Зеркало Химеры

– Эй, хозяева!

Скрипнув, дверь открылась, и в ослепляющем снопе света, хлынувшего из дверного проема, Зимин увидел того самого человека с изуродованным лицом.

– Немедленно заходите! – тоном не терпящим возражения, приказал он.

Зимин подчинился, в комнате, в которой он оказался, было еще двое.

– Вы очень рисковали, – громко закрыв дверь, проговорил его новый знакомый.

– Почему?

– Я же предупреждал вас.

– Я не поверил.

– Зря. У нас – большая беда. У нас завелись твари, они бродят по ночам и утаскивают людей в свои гнезда под землей. Там они переделывают их в себе подобных. Поэтому ночью здесь лучше не ходить. И двери и окна следует держать на запоре.

Зимин почувствовал, что сходит с ума и попытался проснуться, но ничего не получилось.

– Ладно, давайте ложиться спать, – проговорил один из трех, бывших в доме и потушил свет. Он проснулся от духоты и непреодолимой жажды. Он выпил воды из своей фляжки, достал сигарету, и, открыв дверь, вышел наружу. Где-то вдалеке, кричала ночная птица. Зимин закурил и с наслаждением поднял лицо к небу. Он не увидел, он почувствовал какое-то движение внизу, у самых ног. Взглянув туда, генерал увидел, как из земли, медленно подымается тварь, которая его преследовала в лесу. Рука потянулись к кобуре, но там, на привычном для него месте, на котором она была всегда, ничего не оказалось. Он опустил руку ниже, и она коснулась фляжки. Что сработало в подсознании, сказать было трудно. Зимин стремительно выхватил фляжку и хватил ею со всех сил тварь по голове. Фляжка вырвалась из руки и, расплескивая содержимое на чудовище, упала рядом с генералом. Комья земли взметнулись вверх, как будто рядом ударил гаубичный снаряд. Тварь вылетела из земли и с ужасающими воплями и визгами стала кататься по траве. Потом, подскочив, чудовище бросилось прочь и, развалив по пути небольшой сарайчик и, порвав рабицу, унеслось в сторону ближайшего леса. Генерал застыл, словно парализованный. Громко хлопнула дверь, и к нему прибежали хозяева дома. Выслушав его рассказ о происшедшем, они переглянулись:

– Вот как! Оказывается их можно убивать водой! Простой водой! Кто бы мог подумать, – проговорил человек в синем бархате.

На этом месте сон прервался и генерал проснулся. Происходящее было настолько реалистичным, что Зимин с опаской осмотрелся по сторонам, но кроме безмятежно спящего Воронцова вокруг никого не было.

– Черт его знает, что, – прошептал генерал, – присниться же такая дрянь. Он в течение часа пытался догадаться к чему этот сон, но ничего толкового из этого не получилось. Повторно Аркадию Ивановичу удалось уснуть только на рассвете.

Глава третья. История химерианцев

Заблуждение, что прошлое лучше настоящего, по-видимому,

было распространено во все эпохи.

Грили.

Лживых историков следовало бы казнить,

как фальшивомонетчиков.

Сервантес

На следующее утро Зимин из своего офиса по радиоселекторной связи передал приказ о назначении начальником охраны Воронцова и отправился в ангар к Вакутину. Он застал инженера за углубленным взъерошиванием огромной бороды проводов. Крайне увлеченный этим занятием, инженер разговаривал сам с собой:

– Так, красавчик, а ты куда идешь? Ага! Ага! Понятно! Так, а это что такое? Этой перемычки здесь быть не должно, – в генерала полетел небольшой отрезок провода. Генерал легко уклонился от него и кашлянул. Вакутин обернулся:

– День добрый!

– День добрый! – Очень доброжелательно ответил генерал, – Как успехи?

– Да вот перебираю блок управления для своего инерциоида, – Вакутин указал рукой в сторону свисавших бесчисленных проводов.

– Скажите, инерциоид сможет отличать своих от чужих? – Генерал стал с нескрываемым интересом разглядывать детище инженерной мысли.

– Да, конечно. Я вообще-то я думал о его применении несколько в других целях…

– Вы считаете, что есть цели более важные, чем безопасность? – На лице генерала отразилось некоторое недоумение.

