,

Коль бог допустит до дверей».

***

Стих 9. Евтифрон

У царского дворца однажды

Сократ и Евтифрон сошлись.

Что привело туда обоих,

Они при всех разобрали'сь.

Сократ сказал: «Мелет судиться

Вдруг вздумал во дворце со мной.

Мол, молодежь я развращаю

И рвётся он со мною в бой.

Не почитаю я богов, мол,

Богов я новых привожу

И проповедую бесплатно,

Обычаи не так сужу».

А Евтифрон поведал тоже:

«Хочу отца я осудить,

Смерть причинил он человеку -

Велел связать и не кормить.

Тот человек убил раба лишь,

Отец в ров сбросить приказал.

Гонца судьи он не дождался,

Во рву том мёртвым вскоре стал».

«Ты не боишься стать бесчестным,

За это осудив отца?» –

Сократ спросил у Евтифрона,

Дождавшись речи той конца.

«Я знаю все законы наши» -

Промолвил славный Евтифрон.

– «Ты научи меня такому,

Чтобы Мелета послать вон».

Сократ добавил: «Ты поведай,

Что благочестие, что нет,

Раз знаешь все законы наши,

То знаешь и на то ответ».

«Все преступленья нечестивы» -

Ему ответил Евтифрон,

Не важно, кто бы совершил их –

Отец иль мать, таков закон.

Ведь Зевса⁽¹³⁾ мы за то не судим,

Что Крона⁽¹⁴⁾ заковать велел,

Хотя ведь Крон отец богам всем,

Но Зевс так рассудить посмел».

«Не нравятся мне эти речи,

Не верю я в вражду богов» -

Сократ сказал – «Причина в этом

Мелета иска, спор таков».

Еще раз просит Евтифрона:

«Скажи, что «благочестье», нам».

Тот отвечает: «Благочестье –

То, что угодное богам».

– «Но если боги могут спорить,

Как ты изволил утверждать,

То можем мы одно деянье

«Угодным», «нет» богам признать.

Ты скажешь, «благочестье» – это

Угодное богам лишь всем.

Но значит, эти два понятья

Не равнозначные совсем.

Мы любим вещь не потому что,

Она любимая для нас,

Она любимая – раз любим.

Почувствуй разницу сейчас.

Скажи же нам о благочестье.

Богам любимо оно в чём?

Благочестива ль справедливость,

Иль это только часть во всём?».

– «Благочестивость – часть, конечно,

От справедливости, Сократ.

И эта часть – служенье богу,

В котором каждый, знаем, рад».

– «А что такое – служба богу?

Здоровье – дело то врача,

Искусство зодчих – для строений.

Не рассуждай ты сгоряча.

Ты говоришь, служенье богу –

В молитвах, да и в жертвах то ж.

Но вывод в этих рассуждениях

Он для богов то – не хорош.

По твоему, всё благочестье –

За плату у богов просить.

Могу назвать торговлей это,

В другом меня не убедить.

Дают нам боги блага мира.

Какая польза от людей?»

– «Как жертвы мы богам вручаем

Угодных для богов зверей».

– «Замкнулся круг, однако, милый,

Мы начали с тобой с того,

Что «благочестье» и «угодность»,

Сказать не можем, что – одно».

– «О, Евтифрон, я не отстану,

Хочу о благочестье знать.

Ведь, если ты отца так судишь,

То можешь, в чём оно, сказать».

– «Сократ, заговорился здесь я,

Дела меня давно уж ждут.

Потом поведаю об этом,

Быть может, времена придут».

– «Обидно, не узнал сегодня,

Что благочестие, что нет,

Не избежать в суде мне иска,

Придётся там держать ответ».

__________

⁽¹³⁾ Зевс – в древнегреческой мифологии бог неба, грома и молний, главный из богов-олимпийцев

⁽¹⁴⁾ Крон (Кронос, Хронос) – в древнегреческой мифологии отец богов-олимпийцев, пожирающий своих детей

***

Стих 10. Лисид

Зазвали как-то раз Сократа

В палестру⁽¹⁵⁾ – время провести

В беседах с молодежью знатной,

Ума им в чём-то привнести.

