Клинт Иствуд. Последний ковбой. Биография

Глава 5

Что больше всего меня поразило в Клинте, так это его неспешная манера двигаться. Мне показалось, что Клинт очень похож на кота.

Серджо Леоне

Клинт улетел в Рим в первую неделю мая 1964 года, на следующий день после того, как в съемках сериала «Сыромятная плеть» был объявлен перерыв. Улетел без Мэгги, но со своим другом и бывшим соседом Биллом Томпкинсом. Клинт помог Томпкинсу получить в «Плети» небольшую роль Беззубого, и теперь тот надеялся на какую-нибудь работу в съемочной группе фильма Леоне: каскадера, дублера, наконец, двойника Клинта, в роли которого он также выступал в шоу.

В аэропорту Леонардо да Винчи их встретила небольшая группа, которая состояла из рекламного агента Женевьев Эрсен, ассистента режиссера Марио Кавано и постановщика диалогов Тонино Валери, который принес извинения Клинту от имени Леоне за то, что сам режиссер не приехал в аэропорт, заявив, что его, к сожалению, задержали дела, связанные с подготовкой к съемкам. На самом деле причина состояла в том, что Леоне не знал ни слова по-английски и не хотел, чтобы это стало известно публике, тем более что в аэропорту, несомненно, горстка прикормленных папарацци будет снимать прибытие знаменитого американского телевизионного ковбоя.

Режиссер был взволнован тем, что Клинт согласился принять участие в его фильме. Леоне любил голливудские фильмы и голливудских актеров. В свои мятежные молодые годы он работал ассистентом у нескольких американских режиссеров, которые иногда снимали за границей и нуждались в помощи со стороны местного населения. Среди тех, на кого работал Леоне, были Рауль Уолш, Уильям Уайлер, Роберт Олдрич и Фред Циннеман. В основном они снимали для своих компаний «фильмы о тогах и сандалиях» – к их числу относится, например, фильм Уайлера 1959 года «Бен-Гур»^[26]. Уайлер, как и другие режиссеры, пользовался услугами Леоне, чтобы организовать и поставить на открытом воздухе батальные сцены – такие как знаменитая гонка на колесницах.

Наконец, он получил возможность снять свой собственный фильм – это была лента «Colosso di Rodi» (1961), которая в Соединенных Штатах вышла под одноименным названием «Колосс Родосский». Главную роль в картине исполнил американский актер Рори Кэлхун. Фильм на удивление хорошо зарекомендовал себя как на международном уровне, так и в Италии, на короткое время возродил голливудскую карьеру Кэлхуна и позволил Леоне сделать свой следующий проект.

Идея этого фильма родилась у него еще в 1959 году, когда он был сценаристом фильма Марио Боннара «Последние дни Помпеи». Фильм снимался в Помпеях и Неаполе, главную роль в нем играл Стив Ривз, известный по картине «Подвиги Геракла». На съемках этого фильма он серьезно вывихнул плечо, и эта травма в конечном итоге вынудила его преждевременно завершить актерскую карьеру. В данном же случае в первый день съемок заболел Боннар, и, когда оказалось, что заменить его некем, в работу включился Леоне и «закончил» съемки (на самом деле он снял все, кроме первого дня). Работая в тесном контакте с Дуччо Тессари, коллегой по написанию сценария, Леоне сумел создать вполне солидный фильм, который принес немалые деньги. И теперь он был полон решимости снимать свои собственные фильмы.

В перерывах между работой над фильмами других режиссеров он и Тессари старались просмотреть как можно больше картин. Однажды в 1961 году они увидели фильм «Йоджимбо» («Телохранитель»), и Леоне был поражен как режиссерским стилем Куросавы, так и сюжетом картины. (Куросава написал сценарий «Телохранителя» в соавторстве с Хидэо Огуни и Рюдзо Кикусима.) Леоне связался с Куросавой и попросил у него разрешения адаптировать «Телохранителя» – превратить в итальянский вестерн в американском стиле. У него уже было готово название картины, которое являлось данью уважения другому его любимому фильму (если не прямым воровством). Речь шла о названии «Великолепный незнакомец», которое было перепевом названия «Великолепная семерка» – вестерна Джона Стёрджеса 1960 года, снятого по мотивам классического фильма «Семь самураев» («Shichinin no samurai»), выпущенного Куросавой в 1954 году.

