Нетиру – Сошедшие со Звезд

Глава 8. Притон

Через пару бортовых дней после того, как вопрос с фалконцем решился, Сфинкс перешел на сверхсветовые двигатели и теперь, ему предстоял длительный переход по бесконечной Вселенной навстречу яркому размытому сиянию.

Ра долго не покидал резиденцию. Он наслаждался жизнью в роскошном доме, читал книги, но, мало-помалу, начинал скучать, а скука была его главным врагом. Ради ее преодоления он был готов на многое. Хорахте, как, в общем-то, и все его сородичи, стремился к наслаждениям, к постоянному празднику жизни, чтобы получить от нее, как можно больше удовольствий. А разве существует полное удовлетворение без физического наслаждения? И особенно теперь, окруженный роскошью, он остро ощущал необходимость в плотских развлечениях. К сожалению, никто из тех, с кем он общался, ни доктор Хех, ни Шу, ни тем более Сешет, никак не подходили на роль обворожительной соблазнительницы, ну или хотя бы обыкновенной распутницы, и нисколько не удивительно, что мысли Ра все чаще и чаще зацикливались именно в этой области.

Как правило, на больших кораблях всегда отводилось место подобного рода заведениям. И Ра не сомневался, что Сфинкс здесь не исключение. Единственное, что сдерживало его: боязнь неприятия экипажем. Со всеми его амбициями он не мог позволить себе репутацию неудачника. Хотя само посещение «заведения» не вызывало у него ни капли смущения. Никогда, даже в студенческие годы, Ра не страдал от невнимания противоположного пола. Причем, вне зависимости от расы. Врожденное обаяние, обрамленное дорогими безделушками, всегда обеспечивало Хорахте успех у женщин. Но здесь, на корабле, замкнутое сообщество, и он прекрасно осознавал, что первое его появление раз и навсегда определит отношение к нему обитателей Сфинкса, ведь, что ни говори, репутация фалконцев в Империи была далека от восхищения!

Однако, сладострастные желания со временем вытеснили сомнения, и Ра попросил Шу показать ему какое-нибудь злачное местечко. Немного застенчивый Шу не очень обрадовался предложению нового друга, и, если бы не всевозрастающее его влияние, вряд ли бы, вообще, согласился.

Разумеется, никаких злачных мест в капитанской части не предполагалось, но там где проводила досуг команда, каждый мог найти развлечение по душе. И вот, однажды, они с Шу отправились на поиски веселой женской компании в «тело» Сфинкса.

От капитанского лифта до нужного «заведения» их отделяла всего лишь пара кварталов, но даже этот недлинный путь вызвал внутри Хорахте разрывающий внутреннее равновесие поток самобичеваний и сомнений. Почему он раньше не прошелся по общественной палубе? Почему не дал команде привыкнуть к его присутствию? Эти мысли подогревали косые взгляды встречавшихся на пути нетиру. Не скрывая удивления, многие останавливались и самым наглым образом разглядывали фалконца, словно невиданного доселе зверя. И хоть Ра любил находиться в центре внимания, но только не сегодня. Не сейчас. Его это нервировало и заводило еще больше. Возможно и потому, что взгляды вовсе не были восхищенными, как им полагалось бы быть. В какой-то момент чаша терпения фалконца лопнула, и он развернулся к Шу, собираясь отказаться от вылазки, но тот неожиданно остановился и толкнул рукой дверь прямо перед клювом фалконца.

Отступать было поздно, и Ра, только еще секунду назад приготовившийся позорно бежать обратно в уютное гнездышко, заставил налившуюся свинцом ногу переступить порог столь желанного заведения. Глаз от резкого светового контраста почти ничего не видел, но луч света, ворвавшийся сквозь дверной проем, успел прорезать полумрак зала и осветить танцующих на постаментах полуголых стриптизерш. В нос Ра ударила резкая смесь запахов алкоголя, пота и перегара, словно он вошел в обычный портовый бордель. Он на секунду зажмурился, чтобы привыкнуть к темноте и понял, что страх исчез без следа. Фалконец шагнул в толпу.

Они протискивались сквозь живую стену разношерстной публики, как вдруг Ра почувствовал на бедре мягкую руку. Его прожгла горячая волна вожделения.

