Рассказы полный формат

***3

В 2 часа ночи вдруг пришло сообщение с видеофайлом. Шилов не спал, открыл его и замер на месте. В ролике пара танцевала бачату под известный трек Jerusalema. Танцор чем-то напоминал самого Шилова, а танцовщица с идеальными формами в обтекаемом трико выглядела сверх аппетитно и пластично. Они танцевали очень чувственно, партнер почти целовал партнершу, настолько близко приближался губами к ее губам, а руками то и дело оглаживал ее спину. Но у ролика имелось продолжение. Там эту же бачату танцевала уже только одна танцовщица в таком же обтекаемом трико, но совсем другая – тонкая и гибкая как ивовая ветка. Это была Юла.

За что мне это, в отчаянии подумал Шилов, отбросив телефон подальше на вторую подушку. Но танцующая Лисицына теперь стояла у него перед глазами как будто находилась рядом, почти вплотную, пахнущая Фруттеллой, сладкая и желанная девочка.

– Згинь, пропади, отпусти меня! – выкрикнул Шилов. Слава богу, завтра выходные, а в первый рабочий день в колледже уроки у него не планировались. Он намеревался для начала изучить методические рекомендации и пройти тесты на профпригодность.

Прошел месяц. Шилов, воодушевленный новой работой, чувствовал себя прекрасно и каждый раз входил в учебный класс с отличным настроем. Сейчас он обучал первокурсников, которых только зачислили после окончания 9-ти классов общеобразовательной школы. Все они являлись ровесниками Юлы, но в сравнении с ней выглядели наивными подростками. Рослые парни пытались курить и разговаривали срывающимися тенорами, девчонки имели кто пирсинг, кто кучу браслетов-фенечек, даже в смываемых тату иногда появлялись на занятиях. Шилов на такое не обращал внимания, с этим боролся завуч. Но все эти полувзрослые дети очень хотели рисовать, хотя всем им было далеко до Юлы. Шилов думал о ней, но, слава богу, эти мысли не так сильно теперь скручивали его волю. Ему даже казалось, что он почти справился с этим наваждением. Главное было не смотреть тот самый ролик с ее бачатой. Поначалу он не мог не включать его почти постоянно, но потом удалил со смартфона. Правда, ролик остался в архиве вотсапа, по которому Юла прислала его Шилову. Поэтому Шилов нет-нет, но изредка все же возвращался к нему. И каждый раз испытывал сильнейшее возбуждение. Никакое порно так не действовало на него никогда. Однако он раз и навсегда сказал себе, что не будет не только спать с несовершеннолетней, но даже обниматься или просто гулять по парку. Никогда и ни за что!

Изредка он встречался с одной своей подругой, когда уж очень припирало и тупо хотелось секса. Но сейчас, когда он встретился с ней, и они поужинали в кафе, до постели у него так и не дошло. При взгляде на нее желание Шилова тут же пропало, так что он даже посмеялся про себя, подумав, что нужно фото этой подруги иметь при себе, чтобы охлаждать свою похоть. А подруга сильно расстроилась. Он попытался как-то смягчить этот удар по ее самолюбию комплиментами, но расстались они напряженно.

Шилов умел контролировать себя и не вступал в связи с женщинами по-пьяни или просто от накопившегося либидо. Иногда он думал, что одному жить лучше. Особых влюбленностей за жизнь он не испытывал, правда, от секса не отказывался, если какая-нибудь более или менее симпатичная девушка начинала проявлять в отношении него активность. Но сразу давал понять, что не ищет себе постоянную пару. И это конечно быстро охлаждало его партнерш. Правда находились среди них и настойчивые, которые пытались поймать его в свои сети, однако Шилов умел выглядеть хладнокровным.

