Все согласно кивнули, и мы направились наверх. На шестом этаже нам открыли все квартиры, в которых числились выжившие люди. Во всех оплакивали кого-то пропавшего и не вернувшегося домой. Мы успокоили людей по поводу криков и выстрелов и предупредили, чтобы они не покидали дома. Та же картина была на седьмом этаже. На восьмом мы обошли еще две квартиры и подошли к третьей, как оттуда послышалось рокотание и щелканье. Мы отпрянули от двери, и Виктор выстрелил из своей винтовки в дверь, прямо на уровне дверной ручки. За дверью послышался звук чего-то падающего.
Я стоял, уже обнажив клинок, и был готов рубить любую подставленную часть тела. Алиса с круглыми от страха глазами стояла у двери на лестничную клетку, держа на вытянутых руках пистолет, направленный на дверь. Виктор стоял чуть в стороне от подозрительной двери и держал ее на мушке. Макс за ним. Я посмотрел на друга и занес клинок выше, кивнул ему. Он посвистел. Ничего.
– Эй! – воскликнул он и никакой реакции.
Я удивленно вскинул брови и посмотрел на товарища. Он пожал плечами. Мы еще немного покричали, посвистели, осмелев, даже постучали в дверь. Ничего.
– У меня дома монтировка есть, – сказал Виктор и посмотрел на нас.
– Несите!
Чуть позже мы уже колупали дверь, потратив на нее минут двадцать, и все-таки вскрыли. Стоило только войти в квартиру, как в нос ударил мерзкий сладкий запах разложения. За дверью, прям у самого порога лежало тело. В голове зияла дыра от прямого попадания.
– Ну вы даете! – восхищенно сказала Алиса.
– Да я случайно, – покраснел смутившийся Виктор.
– Посмотри, это же еще совсем ребенок, – сказал я, садясь на корточки рядом с телом.
– Подросток, я бы сказал, – кивнул Макс.
Руки пораженного были заведены за спину, а в плечах грудь и руки охватывал велосипедный замок. Я перевернул тело и обнаружил, что руки и дальше были перевязаны скотчем, какой-то веревкой, стяжками. На поясе был такой же велосипедный замок, прижимающий кисти к туловищу. На шее и ногах были кожаные полоски с деформированными звеньями цепи.
– Его держали на привязи, – я изумленно уставился на друга.
– Гребаные психи! Я могу понять, когда ты стараешься помочь родному человеку, но, когда эта хрень становится уже не похожей на людей, должны же возникать хоть какие-то сомнения, хоть одна адекватная мысль, ну?! Сдать врачам, военным, полиции? А вот так смотреть, как твой родственник превращается в нечто и кайфовать от этого? Не понимаю! – он зло отвернулся и пошел в ближайшую комнату, выставив перед собой оружие.
Олег, иди сюда! – позвал он.
Я встал и вытер руки о висящий на вешалке шарф. Прошел в комнату, и картина стала намного ясней. У батареи в пол были вмонтированы кольца, еще два кольца в стену. От них тянулись цепи, которые обрывались на разорванных звеньях. На полу, перед ними, была проклеена полоса, кажется, синей изолентой. Рядом с полосой лежало тело женщины, лет сорока. Горло было распорото, от чего она, видимо, и скончалась. На диване в сидячем положении покоилось тело мужчины, примерно того же возраста. Тела выглядели ужасно. Ноги и руки были объедены. Виднелись следы разложения. А смрад стоял такой, что дышать было просто нечем.
– Откроем окна и пошли отсюда, – заключил Макс.
На выходе Алиса и Виктор внимательно рассматривали тело.
– Они его держали как зверушку на цепи. Завели бы лучше себе кого другого…
– Кого? Животных то нет. Либо взбесились, либо сбежали, – подняла на друга глаза девушка.
Я встал посреди коридора и закашлялся. Макс обеспокоенно посмотрел на меня.
– Ты как? Воняет? Пошли отсюда.
– Животные, помнишь, ты говорил о животных? Это только начало, люди, которые по каким-то причинам не смогли сбежать – еще цветочки. Совсем скоро сюда придут животные! Десятки, сотни тысяч животных! Если они мутируют так же, то мы их даже не узнаем! Они будут опаснее, сильнее, быстрее и кровожаднее!
На меня смотрели сперва как на ополоумевшего, но, с каждым словом, до людей все больше доходило смысла, они осознавали масштабы катастрофы.
