Глава 14
Минута за минутой, час за часом, день за днём. Для Нади время текло медленно, пока она неподвижно лежала в больничной палате. Менялись лица. День менялся с вечером. Ночь с утром. Сколько ещё так лежать? То сон, то явь. Всё перемешалось. Многое успела обдумать, вспомнить. Прошлое бежало перед глазами кадр за кадром.
Вот она – совсем кроха, идёт с мамой по аллейке парка. Вот взлетела стая дымчатых голубей. Заворожено Надя смотрит, кажется, и она может вспорхнуть и полететь вместе с ними. Вот мама плачет и обнимает нежно. Вот опять мама кружится по комнате, она почему-то счастлива и Надя счастлива вместе с ней.
Вспоминалось только хорошее. Почему всё так изменилось? С тех пор Надя не чувствовала от матери ни любви, ни нежности. Как так случилось, что Надя вдруг оказалась не нужна. Стала обузой. Ведь сколько раз в школе она слышала фразы: «Дети – наше будущее», «Дети – наше богатство». Почему же для своей матери она не стала этим самым богатством?
«Может быть, – думала Надя, – я сама виновата. Возможно, если бы я была немного другой, она больше любила бы меня».
Иногда казалось, вот сейчас откроется дверь и мама, красивая и добрая, войдёт в комнату, сядет рядом, и скажет: «Девочка моя, как же я тебя люблю. Я пришла помочь, чтобы ты никогда больше не страдала».
Но мама не приходила.
Думала о Зое Семёновне. Удивлялась тому, как эта женщина приняла её в своём доме. Как по-доброму стала относиться, привязалась, полюбила так, как не любила родная мать. Отчего эта женщина просто поверила в Надю, в которую никто никогда не верил?
О Володьке думала тоже. Ведь это он вытянул её из беспутной жизни. Благодаря ему она узнала о вещах, раньше недоступных. Так почему она должна сердиться? Нет, она не сердится. Всё, что произошло – это лишь случайность, и он совсем не виноват.
Чаше всего Надя вспоминала о малыше. Как всё теперь будет? Уже неделя в больнице, а она ни разу его не видела. Что с ним? Может, он болен? Всякий раз, когда в палату заходила медсестра или врач, Надя не решалась задать ни одного вопроса. Она боялась. С самого начала, когда пришла в себя, ей сказали – ребёнок недоношенный и нужно держать его в особых условиях. Поэтому тихо терпела и ждала.
Много раз она представляла себя дома с малышом на руках. Вот – готовит кашу. Вот – пеленает его. А вот – играет или читает книжку.
Она догадывалась, что теперь действительно стоит на пороге другой жизни. Всё поменялось и прошлого уже не будет. Даже боль не казалась такой нестерпимой.
Шли минуты, часы, дни.
Большой радостью были визиты Зои Семёновны. Всякий раз, когда свекровь навещала, словно добрый ветер врывался в комнату. Она приносила лекарства, продукты, бельё, журналы. Всегда в хорошем настроении. Это действовало оживляюще и придавало сил, и снова вдохновляло.
Когда приходил Володька, Надя видела, как он мучается и чувствует себя виноватым. Она старалась успокоить его. Говорила, что не сердится, но он всё равно был подавлен.
Однажды в комнату вошла медсестра со свёртком в руках. И к большому изумлению Нади ласково сказала:
– Ну вот. Мы пришли повидать нашу маму, – она протянула свёрток, и Надя увидала маленькое сморщенное личико.
– Ой! – от неожиданности не нашла, что сказать.
Потом долго и пристально разглядывала его.
– Оставить его на минутку? – спросила сестра.
– Если можно, – ответила Надя, не отрывая взгляда от малыша.
– Ну хорошо, я скоро зайду, – и женщина вышла, прикрыв за собой дверь.
Когда Надя осталась одна с сыном на руках, нерешительно произнесла:
– Так вот ты какой?
Глава 15
Шло время. Состояние Нади, что поначалу внушало опасения, спустя несколько дней значительно улучшилось. Вскоре она пошла на поправку. Доктор разрешил понемногу вставать и медленно ходить.
