Молитва по согласию
Началось всё с вопроса кого-то, а не меня, в газету «Телек» (№ 12 за 2014 г., стр. 55): «Что такое молитва по согласию? Можно ли такую молитву читать вдвоём?»
А продолжилось там же следующим ответом:
«Это молитва на основании Евангелия. Спаситель утверждал: «где двое или трое во имя Моё, там и Я посреди вас». Когда двое или несколько человек молятся о здравии или другом деле, то молятся по согласию: «Твоими устами Ты сказал нам: «Если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы ни попросили, будет вам от Отца Моего Небесного». С глубокой верой в непреложность слов Твоих и безмерное милосердие Твоё просим Тебя – услышать рабов Твоих (назвать имена просящих), согласившихся смиренно просить Тебя о бедствующем (болящем, заблудшем и тому подобное) рабе Твоём (имя) – да подаждь ему. (Изложить просьбу). Однако не как мы хотим, а как Ты, Господи; да будет на всё воля Твоя святая. Аминь».
Указанную молитву по согласию применяют, исходя из стихов 19 и 20 главы 18 Евангелия от Матфея, где и записано про двух или трёх собравшихся, среди которых окажется и Он, если от собравшихся к Нему будут какие-либо просьбы:
«Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы не попросили, будет им от Отца Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Моё, там и Я посреди них».
Только у него, Матфея, об этом и сказано. Никто из других евангелистов канонических Евангелий этих слов Иисуса не приводят. Не слышали, значит, в том числе и уже избранный в число учеников евангелист Иоанн. Да и у Матфея эти стихи 19 и 20 в 18-й главе как-то не лепятся к другим стихам, окружающим 19 и 20 сверху и снизу. Нет той логической последовательности. Конечно, практически все стихи с 3 по 22 являются наставлениями и поучениями, куда были, вероятно, позже вставлены стихи 19 и 20. Уж Лука вряд ли упустил бы такую речь Иисуса.
Но вот это «однако не как мы хотим…» – проскальзывает у всех евангелистов, кроме, пожалуй, Иоанна, в молитве Самого Иисуса к Отцу Своему Небесному.
У Матфея (26:39): «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты».
У Марка (14:36): «Авва Отче! Всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты».
У Луки (22:42): «Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо Меня! Впрочем не Моя воля, но Твоя да будет».
Вот, оказывается, как надо молиться-то! А мы, прямо-таки, совсем даже и не так молимся! Поэтому, может быть, и не доходят наши молитвы до нужного места, поскольку они не такие полные, как у Иисуса к Своему Отцу. Попробуем изменить их, добавим кое-что.
Например, текст молитвы «Отче наш!» (привожу по Матфею):
«Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Цартвие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого; однако не как мы хотим, а как Ты, Господи; ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь».
А вот, например, и другая молитва, пусть и не к Господу, а к ближайшему к Нему Помощнику в наших делах, к Богородице:
«Умягчи наша злая сердца Богородице, и напасти ненавидящих нас угаси, и всякую тесноту души нашея разреши: на Твой бо святый образ взирающе, Твоим состраданием и милосердием о нас умиляемся и раны Твоя лобызаем, стрел же наших, Тя терзающих, ужасаемся. Не даждь нам, Мати благосердная, в жестокосердии нашем и от жестокосердия ближних погибнуть, Ты бо еси воистину злых сердец Умягчение. Однако не как мы хотим, а как Ты, Мать Пресвятая Богородица, сердец наших Умягчительница! Аминь».
Даже есть и молитва, совершаемая по наущению церкви при питье святой воды, чтобы она сильнее подействовала:
«Господи, Боже мой, да будет дар Твой святый и святая Твоя вода во оставление грехов моих, в просвещение ума моего, в укрепление душевных и телесных сил моих, во здравие души и тела моего, в покорение страстей и немощей моих по беспредельному милосердию Твоему молитвами Пречистыя Твоея Матери и всех святых Твоих. Однако не как я прошу, а как Ты считаешь, Господи. Аминь».
