Шепот души

После работы на другой день Сима купила пирожное и поехала к Алексею без звонка. Время было около девяти вечера, когда она подошла к дому, подняв голову, убедилась, что горит свет, и зашла в подъезд. Позвонила в его двухкомнатную квартиру и стала ждать. Нескоро дверь открылась, на пороге стоял Алексей в спортивном костюме. Он чуть смутился, но пригласил войти и предложил пройти в комнату. Он спросил, как она оказалась в этих краях. Сима мило улыбнулась и ответила, что ездила к коллеге отдавать книги. Они стали проходить мимо кухни, и она увидела с чашкой чая в руках миловидную, молодую девушку, которая сидела в растерянности над разложенными чертежами. Алексей представил её, назвав Еленой, и тоже коллегой, про неё он сказал, что Сима – любимая женщина, которая противится браку с ним. Сима сказала, что не противится, а ждет удобный момент для них обоих. Оба посмеялись и прошли в комнату. Стали обсуждать плохое здоровье отца, когда Елена заглянула в комнату и сказала, что она лучше пойдет, и они договорят завтра о проекте на работе. Алексей встал, пошёл её проводить и попросил её оставить чертежи, которые он потом посмотрит. Проводив девушку, он вернулся, и подойдя к Симе, обнял и поцеловал, видимо, хотел загладить свою вину. Она спросила, что это было и почему дома?

Он, смеясь, ответил, что сам не ожидал ее визита и просит извинения за этот инцидент. Сима не стала муссировать случившееся, решила быть выше этой ситуации. Они попили чай с пирожными, Алексей предложил ей остаться, она перезвонила отцу, предупредила, что не придет ночевать, и ночь была их. Всё было феерически на этот раз, и они чуть не проспали на работу. Сима совершила подвиг, она никогда не оставалась на ночь ни с одним мужчиной в чужом доме. У тридцатилетней тётки это случилось в первый раз. Она ехала в метро на работу и смеялась над собой, как отстала от молодёжи, как ей было всё всегда неловко. Оказалось, это счастье – проснуться рано утром со своим мужчиной в его квартире, попить кофе второпях, быстро собраться и нестись на работу. Она смеялась над собой, чего всё время ждала, какого принца, какого мужчину. Время пролетело, а она ещё ни разу не была замужем. Многие пары расходятся, снова женятся, ждут острых ощущений от жизни, она же замерла в состоянии покоя для себя и отца и боялась нарушить любые правила внесемейной и семейной жизни. Она решила, что надо выходить замуж за Алексея, если теперь он не передумал. Будет просить Софью всё организовать. С такими мыслями она отработала день и помчалась к отцу, у которого опять случился сердечный приступ. Из дома перезвонила Алексею на работу и попросила приехать, если он свободен, вечером домой к ним.