Во время ходьбы, швы болели, но это всё же лучше, чем беспомощно лежать.
Как раз в тот день, когда доктор позволил вставать, произошло событие, которое закончило однообразие больничной жизни Нади.
Несколько неуверенных шагов по палате доставили немало хлопот. Надя повернула в обратную сторону. Вдруг шум в коридоре. Суматоха. Быстрые шаги, тревожные возгласы, звук колёс носилок. Любопытство подстегнуло, и Надя медленно подошла и приоткрыла дверь.
В конце коридора, стояли медсёстры и врачи. Открылась дверь лифта, выкатили носилки. Произошла непонятная суматоха и уже через несколько секунд вся эта компания ринулась в сторону Надиной палаты.
Отчётливей видны очертания человека на носилках. Кровью перепачкано лицо и одежда. Крепкое тело его виднелось из разорванной на груди рубахи. Здоровяк. Когда носилки повернули, Надя увидала его профиль. Всего мгновение. Крупный нос, густые брови, глаза закрыты. Тёмные волосы слиплись от крови.
Что случилось с этим человеком?
Одна из медсестёр заметила открытую дверь Надиной палаты и поспешила закрыть.
Дверь хлопнула, Надя вздрогнула и отошла.
– О, да ты молодец, – доктор вошёл в палату и увидел, что Надя ходит. – Как самочувствие?
Она присела на кровать.
– Всё хорошо, – сказала она и улыбнулась.
– Вижу, – весело заметил он.
Доктор, невысокий плотный мужчина с бодрым лицом. Круглые очки сидели на мясистом носу так близко к глазам, что казались продолжением его лица. Он как будто играл роль весёлого доктора. Часто шутил, но не всегда смешно. Наде он нравился, потому что был добрым человеком, а все добрые люди нравились ей.
– Ну что, завтра можно перевести тебя на второй этаж, нам тут уже делать нечего, – сказал он.
– Сергей Алексеич, – влетела в палату медсестра. – К Лозовому! Срочно!
Доктор подскочил и с необычной для его комплекции прытью выбежал из палаты.
После визита врача зашла медсестра Оля, принесла лекарства. Она всегда много говорила и уже через несколько минут Надя узнала, что в соседней палате лежит Андрей Лозовой. Он попал в серьёзную аварию. Погибли его жена и сын. Сам он ещё не приходил в сознание, а жизнь его висит на волоске.
– Такой симпатичный, а может умереть. Говорят, у него своя фирма, – совсем без грусти подытожила Оля.
Надя приняла лекарства и Оля ушла.
«Такой симпатичный, а может умереть», – повторила Надя. Ей вдруг захотелось посмотреть на него. Она лежала и вспоминала лицо, испачканное кровью. Думала об аварии, о его жене и сыне. Какие они были? Почему погибли? Наверное, он был за рулём? Как это произошло?
Поздно вечером Надя встала с кровати и медленно подошла к двери, приоткрыла её и выглянула. Никого. Тихо, где-то рядом слышны звуки аппаратов. Почти на цыпочках Надя прошла небольшой отрезок коридора. Дверь в соседнюю палату приоткрыта. Слабый свет лампы. Надя осторожно заглянула в комнату.
Лежит Лозовой, словно мумия, со всех сторон штативы и аппараты. На экране монитора медленно ползёт кривая. Пи – пи – пи. Трубки, трубки. Надя встала возле кровати. Она посмотрела на человека и вспомнила слова медсестры. Да, действительно, сейчас он не кажется живым. Только звуки, наполняли комнату и говорили о том, что этот он ещё дышит.
Стояла Надя и не могла оторвать взгляд. Словно под гипнозом. Сколько времени она так провела, неизвестно. Странная картина. Человек, которого за бинтами почти не видно, немного лица и тела, а вокруг то, что поддерживает его жизнь.
