– Почему медицина? – оказывается, он даже этого не знал. Раньше его это не интересовало. Его вообще мало интересовали люди с их мыслями, мечтами и желаниями. Он всегда был эгоистом, а теперь стало интересно, что она за человек она: чего хочет, к чему стремится.
– Прозвучит пафосно, но я хотела возвращать мечты, – смущенно ответила Аня. Маркус непонимающе взглянул на нее. Грустно улыбнувшись, она продолжила:
– Я собиралась посветить себя музыке. Я жила ей, я в ней выражалась, всю душу вкладывала…– голос сорвался. Аня так проникновенно говорила, Маркус даже замер, слушая ее.
– А потом все кончилось: крышка пианино упала, когда я репетировала. В общем, я не смогла восстановиться, так как у меня неправильно срослись кости. Такая случайность, мелочь, а все изменилось. Как раньше играть я уже не смогла, а как придеться не хотела. Решила, что хочу помогать людям.
Маркус молчал, он был поражен, как она спокойно об этом говорила. Он знал, что это такое. Однажды травма голени чуть не стоила ему карьеры. Все обошлось, но что с ним творилось, когда он не мог ходить. Это была агония, дикое разочарование и злость от того, что он бессилен что –либо сделать. Очень тяжело собрать себя после такого и перестроится на что-то новое. Не каждый способен на это. Ей повезло, она была еще маленькой – так легче. И все же она – сильная девочка.
– Видимо, зверь в гостиной все это время ждал тебя, -с улыбкой заметил он, решив развеять флер грусти.
– Ты позволишь? – радостно встрепенулась она.
– Спрашиваешь еще? Я настаиваю!
Они поднялись из-за стола и направились в гостиную.
Аня неуверенно открыла крышку, осторожно коснулась клавиш, словно знакомясь с ними, а потом ее взгляд остановился на его лице, и она заиграла. Нежно, и в то же время, чувственно, проникновенно. Его сердце замирало от каждого аккорда. Она играла для него, только для него. Музыка завораживала, унося их в другой мир, в их мир. У Маркуса все внутри переворачивалось, глядя, с каким чувством она это делает. Сколько же в ней было страсти в это мгновение, сколько чувств. Он не дышал, когда прозвучала последняя нота. Состояние было такое, что дух захватывало. Он продолжал смотреть ей в глаза, словно гипнотизируя, а она и не пыталась отвести взгляд. Маркус медленно подошел, обхватил ладонями ее лицо, аккуратно стирая большими пальцами слезы с ее щек.
– Спасибо! – прошептал, наклоняясь к ее губам, осторожно пробуя их на вкус, будто спрашивая разрешения.
Маркус хотел нежностью стереть из ее памяти мерзость, в которую он ее окунул, превращая половой акт в нечно унизительное, пошлое и грубое. Он будет просить прощения так, как умеет. Это будет ее ночь.
Он скользил по ее губам нежно и медленно, но ей было мало. Она притянула его сильнее, страстно отвечая на поцелуй, открываясь ему, впуская его язык, втягивая в себя и увлекая в чувственный танец, где их языки сплетались и снова расходились, заставляя тела гореть. Подхватив девушку на руки, он опустил ее на рояль, который издал нестройные звуки. Осторожно раздвинул ее ноги, медленно поглаживая их и, снова поцеловал ее пухлые губы, в то время как руки нежно ласкали стройное тело. Желание пульсировало в каждой клетке, но Маркус контролировал его, сдерживаясь. Только когда распахнул полы ее халатика, разум покинул его. Аня была невероятно сексуальна в черных кружевных трусиках на белом рояле. Он нежно ласкал ее, целуя, гладя, проводя языком по ее бархатистой коже. Аня чувственно выгибалась под его ласками, опускаясь всем телом на холодный инструмент. Ее ноги легонько касались клавиш, извлекая звуки. Маркус, не спеша, подхватил ее ножку и медленно поцеловал каждый пальчик, присоединяя к губам язык. Аня зачарованно смотрела на него, ее щеки пылали от возбуждения и смущения, но она не сопротивлялась. Не разрывая зрительный контакт, он продвигался все выше и выше, возбуждаясь все больше и больше. Руки ласкали ее грудь, вызывая у девушки дрожь и тихие стоны. Он с упоением целовал внутреннюю сторону ее бедра, пробираясь выше.