Лисид и Менексен там были,

Известны дружбою они.

Лисид – и статный, и красивый,

Сократ повел речь о любви.

Любви – родительской, заботе,

Всё ль разрешают мать, отец.

«Конечно, нет» – Лисид ответил -

«За всё ругают, наконец.

Не допускают к колеснице,

На это, мол, возничий есть.

Упряжку мулов не доверят,

Твердят, что дорога им честь.

Собою управлять нельзя мне –

Есть воспитатель-раб в дому».

– «Под властью ты людей различных.

Лисид, скажи, а почему?»

– «Наверно, ждут, чтоб повзрослел я».

– «Не так ответил на вопрос -

Не повзрослел, а научился,

Чтоб пользу дому ты принёс.

Не станешь сведущ ты во многом,

Не будешь нужен никому».

Так заронил в душе красавца

Сократ стремление к уму.

Теперь он обратился с речью

И к Менексену, час пришел.

Сказал, что с детства искал друга,

Но зря искал – так не нашёл.

– «С Лисидом вы дружны, все знают.

Но что есть – «дружба»? Разберём.

Ответ надеюсь получить я,

Мы размышления начнём.

Ты если любишь человека,

Он друг тебе иль ты ему?»

«Не вижу разницы» – ответ был –

«Вопрос пока я не пойму».

– «Тот, кто любим тобою,

Может и не любить нас иногда

И даже ненавидеть может.

Так, кто же друг у нас тогда?

Не называем мы друзьями,

Когда нет нам любви в ответ?

Друзья – то те, кого мы любим,

Враги – то те, кого же нет?

Ведь часто в жизни происходит,

Что мы – любимые врага,

Иль кого любим – ненавидят».

– «Теперь запутался уж я».

– «Известно также изреченье –

Подобное к подобным льнёт.

Но между подлыми, однако,

Вражда, конечно же, придет.

Наш вывод – дружбу можем видеть

Среди хороших лишь людей?

Но жизнь сей факт опровергает,

Дружить ведь может и злодей.

И мнение ёще я слышал,

Что тянет разности к себе.

Друг друга, мол, те дополняют

И пользу принесут в беде.

Но справедливость ведь не может

С несправедливостью дружить?

Опять запутались, друзья, мы,

Что в дружбе с чем могло бы быть?

Наш вывод, что в хорошем деле

Быть может дружба только с тем,

Не хорошо что и не плохо?

Ты спросишь – им дружить зачем?

К примеру – мудрость ищут люди,

Не мудрые, не средь невежд,

А те, кто посерёдке где-то,

Кто хочет знания одежд.

Мы верим, мудрость – это благо.

Но только тот её поймет,

Кто знает, прослывёт невеждой -

Не будет в жизни и почёт.

Мы благо ценим, когда знаем,

Что зло присутствует средь нас.

Зачем лекарства без болезней?

Без зла бы блага свет погас?

Но есть, однако, в этом мире,

Что и не благо, и не зло.

Средь них я назову те вещи,

Что нам присущие давно.

Как голод, жажда нам присущи,

Так и любовь, и дружба то ж.

Имея родственные души,

Быть может, ты их обретёшь.

Решили – в дружбе не подобье

И не различие важны.

Решили, что для дружбы вечной

Нам души родственны нужны.

Но мы ведь раньше говорили,

Что дружбе средь дурных не быть.

Так значит, родственность негожа

Причиною для дружбы слыть.

Так в размышлениях пришли мы

К тому, что «дружба» – не понять.

Считая вы себя друзьями,

Что «дружба» – не смогли узнать.

__________

⁽¹⁵⁾ палестра – частная гимнастическая школа в Древней Греции, где занимались мальчики с 12 до 16 лет

***

Стих 11. Хармид

Вернувшись как-то с поля боя,

Сократ в палестру поспешил,

Там он о битве рассказал всё.

«А как у вас здесь?» – он спросил.