Наступила долгожданная суббота, и Шилов радовался как ребенок. Это были уже третьи настоящие выходные, ведь раньше он проводил занятия даже в субботу и воскресенье, поскольку в будние дни ученики изостудии ходили в общеобразовательную школу. Так что целых два дня отдыха, причем подряд, казались ему верхом наслаждения. Тем более что еще с ночи моросил нудный дождь, и никуда не хотелось вылезать из дома. Шилов блаженствовал на разложенном диване перед телевизором и попивал кофе, когда в дверь позвонили. Он очень удивился, потому что никого не ждал. Поэтому для начала глянул в глазок и остолбенел. Перед его дверью стояло совершенно мокрое мелкотравчатое дрожащее чучелко.

Шилов открыл дверь и резко вдернул это существо в квартиру. Потом выглянул на лестничную площадку. Там никого не было. Он быстро закрыл дверь и тогда уже обернулся к своей гостье, с которой лились тонкие струйки воды – с волос, с лица и плеч. Шилов спросил только:

– Сколько ты пробыла под дождем?

– Три часа добиралась.

Он затолкал ее в ванную, быстро раздел, открыл горячую воду, приподнял и на вытянутых руках поставил ее под душ, стараясь не разглядывать деталей.

– Воспаление легких захотела получить? Совсем ум потеряла?

– Они никуда меня не отпускали целый месяц. Репетиторов наняли и даже на прогулке надсмотрщика приставляли, чтобы не сбежала. И мобильник отобрали.

– Они что, все узнали?

– Нет. Я ни слова никому не проронила. Наш семейный врач им наплел черт знает что про меня. Вот они и всполошились. Почему-то решили, что я легкие наркотики в изостудии принимала.

– Будь я твоим родителем, тоже так бы решил. По-другому вести себя не могла?

Она заплакала. Шилов выключил душ, завернул ее в махровую простыню и понес в комнату. Потом пошел в кухню и заварил травяной чай.

– Ты голодная? – крикнул он ей. Она ответила – да.

***4

Когда Юлька поела, то почти сразу уснула от усталости. Шилов долго думал, но все же позвонил матери Лисицыной. Сказал, что случайно увидел ее дочь недалеко от своего дома насквозь промокшую под дождем. И что теперь после горячего душа и еды она уснула. Юлькина мать в слезах благодарила его, и они договорились, что он привезет Юльку завтра в их загородный дом. Они полностью доверяли ему как учителю их дочери.

Юлька проснулась ночью. Заворочалась, Шилов услышал, подошел и положил рядом сухую одежду – свою чистую футболку и шорты. Во всем этом она чуть не утонула. Шилов дал ей дополнительно длинный шнурок, которым она подвязалась, чтобы шорты не падали с нее.

– Завтра отвезу тебя к родителям, – сказал Шилов, – Я твоей маме звонил, сказал, что случайно встретил тебя на улице под дождем. Они бы напряглись, узнав, что ты как-то вычислила мой адрес и сама заявилась.

Юлька молча смотрела на него.

– Садись. Давай поговорим, – миролюбиво сказал Шилов:

– Пойми, они ведь искали тебя, хотели уже полицию подключить. Чего ты хочешь? Чтобы меня посадили за связь с несовершеннолетней? Кто будет разбираться в том, что ты сама ко мне пришла?

– Но до утра я побуду здесь? – спросила она.

– Да, побудешь. Просто поспишь и все.

– Мне 17 исполнится через 2 месяца.

– И что? Пока 18 не стукнет, даже не заикайся ни о чем.

– А когда стукнет, можно будет?

– Можно. Но не со мной. Зачем тебе взрослый мужик на 13 лет старше тебя?

– Нужен. А другие нет.

– Ладно, спать иди. Ночь на дворе.

– Марат, не прогоняй меня, пожалуйста. Хорошо, утром поеду с тобой и все как нужно скажу. Но сейчас… Я же к тебе шла так долго.

– Юля, что ты вбила себе в голову?

Он специально сидел подальше от нее. Ближе опасался, хотя уже включил жесткий самоконтроль. Но Юлька вскочила и прыгнула прямо к нему в объятия.

– Что ты творишь? – выкрикнул Шилов и оттолкнул ее от себя. Сердце его молотило как сумасшедшее, но он все-таки смог взять себя в руки. Встал и уже хотел уйти в спальню, оставив Юльку на диване.

