Глава 5
Эля
Вечером приходит мама. За ней идёт шофер Камоевича и бережно несёт белое платье.
– Ты ужинала? – спрашивает она.
– Да, поела.
– Платье вот привезли, – говорит тоном, в котором слышатся извиняющиеся нотки.
– Красивое.
– Из Италии.
– Здорово.
Мама пристально смотрит на меня:
– Эль, у тебя всё нормально? Как вальс?
– Нормально.
– Нормально и всё?
– А что ты хочешь от меня услышать? – раздражаюсь.
– Артем тебя не обидел?
– Нет, – хмурюсь.
– А что тогда?
– Мне не нравится твой поспешный брак с Камоевичем. У меня такое чувство, что люди смотрят на меня и думают: её мать продалась богачу, бедняжка.
– Что ты несёшь? – злится мама.
– А что, скажешь не так?
– Не так. Я не продалась. А выхожу замуж.
– Это одно и то же, – фыркаю.
– За любимого человека, – опускает глаза.
– Что-о? Ты любишь Камоевича? – моя челюсть отвисает до пола.
– А что тебя так удивляет? Он достаточно интересный мужчина, – пожимает плечами.
– А как же папа? Ты его больше не любишь?
– Папы с нами больше нет, – горестно вздыхает, – а я должна жить дальше.
Не верю! Не верю, что она любит Змеевского. Она говорит это, чтобы меня успокоить. Как можно любить врага??
– Когда-нибудь ты меня поймёшь.
Качаю головой и ухожу к себе. В моей комнате висит платье на свадьбу. Роскошное донельзя. Только не радует оно меня.
Мама зачем? Нам было так хорошо жить вдвоем. Зачем нам семейка Змеевских? Наверняка она сменит фамилию и тоже станет Змеевской. А я буду Паршиной, как папа. И мой брат…
Мне не нужен другой брат!
Мне не нужен Артем Змеевский!
Он бесит, раздражает, выводит из себя. Нестираемая с лица наглая ухмылка и вседозволенность. Ууу, ну почему? В бессилии бью кулаком подушку.
– Эля, поможешь мне застегнуть платье? – кричит из спальни мама.
Нехотя встаю и иду помогать. Мой бунт уже ничего не исправит, а только поссорит меня с мамой – единственным близким человеком на Земле.
Она стоит возле зеркала – такая красавица. Ей 42, но выглядит значительно моложе, без всяких инъекций ботокса. Стройная, длинные волосы и мягкий характер. Конечно, Камоевич не смог пройти мимо такой женщины. Хоть бы он её любил по-настоящему, а не относился к ней, как к купленной втридорога игрушке. А я как-нибудь…
Как-нибудь смирюсь с присутствием сводного Змея в моей жизни. В конце концов, по словам отца, он редко бывает дома, и мы не будем часто пересекаться. Да будет так!
Застегиваю молнию на прямой маминой спине. Платье – шик! Невесомое.
– Ну как я тебе? – интересуется ма.
– Сама знаешь, королева.
– А ты принцесса.
Сразу вспоминаю, как Змеевский сегодня назвал меня принцессой. Не хочу, чтобы он всплывал в моих мыслях так часто. Только-только перестала чувствовать на лопатке его ладонь.
– Господи, как же я волнуюсь! – стонет мама.
– Я тоже, – признаюсь. – С танцем проблема. У нас с Артемом не получается синхронно двигаться. Он идет в одну сторону, а я в другую.
– Ничего, научитесь. Еще два дня есть.
Божечки, два дня это терпеть! Двухчасовые репетиции ради двухминутного танца на пиршестве. Это же форменное издевательство…
Сама согласилась. А могла бы послать Камоевича куда подальше. Ага, могла? Нет, я не боюсь его, я отношусь к нему НИКАК. Как к чему-то временному в своей жизни. Терплю, можно сказать.
Мама снимает платье и вешает его обратно на шкаф. Вздыхает. Да, атмосфера у нас в доме сейчас напряжная.