Ответил Критий: «Если хочешь

Узнать, чем дышит молодежь,

Сейчас увидим мы Хармида,

Тогда и сам ты всё поймешь.

Он дяди сын и он прекрасен

Как юноши в его года.

Ты побеседуй с ним хоть часик,

Он рассудителен всегда.

Тебя представлю как врача я,

Боль в голове его мутит».

Хармид подходит без смущенья,

Сократ с ним долго говорит.

Мол, есть трава от боли жуткой,

Но вместе – заговор идёт.

Чтоб вылечить больное тело,

Он разговор к душе сведёт.

– «Лечу я душу заклинаньем,

К ним речи наши отнесём.

И если всем верны те речи,

Мы голову твою спасём.

Поведал Критий, что умён ты

И рассудителен всегда.

Но, если это правда, друг мой,

Зачем леченье нам тогда?»

Хармид смутился – как ответить?

Ответишь «нет» – то Критий лжёт,

А если «да» – самонадеян,

Так скажет, ведь, любой народ.

Решил помочь Сократ Хармиду:

«Узнать бы надо сей предмет.

Что «рассудительность» такое?

Я жду твой правильный ответ».

– «Наверно, это осторожность

И осмотрительность во всём».

– «Мы лишь стремительные вещи

Прекрасным всё же назовём.

Понятливость ведь, а не тупость

Нас привлекает всех всегда.

Медлительна обычно глупость,

Понятливость – то быстрота.

Находчивость мы ценим тоже,

Она – стремительность души.

Неправильно ответил, милый,

Другую мысль ты подыщи».

– «Стыдливость, скромность – предлагаю».

– «Опять не то сказал ты нам.

Стыдливость может быть у нищих,

До рассудительности ль там?»

– «А может то, что каждый должен

По жизни делать лишь своё».

– «Что ткач себе лишь ткёт одежду,

Другим же скажет – не моё?»

Вмешался в разговор их Критий:

«Сократ, неверно говоришь -

Смешал занятие и дело,

Мальчишке голову дуришь.

И если труд всегда почётен,

То дело может стыдным быть».

Сократ ответил: «Вывод ясен –

Плохим с рассудком не дружить.

Но врач приносит нам и пользу,

И вред приносит он порой.

Он рассудителен, однако,

И врач обычно не плохой».

Продолжил Критий разговор тот:

«Познай себя» – гласит девиз,

Я рассудительность считаю

Самопознаньем. Разберись».

– «Мы знаем разные науки.

Врачебная – та о телах,

Как принести нам всем здоровье,

Об этом думы в головах.

Наука о самопознанье, она о чём?

Ответить всем нам».

– «Не надо сравнивать науки,

Мы числим все их по делам.

Предмет у каждой есть науки,

А «рассудительность» – о всём,

Она науки все изучит,

Все их мы с легкостью поймём».

– «Твердишь – наука о науках

И также о самой себе.

Как может целое стать частью?

Ведёт твой вывод к ерунде.

Не знаю я такой науки,

Что не имеет свой предмет.

Зачем нам слух, когда нет звука,

И зренье, если цвета нет?

Какая польза от науки,

Что изучает, как бы все?

И различит ль она невежду,

Иль знатока всегда, везде?

Пусть рассудителен был кто-то,

Но он не сможет распознать –

Пред ним ли врач стоит хороший,

Иль шарлатан – и надо гнать.

Быть может, польза – в усвоенье

Наук отдельных с тратой сил,

Чтоб делать только то, что знаешь,

Не знаешь – поручил другим?

Но будет в этом ли нам благо?

Наверно, счастье всё же в том -

Добра и зла узнать науку,

Не рассуждать, чтоб над добром.

Похоже, вывод для нас ясен –

Пусть рассудительность в ком есть,

Но пользы это не приносит,

Важна для всех другая честь».

Хармид, прослушав речи эти,

Собратьем старшим говорит:

«Раз вы не поняли предмета,

Учиться мне сам Бог велит».

Сократ согласен стать в ученье

Проводником для юных душ,

Для их голов – чтоб просветленье,

Достойным стал чтоб каждый муж.

