Глава 16
Я открыл глаза. Вокруг царила кромешная тьма. Мы расположились под импровизированным навесом, растянув края одеял в стороны и прижав их стульями. Спать пришлось чуть ли не в обнимку, зато было тепло. Я аккуратно приподнялся, отодвинул край одеяла и вышел в холодную лабораторию. Здесь было даже не холодно, а морозно, свежий воздух моментально пробрал до костей. Осмотревшись, понял, что за окном еще далеко до рассвета, в самом помещении можно было различить лишь квадраты окон, из которых струился лунный свет.
Напротив одного из них стоял силуэт. Я подошел и положил руку на плечо.
– Ты как? – шепотом спросил я друга.
– Не спится, – он пожал плечами.
– Давно встал?
– Минут десять назад, ты то, чего поднялся? – он повернул в мою сторону голову, но выражения лица я разглядеть не смог.
– Да тоже как-то ко сну не расположен. Вероника еще эта постоянно снится…
– Как думаешь, я не перегнул? – теперь уже он повернулся ко мне всем корпусом.
– Если бы мы сделали это раньше… Много раньше, то очень многого можно было бы избежать.
– Да… Мороки было бы точно в разы меньше, – мне показалось, что Макс улыбнулся.
– Странные времена настали, – покачал я головой, – раньше и подумать не мог, чтобы устроить такое, а теперь мне кажется, что иначе и быть не могло.
– Она сама себе подписала приговор.
– Я тебя не виню, и полностью разделяю твое мнение. Если бы я был более уверен… Более решителен, то давно сам бы выставил ее к собакам.
– Погнали досыпать, – Макс хлопнул меня ладонью между лопаток. – До рассвета время еще есть.
Мы разошлись по спальникам, но уснуть не выходило. Смог бы я сделать то, что сделал друг? Нормально ли это? Мы убили человека, и не случайно, как соседа или его подельника, а целенаправленно. Мы шли убивать. Мы шли, чтобы восторжествовала справедливость. Но опять же, это мы считаем наш поступок справедливым, а Вероника так считала? А Алиса? Она до сих пор не смотрит в нашу сторону, снова этот взгляд запуганной лани.
Я повернулся на другой бок. В какой конкретно момент стерлись те границы, в которых мысль об убийстве, пусть даже за преступление, казалась дикой? Когда я вдруг решил, что мы теперь сами можем нести правосудие? И правосудие ли это? Или просто самосуд, линчевание, ни разу не относящиеся к истинной справедливости.
Слишком много вопросов, ответить на который я все равно не мог. Я привык к пассивной жизни, привык, что уже есть готовые законы, по которым мы жили и не возникало лишних вопросов о правильности тех или иных поступков. Поставить чайник – законно; поставить чайник на костре в лесу – законно; поставить чайник на костре в лесу, на котором сжигают человека – незаконно. Просто же и понятно. А теперь? Теперь мы будем судить друг друга исключительно по поступкам. Если совершённое другим человеком будет вписываться в нашу систему ценностей, то он живет по нашей справедливости. Если же нет, то мы будем его судить.
Мусолить эту тему у себя в голове я могу еще долго, да только результата это никакого не даст. Я лег на спину, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Постарался очистить голову от мыслей, создав некий мыслительный вакуум и заснул.
Утром меня растолкал Макс. Спать хотелось ужасно, глаза щипало и соскрести себя со спальника было настоящим достижением. Я быстро собрал рюкзак и поставил его на один из стульев. Подошел к окну и осмотрелся.
Небо над городом серело и постепенно светлело, скоро наступит световой день и нам нужно будет успеть дойти до торгового центра, обзавестись экипировкой и успеть найти себе укрытие до темноты. На все у нас часов пять.
На снегу четко прослеживались уже утоптанные звериные тропы. Они сетью покрывали все пространство между домами. В глаза бросилась одна деталь, которую до сих пор я не примечал. У торгового центра простиралась достаточная большая площадь – парковка для посетителей. Царапнуло глаз отсутствие каких-либо следов на белоснежном полотне.