Лицо отца было землистого цвета, он лежал, и было видно, как ему плохо. Сима спросила, когда он принял последний раз лекарства, и что говорит врач? «То же, что и всегда, дочь», – сказал отец грустно. Ее сердце тоже защемило, ей было жаль родного отца, которому теперь часто становилось плохо. Она начала паниковать и говорить ему в лицо, что давно пора сидеть на пенсии и спокойно читать газеты, а не кичиться тем, что ты такой незаменимый. Она что-то ещё пыталась в лицо высказывать больному отцу, когда раздался звонок в дверь. Это был Алексей, и Сима, после того, как он зашёл, уткнулась ему в грудь и так разревелась, что оба мужчины сильно испугались и скорую предложили вызвать уже ей. Алексей сел около отца и стал спокойно с ним разговаривать о работе, о делах, о дочери. Она готовила ужин и прислушивалась к тому, как протекает ровно беседа у двух мужчин, которые были дороги ей. Сима принесла ужин в комнату и стала усаживать отца на диване, Алексей ей помогал и доверчиво смотрел на неё. Они покормили отца и сами пошли на кухню ужинать. За ужином она сказала Алексею, что хочет сделать приятное отцу и сообщить новость, что они собираются пожениться. Во все глаза она смотрела на Алексея после своих слов и ждала, что он ответит. Он утвердительно сказал: «Давай объявим, но к месту ли сейчас?» Она засомневалась сразу насчет Елены, но решила, что этот мужчина должен быть ее. Она сказала, что хочет поднять настроение отцу. Сима хочет, чтобы он был на нашей свадьбе, так как врачи говорят, что каждый день может быть последним. Они вошли в комнату, и Алексей, взяв ее за руку, обратился к отцу: «Дорогой Максим Петрович, разрешите сделать официальное предложение руки и сердца вашей дочери». Он замолчал. Сима сказала, что надо добавить «почему?». Он с трудом и тихо сказал, потому что любит её. Отец сказал: «Сима, неси шампанское, надо за это выпить». Сима пошла на кухню, позвала Алексея, обняла его, они долго целовались. Отец переварил всю эту информацию, даже приободрился и стал со слезами на глазах говорить, как он долго ждал этого момента. Максим Петрович сразу попросил, чтобы они жили с ним и не уходили к Алексею, они пообещали ему.

На другой день Сима позвонила своим подругам Вере и Соне, они ее поздравили и спросили, когда случится это столь долгожданное событие? Она пока ничего утвердительного им не сказала. Софья похихикала и спросила, нужна ли помощь в выборе даты и всего остального. Сима, конечно же, согласилась. Ура, она стала невестой!

Выбор даты был сложным моментом, не подходил то ей, то Алексею. В конечном варианте, решение было принято коллегиально – через 50 дней, Алексей должен сдать объект к этому времени. Началась подготовка. Она следила за здоровьем отца, которому становилось с каждым днём хуже, и он ещё раз полежал в городской больнице за это время. Алексей работал по двенадцать часов на объекте, чтобы всё сдать в срок. Им хотелось после свадьбы съездить вдвоём в свадебное путешествие.

Было уже поздно, когда раздался телефонный звонок, отец, ворча, шаркающей походкой подошел и взял трубку. И вдруг она услышала бодрый голос отца, он рассказывал кому-то о своём здоровье. Поговорив немного, он повернулся к Симе и сказал, что доктор в Ленинграде и зовёт ее к телефону. Сима сразу не поняла, какой доктор, взяла трубку и услышала голос Сергея Викторовича, который тепло повторил фразу, сказанную ею ранее «как я по тебе соскучился». У нее внутри всё затрепетало. Сима спросила, где он находится, он сказал, что приехал на симпозиум врачей кардиологов и хотел бы завтра с ней встретиться. Она не смогла ему отказать, и они назначили встречу. Первый раз в жизни отец стал выговаривать ей, что Сима не должна этого делать, что свадьба на носу, и если узнает Алексей, то будут неприятности. Но она приняла решение встретиться и в мягкой форме объяснить Сергею, что выходит замуж.

Сима нарядилась утром, позвонила Инессе Николаевне, что задержится, и отправилась в гостиницу, где остановился Сергей. Они встретились в холле, зашли в ресторан, попили кофе, и она, напрягаясь, сказала, что выходит замуж. Он побледнел, встал и попросил его подождать. Она сидела, смотрела по сторонам и думала, что дальше. Ей нравился этот доктор, но она никогда не уедет из города Ленинград. Значит судьба распорядилась так, и она выйдет замуж, теперь она уже чужая невеста. Сергей Викторович вернулся, подошёл к столу, сел и просто сказал: «Пошли в номер». Она не могла поверить его словам. Он встал, взял ее за руку и повел. Она, как овца, плелась за ним и не смела возражать, так хотела близости с ним. Войдя в комнату, он закрыл дверь и стал ее целовать и просить, чтобы она не выходила замуж, а уехала с ним в Ялту. Сима ссылалась на отца, на работу, он её раздевал, и они оказались в постели. Долго не могли прийти в себя после случившегося. Оба, молча, лежали. Она не понимала, как могла изменить жениху. Но это случилось. Сима сказала Сергею, что всё равно выйдет замуж, она хочет быть женой и мамой, а с ним перспективы никакой нет, хотя между ними есть чувства. Он молчал, был крайне сдержан, она встала, оделась, поцеловала его ещё теплого в постели и вышла из номера. Она шла по коридору и произносила: «Через двадцать дней свадьба, через двадцать дней свадьба».