– Эй, красавчик! – услышал он томный хрипловатый женский голос. – Не составишь компанию скучающей даме?

Ра, вздрогнув, обернулся. За столиком, заставленным пустыми стаканами, сидела высокорослая раскрашенная девица, с растрепанными волосами и замутненными алкоголем глазами пожирала его взглядом. Ра, усмехнувшись, убрал ее руку. Знакомая среда наркотиком разливалась по его крови, успокаивая нервную систему, и он, удовлетворенно воркнув, ответил:

– Чуть позже, крошка! Вечер еще только начался!

Он развязно провел ладонью по ее щеке, губам и груди, отчего девица тяжело задышала.

– Что ж, ты знаешь, где меня найти, красавчик! – ответила она.

Ра недвусмысленно подмигнул ей и уже совершенно уверенно стал пробираться дальше к барной стойке.

Шу завистливо присвистнул.

– Что это? – крикнул он. – Как тебе это удалось? Ты едва вошел, а на тебя уже вешаются полупьяные девицы? Я ее, кстати, знаю. Это асгардка из охраны. За дверями этого заведения я бы не рискнул к ней подступиться, но сюда все приходят с одной целью… И почему ты отказался? Разве ты здесь не за этим?

Ра, добравшись до бара, сел на освободившееся место и развернулся к Шу.

– У меня есть кое-какая практика в этих делах, – высокомерно сказал он, нагнувшись поближе к уху друга, чтобы перекричать музыку. – Я, видишь ли, не привык, чтобы выбирали меня. Последнее слово я предпочитаю оставить себе! Но, не волнуйся, мы не задержимся здесь. Я и так ждал слишком долго… Воздержание губительно для моей расы, если ты не в курсе.

И он, громко хохоча, пронизывающим взглядом уставился на танцующих, словно приценивающийся торговец в лавке.

– Как скажешь, – смущенно ответил Шу. – Но я не уверен, что хочу уйти отсюда не один.

Хорахте резко развернулся и удивленно взглянул на приятеля.

– Что кто-то не дает тебе покоя?

– Что ты имеешь в виду? – смущенно спросил Шу, щеки которого ярко вспыхнули.

Фалконец воркнул. За все это долгое время полета он так и не привык к несоответствию голоса Шу и его внешности, а, порой, и поведения.

– Да-а… Значит в точку! И кто же это? Нет, дай сам догадаюсь. Ты же никуда не ходишь, значит, это должен быть кто-то из твоего окружения. А насколько я видел ваших… ммм… красоток… – и тут он аж подпрыгнул от догадки. – Маат?!

Шу демонстративно отвернулся, не желая продолжать разговор, а фалконец снова расхохотался, перемешивая смех с каким-то странным горловым звуком, словно бы воркующая птица.

– Так и есть! Эх, приятель, не туда смотришь! «Дикая Кошка» не по тебе. Поверь, даже мне неуютно под ее взглядом. Лучше забудь ее и посмотри, сколько красоток вокруг! Выбирай любую!

Тут Ра чуть двинул голову вбок, и, словно по волшебству, рядом с Шу возникла стройная смуглолицая девушка, как две капли воды похожая на Маат. Она плющом обвилась вокруг Шу, но взгляд ее томных глаз пожирал фалконца, о которого, к этому времени, уже терлись две рослые рыжеволосые девицы.

– Расслабься и наслаждайся!

Теперь Хорахте находился в привычной для него обстановке. Даже здесь, вдали от реальной жизни, на далеком космическом корабле, принадлежащим самому аристократичному аристократу, притон оставался притоном. Уверенность в себе незаметно вернулась, и Ра блаженствовал. Он надменно тянул выпивку, позволяя девицам трогать и гладить свое роскошное, отточенное до совершенства тело. Время от времени он небрежно вставлял в разговор какую-нибудь пошлость, тогда девицы буквально взвизгивали от восторга и принимались за свое дело с новым азартом. А Шу с восхищением смотрел на приятеля, раскрывшего перед ним свое новое качество.