– А свадьбу нельзя отменить? – спрашиваю.
Мама отрицательно качает головой.
– Я так и думала. Ма, а Камоевич любит тебя?
– Любит, – улыбается. – Знаешь, как он красиво ухаживал за мной? Несколько раз превратил мой рабочий кабинет в цветочный магазин. Машину новую подарил – белую Ламборгини, но я вернула ему её обратно. Ювелирку постоянно таскает. Неприлично дорогую – тоже велю вернуть обратно в магазин. Один раз только взяла подарок, браслет с яшмой – моим камнем покровителем. Не устояла.
– Он кажется мне жёстким и авторитарным, – делюсь свои чувствами.
– Это его маска. Чтобы боялись и уважали.
– А мне зачем его бояться?
– Тебе незачем. Ничего плохого Альберт тебе не сделает.
– А Артем его боится?
– Не знаю. Наверное, нет, раз творит, что хочет.
– У Артема тоже маска?
– Познакомься с ним поближе и узнаешь, – отвечает хитро.
Не хочу. Не хочу-у.
– Мы с ним слишком разные, – отвечаю поспешно.
– Мы с Альбертом тоже, однако, это не мешает нам жениться.
– Ты возьмёшь его фамилию?
– Да, он настаивает.
– И ребенка ему родишь?
Мама закашливается.
– А вдруг тоже настоит на этом? – добавляю язвительно.
– Мы уже стары для малыша, – постучав себя по горлу, наконец, перестаёт кашлять. – Будем ждать от вас с Артемом внуков.
Прозвучало двусмысленно. Меня даже холодом окатило от того, что фраза только мне показалась странной. Понятно, что мама имела в виду моих детей и детей Змеевского, а не наших совместных. Такая гадость только мне могла прийти в голову.
Глава 6
Артем
Открываю глаза. Мне хреново. Я сплю в штанах. Не помню, как добрался вчера домой, то есть сегодня. Даже раздеться не смог.
Затусили вчера с пацанами до утра, было слишком много пива. Ааа, теперь башка болит.
Запускаю руку в карман и достаю трусы. Брезгливо смотрю на них, пытаясь вспомнить, кого я вчера отымел. А, правда, кого? Лену, Катю или Полину? Как я мог трахаться в таком состоянии? Откуда труселя взялись? Ладно, похер, позже всё расскажут. Отшвыриваю их в урну – там им самое место.
Принимаю душ в надежде посвежеть, но… состояние такое же. Прибавляется ещё тошнота. Траванулся по ходу алкашкой.
Жадно пью воду и устраиваю голову на подушке. В горизонтальном положение жить легче. Надеюсь, отец уже свалил на работу и не придёт читать мне нотации. И так херово.
Проспал до обеда, звонок бати меня разбудил. Напоминает, что у нас по расписанию вальс. Да имел я твоё расписание! Какой, к херам, вальс?
– Отменить нельзя? – бурчу в трубку.
– Нельзя! – гаркает отец. – Свадьба через три дня. И прекрати так пить, ты гробишь своё здоровье.
Имел я твою свадьбу.
Отключаюсь и стону. Принимаю повторно душ. Оживаю, но только наполовину. Теперь надо чего-нибудь в желудок закинуть – ругается. Надеваю майку-алкоголичку, шорты и спускаюсь вниз. На диване со стервозным выражением лица сидит Элька. Рядом Андрей, копается в телефоне. Чувак в отличие от рассерженной фурии не в претензии, его время щедро оплачено.
– Здорово, я щас, – говорю хрипло. Во рту – пустыня.
– Змеевский, мы тебя уже полчаса ждём, – говорит Элька ледяным голосом. Ух, бля, аж мороз по коже прошёлся. С неё выйдет отличная училка.
– Значит, десять минут уже ничего не решат.
Скрываюсь на кухне, чтобы она ничего не успела ответить. Открываю холодос и пью апельсиновый фреш. Пара капель падает на грудь, пачкает белую майку. Ублюдство.