Куросава, видимо, устал от того, что его фильмы постоянно «заимствовали» другие режиссеры, и запросил авансовый гонорар в 10 000 долларов. Леоне был уверен, что сможет получить такие деньги от продюсерской компании Jolly Films, согласившейся поддержать первый приемлемый сценарий, который он принесет. Однако, к удивлению и ужасу Леоне, в Jolly ему отказали, хотя весь предлагаемый бюджет фильма, включая гонорар Куросаве, составлял всего 200 000 долларов. Когда выяснилось, что контракт заключить не удастся, продюсерам Jolly Films Гарри Коломбо и Джорджу Папи удалось заключить с Куросавой предварительный договор, в котором они обошли вопрос об авансовых платежах в 10 000 долларов, обещав отдать Куросаве 100 процентов валовой прибыли от показа фильма в Японии. Коломбо и Папи полагали, что для Куросавы это будет хорошая сделка, потому что «Сыромятная плеть» пользовалась большим успехом на японском телевидении, а Клинт Иствуд считался главной звездой. Но в конце концов Куросава сказал нет, и это решение позже будет постоянно преследовать Леоне.

Тем не менее в начале июня съемки начались – сначала они шли в Испании, а затем переместились в Рим, в павильоны знаменитой, но недостаточно используемой и относительно недорогой итальянской студии Cinecittà.

Через несколько дней работы на съемочной площадке Клинт понял, что Леоне снимает фильм, который сильно отходит от более привычного сценария, который актер читал в Штатах. В целом история была достаточно знакомой: некий человек приезжает в город и видит, как плохие парни издеваются над хорошими людьми. Он не хочет становиться ни на одну из сторон, но в конце концов втягивается в противостояние, что едва не стоит ему жизни, а затем возвращается в городок, мстит своим врагам и вопреки всему выходит победителем. Каждое десятилетие Голливуд снимал вестерны с элементами подобного сценария – достаточно вспомнить фильм Джона Форда «Моя дорогая Клементина» (1946) и его же картину «Человек, который застрелил Либерти Вэланса» (1962), ленты Говарда Хоукса «Рио Браво» (1959), Рауля Уолша «Жертва судьбы» (1953), «Ровно в полдень» Фреда Циннемана (1952), наконец, «Шейн» Джорджа Стивенса (1953). На последнюю ленту фильм Леоне был особенно похож не только сюжетом, но и картинкой, а также стилистическими штрихами; образ Человека без имени в пончо и жилете из овчины совершенно явственно перекликался с образом загадочного незнакомца, сыгранного Аланом Лэддом, эффектно носящего куртку из оленьей кожи.

Впрочем, фильм «За пригоршню долларов»^[27] многим обязан не только «Телохранителю» и «Шейну», но и произведениям многих писателей разных жанров, работавших в первой половине XX века. Британский критик и историк кино Кристофер Фрайлинг проследил общую сюжетную линию и образы персонажей всех этих фильмов вплоть до романа Дэшилла Хэмметта «Кровавая жатва» (1929) (в этом произведении Человек без имени – сотрудник агентства Continental) и еще дальше – до пьесы драматурга XVIII века Карло Гольдони «Слуга двух господ». Сам Леоне часто говорил, что основным источником для его сценария был роман «Кровавая жатва»^[28].

