– Что? Какую-такую хозяйку? Нет никакой хозяйки, я сама по себе. Мы с Маришкой одно целое, ― и она закусила губу, поняв, что проговорилась. Зато мне стало гораздо веселей.
– Хорошо, буду называть тебя Маришей, а ты можешь называть меня…
– Урод! ― подсказала Маришкина душа и засмеялась противным смехом.
– Да что ты всё заладила, неужели ― такой некрасивый? ― я решил давить на жалость.
– А то… Чудище с косолапыми ногами, четырьмя руками, полосатым голым как у крысы хвостом и головой…
– Хватит, хватит! Понял, не продолжай, ― жалобно сложил в умоляющем жесте все четыре руки. Надо же, всегда думал, что я хорош собой ― какое разочарование…
– Не перебивай, уродец, дай мне закончить. Так, на чём я остановилась? А, голова у тебя похожа на вытянутую дыню с огромным широким носом и малюсенькими глазками. А ушей, похоже, вообще нет, вот смех-то! И на коже такие жёлтые пупырышки ― фу, какая гадость, откуда только такие берутся… Ну, колись, помесь крысы с утконосом, с какой помойки сбежал?
Она меня просто добила своим «утконосом»! Я пощупал нос. Да, он немного широковат, ну и что тут такого? Но сравнивать приличного монстра с каким-то «утконосом» ― просто беспредел. Пусть только покажется мне на глаза умник, внушавший во сне, мол, «девичья душа ранима, доверчива, склонна к фантазиям и легко управляема». Вот негодяй, если она маленькая такая, то что с ней будет, когда подрастёт? Это же не девочка, а настоящая катастрофа.
Я был подавлен, можно сказать ― разбит на голову. Опять проиграл, даже не начав. Может, произошла какая-то ошибка, и я просто не гожусь для такой работы? Слишком нерешительный и слабовольный, мне только грудных детишек пугать. Подумал и расчувствовался. Даже всхлипнул. И тут же получил хороший подзатыльник.
– Эй, уродец, перестань тут сырость разводить. Я тебя всё равно не пожалею, потому что сильная и Маришку такой же выращу. В нашей жизни по-другому никак нельзя, кругом одни придурки, ― она тяжело вздохнула и улыбнулась, ― а ты забавный, когда дрожишь, из тебя отличная собака получится.
И проклятая душонка стала ходить кругами, как акула вокруг добычи, придирчиво рассматривая со всех сторон. Я встрепенулся, попытавшись перехватить инициативу: