Алексей Митрофанович засмеялся такому неожиданному каламбуру, сказав сквозь смех, – хорошо мне надо размыслить о том, что ты мне сегодня сказала.
2
Так продолжались ночные беседы с ангелами, то с одной хранительницей то с другой а порой и с обоими, это общение увлекло Алексея Митрофановича, он узнал много интересного из многих областей жизни, на что раньше не обращал внимания, либо сознательно закрывал глаза. Он стал раньше ложиться спать, избегал ночных бдений. И, удивительно, отношение к Алексею предстоятелей, патриархов и служителей храма стало меняться, сначала его освободили от работ в храме, и перевели на сельскохозяйственный участок, так что он теперь лишь единожды в день смог посещать службы; отношение храмовых служителей к нему стало более бесцеремонным, а высшие патриархи его порой вообще игнорировали.
В одной из бесед-сновидений он с горечью пожаловался на это ангелу- хранительнице:
– Я стараюсь усерднее делать мою работу, и усерднее молиться, но их отношение ко мне холоднее день ото дня.
– Раньше ты истово молился их богам Иегове или Саваофу, теперь энергия твоих молитв уходит к Отцу Христа Свету. Что и просветляет тебя. Соответственно, ели где-то прибыло, значит где-то убыло, и эта недостача притока энергии понижает твой статус в данной иерархии.
– Но так рушится мой мир. – С болью произнёс Алексей Митрофанович.
– По-людски, ты полагаешь что рушение мира, должно выглядеть каким-то коллапсом, либо взрывом. На самом деле, мир фантазий, который человек создал энергией своей мысли, разрушается тем, что статус этого человека раз за разом понижается в данном конкретном мире, и когда он становится изгоем для этого мира, то заря нового мира зажигается на его горизонте.
….. Шли годы, Алексей Митрофанович всё реже появлялся в храме, и всё более чувствовал себя нежеланным гостем. Но теперь это его не удручало, он полюбил свой труд на земле, своё простое жилище и пищу, научился молится среди природы, и молитва его стала безмолвной. И вот в один из дней, кажется это был вторник, во время очередной утренней молитвы он отчётливо увидел перед собой хранительницу, он протёр глаза, но видение не испарилось. Тогда он сказал, ужель я уснул?
– Нет ты не спишь, просто время, пришло, – улыбнулась хранительница в ответ.
– Но ведь, я ещё не умер!
– Смерти нет Алексей Митрофанович, всюду жизнь! Пойдём, нам засветло надо добраться до тех гор, – поворачиваясь и увлекая его за собой произнесла ангел.
Совсем из ума выжил, сам с собой разговаривает, прикрикнули на него проходящие мимо служители храма. Но он лишь улыбнулся им и, поклонившись, пошел своим путём.
Если б кто-то видел, как девушка и старик сели друг напротив друга, мгновение, и вспышка, озарив холм, оставила после себя пустоту, наверное, он принял-бы это за чудо.
Алексей летел, а может и просто висел в облаке света своей хранительницы, словно цыплёнок в яйце. Сколько прошло мгновений трудно сказать, но вот он и она на таком же холме но здесь свет льётся не от светила, а рассеян во всём пространстве, так что не даёт теней.