Девчонки, погоны. Книга IV. Сквозь тернии и боль

3

С физической формой у Крис были проблемы, памятуя наставления Славки, на приеме пищи она вела себя разумно, парочку раз постучала по тарелке ложкой, оставила свою порцию еды нетронутой. Сестрички лукаво на нее посматривали и посмеивались.

Глядя на Костенко, и Сашенька в обед почти ничего не съела. Со спортом она никогда не дружила, бежать кросс с набитым животом в ее незавидном положении было смерти подобно.

– Съешь-ка витамину, Крис, – протянула Славка небольшую капсулу. – Запей компотом.

– Что это? – прищурилась Костенко.

– В простонародье оно прозывается допингом, – состроила Славка смешную рожицу.

– Это не смертельно? – покосилась опасливо Крис.

– Нет! – подмигнула заговорщицки Виктория. – Эта таблетка на определенное время усиливает выносливость организма. Рекомендовано сердечникам. Минздрав не предупреждает…

Заметив вопросительно уставившуюся на нее Кошкину, Славка легко догадалась о том, в чем суть проблемы у Сашеньки.

Усмехнувшись, она дотронулась до Сашиного плеча:

– Тебе тоже, Саша, хочется съесть витамину? И у тебя с бегом тоже имеются большие идеологические разногласия?

– Если оно можно… – кивнула Кошкина со смущением, особо не рассчитывая на реальную помощь и поддержку.

В ответ Славка лишь пожала плечиками, сказала:

– А чего бы, Саша, и нет. Если хочешь, можешь бежать с нами в группе. Тянись за нами и, хотя бы на троечку, но ты выбежишь. Если ты только сильно не отстанешь от нас…

– Спасибо, девочки! – кивнула благодарственно Саша.

– Спасибо скажешь нам, когда добежишь, – улыбнулась Славка. – А пока что благодарить нас не за что…

И часа после обеда не прошло, как их группу вывели на старт километровой дистанции. Зачет принимался на беговой дорожке спортивного стадиона. Дистанция у них состояла из двух с половиной кругов по четыреста метров. Немного, но и немало…

– На старт! Внимание! Марш! – скомандовал судья.

Раздалась заливистая трель судейского свистка, молодые кобылки рванули в карьер, сразу обогнали группу девчонок в практически одинаковой форме, которую им подогнала по телефонному звонку старшая сестра Костенко, Марина. Кристина попросила сестричек оказать ей помощь в сдаче спортивных норм, и Славка придумала, как им организовать подмены и подставы.

– Держишься? – поинтересовалась Шевчук у бегущей впереди Костенко. – Или уже все, не тянет машина…

– Держусь! – выдавила Крис сквозь зубы.

– Дыши глубже и ровнее! – посоветовала Славка.

– Стараюсь…

Не сразу, но со временем Саша вполне оценила преимущества выбранной сестричками тактики бега на один километр. В группе Саше бежать оказалось куда намного легче. Бегущие впереди нее девчонки создавали тугой воздушный поток, в который попадала Сашенька и который помпой тянул ее за собой.

– Сашка, ты там как, а? – поинтересовалась, не оборачиваясь, бегущая перед нею Ника. – Жива еще?

– Держусь! – отозвалась бегущая позади нее Кошкина. – Не скажу, что все путем, но пока терпимо…

Дыхание ее восстановилась, она попадала в такт шагов бегущей впереди Ники. Постепенно взгляд начинал воспринимать происходящее на беговой дорожке. С самого начала бега они оказались в самом хвосте. Но к концу первого круга сестрички начали доставать, а потом и обгонять некоторых загнавших себя с самых первых метров километровой дистанции участниц забега.

– Держишься? – услышала Саша в конце первого круга.

– Держусь! – выдохнула она.

– Прибавить сможешь?

– Смогу!

Паровозик поддал еще чуть жару, увеличил обороты, сестры-близняшки ускорили шаг. Саша почувствовала, как дорожка намного быстрее помчалась к ней навстречу.

– Посторонись, девчата! – пробивала Вика дорогу для группы, мощно работая своими плечами, обходя выдохшихся раньше времени слишком ретивых поначалу участниц забега.