Выйдя на улицу, вдохнула свежего воздуха и поехала на работу. Рассказала Инессе Николаевне, что с ней произошло. Они всплакнули, Инесса Николаевна попросила впредь быть внимательней к своим чувствам и поступкам и не допускать легкомыслия. Сергей Викторович больше не перезвонил. Сима была рада, так как могла бы наделать глупостей.

Приближался срок свадьбы. Софья с Верой помогали ей во всём, а порой просто подталкивали. Позвонила Вера и строго ей сказала, что завтра, в субботу, они идут выбирать свадебное платье. Соня и Вера привезли Симу в салон для новобрачных, где было много платьев, а народу оказалось мало. Истосковавшиеся продавцы встретили их, как родных. Этот радушный приём, эта непривычная забота! Симой занялись сразу три продавщицы, это подействовало на нее угнетающе. Она стояла в боксе примерочной, куда ей подавали платья. Она их примеряла, одно оказалось коротко, другое слишком расшито, третье вычурно. В четвертом платье было тоже что-то не то, но она всё-таки решила выйти в нём из примерочной, доставив этим большое удовольствие присутствующим. Облегчение на лицах продавщиц, радость в глазах ее подруг. Дружный хор пропел, что платье идет. Она-то знала, что нет, и не купила его. И вот они снова на улице. Девушки сказали, что на сегодня хватит, и в следующий раз она пойдет одна. Сима согласилась, и Вера укоризненно посмотрела на нее. Они зашли в кафе, заказали чай и заспорили о том, кто унаследовал престол тишайшего царя Алексея Михайловича. Поспорив немного, вспомнили, что так будут звать её мужа в скором времени, хотя молодежь уже и сейчас называла его по имени и отчеству. Верочка быстро их покинула, они с Софьей ещё порешали свадебные вопросы и тоже расстались.

Сима шла по городу, смотрела на синее вечернее небо, на колокольни церквей города Ленинград, которые следят, как меняются времена, меняются люди, жизнь на земле меняется, а Ленинград горд, вечен. Даже Достоевский говорил, что каждый камень мил и дорог. Но на душе было неспокойно, может быть так всегда бывает перед свадьбой. Она даже подумала, а может всё бросить и переехать к морю, к доктору, родить детей и быть просто хорошей женой.

Пришла домой в мрачном настроении, отца застала на кухне, он ужинал, она подсела к нему. Он спросил, что с ней, что за настроение? Дочь расплакалась и стала говорить отцу, что с ней что-то не так. В её слезах, словах чувствовалась не только жалоба, но обида, недоверие к себе… Отец вслушивался в её слова и плохо понимал её. Он не знал, что ей сказать, но что-то новое росло в его душе по отношению к дочери. Во всей её фигуре была такая боль, что он даже прищурил глаза и пытался мыслить категориями любви к своему ребенку. Он понимал, что многое их разделяло. Ему хотелось остановить в себе это мучительное брожение мыслей. Кроме слов «не плачь дорогая» он не нашелся, что сказать. Он встал, обнял её, она бросилась к нему на грудь. Жутко ему стало. Слеза прошибала. Что с его девочкой, почему она так непросто ощущает этот мир, неужели он тоже в этом виноват. Он ушел к себе в комнату, плотно закрыл дверь и долго думал над тем, что услышал от неё. Симонетта была сложная девушка со своим интересным внутренним миром, порой она не вписывалась в те рамки жизни, которые ей навязывала жизнь. Ему так хотелось ей помочь, он думал, что Алексей сделает её жизнь разнообразнее, но видимо, что-то не так. Надо поговорить и понять, что с ней происходит, нужна ли ей эта свадьба.