Что поразило Клинта и впервые убедило его в том, что Европа может не только «заниматься грабежом» американских жанров, так это пышная стилистика, в которой Леоне снимал свой фильм. Клинт увлекся режиссурой задолго до своего появления в Италии. Особенно его интересовали стили режиссеров, благодаря которым их фильмы становились авторскими. Как-то он рассказал о том, что произошло во время одного из эпизодов «Сыромятной плети»:

«Мы снимали несколько масштабных сцен прогона скота. Стадо было огромным – около двух тысяч голов. Съемки получились захватывающими, особенно когда животных охватывало волнение. Я ехал в глубине стада, там поднимались клубы пыли, и все это действительно смотрелось как дикая давка. Но камеры работали снаружи стада, они только слегка заглядывали внутрь, и зритель многого не видел. И мне показалось, что будет лучше, если мы влезем прямо в эту дикую давку. Я сказал режиссеру и продюсеру: “Давайте я возьму хотя бы «Аррифлекс»^[29], сяду на лошадь и проберусь в центр этой чертовой давки. Могу спешиться, да что угодно могу сделать, но нужно иди туда, внутрь, чтобы снять хорошие кадры, которых нам так не хватает”. Ну, они стали меня отговаривать, убеждая: “Ты не должен туда лезть – это запрещает профсоюз, это против правил”. И я понял, что они просто не хотят выступать против принятого стандартного метода киносъемки».

 

Еще до начала работы над фильмом «За пригоршню долларов» Клинт много думал о том, что знакомые ему настройки, ракурсы съемки и методы построения сцены (в начале сцены – общий план, потом съемки через плечо в ходе диалога, потом завершение сцены общим планом и переход к следующему общему плану) порождают единообразие в методах работы телережиссеров и приводят к тому, что все они (и режиссеры, и их шоу) с точки зрения стиля выглядят совершенно одинаковыми. Можно сказать, что в тот день, когда Клинт захотел снимать перегон скота чуть иначе, в его душе были посеяны семена будущей профессии режиссера.

«В конце концов я прямо спросил Эрика Флеминга: “А вы не хотите попробовать меня в режиссуре?” Он ответил: “Ну что ж, я не против”. Потом я пошел к продюсеру, и тот тоже сказал: “Отлично!” Очевидно, за моей спиной он говорил что-то другое, но мне тогда сказал: “Отлично”. И добавил: “Я вам вот что скажу. А почему бы вам не попробовать сделать несколько трейлеров для будущих серий из следующего сезона?” Я ответил: “Потрясающе. Я сделаю это бесплатно, а потом сниму эпизод”. И я сделал эти трейлеры. Но они отказались от эпизода, потому что в то время некоторые из знаменитых актеров на других телевизионных шоу снимали эпизоды – и не слишком успешно.

Так что примерно в то же время, когда я собирался это сделать, в CBS сказали, что больше актеры сериалов не смогут снимать свои собственные шоу… И тогда я пошел работать к Серджо Леоне».

Работа в фильме оказалась для Клинта непростой – прежде всего потому, что Леоне настоял на съемках на трех языках одновременно. Клинт должен был говорить по-английски, в то время как другие актеры говорили по-итальянски или по-испански. Результатом стало уменьшение числа диалогов, да и те Леоне в основном использовал, чтобы помочь создать вокруг Человека без имени мистическую атмосферу почти полного безмолвия. Вместо произнесения долгих монологов персонаж Клинта стал по настоянию Леоне курить сигариллы и в нужные моменты доставать свой большой пистолет, который мог сказать куда больше, чем он сам. (Клинт с энтузиазмом поддержал это решение и с одобрения Леоне убрал из текста роли большую часть диалогов со своим участием.) Все это дало возможность Клинту больше использовать мимику и выражение глаз, а не слова, как это делал Роуди Йейтс и любой другой персонаж сериала «Сыромятная плеть». Дело было еще и в том, что на телевидении снять описание действий словами всегда оказывается намного дешевле, чем на самом деле показывать эти действия. («Вы знаете тех поджигателей, которых мы забрали вчера?» – «Да, знаю». – «Ну так вот, двое из них вчера вечером устроили драку в своей камере, и нам пришлось их разнимать». – «Жаль, что я этого не видел». – «Один из них ударил другого по голове бутылкой… и теперь им занимается доктор. Давайте посмотрим, как у него дела. Может, удастся добиться от этого бездельника хоть каких-то показаний…»)