В ушах у Саши зазвенело. Предложенный близняшками темп оказался выше ее сил, но она пыталась, бежала через «не могу». Старалась ни о чем не думать, она просто стремилась тупо переставлять ноги. Шаг, еще один шаг, еще одна пара шагов. Потихоньку Сашенька начала отставать и перестала следить за тем, что происходило в группе.

– Ускоряемся! – донеслось до нее откуда-то издалека. – Сашка, жми, не отставай от нас…

Ника и Вика мгновенно перестроились, подхватили Крис под руки, стремглав понеслись вперед, потащили ее за собой. Со спины Кристину подталкивала Славка, следила за тем, чтобы Костенко не споткнулась и не потеряла равновесие.

– Финишируем! – скомандовала Шевчук. – Вот и все…

– На сколько они все прибежали? – показал Шпак пальцем на интересующую его четверку бегуний.

– На «хорошо» они прибежали, – ответил преподаватель-майор. – Немного до «отлично» им не хватило.

– Проставь всем четверым «отлично»! – прищурился Макс. – За старание и взаимопомощь! Если бы все девчата бежали столь же дружно, я им всем поставил бы памятник. Той девчонке, что бежала все время вместе с ними, но потом она от них немного отстала, тоже исправь время, поставь ей «хорошо». Очень девчонка старалась, просто жалко ее, бедняжку…

С личным делом абитуриентки Кошкиной подполковник был знаком, он изучил все личные дела девчонок, что приехали к ним поступать. Шпак и распорядился, чтобы Сашу определи в группу к комбатовским сестрам, чтобы она была у него на виду, чтобы он мог вовремя помочь девчонке, у которой в гражданской жизни не все сложилось. И ему импонировало то, что Саша за столь малое время успела найти общий язык и с сестричками, и с Кристиной, за которую он переживал и волновался больше всего.

Сашеньку на финише вырвало, ей показалось, что у нее все легкие вылезли наружу вместе с остатками обеда…

На «стометровку» Сашеньку хватило, узнав результат, она с видимым облегчением выдохнула. У них оставалось самое последнее испытание – подтягивание на перекладине.

– Все, подруги, приплыли! – приуныла Кристина. – Сливай воду, кранты! Говорила мне сестра: «Не ходи, девка, в армию!»

– Не дрейфь! – выглядела невозмутимой Славка. – Ты на меня, Кристинка, не смотри, запрыгивай на перекладину, дергайся на ней, извивайся, тяни время. Потом ты спрыгнешь, а Ника всем громко заявит, что ты подтянулась нужные двенадцать раз.

– Да никто ей не поверит! – моргнула ошарашенно Крис. – Все же увидят, что я всего лишь пару раз подтянусь!

– А это, Крис, моя забота! – пробежалась по Славкиным губам загадочная улыбка. – Пока я буду крутить «солнышко», на тебя, Крис, никто даже и одним глазком не глянет!

Судья, стоявший напротив двух отведенных для приема норм по физической подготовке перекладин, скомандовал:

– Абитуриентка Шевчук и абитуриентка Костенко, на исходное положение шагом марш! К снаряду!

С обреченным видом Крис, словно овца на заклание, зашагала к перекладине, остановилась, плюнула на свои ладошки, подпрыгнула, зацепилась руками за металлический стержень, повисла, собрав все свои силенки, потянулась вверх.

– Раз! – выкрикнула громко Ника, зафиксировав взятие первой вершины. – Два…

Имитируя старание и рвение, Славка подошла к перекладине, подпрыгнула, взялась за стержень обеими руками, немного повисла, изображая физическую немощь. Потом одним резким движением исполнила выход силой, взмах ногами, стойку на перекладине на руках, вращение назад, перехват руками, вращение вперед. Снова стойка на руках, перелет через перекладину, взмах, вращение и соскок кувырком назад. И все ахнули. Майор Штерн побледнела, на ее лице заиграли возмущенные желваки.

– Абитуриентка Шевчук, ко мне! – приказала она, и Славка немедля подбежала к сестре, уши ее пламенели.

Не раздумывая, майор отвесила ей хорошую оплеуху. От звонкой затрещины у Славки перед глазами разлетелись во все стороны огненные круги, она пошатнулась.

– Ты чего дерешься, а? – прошептала Славка едва слышно.

– Еще один такой твой финт ушами, и я тебя точно придушу! – нахмурилась старшая сестра угрожающе.

