У круглого стола в кают-компании молча стояли Габриэль, Робер и Арин. Арин загрузил в приёмник проектора кристалл памяти и запустил воспроизведение. Система считала записанную на атомах арсенида галлия информацию и вывела трёхмерный чертёж буровой машины.

– Ко мне обратился Риф с предложением подумать, как ускорить добычу, – нарушил тишину станции Арин, – и я обратил внимание на то, что некоторые узлы по непонятной причине имеют избыточный запас прочности.

Арин приблизил чертёж бурового узла и разделил его на детали.

– Здесь и здесь, – показал он на роторный двигатель и наконечник бура и, приблизив проекцию насосного узла, обвёл пальцем модуль высокопроизводительного компрессора, – также здесь. Всё это можно нагрузить сильнее, – Арин уменьшил масштаб изображения, чтобы все три узла были хорошо видны вместе, – и тогда мы выйдем на двойную норму.

– Угу и будем дольше сидеть под ласковым излучением вне станции, – угрюмо заметил Габриэль, – таская с собой по две цистерны.

– Твою ж так! – почесал затылок Арин. – Об этом я не подумал, но…

– Отлично, Арин! – прервал его Робер. – Давай начинай ковырять буровую. Мне уже надоел здешний климат – пора валить на Гавайи и пить «Пинья коладу».

– И это, конечно, в случае если ты прав и узлы буровой выдержат повышенную нагрузку, – вставил Габриэль.

– Арин, иди, займись прогрессом, – сказал Робер, – а мы тут ещё немного потолкуем с этим скептиком.

Арин, хмыкнул, пожал плечами и, выключив проекцию, забрал кристалл памяти с чертежами и пошёл в мастерскую собираться в ангар с техникой. Робер приблизился вплотную к Габриэлю и вперил в него взгляд глаз серого цвета, в которых звенела холодная сталь.

– Ты, парень, очень неразумно себя ведёшь, – с угрозой в голосе произнёс Робер. – У меня ещё нет доказательств, но я точно знаю, что кто-то начал заниматься саботажем моих решений.

Габриэль не отводил взгляда и Робер почувствовал, что его стальной воле противостоит такая же сталь, только скрытая за показным безразличием и благодушием.

– Если ты что-то видел или кто-то тебе о чём-то говорил, то я хочу об этом знать, – снизил давление Робер. – Мне нужны надёжные парни в команде, а любимчиков у меня нет и не будет. Понял?

Габриэль молча продолжал смотреть Роберу прямо в глаза и вскоре почувствовал, что тот начинает сдавать назад в этой дуэли взглядов.

– Ладно, парень, – уже миролюбивей произнёс Робер. – Ты не обижайся, я такой, какой я есть, но за своих ребят я костьми лягу. И будь добр, пойди и помоги Арину ускорить прогресс. «Пинья колада» с меня!

Робер с силой хлопнул Габриэля по плечу своей лапищей, но Габриэль выдержал этот мощный удар, который мог бы свалить и коня. Робер усмехнулся и, по привычке, опёрся руками на стол, наблюдая за тем, как Габриэль идёт к шлюз-камере.

Глава 18

Бесконечное тёмное небо, глухое молчание в радиоэфире и лёгкая дрожь от работы высокоскоростного компрессора, что распространялась по элементам конструкции, проникала внутрь и ощущалась всем телом, даже несмотря на наличие в скафандре геологоразведчика толстого слоя виброизоляции. Билл Арк и Егор Ринг не обращали на это мелкое неудобство никакого внимания и словно завороженные сидели в кабине буровой машины, пристально наблюдая, как наполняется активным гелием уже вторая за день цистерна. После всех модификаций, что успел произвести Арин, прирост по скорости закачки был более чем заметен, но всё же вторая цистерна заполнялась раза в два медленнее, чем первая.

– Послушай, а почему мы не можем взять с собой сразу две цистерны со станции? – не отводя взгляда от приборной панели, поделился с Егором своей мыслью Билл. – Ведь нам не пришлось бы ждать пока первая уйдёт домой, а станция отправит вторую.