Вдруг Надя заметила лёгкое движение. Это заставило её вздрогнуть. Он шевельнулся, ресницы задрожали. Сама не поняла, зачем, она взяла его большую руку. Захотелось как-то поддержать его, сделать так, чтобы он почувствовал кого-то рядом. Мысль о том, что он может умереть в любую минуту, пугала, но и придавала смелости. Пальцы его на мгновение сжали её пальцы и ослабли.
Ноги, натруженные за день, ныли. Надя присела на краешек кровати. Она не могла уйти. Ночь. А она всё сидела и смотрела на Лозового, на аппараты, в окно. Тихо и так спокойно.
Тут, в этой комнате с совершенно незнакомым человеком Надя почувствовала себя нужной. Ей казалось, что если сейчас она оставит его, то он умрёт. И она не могла сдвинуться с места и боялась пошевелиться.
Наверное, она просидела бы так всю ночь, если бы не услышала звук мотора лифта. Надя порывисто встала и поспешила уйти.
Когда она засыпала, думала об этом человеке. Андрей Лозовой – кто он? Какая у него семья? Был ли он счастлив? Жена и ребёнок погибли, а он ещё не знает об этом. А если он и сам умрёт? А может, нет? А если выживет, как изменится его жизнь, ведь он потерял близких людей. Как будет жить без них?
На следующий день Надю перевели на второй этаж.
Глава 16
Стояли тёплые дни конца сентября. Деревья одеты в выгоревшие под летним солнцем листья. Южный ветер аккуратно трогает пожелтевшую траву. Ещё не зачастили дожди, не подкралась промозглая сырость, но лёгкое дыхание осени уже носится в воздухе. В больничном парке Надя проводила много времени. Задумчиво сидела на скамейке, наслаждалась тишиной.
Как-то Зоя Семёновна принесла книгу, на тумбочку положила, Надя не сразу заметила. А когда увидела, улыбнулась, ведь она никогда не читала. Дома книг не было, а в школьных учебниках ничего её не увлекало. И вот сейчас, неожиданно для себя, начала читать и уже не могла остановиться. За все свои шестнадцать лет, она не прочла столько, сколько за три недели в больнице.
Иногда по вечерам, Надя откладывала книгу и думала о пациенте, что лежал там, наверху, в реанимации. Пришёл ли он в сознание?
Медсестра Оля всегда очень много говорила. Рассказывала про жениха, что встречает её с работы, про его глуповатый вид и вообще, что он уже надоел до чёртиков. Надя слушала эту историю и ждала момента, чтобы задать давно мучивший вопрос.
– А как там больной, который после аварии? Он очнулся? – наконец Наде посчастливилось вставить слово.
– Лозовой? Да нет пока. Жаль, конечно, парня. Но никакой надежды нет. Сергей Алексеевич говорит, мы сделали всё, что могли. К нему и посетители не приходили ни разу. Никто не знает, где его родственники.
– А можно я как-нибудь навещу его? – неожиданно спросила Надя и сама удивилась собственной смелости.
– Да, можно конечно. Тебя же там все знают, думаю, не будут против. Пусть хоть кто-то приходит к нему.
Заручившись этим разрешением, Надя уже после обеда поднималась на третий этаж. По привычке прихватила книгу.
В палате, где лежал Лозовой, ничего не изменилось. Аппараты, капельницы, звуки. Только человек на кровати стал немного другим. Голова не забинтована. Теперь ясно можно рассмотреть то, о чем раньше приходилось только догадываться. Возраст где-то в районе тридцати. В чертах сквозила властность и упрямство. Густая щетина покрывала щёки и подбородок, придавая лицу суровый вид. Странное чувство. Казалось, будто Надя когда-то видела этого человека, только не могла вспомнить, где и когда.
Она взяла стул, придвинула к кровати, села, открыла книгу и начала читать вслух. Через минуту остановилась, посмотрела на Лозового. Задумалась. Слышит ли он её голос? Представляет ли то, о чём она читает? Наверное.
Дальше она уже не останавливалась. Последней книгой, которую принесла Зоя Семёновна, была «Анна Каренина». И теперь Надя читала её Лозовому.