– Конечно, нет, – несколько смутившись, ответил ему Вакутин.

– Когда будет готов опытный образец? – оценивающе рассматривая всю конструкцию, поинтересовался Зимин.

– Я думаю сегодня, – инженер ответил, почти не задумываясь.

– Испытывать значит, будем завтра, – под взглядом генерала Вакутин чувствовал себя не комфортно.

– Аркадий Иванович! Я хотел бы испытать его сегодня ночью, без лишних глаз, а завтра, так сказать, уже предъявить его комиссии, – извиняющимся тоном пробормотал инженер.

– Как скажете. Тогда давайте на завтра на десять утра, – предложил генерал.

– Давайте, – согласился Вакутин.

–Что ж, тогда до завтра, – подвел черту Зимин.

– Угу… – прогудел Вакутин, и, присев на корточки, продолжил свое занятие. Зимин окинул взглядом помещение, в котором должно было родиться детище инженера. Немытые стаканы с уже засохшей заваркой, на столе рассыпаны болтики, винтики…Дымящийся паяльник, беспорядочно разбросанные инструменты… « Творческий беспорядок. Гений, твою мать…», – подумал про себя генерал. Неубранное помещение его, как истинного военного, раздражало. Он хотел было отчитать Вакутина, но передумал, решив не мешать. «Пусть работает. Я потом с ним поговорю», – с этой мыслью он отправился дальше.

Выйдя из ангара, Зимин пошел к главному входу. Проходя мимо мастерских, он услышал голос Воронцова. Он зашел в мастерские и увидел, как Воронцов что-то объясняет сварщику.

– Понятно, понятно…– кивал головой сварщик, – сделаем!

– Когда? – тут же поинтересовался Воронцов.

– Да завтра к вечеру, наверное! – ответил ему сварщик.

Зимин окликнул Воронцова. Тот, обернулся и, увидев Зимина, похлопав по плечу сварщика, подошел к Зимину:

– Приветствую, Аркадий Иванович!

– Здорово! Это что это ты задумал? – кивнув в сторону сварщика, проговорил Зимин.

– Да борона нужна, – вид у Воронцова был озабоченный.

– Зачем? – ответ капитана несколько озадачил Зимина.

– Контрольно – следовую полосу сделать надо, – с несколько отсутствующим видом, свидетельствующем о полном погружении в решаемую задачу, ответил капитан.

Зимин глубоко вздохнул:

– Ну, борона так борона… Ты пытался законтактировать с аборигенами?

– Вот сейчас собираюсь попробовать…

– Как будешь искать?

– Я не буду искать. Я буду звонить, – Воронцов сделал соответствующий жест.

– А… – с ироничным видом закивал головой Зимин и повторил жест Воронцова, – Звонить… Я понял. Ну, иди, звони, я подойду через четверть часа.

Воронцов отправился к центральному выходу, а Зимин к Климову. Врач был на своем месте.Поздоровавшись, Зимин протянул ему колбу с нейрококтейлем.

– Доктор, вы можете установить состав этого зелья, а заодно сказать, есть ли что- либо вредное для человека?

– Давайте попробуем, – Климов взял склянку в руки, перешел к шкафу на противоположной стороне комнаты, поставил нейрококтейль внутрь его. После чего сел за компьютер и его руки легко и ловко забегали по клавишам. Зимин подошел и встал за его спиной. На мониторе начали появляться в большом количестве графики и диаграммы. Климов увлеченно следил за работой компьютера.

– Ну что? – поинтересовался Зимин.

– Очень интересный состав…. – Климов был очень заинтригован, – Что это?

– Местная водка, насколько я понимаю, – Зимин соврал и даже глазом не моргнул.

– Да? Интересно! Рецепт вам ее не давали? –спросил у него Климов.

– К сожалению, нет, – ответил Зимин и развел руками.

– Ну что ж, по данным комплексного анализа токсинов не обнаружено, тяжелых металлов тоже, радиоактивных изотопов тоже…., – внимательно рассматривая полученные данные, проговорил Климов.

– Скажите, может ли это вещество вызывать привыкание? – Зимин задал вопрос, ответ на который должен был решить судьбу изобретения Чаусова.

– Нет, по своей сути нет. К тому же привыкание это не свойство вещества, это свойство человеческой психики, – не колеблясь ни на мгновение, ответил ему Климов.