А уж следующую-то молитву надо знать и употреблять, дело-не-дело, практически всем без исключения, поскольку она предусматривает налаживание отношений между родителями и детьми. Вот как она звучит с рекомендуемыми поправками и дополнениями:
«Владыко Человеколюбче, Царю веков и Подателя благих, разрушивший вражды средостения и мир подавший роду человеческому, даруй и ныне мир рабом Твоим, вкорени в них страх Твой и друг к другу любовь утверди: угаси всяку распрю, отъими вся разгласия и соблазны. Яко Ты еси мир наш и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Однако не как мы хотим, а как Ты, Господи! Аминь».
Вставки в молитвы я выделил в текстах молитв особо.
Вот тебе и будет, «чего бы ни попросили». Совсем другой коленкор получается. Если получится после молитвы что-то ожидаемое с вашей просьбой, то, несомненно, сработала благдать Божья. А если не выйдет что-либо толковое с вашей просьбой, то знайте, что сработало именно «однако не как мы хотим…». И совсем даже и без обид на Него, потому что так сами Его и попросили, с такой вот оговоркой.
Акафист
Радуешься ли, Богородица,
Частоколам свечей восковых,
Бесконечным молитвам к Тебе
Заступления пред Господом?
Радуешься ли, Светлая,
\Дева благословенная,
Просьбам неисполненным,
Ожиданиям Чуда Твоего?
Радуешься ли голодному,
К Тебе с словом идущему?
Радуешься ли сиротам,
О Тебе неведующим?
И болящим радуешься ли,
На Тебя уповающим?
Радуешься ли Ты хвалам,
Славящим Пречистую?
Радуешься ли Сыну Своему,
Не принявшему Тебя матерью?
Радуешься ли Распятию
От грехов Спасающего?
О Себе радуешься ли,
Вознесенной Сыном Твоим,
Неизбывно радуешься ли
Во Царствии Небесном?
Радуешься ли, Богородица?
Одна баба сказала
Во второй части моей книги «Заветные сказки», опубликованной в ЛитРес, сделан небольшой сравнительный анализ четырёх канонических евангелий, приняв за основу Евангелие от Матфея (в последовательности его глав). Здесь же мной выполнен анализ только Евангелия от Луки в отношении описанных им событий и деяний, не отразившихся в других евангелиях трёх его коллег, занимавшихся подобной работой. Почему я выбрал Луку, а не кого-то другого, понятно, из указанных этих четверых, поскольку подобных писателей евангелий было значительно больше, с полсотни. Просто я считаю Луку наиболее литературно одарённым по сравнению с Марком и Матфеем. Иоанна я вообще здесь не склонен рассматривать, поскольку, на мой взгляд, он, подготавливая своё Евангелие, не обращался к уже имевшимся Святым Благовествованиям, да и другим ходившим по народу книгам аналогичного содержания: к тому времени вместе с апокрифическими евангелиями уже было, как я указал выше, порядка пятидесяти таких книг. Хотя некоторые из событий Иоанн и не пропустил, но стиль написания его Евангелия разительно отличается от стиля других канонических книг. Ведь если посмотреть на ссылки (параллельные места) в Евангелии от Иоанна на другие источники, то их очень мало, а в отдельных случаях, например, молитва Иисуса в Гефсимании, текст и действия (этому у Иоанна посвящена целая глава, 17-я) полностью не совпадают с имеющимся в канонических. Эта молитва указывается во всех канонических евангелиях. Содержание молитвы в первых трёх канонических евангелиях практически одинаковое и весьма простое: речь идёт только о просьбе Иисуса к Своему Отцу Небесному о миновании горькой чаши распятия, но, понятно, на усмотрение Отца, что потом и совершилось. А у Иоанна вся молитва к Богу содержит просьбы только в отношении Его учеников, а также и в отношении всех верующих в Иисуса, которые получатся по их слову.