– А чё, чё случилось? – попыталась Славка, моргая глазами, изобразить из себя святую невинность.

Оглядываясь по сторонам, Штерн едко прошипела:

– Тебе, дуреха, сказали подтягиваться! А ты тут цирк-шапито нам устроила! Решила всем носы утереть? Показать, что ты тут круче всех? Да я тебя! Да я тебя…

– Да я… – лепетала Славка, смущенно разводя руками.

Потеряв всякое терпение, Леся оглушительно рявкнула:

– Исполнять, зараза, все, что тебе тут говорят! И ни шагу влево-вправо! Быть ниже травы, тише воды! Поняла?

– Так точно! Все я поняла! – нагнула голову к земле, невнятно пробубнила Шевчук.

– Вот так-то, дуреха, лучше. На исходную! – приказала майор, облегченно вздыхая. – Бегом!

– Есть! – моргнула девчонка нарочито испуганно.

Смеясь с закрытым ртом, Славка поспешно вернулась к своей перекладине, быстро подтянулась раз двадцать и спрыгнула.

– Абитуриент Шевчук – двадцать раз! – доложила Вика.

– Абитуриент Костенко – двенадцать раз! – прокричала громко, не моргнув и глазом, Ника.

– Абитуриент Кошкина – двенадцать раз! – отчеканила Славка чуть позже, преданно ела глазами принимающего зачет.

День для них всех, бесспорно и точно, задался. Давно они так здорово не веселились. Под их веселые смешки и Саше незаметно для всех других прибавили результат до отличной оценки. Сашенька этого не ожидала и готова была расплакаться от чувства благодарности. Вне всяких сомнений, дружба с комбатовскими сестрами и племянницей Зама министра начинала сказываться. Без их деятельной помощи и поддержки через физкультурное сито Саша сама никогда успешно не прошла бы. И пришлось бы ехать ей домой и испить всю горькую чашу вселенского позора до самого дна, поставить на себе жирный крест…

– Спасибо, Славка! – шепнула Саша на ухо Шевчук. – Ты меня сегодня здорово выручила!

– Нема за что! – улыбалась тепло младшая сестренка майора Штерн. – Обращайся, подруга, если чё…

По губам Шпака гуляла затаенная улыбка. Он давно за ними наблюдал и подметил все их проделки, в том числе и на стометровке, где вместо Кристины пробежала одна из близняшек, но ни во что не вмешивался. Заметил он и то, что Кошкиной на перекладине здорово добавили к ее собственному результату, но снова ничего не сказал и не обратил на это внимание принимающих.

Бешеные скачки вокруг стадиона и стометровка дали о себе знать, Саша почувствовала, что в шортах у нее давно все намокло, не помогла особо и навороченная прокладка.

Прихватив с собой вторую пару трусов, Сашенька отправилась в кабинку для летнего душа, разделась, ополоснулась сама, надела на себя свое чистенькое бельишко, принялась застирывать намокшие от проступившей крови трусики и шортики.

– Проще все выкинуть! – раздался позади нее голос Кристины. – Овчинка не стоит выделки! Эту ветошь, Саша, давно пора кинуть в мусорную корзину и забыть про нее! Такую чудную фигурку, как у тебя, следует упаковывать в бельишко иного фасона…

Несколько минут Крис наблюдала за Сашенькой, даже получила эстетическое наслаждение от ее практически идеально сложенной фигуры. Костенко и не сомневалась в том, что при виде Кошкиной многие мужики мгновенно и надолго выпадут в осадок.

– Тебе легко говорить… – вздохнула Саша.

Ей не хотелось заявлять и признаваться в том, что у нее больше нечего надеть, а потому она попросту элементарно не могла взять и воспользоваться вполне дельным советом Крис. За все это хотелось Саше еще раз душевно поблагодарить своих родителей. Схватив в правую руку мыло, слегка нагнувшись вперед, Сашка принялась ожесточенно намыливать шорты.

Костенко шагнула ближе, доверительно зашептала ей на ухо:

– Сашенька, ты только не пойми меня превратно, но у тебя на заднице зияет обалденная прореха! Твои цветочные труселя рискуют не дожить до очередной стирки!

– Ой! Черт! – нащупала Саша пальцами предательски и совсем не вовремя разошедшуюся материю, густо покраснела, в уголках ее глаз проступили отчаянные слезки. – Мамочки!

