– Запрыгивай ко мне на плечи, я тебя постараюсь поднять, а наверху тебя ребята подхватят, – предложил Тощий. Так и сделали. С первого раза не получилось. Оба повалились на пол. Попробовали еще, потом еще и, наконец, Лею вытащили. Теперь проблема – как поднять Тощего? Пока думали, Мишка решил осмотреться и понял, почему комната заколочена со всех сторон. Причина оказалась простой. В помещении стоял сейф, правда, уже открытый. В нем остались лежать какие-то документы, письмо, советская сторублевка с профилем Ленина и черно-белая фотография. Тощий всмотрелся. На фото был этот самый дом, возле, на лавочке, сидели несколько мужиков, а по бокам стояли две женщины в простой одежде, фартуках и платочках. Рядом с одной из них стояло ведро. Перед мужиками на земле лежала большая тыква. Мужичок в середине курил трубку. В правом нижнем углу сохранилась подпись: «Скупердяй и Бородинский, 1952 год». Вроде обычная фотография, но что-то Мишку в ней привлекло. Ему показалось знакомым лицо мужичка, который курил трубку. Сунул фото в карман.
В это время ребята скинули ему сверху несколько табуретов и стул, чтобы он смог поставить их один на другой. Тощий так и сделал. Попытался вскарабкаться по ним наверх – упал вместе со стульями. И сразу же увидел в углу ножки стремянки. Оказалось, лесенка просто была завешена тряпьем.
В общем, вскоре Худогубкин тоже оказался наверху. С чувством выполненного долга, туристы направились к выходу. Но сначала Лея залепила Эдкевичу две пощечины. Третью не успела – Мишка ее поцеловал, и девушка немного успокоилась.
Выходят. Гордые. Улыбаются. Тощий выносит Лею из дома на руках, так как она подвернула ногу на первой же ступеньке.
Валенов тоже улыбается, восхищается своими туристами. В мыслях – классная героическая музыка.
– Красавцы! – гордо говорит он. И под эту музыку Тощий спотыкается с Леей на руках, падает. О них запинаются Эдкевич и Дарьян – падают. О них запинается Могильников – подает с ружьём. Нажимает случайно на курок. Тратит последний патрон. Падает утка. Традиции соблюдены.
– Забирай свою бригаду и пошли в лагерь, – вздохнул Куприянов.
– Мне начинают нравиться твои туристы, Рома, – засмеялась Оленька. Валенов скривил улыбку.
Не успели туристы вернуться в лагерь, как дождь усилился. С каждой минутой он становился все сильнее. Решили переждать непогоду в палатках, но оказалось, что поставили свои палатки только Куприянов и девушки.
– Эдкевич, ты почему палатку не установил? – возмущенно спросил Валенов.
– Виноват, очень интересно стало узнать, есть ли привидения в доме.
– Так интересно, что ты даже успел себе подружку из сена сделать? – рявкнул Роман. – В таком случае, предлагаю собрать вещи и перенести их в дом. Найдем наиболее чистую комнату, переждем дождь там, – предложил руководитель.
– Ну, уж нет! Мы туда ни ногой! – наотрез отказалась Лея.
– У вас нет выбора. Я вас одних в палатке не оставлю, охотники за привидениями.
– Секс? – заулыбался Эдкевич. Лея покраснела, а Тощий поперхнулся.
– Господа туристы, ваш руководитель прав. На открытом месте маленькой группой сидеть опаснее, чем в лесу, тем более из дома мы не услышим ваших криков, – поддержал Валенова Куприянов. Тот благодарно кивнул ему.
– Разбираем палатки и уносим все наши вещи в дом, – распорядился Роман.
– Там и костер не развести, чтобы ужин приготовить, – расстроилась Элина, – я очень голодная, и, думаю, не только я, учитывая наши скудные запасы продуктов.
– Под ливнем развести его у тебя тоже не получится, – заметил Дарьян, – давайте ускоряться, сверху так сильно льет, а сушить одежду негде!