С того дня она навещала его каждый день. Всё так же он не приходил в сознание. Надя и сама не понимала, отчего тянуло её сюда. То ли чувство сострадания, то ли ещё что-то. Ей казалось, он уже не может без неё, ждёт, когда она придёт и почитает.
В одни из дней Наде позволили навестить ребёнка. Медсестра провела в отделение, где находился мальчик. Он изменился, порозовел, стал выглядеть посимпатичнее, чем тогда, когда она видела его в первый раз. Надя наклонилась над ним и улыбнулась.
Всё время, пока находилась в больнице, она часто думала о малыше. Но как-то не до конца осознавала, что он, этот маленький мальчик – её сын.
И вот сейчас она смотрела на него и чувствовала неизвестное, неиспытанное ощущение. Прилив нежности к маленькому человечку. Надя протянула руку и дотронулась до ладошки малыша, а он тут же ухватился за её палец. Да, теперь она точно поняла, что это её сын, и совершенно неожиданно произнесла:
– Андрюша.
Он посмотрел на неё.
– Ты уже имя ему дала? – отозвалась медсестра.
– Да. Андрюша, – не отрывая взгляда от ребёнка, ответила Надя.
Глава 17
Посещение Надей палаты Лозового активно обсуждалось. Одни полагали, что она делает правильно. Читает книги и своим присутствием, возможно, даже помогает искалеченному человеку. Говорили, что это никому не мешает. Раз к Лозовому никто не приходит, то пусть хотя бы Надя читает ему книги. Но другие были с этими аргументами не согласны, сетовали на нарушение порядка. Да и нехорошо молодой девушке ходить к постороннему мужчине. Мнения в больнице разделились.
А Надя продолжала ходить. Если это и выглядело несколько странно, то Надя этого не понимала. Теперь она делила день на три части. С утра навешала маленького Андрюшу. После обеда шла на свежий воздух, в парк, повидаться с Зоей Семёновной или с Володькой. Вечером поднималась на третий этаж.
Посещение ребёнка наполняло сердце нежностью. Она наблюдала за малышом, кормила из бутылочки, меняла подгузник. Надя чувствовала себя взрослой.
Встречи с Зоей Семёновной тоже были в удовольствие. Свекровь всегда находила, чем порадовать невестку. То сладенького принесёт, то расскажет что-нибудь смешное.
Но когда Надя поднималась на третий этаж, необычное загадочное ощущение захватывало, и, не в силах противится ему, она окуналась в состояние тайны. Теперь она чувствовала обязанность прийти и быть там. Казалось, она пытается наполнить пустую жизнь этого человека. Стремится вдохнуть в него целительный воздух. Пускай даже таким странным способом, как чтение.
В пятницу всё как обычно. Завтрак, уколы. Доктор Марина Дмитриевна осмотрела Надю, заглянула в карточку, что-то написала и сказала:
– Ну что, Цветкова, пора домой.
– Я бы с радостью, – улыбнулась Надя.
– Вот в понедельник я приду на обход, если всё нормально, будем выписывать.
– И Андрюшку?
– Нет, Андрюшу пока подержим.
– С ним что-то не так? – встревожилась Надя.
– Не волнуйся, всё нормально, но ребёночек недоношенный, нужно его ещё понаблюдать, – успокоила врач.
Вечером Надя поднялась на третий этаж. Осталось только три дня, последних. Хотелось ещё немного побыть там, с этим человеком, перед тем как расстаться, возможно, навсегда.
Как обычно, Надя взяла стул и поставила возле кровати. Посмотрела на Лозового. Захотелось подойти и дотронуться, но не осмелилась. Села, открыла книгу. Несколько секунд смотрела на буквы. Начала читать. Сегодня она делала это по-другому, медленно, выразительно. Речь лилась плавно, без остановок. Мысли замедляли чтение. Когда нужно было перевернуть страницу, Надя поднимала взгляд и смотрела на Лозового.