– Я понял вас доктор. Большое спасибо, – Зимин был удовлетворен ответами Климова.

– Да не за что, – добродушно проговорил врач.

Они обменялись рукопожатиями, и Зимин отправился к Воронцову.

Дойдя до центрального выхода, он поинтересовался у охранника, не видел ли тот капитана. Охранник сказал, что видел, как Воронцов выходил и указал в каком направлении тот пошел. Зимин двинулся в туже сторону. Когда он дошел до ближайшего холма, то услышал голос Воронцова. Завернув за холм, он увидел, что капитан оживленно беседует с аборигеном, похожим на того, кого встретили вчера.

– Приветствую, генерал! Я общаюсь здесь со вчерашним нашим знакомцем.

Зимин приветственно кивнул головой и услышал в своей голове голос

– Раф сатцат!

– Здравствуйте! – ответил генерал, – Вы не могли бы с нами общаться более привычным для нас способом?

– Могут, могут они разговаривать … Стрекочут только в путь, – ответил

за своего собеседника Воронцов.

– Да, мы можем общаться с вами, так как вы хотите, – легко ответил абориген. Генерал отметил что абориген говорит с довольно сильными искажениями. У него получались очень длинными буквы «м» и «щ».

– Отлично! – ответил Зимин, – Давайте знакомиться, я – Зимин.

– Я знаю, – достоинством ответил новый знакомый.

– А как вас зовут? – поинтересовался Зимин.

– Шант – Ша-ди мое имя, – абориген повернулся к Аркадию Ивановичу.

– Будет ли у Вас время на то, что бы с нами побеседовать? – генерал рассматривал химерийца. Большой рост, немигающий взгляд грозовых янтарных глаз, а так же необычная расцветка производили устрашающее впечатление.

– Да, – абориген попался явно не из словоохотливых.

– Эта… Иванович, – вмешался Воронцов, – мы уже общаемся, – в его тоне слышалась плохо скрываемая ревность.

– Так давайте общаться вместе, – улыбнувшись, ответил ему Зимин и, не дожидаясь ответа, продолжил, – Так о чем вы говорили?

– Мы говорили об оружии, – недовольно буркнул Воронцов.

– Хорошо, – проговорил Зимин, – Это очень хорошая тема – оружие. Каким оружием вы пользуетесь? – он обратился к Шант – Ша-ди.

– Мы пользуемся своим оружием, – прозвучало в ответ.

– М-да… Ну ладно, вы можете продемонстрировать его и показать его в действии? – проговорил Зимин, цепко скользя взглядом по Шант – Ша-ди.

– Конечно, – Шант – Ша-ди снял с плеча длинную трубку, из корпуса которой свисал шнур диаметром порядка десяти миллиметров. Он ловко перехватил шнур, и свободный конец его прислонил к небольшой впадинке, расположенной в височной области. Ловко снял с пояса из одного из карманов предмет, похожий на пулю. Длиной порядка шестнадцати сантиметров, диаметром двадцать миллиметров. Он опустил трубку одним концом на землю и вложил предмет в одну из трубок. Зимин увидел, как диаметр стал трубки сужаться, проталкивая внутрь вложенную в него вещь.

– Мне нужна мишень, – проговорил Шант – Ша-ди и посмотрел на Зимина.

– Мишень? Мишень найдем. Есть ли у тебя есть "холостые"? Так что б не убить и не повредить, сможешь? – поинтересовался у аборигена Зимин.

– Да, – Шант – Ша-ди был по-прежнему немногословен.

– Хренов, ко мне в полной боевой выкладке и бронежилете! – проговорил в радиопередатчик Зимин.

Через десять минут Хренов в тяжелом бронежилете стоял перед Зиминым. Шант- Ша-ди попросил Хренова бежать. Тот было воспротивился, но генерал отвел его в сторону и через пять минут беседы Хренов побежал. Когда он протрусил порядка ста пятидесяти метров, Шант – Ша-ди поднял свое оружие и опустил свой палец в углубление, находящееся на боковой поверхности трубки. Послышался тихий хлопок и Зимин и Воронцов увидели, как Хренов, крайне странно, можно сказать эпатажно, выгнувшись, упал на землю. Зимин и Воронцов бросились к нему. Подбежав, они увидели, как Хренов пытается подняться с земли. Это ему не удавалось из-за большого количества довольно толстых нитей, опутавших его с ног до головы.