– Не надо, – прошептала она хриплым голосом, когда он подобрался к заветному местечку.
– Шш, тебе понравится, – так же хрипло ответил он, целуя ее через трусики.
Он не делал этого ни одной женщине. Не возникало желание, да и еще бы он шалав всяких вылизывал. С ней же не хотелось никаких границ, хотелось узнать, какая на вкус, доставить ей невероятное наслаждение.
Его язык прошелся по черному кружеву, которое уже было влажное, недолго думая, он сдвинул его и коснулся ее губами, а затем языком, слизывая вкус ее желания: такого острого, пряного. Ее лихорадочно гладили его лицо, волосы, а когда, его язык проник в нее, вцепились в них, вызывая боль, отрезвляя. Маркус не останавливался, наращивал темп, помогая себе, лаская ее пальцами. Она была такой горячей внутри, такой бархатистой и влажной, он с ума сходил от ее запаха и вкуса. Они постанывали, рояль вторил им. Аня, как дикая извивалась, пока ее тело не задрожало, прогибаясь дугой, и девушка не закричала от экстаза. Он, наверное, и сам бы кончил от такого, но боль от ее пальчиков, крепко вцепившихся в его волосы, была ощутимой. Маркус оторвался от нее и посмотрел, Аня до сих пор дрожала. Он приблизился и поцеловал ее в губы, врываясь в ее рот языком.
– Ты пахнешь… – смущенно прошептала она.
– Тобой. Чувствуешь, какая ты у меня сладкая? – насмешливо прошептал он и подхватил ее на руки, чтобы отнести в спальню. Аня еще сильнее смутилась и уткнулась ему в шею. Маркус довольно усмехнулся и уложил ее на кровать, а потом лег рядом, крепко прижимая к себе. Было хорошо, даже несмотря на дискомфорт в штанах.
– Спасибо, – тихо сказала она и поцеловала его.
– Спи, малышка, – ответил он, закрывая глаза, боясь разрушить эту хрупкую атмосферу взаимопонимания.
Глава 20
Аня медленно открывала глаза, чувствуя, как улыбка озаряет лицо. Хотелось танцевать, смеяться, петь. Сев, она прикрыла грудь простыней, оглядываясь вокруг.
Спальня Маркуса была очень красивой: светлая, просторная с панорамой на Гайд-парк, от которой захватывало дух. Аня снова откинулась назад и счастливо засмеялась, утыкаясь носом в подушку, на которой он спал, вдыхая терпкий аромат любимого мужчины и упиваясь ощущением спокойствия, и радости.
За прошедшие два дня она многое для себя уяснила. Прежде всего, то, что происходит между ними – это какая-то взрывоопасная смесь, которая может так рвануть, что они, возможно, никогда не соберут осколки. Поэтому кто-то должен сохранять разум. Чаще всего этот кто-то – женщина с ее эдакой преславутой мудростью. Вот только Анна в себе не ощущала никакой мудрости.
Как ей себя вести? Она ведь совершенно не знает, как держать себя с мужчиной, тем более, с таким мужчиной?
Та ночь открыла перед ней нового человека, точнее его нечеловеческую сторону. Аня была потрясена и напугана. Она не могла до сих пор понять этого и, с содроганием вспоминала мертвенно-бледное лицо с горящим диким пламенем взглядом. Этот взгляд она запомнит навсегда. Жестокость, безумие, ярость – чувства, которые она больше никогда не хотела вызывать, ибо они превращали Маркуса в одержимого, который не гнушался насилием. Аня проклинала себя за легкомыслие, из-за ее глупости пострадал человек, из-за этой глупости она узнала то, чего никогда не хотела бы знать. Но уже поздно сожалеть о случившемся. Остается только признать свои ошибки и больше их не повторять. Однако даже в таких кошмарных событиях есть плюс. Две предыдущие ночи стали шагом на пути к чему-то новому, более глубокому между ними. Анна даже надеялась, что Маркус скажет ей о своих чувствах. Ее глупое сердце ждало признаний. Пусть это будут просто слова, но так хотелось услышать, как они звучат в его исполнении. Впрочем, сейчас она счастлива без слов.
Но телефонный звонок вернул ее, если не на землю, то хотя бы в реальную жизнь. Аня встрепенулась, с удивлением косясь на настенные часы. Смена часовых поясов давала о себе знать, было уже далеко за полдень. Девушка игнорировала телефон, хоть он и продолжал настойчиво трезвонить, но она как-никак, в чужой квартире, так что было бы неприлично взять трубку. Только раздавшийся голос на автоответчике заставил ее изменить свое решение.