– Есть чёткая инструкция компании не посылать более двух машин одновременно, – Егор только собрался запустить отладку программы «Альта-два», которой он увлечённо занимался весь день до выхода на добычу и хотя бы немного скоротать время в ожидании окончания процесса закачки.

– Да, да, я понимаю, – согласно кивнул Билл, – но всё же…

– Всё же, что? – удивился Егор и закрыл отладчик программ на персональном коммуникаторе, поняв, что любимое занятие придётся отложить до возвращения на станцию.

– Разве ты не можешь снести эту инструкцию? – настойчиво продолжил гнуть свою линию Билл. – Тогда мы будем идти на место тремя машинами и скорее возвращаться обратно на базу, – и, бросив взгляд на Егора, усмехнулся и добавил, – к своим любимым занятиям.

– Мм… Вообще-то могу, – призадумался Егор. – Да, могу.

– Вот и хорошо, – кивнул Билл и с кривой ухмылкой, которую Егор не заметил, произнёс. – И, будь добр, скажи Роберу, что ты нашёл способ уговорить интеллект быть немного гибче и… прогрессивнее.

Егор согласно кивнул головой и, обрадовавшись, что разговор с Биллом наконец-то завершён, развернул проекцию с наручного коммуникатора, который ему удалось приладить к рукаву скафандра с помощью специальных крепежей изготовленных Арином. Он вновь погрузился в отладку программы, а Биллу только и оставалось, что смотреть на экраны терминалов и наблюдать за процессом добычи гелия. Вскоре ему наскучило смотреть, как неспешно растут показатели заполненности цистерны и его взгляд зацепился за картинку, проецируемую коммуникатором Егора. Тот передвигал блоки субпрограмм, соединял их командами, дописывал коды, формировал новые кластеры, объединял алгоритмами взаимодействия, а Билл, повернувшись в кресле и приняв не самую удобную для сидения позу, неотрывно следил за действиями Егора.

– Этот блок, соедини с блоком эф-эф-ноль-шесть, – Билл указал пальцем на один из цветных прямоугольников в проекции отладчика программ.

– Что? – Егор вздрогнул от неожиданности.

– Блок эф-а-семь-три соедини с блоком эф-эф-ноль-шесть, – повторил Билл.

– Ты умеешь кодить? – удивился Егор.

– Нет, но мне показалось, что это хорошая мысль, – загадочно улыбнулся Билл, внимательно смотря на Егора. – Даже не знаю откуда.

– Не уверен, – медленно пробормотал Егор. – Ай, прогоним в тестовом.

Егор соединил два блока, запустил тест субпрограммы и лицо его вытянулось. Он удивлённо посмотрел на Билла – тот улыбнулся ему в ответ.

– Откуда ты знаешь, что должен делать этот суб? – ошарашено спросил Егор.

– Я и не знаю, просто, хм… – продолжил улыбаться Билл. – Интуиция подсказала.

– Спасибо, но… – растерянно произнёс Егор и его мысль перебило сообщение системы о завершении закачки гелия.

– Дом, милый дом, – радостно воскликнул Билл и активировал процесс перевода машин в транспортный режим.

Буровая машина вынула своё длинное стальное жало из тела звезды и запечатала скважину плазменной сваркой, расплавив металлизированную породу стенок выработки. Затем сложила свой скорпионий хвост и отослала сигнал готовности к возврату на базу в кабину операторов. Одновременно с этим автоматическая цистерна отсоединила все шланги, из которых в космос улетучивались, закипая и превращаясь в едва заметные пузырьки, остатки активного гелия и автоматически развернулась на обратный маршрут.

Буровая машина и цистерна транспортировки неспеша катили в обратном направлении, тяжело раскачиваясь на неровностях застывшей поверхности, словно два левиафана-альбиноса плывущие в ночи по ленивым и убаюкивающим волнам океана полного звёзд.

Робер, закинув ноги на стол, сидел в высоком кресле оператора перед центральным пультом мониторинга системы в блоке контроля и связи, когда к нему прямо в скафандрах ввалились Егор и Билл.

– Ноги вытирать не пробовали?! – повернулся к ним Робер.