– Нам конец, – тихо прошептала девушка.
Глава 9
Мы вышли на лестничную клетку.
– Нужно как-то организовать людей. Сегодня должна была приехать машина с пайками, но ее нет, и скорее всего не будет, – я посмотрел на товарищей.
– Мне нужно домой. Я должен проверить родителей. Окна у нас хорошие, стоят решетки, а выходить я им запретил, но я обязан удостовериться, что они в порядке, – Макс поднял на меня решительный взгляд.
– Мы обязательно сходим, – я кивнул.
– Если позволите, я останусь здесь. У меня жена и дочь дома, куда они без меня, – Виктор кивнул в сторону, немного смутившись.
– Все в порядке, вы с Алисой останетесь здесь за старших. Постарайтесь объяснить людям ситуацию, может, покажете им тварей, объясните, что лучше сидеть тихо. Когда вернемся, нужно будет вскрыть все пустые квартиры и проверить на наличие долгоиграющих продуктов, – я обвел взглядом присутствующих.
Алиса сперва хотела возразить, но потом задумалась и кивнула.
– Хорошо бы было скоординироваться не только подъездом, но и всем домом. Да и с соседними домами, там тоже могут быть люди, нуждающиеся в помощи.
– Займемся этим по возвращению, – твердо сказал Макс и направился по лестнице вниз.
Мы зашли в мою квартиру. Я достал рюкзак, который брал с собой в отпуск, уложил туда коробочку с патронами, походную аптечку, бутылку воды. Второй рюкзак пообещал выделить Виктор. Сходил на кухню и сделал запас бутербродов. Упаковав все, подумал, и засунул с собой сменные носки, кофту потеплее и футболку. Когда я уже был готов, Алиса принесла рюкзак от Виктора. Укомплектовав его, мы вышли в подъезд.
– Я буду у Виктора и Светланы, мы пока постараемся объяснить людям, что происходит, – девушка нервно перебирала завязки на толстовке.
– Нас не ждите, время уже четыре вечера, туда идти в иное время то было часа два, а теперь вернемся уже либо к ночи, либо утром, – я посмотрел на девушку.
– Да, хорошо, – она закивала и проводила до выхода из подъезда.
– Дом постарайтесь не покидать, – Макс обвел взглядом завал из пакетов с тушами птиц в углу, покачал головой.
Мы вышли на улицу. Идти нам в противоположный конец города, вверх. Дом Макса стоял на сопке, из него открывался вид на весь город и залив.
– Тут вопрос: как пойдем, по главной?
– Не вариант, там все завалено телами. И уж тем более не через площадь, – он мотнул головой и задумался. – Пойдем напрямик, через прилегающие улицы, выйдем на объездную и двинемся по ней.
– Машину бы, – я грустно вздохнул, и мы двинулись в путь.
Погода была хорошей, грело солнце, ветра почти не было. За то были насекомые. Полчища мух и прочей нечисти кружили тучами.
– Честное слово, лучше бы дождь пошел, – проворчал Макс, прикрывая лицо воротом робы.
– А ведь скоро это все начнет разлагаться и ужасно вонять. А сколько болезней можно подхватить от гниющего тела. Их же тут сотни, – я последовал примеру друга.
Мы вышли со двора, прошли по зеленому палисаднику и вышли к искусственному пруду. Впереди лежала главная улица, которую нам нужно было пересечь и выйти на прилегающий переулок. Вся проезжая часть была устлана птицами и телами несчастных, не успевших добраться до укрытия.
– Господи… – тихо выдохнул я.
– Пошли, место открытое, не стоит задерживаться, – Макс взял меня за локоть и потянул вперед.
Проходя мимо военной части, заглянули через прутья забора на территорию. Вид открывался на парковку и участок забетонированной площадки. Метрах в десяти от машин лежало тело человека. Мы отстранились от ворот и пошли дальше.
– И даже оружие не помогло.
– А ты попади по ним! Единственное верное решение – это огнемет, – Макс зло сплюнул.
– Я слышал, что птиц можно какой-то дрянью травить, она на центральную нервную систему у них действует, а людям ничего, – пожал я плечами.
– Конечно, мы же каждое лето и осень травим птиц, и этой дряни у нас полные карманы про запас!
– Твоя правда.