Посвятив себя карьере, Шу не разменивался на гулянье и визиты в притоны. А это заведение на корабле было единственным грязным местечком, где он побывал за всю свою жизнь. Да и здесь, чаще всего, не решаясь заводить знакомств, он лишь наблюдал за танцующими из какого-нибудь укромного уголка. Успех в любовных делах у Шу, то ли из-за его, мягко сказать, не мужественного телосложения, то ли из-за постоянного смущения и неуверенности в себе в отношениях с женским полом, был близок к нулевому. В лучшем случае, какая-нибудь служащая среднего командного состава узнавала командира и подсаживалась к его столику.

Зато в фантазиях Шу часто представлял, как, однажды, входит сюда и лишь один его взгляд влечет к нему десяток поклонниц. И теперь, это реально случилось! Он оказался в центре событий! Правда, благодаря приятелю, а не собственному обаянию. Но это не смущало Шу. О таком он даже не мечтал! Правда, оказавшись в центре внимания, он не чувствовал себя комфортно, и ему хотелось отодвинуться от этой слишком навязчивой красотки. Шу сделал бы это, даже, наверняка, вернулся к себе, если бы не боялся услышать насмешек фалконца. И он всеми силами пытался отбросить переживания, и как советовал Хорахте, расслабиться и получать удовольствие.

Ра опустошил кубок и заказал новую выпивку. Жизнь становилась все прекраснее. Изысканный дом, общество мыслящих аристократов, целая библиотека редких книг, и в то же время, выпивка, женщины и развлечения! Чего еще можно пожелать? Ра взглянул на Шу и с удивлением заметил у приятеля некую нервозность.

– Пей! Это поможет тебе отвлечься, – крикнул он в ухо Шу. – Я удивлен, здесь все точно также, как и в пиратских притонах. Скажи, как такое может быть? Конечно, здесь почище и публика приличнее, но вонь та же самая!

Он снова громко расхохотался. И смех его, словно раскат грома, разрывал громкую музыку, а глаз внимательно сканировал публику, желая убедиться, что сделанный им выбор достоин его самого. Теперь он с удовлетворением отметил обращенные к нему взгляды: женские – полные похоти, готовые по малейшему знаку бросить своих кавалеров, и мужские – злые и завистливые. Как и должно было бы быть. Как всегда бывало в подобных заведениях. Да и не только в них.

– Ну что, закругляемся? – допив очередной кубок с вонючей жидкостью, спросил Ра, не просидев в баре и получаса.

– Так быстро? – удивился Шу, даже не взглянув на приятеля.

– А что, ты разве не нашел то, что искал? Или тебе нужна еще одна крошка? Не думал, что ты такой продвинутый       в любовных играх.

– Нет, нет… – немного рассеянно произнес Шу, как будто реальное в данный момент его не интересовало. Он словно зачарованный наблюдал за кем-то в толпе танцующих.

Ра не понимал, что может отвлечь его нового приятеля от происходящего, да еще столь важного! Да так, что тот даже отодвинул от себя свою фурию, словно бы стыдясь ее присутствия… Ра удивленно попытался проследить за взглядом Шу, и то, что он увидел, заворожило его самого. Сквозь мигание света он различил тонкий грациозный силуэт танцующей незнакомки. Она то исчезала, то появлялась, заставляя его тело дрожать от волнения. Взгляд Хорахте впился в нее, лишь на мгновенье скользнув по ее партнеру. «Гора мускулов и никакого стиля. Это не соперник», – отметил он и сразу же забыл об его присутствии. Сейчас существовала лишь Она… Завораживающая своей бесподобной грацией и странной чарующей энергией… Девушка взмахнула тонкой рукой с десятком разноцветных браслетов и подняла волну темных длинных волос, на долю мгновенья приоткрыв на спине глубокий вырез. Еще момент и волосы рассыпались по плечам, закрывая смуглую бархатную кожу, в то время, как бедра, обтянутые узким длинным платьем с высоким боковым разрезом, беспрерывно покачивались в такт музыке. Ра забыл обо всем на свете… Движения танцующей девушки, плавно переплетаясь с музыкой, манили к себе, словно свет, притягивающий ночного мотылька. По телу фалконца пробежала обжигающая волна. Он уже забыл о своей добыче и приготовился слиться с Прекрасной Незнакомкой в бесконечном танце…

– Пошли отсюда! – вдруг резкий голос Шу врезался в сознание Ра и разбил волшебное чувство. Оно затрещало, словно стекло, рассыпаясь на сотни миллионов крохотных осколков…

От неожиданности Ра не сразу понял, в чем дело. Только лишь когда последний осколок магии освободил рассудок, и его вновь захлестнула волна музыки, криков и громкого хохота, фалконец пришел в себя. Он удивленно взглянул на раскрасневшегося Шу, но, не желая придавать моменту слишком большое значение, не обратил внимания на странное поведение приятеля.