Затравленно оглядываясь, Кошкина пыталась найти для себя приемлемый выход из создавшегося положения. О чем-то подобном она думала еще дома, когда мать отказалась дать ей денег на покупку нового и приличного нижнего белья. И вот она из-за скупости своих предков угодила в полный кизяк, из которого ей никогда и никак не выбраться. Сейчас она станет посмешищем всего их лагеря, и до конца учебы ей не отмыться от этого чудовищно позорного пятна.

– За что мне все это, а? – опустилась Сашенька на корточки и разрыдалась. – У всех девчонок родители как родители, а у меня жмоты и скупердяи! Ненавижу все! Пойду, утоплюсь!

– Сашенька! Что ты? – присела Крис рядом, обняла ее. – Ну, и чего мы тут разревелись? Будто девочка из ясельной группы! И сколько годиков нынче нам исполняется?

Прикрывая свое лицо, Кошкина надрывно простонала:

– Стыдно мне, Крис, стыдно! Даже трусов мне не дали в дорогу! Ты тоже надо мной посмеешься, но нет у меня иного белья на смену, даже одеть мне сейчас нечего! Нищенка! А все туда же, в общество приличных людей, пытаюсь я с наглой рожей влезть!

– Бедность, Сашенька, это вовсе не порок! – опустилась на ее плечико дружеская и понимающая рука. – Это обычное состояние большей части простого и обыкновенного народа. Так что, Сашка, стыдиться тебе, в общем-то, нечего!

– Тебе, Кристинка, легко говорить! Ты с утра свистнула, и тебе половину магазина свезли, бери и пользуйся! – всхлипнула Саша. – А мне попросту свистнуть некому…

– И точно! – моргнула, вскочила Костенко и умчалась.

В полнейшем недоумении Сашенька осталась одна, принялась выкручивать, выжимать свои шорты, которые собиралась она надеть на себя, чтобы ими прикрыть свою стыдобу.

– На-ка, Сашка! – держала Костенко в руке новенькие трусишки, шортики и футболку. – Быстро все на себя надевай!

– Я не могу, Крис! Мне неудобно! – выставила перед собой протестующие ладони, отрицательно замотала Саша головой.

Костенко нахмурилась, назидательно заявила:

– Неудобно, Сашенька, штаны на голову надевать или спать на потолке, потому как одеяло все время вниз спадает!

Глядя на одежду расширившимися глазами, Сашенька едва не плакала от жгучего желания все это схватить, убежать подальше от всех и быстренько переодеться, пока ее никто не видел еще, но она себя переборола, тихо выдавила из себя:

– Я не могу все это принять!

– Сможешь! – стояла твердо на своем Костенко.

– Я потом деньги отдам! Лады? – пошла Саша на компромисс со своей совестью, глядя на решимость Кристины.

По губам Крис пробежалась теплая и добродушная усмешка:

– Я от подруг деньги за подарки не беру!

– Мы что, стали подругами? – моргнула Саша удивленно. – Когда это мы с тобой успели уже подружиться…

– Да после того, как мы обе рыгали своими легкими на кроссе, мы категорически не имеем права не быть подругами! – подмигнула заговорщицки Костенко, добивая этим Сашку.

– Спасибо тебе, Крис! – скинула Саша с себя стиранные сто раз, застиранные до дыр трусики, натянула на себя те, что принесла ей Костенко, и ей самой определенно показалось, что она сразу же выросла из своего детского возраста и одной ногой вступила уже во взрослую и совсем иную жизнь.

– Другое дело! – зацокала Крис своим восхищенным языком. – Выглядишь на все сто баллов! Прямо отпад! Теперь в них у тебя все приличные мужики в твоих руках! Осталось только для тебя, Сашка, приличную партию подобрать…

В районе палаток появилась майор Штерн. В руке она держала кучу папок с личными делами юных девчонок. Завидев ее, многие абитуриентки застывали с открытыми ртами, других сдувало с места, словно ураганным ветром сметало с ее пути.

– Кристина, отнеси все в штаб, пожалуйста, – протянула Леся документы девушке. – Отдашь лично подполковнику.