– Прям не Хренов, а сетка с картофелем, – вслух проговорил Воронцов и достал нож.

– Да не вертись! – проговорил капитан и попытался перерезать собранные им в пучок нити. Нити не поддавались, как Воронцов не старался. Тогда он попробовал перерезать одну. Получилось с большим трудом.

Вскоре к ним подошел Шант – Ша-ди. Немного постояв, посмотрев на то, как возится Воронцов, он попросил его отойти. Воронцов отошел, уступая место тцианбанцу. Тот, перевернув Хренова, взялся за пулю, которая, несколько уменьшившись в длине, впилась в бронежилет Хренова пятью разошедшимися под одинаковыми углами лепестками. Из противоположного конца патрона расходились нити, которыми был опутан Хренов. Тцианбанец совершил ряд манипуляций и нити стали втягиваться в пулю. Когда комок спутанных нитей дошел до патрона, движение остановилось. Тцианбанец рассекающим движением отсек этот ком серповидным перстнем на правой руке. Нити опять стали убираться в патрон и двигались до полного исчезновения. Отрезанный комок Шант – Ша-ди спрятал в цилиндрический сосуд, который был им специально для этой процедуры извлечен из напоясной сумки. Хренов встал и, отряхнувшись, стал разминаться. Зимин обратился к нему и потребовал:

– Докладывайте!

– Я вообще-то на опыты там всякие своего согласия не давал, и в контракте этого всего не предусмотрено… – казалось, еще немного и «кабанчик Пумба» разревется, как маленькая девочка.

– Господин Хренов! Для вас, я надеюсь, не является секретом, что вы больше не являетесь начальником охраны нашей миссии? – елейным тоном поинтересовался у него Зимин.

Хренов молчал.

– Я так же надеюсь, что для вас не является секретом, что вы до сих пор получаете оклад соответствующей должности, и я не подавал рапорт о вашем неполном должностном соответствии? – Генерал продолжал гнуть свою линию.

Хренов засопел и стал смотреть себе под ноги.

– Давайте договоримся. Я приказываю, вы делаете. Я получаю от вас точные рапорты о проделанной работе. Вы от меня – свою зарплату, а так же рекомендации. Это хорошо для карьеры, – в лице Зимина появилось что-то волчье, что полностью противоречило ласковому, почти задушевному тону.

Хренов продолжал сопеть.

– Мы договорились? – почти ласково, словно у ребенка, поинтересовался у Хренова Зимин.

Хренов активно, как ослик Иа, закивал головой.

– Итак, как это произошло? – на лице генерала появилась вполне доброжелательная улыбка.

– Я бежал, затем почувствовал толчок, потом веревки, тянуть очень сильно назад стало, аж через себя перебросило. И стягивать стало… Сильно, двигаться тяжело, пытался встать на ноги, но не получалось, – по тону и мимике Хренова было очевидно, что воспоминания были не из приятных…

Зимин обернулся к Шант – Ша-ди. Тот уже снял с бронежилета пулю и держал в руке. Пять лепестков почти уже втянулись в нее.

– Может, ты нам расскажешь, как все это работает? – обратился Зимин к аборигену.

Шант – Ша-ди внешне никак не отреагировал на предложение генерала.

– Конечно, – после довольно продолжительной паузы ответил тцианбанец, – это оружие работает следующим образом. Трубка – это специальный организм, его внешняя часть- твердая жесткая, а внутренняя – упругая мускулатура. Когда в тыльную часть трубы вкладывается патрон, включается перистальтика, выполняющая роль подачи. Шнур, который выходит из трубы и присоединяется к височной части головы, является нейрожгутом. Он позволяет с высокой точностью производить наведение на цель, – весь свой рассказ Шант – Ша-ди сопровождал наглядными демонстрациями соответствующих действий.

– Ямка, расположенная на боковой части трубы, является укрупненным аксонным узлом. Нажатие на него приводит к генерации мощного нейроимпульса, что вызывает мгновенное сокращение мускульной части. Воздух сжимается и выталкивает пулю.

На лице Воронцова появилось удивление:

– Так это что, пневматика что ли?