Всё чаще отец стал жаловаться на сердце. «Тяжело мне, дочь, какая-то гложет тоска, я не знаю, что предпринять и куда деваться», – говорил отец. Однажды приехав с работы, объявил, что они едут в Кронштадт. Она спросила, почему именно туда, он помолчал, сказал: «Боюсь, не поймешь, вы – другое поколение, а мы еще помним, кто молился за святую Русь и людей. Хочу повидать места, где проповедовал святой Иоанн Кронштадский. Надеюсь на его помощь. И ты обратись к нему», – сказал он ей. «Он помогает всем просящим», – добавил он. Они поехали. С вокзала они отправились прямо на Крондштатскую пароходную пристань.

Замелькали великолепные здания набережной, пароходы, пароходики и корабли. Через четверть часа они были уже в открытом море. Ещё немного – и они будут у цели своего путешествия.

На небе ни облачка. Впереди лежит громадная, величавая, спокойная водяная равнина, кажется, без конца в ширину и без конца в длину. Только по временам на горизонте покажется один, другой белый парус, заметишь клубы дыма из корабля, идущего им на встречу. Солнце величаво совершает свой дневной путь по небу. Не скупясь, оно льет массу света на землю, как бы стараясь осветить каждый уголок. Невольно среди этой грандиозной и успокаивающей обстановки погружаешься в думы, мысль начинает работать как-то усиленно. Отец стал рассказывать: «Здания закрытых храмов в первые годы выполняли самые причудливые функции, в них размещались детские приюты, тюрьмы и колонии для заключенных, машинные мастерские, кинотеатры, дома культуры, больницы. А перед этим из храмов выносилось богатое церковное имущество. В некоторых поселениях верующие успевали унести иконы и спрятать их на деревенских подворьях. Но храмы не были приспособлены выполнять другую роль, чуждые им функции, поэтому их постепенно покидали машинные дворы, дома культуры. Храмы долгое время стояли пустыми.

Первая волна возобновления православных служб в храмах случилась во время Великой Отечественной войны, и это символично и ценно. Люди приходили молиться в заброшенные храмы и свято верили, что с божьей помощью победят ненавистного врага. После окончания войны другие проблемы стали острее, и сейчас много заброшенных, разрушенных православных храмов ждут своего то ли восстановления, то ли окончательного ухода в небытие. В истории мировой цивилизации случаев, когда с лица земли стирались храмы России в конце XIX и начале XX века, много.

Этот островок особый, когда-то и населялся не славянами, а позже стал местом подвигов различных падших людей, высылаемых из Петербурга. Целые пароходы людей ехали к старцу Иоанну Кронштадскому, просили молиться за них святого человека. Отец Иоанн Кронштадский – это был Соломон XIX века».

Вдали уже были видны церкви, городские здания, мачты кораблей, стоявших около Кронштадта. Симе думалось, что даже его здания должны были говорить об Отце Иоанне. Он был всегда заряжен необыкновенной духовной радостью, небесным покоем, небесной силой и мощью. Его лицо всегда светилось. А что сейчас? Народ для всего находит время: для пищи, для отдыха, для покоя, для дел, житейской суеты, для забав, театров, игрищ, а вот в Храм зайти – некогда. А душа болит…

После поездки отец приободрился, они несколько раз выбирались на экскурсии по городу. Он рассказывал и сам получал удовольствие от того, что столько знает о своем городе. Дочь не мешала ему, старалась запомнить каждый миг, проведенный с ним. Редко им удавалось гулять по Ленинграду вдвоём, а это оказалось так здорово!