Дальнейший путь проходил в молчании, прерываемом только тихой руганью, когда кто-то из нас неосторожно наступал на очередную тушку и терял равновесие. Вид мертвого, изуродованного города, доводил до отчаяния. Куда бы не был брошен взгляд, везде он находил изуродованные лица бедолаг, ставших жертвами пернатых убийц.
Мы вышли на очередной проспект и свернули в следующую улочку, подувший ветер принес запах гари. Я поднял глаза к небу и заметил, как из портового района поднимается столб черного дыма.
– Отсюда не видно, но судя по густоте горит что-то серьезное, – Макс задумчиво проводил взглядом накренившийся дымовой столб.
– Там полно складов.
– И тушить их некому.
Пройдя дальше, мы пересекли перекресток, где посреди дороги были оставлены машины. Не сговариваясь, мы подергали ручки дверей. Заперто.
– Да что ж за непруха! – в сердцах воскликнул друг, ударяя ногой по колесу.
– Пошли уж, чего время тратить. Или ты собирался машину угнать?
– Не угнать, а позаимствовать.
Я пораженно покачал головой. Максим чувствовал себя во всей сложившейся ситуации явно увереннее меня.
– Все равно проехать у нас не выйдет. Черт с ними, с птицами, а тела людей? Или ты будешь рулить, а я бежать перед машиной и расчищать дорогу?
– Смотри-ка, а мне ведь и в голову не пришло, что тебя можно будет поэксплуатировать! – восхищенно выдал Макс.
– Пошли уже, эксплуататор.
Пройдя пару домов, Макс вдруг резко присел у угла дома и замахал мне рукой, указывая повторить за ним. Я в полуприседе подошел к стене дома и выглянул ему за плечо. На проезжей части возились две твари, жадно отрывая куски мяса от тела военного, который явно пострадал не от птиц.
– Ну их то еще не хватало… – зло зашипел Макс.
– Откуда они тут?
– Видимо, дома засиделись. Наши тоже сегодня погулять рвались.
– Я думал, мы их шумом раздразнили.
– Ну этих, значит, тоже чем-то раздразнили. Час от часу не легче.
– Мы можем попробовать обойти их, – я кивнул в сторону, и увидел, как в том месте перебегает дорогу еще одна тварь.
Не добежав пары метров до тротуара она остановилась и вскинула голову к небу. Немного постояв так, повертев головой, как локатором, с неимоверной скоростью бросилась в сторону пирующих собратьев. Она с разбегу запрыгнула на спину самого мелкого и начала драть его плечи когтями на передних руках. Или лапах. Я уже не понимал, как мне воспринимать их. Твари завизжали и устроили самую настоящую потасовку.
– Пошли, быстро! – Макс потянул меня в сторону машин, да я и не сопротивлялся.
Мы быстро пересекли улицу и так же в полуприседе направились к следующей. Буквально метров через пятьдесят ноги начали ныть, но вставать в полный рост я не решался. Мы ползли мимо разбитых витрин и разграбленных магазинов. У лестницы, ведущей к одному из магазинчиков в жилом доме, лежало тело мужчины с пулевым отверстием в голове. Когда все это успело произойти? До налета птиц все улицы контролировались военными! Неужели даже в такой ситуации нашлись люди, которые готовы были рискнуть собственной жизнью ради… Ради чего? Денег? Я не смог найти объяснения этой жестокости. Однако развить эту мысль я не успел. Макс торопил меня, и долго задерживаться на одном месте он был не намерен.
Завернув в очередной проулок, мы притаились за машиной, ожидая, пока пробегут пораженные, спешащие на крики из соседнего двора. Там кричала женщина и молила о помощи, сильно воняло гарью, а в небо взвился очередной столб дыма. Мы услышали уже знакомый нам позыв нечисти, что-то рокочуще-стрекочущее.
– Откуда их здесь столько? – прошипел я почти на самое ухо другу.
Макс посмотрел на меня круглыми глазами и лишь пожал плечами да мотнул головой. Вдруг снова раздался истошный женский крик. Я было дернулся в сторону двора, но Макс одернул меня и зло посмотрел.
– Мы все равно не сможем им помочь, – одними губами проговорил он.
