Истинная пара волка

Глава 6

Я думала, что она побоится оставлять меня в одиночестве, но нет, отец позвал и мать ушла. А я осталась перед большим зеркалом, рассматривая, во что меня нарядили. И думая, что теперь делать?

Мать не отступится, отцу тоже зачем-то нужен этот брак. Тогда остается лишь брат. Богдан старше, если он разрешит мне жить так, как хочу я, то появится возможность сбежать. Он всегда относился ко мне ровно, может, поможет сейчас?

Бросила последний взгляд в зеркало, поморщилась и направилась к кабинету Богдана. Он почти все свое время проводил там, так что я надеялась, что и в этот торжественный час найду его там.

Гостей в доме уже не было, их выпроводили на улицу, где уже стояли шатры и столы с напитками и закусками. Отец расщедрился, организатор устроил все на высшем уровне. Вроде и просто, но красиво, не придерешься.

До кабинета дошла быстро, выдохнула, подняла руку, чтобы постучать, но замерла, услышав голоса. И если один принадлежал брату, то второй…

– Марк, я понимаю ваше нетерпение, – с ленцой обращался мой брат к моему будущему мужу. – Но волноваться не о чем, Зарина хоть и глупая наивная девочка, но прекрасно знает, что от нее требуется.

– Я не был бы в этом так уверен, – холодный голос вызвал дрожь во всем теле.

– Вы ведь знаете, что моя сестра, – я так и видела, как поморщился брат при этих словах, – неполноценная.

Как же хорошо, что никто из них не заметил, что дверь прикрыта неплотно, и что я не поторопилась!

– Ее запах и эмоции, – произнес Марк.

Об этом знали все, трудно не понять, особенно если тесно общаться со мной. Но что для одних неполноценность, для меня – способность спрятаться.

– Не только. Зарина не просто полукровка, – Богдану было трудно, ведь не только у меня кровь являлась «грязной», увы, братцу не повезло точно также. – Есть у нее одна особенность, – я похолодела, надеясь, что мне это все лишь кажется.

Не может же брат просто так выдать мой самый страшный секрет?

– И какая же?

– Она подчиняется своему альфе беспрекословно.

– Удивили, – холодно рассмеялся Марк.

– Вы не поняли. Сейчас она не может нарушить ни одного прямого приказа отца. Даже если очень захочет. Сущность оборотня не даст.

– Вообще не сможет? – заинтересовался Марк.

– Да, – просто ответил Богдан. – Ее гордость, что она дожила до девятнадцати девственницей – оттуда же. Отец запретил ей трахаться до брака. Она может и не помнить об этом, но нарушить запрет не в силах. Так что как только Зарина скажет «да» у алтаря, она ваша. И никаких проблем не возникнет. Можете делать что угодно, достаточно лишь сказать, чтобы она не болтала, и ваши тайны останутся вашими.

– Ваш отец обещал наивную и послушную девственницу, но я не думал, что он говорит буквально. Замечательно. И что же вы хотите за эти ценные сведения?

– Договор.

– И какой же?

– Одна услуга в год от вашего клана с возможностью перенести ее на будущее в случае невостребованности.

– Занятно, – в мягком голосе Марка был такой холод, что я чуть не сорвалась с места.

– Ваши услуги стоят дорого, это все знают. И отец рассчитывает, что вы будете… снисходительны, если его имя мелькнет среди заказов.

– Да, что-то такое он говорил…Хорошо. Считайте, что я согласен. Если сегодня все пройдет так, как планировалось, то услуга ваша. Одна в год. Скажем… На три года. Три услуги. К сожалению, в большую стоимость я вашу сестру оценить не смогу.

– Идет.

Я слышала радость и облегчение в голосе брата, но сама не могла поверить… Хотя кому я вру? Это и есть моя семья! Лживые, мерзкие, недостойные. Им бы все повыгоднее продать и купить, куда уж до родной крови?

Сил хватило только чтобы почти дойти до выхода в сад и прислониться к стене, пытаясь отдышаться. Сердце бешено колотилось, потому что я знала все то, что сказал Марку брат, но…

Он не прав!