Литературная одарённость Луки несомненна. Это на мой, конечно, взгляд. Какие-то простые обыденные в той жизни и ситуациях факты обыгрываются Лукой так, что они становятся интересными, а во многих случаях даже и «душещипательными». Многое Лукой и придумано нового, что ни у кого из его коллег по писательскому труду не было. Дальше я попытаюсь рассказать о некоторых таких его фрагментах. Я не ставил себе целью скрупулёзно выбрать все несоответствия в Евангелии от Луки по сравнению с другими евангелиями, выбрал то, что прямо бросается в глаза.
В первой главе (стих 3), обращаясь к какому-то Феофилу, Лука пишет:
«То и рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего с самого начала, по порядку описать тебе, достопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твёрдое основание того учения, в котором был наставлен».
И вот дальше идут события просто не очень обычные. Ни у кого из тех, чьей рукой водил Сам Бог, не найдёшь истории рождения Иоанна Предтечи (Крестителя), про то, как у старенького священника Захарии и его старенькой совсем жены Елизаветы (стихи 5-25) родился мальчик Ваня (а в Священных Книгах – Иоанн) по наущению Ангела Гавриила, который только после этого (через шесть месяцев) отправился в Назарет к Деве Марии с аналогичным сообщением о предстоящем рождении Иисуса. Но на этом дело у Луки не застопорилось, он продолжил талантливо придумывать и развил эти события дальше, описав яркую встречу Марии и Елисаветы, как они возрадовались встрече, как прошла немота у Захарии и многое прочее, о чём можно почитать подряд в стихах 36-80 первой главы.
Иисус родился и у Матфея, а у Марка с Иоанном Он просто возник во время, когда Иоанн Предтеча крестил народ. Но Лука не писал о волхвах, как Матфей, он послал Ангела к пастухам (2-я глава, стихи 8-20), которые разыскали Младенца в Вифлееме и рассказали, как было дело, почему они здесь появились, как Ангелы пропели строчку гимна, которую услышал только Лука, как наиболее одарённый на талант сочинительства и имевший, вероятно, отличный музыкальный слух: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение».
Потом на сцене появляется некий человек по имени Симеон (тоже только у Луки), которому, почему-то, было предсказано, что он не увидит смерти, пока не увидит Христа Господня (стихи 25-38 2-й главы). Симеон взял на руки Младенца и сразу почувствовал, что жизнь его (Симеона) закончилась (к его же радости). Почему к радости? Потому, что, оказывается, он жил практически триста лет, со времён царя Птолемея. (Вот это придумал уже не Лука, а другие талантливые на выдумки люди, каких на земле, а особенно в церковной среде, имеется достаточное количество.) Но уж я закончу про Симеона. Лука про него, оказывается, многого не рассказал. А Симеон ведь был одним из священников, которые делали перевод Библии (входил в число семидесяти толковников Библии, по приказу царя Птолемея примерно за триста лет до рождения Иисуса). Когда он переводил Книгу пророка Исаии, то в ней встретилась фраза о том, что Дева родит Дитя. Симеон возмутился на то, что Дева родит, и написал Жена родит. Но, понятно, тогда это было очень просто, не то, что сейчас, явился Ангел, попросил исправить ошибку, сделанную Симеоном, а также назначил ему наказание в виде долгого неумирания пока не… (Вот этого, как я уже сказал выше, у Луки не было, а было придумано гораздо позже, но, понятно, свидетелями событий, которые и это лжесвидетельство обнародовали.) А у Луки появился ещё один герой этих событий, вернее – героиня, дочь Фануилова, от колена Асирова, вдова в восемьдесят четыре года, Анна Пророчица. Она всем рассказала о виденном в храме.