– Конечно… идем, идем!

Он нехотя поднялся, еще раз пытаясь различить в толпе Ее силуэт…, но спины танцующих сомкнулись, заставляя его усомниться в Ее существовании.

– Что, идем все вместе, как ты на это смотришь, Шу? – спросил Ра, пытаясь цинизмом вытеснить образ незнакомки, заставивший его сердце испытать страшное чувство.

Девицы одобрительно рассмеялись, а Шу раздраженно пробормотал что-то неразборчивое.

– Что ж! Решено! – воскликнул Ра, плотно прижав к себе подругу Шу, так чтобы она почувствовала его возбужденную плоть. – Девочки, вы, наверняка, знаете тепленькое местечко, где бы мы могли хорошо позабавиться все вместе?

Глава 9. Гуру

Вечером следующего дня Ра появился на мостике. Вахта Шу уже заканчивалась, и фалконец намеревался продолжить вчерашнее приключение. Шу, смущаясь, отвел глаза, не желая вспоминать о прошедшей ночи, но Ра, чувствуя настроение приятеля, предвосхитил его слова.

– Хорошо повеселились! Еле нашел дорогу домой… Зря ты бросил меня одного с теми красотками. Без тебя мне пришлось трудновато, – заговорщически подмигнул он. – Но в любом случае, ты был на высоте. Я бы не отказался снова повторить наши приключения. А ты?

Шу, краснея, улыбнулся.

– Мне как-то не по себе от этого, – сказал он, еще больше смущаясь. – Я никогда раньше не… ну сам понимаешь…

– Никогда не щипал несколько цыпочек одновременно? – помог ему Хорахте и захохотал на свой манер, смешивая смех с воркованием. – Ничего, привыкнешь! То ли еще будет! Я открою для тебя новый мир, полный удовольствий и неожиданных фантазий. Мы, фалконцы, знатоки в этом деле, уж поверь мне!

В этот момент на мостик вошла Маат, и Шу виновато опустил глаза, боясь взглянуть на коллегу.

– Как дела, Маат? Хорошо вчера отдохнула? – спросил он, разглядывая пол под ее ногами.

– Да, ничего особенного. Все как обычно, Шу. Ты же знаешь, Апоп любит ходить в «Лотос», – она, глубоко вздохнув, прошла к своему креслу. – По мне, так есть места поинтереснее. Кажется, ты говорил, что тоже собирался? Я тебя не видела. Подцепил нетерпеливую красотку?

Смущение Шу не скрылось от Маат.

– Так, так, тааак, – протянула она, чуть склонив голову и, прищурив глаза, впилась взглядом в поникшего коллегу, будто хотела просверлить его насквозь. – Кажется, у кого-то была страстная ночь?..

Все это время Ра, словно зачарованный, не мог оторвать от нее глаз. С ее появлением за какую-то долю секунды его мир перевернулся с ног на голову. Он не слышал слов. Он не мог пошевелить ни пальцем. Ведь это была Она! Именно Она! Он не мог ошибиться! Так что же получается? Дикая Кошка расставила повсюду свои силки, чтобы поймать свободную птицу? Но как ей это удалось? Нет, нет и нет! Этого не произойдет! Это смешно! Он выскребет из сердца то чувство, которое овладело им вчера. Он не может унизиться до такой степени, чтобы влюбиться! Да еще в какую-то там безродную ремесленницу! Такое сложно и представить… До сих пор ему везло, и никогда еще он не испытывал этого мерзкого наркотического чувства… Жуткую зависимость от другого. Потребность видеть его, ощущать, дотрагиваться до него, ненасытном жгучем желании постоянно быть вместе… Нет, он не позволит ни ей, ни кому бы то ни было еще, хоть на мгновенье заставить его сердце дрожать от волнения. Никогда!