– Что там? – ко мне со спины подошла Алиса.
– Осматриваюсь, – я улыбнулся девушке.
– И как обстановка? – она села напротив меня.
– Есть один момент, который меня беспокоит, – признался я.
– Что такое? – Макс и Виктор уже стояли с собранными рюкзаками.
– Идите сюда, покажу.
Они отставили рюкзаки и подошли к окну, Алиса встала и уставилась по направлению моего взгляда.
– Там, – я ткнул пальцем в стекло. – У самого ТЦ парковка.
– Так, – протянул Макс.
– Там нет следов, совершенно.
Все внимательно водили взглядом по парковке и зданию центра.
– На общем фоне выглядит действительно странно, – кивнула Алиса.
– Может, им там просто делать нечего, – пожал плечами Макс.
– Сомневаюсь. Большое здание, легко зайти и выйти, масса темных помещений. Да тварей там должно быть полно, – покачал головой Виктор.
– Но следов нет, а значит и тварей нет, почему? – я осмотрел нашу группу.
– Конечно, можно предположить, что они ходят только с одной стороны, но это маловероятно, – Алиса задумчиво смотрела в даль. – Я могу только предположить, что это территория более опасного хищника, и остальное зверье просто боится туда соваться.
– Более опасного, чем стая здоровенных собак? – спросил Макс, высоко приподняв брови.
– Или же там высокий уровень радиации, разлиты опасные химикаты или еще что, – пожала плечами девушка.
– Легче не стало, – хмыкнул друг.
– Согласен, – я тяжело вздохнул и почесал затылок. – До других магазинов отсюда топать и топать, и все по снегу. Рискнем?
– Как будто у нас выбор есть, – фыркнул Макс, и мы отправились за рюкзаками.
Выходить из Института было решено через главный вход. Обходить всю территорию вновь слишком долго, да и черт его знает, какая живность там успела завестись. Шли тихо, осторожно переставляя ноги и с оружием наготове. Спустились по главной лестнице и оказались в вестибюле. У самого входа, слева, помещение охраны, справа – гардеробная, в центре диваны, а уже за ними турникеты и двери на улицу.
Стараясь не издавать ни звука, мы прошли вперед, минуя разбитые окна и следы крови на полу. Видимо, одна из псин таки порезала лапу. Дойдя до турникетов, мы по очереди их перешагнули и вышли к дверям. Первый двери были открыты, за ними воздушный карман и следующие, уже внешние двери. Вот они были забаррикадированы деревянным брусом, вставленным в дверную ручку на манер засова, второй конец которого был продет так же в ручку соседней двери.
– Давай вместе, – кивнул мне Макс.
Мы аккуратно, сантиметр за сантиметром сдвигали засов, стараясь издавать как можно меньше звуков. Убрав препятствие, мы, наконец, вышли на улицу.
Холодный промозглый ветер моментально сдул все тепло, что копилось у меня под курткой. Руки и лицо обожгло холодом, и я поспешил накинуть капюшон, а руки убрать в рукава.
– Не май месяц, – процедила Алиса.
– Пошли, только быстро, уже рассвело, а значит времени у нас не так много, – я махнул рукой и первый двинулся вниз по ступенькам, ведущим на проезжую часть.
Выйдя на дорогу, я встал на одну из троп и идти стало в разы легче. Мы прошли мимо дома, стоящего напротив Института, дальше мимо второго по правую руку и уже взяли прямой курс в сторону парковки, как заметили темную фигуру, на фоне белоснежного снега, которая явно бежала к нам.
– Это еще кто? – процедил друг, доставая пистолет.
Приблизившись, фигура оказалась женщиной, лет сорока. Она была в длинном темном пуховике, на голову был намотан пуховой платок прямо поверх шапки.
– Стойте! – услышали мы громкий шепот, женщина махала нам руками.
– Да мы и не уходим, – вякнул я, осматривая визитера круглыми глазами.