Я молча кивнул. Мне хотелось броситься на помощь, сделать хоть что-нибудь! Но я не был героем. Я вдруг осознал, что панически напуган, до дрожи в коленях, до тошноты, до тремора в руках. А столь своевременное замечание друга дало такую хорошую отмазку! Мы все равно не сможем помочь. Так зачем рисковать? Можно остаться здесь, в относительной безопасности. Я цеплялся за эту мысль, словно бы она была моей справкой на страшном суде, оправдывающая любое действие или, что хуже, бездействие. Услышав звон разбитого стекла, мое тело инстинктивно вжалось в корпус автомобиля, пытаясь стать с ним одним целым. Снова душераздирающий женский крик и глухой удар, после которого мое сердце просто зашлось в панических попытках покинуть грудную клетку.
Я вдруг подумал, что вернуться домой – отличная идея. Вообще, не выходить из дома – отличная идея! И почему она не посетила меня раньше, хотел бы я знать? Я одернул себя. С каких пор я столь малодушен? Пока я сидел на асфальте, вжимаясь в металл машины, по ту сторону улицы пронеслось еще несколько серых спин. Я проводил их взглядом, в душе радуясь, что они так далеко.
Вдруг, совершенно внезапно, буквально в шаге от нас приземлился один из пораженных, он сделал еще один прыжок и оказался на крыше машины, за которой мы сидели. Его крик резанул уши. Спустя мгновение, он спрыгнул с автомобиля и скрылся за поворотом во двор.
– Пора! – Макс вскочил и быстро пересек улицу.
Я бросился за ним, стараясь не отставать. Страх подстегивал, в ушах стучала кровь. Я сжал зубы, и как мог, перебирал ногами, стараясь не наступить на очередную тушу птицы или в осколки разбитого стекла. Мы шли быстро, но очень осторожно. Скрываясь за машинами, пережидая, снова, чуть ли не ползком, пересекая улицы и дворы.
За очередным поворотом мы наткнулись на мужчину, которого в угол между спуском в подвальное помещение магазина и жилого дома загнал пораженный. Он размахивал хозяйственным топориком и с ужасом смотрел на скалящуюся морду. Макс вытащил армейский нож из ножен на ремне. Я поспешил последовать его примеру и обнажил Тесак. Товарищ начал медленно подкрадываться к твари, которая обходила мужчину то с одной стороны, то с другой, словно бы прикидывая, откуда ей будет удобнее совершить прыжок, а я с ужасом наблюдал, не понимая, что предпринять. Они же ориентируются на слух, вдруг она услышит его?! Я поспешил обойти уже готового к прыжку пораженного сбоку, как услышал хруст стекла под своим ботинком. Он был оглушительно громкий, несмотря на звуки хаоса, разносившиеся над городом. Тварь резко бросилась в бок, в мою сторону, как раздался свист. Макс! Пораженный, не допрыгнув до меня буквально шаг, развернулся на месте и уже собирался совершить следующий прыжок, уже на моего друга, как я, резко выдохнув, опустил клинок на белесую спину. Точно так же я рубил Тесаком дрова. Ощущения те же, отдача в руки такая же. Только дрова не извивались и не пытались откусить мне ногу. Буквально через мгновение рядом материализовался друг, прижал дергающееся серое тело сапогом у основания шеи и всадил армейский нож в белесую глазницу. По рукоять.
Я же все так же стоял, держа погруженный в серую плоть клинок.
– Пошли, быстро! – зашипел друг и дернул меня за руку, высвобождая Тесак.
Я молча кивнул и сделал глубокий вдох, стараясь унять сердцебиение. В висках стучала кровь, лоб покрылся испариной. Меня трясло. Еще раз: вдох и выдох. Медленно.
Немного придя в себя, я осмотрелся. Макс уже подошел к несостоявшейся жертве, прижал его к стене и, смотря прямо ему в глаза, прижал палец к губам. Мужик медленно кивнул и осел на землю. Друг взял его под руку и махнул мне рукой. Я помог поднять мужчину, и мы повели его в сторону, дальше от шумного места драки.
– Где вы живете? – шепотом спросил у него товарищ. – Молчите, покажите рукой.
На месте нашей маленькой баталии уже крутилась пара белесых спин. Мы поспешили уйти в направлении указанным мужчиной. Завернув во двор и дойдя до нужного подъезда, он достал из кармана ключи и открыл дверь. Мы ввалились в прохладное помещение и перевели дух.
– Вы кто? – мужик стоял, опершись рукой на косяк второй двери.