Ра видел, что Маат, как обычно, презрительно смотрит в его сторону и что-то говорит, но не слышал ее. Он боялся выдать свои чувства. Внутри него разрывался крик, и все вокруг на глазах окуталось густым туманом. Не дожидаясь Шу, Хорахте развернулся к выходу, с трудом отрывая от пола вновь ставшие свинцовыми ноги… Как вдруг электрический разряд пронзил его тело: Она прикоснулась к нему! Кажется, Она спрашивает, что с ним… но какое Ей дело?.. Он одернул руку… Он должен навсегда покинуть это место… Ему нужны его девочки, которые были так ласковы вчера. С ними он играл, как с куклами, готовыми удовлетворить любую его прихоть. С ними он забудет обо всем… А Шу! Он отомстит ему! Неважно почему. Он виноват, только потому, что ему, Ра, очень плохо. Очень, очень, очень плохо… «Да, я сделаю Шу одной из своих любовниц. Именно!» И чем грязнее мысли, тем легче становилось на душе.

Ра вздохнул только лишь, когда снова оказался в притоне. Он не помнил, как пришел сюда. Но это уже не важно. Здесь ему хорошо. Здесь он чувствовал себя, как хищник на вершине горы, высматривающий легкую жертву. И это правильно. Так и надо… Он залпом глотнул какое-то крепкое пойло, и, закинув голову, с наслаждением ощущал, как жгучая жидкость растекается внутри него, вытесняя страх и беспомощность из его сердца. Он заказал еще и еще, позволяя своему разуму с каждым новым глотком проваливаться в забытье все глубже и глубже.

Больше Ра ничего не помнил. Он не замечал времени. Дни мелькали словно минуты, минуты тянулись годами. Фалконец убивал любовь, просочившуюся в его сердце, развратом и алкоголем. Вечно пьяный он больше не отличал реальность от дурмана, и плыл по руслу самых низменных желаний и инстинктов. Он перестал различать мужчин и женщин. Все слилось в один бесконечный поток лиц, тел, пота и алкоголя… И этой адской смесью он вытравлял из себя душевную боль.

Мало-помалу к нему и его окружению стали присоединяться новые скучающие пассажиры Сфинкса. Вседозволенность влекла к нему. Долгий, унылый перелет для многих неожиданно превратился в акт удовлетворения физической плоти, причем самыми изощренными способами. Любой мог возжелать любого без каких-либо условностей, смущений и обязательств. В конце концов, Ра превратился в «идейного наставника», а на Сфинксе не осталось почти никого, кто хоть раз не поучаствовал бы в сладострастной оргии…

Ра Хорахте уже давно не жил в капитанской резиденции. Теперь его место было здесь. Верхний этаж над «Лотосом», где не существовало ни секретов, ни смущений. Ра переселился сюда, подарив хозяину несколько дорогих безделушек. За те же безделушки он переделал обстановку: устелил полы мягкими коврами, превратив все пространство в одно большое ложе, лишь отделив часть комнаты для личного пользования, куда допускались только избранные.

Излишеств там не было. Все строго соответствовало назначению. Королевская кровать и большая круглая ванна, обе вмещали несколько человек одновременно. Повсюду на коврах валялись подушки и вызывающие смущение аксессуары, которые помогали адептам достичь еще более острых ощущений от сладостных игрищ. Да и сами адепты со временем стали неотъемлемой частью обстановки, благо, что все необходимое всегда находилось под рукой. Столы и тумбы, выстроенные вдоль стен, всегда ломились от изобилия напитков и угощений, которыми регулярно их снабжал довольный сложившейся ситуацией хозяин «Лотоса».

С какого-то момента алкоголь размыл временные границы и превратил его в сплошной поток наслаждений и пьяного забвенья. Теперь все крутилось вокруг Ра. Его сон определял сон для адептов. Никто никогда не осмеливался трогать Гуру, до тех пор, пока он сам не просыпался и не давал начало бесконечным увеселениям. Но однажды в его сон бесцеремонно вторглись!

Чуть приоткрыв глаз, Ра сильной рукой схватил виновника.