– Не идите туда! – женщина явно запыхалась, продираясь сквозь сугробы.
– Что такое? – спросил Виктор.
– Не здесь! Пойдемте! – она махнула нам рукой, развернулась и направилась к дому, мимо которого мы только что прошли.
Наша группка переглянулась, Макс пожал плечами, Виктор недовольно поджал губы, а Алиса просто переводила взгляд с одного на другого.
– Ну пойдем, коль не шутишь, – кивнул я и двинулся следом.
Женщина провела нас вдоль дома и завернула за угол, нырнув в первый же подъезд. Зайдя в темный зев дома, я уже держал оружие наготове, подозревая, что мадам может быть и не совсем чистой в помыслах. Следом зашел Виктор, держа винтовку на перевес, за ним Алиса, а последним Макс, баюкая в руках автомат.
Женщина стояла у лестницы и ждала нас.
– Закройте дверь, там справа брусок лежит, – кивнула она в сторону двери.
Макс посмотрел на нее, потом на брус и кивнул. После того, как дверь была заблокирована, женщина направилась вверх по лестнице, ведя нас на четвертый этаж.
– Ты кто такая? – негромко спросил Макс.
– Я здесь живу, вместе с мужем и детьми, – женщина встала на лестничной клетке и повернулась к нам.
– Вам нужна какая-нибудь помощь? – предположил Виктор.
– И да, и нет, – покачала головой собеседница.
– Внесите больше конкретики, – я облокотился плечом о стену и скрестил руки на груди.
Женщина подошла к окну и кивнула в сторону торгового центра.
– Если вы идете туда, то вы больше не вернетесь. Никто не вернулся.
– В смысле?
– Мой муж с соседями отправились туда за едой, еще вчера утром. До сих пор никто не пришел.
Мы переглянулись.
– Вы что-то видели или слышали? – спросил Виктор.
– Видела, что волки оттуда бегут, а пораженные и вовсе не появляются здесь.
– И все? – Макс явно был настроен скептически.
– А еще трое вооруженных мужчин, опытных охотника, так и не вернулись оттуда, этого мало? Все что я хотела, это предупредить. И если вы меня не послушаете, то попросить: найдите там моего мужа. Или хотя бы то, что от него осталось. Я должна знать, что говорить детям.
Женщина твердо смотрела в глаза Максу, не отводя взгляд и не моргая.
– Мы туда пойдем. И будем посматривать по сторонам, – кивнул друг.
– Вот, возьмите, – она достала из кармана фотографию, на которой был запечатлен мужчина в камуфляжной куртке, с ружьем в одной руке и уткой в другой.
– Спасибо вам, – кивнул я женщине. – За предупреждение. Другие бы не вышли.
– Других почти не осталось, – она посмотрела на меня ледяным взглядом. – Как не осталось еды и людей, способных ее добыть.
– Как вас зовут? – вдруг спросила Алиса. – Если мы встретим вашего мужа, он может не поверить нам.
По тому взгляду, которым незнакомка одарила Алису я понял, она не верила, что ее муж еще жив.
– Марина. Передайте, что Настя и Владик соскучились и ждут папу дома.
– Хорошо, – тихо пробормотала Алиса.
Марина проводила нас до выхода и выпустила из подъезда.
– Если ничего не найдете, верните фотографию, пожалуйста, – сказала она нам вслед и закрыла дверь.
Я обернулся и посмотрел на железную дверь подъезда, выкрашенную серой краской. Вот так люди теряют надежду. Теряют любимых. Все что ей остается, это жить ради детей, которым уже нечего есть. Просто смотреть, как они медленно умирают от голода и холода. Меня передернуло.
– Пойдем, время поджимает, – Макс толкнул меня в спину.
Мы быстрым шагом двинулись к торговому центру, протаптывая себе дорогу в толще снега. Перед самой парковкой, его было так много, что пришлось помогать себе руками, в попытках пробиться к своей цели.
