А мне в наследство – верфь проклятий.
Я взглядом устремлялся за окно,
Где бушевала буря, и кровавый ливень,
Мне казалось, слишком экспрессивен,
И всё падёт подобно домино…
А вот окончен был и спор,
Не устремлённый в чести дня,
Не давший духу тот минор
Раздражал, всё это болтовня.
– Харон причалил, лодка подошла, —
Звучал знакомо голос бога.
И безразличной казалась синагога,
Что к вратам бездушно подвела.
А двери раскрывались медля,
Момент сей будто бы смакуя,
И скрежет был уж неприветлив,
Над свежей кровию колдуя.
А дождь крапил, подобно слёзам,
И томно бушевало море,
И по давно забытым грёзам
Качалась лодка на изморе,
А в ней старик сидел угрюмый,
Под колпаком скрываясь от дождя.
Меня в проёме мельком разглядя,
К себе он жестом поманил во хладном шуме.
И я спокойно, точно безразлично,
Садился на борт, как на плаху,
И веял по ветру, подобно праху,
Что был добыт уж методично…