– Да, – ответил ему Зимин и опять обратился к тцианбанцу.

– А как устроена пуля? – по Воронцову было видно, что для него такое открытие было полной неожиданностью.

– Это охотничья пуля. Она предназначена для отлова различных животных, – Шант – Ша-ди дал им снятую с Хренова пулю.

– Понятно. То есть пуля воткнулась в бронежилет Хренова, далее она изогнулась несколько вверх, выбросила волокна и, втягивая их в себя, повалила назад на спину бедолагу, а потом упаковала его, как овощи, в сетку. Так?

– Да, так, – Шант – Ша-ди подтвердил мысль Зимина.

– А кроме охотничьих, есть какие-либо другие?

– Конечно, боевые, сигнальные.

– Ясно. Дальность боя? – подключился к разговору Воронцов, до этого очень внимательно слушавший их разговор.

– До четырехсот ваших шагов.

Зимин и Воронцов переглянулись.

– Как называется это оружие

– Пайцль.

– А еще какое-нибудь оружие есть?

– Да, голмтастр, – Шант- Ша-ди забросил за спину свою трубку. И снял с пояса цилиндр с ручкой. Он поднял его над головой и цилиндр, изменив форму, превратился в короткий палаш.

– Эта… Как насчет небольшого учебного боя? – с горящими глазами поинтересовался Воронцов.

– Можно, – коротко ответил Шант – Ша-ди. Воронцов снял с пояса свой тесак и встал напротив тцианбанца.

– Начали! – выкрикнул Воронцов и нанес рубящий удар в район сочленения головы и туловища. Шант – Ша-ди, парируя, подставил свой клинок под удар Воронцова и в тот момент, когда тесак Воронцова коснулся клинка Шант – Ша-ди, оружие последнего изогнулось дугой. Тесак капитана, блеснув на солнце, заскользил по этой дуге. Положение тела Павла стало неустойчивым, чем моментально воспользовался его противник. Сделав короткий подшаг, он легко ударил его ногой в бедро. Воронцов упал, подняв тучу пыли. Яростно блеснув глазами, капитан вскочил на ноги, намереваясь, бросится на противника. Шант – Ша-ди резко опустил свое оружие вниз и гортанно выкрикнул:

–Ргах!

Тут же раздался крик Зимина:

– Павел!

Воронцов остановился и ощутил давление в области живота. Опустив глаза, он обнаружил, что клинок тцианбанца, изрядно уменьшившись по толщине, изогнувшись, пробил почву и упирался в живот Воронцова острием. Холодок пробежал по позвонкам капитана.

– М-да, впечатляет…– не скрывая удивления, проговорил Зимин. Воронцов отряхиваясь, поинтересовался:

– Из чего сделан этот клинок, если это не секрет?

– Не секрет, – Шант – Ша-ди опять поднял свое оружие вверх, и оно медленно приняло свою изначальную форму.

– Это оружие является симбиотическим живым организмом, полученным в результате многих изменений. Его выращивают опытные мастера под руководством наших жрецов – цендиков.

– Вот это да! – удивленно проговорил Воронцов, – хотел бы я попасть на ваш огород.

– Послушайте, Шант – Ша-ди! Я с моим другом совершенно недавно на вашей планете… – проговорил Зимин. Шант – Ша-ди прервал его короткой фразой:

– Я знаю.

Зимин, несколько сбившись с мысли, посмотрел на него и продолжил.

– Ну, так вот, мы хотели бы осмотреть местные окрестности и побывать в ближайшем населенном пункте. Кстати, вы не знаете какое из местных поселений наиболее близко расположено.

– Омеркорт, столица вохтасианцев.

– Сколько дней пути до нее? – Зимин стремился своими вопросами сделать тцианбанца более разговорчивым.

– Два дня.

– Не смогли бы вы быть нашим проводником? – генералу хотелось установить более доверительные отношения с аборигеном, и он рассчитывал, что в случае совместного небольшого путешествия это и произойдет.

– Да. Я смогу проводить вас в Омеркорт, – способность ящероподобного не мигать действовала на Зимина несколько отталкивающе.

– Мы планируем отправиться завтра. Где то в это же время.

– Хорошо, – несмотря на то, что абориген шел навстречу их желаниям, он был по прежнему немногословен.