В этой же 2-й главе Лука приводит (единственный из всех) фрагмент отрочества Иисуса, в котором описывается событие, связанное с празднованием Пасхи, т.е. дня, установленного Господом за благополучный исход израильтян из Египта после совершения Богом десяти египетских казней. Семья Иисуса в полном составе прибыла в Иерусалим (Иисусу было в этот год 12 лет), праздник закончился, пошли обратно к дому (это примерно километров 150 пешком). Через день пути хватились Иисуса, а Его и нет! Пошли все назад, в Иерусалим, а Его и там не очень-то сыщешь. Но, всё-таки, нашли в храме, в окружении весьма важных и умных учителей, которые, несмотря на свою учёность, очень дивились разуму этого Мальчика. Разговор между родителями и Сыном произошёл с небольшими упрёками друг другу, но всё, в конце концов, образовалось, возвратились домой.
В 3-й главе Лука приводит родословную Иисуса. В параллель с Матфеем. Больше ни у кого таких сведений не имеется. Но Лука и тут постарался тщательно всё исследовать, не только для друга Феофила, но и для нас, грешных, и дал несколько расширенную родословную, на 14 колен больше, чем у Матфея. Но и ещё дальше пошёл, поскольку сделал дедушкой Иисуса не Иакова, как Матфей; а Илию. Мало того, если Матфей говорит, что предками Иисуса являются последовательно Давид-псалмопевец, Соломон-мудрый, Ровоам и т.д., то у Луки они не совсем в такой последовательности: после Давида-псалмопевца идут Нафан и Маттафий и т.д. Тут уж и Луку-то обвинять не в чем, может быть, и Матфей что-то перепутал. Надо сказать, что для православной церкви этот факт хоть и не нравится, но она не обращает на него никакого внимания, поскольку, я думаю, не может найти хоть какого-нибудь вразумительного объяснения. Я об этом как-то говорил с настоятелем церкви Живоначальной Троицы, что в Москве, в Отстанкино. Он спросил: «А что, Вам, это как-то мешает, что-то изменит в дальнейшем?» Я ответил: «Что Вы, что Вы, батюшка, ни Боже мой!» На том и успокоились.
В 4-й главе Лука приводит информацию о разговоре Иисуса с народом в синагоге (стихи 25-30). Он говорил о пророках Илие и Елисее, так что на него народ, бывший в синагоге обиделся, пришёл в ярость, выгнали Его из синагоги и повели на гору, на которой был построен город, чтобы убить (в то время, чтобы не прикасаться руками к нечестивому, убивали камнями). Но Иисус ушёл, пройдя между ними.
Практически у всех евангелистов прозвучало, что некоторые ученики Иисуса ловили рыбу в озере, находившемся в их селении. Но это просто была некая констатация факта. А вот Лука посвятил этому целый рассказ (гл. 5, стихи 1-11), в котором были призваны первые ученики, Симон (Пётр), ещё без своего брата Андрея, и Зеведеевы Иаков и Иоанн. Я бы и не стал обращать не это внимание, но рыбки-то оказалось весьма большое количество, даже не только сети рвались от её множества, но и лодки начали тонуть. Вероятно, Лука написал это для того, чтобы дать некую связку словам Иисуса в ответ на испуг удачливых рыбаков: «Отныне будешь ловить человеков».
О призвании ещё одного ученика, мытаря Левия, который вскоре оказался Матфеем, кстати – евангелистом. Написано один-в-один с Матфеем, но только у Матфея Иисус сказал «иди за Мной» мытарю Матфею (то есть – самому писателю), а у Луки то же самое, но мытарю Левию. Совпадает только должность. У Марка (2:17) тоже мытарь, но Левий Алфеев, который в его же третьей главе благополучно был обозван Матфеем, только кем обозван – не понятно.