– Мне надо переодеться, – появляюсь в гостиной.
– Некогда уже. Сойдет и так, – вставая с кресла, отвечает Андрей.
Ну, сойдет и сойдет. Мне тем более похер. А вот Элька окидывает меня презрительным взглядом, останавливается на пятне и кривит губы. Ой, посмотрите, какая цаца. Сама вчера ела бургер, как свинюшка. Весь салон теперь в крошках.
Идём в зал. Элька сегодня в модных широких джинсах и белой водолазке. Я даже вижу, что на ней спортивный лифчик.
– Змеевский, от тебя воняет перегаром, – шипит.
– Я буду молчать.
– Будь добр.
Хватаю ее за острую лопатку и притягиваю к себе:
– Ближе давай, чо как неродная?
– Ты обещал молчать, – кривится.
Андрюха врубает музыку, и мы кружимся в танце. Так, мать вашу, с похмела кружится это, конечно, трешачок. В глаза пляшут звёзды. В моих пальцах длинные Элькины пальцы. Я так крепко их держу, что на них может отпечататься мой рисунок.
– Артем, ты в порядке? – поднимает голову и смотрит на меня своими льдинками.
– Пока да. Но если мы продолжим в том же духе – меня вырубит.
– Алкоголик, – фыркает. – Андрей, тут человеку плохо.
Андрей окидывает меня равнодушным взглядом и кивает:
– На сегодня всё.
– Спасибо, братишка.
Доползаю до дивана и падаю на него.
– Извини, сесть за руль не смогу, – говорю Эльке. – Геннадий тебя отвезет. Только подождать чуть придётся.
– Мне некогда ждать, у меня дела, – вздергивает нос.
– Какие? Встретиться с подружкой?
– Или с другом.
Почему-то мне не нравится её ответ. Конечно, у такой милашки есть парень. Надо узнать, кто он. Так, просто для информации.
– Познакомишь меня с ним?
– Нет. Всего доброго! – разворачивается и идет к выходу.
– Стоять!
Резко подрываюсь с дивана, удивляясь своей прыти, и догоняю её.
– Опять за руки будешь хватать? – Ядовито интересуется.
– А ты не убегай, когда с тобой старшие разговаривают.
– И насколько ты старше? На 2-3 года? – Фырчит как ёжиха.
– Ты чо такая колючая Элька-капелька?
– Хватит придумывать рифмы к моему имени!
– Хочу и придумываю. Может, у меня хобби такое – стишки сочинять.
– Ну и сочиняй. Только не про меня.
– А может, ты моя новая муза? – Продолжаю глумиться. Как забавно она краснеет, а!
– Советую поискать другую. В твоём телефоне наверняка достаточно женских имён.
– Эльки нет ни одной. Так что гони сюда свой номер.
– Зачем он тебе? – щурится так, что становится похожа на азиатку.
– Как это зачем? Сестра ты мне или не сестра?
– Никто я тебе, понял?
– Как это никто? – возмущаюсь. – А партнерша по танцу не считается?
– Ну, если только партнерша…
– Сегодня по танцу, а завтра по сек… – обрываю себя, поняв, что чуть не ляпнуть глупость. – В общем, давай диктуй номерок.
Достаю мобильник из кармана и вывожу на экран цифровой ряд. Девчонка закатывает глаза и быстро – очень быстро диктует. Надеется, глупенькая, что не успею записать. Успел. Подписываю её Элька-карамелька. Потом стираю «карамелька» и пишу «сарделька». Так вот так лучше.
– Пойдем, Геннадия во дворе подождём, – предлагаю. – А то душно чёто в доме.
– Пить надо меньше.
На улице весеннее солнышко светит – класс. Сегодня прям необыкновенно тепло. Хоть бы на папашкину свадьбу пошёл дождь, обломал ему весь праздник в саду.
Элька садится на качелю, я плюхаюсь рядом. Брезгливо отодвигается от меня.