В сопровождении близняшек Крис отправилась к штабу. Она мысленно предвкушала то, как прижмется к своему любимому человеку, горячо и чувственно поцелует его…

Возле штаба крутились вездесущие и пронырливые близнецы. Они охотно согласились развлекать девушек, пока Кристина исполняет поручение мадам Штерн.

– У меня есть бутылка хорошего вина! – понизил свой голос и заговорщицки сообщил Костик.

– Где раздобыл? – прошептала в ответ Вика. – Колись!

– Предки одной девицы посылку ей зарядили. Я пакет передал и за это получил в знак благодарности! – доложил Костик.

– Вечерком, – коснулись слегка девичьи губы юношеской щеки, – заглядывайте к нам на огонек, приговорим твой презент.

– Хвоста за собой не притащите! – хмыкнула Ника.

– Не маленькие, чай, соображаем…

Одним лишь ноготком Кристина тихонечко поскреблась в дверь подполковника и, не дожидаясь ответа, вошла.

– Заходи, Малыш! Рад тебя видеть!

– Я тоже, дядечка, – прильнула Крис, шагнув вперед, к мужской груди, – очень рада тебя видеть и слышать! Чего звал-то ты меня, дядечка? Соскучился, дядечка, или же по делу какому, срочному и важному? Я так понимаю, что эти папки только удобный предлог для того, чтоб заманить меня в твой кабинет!

Шпак нежно прижал к себе юное девичье тело, с наслаждением вдохнул исходящие от нее чудные ароматы и прошептал:

– Ты чарующе вкусно пахнешь, Малыш!

– Ага! После кросса одна еще не мылась! Провоняла вся!

– А мне нравится! Посиди рядом, по работе завал. Никак я не могу разобраться с присланными мне файлами…

– Я, дядечка, могу тебе помочь…

Сидя на диванчике, Максим со стороны наблюдал за тем, как девчонка священнодействует за его рабочим столом.

– Все, готово! Пять минут, и вся твоя проблема решена!

– Я подумаю, Малыш, – потер задумчиво Шпак переносицу, – над тем, чтобы сделать тебя своим личным секретарем. Ты все время при мне! И мне за тебя спокойно! Отличная мысль…

– А много работы? – смотрела девчонка на него, затаив дыхание, и с волнением ждала ответа.

Подумалось Крис, что если тут работы окажется достаточно, то она целыми днями будет околачиваться возле Грача, сидеть рядом с ним, смотреть на него и любоваться им. Не жизнь, а просто мечта. Не зря решилась она и ушла из университета…

– Полно! – вздохнул, развел руками Шпак. – Надо мне вбивать данные со всех списков в одну огромную таблицу. Работы, Малыш, непочатый край и еще больше…

Резонно посчитав, что в наличии у них образовался явный перебор с объемом предполагаемой пахоты, Крис, сощурив глазок, предложила свой вариант решения этой задачи:

– У нас в группе есть Саша Кошкина. Она хорошо разбирается в разных программах, составит мне компанию.

– Неплохой вариант… – кивнул Шпак сухо, не желая показывать Кристине, что он вполне доволен ее выбором, рад ему. – Дам команду, чтобы вас обеих определили при штабе… – прищурился Макс, и сама того даже не ведая, Сашенька уже совершила свой первый карьерный шажок благодаря завязывающейся у нее тесной и теплой дружбе с племянницей Зама министра.

Когда Крис вечером вернулась из штаба, на деревянных нарах почивали лишь Кошкина и Славка. Остальных всех девчонок будто ураганным ветром сдуло.

– А где наши остальные туристы? – прищурилась Костенко.

– Ищут одни глупые дурочки приключения на свои тупые задницы! – хмыкнула Славка и перевернулась на другой бок.

– Составишь ты нам компанию? – вытащила Кристина из пакета плоскую бутылочку. – Третьим, Славка, будешь?

– Иди-ка ты в баню! – натянула Шевчук одеяло на голову. – Спать я хочу! И я не по этому делу! Ищи, Крис, Кузнечиков, они завсегда за это дело первыми руки тянут, завидев винную пробку, в дикий пляс пускаются, малолетние пропойцы!

Костенко забавно сморщила носик, хихикнула:

– Ага, найдешь их сейчас! Возле них курсанты терлись!