Даже если отец и запретил мне… спать с кем-то, то как я тогда смогла побороть его запрет? Ведь сегодняшняя ночь стала моей личной сказкой, невероятным и волнительным приключением, которое я не смогу никогда забыть.

Стала, и это никто не сможет оспорить. Но ведь я отказывала всем, кто подходил ко мне в том клубе, всем. Мне казалось, что это только мое решение, что они мне просто не нравились, но что если это не так? Что если все дело во мне и этой несправедливой особенности? Если так… То как я смогла уйти с ним? Чем же так зацепил меня мой прекрасный принц, что рухнули все запреты?

Я должна была сейчас заплакать, но понимала, что именно этого делать нельзя. Мама будет злиться, отец кричать, а гости обсуждать явное нежелание счастливой невесты выходить замуж.

Не хочу. Будь что будет, а я не хочу!

С усилием оторвалась от стены, сделала несколько шагов прочь от дверей. Было тяжело, но я понимала, что иду, что могу идти. Может, осознание того, что я не совсем беспомощная, придало мне сил.

Вот только далеко уйти не удалось. Я дошла до боковой двери, через которую курьеры приносили продукты на кухню, и замерла, столкнувшись с Марком. Он улыбнулся, и от этой улыбки в груди стало так холодно.

– Моя дорогая невеста, – произнес он с придыханием, приближаясь ко мне.

Я чувствовала себя кроликом перед удавом, и Марк соответствовал образу змея, только шипения не хватало, чтобы придать законченности.

– Марк, – кивнула, попыталась пройти мимо, но он перехватил меня за руку, останавливая.

– Что ты здесь делаешь?

– Стало дурно, хочу подышать свежим воздухом, – ложь далась легко.

– Тогда я сам проведу тебя в сад, нас уже ждут, – он развернул меня, но я попыталась вырваться. Впрочем, неудачно. Зато привлекла к себе повышенное внимание не только жениха, но и парочки из обслуживающего персонала, которые предпочли побыстрее ретироваться. – Ты не хочешь?

Он наклонился надо мной, будто вдыхая аромат моих духов, и я вздрогнула, едва сдержав всхлип ужаса, настолько перепугало меня это невинное движение. Но Марку моя реакция понравилась, он не стал отстраняться, даже приобнял и повторил свой вопрос.

– Ты не хочешь выходить замуж?

Со стороны мы должны были походить на влюбленных. Это напрягало, но вырваться не получалось, как я ни пыталась.

– А ты горишь желанием взять меня в жены? – зло выдохнула в ответ.

– Ты красивая, у твоей семьи хорошая репутация и связи. Ты наивная и невинная, такая, какой должна быть скромная и послушная жена. Конечно, придется укоротить твой болтливый язычок и научить покорности, но это я смогу. Так что, да, я горю желанием взять тебя в жены. И желательно сегодня, чтобы скорее насладиться новеньким приобретением.

– Я не вещь!

– Скоро ты научишься со мной соглашаться, – Марк больно сжал мою руку, и я всхлипнула, почувствовав, как на глаза навернулись слезы.

Это было неожиданно, но я не вскрикнула, иначе бы на нас обратили внимание. Хотя на нас и так посмотрели все, потому что Марк все-таки довел меня до дверей в сад, и теперь все гости могли увидеть счастливых новобрачных.

Я нашла взглядом родителей, и вдруг осознала то, чего не видела раньше. Не хотела видеть. Они ненавидят друг друга. Мать и отец не просто чужие люди, они едва терпят друг друга, улыбаясь и сохраняя видимость счастливого брака. И эти люди банально продали дочь, чтобы урвать себе немного денег и уважения окружающих?

– Марк! – отец покачал головой и направился к нам. – Это я должен был вести Зарину к тебе, таковы традиции, – подойдя к нам, он погрозил мне пальцем и обернулся к моему жениху. – Все в порядке?

– Да, мы можем начинать.

Тут же, по незаметному движению руки, заиграла музыка. Гости, не обращая на нас никакого внимания, даже не отставив бокалов, двинулись к сиденьям, которые были расставлены перед украшенной цветами аркой. Если бы это был мой счастливый день, если бы я была рядом с любимым, то, наверное, восхищалась бы тем, как здесь красиво. Но платье раздражало, давило, путалось к ногах, запах цветов казался приторным, а рука, сжимавшая мою ладонь, каменной.