– Да на воздухе не будет вонять, – говорю.
Косится на меня, потом уходит в телефон. Меня чёт подбешивает этот факт, и я вырываю из её рук смартфон.
«Я с гадом сейчас, сводным» – пишет кому-то. Кому? Дине какой-то. Ага, ну хоть не другу.
– Отдай! – требует.
– Значит, я сводный гад? – спрашиваю с наигранным возмущением и обещанием покарать в глазах.
– Сводный змей, он же гад, он же Артем-облом.
– Чо, заразилась от меня рифмоплетством? – ржу и отдаю ей телефон.
– Намекаю на то, что ты не один умеешь это делать. А читать чужие переписки не хорошо.
– Можешь прочитать мои, – снимаю блокировку и кладу на её колени свой телефон.
– Змеевский мне не интересно, что ты пишешь своим бабам.
– Почему сразу бабам?
– Ну а кому? Пацанам?
– Красивым девчонкам, – подмигиваю ей.
Глава 7
Эля
Уже больше часа я дышу спиртовыми парами, исходящими от Змеевского. Нет, я не опьянела. Меня снова мутит от него. Вот сегодня ментоловая жвачка в его рту была бы как раз кстати. Да где этот Геннадий? Наверняка в пробке застрял. Надо было ехать на такси. Меня Дина ждёт, подружка.
– Ты сорвал урок, – говорю, хмурясь.
Не то, чтобы я хотела с ним плясать, просто свадьба близко. Не люблю, когда на меня возлагают ответственность, а я не справляюсь.
– А, завтра опять всё по новой, – отмахивается.
– Ладно, некогда с тобой тут прохлаждаться, – встаю с качелей. – Дела, – развожу руками.
– Ути, какая деловая училка-точилка.
– Так всё, человек-рифма, я пошла.
Иду к воротам и дергаю ручку калитки. Змеевский с задорной улыбкой демонстрирует мне пульт. Заперся, гад! Интересно, в доме, кроме нас кто-нибудь есть? Кажется, мама говорила о домработнице.
– Открой, – показываю ему жестом.
Отрицательно мотает головой и укладывается на качели. Одну ногу свешивает вниз и качается. Возвращаюсь и закрываю собой солнце, которое светит ему в лицо. Открывает один глаз и спрашивает:
– О, а че ты еще здесь?
– Я опаздываю.
– Куда?
– На свидание, – язвительно.
– Днем на свидания только задроты ходят. Найди себе нормального парня, который тебя по ночному городу покатает.
– Сама разберусь, с кем встречаться. Калитку открой. Пожалуйста, – добавляю, сцепив зубы.
– Ну раз пожалуйстааа, – протягивает и щелкает по кнопке. – Тем более там Геннадий, кажется, приехал.
– Спасибо, – цежу и выскакиваю на улицу.
Дина ждет меня сидя на ступеньках в подъезде.
– Прости что опоздала, – наклоняюсь и целую её в щёку. – Змеевский мне мозг выносил.
Открываю квартиру, и мы заходим внутрь.
– Да все нормально, я как раз книжку читала и не заметила, как время пролетело.
Дина видит моё платье, купленное для свадьбы, и замирает от восторга.
– О боже! Какое классное, Эль! Ты что, сама замуж выходишь?
– Типун тебе на язык.
– Тебя точно спутают с невестой.
– Лишь бы не Альберт Камоевич, – кривлюсь.
– Ага, затащит тебя в спальню и оприходует.
– Фу, замолчи!! – стукаю её по плечу.
Динка достаёт пироженки из пакета и мы, забравшись на кровать с ногами, предаёмся сладоежству.
– Надеюсь, мне можно будет к тебе приходить в новый дом? – интересуется Дина.
– Конечно, можно. Кто запретит?
– Да тот же Камоевич или его сынок.
– Яиц не хватит мне что-то запрещать, – ухмыляюсь.