На самой парковке снега было меньше, видимо его уносило отсюда ветром. И все равно шли медленно и осторожно. В самом начале я напоролся на арматуру, не сильно, но синяк останется. Алиса чуть не ушла в открытый люк, который был накрыт картонкой, занесенной снегом. Идущий позади Макс успел схватить оступившуюся девушку за капюшон куртки и рывком поставил на ноги. В итоге решили идти строго по следам друг друга. Я осторожно проверял путь ногой и только потом делал шаг.
Вот так, неспеша и с крайней осторожностью мы дошли до стеклянных дверей торгового центра. С этой стороны они были закрыты, и мы обошли здание с другой. Первые две пары раздвижных стеклянных створок так же оказались заперты, а вот за ними зиял открытый вход. Точнее выбитая одна из створок, за ними тамбур и еще одна пара раздвижных дверей, покосившихся и варварски раздвинутых в стороны. Мы прошли внутрь и аккуратно пробрались под покосившейся створкой. Попав внутрь, в нос ударила едкая вонь разложения.
– Боже, – тихо произнесла Алиса, прикрывая рот рукавом.
– Да уж, – я натянул на нос воротник свитера, но это не спасало.
– Действуем быстро и уходим, – сказал Макс и направился вдоль касс к небольшому магазинчику с экипировкой для зимней рыбалки.
Я Тесаком вскрыл замок на стеклянной двери, и мы вошли внутрь. Помещение утопало в полумраке, единственным источником света было большое окно, оклеенное рекламой. На стенах красовалось снаряжение, по центру стояла длинная вешалка с вывешенной для примерки экипировкой. У дальней стены висели шапки и рюкзаки.
Мы разбрелись по магазину и принялись перебирать вещи, подбирая самые удобные и теплые. Я нашел на себя комплект термобелья, шерстяные носки, свитер, пуховой комбинезон, теплую куртку с глубоким капюшоном, манжетами и длинным подолом. К ней подобрал подходящую шапку, закрывающую уши и завязками под подбородком, на карабины у манжетов прицепил плотные перчатки. Пока выбирал обувь, Виктор принес в кассовую зону несколько походных рюкзаков.
– Смотрите, – Алиса, уже экипированная, вышла из подсобки неся в руках нечто.
– Что это? – я так и не смог разобрать в полумраке, а фонарик одолжил Макс.
– Снегоступы! То, что нужно!
– Умница, – одобрительно кивнул Виктор. – Будь добра, найди на всех по паре и еще одни запасные.
– Сейчас! – кивнула девушка и скрылась в подсобном помещении, оставив находку на стекле витрины.
Мы подобрали каждый себе нож-мультитул, выложили несколько фаеров, захватили газовых баллонов и упаковали в рюкзаки палатки и спальники класса «Арктика».
– Остались медикаменты и еда, – я осмотрел наши рюкзаки и на душе как-то сразу потеплело.
– Аптека здесь же есть, дальше пройти буквально метров десять, – кивнул Макс.
– За едой можно отправиться в торговый зал, – предложила Алиса, – может быть еще не все растащили.
– Тогда Виктор и Макс идут в аптеку, мы с Алисой за едой, место встречи у выхода, – я закинул рюкзак на плечи и захватил дорожную сумку.
– Договорились, только не долго, – кивнул друг.
Я закинул несколько вещей в ручную кладь, и мы двинулись к кассам.
– По идее, муж Марины должен быть где-то здесь, – прошептала Алиса.
– Посмотрим.
Мы вошли в торговый зал, прошли между рядов с товарами для автолюбителей и двинулись к вывеске «консервы». Бо́льшая часть товаров была снята с полок и упакована в стоящие рядом коробки, но вывезти все явно не успели. Некоторые коробки так и стояли открытые и заполненные лишь частично.
Дойдя до отдела консерв, мы стали складывать каши, бобы, супы и прочую консервацию в рюкзаки. Часть я закинул в сумку.
– Сейчас куда? – Спросила девушка, застегивая рюкзак.
– Крупы, чай, – пожал я плечами.
– Можно зайти в закуски, там бывает вяленое мясо и сушеная рыба, – предложила девушка.