– Марат! – истошно завопила она.

– Ты чего так орешь? Соседей разбудишь? – перепугался он и сел рядом с ней. Она прижалась к нему, вздрагивая всем телом.

– Маратик, пожалуйста, не прогоняй меня, не уходи. Просто побудь рядом.

Так они и сидели, Шилов чуть не поцеловал ее в сочные губы. Правда, быстро опомнился. А она так и осталась сидеть в его объятиях, немного откинув голову с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на губах.

– Я же умру без тебя, – шептала она, – Ты этого хочешь?

– Тебе учиться нужно. На физмат готовиться, сама же говорила.

– Говорила… Подготовлюсь, никуда не денусь. Лишь бы ты любил меня.

– Я не говорил тебе, что люблю.

– А я сама знаю. У нас с тобой химия.

– Не придумывай. Просто физиология. Ты женщина, я мужчина, больше ничего.

– Женщина… мужчина… глупый любимый мужчина. Как же наверно ты сладко целуешься, обо всем забыть можно.

– Где ты так бачату танцевать научилась? – спросил Шилов, прижав ее к себе.

– Здорово, правда? Брала пару уроков.

– Всего пару?

– Да, а что? Мне хватило. Подружка моя так до конца и не освоила. А для меня этот танец совсем нетрудным оказался. Не то, что танго или пасадобль.

– Надеюсь, подружкам про меня не говорила?

– Нет. Никому и никогда.

До утра они так и не легли, все сидели в обнимку. Она млела у него на груди, просто слушая его сердцебиение. Однако когда они сели в машину и поехали, Юлька молча плакала.

– Прекрати! Что мне твои мать с отцом скажут? – воскликнул Шилов и сунул ей влажные салфетки.

– Приведи себя в порядок!

Ехать пришлось долго, загородный дом Юлькиных родителей находился в коттеджном поселке почти в 130 км от Питера. Днем раньше Юлька добиралась до города на последней электричке, в которой ехала зайцем, а уже до Шилова шла пешком, потому что такси ей без мобильника было не вызвать.

– А как ты узнала мой адрес? – спросил Шилов, пока они ехали.

– Пошарила в кабинете у Маргоши и личное дело твое сфотала. Она чуть не застукала меня, но обошлось.

Вот же, хулиганьё безбашенное, подумал Шилов, усмехнувшись себе под нос.

– Я очень много о тебе думала, когда в изостудию пришла учиться. Сначала не понимала, почему меня так колбасит и все время начальная школа вспоминается, когда ты у нас преподавал. Много раз ночью просыпалась вся в поту – сердце стучит, руки дрожат. Потом однажды ты вышел из аудитории, а я на перерыв мимо твоего стула шла. На нем твой пиджак висел, и я запах уловила. Какой-то парфюм после бриться или нечто подобное, но что-то еще, твоё… Меня как жаром окатило, я несколько секунд шагнуть не могла.

Между прочим, Шилов помнил этот момент. Он тогда вернулся и удивился, почему это Лисицына стоит рядом с его столом в какой-то напряженной позе. Он даже спросил ее тогда:

– Тебе чего?

Но она тут же исчезла за дверью. Он выглянул и увидел, что она наливает воду в стакан из кулера, только вода у нее из стакана какое-то время через верх текла. Что с невнимательной девчонки возьмёшь.

***5

Мать Юльки долго рассыпалась в благодарностях Шилову и в дорогу силой всунула ему в руки завернутый в фольгу горячий пирог с капустой. Шилов не знал, куда глаза от нее прятать. И только Юлька стояла потерянная и жалобно смотрела на него своими чёрными глазищами. Шилов запретил ей посылать ему смс, чтобы родители не наткнулись на них в ее телефоне и ни о чем не догадались. Договорились общаться по скайпу и вотсапу, входы в которые она зашифровала. Кодовым словом для экстренной связи Юлька выбрала «бачату» и настроила оба их телефона так, что этот пароль можно было прислать без определения номера отправителя. Не зря она хотела на физмат поступать, в компьютерах шарила как у себя в косметичке. Задублировала и переадресовала все звонки Шилова на другую симку, которую вставила в свой старый смартфон, хотя Шилов из соображений безопасности не собирался ей звонить.