Что же всё-таки тянет её сюда? Его неподвижное тело, лицо, его одиночество? Что? Она пыталась понять, зачем нужен ей этот человек? Ведь он всё равно никогда не увидит её. Не узнает, что она была здесь и хотела ему помочь.
Надя продолжила читать.
Переворачивая страницу, она подняла голову и замерла. Он смотрел прямо на неё. Глаза его чуть приоткрыты, тёмный взгляд из-под ресниц. Боясь пошевелиться, она смотрела в его глаза и чувствовала, будто проваливается в неизвестность. Несколько секунд показались вечностью. Будто неразрывная цепь сковала взгляды и притянула их друг к другу. Словно не было ничего вокруг, только маленький клочок земли. Надя почувствовала, что нет ни одной преграды в сердце этого человека. Вокруг всё исчезло, не было ничего, только этот взгляд, что проникал глубоко в душу.
Но вот ресницы его дрогнули, глаза медленно закрылись. Словно темнота объяла со всех сторон. Будто захлопнулась дверь, в которую Надя так хотела зайти, но не успела. Веки его сомкнулись, и мечта, которая вот-вот должна была исполниться, навсегда прекратила существование.
Глупая надежда. Глупые мечты. Зачем они закрадываются в душу? Живут там. Разрастаются и не дают покоя. Чего ждать, если нет даже намёков на их исполнение? Чего ждала Надя? Она не знала. Лишь надеялась, что он очнётся, поговорит с ней. А она успокоит его и скажет – всё хорошо. Скажет, что жизнь не кончена и есть ещё много путей, по которым можно пройти. Он поправится, и она будет рядом.
Но момент ушёл и больше не возвращался. А она сидела и всё ждала. Ведь так много она хотела ему сказать, но было уже поздно.
Послышались шаги. В комнату вошла медсестра. Надя обернулась.
– Мне показалось, что он посмотрел на меня, – сказала она.
– Да, такое бывает, но это бессознательно, – ответила медсестра.
– Он что, ничего не понимает? – с беспокойством спросила Надя.
– Нет, – девушка подкрутила регулятор подачи лекарства.
«Вот и всё. Он ничего не понимает. А если это не так, но они не знают? Ведь его взгляд был осознанным. Я уверена – он что-то хотел сказать мне, но не мог», – думала Надя и наблюдала за действиями сестры.
– Поздно уже, ты бы шла отдыхать.
– Хорошо, – Надя чуть задержалась у двери, чтобы ещё раз посмотреть на Лозового. – Спокойной ночи.
– И тебе тоже, – откликнулась медсестра.
Уже в кровати Надя вспоминала всё. Она не могла поверить в то, что смотрел он неосознанно. Представила его глаза, вспомнила ощущение единства. А если ошиблась? Выдала желаемое за действительное. Показалось. Да, скорей всего, так и было.
Надя беспокойно поёрзала. Натянула одеяло и стала засыпать.
Глава 18
В субботу, как всегда, Зоя Семёновна собралась на рынок. В полвосьмого вышла из подъезда. Поёжилась, вдохнула чистый утренний воздух, осмотрелась. Двор пуст. Выходной.
На рынке Зоя Семёновна остановилась поболтать с парой знакомых. Купила продуктов и поспешила домой, чтобы успеть приготовить обед и сходить в больницу. Хотела порадовать Надю тем, что Володька купил вчера ванночку для маленького Андрюшки, а соседи Ермольниковы отдали детскую кроватку. Все эти мелочи радовали Зою Семёновну, ведь теперь у неё есть внук. Она хотела поскорее увидеть его и начать заботиться. Понятно, хлопот прибавится, но они такие долгожданные.
С этими приятными мыслями женщина вышла во двор и не сразу заметила суматоху у второго подъезда. Народ собрался, рядом полицейская машина и скорая помощь. Зоя Семёновна не удержалась и решила подойти поближе. Тяжёлые сумки с продуктами не позволяли идти быстро. Пока она подходила, из подъезда вынесли носилки и погрузили в машину скорой помощи. Тут же скорая уехала, и люди начали расходиться. Остались несколько человек, заинтересованных.