Он не отпусти меня, не позволит уйти, отказаться, жить так, как хочется мне. Я сама загнала себя в угол, и от этого так плохо, что хочется сорваться в истерику, разреветься у всех на глазах. Но даже этого я сделать не могу. Нет, я боюсь не позора, не растоптанной репутации. Все намного проще. Мама сможет сделать вид, что у меня слезы счастья, истерика из-за неправильного вина, помутнение рассудка от счастья. И все сделаю вид, что все именно так. Мы – оборотни. Мы не ждем истинную любовь, не верим, что она существует, живем так, как получается. Ка бы я хотела сказать, что встретила свою пару! Тогда не было бы этого фарса, никто бы не принуждал, не заставлял, но беда в том, что это не так. Если бы предназначенный мне мужчина был в моем окружении, мы бы уже почуяли друг друга. Его нет, а я послушная дочь…

Разодетый регистратор смотрел на меня чуть устало. Скорее всего, мы были не первой его парой за сегодня, и ему до безумия хотелось домой, чтобы отдохнуть и не видеть счастливых лиц тех, кто обрекает себя на долгую брачную жизнь.

– Мы собрались здесь, при свете восходящей Луны и заходящего солнца, – заунывно начал он торжественную речь.

Не было ни малейшего желания слушать, что он говорит. Мня начинало трясти, мысли о том, чтобы сбежать, становились все отчетливее, но рука будущего мужа держала крепко. Он будто знал, о чем я думаю. Могло ли такое быть? Нет, невероятно. Он просто чувствовал мою нервозность, понимал, что я не хочу становиться его женой, и перестраховывался.

– Согласен, – голос Марка вывел меня из задумчивости, и я осознала, что пропустила все слова регистратора, а он уже успел перейти к самому главному.

– Согласна ли ты, Зарина, взять Марка в законные мужья, почитать его волю, быть честной и любящей женой, смелой и достойной парой, ответственной матерью? Хранить ему верность, верить каждому его слову, поддерживать в горе и сопровождать в радости?

Я зависла, вспоминая, слышала ли раньше такие слова брачной клятвы. Это было что-то новенькое. Неужели для меня изменили?

– Зарина, мы ждем твоего ответа, – мягко улыбнулся Марк.

Так мягко, что со стороны гостей послышались восторженные вздохи, а я пошатнулась. Потому что им казалось, что это была любовь, а я видела ледяной холод его глаз, слышала убийственную сталь голоса и чувствовала, как все сильнее сжимается на моем запястье его рука.

Надо было ответить, надо было сказать, и я едва слышно прошептала:

– Нет…

Марк меня услышал и улыбнулся. Оскалился, показывая клыки и боль, что меня ожидает. А я надеялась, что регистратор не станет притворяться глухим и оборвет эту пытку, избавит меня от…

– Жених выразил свое согласие, невеста выразила свое согласие…

– Что? – голос отказывал мне повиноваться.

Но он же слышал, что я отказалась, слышал!

И ему было все равно, потому что сегодня заплатили за то, чтобы я и Марк поженились, и мое мнение здесь никого не интересовало. Даже если бы я сейчас упала и начала биться в судорогах, меня бы все равно сперва выдали замуж, а уже потом вызвали скорую помощь. Это было важнее, это было предпочтительнее.

– Объявляю вас мужем и женой!

Я не успела отреагировать, сориентироваться, отшатнуться. Марк – сильный мужчина, альфа, опытный боец. Ему не важно, какая преграда перед ним. Он знает, чего хочет, и добивается этого любыми способами.

Поцелуй был неприятным. Мои губы Марк смял, словно они были листком бумаги, который должен отправиться в мусор. Болезненно, жестоко, гадко. Он утверждал свою сласть, совершенно не заботясь о том, что я испытываю. Показывал, на какое место я теперь могу рассчитывать.

Укусил, и рот наполнился железным вкусом крови, язык ударил по зубам. Мерзко.