Какие неожиданно горькие и крутые повороты делает жизнь! Счастье! Какая это хрупкая вещь! После поездки в Кронштадт ей стало легче жить и дышать! Она поняла, что у каждого своё счастье. Успеть на помощь больному, который лежит в постели, избавить от страданий подругу, помочь близким в беде – разве это не счастье? Мы, к сожалению, понимаем счастье однобоко, ограничено. Защитить диссертацию – счастье, подняться на ступеньку выше – счастье. Даже если выиграл в лотерею – счастье, счастьице, если к нему подходить с такой меркой. Она думала, что это слово имеет более глубокий смысл, более глубокое значение. Важно помочь больному, протянуть руку голодному – быть полезной людям.

Но Сима хотела счастья в собственном доме, в своей семье. Для нее в этом заключен смысл семейной жизни – счастье домашнего очага. Утром она уходила на работу. Сима никогда не чувствовала усталости, потому что занималась любимым делом. Но с годами, стоило ей переступить порог дома, как тут же она чувствовала неощущаемую днем усталость. А знаете почему? Потому что дом ее пуст. Только отец, но у него свои интересы, любимая работа, свои дела, теперь добавились болезни. Нет человека, с которым можно было бы поговорить, который бы ждал ее, понял. Ее никто не ждёт, и она боится, что если выберет не того человека – и ждать не будет. Ей нужен не просто муж. Она думает о человеке, который мог бы понять ее, оценить, разделить ее мысли, чувства… Говорят, настроение зависит от самого человека. Так ли? Но на жизнь каждый смотрит по-своему, и каждый наслаждается ею по-своему. Одни никого не пускают в свою душу, другие идут на поводу у своих желаний, по пустякам растрачивая чувства. Будь на ее месте любая другая женщина, может быть, она не занималась бы самоедством, пользовалась тем, чем наградила её природа. Человек не рождается дважды! Эта истина не дает ей покоя. Пройдет десять-пятнадцать лет, и они будут горько жалеть о днях минувших. Лоб избороздят предательские морщины, глаза померкнут, потеряют блеск. Кожа увянет, в волосах забелеет седина, и, что самое страшное – душа начнет стареть. К сожалению, душа стареет! Мир – и тот стареет. После таких раздумий она каждый раз начинает что-то менять в своей жизни. Обновлять гардероб, ходить в парикмахерскую, посещать консерваторию, выставки, концерты. Но этого хватает ненадолго, все возвращается на свои круги – работа, дом, отец, друзья. А с возрастом меркнут дали, желания. Говорят, любовь не подчиняется разуму. А люди многие свои поступки совершают по зову разума, а не сердца. Как знать, может она сумеет полюбить Алексея, как тогда, когда он первый раз пришел к ним в дом. Но сейчас любовь иная – любовь остепенившегося сердца. В такой любви обычно главенствует разум, и любовь зреет постепенно. Они оба прошли часть жизни, в чем-то неудачно. Теперь хочется не ошибиться в избраннике.

Свадьба состоялась во дворце бракосочетания, приглашенных было немного. Отпраздновали в кафе своей небольшой компанией, и началась семейная жизнь. Они оба много работали. Сима чем больше узнавала в своей профессии, тем больше хотелось знать. Студенты не давали стоять на месте, и она двигалась вместе с ними, за что им большое спасибо.

Отец требовал всё больше ее внимания, он старел и болел, она часто его навещала, порой оставалась ночевать. Алексей пока не обижался, видимо, понимал.