– Ангелы твои хранители! – Макс сплюнул в сторону и встал. – Ты чего на улицу выперся, жить надоело?! – он умудрялся орать шепотом.
– Н-нет… – мужчина испуганно отступил назад, но быстро уперся спиной в стену.
– Тогда сиди дома, нахрена ты полез туда?!
– Жене плохо, она диабетик, – он заикался и переводил взгляд то на меня, то обратно на друга.
– Макс, – я положил руку на его плечо. – Вы достали то, что нужно?
– Да, да! – он засунул руку в карман штанов и достал коробочку с ампулами лекарства.
– Тогда идите домой к жене и постарайтесь не выходить, хорошо? – Я посмотрел ему в глаза.
– Конечно! Спасибо вам! Спасибо! Вы же жизнь мне спасли! И жене! – он рассыпался в благодарностях, не переставая кивать.
– Идите и постарайтесь не шуметь. Эта пакость на шум бежит, – я кивнул ему в сторону лестничного проема.
– Да, я понял, спасибо! – он, чуть не споткнувшись, но удержав равновесие, поднялся по ступеням.
– Идиот. – заключил друг.
– А мы не лучше. Он хотя бы дома, – пожал я плечами и сел на ступеньки.
Уходить из безопасного и тихого подъезда не хотелось. Там, за железной дверью, ждет смерть. Очень неприятная разновидность смерти. Я вдруг осознал, что хочу курить. Я никогда не курил, даже не пробовал, но резко захотелось. Сей факт удивил меня так сильно, что я забыл про страх.
– Передохнул? – Макс осмотрел меня с ног до головы.
– Да, можем идти, – с каким-то чувством обреченности выдавил я. Я не хочу никуда идти, но, если я закачу тут истерику, друг меня не поймет.
Мы прислушались к происходящему за дверью – было тихо. Выйдя, внимательно осмотрелись и стараясь не шуметь направились дальше. Вдалеке раздались выстрелы. Мы на автомате присели и чуть ли не прижались к асфальту, полностью замерев. Даже дышать перестали. Убедившись, что нам ничего не угрожает, мы двинулись дальше. До девятиэтажки Макса оставалось пройти буквально несколько домов.
… Подойдя к его дому, мы очень медленно и тихо стали пробираться к подъезду. Так же, как и у моего дома, вся дворовая территория была устлана тушками птиц и телами людей.
– Твою ж..! – он выругался и бросился к двери.
На окнах второго этажа решетки были раздвинуты в стороны, а стекло окон разбито. Я поспешил за ним, обнажив клинок. В голову резким приливом ударил адреналин.
Макс открыл дверь подъезда и только успел отклонить корпус как на него выпрыгнуло серое тело, промахнувшись буквально на несколько сантиметров. Оно приземлилось прямо у моих ног, где я и опустил клинок четко на шею, умудрившись перерубить ее одним ударом. Друг кивнул мне и зашел в подъезд, где на него уже шипела вторая тварь. Он, недолго думая, отработанным ударом воткнул нож ей в глазницу. Резко выдернул его и взбежал по ступенькам вверх. Я успел забежать в подъезд, пока дверь не закрылась. На лестничном пролете первого этажа из открытой квартиры, волоча ноги, спешил еще один пораженный. Макс опустил на его голову тяжелый ботинок. Послышался хруст ломаемых костей. Не удовлетворившись результатом, он повторил процедуру еще несколько раз. Меня скрутило, но я сумел побороть позывы.
Мы поднялись на второй этаж, где квартира его родителей встретила нас распахнутой настежь дверью. Пройдя в коридор, я узнал светлые обои, с ненавязчивым рисунком, краем глаза успел заметить дипломат, с которым отец Макса ходил на встречи и на работу. Раньше я был частым гостем в этой квартире. Мы продвинулись дальше, и прямо перед другом, из спальни, очень осторожно, вышла еще одна тварь, ведя головой из стороны в сторону. От неожиданности я дернулся в сторону и зацепил плечом куртки, висящие на стене. Меня услышали.
Она резко повернула голову в мою сторону и сделала молниеносный прыжок. Все что я успел, это выставить клинок перед собой. От сильного удара об пол у меня вышибло дыхание. Я снова приложился головой, которая так и не прошла после визита дружелюбного соседа. Мутант, извиваясь на клинке, клацнул зубами недалеко от моего уха. Я резко дернул головой в сторону, и постарался развернуть корпус тела, скидывая белесое чудовище с себя. Только его голова оказалась чуть в стороне от моей, как в нее с неприятным звуком вонзился нож Макса.