– Котелок захватите, поставим у входа в дом, с таким сильным дождем быстро он заполнится водой. У меня с собой газовая горелка и баллон еще один есть, – сказал Куприянов.
Это предложение несколько приободрило голодных туристов.
Итак, вечер. Стемнело…
Дождь не прекратился, только уже не лил стеной, а мерно шумел за стенами дома. Элина наварила на всех гречневой каши, добавив одну банку тушенки из запасов Куприянова. Тот не стал заморачиваться с сушкой мяса, а просто взял с собой несколько банок. Валенов убедил пожертвовать в общий котелок еще банку, ведь дичь, если понадобится, они с Могильниковым наловят.
Ужинали в комнате на первом этаже. На второй Роман никого не пустил, чтобы не последовать примеру Леи. Стоит заметить, что в доме сохранилась входная дверь и к тому же с действующим замком. Впрочем, его тут же сломал Тощий… Разумеется, случайно. Могильников приколотил защелку, которую снял с двери другой комнаты. Поев и обустроившись, туристы приняли решение тут и заночевать.
К обстановке участники группы вскоре привыкли и потому смогли нормально пообщаться друг с другом. Спокойнее и счастливее всех выглядел Бегемотов. Впервые за всю историю, автор комедии увидел на его лице искреннюю и широкую улыбку. Помните, дорогие читатели, он сетовал Оленьке, что из-за работы совсем не видит жизнь, упускает ее? Теперь он понимал, чего ему не хватало – приключений и настоящих опасностей, где ты один на один с природой. Не хватало свободы… Не хватало общения с людьми, стремящимися раздвинуть собственные горизонты. Особенно ему приятно было общаться, не беря в расчет Оленьку, с ее двоюродным братом, Романом. Бегемотов даже, в недалеком будущем поделиться с Оленькой своими мыслями касательно похода, и особое внимание он заострит на Ромке Валенове: «За этим человеком я бы пошел. Столько энергии. Столько уверенности в себе. Он хранит в душе просто необъятную веру в счастливое будущее. Стремится к новым горизонтам. Не встречал еще настолько интересных людей. Красивая штука – жизнь!» Одним словом, Володя почувствовал, что живет. Нет ни бандитов, ни Сталина, есть только он, друзья и мир без границ.
В какой-то момент Роман Александрович вдруг вспомнил, что когда ходил по кладбищу, то видел могилку с крестом, на котором, единственном, сохранилась в более-менее «читабельном» виде фотография. Она, конечно, выцвела, но видно было, что на фото – мужчина с бородой, а под ним ниже фамилия – Худогубкин.
– Миша, а ты деда помнишь своего? Как он выглядел? – спросил Валенов у Тощего.
– Помню, но плохо… Он давно уже умер, – задумчиво ответил тот, – вытащил из кармана куртки фотографию, которую забрал из сейфа, еще раз всмотрелся в нее. Поднял голову на Романа. – А вы почему спрашиваете, Роман Александрович. Роман рассказал о той фотографии на кладбище.
– Все в порядке? – посмотрела на него Лея.
– Не так выглядел тот, с бородой? – спросил Мишка у Романа, и передал ему фото, найденное в сейфе. Тот, присмотревшись, согласно кивнул – похож. Тощий от избытка чувств подскочил с пола, перевернув свою тарелку с кашей.
– Да сколько же можно! – расстроилась Элина. – Почему, когда я готовлю кашу, вы ее раскидываете?
– Прости, – отмахнулся от нее Тощий, – Роман Александрович, где находится кладбище? Валенов показал направление. Мишка застегнул куртку, взял фонарик и вышел в окно настолько быстро, что никто даже не успел обработать полученную «картинку».
– Миша! – закричала Лея, отодвинула миску с кашей, подскочила и случайно задела ее ногой – перевернула. Элина от увиденного, застыла с ложкой во рту.