На обратном пути он радовался, что все прошло без сучка и задоринки. Правда, Юлькины глаза тревожили его. Весь остаток дня и вечер он не находил покоя, и уснул на диване, вдыхая подушку, на которой она спала.

Прошла целая неделя, в течении которой Юлька не подавала никаких признаков жизни. Шилов не знал, что и думать, но отгонял самые плохие мысли. Задерживался на новой работе, составлял учебные планы, а вечерами занимался приготовлением еды и просмотром новостных каналов по телевизору.

Он пару раз ходил к ее гимназии и караулил из безопасного места, но она так и не появилась там. Шилов даже спросил у ее одноклассника о ней, сказав, что хочет передать Лисицыной папку, которую она забыла в изостудии. Но одноклассник сообщил, что Лисицына не приходила в школу уже дней 10.

– Родители наверно отмазали, хотя ей-то оно особо и не надо. Она егэ досрочно сдала, ее ж так и называют – Мега Мозг.

Так прошло еще полтора месяца. Вотсап выдал сообщение, что у Юльки день рождения. Шилов не стал ее поздравлять. Раз она молчит, подумал он, значит, так надо. Или наконец-то опомнилась и в себя пришла. Но его точило постоянное беспокойство, хотя прошло уже достаточно много времени с их встречи. И вдруг ему позвонила Юлькина мать. Шилов, увидев ее звонок, замер от ужаса, ожидая самых плохих новостей. С чего бы ей звонить ему? Но мамаша просто попросила встретиться с ним.

– Только давайте у вас дома, – сказала она. Шилов крайне удивился, но сообщил свой адрес и время.

Юлькины родители пришли вдвоем. Шилов пригласил их пройти, принес чайник-заварник, чашки и сладости к чаю. Гости чинно сели. Юлькина мать, посмотрев на мужа, обратилась к Шилову:

– Марат Александрович! Пожалуйста, спасите нашу дочь!

Шилов даже рот открыл от изумления. Юлькин отец одернул жену:

– Элла, ну что ты говоришь? Человек может не понять. Объясни все по существу.

– Понимаете, Марат, она сказала, что убьет себя, если мы не разрешим ей за вас замуж выйти. Вены порежет, таблеток наглотается, с обрыва в воду прыгнет, под электричку бросится.

– Она так сказала?! – еле смог произнести Шилов.

– Я на коленях вас прошу, – воскликнула Юлькина мать, сползла со стула и действительно оказалась стоящей на коленях, сопротивляясь усилиям мужа ее поднять.

– Но что я могу? – у Шилова пересохло во рту, голос его хрипел.

– Женитесь на ней! Просто формально! Она же не отстанет, вбила себе в голову и ни в какую!

– Но как это возможно? Ей ведь 18 лет еще нет.

– Муж все уладит с разрешением для загса! Прошу вас! Как мать… она ведь убьет себя! Спасите нашу единственную девочку! Это просто формальность, лишь бы ее утихомирить. Конечно, мы понимаем, какое для вас это неприятное мероприятие. Но мы хорошо заплатим, мы все для вас сделаем!

– Я же совершенно посторонний для вас человек…

– Она ничем вас не стеснит, жить останется дома, ей сейчас к экзаменам в университет готовиться нужно, к каким-то там специальным испытаниям. А потом, когда она перегорит, перебесится, тихо разведетесь. Мы все устроим и сумму очень приличную вам…

Шилов не выдержал и, выскочив из-за стола, закрылся в спальне. Сердце его готово было выпрыгнуть из груди. Он лихорадочно думал, что же делать. Признаться им или нет. Откровенно обманывать этих наивных и доверчивых маму и папу? Но тут перед глазами у него встала Юлька. Со своим несчастным взглядом. А ведь она сделает то, что сказала, подумал Шилов. Три часа ко мне под дождем шла…

Выйдя из спальни, он вновь сел за стол и взглянул на этих двоих, смотревших на него с отчаянной надеждой.