Я скинул с себя тело и принял руку помощи друга, поднимаясь с пола.
– Ты как? – шепотом спросил он, заглядывая в спальню.
– Нормально, – сказал я, ловя цветные круги перед глазами.
– Чисто, пошли дальше.
И мы пошли. Прошли в зал, в котором весь пол был залит кровью, дальше из него в следующую комнату, в которой обстановка оказалась не тронута. Вывернули на кухню, где картина повторяла происходящее в зале. Ванна и туалет оказались пусты.
– Твою мать! – Макс со злостью пнул стул, стоящий на кухне.
– Тише! – от его возгласа я присел на месте.
– Я их перебью, всех! До единого! – его глаза налились кровью. – Вырежу каждого! – он шипел, вполне схоже подражая пораженным.
– Пойдем отсюда, здесь обстановка намного хуже, чем в центре города.
Друг тяжело дышал, он оперся руками на стол и раскачивался из стороны в сторону. Его трясло. Я осторожно вышел с кухни и направился в коридор. Выглянул в подъезд, прислушался: гробовая тишина. Закрыл входную дверь и вернулся к другу.
По его лицу стекали злые слезы, он смотрел в одну точку. Трогать его в такой момент было опасно для здоровья. Засадит мне свой ножичек промеж глаз, и только потом посетует на содеянное, и то не факт. Я стоял рядом и ждал, когда товарищ придет в себя.
– Заночуем здесь. У меня.
Он развернулся и направился к двери. Я последовал за ним. Мы поднялись на третий этаж и зашли к нему в квартиру. Он запер за нами металлическую дверь, а следом и вторую – деревянную. Мы тихо прошли по всем комнатам, на всякий случай проверяя на наличие белесой живности. Убедившись в безопасности, мы сели на кухне.
– Не пойму, откуда их здесь столько… – тихо, казалось бы, произнеся это самому себе, прошептал я.
– Может, они вырвались из лагеря, где их держали и пытались лечить? Он километрах в десяти, если по главной ехать, – Макс достал бутылку воды из рюкзака и медленно пил.
– Я… Я соболезную тебе. Правда, – я боялся поднять глаза на друга.
– Я знаю. Спасибо, – он неровно вздохнул и откинулся на спинку стула, приложив голову к стене. – Сейчас отдохнем, а завтра двинемся назад.
Меня передернуло, возвращаться в тот кромешный ад меня совершенно не тянуло. Но оставаться здесь тоже желания было не много.
– Да, нас уже должны ждать.
Мы выпотрошили холодильник Макса и плотно поели. Спать устроились в дальней комнате, подперев дверь тяжелым комодом. Ночь прошла относительно спокойно, только где-то за стенкой слышалось рычание и стрекотание слепых пораженных.
Утром, в десять часов, мы подскочили как ошпаренные. На улице раздавался какой-то адский шум. Мы бросились к окну и увидели, как над городом вьется несколько вертолетов. По главной дороге едет вереница военной бронированной техники, на которую то с одной стороны, то с другой, бросаются белесые мутанты, но их быстро подрезает пулеметная очередь. С вертолетов тоже работают огнестрельным оружием, отстреливая бегущих по направлению к шуму слепцов.
– Вот это я понимаю, – одобрительно кивнул Макс.
Рядом, судя по всему, в квартире за стенкой, разбилось стекло. Мы увидели, как на землю, цепляясь за карнизы, устремилось еще двое мутантов. Достигнув цели они со всей прытью поскакали в сторону шума. Над нашим домом пролетел вертолет, резко развернулся и завис в воздухе над двором. Два выстрела – два трупа. Машина развернулась и направилась к следующему двору.
– Это что, массовая зачистка? – я недоуменно и в то же время восхищенно следил за происходящим.
– Думаю да. Военные возвращают контроль над городом.
Мы еще около часа следили за происходящим, воодушевляясь и мотивируясь великолепным зрелищем.
– На улицу лучше сейчас не соваться, военные на взводе, разбираться особо не будут: пораженный перед ними или просто бродяга, – я задумчиво почесал подбородок.
– Согласен, – Макс кивнул и зажевал яблоко, которое он достал из холодильника.