– Эй, соня, ты еще спишь? Просыпайся, малышка, – нараспев протянул Маркус, заставляя ее улыбаться еще шире и обернувшись простыней, нестись к телефону.
– Я уже давно проснулась.
– Врушка, – мягко пожурил он ее. – Эни, ты не забыла, что сегодня вечеринка?
– Ох, черт!
– Понятно…
– Это, все ты! – шутливо упрекнула она, намекая на вчерашний вечер. Намек был понят, и в ответ Аня услышала довольный смешок. – Ничего смешного. Маркус, а сколько у меня времени?
– Успокойся, у тебя в запасе около трех часов. Я оставил на комоде кредитку, через час отправлю к тебе девушку, она поможет со всем. – было слышно, что его забавляет ее растерянность. – Все, малыш, мне пора, я заеду за тобой. Целую. – торопливо закончил он разговор.
Аня не успела ничего спросить толком. Как ей одеться, что вообще делать?!
Через час, как и было обещано, приехала молодая, но очень серьезная девушка по имени Клер. Представившись друг другу, девушки без лишних разговоров занялись делом и посетили Ретбоун. Каким-то чудом попали к самому лучшему парикмахеру, который очень долго колдовал над волосами Ани, хотя она два дня назад прошла всевозможные процедуры по уходу за ними. Потом наносили макияж, вновь делали маникюр. Так прошел час. В запасе у нее оставалось всего полчаса, когда ее «мучения», наконец, были окончены. Из зеркала на нее смотрела очень красивая, яркая, сексуальная девушка с алой помадой на сочных губах.
Аня была в восторге, долго благодарила Джонни и его команду за красоту, но все же цена за сие творение поразила. И даже мысль, что это лучший мастер, и что у него Бред Питт стрижется, не принесла облегчения. К счастью, долго на этом зацикливаться она не могла и поспешила домой, где ее ждало невероятной красоты полупрозрачное, коралловое платье от Валентино с длинным шлейфом и россыпью мерцающих камней на груди, и талии. Нежные туфельки на высоком каблуке дополнили роскошный образ. Однако Анна, стоя перед зеркалом, в который раз поворачивалась, пытаясь найти какой-нибудь изъян. Она ужасно волновалась. Внутренности сжимало от нервного напряжения, страха и паники.
Вдруг она сделает что-то не так, вдруг будет выглядеть не к месту? Клер уверяла, что она ослепительна, но Аня не могла успокоиться.
Звонок Маркуса положил конец ее метаниям. Последний раз взглянув в зеркало и глубоко вздохнув, девушка улыбнулась себе и направилась вниз, где ее ждал лимузин, а прислонившись к нему спиной, стоял самый красивый мужчина на свете. Аня на мгновение замерла под его оценивающим взглядом, но тут же взяла себя в руки и поспешила навстречу, не обращая внимание на бешено колотящееся сердце.
– Ну, как? – поинтересовалась она, когда они сели в машину.
– Ты еще спрашиваешь?! Ты невероятно красива, Эни. Разве я не говорил тебе об этом ночью? – тихо прошептал Маркус, прижимая ее к себе. Аня глубже вдохнула, чувствуя возбуждение от его близости и мягкого шепота.
– Говорил, но ….
–Какие могут быть «но», когда ты свела с ума… сказать тебе кого? – шутливо воскликнул он. Аня с улыбкой кивнула, подхватывая его веселье,
– Ну, если отбросить всякую скромность, то, кажется, одного популярного спортсмена, который в этом году признан самым высокооплачиваемым футболистом за всю историю футбола, а также очень даже сексуальным пареньком по версии каких-то людишек. Думаю, тебе стоит серьезно задуматься над этим и прекратить скромничать, – деловито советовал он, но через секунду лимузин огласил его громкий хохот и Анин заливистый смех.
– Ну и самомнение. Ужас! У Вас, случайно, не звездная болезнь, мистер Сексуальный Паренек? – продолжала смеяться она. – Пожалуй, я продолжу скромничать, твоего нахальства хватит на двоих с лихвой.