Рука моего уже мужа, прошлась по плечу и стиснула горло. Больно, лишая возможности дышать, заставив приоткрыть рот в попытке получить живительный глоток воздуха. И я знала, понимала, что смешки и поздравления вокруг – вполне реальны. Для всех мы – страстная парочка, спешащая насладиться первым законным поцелуем. И ласка мужа обоснована, приятна молодой жене, уже задыхающейся от ужаса и чувства обреченности.

– Я буду ждать брачную ночь, – шепнул мне Марк, – с нетерпением. А пока примем поздравления и разрежем свадебный торт.

Я ненавижу его. Уже ненавижу, но не могу ничего сказать.

Можно было бы, но в горле встал ком, который не проглотить, не разбить и не забыть. Ком из страха и злости. Поэтому я стиснула зубы, повернулась к спешащим к нам родителям и улыбнулась.

У меня есть то, что смоет эту улыбку с его лица. Он не получит того, о чем так сильно мечтал.

Глава 7

– Переодевайся, – мама кинула мне романтический комплект нижнего белья. – Марк скоро придет, а ты еще не готова.

– Я не буду с ним спать, – на лице, несмотря на ситуацию, блуждала улыбка.

За столом, пока нас поздравляли, пока дарили подарки, я умудрилась почти напиться. Марк не заметил, но вино смогло сделать то, на что не хватило смелости. Посмотреть своим страхам в лицо. Что он мне сделает? Убьет? Это вряд ли! Ему нужен наследник, ведь это говорили о Марке? Он жестокий, себялюбивый деспот и тиран, которому нравится издеваться над женами. Но меня он не сломает, я сделаю все, чтобы дать ему отпор, выкарабкаться из дрянной жизни, в которой виновата только я. Мне бы найти того, кто сможет помочь, раздобыть немного денег… И все будет хорошо.

– Он твой муж, – скривилась мать. – Будешь как миленькая. Раздевайся! И надень это.

– Уйди, – я покачнулась и дошла до кровати.

Все, чего я сейчас хотела, это чтобы она ушла и оставила меня в покое. Как можно быть такой настойчиво-тупой?

– Не опозорь нас, – бросила напоследок та, которая, по идее, должна была давать другие наставления в первую брачную ночь.

Я хмыкнула. Хмельной туман в голове сделал меня какой-то равнодушной, но в то же время и веселой. Было плевать на свадьбу, жениха, на прошлое и будущее. Все уже свершилось, все сделано и ничего не воротишь обратно. Так зачем переживать.

Платье хотелось стянуть, пойти искупаться и лечь спать, но я не собиралась облегчать жизнь Марку. Посмотрим, как он справится с этим кошмаром. Надо же, я почти перестала бояться, не зря люди так любят выпить, это прочищает мозги.

А ведь недавно я выбирала платье и считала, что мой брак будет удачным. Глупая была. Или все-таки попытаться наладить отношения с мужем? Что-то мне подсказывает, что сделать второе будет очень сложно, почти невероятно. Так что не стоит даже пытаться.

Чертова свадьба. Глупая кукла!

Дверь открылась, и мне пришлось выпрямиться, встать ровно, чтобы встретить своего супруга с гордо поднятой головой. Не покажу ему страха и отчаяния, которые, как оказалось, никуда не делись.

– Ты еще в платье? – поморщился Марк, ослабляя галстук.

А ведь у меня красивый муж. Холодный брюнет с черными как его душа глазами. Мрачный и очень опасный. В другой ситуации я бы к такому точно не подошла, не познакомилась, сбежала как можно дальше.

– Я не буду с тобой спать, – держать спину было неимоверно трудно, но я стояла и смотрела прямо ему в глаза.

– Ты моя жена, Зарина. У тебя нет выбора. А я очень хотел себе невинную игрушку. Давно таких не было, – он быстрым, смазанным движением оказался рядом.

Я отшатнулась, но он уже сжал меня в болезненных объятиях. Попыталась оттолкнуть – и ничего не вышло. Все равно, что гору пытаться передвинуть. Его пальцы вжались в ткань платья, и даже сквозь плотный корсет я почувствовала боль. А потом осознала, что он выпустил когти, разрывая платье, совершенно не заботясь, что может случайно причинить мне боль.