Лука наградил Иисуса способностью воскрешать умерших (7: 12-16), что примерно такое же прозвучало позже у Иоанна (воскрешение Лазаря). В этой же главе прозвучала некая притча, если так можно сказать, для фарисея Симона, который пригласил Иисуса в свой дом. Состав притчи такой: двое были должны ростовщику, один пятьсот динариев, а другой – пятьдесят. Ростовщик простил им их долги. Вот Иисус и спрашивает Симона, кто, мол, из обласканных ростовщиком будет более благодарен. Симон сказал, что, конечно тот, чей долг был больше, с чем согласился и Иисус. Но потом Он упрекнул Симона за то, что он… Нет, тут надо просто полностью записать слова Иисуса, сказанные Лукой (7:44-47):
«…Видишь ли ты эту женщину? Я пришёл в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал; а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отёрла. Ты целования Мне не дал; а она с тех пор как Я пришёл, не перестаёт целовать у Меня ноги. Ты головы Мне маслом не помазал; а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много; а кому мало прощается, тот мало любит».
Что тут говорить – истинно театральное действие.
Приведённую выше, якобы притчу, я сам к притчам не отношу, возможно, что и ошибаюсь. Но разговора о притчах не избежать, поскольку талантливый Лука придумал их великое множество. Из всех 25 притч, обнаруженных мной во всех евангелиях (кроме Иоанна, который не привёл ни одной притчи) у Луки обнародовано 16, при этом повторяющихся с другими только 5. Это притчи о: «сеятеле и семени», «горчишном зерне», «закваске», «потерянной овце», «злом виноградаре». Остальные притчи, не встречающиеся у Матфея и Марка, о: «прощённых долгах» (приведена выше), «милосердном самарянине» (10:25-37), «безумии богатого» (12:16-22), «смоковнице» (13:6-9), «потерянной драхме» (15:8-10) – практически полный повтор притчи «О потерянной овце» с изменением объекта утери, «блудном сыне» (15:11-32), «неверном управителе» (16:1-12), «богаче и бедном Лазаре» (16:9-31), «неправедном судье» (18:1-8), «минах» (19:1-26), «смоковнице и распускающихся деревьях» (21:29-32).
Дальше прозвучит информация (она широко всем известна) о призвании 70-ти учеников (помимо призванных 12-ти, среди которых втесался и предатель Иуда). В главе 10 (в самом начале) Лука неосторожно сообщает, что «избрал Господь и других семьдесят учеников, и послал их по два пред лицем Своим во всякий город и место, куда Сам хотел идти…» Почему «неосторожно»? Потому, что он не назвал при этом ни одного из семидесяти призванных. А потом кое-кому пришлось задним числом по книге «Деяния Апостолов», написанной Лукой же, разыскивать этих семьдесят призванных. Поэтому и пошла невообразимая путаница с новопризванными. Многие из них никаким образом не могли быть призваны непосредственно Иисусом, поскольку были либо совсем малолетками, либо находились совсем в другом месте от района призвания, да и по некоторым другим причинам. Вот поэтому и оказалось, что в число этих семидесяти призванных вошли практически все лица, упоминаемые Лукой в «Деяниях», с кем апостол Павел (который Иисусом не призывался, но который тесно сотрудничал с Лукой) когда-то где-то встречался, с кем беседовал и общался, стали призванными в число семидесяти. При этом, понятно, в число призванных (я насчитал самостоятельно) попало примерно 26 человек, которые, понятно, оказались родственниками или сродственниками Павлу (с ними-то уж, куда деваться, встречался). Уж если имеется некоторая путаница в первопризванных 12-ти, то что уж говорить о таком большом числе, как 70.
Здесь не упомянута и ещё одна притча, которая звучит и у Матфея, но звучит так резко, что её даже и не читают в церкви, а читают только по Евангелию от Луки. Это притча «О брачном пире» (14:16-24). У Матфея действия происходят с многочисленными убийствами и разорениями, с чем Лука не согласился (в противовес Иисусу, который, получается, одновременно и в одно и то же время озвучил две различных притчи на одну и ту же тему; хотя доверие к Матфею должно быть больше, поскольку он присутствовал при произнесении притч, а Лука ещё, можно сказать, «под стол бегал»). У Луки никаких убийств не было, всё прошло более-менее гладко. Если у Матфея на пир не пришли званые, а слуг, которые пришли к ним напомнить о пире побили, даже потом и убили (при повторном появлении), если хозяин пира за это весь город разорил, слуги его и войска поубивали обидчиков, то у Луки вместо званых ранее нашли простолюдинов, которые и пировали, как положено и как хотелось хозяину дома. Последнее есть и у Матфея, но тоже не обошлось без убийства, поскольку один из простолюдинов пришёл не в брачной одежде, чем очень обидел хозяина, до того обидел, что пришлось от этого не в брачной одежде избавиться обычным для того времени божеским способом.