Пусть только попробуют. Никто не будет мне указывать, как жить и с кем дружить. Откусываю заварное пирожное и закатываю глаза от удовольствия.
– Хочу увидеть тебя в этом платье, – говорит Динка.
– Приходи на свадьбу.
– Ты что? Меня не приглашали, – пугается.
– Ой, там столько народу будет, что никто не заметит. Серьезно, Дин, приходи! Мне нужна твоя поддержка.
Рассказываю ей про свадебный танец со Змеевским.
– Прикольно, – констатирует подруга.
– Прикольно?? – переспрашиваю возмущенно. – Он оттопчет мои белые кожаные туфли. Или будет двигаться не в ту сторону. Над нами буду смеяться. И вообще, Артем идиот, – ставлю диагноз.
Тянусь к жирному пирожному и тотчас слышу в голове издевательское Элька-сарделька. Ну не придурок ли?
– Динка, срочно придумай мне рифму к имени Артем.
– Зачем? – таращит глаза.
– Стих про него хочу сочинить. Задолбал он, честно говоря.
– Артемка-с-говном-котомка?
Истерично ржём обе.
– Ладно, давай сочинение писать.
Пишу сочинение, но из головы не выползает Змей. Где он вчера тусовался, что сегодня был в невменяемом состоянии? И часто он так? Наверное, я завидую. Мы с Динкой по всяким впискам и тусовкам и не ходим. Максимум – кафе. Скучно живём.
– Дин, а давай пойдем на вечеринку?
– Куда-куда? – поднимает от тетради глаза.
– Наши сокурсники иногда устраивают тусовки. Давай к ним присоединимся, посмотрим, что там бывает?
– Пьяные морды и грязный секс?
– Фу!
– Вот и я про то же, – пожимает плечами. – Ну, если тебе так интересно, то можем сходить. Один мой знакомый как раз сегодня устраивает такую вечеринку с алкоголем. Пару разу раз шампанское с мамой на праздник – не вставило.
– А танцы будут?
– Наверное, будут, – пожимает плечами Дина. – Вход для девушек бесплатный.
– Интересно почему?
– Потому что девушки не платежеспособны? – делает предположение.
– Или… по другой причине, – мелькает у меня догадка. – Вечеринку устраивают парни, так? Значит, для полного счастья им нужны девушки. Конечно, их пригласят бесплатно, но заставят…
– Танцевать топлесс и светить голым задом?
Снова ржём как две истерички, представив себя танцующими тверк. Ладно, у меня задница большая, а Дина – худышка. Ей только тверк, ага. Костями греметь.
– Так что, рискнем?
– Рискнем, – киваю.
Откладываем недописанные сочинения и идём собираться. Провожу ревизию косметики – не густо. Розовый гель для губ, светлые тени, засохшая тушь…
Иду в мамину комнату и приношу ворох косметоса. Врубаем обучающее видео на Ютуб и красимся, как рассказывает блогер. Через пару из зеркала на нас смотрят две… шалавы.
– Дин, по-моему, мы перестарались.
Смотрю на своё разукрашенное лицо и не узнаю его.
– Да нормально всё. Красотки, вау! – Динка оставляет на зеркале отпечаток губ.
Беру салфетку и стираю у себя лишнее.
– Эй, ты что делаешь? – отбирает у меня салфетку. – Столько времени потратили на боевую раскраску, а ты всё портишь. Говорю тебе – супер.
– Лишь бы мама не видела меня сегодня.
– Теперь одежда.
Ковыряемся в моем шкафу – джинсы, джинсы, джинсы, о! джинсовая юбка. Слишком длинная – засмеют.
– Всё плохо, – констатирую мрачно.
– Может, опять к маме наведаешься? – Динка тоскливо.
– У мамы одни деловые костюмы, – отмахиваюсь. – Я придумала! Обрежем джинсы, будут короткие шорты.
Притаскиваю здоровенные ножницы, которые мама использует, когда работает на швейной машинке. Динка держит штаны, я режу.