Таким образом, исподволь, постепенно предыстория Человека без имени обрела форму. Он стал своего рода странствующим рыцарем в сияющих доспехах, а полностью раскрылся в одной лишь фразе. После того как он помогает молодой паре вырваться из лап злого Рохо, он произносит: «Однажды я знал людей, похожих на вас… Но там не было никого, чтобы им помочь». Это было все, что он сказал, но этого было достаточно…

Клинт нашел широкополую шляпу, которая ему очень понравилась, и носил ее низко надвинув, почти закрывая глаза, что придавало ему еще более угрожающий вид. При этом он сохранял определенное хладнокровие – а такой баланс было обеспечить совсем непросто. И еще он носил пончо^[30], которое появилось во второй половине фильма, чтобы скрывать от своих противников изуродованную руку. Это пончо стало чем-то вроде накидки Бэтмена. Наконец, металлический щит, который был на герое во время кульминационной перестрелки, сделал его неземным созданием, непобедимым пришельцем из другого мира. Клинт прекрасно объединил все эти атрибуты персонажа и эффектно воспользовался пончо в финальной перестрелке фильма, которую Леоне идеально сочетал с великолепной музыкой Эннио Морриконе – лучшей музыкой к вестерну со времен появления темы для фильма («Ровно в полдень»), за которую Тёмкин получил награду Киноакадемии.

Помимо стилизованной музыки к кинофильму и низких ракурсов, с которых Леоне снимал Человека без имени, он также давал крупные планы глаз персонажей с помощью резких и ритмичных движений камеры. По мере того как действие фильма становилось все более напряженным, крупные планы становились все крупнее. Наконец, для заключительной, кульминационной перестрелки Леоне придумал один из самых незабываемых эпизодов: после ряда крупных планов глаз из окна появляется двустволка, и ее дула воспринимаются как совершенно холодные, бесчувственные, немигающие стальные глаза воплощенного зла. Этот момент не мог не вызывать у зрителей испуганных возгласов и озноба, и это были правильные эмоции. Это был тот эффект, которого не могла достичь ни одна другая форма искусства – ни театр, ни телевидение, ни роман, и этот чисто кинематографический момент стал триумфом режиссуры и монтажа – он не отвлекает от истории, но добавляет ей драматичности.

Чувство кино, свойственное Леоне, не осталось незамеченным Клинтом:

«Американец бы побоялся приближаться к вестерну с таким стилем, как в фильме “За пригоршню долларов”. В нем, в частности, есть кадры, в которых показаны стрельба и смерть человека. Другими словами, в американском кино вы никогда не совмещаете между собой изображения стреляющего и другого человека, падающего замертво. Это правило взято из Кодекса Хейса^[31], который с давних времен действует в американском кино. Фактически Кодекс Хейса – это соглашение о цензуре. Вы даете на одном кадре стреляющего парня, а на другом – падающего. Все прекрасно, происходит то же самое, но самого момента убийства публика не видит. И вы никогда не сможете показать момент убийства явно. Мы же сняли такую сцену просто потому, что Серджо всего этого не знал. Его это не беспокоило. Меня тоже. Я знал об этом, но мне было все равно. Фильм для того и создавался с европейским режиссером, чтобы придать ему новые краски».

После завершения съемок Клинт быстро упаковал свои вещи и сел на самолет, отправлявшийся в Америку. Он должен был сделать короткую остановку в Лондоне, а затем продолжить свой путь в Лос-Анджелес, так как намеревался участвовать в съемках седьмого сезона сериала «Сыромятная плеть». Мэгги лично встретила мужа в аэропорту. Роксанна Танис позвонила Клинту на следующий день и с радостью сообщила, что теперь он может гордиться тем, что он – отец маленькой Кимбер Танис, родившейся 17 июня 1964 года в голливудской больнице Cedars Sinai. И хотя в свидетельстве о рождении в качестве отца был указан Клинт Иствуд- младший, Танис публично дала ребенку свою фамилию, тем самым оберегая Клинта. Он пообещал поддерживать ребенка эмоционально и материально, но попросил Танис по возможности держать все в секрете.