– Подходите прямо на это место. Утром, – предложил Зимин.

– Да, – подтвердил свое согласие Шант – Ша – ди.

Зимин, Хренов и Воронцов отправились на базу, активно обмениваясь мнениями.

– Твою так! – проговорил Воронцов, – У меня слов не хватает. Ты видел? – он толкнул Хренова. Тот согласно закивал головой.

– В ближнем бою нам не победить! – коротко резюмировал Зимин.

– Нам нужно держать их на дистанции,– проговорил Хренов.

– На какой дистанции? – хмыкнул Воронцов и разочарованно взмахнул рукой.

– Ну все-таки, у нас огнестрельное, а у них пневматика, – заметил Хренов.

– Насчет пневматики – вмешался в их беседу Зимин, – в войне тысяча восемьсот двенадцатого года у австрийцев было подразделение вооруженное пневматикой. Правда, со специальной накачкой. Эффективность действий этого подразделения была такая, что Наполеон приказал не брать их в плен.

– Что, оно было лучше, чем огнестрельное? – заинтересовался Хренов.

– Довольно значительно превосходило его. Ни звука, ни вспышки, а противник несет потери. По характеристикам оружие Шант – Ша-ди лучше той австрийской пневматики. Пули тяжелее. А если добавить к этому то, что тцианбанцы могут становиться невидимыми, то картина оказывается очень печальной.

– Подойдут они к нам невидимые и запакуют всех, как сегодня Хренова, – с некоторой злостью проговорил Воронцов.

– Да, дела…– выдохнул Хренов.

Они подошли к миссии. Зимин поблагодарил Хренова и пожал ему руку. Тот, попрощавшись с Воронцовым, отправился к себе.

Воронцов посмотрел на Зимина:

– Ну что, я пойду, посмотрю как там мой плуг и моя борона.

– Иди, пахарь- Зимин проговорил с некоторой долей иронии и, посмотрев в след уходящему Воронцову, отправился к Чаусову. У него он пробыл не долго. Договорился о том, что Чаусов отправится с ними в Омеркорт, а так же попросил его взять с собой, то, что он посчитает нужным, а так же три литра нейрококтейля.

На вопрос Чаусова: «Для чего?» Зимин ответил: «На всякий случай. Может, пригодится».

Дальше Зимин отправился в свой кабинет и связался по внутренней сети с Воскресенцевым. Он попросил его предоставить ему пароль входа в компьютер руководителя миссии. Воскресенцев сообщил ему пароль, и Зимин вошел в компьютер. На большом экране засветились окошки систем видеонаблюдения. Генерал некоторое время потратил на наблюдение за работой Воронцова. Тот уже приспосабливал изготовленный ремонтниками плуг к бронемашине. Далее Аркадий Иванович начал изучать содержимое компьютера. Он нашел список контактов. Просмотрел их. Довольно любопытные записи о главах миссий. Со странным ощущением Зимин отметил про себя что, кроме договора с вохтасианцами на разработку шахт, не было ничего. Никаких других сведений. Ему было непонятно такое пренебрежительное отношение к целому миру, в котором нужно было выжить и обеспечить выживание населения планеты Земля. «Может быть, – компьютер почистили после смерти главы миссии?» Он полистал с большим интересом дневник бывшего хозяина компьютера. Там он нашел упоминание о встрече с правительницей Вохтас. Судя по записям, это была очень интересная дама. Вохтасианцы, похоже, были настроены очень дружелюбно. Почти без удивления, Зимин нашел записи черной бухгалтерии. Руководитель миссии подворовывал по мелочи. Продавал часть добытого вещества вохтасианцу по имени Волмаер. Он был торговец. Генерал запомнил координаты вохтасианца: Палата Мена и Выплат, третий этаж, левое крыло. Зимин посмотрел на дату последней записи. По земному календарю она была сделана двести три дня тому назад. Генерал перешел на селекторный канал связи и вызвал Воскресенцева.

– Скажите, сколько дней назад произошла смерть моего предшественника?

– Хм.. Минутку.…Двести. …Да двести дней назад.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Спасибо.

Зимин отключил связь и посмотрел на дату последнего изменения файла электронного дневника. От даты последнего изменения прошло сто девяносто дней. «Значит, кто-то подкорректировал файл. Интересно, кто и что такое там было, что об этом не должны были узнать в Москве?» – подумал Зимин.

