Солнечные часы с кукушкой

Через поток

1

 
Синяк под глазом и распахнуто пальто.
Играет музыка, солируя трубой.
Горят огни над входом цирка шапито,
и шины шоркают по мокрой мостовой.
Блуждают тени по извилинам аллей,
среди скамеек и скрипучих фонарей.
 
 
Толкучка улиц. Полутёмные дворы.
Перед витринами – пирожные лотки.
Горят рекламы, будто звёздные миры.
И рассыпаются трамвайные звонки.
И свежесть вечера. И дым от папирос.
И режут глаз осколки острых летних звёзд.
 

2

 
Что было будущим, то минуло давно.
Бикфордов шнур… а по небу бежит огонь
длиною в сердца стук и шириной в ладонь…
И жизнь обратно не прокрутишь, как кино:
рассвет блеснёт своим единственным огнём —
и ни тебя… ни той афиши под дождём…
 
 
Никто два раза не войдёт в один поток
(так кто-то умный недвусмысленно сказал).
И утекает время каплями в песок.
И не проглотят дважды омуты зеркал
ни отрока с обветренной губой,
ни старца с голубою сединой.
 

«Я и во сне разучилась летать……»

 
Я и во сне разучилась летать…
Просто
присыпало пылью дорог
звёзды…
Для Вечности это не срок.
Ветер устал через лужи скакать…
 
 
Снится, как в детстве: гудят провода,
ветер в лицо и гроза за спиной.
Строем – столбы на дороге пустой.
Пыль… И не помню: бежала – куда?
 
 
Может быть, где-то, на той стороне
шумной реки голубей небосвод?
И лопухи. И жарки по весне.
И тишина, незнакомая мне,
пух тополиный в ладошке несёт.
 
 
Там, за забором, по краю земли
глубже озёра и ярче закат…
Жаль, что последние крылья мои
даже во сне – будто плети висят.
 
 
Я и во сне разучилась…
Опять,
слышишь, часы на комоде: «тик-так…»
Ясно, для Вечности это пустяк:
плащ её белый туманом пропах,
звёзды – как мелкая пыль на зубах…
 
 
…Ветер устал через лужи скакать…
 

«А под ногами – мокрая дорога…»

 
А под ногами – мокрая дорога.
В кармане – электронные часы.
Под образом языческого бога —
автограф удалившейся грозы.
 
 
А за спиной в залатанной котомке —
сухарь, в зелёной тряпочке – земля
и Вечность, что похожа на обломки
разбитого большого корабля…