Теперь Клинт должен был позаботиться о создании тонкой границы, которая разделяла бы его миры (и его женщин). Его давний друг Томпкинс соглашался с Танис в том, что Клинт должен рассказать Мэгги о своем ребенке. Но Клинт этого не сделал и, более того, порвал с Томпкинсом^[32]. Вскоре тот был уволен из съемочной группы сериала «Сыромятная плеть» и навсегда исчез из жизни Клинта.

Что касается Мэгги, то трудно сказать наверняка, знала она о ребенке или нет, хотя не знать этого было почти невозможно. Все, кто работал на съемочной площадке, были в курсе, знали и многие из друзей Мэгги и Клинта… В конце концов такой секрет вообще трудно сохранить, когда мать с внебрачным ребенком живут в одном городке с его отцом, особенно если этот городок называется Голливуд.

Возможно, именно это обстоятельство послужило одной из причин, по которым Клинт внезапно решил, что он и Мэгги должны двинуться на север и переехать на полуостров Монтерей. Он нашел небольшой дом в Пеббл-Бич и второе место для отдыха в Кармеле и поручил Мэгги уже хорошо знакомую ей работу по превращению двух этих мест обитания в полноценные жилые дома. Его не останавливало даже то, что большую часть времени он собирался проводить вдали от нее, работая на шоу.

Между тем у сериала «Сыромятная плеть» продолжали возникать проблемы не только с рейтингами, но и с зарплатами. В конце съемочного сезона истекали стандартные семилетние контракты, которые подписали со студией Флеминг и Клинт (именно такой максимальный срок контракта допускала Американская федерация артистов радио и телевидения). При этом ни компания, ни сами звезды не были особенно заинтересованы в их продлении. Администрация канала понимала, что новые контракты для Флеминга и Клинта будут дорогостоящими, причем для Клинта даже в большей степени, чем для Флеминга – количество писем его поклонников, приходящих на канал, заметно уменьшалось, в то время как у Клинта оно неуклонно росло.

Более того, выяснилось, что канал CBS вообще решил избавиться от производства этого сериала. На горизонте появились Брюс Геллер и Бернард Ковальски – два агрессивных молодых независимых продюсера, которые создали компанию под названием Unit Productions и выиграли тендер от канала, дающий право на производство «Сыромятной плети». В качестве исполнительного продюсера шоу (шоураннера) был привлечен Дель Рейсман, что сделало из продюсеров очень высокооплачиваемых посредников. Первое, что сделал Рейсман, – просмотрел эпизоды всех шести предыдущих сезонов. Он сразу увидел, что 34-летний Клинт Иствуд больше не подходит для роли Роуди Йейтса, а 40-летний Флеминг уже не может играть Гила Фэйвора.

Рейсман попытался было уволить Флеминга и сосредоточиться на Клинте, надеясь, что более зрелый персонаж Йейтс будет лучше смотреться соло. Однако, прежде чем Рейсман смог это сделать, Флеминг почувствовал, что он мешает новому руководству, пошел прямо к Уильяму Пейли и пожаловался, что новая команда продюсеров собирается погубить шоу. Большой поклонник сериала, Пейли выслушал Флеминга и решил, что CBS не стоит разбрасываться своими шоу. Он отстранил от работы Unit Productions (а это означало, что и Рейсман тоже ушел) и убедил вернуться в шоу Эндре Бохема, одного из давних продюсеров сериала, которого освободили от проекта, когда в дело вступила компания Unit.

Но это не помогло. К концу сезона шоу опустилось в рейтингах на сорок четвертое место. Эпизоды сериала «Сыромятная плеть» явно превратились в утомительные повторы когда-то хорошего произведения, а за время его существования шедший по экрану скот мог бы уже дойти до берегов Китая. «Каждый раз, когда они хотели изменить формат, – вспоминал позже Клинт, – они привлекали какого-то другого [продюсера]… Они испробовали множество разных подходов, но всякий раз на них набегал Пейли, который начинал трубить: “Что вы сделали с шоу?!”, и они возвращались к первоначальному варианту». Весной 1965 года, после еще одного сезона исполнения роли Роуди, Клинт воспользовался возможностью вернуться в Италию, чтобы сыграть главную роль в запланированном продолжении фильма Леоне «За пригоршню долларов», которое называлось «Per qualche dollaro in più» («На несколько долларов больше»).