– Худогубкин, зараза! – вскричал Роман, ринулся к окну, также забыв про тарелку. Благо, он свою порцию уже съел.
– Олег Уюкович, Дарьян, Эдкевич – за мной! Остальные остаются. Куприянов – за старшего. Казбекович от этого распоряжения, аж кашей подавился. «Валенов мной командует?!» – первое, что возникло в его голове. Однако решил смолчать – не время выяснять отношения, да и не место.
Лея вылетела из окна первой, даже не услышав команду Валенова. Не взяла ни дождевик, ни фонарик, ориентировалась лишь на отсвет фонарика Тощего.
– Как в дом зайти, так ему страшно, призраки там, а как на кладбище ночью одному бежать – ерунда, я справлюсь! – удивлялся Дарьян.
Тем временем Тощий нашел могилу, про которую говорил Роман, протер табличку на памятнике и упал на колени перед ним. Подбежали ребята.
– Тощий, ты что творишь?! – заорал Валенов.
– Ребята, – дрожащим голосом выговорил Мишка, – это могила моего деда.
– Мы спасены! – воскликнул Мишка.
– Ты нашел нам место для могил? – ляпнул Эдкевич. Могильников дал ему подзатыльник.
– Здесь жил мой дед! В этом доме! Я вспомнил это место. В детстве меня пару раз привозили к нему в гости. У дедушки был свой дом, он стоял чуть левее этого барака. Потом дом сгорел, и бабушка с дедушкой переехали в поселок, который находился в нескольких километрах отсюда. Там еще заведение питейное, помню, было, «Пьянчушкин двор» называлось. Бабушка, видимо приходит сюда иногда, прибирается на его могиле. Дед тут всю жизнь прожил и хотел, чтобы его тут и похоронили после смерти. Я его сначала не узнал на фото, ведь когда он умер, я совсем маленький был. Михаил Михайлович Худогубкин. Жадиной был, потому его и назвали иногда скупердяем, – показал фото ребятам Тощий. Здесь должна быть дорога! Найдем её и тогда выйдем к действующему поселку!
– Извините меня, не совсем уместен юмор, но я все-таки спрошу. Миша, а папу твоего как звали? – спросил Эдкевич.
– Михаил Михайлович Худогубкин, – ответил Тощий.
Эдкевич хрюкнул в ответ и добавил:
– Ты тоже, выходит, «Михал Михалыч»… У вас прямо настоящая семейная династия «Михалычей»!
– Эдкевич, замолчи! Неуместны шутки! – рыкнул Роман. – Хотя, признаюсь, это забавный факт.
Тощий надулся.
– Не злись, – хлопнул его по плечу Роман, – новость про поселок – отличная! Переночуем и утром двинемся в путь!
– А, может, сейчас и пойдем? Чего ждать – то? – предложил Дарьян.
– Ночь на дворе, немудрено заблудиться, ведь дорогу-то еще найти надо, – охладил его пыл Валенов, – а уж с нашей манией попадать в передряги… Возвращаемся в дом, нечего тут мокнуть!
– Не знаю, что говорить в таком случае, благодарить или что иное… Я обязательно навещу твою могилу, дедушка…и бабушку проведаю, – Тощий положил руку на памятник и заплакал…
Утро…
Палатки собраны, вещи упакованы. Туристы отправились в путь. С другой стороны поляны они сразу нашли заросшую широкую грунтовку, двинулись по ней и через несколько километров увидели указатель «Пьянчушкин двор, 2 км». Валенов шел и всем богам молился, чтобы предполагаемый поселок был обитаемым.
И вот, спустя почти месяц скитаний по тайге, группа Романа Александровича Валенова вышла к небольшому поселку с необычным названием «Кривая ручка».
Представляете, какие эмоции испытали туристы, когда увидели, что поселение не брошено людьми? Что они, можно сказать, спаслись…
Из труб многих домов шел дым. По единственной улице «Серенькая» без дела блуждали местные жители. Детишки радостные бегали возле какого-то сарая друг за другом, в грязи с ног до головы. Возле маленького домика с одним окном и покосившейся входной дверью сидела с закрытыми глазами бабуся с тросточкой в руках. Из магазина «Не все дома» вышел счастливый мужичок с бутылкой водки.