– Что за новости, Шу! – хриплым грубым голосом воскликнул он. – Зачем тебе понадобилось приходить сюда в это время? Ты не можешь рассказать обо всем позже? Ненавижу, когда меня будят, ты это знаешь. Теперь хочешь не хочешь, тебе придется запла… – Ра осекся на полуслове.

Шу пришел не один. Его спутница откинула капюшон, и фалконец, словно ошпаренный, подскочил на кровати. Затем он бросил быстрый взгляд на голые тела, разваленные повсюду на полу в самых откровенных позах и резко сел, прикрывая простынями свою наготу.

– Я давно тебя не видела, – тихо сказала светловолосая женщина. – Тебе что-то у нас не понравилось?

Ра старался прийти в себя. Получалось не очень, потому что голова растрескивалась на кусочки.

– Давно? – прохрипел он невпопад, пытаясь пригладить растрепанные перья. – Я, к сожалению, потерял счет времени, уважаемая Сешет. Надеюсь, с тобой все в порядке?

Ра повернулся к изголовью кровати, где стояла приготовленная для него бутылка, с жадностью взглянул на остатки вина и шумно сглотнул воздух.

– Не возражаете? – спросил он, и тут же трясущимися руками схватил бутылку.

– Во что ты превратился? – Сешет брезгливо поджала губы. – Ты опустился на самое дно и тянешь за собой не один десяток людей…

– Что, я затронул чьи-то «добродетельные» чувства? Не обращай на них внимания, Сешет. Чаще всего, самые ярые моралисты – мелкосортные лицемеры. Они хотят попробовать, но боятся, и от досады начинают плеваться слюной и распускать грязные слухи! Я никого не принуждаю… Моя дверь открыта любому, но все прекрасно знают, где находится выход!

– Ты меня не понял, – перебила его Сешет. – У меня нет желания рассуждать о нравственности и морали. Каждый ведет себя, в соответствии своим ценностям. Я лишь хочу, чтобы ты вернулся.

Ра мутным глазом взглянул на свою недавнюю спасительницу, крепко сжимая горлышко бутылки, но, так и не решаясь из нее глотнуть.

– После всего, что я здесь творил? – недоверчиво спросил он.

В это время несколько девиц накрыли спящие тела и принесли Сешет стул.

– Скажу честно, меня тошнит от одного упоминания об оргиях, говорить об этом мне нравится еще меньше, а уж находиться здесь и подавно! Но я не собираюсь порицать что-то, если мне это не по вкусу. Только пойми, мы живем в замкнутом пространстве и вынуждены считаться друг с другом больше, чем где-то в другом месте. Я бы хотела, чтобы и ты обращал внимание на эту мелочь. Если кому-то нравятся такого сорта развлечения, кто я, чтобы запрещать их? Лишь постарайся не ставить это во главу угла! И я, и Шу, и уважаемый Имхехтеп волнуемся за тебя. У тебя светлая голова, и ты много достигнешь, если займешься чем-то всерьез. Возвращайся!

Не дожидаясь ответа, Сешет накинула капюшон, встала и направилась к выходу. Шу тенью последовал за ней, а Ра облегченно вздохнул. Он поднес ко рту бутылку, но почему-то не стал пить. Вместо этого он с размаху разбил ее об угол кровати.

На звон битого стекла прибежали его пассии.

– Что-то случилось, дорогой? – спросила одна из девиц.

Ра взглянул в ее мятое лицо. «Хорошо, что мои перья не могут так мерзко разбухнуть…» – пронеслось у него в голове.

– Уберите здесь…

Девушки неохотно принялись за уборку, а Ра забрался под одеяло. Стараясь превозмочь головную боль, он пытался привести в порядок свои мысли. Неожиданно он почувствовал мягкие прикосновения к своей плоти. Наслаждение сладостными конвульсиями полилось по крови, но, одновременно, уносило мысли в сторону. Хорахте отодвинулся:

– Не сейчас, – отмахнулся он.

Но подумать ему так и не дали. Обнаженные тела, проснувшиеся от неожиданного шума, зашевелились, и один за другим поползли за утренним благословением Гуру. Не в силах больше сопротивляться нарастающему вожделению, Ра выхватил из живого потока одно из тел и резко притянул его на кровать. Юноша вскрикнул, слабо пытаясь вырваться, но Хорахте заводясь от этого еще больше, грубо овладел им и, так же грубо излил на нагое тело свое семя.