– Мы, вот, с таким интересным предложением спешили, – включив свой буравящий взгляд, бодро начал Билл, – чтобы оно не успело остыть.

– Я могу скинуть запрет, по которому на добычу идёт одна цистерна, – поспешил выдать свежую идею Егор.

– Нет, – бросил Робер и отвернулся к приборам контроля.

– Как нет? – опешил Егор.

– Что значит – нет?! – в голосе Билла послышалось возмущение.

– А то и значит – нет, – не поворачиваясь к ним, спокойно процедил Робер.

– Разве не ты говорил, что надо ускорить добычу?! – взорвался Билл.

– То, что я говорил, то и останется неизменным, – Робер медленно повернулся к Биллу.

– Так чего же ты не хочешь, чтобы всё крутилось быстрее?! – в голосе Билла засквозили презрение и злость.

– Билл, – Робер опустил ноги на пол и, неспеша подойдя к нему вплотную и глядя прямо в глаза, произнёс с расстановкой, – я хочу, чтобы ты понял одну простую вещь – пока я здесь руководитель, то ответственность несу я и приказы здесь отдаю тоже я, а все остальные, нравятся они вам или нет, их исполняют.

– Это ты, пока, руководитель, – высокомерно процедил Билл, не отводя глаз от стального взгляда Робера.

– Так может, это ты ковырял передатчик, а? – от Робера повеяло холодом угрозы.

– Ты принимаешь плохие решения, Робер, и тебе недолго осталось быть на посту руководителя,.. – с издёвкой в голосе успел выдать Билл, как его вместе со скафандром, схватив правой рукой за воротник шлема, приподнял и с глухим стуком впечатал в стену Робер.

– Следи за языком, утырок! – прорычал Робер, с силой прижимая Билла к стене. – Здесь тебе не твой лупанар-офис, а я не твоя шлюха-референтка!

– Понял-понял, отпусти, – просипел Билл, хватаясь двумя руками за воротник.

Робер с кривой ухмылкой с размаху бросил его на пол и тот, проскользив на боку по серым металлопластовым плитам, ударился спиной о входную дверь. Зло покосившись на Робера и стоящего рядом Егора, Билл неуклюже поднялся с пола и пошёл к шлюз-камере снимать скафандр.

– Егор, – повернулся к тому Робер, – добудь мне видео с камер! Ломай – сноси, но добудь!

Поздно вечером к каюте Егора тихонько подкрался Билл, помялся около входа и, воровато озираясь по сторонам, запустил личный коммуникатор, установив соединение с коммуникатором Егора.

– Ну ключ-то ты не переставил, наивный дурашка, – с ухмылкой прошептал он.

Билл ввёл мастер-пароль, нашёл на диске папку с программами и перенёс в свой коммуникатор свежую компиляцию «Альта-два». А в это время лежащий на столе коммуникатор Егора сигнализировал о несанкционированном подключении, но тот спал крепким сном, отвернувшись к стенке, на которой был прикреплен распечатанный плакат с героем комиксов Моксом Флади. Билл зашёл в системные уведомления коммуникатора Егора и удалил все служебные сообщения.

Глава 19

Утро Егора началось вполне обыденно – проснулся, размялся, вылез из кровати, принял по-быстрому душ, оделся, закрепил на руке коммуникатор и вышел в кают-компанию на завтрак. За столом, поглощая содержимое своих тарелок и тихонько переговариваясь, сидели Робер и Арин, а Габриэль неспеша прохаживался в тесном кухонном блоке, расположенном между техническим блоком-мастерской и входом в шлюз камеру, ожидая пока кухонный синтезатор закончит формировать из протовещества выбранное им блюдо. Егор, не привлекая к себе внимания, проследовал на кухню, краем уха подслушав разговор Робера и Арина – речь шла о разгонных двигателях космических кораблей. Егор немного удивился – он бы никогда не подумал, что Робера могут интересовать такие сложные технические вопросы, как устройство энергетической установки космических контейнеровозов, но он уже подходил к ку-синту около которого скучал Габриэль и, похоже, уже готовился стать счастливым обладателем завтрака из стандартного набора меню.