В этой же папке Зимин обнаружил еще один интересный файл. Его содержимое заинтересовало генерала до крайности. По информации, содержавшейся в нем, Зимин узнал о некоем Молчанове Игоре, криптопсихологе. Зимин не знал, что такое «криптопсихолог», но из дальнейшего прочтения выяснилось, что криптопсихолог – это специалист по загадочным состояниям человеческой психики. В анкетных данных так же значилось высшее учебное заведение, которое Молчанов закончил по этой специальности. Генерал откинулся на спинку стула и присвистнул:

– Ого! Оказывается, что у нас ВУЗы готовят таких специалистов.… Судя по всему, есть большая потребность в них, специалистах по различным загадочным состояниям психики. Интересно, кого еще у нас готовят в наших вузах, а?

Ответа на свой последний вопрос генерал не получил. Но ощущение от неожиданно полученной им информации было крайне неприятное. Мало того, что его не предупредили обо всем этом перед отправкой, так еще получается, что ему просто врут и не предоставляют полной информации.

«Сколько народу в дурку упаковали за уфологию, экстрасенсорику, а оказывается, что все это реально существует… Какая прелесть!» – зло подумал Зимин. Он вернулся к изучению информации. Блестящий выпускник, кандидат психологических наук, проект «Симаргл», проект «Аркаим» и, наконец, проект «Химера».

– Какой насыщенный карьерный путь! – вслух проговорил генерал, -Ну, посмотрим, что это за проекты, – пробурчал Зимин. Оказалось, что «Симаргл» – это год жизни в вольере с волками, «Велес» – год жизни в племени дагонов, а «Аркаим» – два года в дружной семье оленеводов Ямала. Ну и, наконец, «Химера»… Ко всему прочему, Молчанов знал в совершенстве восемьдесят языков, на сто двадцати «читает и говорит со словарем». В конце файла находилась более чем странная пометка, свидетельствующая о том, что криптопсихолог покинул миссию около года назад. В графе «Дата ориентировочного прибытия» не значилось ничего… Генерал посмотрел на фото Молчанова. Черноволосый молодчик с дурацкой вязаной повязкой на голове, в майке с изображением Че Геварры вызвал у Зимина рефлекторное неприятие.

– Понятно… Обдолбыш из успешной семьи, занятый поисками самого себя и отрицанием мерзкого, отвратительного мира! – зло проговорил Зимин, с явным ощущением, что ему подложили хорошую свинью.

– Очень интересно, как мне это все объяснять будут, – зло ухмыльнувшись, Зимин закрыл файлы. Зимин вставил флэш – чип, данный ему Герасимовым и бегло ознакомился с информацией, которая в нем находилась. Ничего особенно интересного для себя он не нашел – куча досье на персонал с очень общими данными, абсолютно неинтересные досье на глав других миссий. Зимин выключил компьютер, и, отсоединив флэш – чип, положил его в карман. Он заглянул в окно видеоохранной системы и увидел, что Воскресенцев идет к Воронцову. Зимин отправился туда же. Он подошел к ним в тот самый момент, когда завершалось создание КСП, которое замыкалось кольцом вокруг миссии.

Воскресенцев и Воронцов оживленно беседовали. Приближаясь к ним, Зимин расслышал, их рассуждения о том, что было бы совсем неплохо окружить всю миссию минным полем.

Зимин, подойдя к беседующим, сразу обратился к Воскресенцеву:

– Скажите, у кого еще, кроме вас, есть право администрирования компьютера руководителя миссии или пароль, или право входа в этот компьютер?

– Ни у кого, – ответил Воскресенцев, ни на минуту не задумываясь.

– Тогда зачем вы заходили в этот компьютер?

– Я не входил в компьютер…– в растерянности проговорил Воскресенцев.

– Тогда получается, что в него входил ваш мертвый босс, – холодно заявил Зимин. Воскресенцев выглядел растерянным.

– Да и еще! Кто такой криптопсихолог Молчанов? – с наигранным безразличием поинтересовался генерал у Воскресенцева.

– Ну, это специалист по межвидовому и международному общению, – невооруженным взглядом было видно, что тема является не очень приятной для Воскресенцева.