– Конечно, я сделаю все, что может удержать ее от роковых шагов. Я ведь ее учитель, как я могу иначе. Никаких денег не нужно. Мы должны думать лишь о Юле и ее душевном состоянии.

***6

Юлька встретила всю компанию внимательным взглядом. Переглянулась с Шиловым, но в основном пытливо смотрела на родителей. Приставленного к ней охранника отпустили, и домработница начала накрывать на стол.

– Юля, – торжественно сказал ей отец, – Марат согласился жениться на тебе. Ты довольна? Больше не будешь нас пугать?

– Не буду, папочка, – ответила Юлька и подошла к Шилову. Он не стал ее обнимать, продолжив играть роль спасителя ее несчастных родителей. Она взяла его за руку и повела в свою комнату, сказав отцу с матерью:

– Мы скоро. Просто поговорим.

Плотно закрыв свою дверь, она спросила Шилова полушепотом:

– Ну как все прошло?

– Как по маслу. Но как мне теперь вести себя с тобой при них?

– Веди себя как учитель. Это самое правильное. Ну а я буду вести себя как капризная дочка богатеньких родителей.

– Только не переигрывай.

– Постараюсь. Пойдем к столу.

За столом, когда они ели, Юлька спросила:

– И когда мы распишемся?

Мать ее засуетилась:

– Не волнуйся. В понедельник папа уладит все вопросы с загсом насчет твоего несовершеннолетия, и во вторник или среду вас распишут. Но, Юля, ты останешься жить дома и продолжишь готовиться к поступлению в университет.

– На выходные я поеду к Марату!

– Хорошо, хорошо, – пролепетала мать, – Если Марат не будет против. У него ведь есть дела…

– Я не буду против, – сказал Шилов, – Юля порисует под моим руководством. В изостудии она не доработала некоторые приемы карандашного рисунка. Это позволит ей немного развеяться и отвлечься от напряженных занятий. Заодно мы побеседуем с ней о том, чего она хочет в будущем.

– Это очень разумно, – веско заметил Юлькин папа.

В среду все семейство прибыло в загс, следом подошел и Шилов. Процедура регистрации прошла очень быстро. Родители все спрашивали дочку, довольна ли она, на что Юлька отвечала, что очень довольна и хочет сразу переехать к Марату.

– Вообще-то мы обещали, что ты не станешь обременять его своим постоянным присутствием, – сказала ей мать, на что Юлька резонно ответила:

– Зачем тогда нужно было расписываться? Я хотела и хочу быть рядом с ним. Без него ни учиться, ни есть, ни пить у меня нет желания. И вообще у него мне будет намного комфортнее готовиться к вступительным экзаменам.

– Ну… если Марат Александрович не против, – лепетала мать, не чувствуя подвоха.

– Я не против, она нисколько мне не помешает, – сказал Шилов, стараясь выглядеть учителем рядом с ученицей, – Мы выделим одну комнату специально для ее занятий. И вы сможете часто ее навещать.

Юльке он украдкой шепнул:

– Вот же бандитка, вынуждаешь меня играть роли перед своими родителями.

– Марат, а ваши родители знают о регистрации? – спросил Юлькин отец Шилова.

– Я сообщу им позже, поясню все детали. Они живут в Москве, мы давно не виделись. Я ведь переехал в Питер 13 лет назад.

– Надеюсь, они поймут вас.

– Думаю, поймут.

После обеда, устроенного родителями в честь регистрации, Юлька умчалась собирать вещи на первое время, а Шилов отправился ей помогать. Она едва могла скрыть улыбку, и Шилов постоянно шикал на нее, опасаясь того, что ее родители о чем-то догадаются. Но в машине, когда они уже ехали по трассе, Юлька ликовала:

– Ну, все. Они не смогут повернуть все вспять, мы законные супруги! Признай, что я отличный стратег.