– Доброе утро, – поприветствовал он Габриэля.

В этот момент синтезатор издал звук колокольчика, сообщая, что заказ готов. Габриэль открыл дверцу ку-синта и поставил на поднос свою тарелку с тёплой и истощающей дразнящие запахи едой.

– Привет, – улыбнулся Габриэль, – что будешь заказывать?

– Ещё не придумал, – честно сознался Егор.

– Давай – выдумывай и присоединяйся к нам, – с улыбкой поднял поднос Габриэль и пошёл за стол.

Егор открыл меню синтезатора – перечень блюд был небольшим и уже приелся, но другого всё равно не было и ему пришлось потратить около полуминуты, чтобы принять решение, что выбрать, если этого ничего уже не хочется, а есть что-то надо. Егор потыкал пальцами, двигая полоску выбора на дисплее вверх и вниз, а потом решил, что овсяная каша с сэндвичами с беконом и помидорами, в общем-то, будет лучше, чем просто сэндвичи с фасолью и колбасками или один из трёх вариантов блюд из яиц. Пока синтезатор готовил заказ, Егор ещё раз прокрутил в голове вчерашний разговор с Биллом и его неожиданную помощь в отладке программы. Всё-таки это было весьма необычно – простой офисный прелат, никогда не обучавшийся программированию, смог направить его мысль в нужное русло в таком непростом деле, где Егор уже просто заковырялся. Постояв и подумав ещё немного, Егор решил, что скорее всего это было простым совпадением и далее незачем больше тратить время на ни к чему не ведущие размышления, а тут как раз и синтезатор звякнул колокольчиком и он, поставив свою еду на поднос, пошёл к столу с уже завтракающими членам команды.

– Приятного аппетита, – пожелал Егор, ставя поднос на стол и устраиваясь слева от Габриэля.

Справа от Габриэля, положив руки на живот, сидел Арин, а напротив упирался локтями в стол Робер. Перед Робером и Арином стояли пустые тарелки и они ждали, когда увлечённо уплетающий яйца-пашот с тостами, сыром, помидорами и огурцами Габриэль, закончит есть, чтобы приступить к кофе.

– Спасибо, – сказали практически одновременно Робер, Арин и Габриэль, успевший прожевать кусок тоста с сыром.

Робер и Арин уже закончили увлекательную беседу о судовых двигателях и молча сидели, не найдя новой темы для обсуждения. Робер едва заметно усмехнулся своим мыслям, схватил своей лапищей чашку с остывшим кофе и одним залпом осушил её, поковырялся зубочисткой в зубах, довольно разглядывая членов команды, и сгрёб пустую посуду себе на поднос.

– Ладно, братва – приятного аппетита, – вставая произнёс Робер, – если что – я в пункте контроля и связи. Пойду, посмотрю, что там наш офисный закорючкофил делает. Габриэль, Арин – сегодня вы топаете на фонтан.

Он зашёл в кухонный блок, загрузил поднос в посудомоечную машину, которая представляла из себя дезинтегратор, разбирающий всё кроме подноса на исходные элементы и формирующая из этих элементов аккуратные серые цилиндрики с протовеществом.

Егор доел свою кашу с сэндвичами и принялся за кофе, по привычке, просматривая сообщения системы станции в персональном коммуникаторе.

– Не понял, – прошептал Егор, когда обнаружил, что все ночные сообщения системы исчезли.

Шёпот Егора услышал Габриэль.

– Что не понял? – поинтересовался он.

– Исчезли все сообщения интеллекта станции между десятью вечера и часом ночи, – ошарашенно глядя в проецируемую картинку с коммуникатора, произнёс Егор.

– Ты может сам их и удалил? – вступил в разговор, раздобревший после еды, Арин.

– Нет, я их архивирую – вдруг понадобятся, – отрицательно помотал головой Егор.

– Ну может, связь падала, – озвучил Габриэль первое, что пришло ему в голову.

– Нет, и этого не может быть – здесь связь устойчивая, – отверг предположение Габриэля Егор.

– Послушай, мы не спецаки программной техподдержки, чтобы помогать, – улыбнулся Арин. – Придётся тебе самому с этой ерундой разбираться.

Егор согласно кивнул головой и заметил на себе внимательный взгляд Габриэля.

– Что? – спросил Егор.

– Есть идея, – сказал, вставая, Габриэль. – Пойдём в центр связи и вытащим сообщения системы за всё это время.

– Вот, это правильно, – поддержал их, вставая со стула и пододвигая к себе поднос, Арин, потом усмехнулся, – а я пойду займусь заточкой бура и накачкой колёс.

– Всё, больше не могу, – Егор быстро допил из чашки и отнёс свой поднос с пустыми тарелками в посудомоечную машину, поспешив вслед за Габриэлем на своё рабочее место.

В пункте контроля и связи уже находились Робер и Билл. Робер сидел в кресле мастер-контролёра перед широким экраном терминала, показывающим метеоритную и сейсмическую активность. На экран слева он вывел окно с сообщениями интеллекта станции и внимательно следил за каждой новой строкой, что выдавала система. Билл пребывал на облюбованном им рабочем месте в самом углу помещения, спрятавшись ото всех и что-то усердно печатая на клавиатуре.

– Доброе утро кого не видели! – громко произнёс Габриэль.

– Хола, Билл! – бросил Егор в сторону бывшего офис-прелата.

– Хола-мола-утро, – пробурчал тот из-за своего терминала.

– Что-то тебя за завтраком видно не было, – бросил в его сторону Габриэль.

– А я птичка ранняя – у меня хорошие идеи по утрам прилетают и чирикают, – хмуро отозвался Билл.

– И чё, много их прилетело? – с ехидной улыбкой, повернулся в кресле в его сторону Робер.

– Будешь отвлекать – все улетят, – огрызнулся Билл.

– Ну-ну, – ухмыльнулся Робер и отвернулся обратно к терминалу контроля и наблюдения.

Билл снова спрятался за экраном терминала, а Робер продолжил загадочно улыбаться. Габриэль недоумённо перевёл взгляд с одного на второго, а затем на Егора, мол, и что это было?

– Пойдём, потом расскажу, – прошептал ему на ухо Егор.

Габриэль кивнул и вместе с Егором подошёл к терминалу администратора интеллекта станции. Егор сел в кресло, активировал экран, приложив палец к сканеру, и соединился с системой. Габриэль подвинул рядом стоявший стул и устроился слева от Егора. Тот зашёл в отчёт системы, пролистал его и нашёл список сообщений за ночь.

– Видишь, – тихонько сказал Габриэль, – ничего особенного – всё, как всегда.

– Да, и это странно, – снова стал задумчивым Егор.

Он посидел так какое-то время, вслушиваясь в звуки станции, состоящие из шороха рождаемого движением воздуха в системе вентиляции и примешивающегося к нему гула реактора, похожие на далёкий звук Ниагарского водопада.

– Егор, – внимательно посмотрел на него Габриэль, – давай найдём, где лежат записи со всех камер и попробуем их просмотреть.

– Давай, – со скучным выражением лица протянул Егор и запустил поиск видеоархива системы слежения.

Система, через небольшое время, выдала в окне поиска список видеофайлов, находящихся в кодированном виде в архиве и отмеченных таким неприятным словосочетанием как – под паролем.

– Стоило ли сомневаться, – усмехнулся Габриэль.

Егор, состроив жуткую мину на лице, подсоединил персональный коммуникатор напрямую к системе через проводной интерфейс, который был похож на старый трёх с половиной миллиметровый разъём наушников.

– А вот мы сейчас и проверим, – усмехнулся он и запустил программу анализа данных «Альта-два». – Нужно время, я здесь поторчу, а вы с Арином, как раз успеете вернуться и на ужин у нас будет кино.

– Хорошо, – встал со стула Габриэль и повернувшись в сторону Робера и Билла громко сказал. – Мы на выход и на связи!

Робер со своего кресла показал большой палец вверх, Билл быстро выглянул, кивнул и также быстро спрятался за своим терминалом.