– Чёт ты как-то неровно обрезала, – подруга скептически осматривает «шорты».
– Да нормально обрезала, – обижаюсь, хотя прекрасно знаю, что я тот ещё рукожоп.
– Стрём. Лучше в джинсах пойдем.
– Эх, какие штаны испортила! – разочарованно отбрасываю то, что осталось от любимых джинс.
С горя наведываюсь к маме и роюсь у нее в шкафу. Нахожу две симпатичные кофточки и показываю Динке:
– Гля, что нашла.
– Вау!
Облачаемся в кофты. Моя с открытой грудью, Динкина – с открытыми плечами.
– Теперь порядок.
– Ага, мы секси.
Волосы распускаем, кроссовки надеваем и красивые садимся в такси.
Глава 8
Артем
Пригласили на очередную тусу. Такое чувство, что ни одна вечеринка не обходится без моего присутствия. Я популярен, черт возьми! Меня хотят видеть везде.
Что-то это тяготить начинает. Однако планов на вечер больше нет никаких. От похмелья отошёл и стал, как огурчик. Можно и по новой пуститься во все тяжкие.
Кстати, я так и не выяснил, кого трахнул прошлой ночью. Никто не видел, никто не знает. Надеюсь, я не забыл использовать презерватив. Страшно чёт. Сдам анализы через недельку на всякий пожарный.
Забираю тачку, где вчера бросил. На переднем сидении валяются крошки. Так и не убрал за Элькой-тефтелькой. Опа, новая рифма. Да какого хера? Я вовсе не поэт, и никогда не увлекался хуеплёт… то есть рифмоплётством, конечно. Это вообще не моё. Просто лезет в голову всякая дрянь, чтобы подразнить её.
Может, смс ей отправить? И что написать? Про тефтельку? Тупо.
Еду по городу, забирая своих пацанов из разных точек, и кручу в руке телефон. Так и не придумав ничего годного, убираю его в карман.
Подъезжаем полной машиной на адрес. Чёта как-то не сильно громко тут. Неужели рано приехали? Сигналю. На зов выбегает какой-то юнец. Только не говорите что здесь собрались первокурсники. Уезжать как-то стремно, ведь мы с парнями настроились уже на жаркую ночь.
Идём в дом, повсюду пивасики стоят. Подхватываю бутылку, но глоток сделать не успеваю, потому что вижу ЕЁ – Эльку-тефтельку. Вернее, её задницу. Я ошибся, что туса не в разгаре. Еще в каком разгаре, потому что эта… засранка танцует тверк. То есть пародию на него. Вокруг свора ушлепков, пускающая на неё слюни.
Ставлю пивас обратно и подваливаю к ней. Шлёпаю её по попе слегка и говорю:
– Ты танцуешь херово не только вальс.
Элька выпрямляется, улыбка сходит с лица.
– Змеевский, ты что здесь забыл?
– Да вот пришел посмотреть на твой позор.
– Почему позор?
Достаю телефон, навожу на нее включенную камеру и говорю:
– Продолжай, щас увидишь себя со стороны.
– Убери, – шлёпает меня по руке.
Возле нас потихоньку собирается народ. Как на шоу.
– Привет, я Дина, – мне протягивает руку писец какая худосочная девчуля.
О, Дина. Подруга тефтельки.
Жму пальчики, боясь их нечаянно поломать:
– Артем.
Элька ревниво смотрит на наше рукопожатие и хватает бутылку пива. Делает большой глоток. Потом ещё один, потом ещё…
– Эй, ты что, надраться хочешь? – отнимаю у нее бутылку.
– А тебе какое дело? Сам сегодня днём перегарищем на меня дышал.
– Мне – можно. А ты с непривычки можешь интоксикацию схлопотать.
– Верни пиво, – требует, подбоченившись.
Демонстративно держу бутылку над урной и отпускаю. Звяк – и нет больше пива. Элька выдувает из ноздей воздух и уходит искать новое пойло. Иду за ней.