Туристы сбросили рюкзаки, кто-то упал на колени, кто-то заплакал от радости. Валенов, несмотря на все обстоятельства, завершил поход и довел группу к финальной точки пути в целости и сохранности. Теперь он обоснованно мог считать себя опытным руководителем.
Первым ребят встретил старичок в кепке и в сером халате с лопатой. Он был весьма доброжелателен. Очень удивился присутствию в их краях большой группы туристов, ведь они не заглядывали сюда уже очень – очень давно. Роман вкратце рассказал, что они заблудились во время похода и потому выход к поселку считают своим спасением.
Мужичок подсказал, что пойти им на постой лучше в третий дом от начала селения. У хозяина в доме большая гостиная, приютит наверняка, супчиком накормит, чаем напоит и подскажет, как до города добраться. Напоследок селянин добавил, что сейчас у него, правда, несколько приезжих живут, пару дней назад заехали, ждут кого-то.
После этих слов улыбка с лица Бегемотова сползла. Первая мысль – это за ним. Паниковать раньше времени он, конечно, не стал, вел себя спокойно, но переместился в конец колонны.
Туристы подошли к дому, постучались. Дверь открыл хозяин – мужик лет пятидесяти с седой бородкой, в фуражке, в кофте с остатками сена на плечах и животе, в широких, мятых штанах, и в сланцах, надетых на носки с дыркой на правой ноге. Он предложил туристам оставить пока рюкзаки на улице, раз дождь прекратился, и пригласил всех внутрь. Группа по одному вошла в дом, Бегемотов шел последним, сдерживая внезапно нахлынувшее беспокойство.
– Володя, беги! – закричала Оленька, которая зашла в гостиную вслед за Романом. Из соседней комнаты на него бросился крепкий мужик, и без камуфляжа было видно, что он из спецподразделения. Попытался схватить Бегемотова, но тот вытек из его объятий, словно вода, и кинулся на улицу. Однако на выходе из двора его уже ждал лейтенант Пьянковски. Володя оказался между двух огней: впереди старлей, позади – крепкий мужик. Пьянковски замахнулся – промахнулся, Бегемотов проскользнул под его рукой и со спины толкнул в спецназовца. Выбежал за ворота – еще один служивый схватил его за руку. Володя применил болевой прием, мужик получил растяжение. Капитану Дубанько, который, как вы помните, тоже был в отряде по поимке страшного преступника всех времен и народов Бегемотова, Володя дал по шее, чтобы временно вывести его из строя. Но сбежать ему все же не удалось. Неожиданно ему прилетел удар в живот, затем крепкая рука повалила его носом в землю. Бегемотов услышал звук передернутого затвора.
– Куппоне, не усердствуй! – рявкнул Сталин, который стоял рядом с внедорожником.
Что же предшествовало встрече непримиримых врагов? Где Бегемотов прокололся?
Оказывается, когда Сталин, Дубанько и другие полицейские в сопровождении Николая Куппоне прилетели на вертолете на базу к Атасу Жёлуеву, браконьеры, заявившие, что являются добропорядочными охотниками, пояснили, что Бегемотов со своей бандой их избил и сбежал в сторону «Кривой ручки». Сталин с командой тут же вылетел в поселок. Прибыли, вертолет оставили в деревушке за двадцать км. До нужного места добрались на арендованных у местных жителей автомобилях. Сталин принял решение ждать Бегемотова столько, сколько понадобиться. И дождался.
– Ну что, товарищ Бегемотов, вот ты и добегался, – с чувством победителя заявил Сталин.
Куппоне нагнулся к Володе.