Всю дорогу они шутили, смеялись. Аня и сама не заметила, как перестала волноваться. Вскоре лимузин замедлил ход, раздались крики журналистов и фанатов, окна осветили вспышки фотоаппаратов. Сердце Ани пустилось вскачь, она с силой сжала руку Маркуса, пока не почувствовала в ответ такое же сильное пожатие.
– Успокойся, милая, я с тобой, – легонько поцеловал он ее перед тем, как открыть дверь и выйти наружу.
Последовав за ним, Аня поняла, что выражение «выход в свет» можно вопринимать буквально, ибо сотни прожекторов, вспышек фотокамер просто ослепили ее.
Пару мгновений она шла, опираясь только на руку Маркуса. А потом ее, словно вытолкнули из тумана, и картина, которую она увидела, потрясла до глубины души. Это было сборище душевнобольных и никак иначе. Люди бесновались при виде знаменитостей, лица были перекошены от дикого восторга и какой-то болезненной эйфории. Они что-то кричали, протягивали руки и это было настолько жутко, что хотелось убежать.
– Улыбнись, Эни, – шепнул ей Маркус, продолжая натянуто скалиться. Аня последовала его примеру и сложила губы в подобие улыбки.
Когда были сделаны снимки с разных ракурсов, они двинулись к отелю, где должна была собраться вся богема. Как только они вошли, время, словно замерло, хотя все продолжали говорить, смеяться, выпивать. Аня кожей чувствовала на себе прожигающие взгляды: оценивающие, заинтересованные, удивленные, изучающие, раздевающие. Голова кружилась, кровь приливала к щекам, хотелось спрятаться куда-нибудь подальше. Это все не для нее, она чужая на этом празднике жизни.
Так, спокойно! Нужно взять себя в руки.
Но в один миг все эти уговоры сошли на нет. К ним подлетела сногсшибательная брюнетка и бросилась Маркусу на шею с восторженными криками и поцелуями.
– Сюрприз!
Маркус только усмехнулся в ответ, крепко прижимая девушку к себе. Аня пыталась найти всему этому сумасшествию объяснение. Ведь не может же он при ней тискать своих любовниц или в их кругу это норма?! Но пока лихорадочные мысли проносились в ее голове, ситуация начала проясняться.
– Я так соскучилась! Боже, сколько мы не виделись? – тараторила, не переставая, девушка. Аня все еще ничего не могла понять, но Маркус, наконец, соизволил объяснить:
– Белс, подожди, успеешь еще заговорить меня до смерти, а пока хочу познакомить тебя со своей…
Аня даже дышать перестала, да и он вдруг замолчал, а Белс, тем временем, посмотрела на нее с загадочной улыбкой.
– Со своей подругой – Анной. Эни, это моя сестра Изабелла. Не удивляйся, она у нас… не совсем адекватна. Собственно, я ее не виню, быть замужем за рок-музыкантом – та еще, прелесть!
Аня после его ответа испытала такое облегчение, что не знала, что сказать и просто улыбалась, кивая головой. Зато неугомонная девушка быстро пришла в себя и перекинула свое внимание на нее:
– О, я ужасно рада познакомиться! Не слушай этого брехуна, я вполне в здравом уме, а вот у него точно огромные проблемы. Скажу по секрету, ему еще в детстве, кажется, мяч в голову прилетел…
– Вот же черт, где Тайлер? Думаю, ему пора избавить нас от своей ненормальной женушки.
– Не дождешься! Он сегодня выступает здесь, сейчас готовится, так что обломись, тебя ждет нескучный вечер! – Изабелла разве что не светилась от счастья. Ане она очень понравилась. За внешней легкомысленностью чувствовался ум, уверенность и какая-то внутренняя сила. Пока брат с сестрой мило язвили друг другу, попутно обсуждая какие-то семейные события, Ане удалось их хорошенько разглядеть. Сходства, как ни странно, она нашла мало. Изабелла была невысокой с мягкими чертами лица. Она вообще была вся такая мягкая, простая, открытая и этим притягивала к себе людей. Маркус же напротив – будто состоял из резких, четких линий. Только темные волосы, глаза и широкая улыбка выдавали родство этих двоих.
– Мне нужно поговорить с Вендисом, вы не против, если я вас покину ненадолго? – спросил Маркус, когда ему махнул какой-то мужчина.
– Мы даже за, – воодушевилась Изабелла.