Глава 20

Тишина бескрайнего космоса, яркий свет далёких звёзд, вечные странники кометы, словно павлины распускающие свои хвосты при приближении к полыхающим гигантам, планеты, водящие бесконечный хоровод вокруг своего светила и шальные метеориты, несущиеся на огромной скорости по вселенной и иногда сталкивающиеся с другими космическими телами, как будто именно в этом и есть их предназначение – приносить жизнь на планету или лишать её жизни. А если сталкиваются два космических корабля? Есть ли в этом хоть какое-то предназначение или это всего лишь злой рок? За такими мыслями на мостике гелиотанкера в молчаливом одиночестве перед чёрным провалом иллюминатора и застал Фета Регула Соб Нита:

– Капитан. Со станции сообщили, что скоро пришлют следующую цистерну!

– Хорошо, Соб, – задумчиво произнёс Фет, не отрывая своего взгляда от чёрной дали космоса, расцвеченного яркими точками звёзд.

– Капитан, вы думаете о том, что когда-то произошло с вами? – проявил неожиданную прозорливость Соб.

Фет вздохнул и, провожаемый взглядом Соба, подошёл и грузно опустился в капитанское кресло.

– Присаживайся, Соб, – указал он тому на кресло помощника. – Груз тех событий всё ещё давит на меня и тяжело рассказывать о таких вещах стоя.

– Капитан, – помялся первый помощник, – может чашечку кофе?

– Да, будь добр, – принял его предложение Фет.

Соб отправился на расположенную рядом с мостиком корабельную кухню и какое-то время возился с кофейным аппаратом. Фет сидел и думал, что будущий капитан непременно должен узнать о таких неприятных вещах, которые могут в один миг свалиться непосильной ношей на его плечи и которые он вынужден будет нести всю свою оставшуюся жизнь. И лучше, если он услышит об этом лично из его уст… А не прочтёт в учебниках, где авторы перевернули всё с ног на голову и выставили его виновным. Соб возвратился с двумя чашками свежезаваренного кофе, первую поставил на любимую тумбочку капитана рядом со стоящей на ней собачкой, а сам уселся в кресло помощника, обхватив двумя руками вторую. Фет Регул, аккуратно чтобы не расплескать горячий напиток – Соб всегда наливал почти до краёв, взял чашку и медленно отпил из неё, в очередной раз отмечая аромат и наслаждаясь вкусом натурального кофе.

– Соб, вернёмся к вопросу, – неспешно начал Фет, – Кем ты хочешь быть?

– Капитан, я хочу возглавить научное или гражданское судно, – не раздумывая ответил тот, глядя на Фета. – Вы же это знаете.

– Да, и это хорошо, – согласно кивнул головой Фет. – Ну вот, а всё-таки больше научного или гражданского?

– Капитан, – Соб немного растерялся, – куда примут – мне одинаково интересно быть и там, и там.

– Да, Соб, наверное, – продолжил кивать головой Фет. – Наверное в этом и есть какая-то покорность судьбе, своего рода здоровый фатализм, что ли.

Фет поставил чашку на тумбочку рядом с собачкой, повернулся в кресле и внимательно посмотрел на своего первого и единственного помощника.

– Капитан, я не очень согласен, – возразил Соб, выдержав пристальный взгляд Фета.

– А вот я, – взял в свои руки инициативу Фет, – всегда хотел быть капитаном туристического лайнера. Возить туристов по отдалённым закоулкам вселенной, показывать им чудеса мироздания, самому любоваться ими. Быть первым! Быть тем, на кого хотели бы равняться мальчишки и девчонки, впервые оказавшиеся в дальнем космосе и влюбившиеся в него также как и я!

Фет Регул встал с кресла и подошёл к иллюминатору.