***

Стих 12. Ион

Сократ с Ионом повстречался,

Откуда он – узнать решил.

Ион ответил: «С состязанья

Рапсодов⁽¹⁶⁾ – в Эпидавре⁽¹⁷⁾ был.

И лучшим там я оказался».

Сократ восторг свой показал:

«Рапсодами я восхищаюсь.

Надеюсь, смыслы раскрывал».

«Знаток в поэзии Гомера» -

Ион похвастаться решил.

На что Сократ, как то обычно,

С ним в рассуждения вступил.

– «О всех поэтах ты способен

Как о Гомере говорить?»

– «Нет, о других я знаю мало».

– «Не может этого ведь быть.

Гомер нам говорит о том же,

О чём другие говорят –

О войнах, людях, о героях,

Там боги выстроились в ряд.

Когда мы обсуждаем что-то,

Что лучше – хуже, кто решит?

Иль разные нужны нам люди,

Или знаток пусть говорит?

Сказал ты, что Гомер – он лучший,

Признал, что пишут об одном.

Так значит, ты – знаток поэтов

И должен знать их всех причём».

Ион ответил: «Но я всё же

Лишь о Гомере могу петь,

Другим поэтам невозможно

Мне вдохновение зажечь».

– «Ты видишь, что не в знанье дело,

А чём же? – спросим мы себя.

Быть может, дело в магнетизме?

Попробую ответить я.

Поэта я сравню с пчелою,

Что мёд из сада муз несёт.

Лишь отрешившись от рассудка,

Он вдохновение найдёт.

Когда гармонией и ритмом

Душа наполнится сполна,

То одержимость наступает

И вдохновения волна.

Но музы насыщают разным -

В поэмы, в оды жизнь вдохнуть,

Магнитом в множестве цепочек

Рапсодов разных притянуть.

И значит, важно не уменье,

Чтоб нам поэзию понять.

Дар божества – то вдохновенье

Через поэтов перенять.

Рапсоды и актёры тоже –

Срединное звено куют.

Они от Бога чрез поэта

До зрителя смысл донесут.

И эти множество цепочек,

Что от поэтов идут к нам,

Нас держат в восхищенье кем-то.

Гомером одержим ты сам».

Ион на это: «Не согласен,

Что одержимость – мой удел.

Я всё же думаю, что знанье

Предмета – важное из дел».

– «Ион, скажи, когда Гомер нам

О колесницах говорит,

Оценит кто в том точность речи? -

Возничий, не рапсод решит.

Искусство каждое имеет

Предмет, конечно же, лишь свой.

Рапсод за что у нас в ответе,

Предмет, он ведает, какой?»

– «Он различает, что за речи,

Должны все люди говорить».

– «Откуда знанья у рапсода,

Что пастуху произносить?».

– «Рапсод я думаю уж знает,

Как надо нам вести войну.

Я у Гомера обучился

И цели в битвах я пойму».

– «Ион, скажи, тогда, мой милый,

Что ж ты стихи нам говоришь,

А не воюешь как начальник,

Об этом знании молчишь?

Пусть чужеземец, ну и что же?

Нас в битвы разные вели.

И в этом деле ты, похоже,

Вдруг оказался на мели.

Ты извиваешься в ответах,

Не можешь просто показать

Свою премудрость о Гомере.

Не хочешь ли лжецом ты стать?

Тебя давно я уважаю

И потому даю совет –

«Божественный, а не искусный

Хвалитель я» – вот твой ответ».

__________

⁽¹⁶⁾ рапсоды – профессиональные исполнители эпических поэм в Древней Греции

⁽¹⁷⁾ Эпидавр – город в Древней Греции на северо-востоке Пелопонесса, сейчас известен развалинами древнего театра и храма

***

Стих 13. Гиппий больший

Афины часто приглашали

Для разговоров послов стран -

Философов новейшей школы

И Гиппий был, конечно, зван.

Сократ был рад его увидеть,

Он хвалит мудрость чужака,

И чтобы, видно, не обидеть,

С ним речь повёл издалека.