– Признаю, признаю, – смеялся Шилов, глядя на ее сияющее лицо, – Смотри только сама не пожалей.

– Ты так шутишь? – повернулась она к нему и посмотрела в глаза, но он отвел их, чтобы видеть дорогу.

– Я не пожалею. Моя интуиция говорит, что это мой главный и определяющий жизненный выбор.

– Юля… ты слишком мало знаешь меня для таких выводов.

– Это не выводы. Это предчувствие и не подлежит объяснению с точки зрения точных наук и обычной логики. Ты ведь и сам художник, знаешь, когда рисуешь – вот оно, то самое, непередаваемое, ускользающее, но то, на чем, однако, держится создаваемый образ. А твой образ сразу возник в моей голове и пока еще ни на миллиметр не сместился в моем сознании. Ты такой, каким я увидела тебя в самый первый раз. Я завоюю, заслужу всеми силами твою любовь, докажу…

– Тебе не нужно ничего доказывать, – спокойно произнес Шилов, – Я люблю тебя такую, какая ты есть.

Она замолчала и отвернулась к окну.

– Ты плачешь? Юля! – воскликнул он, – Ну зачем, почему? Ты же радовалась, хотела этого…

– Это я так радуюсь, – ответила она и вытерла счастливые слёзы.

*** 7

У Шилова теперь осталась самая главная и очень трудная проблема – ему приходилось сдерживаться в присутствии Юльки. Никогда раньше желание так не мучило его. Хотя, конечно, накопившееся напряжение он обычно сбрасывал без проблем с какой-нибудь хорошей знакомой после ужина в ресторане, чтобы наутро забыть о ней до следующего раза. С Юлькой ему приходилось постоянно контролировать себя. Слава богу, она не проявляла какой-нибудь активности в этом плане и не провоцировала его ничем, потому что не имела опыта в таких делах. Ей просто хотелось его постоянного внимания и нежных поцелуев. В отличие от своих подружек она ни с кем из парней еще не была близка. Да и они не особо к ней клеились, опасались ее влиятельных родителей.

Однако Шилов прекрасно видел, что она готовится стать по-настоящему ему нужной. Он засек, что Юлька просматривала на ноуте сайты соответствующей тематики – все, что нужно знать девушке в общении с парнем. Боже, подумал Шилов, она так наивна в этих вопросах? Но ни о чем таком он специально не заговаривал с ней, потому что помнил свой давний первый опыт с одноклассницей. Той девочке было очень больно, и она потом долго не могла смотреть ему в глаза. Шилов тогда вообще решил, что не хочет больше никакого секса и долго ни к кому из девчонок не приближался, пока его не раскрутила одна очень темпераментная деваха.

Он методично прочел все о первом сексе девственниц и о том, как должен при этом вести себя партнер. Вся эта информация сильно охлаждала любые сексуальные порывы, потому что Шилов терпеть не мог всяких подробностей из женской анатомии и физиологии. Никакой эротики в этом не было и близко. Но зато теперь он знал, как не причинить партнерше боль и не навредить ее здоровью. Ведь Юлька в любой момент могла захотеть секса с ним. Хотя как она могла захотеть того, чего никогда не пробовала, размышлял Шилов, и от этих мыслей у него пухла голова.

Пока он находился в колледже, Юлька сидела над заданиями по вступительным экзаменам, вернее вступительным испытаниям по основным профильным предметам, балл по егэ у нее был почти максимально возможный. А вот еду готовила она плохо, посуду мыла и того хуже, даже постель застилала кое-как. Сказывалось домашнее воспитание. Шилов часто ругал ее, и она слушалась, но почти сразу все его наставления вылетали у нее из головы. К примеру, она умудрилась засунуть в стирку вместе с белоснежным постельным бельем, которым так гордился Шилов, какую-то ярко-красную майку, которая при кипячении всё окрасила пятнами. Пришлось потом дополнительно отбеливать дорогие простыни из страйп сатина и читать Юльке лекцию о несовместимости разноцветного и белого в одной закладке.