– Так это их женишки! – зевнула Славка сладко. – Весь сон мне перебили! Теперь мне заново придется баранов считать! Отстаньте от меня! – прикрылась Шевчук от них подушкой.

Посмеиваясь, Кристина извлекла из своей сумочки походные стаканчики, плеснула на донышко, приставила пальчик к губам:

– По пять капель! На большее, Сашка, не рассчитывай!

– Да я… – пожала Кошкина плечиками.

Она-то вовсе и не напрашивалась, и не собиралась пить. Да она и пить-то никогда не пила. В первый раз она попробовала спиртное накануне, во время их вселенского потопа.

– Хорошо же пошла! – посидела Костенко с закрытыми глазами. – После сегодняшних скачек оно в самый раз!

В щель между пологом заглянула любопытная лунная полоска, и Саша некоторое время наблюдала за нею, за тем, как та двигалась по земляному полу, ломко извивалась в его щербатых неровностях, то незаметно удлинялась, то лениво укорачивалась.

– Сашенька, без обид! – донесся до нее лукавый голосок Крис. – Я тебя сегодня сдала со всеми твоими потрохами!

– Это как? – моргнула озадаченно Кошкина. – За что?

Приблизившись к Сашиному уху, Костенко пояснила:

– Меня сегодня припахали на штабные галеры, и мне пришлось продать и тебя в рабство! Будешь мне помогать!

– Это плохо или хорошо? – насторожилась Кошкина.

– Это же очень все хорошо, Сашка! – хлопнула мягко по плечу Кошкиной дружеская рука Костенко. – Это значит, Сашка, что ты на двести процентов уже зачислена в штат!

– Ты гонишь, Кристинка! – побоялась сразу поверить и шумно выдохнула Кошкина. – Ничего еще и не ясно!

– Да нет, Саша! – ворвался в ее ухо горячий шепот Кристины. – Иначе тебя, дорогая Сашенька, и на пушечный выстрел ни за что не подпустили бы к штабу! А тебе выписали пропуск…

– За это надо выпить! – моргнула Саша обрадованно.

– Обязательно! – сжала Крис свой кулачок победно.

Она отвинтила пробку, плеснула в стаканчики и шепнула:

– За то, чтобы…

– Ага! – кивнула Кошкина согласно.

Потом Крис вдруг спросила у Саши, зачем та захотела поступать в военный институт. Кошкина вкратце поведала о своей жизни, о том, как в университете над нею поиздевался профессор-психопат, сломив ее волю, заставил раздеться во время лекции по психологии на глазах у всей студенческой аудитории.

– Сука, ненавижу! – поймали лунный зайчик, вспыхнули глаза у Саши яростным огнем. – Из-за него, Кристинка, пришлось мне уйти из университета! Да и нищенская жизнь достала уже, в печенках у меня сидит! Хотела я вырваться из замкнутого круга. Тебе хорошо, у тебя все есть! Тебе меня не понять…

– Ты, Сашка, тут в корне не права! – разлила по стаканчикам, качнула Костенко своей головой. – Ты думаешь, Саш, что я сразу родилась в шоколадной обертке? Ничего подобного! Я еще помню, как в детстве моя старшая сестра Марина, хлюпая носиком, размазывала масло на хлеб таким тонким слоем, будто она лишь зашпаклевывала на нем дырочки. Я тоже до восьми лет не знала, что такое шоколадные конфеты…

– Ты? – прищурилась недоверчиво Саша.

Словно взорвавшись, Крис резко выпрямилась и заявила:

– Да, я! Мы, Саш, жили скудно, пока Марина не познакомилась с одним важным типом. Она служила балериной, хоть и не примой в главной балетной труппе, но очень способной. На закрытом показе для больших шишек из Правительства на нее положил глаз один из замов премьера. Марина стала его любовницей. Потом она фиктивно вышла замуж за Шпака…

– Это что, за нашего подполковника? – раскрылись на всю их ширь ошарашенные Сашины глаза.

– Ага! Только тогда он был еще курсантом…

За их спинами заворочалась Славка, заворчала:

– Достали вы уже меня, две кумушки! Бубнят и бубнят! Бубнят и бубнят! Дайте человеку поспать! Быстро все по нарам! Кому сказано, болтушки-пьянчужки…

Хихикая, подружки улеглись, но еще долго они не могли уснуть, тихо шептались, говорили о жизни…