Сказал, что мудрецы былые

Не брали плату с молодых,

Когда им знанья отдавали,

А гость – совсем не из таких.

– «Наверно, мудрецы былые

Похуже новых мудрецов».

Иронии не понял Гиппий,

Сказал – успешней он отцов.

Но восхваляет мудрость древних,

Чтоб гнев умерших не сыскать.

При этом деньги за уроки

Умеет щедро получать.

– «И где же больше получаешь,

В Лакедемоне? – Частый гость».

– «Нет, там закон у них суровый,

Подзаработать не пришлось.

Нельзя учителям с чужбины

Там мудрость молодым давать».

– «Так что, Закон там вред приносит,

Иль просто нечего сказать?

Чему хотел ты научить их -

Считать, по звездам ли ходить?»

– «Совсем им то не интересно,

Им бы о жизни говорить.

О жизни всяческих героев,

Как возникали города».

– «Похоже, сказки от старухи

Они хотели от тебя».

Но Гиппий возразил Сократу:

«Из сказок тех составил речь,

Что молодым достойно делать,

Тебе бы то ж не пренебречь».

«Послушаю» – Сократ ответил -

«Пока хотел бы я узнать

Ответ на тот вопрос коварный,

Что некто мне спешил задать.

Спросил он – в чём различье вижу

У безобразья, красоты.

Не смог ему тогда ответить.

А что на это скажешь ты?

Вот, если люди справедливы,

То справедливостью полны.

А что прекрасным мы считаем,

Красо'ты в чём у нас видны?

Мне объясни ты, что в понятье

«Прекрасное» заложено'?»

– «Прекрасную я вижу деву,

И думаю – ну, вот, оно».

– «Но, Гиппий, кобылица тоже

Прекрасной, вроде, может стать.

Горшок, коль сделан он искусно,

Прекрасным можно называть.

Ты вспомни, что сказал мудрец⁽¹⁸⁾ нам

Про обезьянью красоту -

Что не сравнима с человечьей.

В ответе вижу пустоту.

Ты девушку сравни с богиней

И безобразие найдешь.

Давай, ответ другой поищем.

От рассуждений не уйдешь».

– «Наверно, золото поможет -

Всё то, к чему оно прильнёт,

Прекрасным будет несомненно,

А безобразие уйдёт».

– «Но, Гиппий, Фидий⁽¹⁹⁾ нам Афину

Сваял из кости на века,

Глаза – из камня-самоцвета.

Что ж золото не взял тогда?»

– «Наверно, делает прекрасным

Лишь то, что к вещи подойдёт».

– «Красива не златая ложка? -

К ней лучше ж дерево идёт».

– «Сократ, вот ты опять о низком.

Прекрасно то – в богатстве жить,

Болезни чтобы не мешали,

И детям – нас похоронить».

– «Но, Гиппий, боги для героев –

Отцы, бессмертные они.

Их схоронить сыны не смогут,

И в том не чувствуют вины.

Вернёмся к слову «подходящий» -

Оно, мол, благо придаёт.

Но это что – обман, реальность?»

– «Как платье видимость несёт».

– «Не то опять, о милый Гиппий.

Что «красота» – как вещь в себе?

И не зависит от «одежды»,

Всегда прекрасное вполне.

Быть может, «красота» – пригодность,

Для зренья, бега иль в делах?

Быть может, красота – то сила,

А немощь – безобразья страх?

Но в детстве часто от незнанья

Дурное можем совершать,

Тогда и сила не поможет

Дурному красотою стать.

Или в «прекрасное» поможет

«Полезное» нам обратить?

Но разве в жизни что-то может

Творцом, творимым сразу быть?

А может, то у нас прекрасно,

Приятно слуху, зренью что?»

– «Да, удовольствие, наверно»

– «Но пища – это не оно?

Еще мы выделяем в этом -

Что слух и зренье красоту

По-разному воспринимают,

Я общее в них не найду.

Должны найти такое свойство,

Что общим будет для всего,

Хоть и различным оно станет

При рассмотренье одного».