– Заглянем, только вряд ли там что-то осталось.
Дойдя до круп, у самого стеллажа обнаружилась открытая сумка с пакетами гречки, риса и прочими зерновыми. Хозяина сумки мы не наблюдали.
– Ее бросили в спешке, – отметила девушка.
– Быстро собираемся и уходим. Сумку захвати с собой.
Как можно скорее мы побросали пакеты в рюкзаки и сумки, прошли мимо макарон и загрузили несколько пакетов мучных туда же. В отделе чая я не глядя схватил несколько жестяных банок с листовым и отправил к прочей еде.
– У меня плохое предчувствие, – вдруг сказала девушка, смотря на меня круглыми от ужаса глазами.
– Что такое?
– Я не знаю, но нужно уходить, быстро! – зашипела она.
Я несколько смутился, но решил не спорить и мы выдвинулись к выходу. Пройдя мимо касс, мы дошли до покосившихся дверей, но Макса и Виктора не обнаружили.
– Да где же они?! – Алиса была явно на грани истерики.
– Спокойно, может, еще в аптеке.
Я поставил сумки и выглянул за угол, всматриваясь в полумрак помещения. Вдалеке, где из супермаркета был переход в сам торговый центр, послышался неясный шум.
– Олег, нужно уходить! – шипела Алиса, истерично теребя меня за подол куртки.
– Ждем остальных, – отмахнулся я.
Шум снова повторился, и я пристальнее всмотрелся в темноту. Что за чертовщина? Где Макс? Почему так долго? Я сам начинал нервничать, а дергающая за куртку девушка только подливала масла в огонь.
Вдруг в проеме перехода в ТЦ мелькнул крупный черный силуэт. Несколько крупнее, чем те же собаки.
– Твою мать! – тихо выругался я.
– Уходим, Олег, быстрее! – изводила меня девушка.
Вдруг, где-то на втором этаже ТЦ, раздались хлопки выстрелов, темноту над эскалаторами на мгновение разогнали вспышки света. У меня все ухнуло вниз, дыхание перехватило. Слишком много шума! Сюда пол города сейчас сбежится!
– Олег! – девушка уже умоляла в голос. – Пошли, быстрее!
Снова выстрелы! Раздался рокочущий рык и черный лоснящийся силуэт бросился по эскалатору вверх. Вот это махина! А если там Макс и Виктор?!
– В магазин, живо! Спрячешься там и будешь ждать нас. Если через двадцать минут не вернусь, хватай сумку и уходи к Марине, поняла?!
Я схватил девушку за капюшон и встряхнул.
– Нет! Не уходи! Не оставляй меня!
В ее глазах плескался ужас, самая настоящая паника.
– Ты меня поняла?! – я встряхнул ее еще раз.
– Да! Да, поняла!
– Бегом!
Я отволок Алису в магазин, забросил туда сумки и прикрыл дверь. Достал пистолет и направился в сторону выстрелов. Сейчас они уже звучали на третьем этаже, или даже четвертом. Взбежав по ступенькам замершего эскалатора, присел у стеклянного ограждения и осмотрелся. Шум раздавался с другой стороны. Сам торговый центр был прямоугольным или даже овальным. По центру и краям шли магазины, раньше можно было гулять здесь кругами, от эскалатора идти вперед, там, в другом конце еще один эскалатор, пройдя его мимо и идя дальше вдоль магазинчиков можно было вернуться на исходную точку. Удобно. Эти две дуги соединялись между собой небольшим проходом в самом центре.
Сейчас же ужасно бесило отсутствие нормальной видимости, изгиб коридора и эхо. Я двинулся вдоль стеклянных стенок павильонов, за которыми так и остался лежать несобранный товар. Где-то совсем рядом раздался рык и топот массивной туши. Я поднял глаза на третий этаж и там, за стеклянным ограждением, на меня уставились два огромных желтых глаза. Я даже забыл как дышать.