Или специально?

Вскинула голову, всматриваясь в подернутый бешеным желанием взгляд, и ужаснулась. Марк видел, что мне больно, осознавал это… И продолжал. Ему нравилось. Вот и все, теперь я точно знаю, что мои подозрения – не фантазии частных сыщиков и слухи.

Но осознание того, что самого главного удовольствия, на которое рассчитывает мой мучитель, он не получит, вдруг придало сил.

Оборотень сильнее человека. Слабый оборотень слабее сильного альфы. Но в порыве отчаянии Луна может отсыпать толику своих способностей. Совсем немного, только чтобы их хватило на спасение собственной жизни. Сейчас я не спасаюсь, мне попросту некуда бежать. И все же одного рывка хватило, чтобы освободиться из захвата Марка. Не оттолкнуть, но вырваться.

Я отошла на пару шагов, следя за каждым его вдохом. Он тоже был пьян, не сильно, но запах алкоголя я различила, а это значит, что оборотень может вытворить что угодно. Его никто и ничто не остановит, его зверь может вырваться, но…

Разве может быть хуже?

– Зарина, – протянул Марк, следя за мной.

– Ты будешь разочарован, – мне почему-то хотелось смеяться.

– И чем же? – он не понимал, он считал, что у него все под контролем.

Пусть так думает, пусть считает себя самым умным. Но я тоже умею удивлять.

– Тебя обманули, – улыбку с моего лица ничто бы не смогло стереть. Я просто до безумия хотела увидеть выражение его лица, когда он узнает…

– И в чем же заключается обман? – шаг ко мне, и я отступаю, помня, что провоцирую этим его инстинкт охотника, но ничего не могу поделать. Страшно.

– Ты хотел девственницу. Отец обещал тебе девственницу. Брат обещал тебе девственницу. Но я не девственница.

Сказала. Я это сказала!

И теперь наслаждалась, как предвкушение на его лице сменяется непониманием, осознанием, злостью…

– Врешь!

– Нет, – в теле была такая легкость, что хотелось танцевать.

Даже во мне есть сюрпризы, которые легко ломают чьи-то планы. Не только мне страдать, пусть тоже помучается.

– Кто он?

– И это все, что тебя интересует?

Я нарывалась. Я видела, что он злится, что он бесится, может сорваться в любой момент, но не могла остановиться. Мне хотелось доказать, что это не я слабая, не я просчиталась, а он.

– Кто. Он, – сжимая зубы, прошипел Марк.

Я пожала плечами, ткань платья неприятно царапнула кожу.

– Понятия не имею. Это был перепих ради удовольствия, а не полноценный роман. Кто бы мне позволил завести интрижку…

Договорить не успела. Он налетел на меня, схватил так, что стало страшно – сейчас убьет. Я видела безумный взгляд, почувствовала, как руки Марка сжимают мою талию, грозя переломить пополам. Страх затопил оглушающей волной, я дернулась, вырываясь. Дурман от алкоголя как-то разом развеялся, очевидно, сметенный адреналином. Я больше не считала свои слова правильными, собственное мнение, свои поступки – единственно верными. Зачем злила монстра?

– Перепих, значит? – оскалился Марк. – Решила, что я тебя не трону? – мне нечего было ответить, а его рука вновь взяла меня за горло. – Что ж, ты права. Использованную шлюху трахать я побрезгую. Но не думай, что тебе это поможет. Ты – моя жена, и будешь подчиняться мне, жить в моем доме и выполнять мои желания. И тело твое можно использовать по-разному.

На пол я упала оглушенная ударом. В ушах звенело, тут же накатила тошнота. Я пыталась вдохнуть, но делала это едва-едва. Щека и губа горели, боль была не сильная, но ощутимая.

Подняла голову, посмотрела на мужа и задрожала. В его взгляде полыхала такая ярость, что я захотела стать невидимкой, умереть здесь и сейчас, только не видеть того, что вижу.