– И где этот специалист? – заглядывая в глаза, почти вкрадчиво, спросил у него Зимин.

– Он сейчас занимается налаживанием контактов с местным населением, – поморщившись, ответил Воскресенцев.

– И сколько он уже налаживает? – Зимин придвинулся к Воскресенцеву почти вплотную, продолжая неотрывно смотреть ему в глаза.

– Около года… – немного помявшись, процедил Воскресенцев и отвел взгляд.

– А когда будет? – Зимин стал теребить одну из пуговиц на куртке Воскресенцева.

– Понимаете, тут вот какая ситуация, – нахмурившись, начал объяснять Воскресенцев.

– Я весь – внимание!

– Он – сын какой-то очень важной персоны, нам его навязали… Он неуправляем, мы ему говорили, что бы он не покидал территорию миссии, а он… Какой же я тогда криптопсихолог, говорит. Я, говорит, в силу своих должностных обязанностей обязан быть за пределами миссии… И ушел…

– Ясно! – неожиданно рявкнул генерал.

Воскресенцев замолчал.

– Будьте любезны, рапорт мне. В подробностях. Все что, было в течение трех дней до смерти вашего руководителя по день моего прибытия, – совершенно спокойным тоном, словно он говорил о чем-то абсолютно его не касающемся, проговорил генерал. После небольшой паузы Зимин добавил:

– И о криптопсихологе не забудьте.

– Хорошо… – в голосе Воскресенцева прозвучала обида.

– Выполняйте! – Зимин явно игнорировал его эмоциональное состояние.

Аркадий Иванович смотрел в след уходящему Воскресенцеву. Потом повернулся к Воронцову:

– Пойдем. Надо к завтрашнему дню как следует подготовиться.

Воронцов крикнул водителю БМП, что бы тот ехал ставить машину в гараж, и они пошли вместе с Зиминым к себе в помещение. По пути Зимин вкратце ему рассказал о вновь открывшихся обстоятельствах.

Воронцов слушал молча. Уже в своем жилом помещении он сказал, что на самом деле в этой истории его настораживало. Ему не понравилось, как было сделано сообщение о гибели их предшественника, ему так же не нравилась отправка на день раньше без предупреждения.

– Это… Иванович! Мы, конечно, люди военные и понимаем, что не все нам говорят. Но я скажу вот что: азотом повышенной концентрации от всего от этого пованивает…

– У меня такое же ощущение, – согласился Зимин.

В восемь вечера он сходил и запер Чаусова с его подопытным, через час открыл. Два этих молодчика экспериментировали с большим удовольствием. Зимин так же напомнил Чаусову, что бы тот завтра взял с собой нейрококтейль. После этого Аркадий Иванович отправился спать.

Но выспаться ему не удалось. Среди ночи его разбудил зуммер селекторной связи.

– Генерал! Говорит Чаусов! – слова Чаусову давались с трудом, голос был тихим, хриплым и надтреснутым.

– Ты обалдел, что ли, ты знаешь сколько сейчас времени? – зверея, спросонок прорычал генерал.

– Меня атаковал аппарат Вакутина… – Чаусов с шумом вдохнул воздух и генерал отчетливо услышал как его ночной собеседник судорожно глотает напиток собственного производства.

–Что?!!! – В свой вопрос Зимин вложил все свое негодование.

– Прошу принять меры…. – после этих слов послышался глухой звук упавшего тела.

– Чаусов? – не услышав ответа, генерал отключал селекторную связь и крикнул:

– Воронцов! Подъем! У нас ЧП!

Павел резво вскочил и начал одеваться. Полминуты и он был готов. Генерал был тоже уже экипирован. Бегом они бросились в ангар к Вакутину. Вакутин спал. Они его разбудили. Тот, выслушав их, заявил, что такого быть не может. Он точно отключил агрегат и был абсолютно в этом уверен. Они заставили его одеться и отправились все вместе к Чаусову. Влетев в кабинет нейробиолога, они застали его в очень разобранном состоянии. Бледный, взъерошенный с зелеными кругами под глазами, белая рубашка на выпуск… Нейробиолог сидел за столом, на котором стояла почти полная бутыль, судя по всему с нейрококтейлем. Взглянув на вошедших, нейробиолог опрокинул в себя стакан.