– А ты, *пип-пип-пип*, думал, что я тебя не достану никогда? Хотел безнаказанным остаться за то, что сделал со мной? *Пип-пип-пип*! Поверь, теперь я позабочусь о том, чтобы в тюрьме жизнь показалась тебе горькой! *Пи-пип-пип*! Будешь любовницей для местных зэков, *пип-пип-пип*! (*пип-пип* – это ужасно некрасивые матерные слова)
Из дома выбежали туристы, первой – Оленька.
– Что вы делаете?! Отпустите его! – верещала девушка.
– Ольга? Ольга Петроградская?! – выпучил глаза Дубанько.
– Дядя? – опешил Тощий.
– Мишка! – засуетился капитан, кинулся обнимать племянника. Оленьку пришлось сдерживать крепкому мужику.
– Так, туристы, спокойно! – раздался командный голос полковника. – Пьнковски, надень на Бегемотова наручники и караульте его, как собственную невесту, чтобы не сбежал, – затем он снова повернулся к туристам: – Вас никто не тронет. Я – полковник полиции Геннадий Сталин. Это, – он указал на Жукова, – директор ФСБ Жуков в отставке. Это – капитан Дубанько. Мы задержали лидера опаснейшей банды «Кривая панда». Нам стало известно, что он скрывается от возмездия в вашей группе.
Оленька хотела сказать, что туристы обо всем знали, но ее остановил Куприянов, отвел в сторону и шепнул, что сейчас не время для геройства, Сталин может привлечь всех за соучастие. Ольга возмутилась, но потом разум все-таки взял вверх. Тем более, что Александра Казбековича поддержал и Валенов.
– Если кто-то из вас с ним сдружился, сопротивление органам оказывать не рекомендую, иначе, как любит говорить капитан Дубанько, всех посадим в тюрьму.
Ольга снова чуть не ринулась в бой.
– Оля, тише! Не вмешивайся! Они все равно меня до места не довезут, – подозрительно спокойно предостерег ее Бегемотов.
– С чего такая уверенность, бандит? – задал вопрос Сталин.
– Я сбегу, что бы вы не делали. Вас вокруг пальца обводит самый настоящий кровавый барон, Куппоне… а вы думаете, что меня сможете задержать? Ну, питайте иллюзии…
– Ясно, – буркнул Сталин.
Из дома вышли Дарьян и Олег Уюкович.
– О, и ты здесь, – заметил приемного сына Николай Куппоне, – мать обрадуется. А Могильников, как только увидел врага, отодвинул, как пушинку двух крепких офицеров и ринулся к Куппоне.
– Ну, сволочь, держись! Я тебя, *пип-пип-пип* сейчас заживо зажарю! – Могильников старший был в ярости.
– Я сказал, чтобы ты к Дарьяну и на метр подходить не смел! – заорал, в свою очередь, Куппоне.
– Остынь, папа, чего махать кулаками после драки. Оставь это мне, – остановил Олега Уюковича сын, – зная твою силу, могу с уверенностью сказать, что капитан и тебя в тюрьму отправит за тяжкие телесные повреждения. А я не хочу больше жить без отца, – улыбнулся парень, но говорил он серьезно.
– Дома поговорим, сосунок, – услышав слова Дарьяна, рявкнул Куппоне, – под домашним арестом теперь будешь сидеть!
Дарьян подошел к Куппоне, оглянулся на отца, а затем ударил отчиму коленом в пах.
– Это тебе за отца! – тут же влепил ему по челюсти: – А это за то, что у меня не было детства из-за тебя, сволочь!
Пьянковски еле-еле оттащил младшего Могильникова от Куппоне.
– Да я же вас со света сживу! – процедил бандит, сплевывая выбитый приемным сыном зуб.
Бегемотов кашлянул, все обратили на него внимание.
– Теперь мое слово… Даже, если поймают моих ребят, ровно, как и меня сейчас, никакого суда не будет, как и наказания. Сегодня поймали, сегодня же мы и освободились. Но если я узнаю, что ты хоть пальцем тронул этих замечательных людей, будешь отдыхать за Полярным кругом до конца своих дней. Хотя, что тянуть, Геннадий Сталин, с Атасом Жёлудевым вы уже виделись?
