Кричит душа и снова падает,
И нет ей места на земле.
И ничего её не радует,
Всё ходит в платье-тишине.
Вот обронила душа нежную
Накидку цвета апельсин,
Потом походкою мятежною
Нырнула в чёрный лимузин.
По бездорожью она ехала,
Кого-то сбила по пути,
И осаждённая успехами,
Вдруг оказалась взаперти
Своих бездомных и непрошенных,
Претензий, немощных обид.
И в старом платьице поношенном
Душа-подруженька сидит.
Оттай, душа, вернись в веселие
И платье-золото надень!
Ты вспомни неба откровение
И сад, где солнце и сирень.
«Ты поэт», – мне сказал Господь.
Значит, буду писать и всё!
Пока жизнь то метёт, то бьёт,
Я с рождения пишу письмо.
Все стихи на одном полотне,
И вся жизнь на ладони. Пусть
Я порою в таком огне,
Что неважно: любовь или грусть…
Я писать буду до конца.
То, что хочет мой Бог, творю.
И похожа я на пловца,
Ведь душою в стихах плыву.
А порою я пианист,
Как по клавишам, я стучу
По судьбе и свой чистый лист
Превращаю в хвалу Творцу.
Строки нитками изнутри
Льются, ткутся в прекрасный узор.
Сам Господь мне сейчас говорит…
Я иду в мировой дозор…
Семейная жизнь бывает несладкой…
И горькой, и даже немного солёной…
Бывает совсем даже неароматной,
Бывает с дымком, а бывает перчёной.
По-разному пахнет, на разные вкусы,
Бывает, что сил нет всё преодолеть.
Бывает, пронзают и ноют укусы
И долго ещё они могут болеть.
Бывает, подкинешь ты сам дрова в пекло,
Бывает, тебя кипятком как обдаст…
Но в жизни семейной быть надо не смелым,
А кротким, смиренным… И Бог да воздаст!
Смиренье, терпение, молчание и вера –
Вот это помощники! Прочь всё досье!
Забыть и простить! И любви атмосфера
Навеки поселится в каждой семье.
А если вдруг всплыли обиды из папки…
И сердце забилось в тревоге стальной!
То сердцем прими эти все недостатки
И к Богу беги, ведь Господь наш Благой!
Возделывать сад свой семейный несложно,
Коль в сердце всегда Всемогущий живёт!
Трудись каждый день, ведь простить всё же можно!
И пусть река счастья по саду течёт!
Душе ведь точно восемнадцать,
Ей сорок вовсе не бывает.
Она в открытом платье в танце,
И старости она не знает.
Душа тебе споёт, поплачет
В жилетку строгую с карманом.
Болтает ночь и спать не станет,
Конфету вытянет обманом.
Душе же хочется резвиться
И в двадцать лет, и в сорок восемь,
На карусели позабыться…
Хотя физически уж осень.
Она, конечно, станет мудрой,
Поймёт, что люди злы бывают,
Разборчивой, порой занудной…
И карт уже не раскрывает.
Душа со временем всё знает,
Умеет в людях разбираться,
Умеет умиляться, тает,
Когда влюблённые – венчаться…
Душа предателя увидит,
Когда предательства есть опыт.
Она поймёт и не обидит…
Она с годами чует топот…
Душа людская не стареет…
Становится богатой, щедрой.
Одни лишь только её веки
Мне кажутся планетой целой.
Вокруг люди настолько разные.
Совершенно ведь непохожие.
Они точно не безобразные…
И в сердца друг ко другу вхожие.
Молодые не замечают так,
Как заметили бы, кто в возрасте,
Что на свет человек появляется
Со своими внутри запросами.
Люди разные, и нам кажется,
Принимать кого-то не стоит свеч.
Но таким он родным окажется,
Что готов ты с ним и в руины лечь.
И приходит мудрость к своим годам:
Принимать нужно разных искренне,
Любить так, как Бог заповедал нам.
А иначе вся жизнь – бессмысленна…
А я хочу, чтоб не болела мама,
Чтобы она всегда была живая.
И, встав, как раньше, утром, рано-рано,
Блинов чтоб напекла мне, со сметаной.
Хочу с ней вместе прогуляться в парке,
И на качелях чтобы быстро, вихрем.
Купить щенка, немецкую овчарку.
А вечером, обнявшись, смотреть фильмы…
Мама болеет… Целый год в кровати…
К нам тётя Надя ходит из больницы.
Но я держусь, ведь я же крепкий мальчик,
И продолжаю вечером молиться.
Мне кажется, что вдруг её не станет,
А мне всего лишь восемь вот в июле.
Я слезы прячу, вдруг она узнает…
– Ведь я же сильный, мама, всё стерплю я…
Стихи читаю ей, она их любит,
Есенина, Ахматову и Блока…
Дневник с оценками, по чтению я лучший,
Показываю ей, придя со школы…
Я каждый день бегу домой так быстро,
Как будто бы боюсь, что не успею,
И захожу к ней комнату тихонько,
И обнимаю, руки её грею.
Я так хочу, чтоб не болела мама,
Мне больше ничего уже не надо,
Лишь бы она смеялась и мечтала…
И пахла не лекарством, а духами.
Я тебя воспитала, дочь моя,
Как умела, всем сердцем я старалась.
И порою лишь для тебя жила,
Чтобы ты сияла и улыбалась.
Я дарила, давала всё, что могла,
Я ночей не спала, неся молитвы.
Возносила тебя я к ногам Христа,
Чтобы жизнь твоя не была разбитой.
Песни разные ночью тебе я пела,
И стихи строчила с тобой я днём…
Чтоб росла прилежной ты, я хотела,
Мы уроки учили с тобой вдвоём.
Помнишь, как на съёмки тебя однажды
Отвела… И ждала я дома тебя…
Не повторится той песни дважды,
Не будем в детстве ни ты, ни я.
Всё для тебя: конфеты, игрушки…
Всё для тебя: семья и дом.
Ждала со школы за чая кружкой,
А ты с портфелем тяжёлым пешком…
Гуляли в парке, в кино ходили,
По магазинам, потом в кафе,
Но приключения все забыли…
Как-то потухло тепло в душе…
А я старалась, любила Бога.
И Он тебе всё-всё-всё давал…
Нам был Отцом и, конечно, Другом,
Он и жалел нас, и защищал…
И ты сегодня совсем большая,
Сама живёшь ты, сама поёшь,
И твой покой я не нарушаю,
Когда-нибудь ты меня поймёшь…
Ты стала взрослой и будешь песни
Своим уж детям ночами петь.
Узнаешь, как бесконечно чудесно
Детей любить, обнимать и жалеть…
Пойдёте вместе гулять по парку
И точно вспомните обо мне,
Придёте в гости… В руках подарки…
И мне расскажете о мечте.
Благодарить буду вечно Бога
И поклонюсь Ему до земли,
Что дал тебя мне хоть ненадолго,
Что ты живёшь! Только ты живи!!!
А ты всегда будешь в моём взгляде,
Всегда в молитве я за тебя,
Ты утешение и награда,
Пою я песню и жду тебя…