Оно что, видит?! Они бывают и зрячие тоже?! Снова раздались выстрелы и тварь унеслась на их звук. Твою мать! Макс, где вы?!
Я дошел до противоположного эскалатора и поднялся на третий этаж. Вонь разложения резанула с удвоенной силой, глаза резало, а дышать было практически невозможно. Здесь, прямо напротив, был большой магазин техники. Вход был закрыт ролл-ставней, но снизу она была приподнята. Я осмотрелся и бросился под нее, перекатившись, резко вскочил на ноги и осмотрелся.
– Сюда! – раздался шепот откуда-то справа.
Я присел и двинулся на звук голоса.
– Макс? – позвал я.
– Мужик, иди сюда, быстрее!
Голос был незнаком. Я сильнее сжал пальцы на рукоятке пистолета и подготовился к непредвиденному. Дойдя до какой-то стойки, я на ощупь завернул за нее, где меня приняли чьи-то руки. С перепугу, чуть не пальнул в их владельца, но вовремя спохватился.
– Оружие убери, мы тебе не враги, – зашептал еще один голос.
– Это вас Марина ищет? – спросил я первое, что пришло на ум.
– Марина? Она в порядке? – взволнованно спросил первый.
– Она просила вас найти, – зачем-то кивнул я. Привычка.
– Мы встретили ваших товарищей, они искали рации здесь. Сами то мы отсюда уже второй день выбраться не можем, все эта тварь не дает.
Вдруг раздался непонятный треск и голос друга:
– Вадим, давай! А то она уже близко!
– Сейчас! – ответил второй голос, и мужчина побежал к выход, высунул из-под ставни руку с пистолетом и выстрелил в потолок.
– Уходит, принимайте! – снова прозвучал голос Макса из рации.
– Что вы делаете? – недоуменно спросил я.
– Пытаемся выбраться. Эта тварюга загнала нас на верхний этаж и сутки играла с нами. То приблизится, то словно бы отпускает, но снова загоняет в угол. Сама близко не подходит, быстро поняла, что огнестрел – это больно.
– А еще она света боится. Я фонариком ей в глаза посветил, так она с визгом от меня рванула. А думал, что все, конец, – подошел Вадим.
– Там внизу, на первом этаже, нас ждем еще один человек. Нужно забрать его и уходить, – сказал я. – Какой у вас план?
– Твои друзья уйдут через противоположный вход, он открыт, мы сами через него зашли, а мы уйдем через тот, через который пришли вы, и друга твоего заберем по пути тогда. Сейчас зверюга к нам бежит, когда ее отвлекут мы спускаемся, – сказал муж Марины.
Совсем близко послышался топот и пыхтение. Где-то за стеклянной стенкой, буквально руку протяни.
– Макс, она у нас, давай! – едва слышно прошептал Вадим.
С другой стороны здания послышались выстрелы, и зверь с шумным сопением бросился на звук.
– Быстрее, пошли!
Меня схватили за шиворот, и мы бросились бежать. Выкатившись из-под ставни, мы быстро спустились по эскалатору, как рация Вадима застрекотала.
– О..а здесь! Па…и!
Голос прерывался, но Вадим и так понял позыв и подняв руку над головой сделал выстрел.
– Быстрее!
Мы сразу же понеслись дальше, к следующему спуску на том конце ТЦ, чтобы сразу выйти к переходу в супермаркет. Сзади уже слышался топот массивной туши.
– Макс! Давай! – зашипел в рацию Вадим.
Сверху раздался выстрел, но тварь решила, что больше в догонялки она не играет. Мы слетели вниз по ступеням и почти достигли низа, когда над нашими головами пролетела черная тень и приземлилась напротив нас, преграждая путь. Огромные желтые глаза смотрели прямо на меня, не мигая, не отводя в сторону. Хищная, кошкоподобная зверюга сделала мягкий шаг вперед. Фонарик! Где фонарик?! Макс! Я отдал его Максу! Да что же это?! Я выставил перед собой пистолет, увидев его тварь ощерилась и гулко зарычала.