Аня лишь кивнула. Они прихватили по бокалу шампанского и двинулись в сторону удобных диванов, поминутно останавливаясь, чтобы поздороваться с той или иной знаменитостью. Аня уже ничему и никому не удивлялась, для нее все происходящие казалось сном. Сев, они завели непринужденную светскую беседу, Белла оказалась интересной собеседницей и плавно направляла разговор в нужное ей русло, стараясь больше узнать об Ане. Девушке оставалось только диву даваться той хитрости, с которой она выуживала у нее информацию. Конечно, какие-то личные моменты Аня, естественно, не рассказала, но в общих чертах поведала о себе и своем знакомстве с Маркусом, поражая его сестру с каждой минутой все больше и больше. Белла откинулась на диван и широко улыбнулась, торжественно поднимая бокал:
– За тебя, Эн!
Аня выпила вместе с ней, но так ничего не поняла, а потом чуть не поперхнулась шампанским, когда та серьезно посмотрела на нее и сказала:
– Ты ведь любишь его?
Ане стало неловко, словно ее застукали на месте преступления. Неужели у нее все на лице написано? Она огляделась, не зная, что сказать, но почувствовала теплую ладонь на своей руке и с удивлением взглянула на эту странную в высшей степени, но такую невероятно душевную девушку.
– Анна, я не хотела лезть в душу. Просто я очень рада, что ты появилась в жизни моего брата. Уверена, именно такая девушка ему и нужна. Возможно, он еще не до конца понял это. Мужчины, они – те еще кретины, но дай ему время. Просто знай, что ты ему нужна. Я понимаю, это звучит странно, мы знакомы всего час, но я давно варюсь в этом котле. Маркус – одна из самых желанных добыч для богатеньких сучек. А ты – другая, у тебя отношение к нему иное, это сразу чувствуется. Не знаю, что вас ждет в будущем, но, надеюсь, что все получится.
– Спасибо! – тихо ответила Аня, она и не думала, что эта своеобразная поддержка и одобрение так растрогают ее и придадут уверенности.
Подошел Маркус, разговор перетек в более легкое русло, вскоре они уже вовсю смеялись. Позже Аня познакомилась со многими товарищами Маркуса по команде, их женами и подругами. Было довольно странно чувствовать на себе заинтересованные взгляды мужчин и ревнивые женщин. Аня была на седьмом небе, но выпитое шампанское дало о себе знать, и она отправилась в туалет.
– Не думаю, что это серьезно, – услышала Аня голоса двух вошедших. Она собиралась уже покинуть кабинку, но разговор заставил замереть и невольно вслушаться.
– Ты права, это же Маркус. Наверное, очередная его игрушка. Мужики любят эти игры в благодетелей, – прогнусавила девица прокуренным голосом. Из небольшой щели Аня могла видеть их. Одна из девушек оказалась известная ведущая канала МТиВи, а другая-модель, Аня не знала, как ее зовут, но видела пару раз на обложках модных журналов. Девушки над чем- то колдовали возле раковины, не прекращая разговор.
– Но все равно я в шоке. Я думала, они с Мейсон помирились. Она хотя бы не так бесит, эта же курица – просто п*здец какой-то!
– Не говори, такие глазки – ути –пути, херова милашка. Интересно, она хотя бы школу то окончила?
– Не смеши! Беркет не стал бы трахать малолетку, – фыркнула ведущая, втягивая в себя белый порошок. Аня даже поморщилась от этой мерзкой картины.
– Думаешь не стал бы? Я вот после тех сумасшедших вечеринок в Сан-Тропе могу поверить во все, что угодно. Помнишь?
– Такое разве забудешь? Самая лучшая групповушка. Маркус был просто невероятен, сколько нас тогда было? О, класс, меня уже понесло.
– Меня тоже, кокс отменный! Не помню, но было офигенно. Я бы не прочь повторить.
–Придется тебе закатать губу. Беркета нынче привлекают нетронутые киски, – раздался бурный смех, девушки болтая о чем-то еще, покинули уборную. Аня же без сил прислонилась горячим лбом к холодному кафелю, пытаясь прийти в себя. Ее тошнило. Все, что она услышала, было настолько мерзко, что хотелось помыться.
Естественно, он спал с другими, но групповой секс… Боже, как же отвратительно! Она медленно, словно сомнамбула, вышла из туалета и не сразу поняла, что попала в чьи-то объятия.
– Добрый вечер, мисс! – улыбнулся ей приятный мужчина средних лет.