– «Не может быть такого свойства,

Сократ, ты что-то намудрил -

Хоть золотые сложи вместе,

Хоть каждый бы его носил».

– «А что ответишь ты на это,

Скажи мне, милый Гиппий, здесь -

Две единицы в сумме – чётность,

А в каждой – всё ж нечётность есть».

– «Всё это – шелуха лишь речи,

Сократ, в том пользы никакой.

А важно речь сказать прекрасно,

Уйти чтоб с полною сумой».

– «Как можешь ты сказать о речи,

Прекрасна ли она была,

Когда не ведаешь понятья.

Пустою будет та сума.

Мы всё с тобой здесь обсудили,

Но понял только я пока –

«Прекрасное» – то очень трудно».

Ответ мы ищем все века.

__________

⁽¹⁸⁾ имеется в виду Гераклит – древнегреческий философ, создатель первоначальной формы диалектики, 535-483 гг. до н.э.

⁽¹⁹⁾ Фидий – древнегреческий скульптор и архитектор, 500-430 гг. до н.э.

***

Стих 14. Протагор

Однажды очень ранним утром

К Сократу Гиппократ вбежал -

«К нам Протагор в Афины прибыл,

Хочу учеником, чтоб стал.

Ты попроси его об этом,

Любые деньги заплачу».

– «Идти туда ещё ведь рано,

Со временем я не шучу.

Пока скажи, какие знанья

От Протагора хочешь ты?

От тёзки, тот что из Киосса,

Врачебные были б нужны.

А Протагор слывёт софистом.

Софистом тоже хочешь стать?»

– «Ты что, Сократ, то мне не надо,

Лишь только б знания достать».

– «Скажи мне, что «софист» такое,

Ему ли душу поручить?»

– «Он знает о вещах всех мудрых,

Умеет речи говорить».

– «О чём же речи, друг мой юный?»

«Не знаю я» – был дан ответ.

– «Когда о теле ты печёшься,

Всегда послушаешь совет.

Душа важнее тела, вроде.

Ты поручить её готов,

Не зная, пользу ли получишь,

Иль вред. Вы всё же без голов.

Софисты – как торговцы пищей,

Товар привыкли свой хвалить.

Но пищу ты несёшь в сосуде,

Их знанию – в душе ведь быть.

Беседу кончив, поспешили

Туда, где Протагор бывал.

Там мудрецы все находились

И те, кто к мудрому пристал.

Сократ у Протагора просит

Ученика к себе принять,

Согласен Протагор, не против,

Привык он знанья не скрывать.

Решили пригласить к беседе

Всех мудрых, кто пришёл туда.

Расселись чинно по скамейкам,

Нача'в беседу лишь тогда.

– «Хочу я, Протагор, узнать всё ж,

Чему ты будешь обучать?»

– «Он от меня уйдёт хорошим,

Все знанья будет получать.

Я научу, как править домом

И обществом как управлять».

– «Но разве можно научиться,

Как гражданином лучшим стать?

В Афинах мудрые ведь люди?

И на собраниях всегда,

Когда решают о строеньях,

Не пригласят кого бы зря.

Но если речь у них заходит

О государственных делах,

То слушают они любого,

Любой – знаток, в их головах.

И добродетели, похоже,

Не научить – примеры есть,

Что у хорошего вельможи

Сынок не бережёт ту честь».

А Протагор на эти речи

Решил поведать старый миф.

Его приводим в сокращенье,

Чтоб пыл беседы не затих.

«Решили на Олимпе боги

Создать себе из смертных мир.

Слепили под Землёй кого-то,

Украсить Зевс их поручил.

Эпиметей всех разделил там,

Кто – зверь, кто – птица, он решил,

Одел от стужи и от жара.

О человеке же забыл.

Но Прометей подсуетился –

Стащил Гефеста он огонь,

А от Афины – все ремёсла,

Теперь попробуй – его тронь!

Так человек стал близок к богу,

Кумирни⁽²⁰⁾ стал он воздвигать.

Потом он речи научился,

Расчистил поле, стал пахать.