– Отвали, – не оборачиваясь, говорит она. – Мне сегодня весело, понятно?
– Да понятно чо уж там.
– Не ходи за мной.
Медленно обходим участок.
– Чё ищем? – спрашиваю.
– Клад.
– Яиц?
– Каких яиц, идиот?
– Какой клад, идиотка?
– Хватит меня оскорблять!
– Ты первая начала, а я, между прочим, о тебе забочусь, как о будущей родственнице.
– Ой, заботится он! – фыркает. – Спасибо, но не нужно.
Подходит к бассейну. Воды в нём немного, но есть. Еще, правда, не сезон, но… Вынудила она меня. Хватаю Эльку за талию и спрыгиваю в воду, таща ее за собой.
– Змеевский, ты козлище! – визжит.
Вода холодная, да. Сейчас мигом отрезвеет.
– Принимай заботу во всех проявлениях, – говорю саркастично.
– Заботу?? Мы же заболеем, придурок. Здесь вода холодная!!
– Правда? А я и не заметил.
– Потому что ты змей. А они живут в воде. И убери от меня руки!!
– А вдруг ты тонуть надумаешь.
– Не дождешься.
Вырывается и плывет к ступеням. Дрожит. Нагоняю ее, подхватываю на руки и несу в дом. Хватаю первый попавшийся плед и закутываю её.
– И все равно ты мудак, – говорит она, но меня почему-то не злят ее оскорбления. Не от души они сказаны, что ли…
Снимаю с себя футболку и выжимаю её в открытое окно. Ловлю Элькин заинтересованный взгляд на своём голом торсе.
– Я и твои вещи могу выжать. Снимай.
– Что совсем вообще? – крутит у виска. – Я голая не собираюсь сидеть.
– Почему голая? В пледе.
В комнату входит её подружка:
– Эль, у вас всё хорошо? Как поплавали?
С чувством юмора подружка.
Стою перед ней без майки, и Дина с восхищением рассматривает мои татухи.
– Нравится? – играю мышцами.
Дина улыбается, а мокрая тефтелька фырчит.
– Дин, скажи своей подружке, чтобы вещи сняла мокрые. Я выйду из комнаты.
– А кто их сделал мокрыми?? – орёт мне в след.
– Зато отрезвела, – отвечаю, не оборачиваясь.
Вот сейчас надо повернуться. Ну, конечно – фак в спину показывает, гадючка. Кто бы сомневался!
Иду к своей тачке, расталкивая локтями тусовщиков. Кое-то полез в бассейн, следуя нашему примеру. Да, я всегда добавляю каплю веселья в скучную вечеринку.
Открываю багажник и достаю оттуда шмот – футболку и пляжные шорты. Всё это несу в комнату, где находятся подруги.
Элька сидит, как сидела. Только еще больше дрожать начала.
– Если сама не разденешься, это сделаю я, – угрожаю ей.
Кладу вещи рядом с ней и показываю на них взглядом:
– Переодевайся.
– А ты сам в мокром.
– За меня не волнуйся.
– Я не буду ходить в твоих вещах, – вредничает.
– А никуда ходить и не надо. Я отвезу тебя домой.
– Что? – нервно хихикает. – По какому праву ты решаешь за меня? Напомнить что ли…
– Что я тебе никто, – киваю. – Слышал уже. В общем так, девчули, я выхожу, через десять минут возвращаюсь, и если тефтелька будет всё ещё в мокрых вещах, я раздену ее собственноручно. Даже трусов не оставлю. Усекли?
– Пошел ты, – говорит Элька тихо-тихо. – Артемка-с-какашками-котомка.
Удивленно вздергиваю бровь:
– Ты что-то там пропищала, Элька-пьяная-в-стельку?
Дина ухохатывается с нас. Веселая какая подруженция. А говорят, что все худышки – злюки. Врут.
– Всё, давай раздевайся. Дин, помоги подружайке.