– Ну, – буркнул тот.
– Николай Куппоне курирует его банду. Банду браконьеров. Они давно уже истребляют животных из Красной книги. А на днях группировка Жёлудева чуть не приговорила к смерти группу туристов Романа Валенова.
– Разве они этим занимались? – шепотом спросила Кира у Эдкевича, тот пожал плечами. Рядом стояла Оленька и также шепотом пояснила, что на Куппоне половина уголовных дел была сфабрикована не без помощи «панды». А иначе бы его не посадили.
– Ты что несешь? – взревел Куппоне. – Доказательства есть!? Фотографии, например… Володя не ответил. Зато ответил другой человек.
– Есть! – воскликнул Эдкевич. – Есть фотографии. Вот вы, – он обратился к туристам, – винили меня за то, что я неудачные кадры делаю. Но я искал жизненные фото, без прикрас, вот и в сарае браконьерском все ужасы отснял. Думаю, даже есть кадр, когда Жёлудев Ольге пощечину дал. Да и мы – свидетели, подтвердим, что увидели на базе браконьеров! – уверенно закончил Эдкевич.
– Ну, не ожидала! – восхитилась Кира.
– Спасибо, – улыбнулся парень.
– Федор Козлик, арестуй Куппоне. В отделении разберемся. Пьянковски, веди Бегемотова в машину. Капитан, запиши контакты туристов, вернемся в город – вызывай на допрос. Пленку сохранить.
Куппоне стал вырываться и кричать, что его оболгали.
– Считай, свой шанс ты использовал, – ответил ему Сталин и жестом указал подчиненному погрузить бандита в машину, набрал на телефоне номер и произнес в трубку, – высылайте вертолет с группой на базу Жёлудева, всех доставить в город, – затем продолжил, обратившись к туристам: – Собирайтесь и грузитесь по машинам.
– Можно я с Володей поеду? – плакала Оленька. – Очень вас прошу, пожалуйста! Могу на колени встать…
– Влюбляются дурочки в бандитов, а потом страдают, – вздохнул Сталин, – нет, чтобы хороших парней любить… Садись уже и маме позвони, а то она мне все мозги проела вопросом «идут ли поиски моей дочери?», – Сталин протянул ей спутниковый телефон: – Чем раньше доберемся, тем быстрее тебя ей сдам. Можем еще одного туриста взять. Кто с нами?
– Роман Александрович, помощь моя тебе нужн? – спросил Куприянов, тот отрицательно покачал головой. – Тогда я могу поехать, если остальные не против? Оставшиеся туристы на место в машине Сталина не претендовали.
– Миша, а ты что? Может, ты лучше поедешь? – спросил Дубанько. – Родители за тебя очень переживают.
– Нет, спасибо, дядя. Я очень хочу эту крайнюю ночь провести с друзьями, – улыбнулся Тощий, – и прошу, не плетите с Александром Казбековичем интриг с тюрьмой касательно Романа Александровича. Он спас нас всех. Все туристы, не мешкая, кивнули.
Дубанько с Казбековичем улыбнулись. Капитан покачал головой:
– Не заблудитесь только еще раз. Вернешься – расскажешь о своих приключениях.
Полицейские с Бегемотовым, Оленькой и Куприяновым уехали.
– Вот это сцена, – протянула Элина и взялась за очки.
Могильников обнял сына и крепко поцеловал в макушку.
– Па, ну что за нежности, люди же смотрят! – заворчал тот, довольный.
– У тебя хороший удар, Дарьян, – похвалила его Кира.
– Не только бедным выживать в жизни приходится, – ответил тот.
– А Бегемотова все-таки жаль, – вздохнула Элина, – мне он показался хорошим человеком, не зря же твоя сестра, Рома, в него влюбилась. А ведь ты сам говорил, что она – донельзя правильная девушка.