После свадьбы прошло время, и она ощутила изменения в организме. Пошла в поликлинику, оказалось, что беременна уже несколько месяцев. Сима была поражена, возможно, ребёнок Сергея Викторовича. Но сам факт для нее был великой радостью. Она была счастлива. Стать мамой мечтала уже несколько лет, но обозначить это не могла никому. Придя домой, Сима сказала отцу, что он скоро будет дедушкой и пусть бережет свое здоровье для внука или внучки. Отец её обнял и сказал, что это приятная новость. Но она попросила пока об этом не говорить никому, даже Алексею. Отец удивился, но промолчал и пошел в свою комнату, правда спросил, будут ли они пить шампанское по этому поводу. Конечно, ответила дочь, ведь она так счастлива. Появилось много приятных забот. Сима жила на два дома, но всё чаще ночевала у отца. Прошел еще месяц, скрывать беременность она больше не могла, и вечером, когда они ужинали с Алексеем, она сказала, что беременна. Он был рад несказанно. Целовал ее, кружил по комнате, звонил Олегу. Сима даже испугалась его реакции, всегда внешне спокойный он слишком бурно отреагировал на эту новость. Алексей был счастлив.

Вера с Софьей были потрясены этой новостью и не могли понять, почему первым узнал муж Софьи. Они на Симу сердились недолго, встретились в кафе, и она объяснила, что сама долго не понимала своего состояния, да и не хотелось раньше времени это обозначать.

Время шло. Беременность ее особенно не мучила, и уже подходил срок рожать. Она боялась, как все девушки, но подруги успокаивали и поддерживали.

Родился мальчик, Алексей был горд и доволен. Отец стал дедушкой.

Их выписали и привезли в дом к Алексею. Ребёнок был на редкость спокойным, и она даже пыталась готовиться к лекциям. Отец стал к ним заезжать вечерами, чтобы увидеть внука, поиграть с ним. Он был хороший дедушка, даже стал неплохо себя чувствовать, и малыш бурно радовался его приходу. Алексей безумно любил сына, но приходил поздно, в основном, только в выходные удавалось побыть вместе.

Время летело, малыш подрастал, и она видела, что он больше похож на Сергея Викторовича, но на этом не зацикливалась. Когда малышу исполнился год, Сима вышла на работу. По трудовому законодательству полагалось ухаживать за ребенком только год. На работе ее встретили радостно, и она с удовольствием окунулась в науку.

Отец чувствовал себя опять плохо, и, забрав ребенка из яслей, Сима ехала к нему домой, чтобы побыть вместе и порадовать присутствием внука. Он ему читал детские книги, играл в солдатики, даже пел песни. Сынишка любил деда и часто горько плакал, когда они уезжали.

Однажды Сима готовила отцу ужин на кухне, дед играл с внуком, прозвенел звонок в дверь. Она спросила, ждет ли он кого, отец пожал плечами. Сима пошла открывать и, открыв дверь, оторопела. На пороге стоял Сергей Викторович и радостно смотрел на неё. Он просто сказал, что так и думал, что она именно здесь. Но в это время из комнаты на руках с Митей, так звали сына, вышел отец. Сынишка дергал у него из рук мишку, а он не отдавал. Увидев постороннего человека, малыш замолчал и стал смотреть на Сергея. Сима смутилась, спросила, какими судьбами он здесь. Он стоял и молчал. Пронзительные глаза Сергея показались удивленными, но ситуацию спас отец, пригласив Сергея снять плащ и пройти в комнату. Он прошел, сел на диван и стал смотреть на мальчика. Тот освоился и стал бегать по комнате, играя в игрушки. Сергей Викторович просто спросил у Симы, его ли это сын, уж слишком похож на него маленького. Она ответила, что у него есть отец, и зовут его Алексей. Тогда сильно напрягся отец, встал и повел мальчика на кухню. Они остались в комнате. Сима сразу спросила Сергея, женат ли он, он ответил, что, как она, девушку не встретил. Он был огорчен, задал несколько вопросов о здоровье отца, встал и пошел одеваться. В коридоре несколько минут переговорил с Максимом Петровичем и попросил Симу завтра найти время и встретиться с ним. Она отказала сразу, но он назначил время в их любимом ресторане и, взглянув еще раз на ребенка, подержал его за ручку и покинул дом. Симу колотило, отец был вне себя. Дочь стала говорить, что это сын Алексея, но это помогало мало. Через полчаса позвонил Алексей, она стала одевать ребенка для выхода на улицу. Алексей часто заезжал за ними на машине, чтобы довести до дома.