– Тебя же прозвали мега мозг, как ты можешь разбираться в программировании и совершенно ничего не соображать в практической жизни? – ругал ее Шилов.

– Интересно, откуда ты знаешь мое школьное прозвище?

– Выяснил! Я все о тебе выяснил, имей в виду. И будь добра, старайся запоминать то, чему я тебя учу.

– Ясно, господин учитель. Я исправлюсь, – отвечала она и ластилась к нему.

Так прошла первая неделя их совместной жизни. Наступили выходные. Шилов накупил продуктов и запланировал выезд на природу, поскольку стояла отличная погода. Но когда он вернулся из супермаркета, Юлька, включив на полную громкость свою любимую Jerusalema, танцевала ту самую бачату. Шилов выпустил пакеты с продуктами из рук, и они глухо приземлились на пол. Бачата явилась последней каплей, переполнившей его терпение. Он на ходу разулся, скинул ветровку и поймал свою добычу в объятия.

– Что скажем родителям? – спросил Шилов Юльку через два часа. Она лежала на нем, распластавшись почти всем телом как лягушонок, и даже не собиралась его освобождать.

– А зачем им что-то говорить? Пусть радуются тому, что я под электричку не сиганула.

– Какая же ты… Это цинично и жестоко по отношению у ним.

– Каждый борется за свою любовь, как может. Да мать сама выскочила за отца, когда ей только-только 18 исполнилось. И он тоже старше ее почти на 10 лет. Так что яблоко от яблони недалеко укатилось. Скажем, что ты, пожив со мной, влюбился без памяти.

– Через неделю? Кто в это поверит? К тому же, они могут быть против, предъявят мне обвинения в нарушении нашей договоренности.

– Пусть только попробуют! Я им такое показательное шоу устрою, изображу вскрытие вен и прочие ужасы. Такой вот домашний Хеллоуин.

– Стоп, стоп, стоп! Никаких шоу! Просто пока будем молчать как рыбы, как можно дольше. Время наш лучший союзник.

В воскресенье, когда они продолжали валяться в постели, в дверь позвонили. Юлька вскочила и помчалась открывать, ожидая заказанную пиццу. На ходу она накинула для приличия халатик-кимоно. Но это приехала ее мать. Увидев дочь практически в неглиже, она поставила привезенные сумки, помолчала и спросила:

– Так вы давно уже?…

Шилов вышел из спальни и сказал:

– Простите нас. Юля… ее же не сломить, вы сами знаете.

– Но вы хотя бы любите мою дочь?

– Я на все для нее готов. До регистрации у нас ничего с ней не было. Я не позволил бы себе связь с несовершеннолетней.

Юлькина мать села в прихожей и помолчала. Потом сказала:

– Хорошо. Наверно, вы для нее самый лучший муж. Хотя бы учиться ее заставите, наши силы в этом плане были почти на исходе.

– Не волнуйтесь, она у меня обязательно поступит и выучится, как положено. И пока диплом не получит, никаких поблажек я ей не дам.

Юлька стояла посреди комнаты. Позвонил курьер, привезший пиццу. Юлькина мать взглянула на это и сказала:

– Следите за тем, чтобы она правильно питалась.

– Конечно. Можете убедиться, в холодильнике борщ, я сам варил вчера, и тушеный картофель с мясом. Пицца – это так, небольшой воскресный перекус.

– Отцу пока ничего не говорите. Я сама…

– Мамочка, – обняла Юлька свою мать, – Я очень его люблю и счастлива! По-настоящему, понимаешь?!

А Юлькин отец, когда жена рассказала ему все, хмыкнул и ответил ей:

– Да это же почти на лбу у них обоих с самого начала было написано. Ты одна ничего не замечала. Думаешь, я мог просто так отдать свою единственную дочь какому-то чужому мужику? Да ни за что!

***

26.04.2023