– Пристрелю скотину! – заорал не своим голосом я, стараясь напугать животное.
Я прицелился и выстрелил, как мне казалось, прямо в лоб здоровой кошке, но она одним молниеносным движением оказалась в метрах пяти от места, где была ранее. Ошалев от такой прыти, я навел пистолет и сделал еще один выстрел. Кошка отпрыгнула дальше, и я спустился вниз, за мной шли новые знакомые. Я делал выстрел за выстрелом, отпугивая хищника, и мы как раз дошли до перехода в супермаркет, когда при нажатии на спусковой крючок пистолет издал вместо знакомого оглушительного хлопка тихий щелчок.
– Приехали, – тихо произнес Вадим за моей спиной.
– Бежим! – закричал я и припустил с места вдоль стеклянных дверей магазина.
Пробежать мы успели метров десять, когда зверюга поравнялась с нами и одним прыжком сбила всех троих с ног. Я сгруппировался, но все равно больно ударился о стоявший у стены банкомат. Осмотревшись, осознал, что это наименьшая из моих нынешних проблем. Прямо перед нами стояло чудовище, явно превосходящее псов в размерах. Морда была вытянута, переносица сморщена, а из оскаленной пасти выглядывал стройный ряд белоснежных как фарфор зубов. Особенно выделялись клыки, длинные и загнутые, доходящие до подбородка твари, с которого свисала черная бородка. Шерсть плотно прилегала к телу, и лишь на загривке топорщилась к верху. Вдоль хребта шли то-ли костяные наросты, то-ли шипы. Длинный хвост, покрытый такой же шерстью был весь усажан шипами, а оканчивался он очередным наростом крест на крест в виде секиры. Мощные лапы были почти как у собак. Такая же пятерня как у ящериц, а на локтях шипы. Эта зверюга вызывала гораздо большее уважение, чем псы или те же пораженные.
– Ты от кого такая уродилась, – на автопилоте произнес я, приподнявшись на локтях.
Тварь припала к земле и подобрала заднюю часть тела для прыжка. Хана мне. Допрыгался. А я и молитв никаких не помню, да и не знал их никогда. Надо будет выучить, правда, уже на том свете. А он есть, тот свет? Тоже особо этим вопросом не задавался при жизни, не до этого было. Почему-то меня потянуло на «ха-ха». Я заулыбался во всю ширь рта как полоумный, смотря прямо в ярко-желтые глаза. Зрачки, кстати, у нее не вертикальные, а большие, черные и круглые.
Вдруг над самым ухом раздался пронзительный визг. Кажется, на морде кошки я прочитал изумление, так как она внезапно отпрянула, прижала острые ушки с кисточками на кончиках, и всем телом прижалась к полу. Всего на мгновение, но суженные кошачьи глаза округлились до состояния наборных блюдец, а пасть вместо злобного оскала изумленно приоткрылась.
Я повернул голову и увидел Алису, она стояла, широко расставив ноги, а в вытянутых руках, прямо перед собой, держала сигнальный пистолет.
– Убирайся! – закричала она срывающимся голосом.
Тварь быстро опомнилась и подобралась, собираясь совершить прыжок уже не на меня, а на осмелившуюся помешать ее игре девушку.
– Стреляй! Стреляй сейчас! – заорали мы в три глотки.
Алиса спустила курок, и мы ослепли. Тварь визжала, носясь по полу и врезаясь в кассы. Я старался отползти в сторону. Спустя пару мгновений послышался удаляющийся топот и звуки врезающейся в препятствия туши. Я лежал на полу, пытаясь унять боль в глазах, рядом матерился кто-то из мужиков, где-то тихо звала меня Алиса, бормоча что-то, что ничего не видит. Я пополз на звук ее голоса и схватил девушку за ногу. Она взвизгнула и чуть было не влепила мне пяткой в лоб.
– Это я, Алиса! Я! – заорал я, уворачиваясь от ударов.
– Прости! – удары прекратились и девушка села рядом.