К этому времени в Америке возникла настоящая волна мистики вокруг фильма «За пригоршню долларов» (напомним, что дело происходит за много лет до появления видео, кабельного телевидения и тем более интернета). В США фильма никто не видел, кроме тех американцев, которые путешествовали по Европе. Тем не менее об этой картине постоянно писали в журналах, говорили по радио, на телевидении и в университетских городках по всей стране. Рассказы о каком-то невероятном боевике передавались из уст в уста, и даже журнал Variety, библия шоу-бизнеса, печатал рассказ за рассказом о феноменальном кассовом успехе фильма за рубежом.

И это была правда – в Европе фильм стал хитом с самого момента выхода на экраны. В выпуске Daily Variety от 18 ноября 1964 года римский репортер газеты дал начало тому всплеску некритического энтузиазма, который следовал за фильмом всюду, где бы его ни показывали: «Превосходный вестерн, сделанный в Италии и Испании группой итальянцев, международный актерский состав, энергичный и насмешливый подход в духе Джеймса Бонда привлекает как искушенных ценителей, так и обычных любителей кино. Первые данные о прокате в Италии указывают на то, что этот фильм – главный кандидат на самую приятную неожиданность года. Стоит отметить, что продажи растут именно из-за того, что слава о фильме передается из уст в уста, а не является результатом насильственной рекламной кампании. Думается, фильм будет популярным и за границами страны». Клинт, который теперь стал широко известен по всей Европе под прозвищем Il Cigarillo, справедливо полагал, что рано или поздно фильм станет популярен и в Америке – вне зависимости от того, будет в ней действовать Кодекс Хейса или нет. Не удивительно, что, когда ему пришло предложение сделать сиквел фильма, он быстро согласился.

Однако прежде чем Леоне смог начать производство, ему пришлось уладить все еще нерешенный спор между Jolly Films и Куросавой по поводу раздела прибыли от проката первого фильма. Когда дело дошло до официального судебного разбирательства, Леоне просто объявил себя свободным от всех будущих обязательств перед Jolly и подписал новый договор с компанией Produzioni Europee Associates во главе с Альберто Гримальди, одним из наиболее известных итальянских продюсеров, который работал со многими из величайших итальянских режиссеров. Леоне определил для себя гонорар в размере 350 000 долларов, плюс 60 процентов прибыли от показа предполагавшегося продолжения фильма «За пригоршню долларов», если (и это было очень большое «если») он сумеет заполучить в него звезду – Клинта Иствуда. Впрочем, Леоне сказал Гримальди, чтобы тот не беспокоился, и быстро нашел нового сценариста – Лучиано Винченцони, который за девять дней, работая вместе с режиссером, создал законченный сценарий фильма.

Персонаж по имени Рамон Рохо, которого играл итальянский актер Джан Мария Волонте, был убит еще в первом фильме, но авторам это ничуть не помешало: они вернули этого актера в виде другого (но, по сути, того же самого) персонажа. Ли Марвин играл роль охотника за головами для Человека без имени, который также охотится на Волонте. Марвин был готов играть, но запросил большой гонорар. Леоне его уволил и заменил на Ли Ван Клифа – голливудского актера, у которого когда-то было светлое будущее, но который теперь переживал трудные времена. Ван Клиф дебютировал в фильме «Ровно в полдень» в роли одного из членов банды Фрэнка Миллера, собирающегося расправиться с Уиллом Кейном. Первоначально Ван Клиф планировался на более крупную роль подручного Кейна, но когда он отказался «поправить» свой большой и крючковатый нос, эта роль досталась Ллойду Бриджесу, и она сделала его звездой. Ли Ван Клифу, перемещенному на роль одного из членов банды Миллера, не было дано ни строчки диалогов. Тем не менее его дебют оказался столь мощным, что ему удалось получить стабильную работу в ролях «плохого парня» на все 1950-е годы, после чего его карьера прекратилась, и он занялся живописью. Он жил в Европе, голодал, пытаясь продать свои картины маслом, и буквально подпрыгнул от счастья, когда Леоне предложил ему 50 000 долларов за ту роль, от которой отказался Марвин.