– Тварь, – голос Марка был почти ласковым. – И никто не придет тебя проверить. Ведь крики из спальни новобрачных – это так предсказуемо.

Наверное, именно в этот момент я и пообещала себе, что чтобы он ни сделал, я буду молчать. Всегда. Не доставлю ему удовольствия.

Поэтому следующий удар, который пришелся по ребрам, встретила, лишь сильнее стиснув зубы. И еще один, и еще…

Меня держала мысль, что я все переживу. А потом он заснет, и я смогу сбежать. Останусь без присмотра, без охраны, без контроля, найду телефон, позвоню Раде, выберусь из проклятого родительского дома до того, как стану игрушкой для битья у собственного мужа! Перетерпеть. Зато он не коснется меня, оставит то светлое, что было лишь моим. То, что поможет мне выдержать все испытания.

Глава 8

Игнат

Боль была невероятной. Изматывающей. Жуткой. Страшной.

Чужой.

Я сжал клаки и выдохнул, пытаясь понять направление, но снова потерпел поражение.

Самое прекрасное, что могло случиться в жизни оборотня, вот, что произошло со мной. Одна лишь ночь, бесконечно счастье обретения пары. Это я почувствовал сразу, с первого взгляда, с первого вздоха.

Красивая, смелая, смешная. Моя.

Что она делала в том гадюшнике? Как оказалась там одна, без старших или друзей, почему ввязалась в авантюру?

Я должен был спросить ее о многом, но не было ни сил, ни желания. Точнее, желания было много, но другого, горизонтального, сводящего с ума. Хотелось пить аромат ее кожи, слышать стоны, дарить наслаждение и отдавать всего себя такой нужной малышке.

Нужно было поставить ей метку сразу же! Вместо первого поцелуя! Чтобы она раз и навсегда поняла, что принадлежит лишь мне.

И если бы я это сделал, то сейчас не мучился бы вопросом – что происходит? Вся та боль, что проходила через меня, могла принадлежать лишь ей, в этом не было сомнения. Мой болевой порог намного выше. Сломай я все кости – и то смог бы без проблем дойти до больницы пешком, сохраняя на лице улыбку. Но это…

Я не понимал, что происходит. Почему? Вот он тот вопрос, который терзал вместе с болью. Ее болью.

Она попала в аварию? Покалечилась? Или…

Я старался гнать от себя мысли, что все это походило на планомерное избиение. Боль не затихала, но она смешалась, двигалась по телу, и это приводило в бешенство. Моя пара в опасности, а я не могу определить, где она!

– Зачем ты сбежала? – я прикоснулся лбом к прохладному стеклу, наблюдая, как по ночной улице мчатся автомобили. – Осталась бы всего на полчаса, и сейчас все было бы хорошо…

Между нами слишком сильная связь. Слишком! И это без метки, которая должна усиливать. А я уже чувствую себя сумасшедшим, еле держусь, чтобы не завыть от горя и ужаса. Что же с ней?

– Игнат?

– Что? – мой рык заставил Степу пригнуться.

– Игнат, ее уже ищут, не психуй. Мы ее найдем. Но сам понимаешь, твое описание – красивая голубоглазая брюнетка… Этого маловато. Не человек – и то спасибо, хоть поиски сократились. Но этот город нам не принадлежит, сам понижаешь, есть трудности. Боря предложил обратиться к Кровавым, ну, то есть, к Красным. У них услуги, конечно, дорогие, но из-под земли достанут, если заплатить хорошо.

– Звони, – хрипло ответил я, вновь отворачиваясь к окну.

Очередная волна боли нагнала меня так резко, что с трудом смог удержаться на ногах.

А потом пришел страх. А что если я не успею? Если она умрет от этой боли раньше, чем я ее найду? Сердце замерло, ногти сменились когтями, царапая стекло. Я уже не мог себя контролировать. Глупая идея ворвалась в сознание. Обернуться и в образе волка бегать по улицам, надеясь уловить ее аромат. Последний шанс для кретина, упустившего свою пару.

– Я вызвал всех свободных, – рука друга легла на мое плечо. – Мы найдем ее.

– Найдем, – согласился я.

А где-то там, в чертовом городе умирала от боли моя пара.