– Я влюбился в космос. Я влюбился в планеты и звёзды, – горячо продолжил он. – Я влюбился в гейзеры, бьющие на высоту в пятьсот километров, над поверхностью Ио, вечный ледяной океан Европы, в восход Солнца на Нептуне, в звёздную систему двойной звезды Сириуса, в её планеты на которых оказалась удивительная жизнь. Всё это радовало меня каждый раз, когда я оказывался рядом с этими чудесами вселенной. Мой лайнер «Конкордия» свободно совершал прыжки от звезды к звезде, от планеты к планете… Я не единожды ходил в дальние круизы… Сколько людей побывало вместе со мной в разных уголках – теперь и не сосчитать! Я был на вершине! Я был горд каждый раз, когда произносил капитанскую приветственную речь и я был постоянным лицом в журнале «Спейс Джоурнейз»! Пока однажды…

Фет Регул замолчал и, отвернувшись от иллюминатора, уставился в какую-то одну ему видимую точку на поверхности пола на мостике «Раданкара».

– Капитан, – осторожно произнёс Соб, – однажды?..

Фет Регул вернулся в своё кресло, взял чашку кофе и по привычке надавил пальцем на голову собачке. Руки его слегка дрожали.

– Соб, – продолжил Фет, – мне было лет, примерно, как тебе – тридцать пять, а я уже был капитаном лайнера! Знаешь, это как оказаться на вершине горы, но ещё не знать, что снег под ногами уже подтаял и сейчас сойдёт вниз, набирающей скорость и разрушающей всё на своём пути лавиной, увлекающей тебя и всё что было тебе дорого к подножию твоей никчёмной жизни…

Фет снова замолчал, ему требовалось время, чтобы собраться с духом и вновь пережить те события ещё раз. Соб Нита смотрел на капитана и не хотел разрушать хрупкую тишину, наполняемую витающим в воздухе ароматом кофе и шумами работающих систем гелиотанкера. Фет поставил чашку на свою любимую антикварную тумбочку и посмотрел на собачку, которая всё ещё кивала головой.

Лайнер «Конкордия» приготовился к выходу из гравипрыжка в двойной звёздной системе Процион. Построенный на самой большой космоверфи в Соутхариннгтоне, он был, как отмечали в журналах о туризме и рекламных проспектах, люксовым в каждой заклёпке корпуса, в каждой стёжке ковра и в каждом проводке управляющего интеллекта. Он имел шестнадцать палуб – первые три занимали технические помещения и склады, начиная с четвёртой и по десятую были каюты пассажиров от эконом-класса, если можно применить такое слово к каюте класса люкс, и до королевских апартаментов с персональными садами и бассейнами. Одиннадцатая и двенадцатая палубы были отданы ресторанам, а следующие две палубы – развлекательным и торговым центрам. Самая верхняя из доступных для туристов являлась спортивным центром с футбольной, хоккейной, бейсбольной площадками, теннисными кортами, тренажёрными залами и спа-центрами. Каждая палуба, начиная с одиннадцатой, имела свою прогулочную зону с садами и огромными иллюминаторами из молекулярно-уплотнённого стекла, которые словно хрустальные стражи из сказки защищали туристов от космического холода и радиации, но позволяли им наслаждаться красотой вселенной тет-а-тет. Приобрести тур на «Конкордию» считалось неимоверной удачей – ведь даже огромное количество пассажирских мест на борту, было неизмеримо меньше, чем количество желающих попасть на этот белоснежный космический лайнер.

– Все параметры в норме, пространство свободно, – доложили из рубки радио и грави-контроля.

– Начинайте выход из прыжка, – скомандовал капитан Фет Регул.

Размазанный по линиям гравинапряжения космической ткани вселенной, лайнер начал выходить в точке указанной системой навигации, становясь нормального размера, как это увидел бы кто-то со стороны, если бы наблюдал за появлением гигантского туристического судна. Путешественники, находящиеся на борту, обычно ощущали небольшое чувство дискомфорта при совершении прыжка, но опытные космоплаватели считали эти ощущения «морской болезнью», не обращали на него внимания и лишь посмеивались над теми, для кого это было впервой.

– Выход в заданной точке завершён, – сообщила система навигации лайнера.