Клинту также предложили 50 000 долларов США плюс билет первого класса на самолет в оба конца и размещение по высшему разряду. Приняв условия, Il Cigarillo сел на самолет сразу после того, как в производстве сериала «Сыромятная плеть» возник очередной перерыв. Съемки нового фильма начинались прямо в Риме, на студии Cinecittà.

На этот раз Клинта сопровождала Мэгги. Она прилетела с ним на первые десять дней, затем вернулась домой и снова прибыла на последние десять дней съемок, которые проходили в Испании. Пресс-агент Клинта максимально обыграл присутствие на съемках актера с женой, но, как только Мэгги покинула Италию, Клинта тут же стали замечать в Риме в компании самых красивых итальянских актрис. Более того, снятая для него вилла была заполнена ими днем и ночью, даже когда туда приходили десятки его друзей и коллег. Иными словами, Клинт развлекался, как подросток, который нашел ключи от домашнего бара, пока его родители были в отъезде. Он стал в Европе кинозвездой такой величины, что уже не мог ходить по улице без толп поклонников. В основном за ним бегали женщины, так что картины прогулок напоминали кадры битломании из сатирического фильма Ричарда Лестера «Вечер трудного дня».

Борьба трех стрелков, показанная в фильме, вывела его на новый уровень драматической напряженности, которого не было в первой картине. Великолепна была игра Ван Клифа, который в своей роли достиг уровня исполнения, продемонстрированного в фильме «Ровно в полдень». Словом, когда сиквел вышел на экран, то оказался еще большей сенсацией, чем первый фильм. К тому же на этот раз Куросава не предъявлял никаких претензий, а в Америке цензура кино рухнула вместе со всей студийной системой, так что Леоне и Гримальди намеревались заключить договор на показ фильма в Северной Америке, где, как они знали, водились реальные деньги. Они обратились к Артуру Криму и Арнольду Пикеру – новым руководителям обновленной United Artists (UA), стремившимся восстановить первоначальное представление о студии как о дистрибьюторе лучших работ сторонних продюсеров и режиссеров. Пока продюсеры ездили по Европе в поисках новых фильмов, к ним обратился Винченцони.

Гримальди повел в Риме Крима и Пикера не на закрытый показ, а в обычный кинотеатр, чтобы они могли воочию убедиться в том, как тепло принимают фильм зрители. После этого в гостиничном номере Гримальди запросил с американцев миллион долларов. Крим и Пикер предложили 900 000 долларов – но это все равно была феноменальная сумма для созданного за границей вестерна в американском стиле. Гримальди согласился.

При подписании документов Пикер спросил Леоне, каким будет его следующий фильм, добавив, что United Artists может быть заинтересована в его раскрутке в обмен на эксклюзивные права на распространение. Леоне тут же экспромтом рассказал про историю о трех бродягах, которые после Гражданской войны в США рыскают по стране в поисках денег. Это было все, что он сумел придумать. Название фильма тоже родилось здесь же: «Il buono, il brutto, il cattivo» («Хороший, плохой, злой»)^[33]. Оно вызвало смех у Винченцони и широкие улыбки у Крима и Пикера (когда им его перевели). Основываясь только на этой информации, американцы согласились выделить от 1,2 до 1,6 млн долларов США для финансирования проекта при сохранении за собой прав на ленту в Северной Америке^[34].

Тем временем в Штатах Клинт снова вернулся к исполнению роли Роуди Йейтса в «Сыромятной плети». К тому времени шоу уже казалось каким-то культурным артефактом из далекого прошлого, пережитком времен показа фильма «Я люблю Люси». Последним гвоздем, вбитым в гроб сериала, оказался упрямый отказ компании позволить съемочной группе переключиться на цвет. Джеймс Обри, тогдашний руководитель отдела программ, отказался от этой идеи главным образом из финансовых соображений: переход на съемку в цвете означал, что для того, чтобы отбить затраты, придется снимать больше эпизодов, а между тем съемок скотоводов в цвете было очень мало. (Вместо того чтобы организовывать собственные, очень дорогие, съемки, шоу давно переключилось на покупку старых роликов из других фильмов схожей тематики.)