Привёл Лука и информацию о начальнике над мытарями богаче Закхее, который был маленького роста и никак не мог за толпой увидеть Иисуса. А очень этого хотелось, поэтому он и залез на смоковницу. Иисус попросил Закхея спуститься вниз и принять Его в его доме. Закхей так обрадовался, что пообещал половину своих богатств раздать нищим. За это Иисус сказал:
«Ныне пришло спасение дому сему, потому что и он сын Авраама; ибо Сын Человеческий пришёл взыскать и спасти погибшее».
И ещё один разговор между Иисусом и саддукеями (которые отвергали воскресение из мёртвых) подслушал только Лука (20:28-36), хотя сам находился в другом месте. Это о том, что будет с женой умершего одного из братьев, если их всего семь, и если они будут и сами постепенно уходить в некоторое царство мёртвых, а жена так и будет жива. По закону женщина должна переходить от одного брата к другому. Но потом и жена умерла. У Иисуса спросили, когда пройдёт общее воскресение из мёртвых, то чья же она будет жена? Иисус ответил подобающим образом, что даже книжники сказали, что это хорошо.
Завершу, пожалуй, на главах 22 и 23. Здесь Лукой очень много придумано самостоятельно. Вот, например, разговор Иисуса с учениками после указания на ближайшее Его предательство (22:24-26), когда ученики заспорили между собой, а кто же из них будет больше почитаться (но этот фрагмент можно трактовать и несколько по-другому: кому же, мол, из них достанется такая честь – стать предателем). И ещё, во время молитвы на горе Елеонской в Гефсимании Ему явился Ангел и укреплял Его душу, и пот кровавый стекал с лица Иисуса (22:43-44). Во время ареста Иисуса один из Его учеников (Пётр, что ли) отсёк у одного из стражников ухо, но Иисус быстренько это ухо приставил, и всё образовалось без ненужного кровопролития (22:49-51).
Весьма интересна и небольшая театральность во время непосредственного распятия (23:39-43). Один из разбойников стал хулить Иисуса, а второй стал за Него заступаться, что, мол, мы-то с тобой заслуженно наказаны, а Этот ничего не сделал плохого. Указанный фрагмент из Луки, единственный, вошёл в Двенадцать Евангелий, которые читаются в конце Страстной недели. Остальные евангелисты такого не приводили, не слышали они всего этого, хотя некоторые из них где-то там, рядом и были, во всяком случае – ближе, чем Лука. Если кто-то и мог рассказать это Луке (разговор распятых), то только стражник, поскольку близко к столбам, на которых были наказанные, никого и никогда не подпускали. Если это Луке подсказал Бог, то почему тогда другим этого не подсказал? Ни Марку, ни Матфею, ни Иоанну, который является Его Сыну даже и довольно близким родственником.
Я ещё раз повторюсь, что выбрал только Луку за его писательский талант и фантазию (и ещё один талант – художника). Вообще говоря, все канонические евангелия во многих местах не совпадают. И у Матфея можно найти собственные добавления, и у Иоанна хватает такого же. Я думаю, что целесообразно поступить так, как это сделал убиенный протоиерей Александр Мень в книге «Сын Человеческий». Он написал полную версию событий по всем использующимся каноническим евангелиям и отчасти даже и по апокрифическим. Только следует убрать ссылки на источники цитат. Но это может сделать только он, а уже теперь и не может, поскольку Оттуда назад пути для этого нет.