– Добрый! Простите, я, кажется, налетела на вас!
– Ох, нет, что вы?! Это все я виноват. Могу я пригласить вас на танец? – Аня не успела ответить, как мужчина крепко прижал ее к своему телу. – Я давно хотел с тобой познакомиться, Анна, – фамильярно прошептал он, прижимая ее еще крепче. Ане это не понравилось, да и тон мужчины не предвещал ничего хорошего.
– И чем же вызван сей интерес? – резко спросила она. Мужчина усмехнулся, а потом медленно погладил ее по спине, Аня дернулась.
– Ну, знаешь, я в отличие от Беркета не могу позволить себе спустить несколько миллионов долларов на непонятную шлюшку. Вот и стало интересно, что же ты такое умеешь, что он совсем потерял голову? Может, если я тебя трахну, тоже смирюсь с потерянными деньгами, а то сейчас мне очень это тяжело? Давай, договоримся, не пожалеешь!
Аня была поражена, она начала отталкивать этого мерзавца, который уже вовсю беззастенчиво лапал ее.
– Убери свои руки, придурок! – прошипела она, стараясь привлекать как можно меньше внимания.
– Закрой рот, девочка! Ты ведь не хочешь вылететь отсюда? Беркет не будет со мной скандалить из-за обычной шлюшки, даже такой хорошенькой, как ты, – Аня сама не поняла, как, но ярость ослепила ее, и она со всего маха врезала ублюдку кулаком. Время, словно остановилось, люди тоже. Все смотрели на них. Раздались вспышки фотоаппаратов.
– Ты ответишь за это! – процедил он, вытирая кровь с разбитой губы.
– Что происходит? – услышала она звенящий от гнева голос Маркуса. Нужно было успокоить его, Аня не хотела скандала.
– Маркус, – наигранно веселым голосом воскликнул меж тем ублюдок, – мы просто не поняли друг друга…
– Заткнись! – бросил Маркус, пристально глядя на нее.
– Что? Беркет, ты совсем…
– Я сказал, заткнись, мать твою!
– Все в порядке, Марусь, – Аня схватила его за руки, боясь, что он снова пустит их в ход и потихонечку стала уводить его с места событий. Она попыталась улыбнуться, но вышло как-то вымученно. Люди понемногу оживали, поняв, что шоу не будет.
– Эни, что этот гавнюк сделал?
– Я не хочу об этом говорить, он уже свое получил. Неплохо я ему врезала, да? – попыталась она перевести все в шутку, чувствуя, что Маркус сейчас взорвется.
– Эни, не увиливай!
–Марусь, давай не будем? Я не хочу обсуждать всякое дерьмо. За сегодняшний вечер я им сыта по горло! – Анна вдруг вспомнила разговор этих сучек в туалете и почувствовала такое безграничное отвращение ко всей этой мерзкой тусовке, и к Маркусу в том числе.
– Иди ко мне, – притянул он ее к себе, но ей не хотелось. Воображение рисовало одну картину развратней другой, девушку начало мутить.
– Не трогай меня, – попросила она.
– Что это значит?
– Ничего, просто, не трогай! – она понимала, что ведет себя глупо, но не могла скрыть отвращения, представляя, как он целовал этих шлюх, как сплетались их языки, губы, смешивалась слюна, как его член проникал в их грязные тела, скользил в них, смазанный секретом этих возбужденных самок. Боже, как же мерзко! С каждой секундой ей становилось все хуже и хуже.
– Поехали домой, Эни, ты устала, – мягко сказал Маркус, подталкивая ее к выходу. Аня не сопротивлялась и просто шла за ним, не обращая внимания на окружающих. Девушка была слишком подавлена. По дороге они молчали, Маркус иногда кидал на нее обеспокоенные взгляды, но Аня лишь отворачивалась к окну, коря себя за свой идиотизм. И все же, смириться и принять отвратительное прошлое любимого мужчины, не могла, как не уговаривала себя и не убеждала, что это было до нее. Когда они зашли в пентхаус, она сразу же направилась в свою комнату, но Маркус пошел следом.
– Эни, я не понимаю, что произошло? Может ты, наконец, скажешь? Все дело в этом идиоте?
– Оставь меня в покое, Маркус, просто хочу побыть одна, – устало отозвалась она, пытаясь расстегнуть платье, но, когда почувствовала на молнии его пальцы, отскочила как ошпаренная. – Не трогай меня!