– Твою налево! Олег! Ты что тут устроил?! – послышался такой знакомый и родной голос, что захотелось смеяться.
– Макс! Братик! Родной! Забери нас! Мы слепы как котята!
Максим с Виктором вытащили нас на свежий воздух, вынесли оставленные сумки, и мы неспеша приходили в себя.
– Что там произошло? – Виктор сидел на рюкзаке и заряжал винтовку.
– Догнала нас кошка драная, – покачал головой Сергей, муж Марины.
– Я всю обойму в нее разрядил, да так и не попал, шустрая безумно! – поделился я впечатлениями.
– Да мы видели, как она прыгает, эта скотина и по потолку бегать умудрялась, – кивнул друг.
– Девчушка нас вытащила! Выстрелила в нее осветительным! Она света яркого боится, морду прячет от фонаря, а на улицу днем не суется! – восхищенно покачал головой Вадим.
Я вытирал слезы, бегущие из пострадавших глаз. Алиса шокированная сидела своем рюкзаке и смотрела в одну точку.
– Нужно идти, еще минут сорок и начнутся сумерки, – покачал головой Виктор.
– Пойдемте к нам! У нас и переночуете! – предложил Сергей.
– Отличная идея, поддерживаю, – задорно кивнул Вадим.
Мы кое-как доковыляли до дома, где у подъезда нас уже ждала Марина с охотничьим ружьем на перевес.
– Сережа! Сережа, это ты?! – Марина бросилась к нам. – Сереженька!
– Все, ну все, дома я. Все хорошо! Пойдем, у нас гости сегодня, – Марина не отпускала мужа из объятий, и он почти понес ее в подъезд, улыбаясь.
Мы поднялись к ним в квартиру и нас пригласили расположиться в гостиной. Марина заварила нам чай и принесла крекеры из пайка.
– Угощайтесь, я бы еще чего принесла, да не осталось больше ничего, – смущенно улыбнулась женщина.
Я спохватился и из кучи наших рюкзаков выудил сумки, одну, которую я захватил в рыболовном магазине, и вторую, которую мы с Алисой нашли у стеллажей.
– Это же мы бросили! – удивился Сергей, увидев знакомую сумку.
– А мы захватили и еще кое-чего накидали туда, – улыбнулся я. – И вот это тоже ваше, – я протянул вторую сумку, – на какое-то время должно хватить.
Сергей с Мариной расплескались в благодарностях, женщина пообещала организовать нам достойный ужин.
– Я помогу, – улыбнулась Алиса, – только вот еще что, – девушка достала из внутреннего кармана фотографию. – Как обещали – возвращаем!
Марина приняла фото и со слезами на глазах обняла девушку, благодаря то ли нас, то ли бога, то ли еще кого. Дамы удалились на кухню, а мы остались беседовать.
– Вас же, вроде, трое было? – спросил я.
– Трое, – погрустнев, ответил Вадим.
– Мишку кошка сразу задрала. Я продукты собирал, Вадим в аптеку пошел, а Миша в магазин электроники, как раз тот, в котором мы сидели. Да только не дошел. Мы как крик услышали, побежали к нему, а там кроме кровавого следа и нет ничего. Ну мы ружья взвели и пошли по следу. А дальше нас эта зверюга как детей малых раскидала, мое ружье перегрызла, Вадим свое потерял, когда убегали. А дальше вы знаете, играла она с нами больше суток, кошки любят с едой играть, – грустно поведал Сергей.
– Да… Если бы не вы, ребят, не выйти нам оттуда, – покачал головой Вадим. – Мы пока там прятались, на кормушку ее нарвались. Там раньше ресторан был, а теперь ее дом. Трупов там тьма: и собаки, и пораженные, и еще твари каких мы раньше не видели. Люди тоже там были. Даже дети. Никого не щадит.
Спустя час прекрасная половина накрыла большой стол, и мы дружно сели уплетать горячую кашу, развлекаясь разговорами, шутками, занимательными историями. К ночи мы разложили спальники в комнате и устроились на ночлег.