Но в обществе пока не мог жить,

Все воевали, мира нет.

Тогда отправил Зевс Гермеса,

Ему он дал такой совет:

«Ты дай всем людям правду

И дай всем людям стыд.

Не выборочно как ремёсла -

Пусть каждый будет не забыт».

«Вот потому все люди знают,

Что справедливо, а что нет» -

Закончил Протагор легенду,

Ему молчание в ответ.

Продолжил он: «А добродетель

Врожденною не может быть,

Ей тоже надо научиться,

А за отсутствие – корить.

Физические недостатки

Не порицаем мы, друзья,

За преступления ж караем.

Так в чём не прав, скажите, я?

И учат все отцы, как надо

По правде в жизни поступать.

А что не все то могут делать,

Таланта, значит, не видать.

Ведь у хорошего флейтиста

Не всяк сынок в отца пойдёт,

Хотя сыграет он на флейте,

Когда в ученье смысл найдёт.

Вот и учу я, кто захочет,

Как добродетели добыть.

За плату вовсе небольшую

Могу любого обучить».

Сократ заворожён той речью -

В сосуде очень долог звук,

Пока руками не обхватишь,

Когда уж слышать недосуг.

– «О, Протагор, хочу услышать

На мелкий мой вопрос ответ:

И «справедливость», «благочестье»

И «рассудительность» – часть, нет?

Всё это – также «добродетель»,

Иль части разные её?»

– «Конечно, это только части,

У них у каждой лишь своё.

Не все же ими обладают,

Хоть добродетельным слывут -

Хоть справедливыми бывают,

Не мудрыми всё ж назовут».

– «Но если говорим всегда мы,

Что справедливость – благо всё ж,

То это ведь – одно и то же,

Другого мненья не найдешь».

– «Ну, хорошо, они – подобны,

Как всё – подобное всему.

Подобность белому есть в чёрном,

Другого мненья не найду».

– «О, Протагор, все речи эти

Уже запутали вопрос.

Давай мы разберём другое,

Пока смысл ветер не унёс.

Мы знаем, что у каждой вещи

Есть отрицанье лишь одно,

Как у хорошего – плохое,

У силы – слабое оно.

Ты говорил, что безрассудство

И мудрость вечно во вражде,

Но рассудительность ведь тоже,

И получается их две.

Из этого я строю вывод:

Что, может, сходные они,

Как справедливость с благочестьем

Не части, сходства в них видны.

Ещё ответь, о, Протагор наш,

Что «благо» есть – не «польза» ль в том?»

– «Нет «благо» – это просто «благо»,

А «польза» в этом не причём.

Бывает – не полезно людям,

Полезно будет для скота.

Навоз на листья не пригоден,

К корням пригоден он всегда.

Иль от оливы масло в пищу

Не стоит много принимать,

Но для волос или для тела

Снадобья лучше не сыскать.

Или еще пример скажу я…».

– «О, Протагор, умерь свой пыл.

Вопрос мой был довольно частный,

Ты ж речь ответу посвятил.

Я забываю смысл беседы,

Когда так долго говорят».

– «Я буду говорить привычно».

– «Ну, мне пора. Был встречи рад».

Все стали умолять Сократа:

«Останься, слушать мы хотим,

Беседу надо завершить вам,

Нам интересно, найди сил».

«Я не бегун» – Сократ ответил -

«Дистанции не для меня,

Я думал, здесь у нас – беседа,

А оказалось – речь одна».

И прозвучали предложенья –

Распорядитель нужен там.

Сократ не согласился с этим -

«Судью же не найти здесь вам».

И предлагает Протагору

Теперь вопросы задавать -

Покажет, мол, как на вопросы

Способен кратко отвечать.

А Протагор тот спор с Сократом

К поэзии вдруг обратил,

Он попросил: «У Симонида⁽²¹⁾

Противоречья б разрешил.

Ведь Симонид противоречил -

«Хорошим трудно стать» сказал,

Но опроверг собрата фразу,

Кто «трудно быть…» нам указал?»