Перед глазами туристов и команды лайнера открылась величественная система из двух звёзд – Проциона А, похожего на родное, условно, жёлтое Солнце и белого карлика – Проциона Б, который, по размерам будучи меньше Земли, излучал яркое белое свечение и состоял практически из одного водорода. Вся эта величественная картина завораживала и восхищала всех, кто видел её впервые. Капитан Фет Регул, как и было указано в программе круиза, планировал занять точку на орбите двойной звезды таким образом, чтобы во время ужина эти два светила находились точно по курсу лайнера и были доступны для обозрения всем присутствующим как в ресторанах, так и на прогулочных палубах, а на следующий день было запланировано обозрение планет системы Проциона.

– Капитан, – прозвучал голос из рубки контроля, – зафиксированы возмущения гравиполя в непосредственной близости от заданного курса.

– Каков размер поля возмущения? – попросил уточнить параметры Фет.

– По амплитуде соответствует грузовому судну класса «Хендимакс», – прозвучал ответ из рубки.

– «Корди», есть ли запланированные выходы в данном секторе, – обратился к интеллекту лайнера Фет Регул

– Запланированных выходов в базе данных не обнаружено, – приятным женским голосом сообщил интеллект, который при первой встрече был идентифицирован Фетом, как «Корди», и в который перед выходом в рейс была загружена вся информация о текущей и планируемой навигации земного флота в данном районе.

– Странно это, – задумался Фет.

– Рекомендуется перевести корабль за орбиту второй планеты, – пришло сообщение от системы управления лайнера на экран терминала.

– Подтверждаю манёвр, – отдал приказ системе Фет Регул.

Пренебрегать безопасностью и инструкциями было не в его правилах. Он, конечно, понимал, что будут недовольные туристы, которые, как всегда, не успеют себя запечатлеть на прогулочной палубе на фоне двух звёзд, но, лучше так, думал Фет Регул, чем вообще не вернуться домой, а фото с двумя звёздами он им предложит сделать чуть позже, когда они будут готовиться к обратному прыжку в Солнечную систему.

Громадный лайнер, весящий тысячи тонн, но в космосе не ощущавший своего веса, имел возможность совершать быстрые развороты и уходить от грозящей опасности с грациозностью и прытью антилопы, и сейчас он покидал область предполагаемого выхода неизвестного грузового судна, напрягая все силы своего сверхмощного сердца, работающего на активном гелии. А ничего не подозревающие туристы гуляли на прогулочных палубах, сидели в многочисленных кафе и ресторанах, занимались в спортзалах или играли в казино, и даже не представляли, из какой беды их сейчас пытается вытащить бравый капитан.

– Капитан, – голос вахтенного звучал тревожно, – площадь поля гравитационного возмущения растёт, оно передвигается в сторону выбранного нами маршрута и…

– Обнаружена опасность столкновения, – прервал доклад вахтенного офицера своим сообщением интеллект лайнера. – Требуется срочное уклонение, необходим перевод в автоматический режим.

– Прыгает из точки в точку, – закончил доклад вахтенный из рубки контроля.

– «Корди» – ручной режим! – скомандовал Фет Регул.

Он решил увести лайнер из квадранта нестабильности, подумав, что у неизвестного судна скорее всего произошёл сбой в блоке модуля гравитационного тангажа или космической навигации. Укрыть «Конкордию» в тени второй планеты казалось Фету хорошей идеей, но для этого требовалась полная мощность и он отдал приказ разогнать реактор. Лайнер, набирая скорость, стал уходить из опасной области, возможно даже, что некоторые туристы могли при этом испытывать чувство лёгкого дискомфорта, хотя система поддержания нормальной гравитации работала штатно, но большинство из гостей скорее всего просто ничего не заметили. О недовольных Фет решил побеспокоиться позже. Вот уже и вторая планета появилась из темноты космоса и стала видна не только на экранах радаров, но и в панорамных окнах на всех палубах. Туристы столпились по правому борту прогулочных палуб и делали снимки планеты, себя с планетой, только себя, целовались, корчили смешные и серьёзные лица, а планета приближалась, раскрывая свои красоты и превращаясь из маленького зеленоватого шара в небесное тело, на котором становятся различимы материки желтовато-бурого цвета с вкраплениями бирюзовой растительности и океаны цвета индиго.