Вечером, когда Алексей читал газеты, малыш уже уснул, Сима села на кухне одна и стала обдумывать ситуацию. Сергей был импозантный с возрастом, элегантно одет, в висках легкая седина, красив. Она понимала, что надо уповать только на тактичность Сергея, на его разум, на готовность спокойно, без запальчивости и взаимных оскорблений обсудить создавшееся положение и всерьез подумать о будущем ребенка и ее браке.

Она с трудом пережила вечер, ее то бросало в жар, то легкий озноб проходил по всему телу, сердце билось сто ударов в минуту. Она понимала, что лучше не идти на встречу. А если Сергей поднимет шум и будет претендовать на ребенка? Что будет с Алексеем? Он ни в чем не виноват. Он любит Митеньку и никогда его никому не отдаст.

Она уснула под утро, чуть не проспала, но пришлось быстро всех собирать и просить Алексея, чтобы он их подвез до яслей и работы.

Алексей спросил ее о самочувствии, она что-то пробурчала и понеслась на работу.

Хорошо, что сегодня читала лекции Инесса Николаевна, и после занятий она ей рассказала о визите Сергея Викторовича. Та пришла в ужас и сказала, что на встречу идти надо и убеждать Сергея, что это не его ребенок.

Встреча в ресторане была напряженной. Сергей сразу сказал, что она должна была поставить в известность, но Сима пыталась объяснить, что не видит сходства Сергея с сыном, он может меняться год от года. Сергей ее выслушал и принял решение, что сына должен видеть, хотя бы изредка, и чтобы она этому не препятствовала. Сима пожелала ему найти девушку и жениться на ней, тогда у него тоже будет ребенок. Он промолчал на её реплику и попросил привести завтра ребенка в парк, увидеться. Завтра вечером он улетал.

Около месяца не было от него звонков. Как-то вечером, заглянув к отцу, она узнала, что через пару недель прилетит Сергей и просит ее быть в Ленинграде. Она вздохнула, отец был напряжен, но никто не знал, как выходить из этой ситуации. Несколько раз Сима еще встречалась с Сергеем. Она привозила сына, они втроем гуляли, и он улетал после конференции. Три месяца звонков не было. Сима подумала, что Сергей принял решение оставить их в покое. Но звонок прозвучал на кафедре института, когда она была у секретаря. Секретарь удивилась просьбе пригласить её к телефону и передала трубку. Сима услышала голос Сергея Викторовича и его просьбу о встрече, но без ребенка. Они встретились в гостинице, он рассказал, что сильно болел, не мог приехать. Пригласил в номер, она стала отказываться, он, усмехнувшись, сказал, что как женщина она его не интересует. В номере он стал предлагать деньги на воспитание ребенка. Сима взять их не могла, потому что это было бы признанием, что сын его. Он сказал, что тогда он вынужден мне их присылать по почте. Она попросила его оставить их в покое. Он не собирался отказываться от встреч с сыном, но потом предложил ей вариант – класть деньги для малыша на сберегательную книжку. С ней он разговаривал сухо, и Сима быстро ретировалась из гостиницы.

Она пришла домой, обняла сына, прижала к своему сердцу и поняла, как сильно любит его. Спасибо судьбе, что он дал ей такой подарок.

Сергей Викторович снова поселился в ее сердце. Она почувствовала это с той минуты, когда он случайно застал их в доме отца. Часто жизнь имитирует искусство выживания. Она начала вести двойную внутреннюю жизнь, выживая в обстоятельствах, которые предложила ей жизнь. Она скучала, когда не видела его несколько месяцев, но сама не делала никаких шагов.