Так мы просидели до обеда, пока во двор не заехало сразу четыре машины бронированного типа. Встав по центру двора в виде ромба, они начали неистово сигналить. Из окон, распахнутых дверей подъездов, близлежащего магазинчика и черт его знает откуда еще полезли мутанты.
– Ахренеть! – шепотом выдал Макс, интуитивно приседая у подоконника.
Где-то наверху разбилось окно, мы увидели только мелькнувшую тень и глухой звук удара тела об асфальт. Они все бежали к машинам, сигналившим в центре двора. Вдруг стало тихо. Но всего на мгновение. Двор сотряс грохот пулеметных очередей. Четыре ствола вели огонь по бегущим пораженным, отшвыривая их в стороны, при чем по частям.
Мы присели и отползли в глубь комнаты, от греха подальше. Лежали мы так долго, боясь поднять головы. Машины снова сигналили и снова открывали огонь. Судя по звуку, в соседнем дворе происходило то же самое.
Спустя несколько часов все прекратилось. Не веря своему счастью, мы встали и подошли к окну. Машины так и стояли в виде ромба по середине двора. В арку въехало еще две единицы техники, на сей раз это были грузовики, в которых обычно перевозят людей. Они остановились возле бронированного ромба и из них высыпали люди в форме. Они разбились на группы и двинулись к подъездам.
– Надо убрать оружие, – я снял пистолет вместе с кобурой с пояса и засунул в рюкзак между футболкой и толстовкой, придавив это все бутылкой воды.
Макс последовал моему примеру, но свое оружие он убрал в шкаф. Мы вышли в коридор и стали прислушиваться к происходящему. Дверь в подъезд быстро вскрыли, послышался топот ног и звук удара по дверям. Голоса, снова удары. Стрекот твари и выстрелы. Значит, мы кого-то пропустили. Снова топот ног и удары в двери. Люди поднялись на наш этаж и гулко постучали в дверь. Макс с готовностью открыл и вытянулся в струнку, подняв руки. На нас смотрело несколько дул штурмовых винтовок.
– Зараженные есть?! – крикнул солдат.
– Нет, мы тут одни, – заикаясь сказал я.
– Дверь закрыть и приготовить документы! Никуда не выходить! – проорал вояка и они двинулись в квартиру справа, в которой мы ночью слышали стрекотание, и в которую они уже выбили дверь.
Макс захлопнул дверь и посмотрел на меня.
– Пошли, что ли, чаю попьем, – неуверенно сказал он, неверной походкой направившись на кухню.
Ближе к вечеру к нам заявились трое людей в форме, в полном вооружении.
– Документы, – протянул руку служака.
Мы отдали красные книжечки, с которыми по привычке просто не расставались. Он долго изучал содержимое и вернул нам.
– Что вы знаете о произошедшем?
Мы неуверенно переглянулись и пожали плечами.
– О чем именно? – подал голос я.
Военный понимающе хмыкнул и продолжил:
– Давайте пройдем внутрь, нам нужно осмотреть квартиру.
Мы отстранились, пропуская солдат, и, закрыв за ними дверь, сели в комнате, пока они ходили из помещения в помещение.
– У вас рюкзаки, вы откуда-то пришли?
– Да, нас это, – я неопределенно крутанул пальцем над головой, – застало в другой части города. Сюда мы пришли вчера, проведать родителей друга.
– Откуда пришли?
– Да вот, с места моей прописки.
– Где родители?
– Они жили в квартире под нами, – Макс скрипнул зубами.
– Соболезную вашей утрате, – кивнул военный. – А тех пораженных, что внизу и у подъезда, вы положили? – он посмотрел на нас подняв брови.
– Да, – осторожно ответил я.
– А чем, если не секрет?
Я достал из-за спиты Тесак, Макс показал нож. Военные переглянулись, а главный уважительно покачал головой.
– Ну вы, мужики, даете. В патруль не хотите записаться?
– Так я уже… Был в патруле, когда птицы прилетели, – сказал Макс, слегка подтормаживая.
– А я в бригаде работал, электрику по городу чинил, – зачем-то выдал я.
– Ладно, ребята, отдыхайте. Когда восстановим посты, можно будет выходить из дома. Вас оповестят. А пока постарайтесь не покидать квартиры.
Мы синхронно кивнули и Макс выпроводил военных. Они направились на два этажа вверх, ни на нашем, ни этажом выше выживших больше не было.