Эпилог
В ушах задребезжал звук будильника. Успел отвыкнуть от своевременного подъема на работу, хоть дела, связанные с домом, стали такой же работой, но из-за отсутствия обязательств прощал себе лишний сон. Отключив сигнал, я продолжал смотреть в пустоту, уже понимал, что не усну, но вставать навстречу суете не хотелось.
Раздался скрип двери.
– Игорь, – прозвучал в голове голос сестры, – вставай. Кофе уже готово.
Заставлять Свету ждать не хотелось, поэтому выбрал меньшее из двух зол. Собравшись и умывшись, я выполз на кухню к завтраку. Сестра приготовила кофе с булочками из слоенного теста, а в пакет собрала несколько на вид сытных бутерброда.
– Что сегодня будешь делать? – спросила она.
– Фундамент должен уже застыть, так что меня ждут стены. Наверное, сегодня останусь во времянке. По прогнозу обещали теплую ночь.
– Братик, прекращай оставаться один. Лучше приезжай сюда. Тебе здесь и так все рады. Да и крестница опять будет без тебя плакать.
– Посмотрим, – с улыбкой произнес я. – Работы много. Хочется до зимы закончить с каркасом. Тем более Марине надо привыкать к вам без меня, а то избаловалась.
Света лишь пожала плечами. Мне нравилась вся эта домашняя теплота, но меня все равно вырывало за ее пределы. Долгое время с семьей тяготило, а близкие превращались во врагов. Перезимовав у сестры, успел к ней привыкнуть и сродниться, но не чувствовал себя как дома. Я уже был лишний в их семье, и порой хотелось провалиться под землю во время ссор или их планов на будущее. Мне был необходим собственный мирок, куда мог сбежать, поэтому весной приступил к отстройке фамильного дома. Какие-то средства с работы на заводе скопил, да и на протяжении этого времени зарабатывал копеечку с копирайтинга, эти деньги и вкладывал в стройку. Также не забывал и про обязанность перед Аней и заканчивал уже свой первый роман о ней.
Управившись с завтраком, прополз в спальню и поцеловал свою крестницу Марину. Мне нравилось смотреть, как она спит, для меня это был первый близкий мне комочек счастья. В день пожара Кулак сам сдался полиции. Мише никак не получилось смягчить приговор, и моего друга ожидал максимальный срок. По моей просьбе, сестра быстро оформила опеку над Мариной, тем более выяснилось, что она знала Кулака, даже после ухода из автомастерской обращалась к нему за помощью с поломками своей машины. Конечно, не за бесплатно, но она доверяла его таланту общаться с техникой. Вышло даже забавно, я так долго его искал, а ниточка к нему была все это время рядом. После удочерения решили крестить Марину, а меня сделать ее крестным отцом. Я даже через Мишу получил благословление от Кулака – он был только за. Крестной же матерью по моей просьбе стала Алена. После всего случившегося с ней часто к ней заглядывал в палату и помогал чем получится. После выписки она не смогла вернуться в квартиру Владика, но согласилась на помощь Славика и Катьки. Вражда между старыми друзьями улетучилась: Алена, видимо, смирилась со всем, а Катя поняла все то, что случилось с подругой. Общее горе объединяет людей, как случилось и у меня с сестрой.
За полчаса я добрался из Ястребска в Родищенск. В Нижнем меня встречал уже родной участок. Выгрести весь тот мусор, что остался после пожара, оказалось той еще задачкой. Закидывал на тележку все, что плохо лежит, и вез на свалку. Первый месяц потратил на то, чтобы привести все в порядок.
Фронт будущих работ уже был намечен, приступил к замешке цемента. При завозке необходимого материала убрал весь забор. Первое время боялся, что могут все украсть, но люди на районе относились ко мне с понимание. Когда приступил к замешиванию, к дому подъехал небольшой пазик с символикой Родищенского Тракторного Завода. Из автобуса вывались рабочие строительной бригады во главе с Вячеславом Николаевичем.
– Игорек, мы к тебе в помощь.
– Это лишнее, – усмехнулся я, пожимая всем руку.
– Дома строятся в дружном коллективе, чтобы каждый кирпичик друг дружку крепко держал.
Спорить с настроем Вячеслава Николаевича не стал, хоть был приятно удивлен его появлению. С пожара мы с ним ни разу не заговорили, а на суде держались поодаль друг от друга.
– Прости меня, Игорек, – обратился он ко мне после того, как все команды были розданы, – я должен был довериться тебе. Только на суде понял, через что ты сам прошел за это время.
– Все в порядке, Вячеслав Николаевич. Я тоже понимаю, каково вам было после смерти Владика. Я вас ни в чем не виню. Вы поступили как отец.
– А ты как друг. Послушай. Я знаю, что ты уже наладил свою жизнь, но вдруг что знай, я всегда рад видеть тебя на прежнем месте. Должность будет ждать тебя, как и наша семья. Пойми, не бывает идеальных семей, все мы ошибаемся, все мы поступаем не подумав, но всегда мы вместе. Так что еще раз прости, что мы в тебе усомнились. Ты всегда и везде оставался хорошим парнем. И твоя семья не ограничивалась только нами.
– А что такое семья, Вячеслав Николаевич?
– Те люди, чьи ошибки ты готов простить. И это касается не только родных, но и друзей, любимых и коллег. Ты сам для себя решаешь какими людьми себя окружишь. И если эта связь взаимна, то вы становитесь семьей. Твоя мама не отвернулась от тебя, когда ты уехал в Москву, какой бы конфликт между вами ни произошел, и догадываюсь, что ты не прекратил ее любить. Мы все совершаем ошибки в поисках своего места в этом мире, мы все рабы наших чувств и амбиций, но только пройдя свой путь, принимаем себя и мир таким, каким хотим его видеть. Главное сделать первый шаг.
Я лишь улыбнулся на слова Вячеслава Николаевича. Мне уже было достаточно, что мы наладили связь после всего произошедшего. Возможно, весь пройденный путь стоил этого. Надеюсь, это же понимает и Кулак. Ничего уже не вернуть, остается только с улыбкой вспоминать о былых деньках. Хоть мы и люди, что наступаем из раза в раз на одни те же грабли, но этими граблями сложен наш путь, и проще наступать на них уже с такими же, и как ты.
Теперь я был дома. Я это знал.