Валенов тоже вздохнул. Тяжело.
– Надеюсь, он выберется из всех передряг, – произнес Валенов. – Ладно, друзья, идем в дом, хватит с нас приключений.
Зашли в дом, умылись, уселись за стол. Хозяин накормил всех ухой, подал чай с печеньем, рассказал о жизни в поселке. Ребята, в свою очередь, вкратце поведали ему о своих приключениях. Хозяин дома даже опешил – почти месяц провести в осенней тайге! Столько приключений! Да еще с бандитами связались и выжили – точно железные туристы! И тут же рассказал, что каждый день из поселка ходит автобус до ближайшего города, в котором есть аэропорт, и прямо сегодня группа еще может на него успеть.
За всех ответила Юля:
– Ребята, тут такие места красивые, я очень хочу с вами еще один день провести вместе. Вы для меня семьей стали, – девушка заплакала от нахлынувших чувств. Кира, под впечатлением от Юлиных слов, не удержалась, обняла Волка.
– Согласна! Я бы тоже провела здесь еще один вечер!
Тут уже все хором закричали, что согласны с Юлей.
– Роман Александрович, – сказал Могильников, – соблюдаем субординацию, решающее слово за вами.
Валенов задумался и спросил у хозяина дома:
– У кого в поселке можно остановиться, отдохнуть, а завтра уже отправимся в дорогу? Мы заплатим, или поможем чем по хозяйству.
– Удивительные вы люди, – восхитился мужик, – месяц блуждали по тайге, и домой не торопитесь… Водочки? – предложил он Могильникову, тот отказался, сказал, что завязал.
От слов Могильникова все замолчали и уставились на него, как на гостя с «того света».
– Что?.. – удивился Уюкович.
– Бросьте, какие деньги! – разбил тишину хозяин дома. – У меня есть место. И кровати две и диваны, а кто-нибудь и в спальных мешках на пол может лечь. Кого-нибудь можно в бане поселить. Разберемся! С вас – наколоть дрова, натаскать воды с реки, а больше и не надо ничего. Отдыхайте, вечерком мясо на мангале пожарим, баню истопим. Можете на наш холм забраться, оттуда замечательный вид на реку открывается, – улыбнулся мужичок.
Дальше день развивался по традиционному сценарию… В бане Тощий умудрился сесть на печку, благо она еще не раскалилась. Мишка только слегка жжение почувствовал, а уж визгу-то было! К мясу он хотел добавить грибов – успел насобирать возле поселка и убеждал всех, что на этот раз они точно нормальные. Для подтверждения своей правоты продемонстрировал их хозяину дома, тот засмеялся:
– Моя корова недавно такие поела, так всю ночь в сарае мычала и танцевала. Хохоту – то было!. Это же галлюциногенные.
Эдкевич нарек Мишку наркобароном. Тощий вздохнул и пригорюнился, но грустить долго ему не дали. Рядом же была Лея, а значит, любые горести ему были теперь нипочем. Кира и Юля не отходили друг от друга и договорились обязательно встретиться после возвращения домой – сдружились они.
Могильников и Дарьян разговаривали с хозяином дома, перенимали опыт охоты и рыбалки. Олег Уюкович постоянно с ним спорил, а Дарьян с интересом слушал обоих.
Эдкевич после бани поднялся на холм, вскоре к нему присоединилась Элина. Роман увидел их и решил тоже подняться на вершину. Через некоторое время к ним присоединились и остальные.
Туристы сидели, молчали и просто наслаждались закатом, оранжевыми бликами на озере, панорамой гор. Сидели до тех пор, пока не погасли последние лучи солнца, и не померкла полоска заката над горизонтом. Это было самое настоящее тихое счастье. Словно ангел в тот момент пролетел над холмом.
