Валентин нырнул в открытую мужиком дверь и…под треск провалившейся доски моментально провалился вниз.
– Мишка!– закричал кому-то мужик, – я тебе сколько раз говорил,– треснет когда-нибудь эта доска!
Вышел толстый Мишка, видимо единственный здесь служащий.
– Ах ты, черт! – закричал он, подавая Валентину руку, чтобы вытащить.
Но, вытащить не удавалось. Видимо сломанная доска зацепила обо что-то провалившуюся под пол ногу.
Мужики, матерясь и кряхтя, ломом растаскивали соседние доски.
Поезд к тому времени умчался за горизонт.
Обложив мужиков матом, Валентин с тоской стоял на пустом перроне.
– Слышь! – робко постучал ему в спину толстый Мишка, – вещи у тебя там остались?
– Остались, – не оборачиваясь, – зло ответил Валентин.
– Сопрут! – вздохнул Мишка. – Давай-ка лучше, по моей связи, если она до машиниста достанет, предупредим его на счет вещей.
– А потом связь не достанет?
– Не достанет. А у нас здесь и мобильник без всяких усилителей не берет!
– На вокзале усилитель есть? Я сейчас со своими ребятами из вагона свяжусь!
– Зачем он нам на вокзале?
– Кое-как, дозвонились до поезда. Связались с проводницей, та с вахтовиками.
Сквозь треск колес договорились, что вещи на такси завезут Валентину домой, заодно и жене о его беде расскажут.
– Да, поздравьте ее! – кричал Валентин, – скажите, что завтра первым поездом приеду.
Первый поезд до Москвы, как он уже узнал от Мишки, который останавливается на этой захолустной станции, будет только завтра утром.
А завтра уже будет первое января.
– Здесь пережду! – сказал Валентин Мишке.
– Ну и зря, – посочувствовал Мишка, – все же Новый год. До ночи далеко, сейчас,– он взглянул на часы, – только четыре. А до утра еще дольше.
– Гостиница есть? – спросил, надеясь на чудо Валентин.
– Какая здесь гостиница! Поселок то три человека. А до райцентра километров двадцать. Там есть.
Он потоптался виновато.
– Я понимаешь, к себе бы тебя взял, да у меня мал, мала меньше, а квартирка то две комнаты!
– Колька! – крикнул он стоявшему в углу мужичку, – возьми человека, устрой к кому- нибудь.
– Сей секунд! – обрадовался мужичок, чувствуя, что во всей этой истории он виноват, и подхватив елку, потянул Валентина за рукав.
– А елку-то зачем? – удивился Валентин.
– Так ты же ее купил!
Поселок начинался с развалин бывшей дворянской усадьбы, от которой сохранились лишь старая липовая аллея, да полуразрушенный дом, в котором, как объяснил Колька, жила раньше дворянская прислуга.
Но, дом и сейчас оказался жилым. Проходя мимо, Валентин заприметил дым из трубы, да занавески в нескольких окнах.
Из одной дверей вышла растрепанная женщина в байковом халате и с ведром помоев, которые она, не обращая внимания на проходящих мимо мужчин, выплеснула в грязный снег за углом дома.
– Привет, Татьян! – обрадовался Колька.
– Привет! – буркнула та, которую он назвал Татьяной.
Женщина была неопределенного возраста.
– А я вот гостя веду! – также радостно сообщил Колька.
– Не жду никого! – сердито не останавливаясь, буркнула Татьяна.
– Да не к тебе! – Ищу, куда бы пристроить на ночь – от поезда отстал.
– Сели к себе!
– Да, я сам приживалкой у дочери!
Женщина уже собиралась захлопнуть дверь, как вдруг остановилась.
– На ночь?
–Да, утренним поездом уедет.
– За деньги! – вдруг сказала она
– Не, к тебе нельзя. Васька всегда пьяный! А гость из Москвы, он к такому не привык. Да и ночь-то, Татьян новогодняя, не забыла?
– Забыла! – голос женщины стал еще злее, – лет десять уже назад. Не трави мне, Коль душу!
– Да, я Татьян, ничего! – забормотал Колька, – а куда ж ты гостя?
– Да вон, соседняя квартира.