Шоу спасало от смерти только одно обстоятельство: оно по-прежнему очень нравилось Пейли. Когда Обри завел разговор о том, что пора удалить его из программы, Пейли поручил исполнительному вице-президенту CBS Майку Данну держать его в эфире вне зависимости от того, что будет говорить Обри. В попытках вдохнуть в шоу новые силы к съемкам был привлечен новый продюсер Бен Брейди, чьи прошлые хиты включали сериалы «Перри Мейсон» и «Есть оружие – будут путешествия». Новый продюсер объявил, что в новом сезоне героев Джеймса Мердока (Муши) и Шеба Вули (Пита) следует исключить из шоу. Их планировалось заменить на Дэвида Уотсона в роли английского погонщика, афроамериканца Рэймонда Сент-Жака в роли Саймона Блейка и Джона Ирланда, одной из звезд ленты «Красная река» и других суровых вестернов, в роли Джеда Колби. Планировалось и еще одно изменение: Эрика Флеминга в группе больше не было, а Роуди Йейтса повысили до главной роли (Клинт узнал об этом в Риме во время съемок ленты «На несколько долларов больше» из вырезки, которую прислала ему Мэгги).

Первая реакция Клинта состояла в том, что лучше было бы убрать Роуди и сохранить Фэйвора. Вскоре после того, как об этих изменениях было объявлено официально, газета Los Angeles Times отправила к Клинту корреспондента Хэла Хамфри, чтобы узнать реакцию актера. Хамфри начал с того, что спросил Клинта, счастлив ли он стать главной звездой своего шоу. «А почему я должен радоваться? – спросил Клинт, еще не привыкший к тому, что каждое сказанное им слово становится известно всем. – Я тащил на себе половину шоу. Теперь я буду тащить его целиком. И за те же деньги».

Клинт был зол и имел на это право. Зарплата Флеминга была намного выше его жалованья (220 000 долларов за сезон против 100 000 долларов за сезон у Клинта). И теперь он будет вынужден тащить этот воз в одиночку без повышения зарплаты (при модернизации шоу CBS как-то упустила этот вопрос из виду).

Если сезон начался в суматохе, то он быстро и закончится. Всего после двух эпизодов компания объявила, что возвращает в сериал Шеба Вули. Потом – что нет, не возвращает. Как выяснилось, оба этих решения были приняты Пейли без консультаций с Брейди, в результате чего Брейди внезапно подал в отставку. Затем компания CBS вернула Бохема, который тут же заявил, что хочет перенести действие шоу на Гавайи. Потом он быстро отказался от этой идеи и тоже подал в отставку. Наконец, в последней попытке спасти шоу компания CBS необъяснимым образом переместила показ «Сыромятной плети» с обычного времени (вечер пятницы) на вторник, столкнув шоу с популярным сериалом канала ABC «Битва», в котором речь шла о Второй мировой войне, а в главной роли снимался Вик Морроу. Сериал этот набирал популярность по мере того, как в сердца и умы американских зрителей начала проникать война во Вьетнаме. Наконец, после выхода еще тринадцати эпизодов канал CBS вообще прекратил показ «Сыромятной плети». 217-й (и последний) эпизод, названный «Crossing at White Feather», вышел в эфир 7 декабря 1965 года. После этого сериал выходил в эфир только в виде повторов. Клинт не мог себе представить большего счастья. Через несколько дней после съемок последней сцены он вылетел в Нью-Йорк, чтобы встретиться с продюсером Дино Де Лаурентисом. Тот сказал, что у него есть предложение для Клинта – сыграть главную роль в новом высокобюджетном фильме, который будет сниматься в Европе и предназначен в основном для европейской аудитории. Разочарованный, но смирившийся, Клинт взялся за этот проект, полагая, что голливудский пантеон звезд большого экрана остается для него недосягаемым.