– Что с тобой происходит, что этот пидор наплел тебе?
– Да уйди ты уже, меня тошнит от тебя! – не выдержала она. После этих слов лицо Маркуса, словно закаменело и превратилось в побелевшую маску. Черные глаза прожигали ее насквозь, и она сразу же пожалела о своих словах. – Прости, это просто… это все стресс и эти шлюхи в туалете, я просто… я не ожидала, не думала, что ты…
– Что я что? Чего ты не ожидала, Эни? Хотя дай догадаюсь. Ты наверняка все еще прибываешь в своих розовых очечках и думаешь, что встретила принца. Но я, мать твою, никакой не принц, девочка, я – грязная скотина! И правильно, что тебя тошнит. Да, мать твою, да! Все, что ты там услышала наверняка правда. Через меня прошли десятки шлюх, если ты об этом. Да, я участвовал во всяких пьяных оргиях, перетрахал огромную кучу баб! И не надо на меня смотреть такими глазами, слушай, ты ведь сама развела эту херню! Да, бл*дь, я такой! Но я не стану извиняться, потому что тебя это не касается, это – мое прошлое! Сука! – пнул он валяющуюся подушку и подошел к окну.
Аня стояла, не двигалась, проклиная себя за то, что завела этот дурацкий разговор. Она медленно подошла к нему и прижалась к его спине, признавая его правоту. Ее действительно не касается то, что было у него в прошлом.
– Прости меня! Я не хотела. Наверное, просто не справилась с эмоциями, – тихо прошептала она. Он невесело усмехнулся.
– Я ведь просил тебя не слушать сплетни. Знаю, это тяжело, может даже невозможно, но хотя бы постарайся. Я не хочу провести оставшуюся неделю в ссорах с тобой. Пожалуйста, подумай над этим. А теперь спокойной ночи, – Маркус поцеловал ее в макушку, как маленькую девочку и вышел из комнаты. Ане стало совсем плохо. Нужно было сдержаться и не вываливать на него свои переживания.
Маркус прав, если она будет слушать, что говорят люди, принимать это так глубоко, то в конечном итоге это разрушит их отношения. Ей надо научиться пропускать все эти слухи мимо ушей. Завистники всегда были и будут. Кому понравится, что простая девчонка имеет власть над одним из самых желанных мужчин мира? А она имеет над ним власть. Как бы он не скрывал, что бы не говорил, женское чутье не обманешь. Да и все его действия кричали об одном.
Только вот последующие дни стали уверять ее в обратном. Маркус был неизменно вежлив и общителен, они гуляли по Лондону, встречались с Изабеллой, ее мужем и дочкой, посещали театры, кино, рестораны, не обращая внимания на папарацци. Им было весело, хорошо, они много разговаривали, но Маркус старался не прикасаться к ней лишний раз.
Аня же не знала, как растопить этот лед. Все ее намеки остались демонстративно проигнорированными, Маркус совершенно не обращал внимания на ее откровенные наряды, которые с каждым днем становились все сексуальней и сексуальней.
И это жутко бесило, она не понимала его.
Он что же ждет, что она придет голая в его спальню и заявит, что хочет его? Впрочем, а почему бы и нет?
Воодушевленная Аня побежала в ванну, приводить себя в порядок, но заглянув в свою косметичку и заметив упаковку тампонов, словно получила под дых. Господи! Задержка. У нее задержка! Такое дурацкое слово, но сколько смысла.
***
Нью-Йорк.
Она сидела с каким-то безразличием просматривая новости. Сознание, как всегда, затуманено, а потому было не так больно.
– Надо же, я сама тебя с ней свела, – девушка залилась каким-то злорадным смехом. Она не понимала, чему радуется. В последнее время она вообще мало, что понимала. Вся ее жизнь замкнулась в узкий круг: Он, Боль, Доза, Он.
Маркус стал ее навязчивой идеей. Какой-то одержимостью. Она больше не хотела вернуть его. Нет! Это уже в прошлом. Да и после всего гордость не позволяла. Теперь у нее новая цель – Месть. И она окрыляла, заставляя предвкушать. О, она будет упиваться ей, тем более, что он сам дал ей в руки все козыри. Теперь у него появилась слабость.
И эта слабость заставит Маркуса Беркета страдать, поставит его на колени.