– Ты же знаешь, Ра, я не люблю это! – воскликнул тот обиженно, и фалконец, удивленно хмыкнул, в который раз отметив несоответствие красивого сильного голоса и нескладной долговязой внешности.

– Пора бы уже привыкнуть. Ты, вообще, как здесь оказался? Я думал ты ушел с Сешет!

– Думаешь, она нуждается в провожатых? Мы расстались возле лифта. Точнее сказать, она попросила меня приглядеть за тобой… ну… я… сам понимаешь…

Ра залез в приготовленную ванну, где его немедленно окружили неотлучные пассии.

– Какая, в общем-то, разница?.. Мне сегодня мерзко. Сколько прошло времени? – хрипло спросил он.

– Слишком много! Свет наших звезд давно уже не видно даже в самые мощные телескопы… – ответил Шу. Он, словно пытаясь взять реванш за то, что его только что грязно использовали, грубо овладел рыжеволосой девицей, намеренно пытаясь причинить ей боль. Девушка закричала, и Шу, схватив ее за волосы, уткнул в подушку. – Ты мешаешь говорить, – раздраженно сказал он, резко двигая бедрами.

– Почему же ты мне ничего не говорил раньше? – не обращая внимания на занятие друга, спросил Ра.

– Это я не говорил? – глаза Шу возмущенно сверкнули, а бедра заходили еще быстрее. – Да ты разве когда-то меня слушаешь?

– Не помню… – выдохнул Ра. – И что, думаешь, я зашел слишком далеко?

– По-моему, ты стал одержим! Поверь мне, однажды после очередной попойки ты просто не проснешься! И это то, к чему ты шел? То, ради чего ты, рисковал жизнью, удирая от пиратов?

Ра сердито воркнул.

– И что же здесь плохого? Я не заметил, чтобы ты гнушался нашим обществом!

– Послушай… – дыхание Шу участилось и отяжелело. По его телу пошли судороги, глаза закатились, и он громко закричал, не в силах сдержать в себе волну наслаждения. В этот же момент девица замычала в подушку и, обмякнув, упала на кровать. Шу пару раз шлепнул ее по заду, который только что послужил ему средством мщения, и сел рядом с фалконцем. К нему тот час подплыла пара фурий, чтобы обмыть его плоть и время от времени прильнуть к ней губами. Шу застонал от блаженства.

Ра усмехнулся и вышел, обернув вокруг талии широкую простыню. Он подошел к зеркалу, внимательно вглядываясь в отражение.

– Ну, так что там ты хотел сказать?

– Я не вижу ничего плохого в твоих игрищах, – с трудом разлепив глаза, ответил Шу. – Только ведь все это можно абсолютно нормально совмещать с обычной жизнью! Ты же помешался! Да и оргии твои уже не такие, как раньше. Подумай! Взгляни на меня. Я не страдаю из-за того, что мне нужно делать перерыв от твоих забав. Если чего-то слишком много – оно рано или поздно начинает приедаться. На мой взгляд, ты тоже стал больше времени уделять вину, чем своим подопечным…

Хорахте разочарованно смотрел на себя в зеркале. Не спасал даже идеальный торс Лоск и шарм, которыми он так всегда гордился, исчезли из его облика бесследно. Перья растрепаны, словно после петушиного боя, пустая черная глазница… Он не помнил когда и как убрал новый глаз. Сердце вздрогнуло, а рука взметнулась к пустому месту, случайно задев висящий на шее объемный медальон на золотой цепочке… Ра облегченно выдохнул, но где-то внутри закралось сомнение: «Не рассказал ли он случайно кому-то свою тайну..?» Он ничего не помнил. И ему совсем не нравилось отражение. «Нужно возвращаться», – подумал он, но рука привычно взяла протянутый бокал вина, и его сознание снова растворилось в пьяном дурмане…

В следующий раз Хорахте очнулся от невыносимой боли. Из груди вырвался глухой птичий крик, но открыв глаз, он блаженно воркнул, забыв о неудобствах и страдании.

– Ты… – прошептал он, едва слышно, и протянул руку к видению. – Ты снова здесь… ты всегда приходишь лишь во сне…

Он провел кончиками пальцев по Ее лицу, едва касаясь его. Она казалась удивленной.