Тут были Татьяна Кирилловна, Бубенцова, Фёдорович, тётя Маша и другие. Они что-то увлечённо обсуждали. Людмила первая заметила Зою Семёновну.
– Зоя, ты опоздала! Тут такое! – с жаром накинулась на женщину Бубенцова.
– Кого это забрали? – спросила Зоя Семёновна.
– Светку – убили! – с выпученными глазами приблизила лицо Людмила, стараясь опередить всех и первой рассказать Зое Семёновне событие.
– Как убили? Что ты болтаешь? – не поверила женщина.
– Это ещё неизвестно, – вмешалась в разговор Татьяна Кирилловна. – Возможно, она сама упала и ударилась головой. Не наводи, Люда, напраслину.
– Что? Я навожу? Ты видела, какие к ней ходили – самые что ни на есть убийцы. А рожи их ты видела? Во! – и Людмила показала на своём лице что-то, по её мнению, страшное и отвратительное.
– Так она что, умерла? – испуганно спросила Зоя Семёновна.
– Конечно умерла! Её же убили! – ответила Бубенцова.
– А я думаю, – тут вмешался Иннокентий Фёдорович, – это тот Мишка, который в последнее время к Светке зачастил. Или его бывшая – Любка. Помните, она Светке приходила скандал закатывать. Что, мол, Светка, этого Мишку отбила.
– А вы видели, какая у него рожа, как будто всю ночь, черти горох толкли. Тьфу, – подхватила Бубенцова.
И они снова взялись за обсуждение убийства, не обращая внимания на Зою Семёновну. Татьяна Кирилловна оттянула её в сторону.
– Нужно Надюше сказать как-нибудь помягче.
Зоя Семёновна испуганно глянула. Она сама была немного в шоке, но при упоминании о Наде встрепенулась и закивала.
– Да-да, я всё сделаю.
– Зоя, – серьёзно посмотрела на женщину Татьяна Кирилловна. – Возможно, здесь действительно было убийство – ещё неизвестно.
– Ужас, вот беда-то, – покачала головой женщина.
– Да, невесело, – согласилась другая.
– Пойду, нужно к Наде собираться, – взялась за сумки Зоя Семёновна.
– Как там она?
– Неплохо. В понедельник, может, уже выпишут.
– Привет передай. Хотя, какой тут привет.
Зоя Семёновна кивнула и направилась к своему подъезду.
«Да – дела, – думала она. – Не было печали. Видать, не отпускает Надю злая доля. Всё сыплются несчастья. И за что ей такое выпадает? Как же я скажу? Ох, не знаю».
Они сидели на лавке в тихом скверике. Свекровь теребила ручку сумки, избегала смотреть в глаза. Надя заметила неладное, насторожилась.
– Что-нибудь случилось? – не удержалась она.
Женщина смутилась, ведь она никак не могла придумать, с чего начать. По дороге вроде подготовила слова, которые скажет, но теперь всё забыла.
– Надюша, твоей мамы больше нет. Она умерла.
Надя смотрела на свекровь круглыми глазами и словно не понимала, что та говорит.
– Твоя мама умерла. Её больше нет, – повторила женщина, и в глазах её показались слёзы.
Вдруг Надя произнесла:
– Да?
Прошло несколько минут, прежде чем она заговорила снова.
– А почему? Что с ней случилось?
– Она упала с лестницы, ударилась головой.
Надя задумалась.
– Вам не кажется это странным? – она посмотрела на Зою Семёновну.
– Что?
– Я упала и ударилась головой – но жива, а она – умерла, – Надя снова застыла и всё смотрела перед собой.
– Да, это просто случайное совпадение, – возразила Зоя Семёновна, но про себя подумала – действительно странно.
Они ещё немного посидели молча. Надя в глубокой задумчивости. А Зоя Семёновна не хотела её тревожить. Она была удивлена странным поведением невестки. Ни слёз, ни звука.
В этот же день Надя собрала вещи и ушла из больницы.