Спустились вниз уже в темноте. Долго сидели у костра, Эдкевич играл на гитаре, спел простенькую, но душевную песню, которую сочинял для этого момента весь день. Песню о группе туристов, друзьях и настоящем счастье. Было в ней и о горести и разлуке… Растрогала песня абсолютно всех.
Кстати, если вы, дорогие читатели, переживаете за Бегемотова, то прекратите это делать сейчас же! Он ведь обещал Сталину, что суда над ним никто не дождется. И пока на утро туристы собирались в дорогу к дому, он вместе с Оленькой Петроградской ехал по дороге к горизонту на машине, угнанной Маргаритой Драбадан у полковника Сталина ранее. Номера, кстати, предусмотрительно поменяли.
Ну, а если, упаси Бог, вас беспокоит судьба Николая Куппоне, то сообщаю, что он получил по заслугам.
Вскоре…
Утро. Родной город. Серость. Сырость. Снег с дождем.
Туристы вышли из здания аэропорта. Они вернулись домой. Стоят и смотрят на проезжающие машины, на спешащих по своим делам людей. Обычная, повседневная городская жизнь. Рутина. С неба падают редкие снежинки. Холодно, но никто из них не обращает внимания на погоду. Они грустят. Перед глазами у каждого мелькали кадры пережитого приключения. Казалось, им совершенно не хочется возвращаться в свою прежнюю жизнь. Дарьян, кстати, не курил. Он купил в аэропорту никотиновую жвачку и боролся с желанием закурить сигаретку. Могильников пил воду.
Каждый из туристов, похоже, нашел свой кусочек счастья. Кто-то встретил любовь. Кто-то – осуществил мечту. Жизнь в тайге оказалась сложной, но – настоящей, свободной. Но именно ли так тернист путь в погоне за счастьем?
Девушки плакали. Элина подошла к Роману, крепко обняла его и сказала спасибо за то, что подарил ей лучшее приключений в жизни. Романа Александровича обняла каждая из девчонок. Мужчины крепко пожали руку. А Могильников его еще и обнял, шепнув на ухо: «Благодаря тебе мой сын теперь не сирота…», при этом даже он прослезился.
Роман настолько растрогался, что не смог сам сдержать слез от радости. А, может, их и не стоило сдерживать?.. Ведь он ещё и осуществил свою заветную мечту.
Вскоре подъехал микроавтобус, туристы взялись за рюкзаки, загрузились, сели. Водителя не видно. Только понятно, что он – довольно пожилой гражданин.
Вдруг в дверях сработал замок, на первое сиденье прыгнула курица, мужичок за рулем повернулся в салон – Петр Ильич Чайковский собственной персоной! Все визжат и требуют открыть двери. Старик хмыкает, говорит:
– Пирожки с яйками будете? – после чего давит на газ, микроавтобус разворачивается через две сплошные, провоцируя несколько аварий (никто не пострадал!) и уносится вдаль…
Где-то на Сонной пустоши…
Тем же утром сонную пустошь, где у дерева Лоа Лакроа ждал свою любимую, окутал густой туман. Любой путник, который проходил бы мимо, мог увидеть, как казалось бы, засохшее дерево вдруг начало цвести. То самое дерево, возле которого Лоа Лакроа впервые признался в любви своей любимой еще при жизни. А там, вдали, путник бы увидел, как два призрачных силуэта берут друг друга за руки и уходят вдаль, растворяясь в тумане. Туман рассеивается и взгляду открываются бескрайние просторы…
Выходит, даже смерть не способна отнять у человека счастье?..
Главное – не сдаваться, даже если кажется, что выхода из ситуации нет.
Роман Александрович Валенов, обычный человек без каких-либо магических способностей, рискнул и, не смотря на все тернии на пути, вырвался к звездам, а благодаря ему, счастье обрели даже те две души, которые однажды потеряли друг друга, погибнув на пустоши.
Верьте, друзья в простую истину, что счастье может ждать вас даже за углом дома, главное – подняться с места и направится к нему навстречу…
Посвящается любимой бабушке, Люсе…