– Что ты делаешь? – спросила Маат.

– Пытаюсь дотронуться до тебя. Это не всегда получается. Хотя сейчас я чувствую тебя, словно наяву… Ненавижу этот сон! Но, просыпаясь, боюсь, что он больше не повторится. Ты не представляешь, как бы я хотел избавиться от этого чувства… Но даже в забытьи ты не даешь мне покоя! И самое мерзкое, что эти моменты слаще, любых реальных наслаждений. Я бы спал вечно, если бы знал, что ты никогда не покинешь моих видений… Но ты исчезаешь, мое сердце рвется на части, и каждый раз я умираю. Это больно… Ведь умерев, я снова и снова жажду твоего появления, как наркоман жаждет опиума, и кажется, я просто схожу с ума…

Глаза девушки округлились от удивления.

– Знаешь, я тоже думаю, что ты сошел с ума, – нерешительно произнесла она, отстраняя свое лицо от его руки. – Подожди… я позову кого-нибудь… – она растерянно посмотрела по сторонам… – Имхехтеп! Кто-нибудь! Хорахте очнулся!

Ра одернул руку и, не мигая, уставился на растерянную девушку, а та, пятясь от него к выходу, громко звала помощь. Тысячи острых жал одновременно вонзились ему под кожу.

– Так это не сон? – спросил он, с ужасом осознавая, что только что наяву открыл перед ней свою слабость.

– Хотела бы я, чтобы это был сон… – ответила Маат странным низким голосом, – хотя…

Она смотрела по сторонам, избегая взглянуть в глаза фалконца.

В комнату ввалился громоздкий Имхехтеп, и до Ра стало потихоньку доходить, что он в лазарете.

– Очнулся? – доктор бесцеремонно отодвинул Маат, и не глядя на нее, грубовато спросил. – А что ты здесь делаешь?

– Я… я… – заикаясь, ответила та рассеянно, – не помню… Я зашла… а он… лежал так тихо… я подумала – он умер, нагнулась посмотреть… а он… он… совсем наоборот…

Ра закатил глаз. Он хотел умереть. Прямо сейчас. Немедленно! Такого позора он не представлял себе даже в самом дурном кошмаре.

– Что, красавчик, ожил? – усмехаясь, спросил Имхехтеп. – Да, силен ты дружище! Давай, открывай глаз. Где второй-то? Посеял?

Ра непроизвольно дернулся.

– Нет глаза?

Его дыхание участилось.

– Но ничего, не переживай! – легонько похлопал его по плечу добродушный старик. – Сделаем тебе новенький.

– Медальон? – не обращая внимания на слова Имхехтепа, прохрипел Ра. – У меня был какой-нибудь медальон? Я смутно помню… мне нужно его найти.

Ра попытался встать, но провода, соединяющие его с приборами, и слабость не позволили ему даже слегка приподняться.

– Найдем, все найдем! Ты поправляйся. С того света тебя достали! Но теперь уже все. Очнулся – значит, жить будешь. Но больше травить собственное тело, я тебе не позволю. Будешь ходить под моим личным контролем. И к девицам своим бегать – только по моему разрешению. Понятно?

Имхехтеп проверил контакты, чтобы не пропустить ничего важного, затем похлопал себя по карманам и достал оттуда золотую цепочку.

– Ты это искал?

Ра успокоился только после того, как Имхехтеп положил драгоценность в его ладонь.

– Ладно, не стану тебе мешать. Отдыхай.

Он со строгой отеческой улыбкой посмотрел на фалконца и повернулся к Маат.

– А тебя, дорогуша, что сюда привело? Вспомнила?

Маат, придя в себя, облегченно выдохнула.

– Да, Имхехтеп, конечно… что-то я растерялась… – затараторила она, закрывая дверь за доктором. – Капитан просил проверить…

Ра еще какое-то время слышал их голоса и смех, но уже ничего разобрать.

«Надо мной смеются … – пронеслось у него в голове. – Поделом… чтобы не распускал слюни налево-направо…» Он сильно сжал кулак со своим сокровищем. «Ничего, мое время еще придет, тогда и посмотрим, кто над кем посмеется!»