Не удивлюсь, если здесь будут дополнительные контракты обговорены. Или, там, удобные сроки тендеров… Или еще что-то типа такого. Вникать особо не собираюсь, но для того и устраивают такие события, чтоб спокойно и без палева пообщаться на нужные темы.
Обзавестись связями.
Хотя, тут все свои.
Питер не делает из свадьбы шоу. Сам не любит, да и Лада его опасается.
Он мне вчера опять по ушам весь вечер этой темой ездил.
Типа, жена его будущая замуж не хочет.
Хочет тихо расписаться, раз так надо, а по-хорошему, вообще бы не расписываться, потому что… Ну хорошо же живем, зачем все усложнять?
Как у него пар из ноздрей не шел в этот момент, до сих пор для меня загадка.
Потому что Питер – офигенный Отелло, оказывается. Никто не ожидал. И он сам – тоже.
А тут просто сама мысль о том, что его женщина, женщина, которая родила ему сына и еще родит двойню, не хочет за него замуж, выводила из себя, до бешенства просто.
Я ему советовал не давить, может, перенести, если сомневается она.
После чего Питер, проревев: «Нечего ей сомневаться!», скоренько свернул наше мероприятие и умчался домой. Похоже, сомнения устранять.
Ну и, судя по тому, что свадьбе все-таки быть, сомнения были устранены успешно.
– Дядя Игорь, а чего вы тут прячетесь? – детский голосок Богданчика заставляет вздрогнуть. Сын Питера подходит нереально тихо, бесшумно.
Я, прищурившись, осматриваю его с ног до головы, а затем неожиданно делаю едва заметное движение навстречу. Богдан тут же грамотно уходит. Я обманкой веду в другую сторону, но он не ловится.
Хихикает, а затем прыгает мне навстречу.
Я ловлю, конечно, телефон летит в сторону, да и черт с ним. Потом разберусь.
Щекочу Богдана, он уже смеется в голос.
Хороший парень растет, реакция бойцовская. Далеко пойдет.
Наконец, отсмеявшись, ставлю его на ноги, поправляю стильный пиджачок.
Богдан важным движением приводит в порядок галстук-бабочку. Франт какой!
– Ты чего тут? Скоро же церемония?
– Да мама одевается, папа ей помогает, – хмыкает Богдан, а я серьезно киваю. Ну да. В отдельной комнате, на ключ запертой, папа маме одеваться помогает… Кролики бешеные.
– А Ириска вон там сидит, не хочет выходить, – он кивает на противоположный угол зала. И я непроизвольно смотрю туда. Не хочу, но смотрю.
А затем, не умея оторвать взгляда от рыжего всполоха волос, думаю ошарашенно, как я мог этого раньше не замечать? Ее же отовсюду видно…
– А почему не хочет?
– Не знаю, – пожимает плечами Богдан, – не говорит… Может, ты спросишь?
Ну уж нет!
Я лихорадочно думаю, что ответить, но тут подходит мать Питера. Обнимает внука:
– Ну что, мальчики, как у вас дела?
Мама у Питера сильно отличается от моей, она пухленькая и уютная, постоянно улыбается, и веет от нее чем-то настолько родным, что сразу хорошо становится.
Не видел бы лично, как она умеет мужиков строить и заставлять делать то, что ей надо, вообще не поверил бы.
Но умеет. Если надо.
– Игореш, – она смотрит на меня серьезно, – уже церемония должна начаться, а наши молодые что-то увлеклись одеванием. Может, их поторопить?
Ну вот конечно, кого еще пускать под стрелу? Только лучшего друга.
Я представляю, чем там наверху могут заниматься Питер и его женщина, и отрицательно качаю головой. Нет уж. Ищите смертников в другой стороне.
Но Богданчик неожиданно спасает ситуацию:
– Я схожу позову, бабуль!
– Ну вот и хорошо, – улыбается она, – только постучись обязательно!
И подмигивает мне.
Ох. Похоже, кто-то в молодости отжигал… Не зря дядька на нее до сих пор косится разбойным глазом.
Иногда мне кажется, что старики еще нам фору дадут по части сердечных увлечений и запутанности эмоций.
Но думать про это я особо не хочу, а потому просто киваю в ответ Богданчику и опять перевожу взгляд в дальний угол зала.
Где рыжая лисичка мирно что-то высматривает в смартфоне. Или переписывается с кем-то.
Интересно, у нее за эти месяцы парень появился?
На ее странице нет упоминаний, но это ничего не значит. Она же не нормальная девчонка, из тех, кто сразу всех своих парней постит в соцсеть.
Она, вон, лучше козу в квадратным зрачком выложит, чем ухажера.
Я, конечно, мог бы ее проверить.
Ну и, чего скрывать, даже это делал. Пару раз. Пару-тройку раз.
Но это было уже месяц назад.
За месяц такая девушка вполне способна найти себе парня, да еще и замуж за него выскочить…
И кто-то, возможно, гладит ее рыжие волосы, трогает ее прозрачную кожу в веснушках… Целует, по-собственнически прижимая к себе. Имея на это полное право.
Отворачиваюсь.
Мне это не важно.
И уж точно я не собираюсь сейчас выяснять, насколько она доступна. Для меня – ни насколько.
Звучит Мендельсон.
Все готово, молодых нет. Похоже, что сильно увлеклись.
Я торопливо встаю, иду к месту событий. Замечаю с другой стороны массивную фигуру Кирсана, начальника службы безопасности корпорации Питера, как всегда, в строгом похоронном костюме. Мог бы приколоться, очень уж мне нравится его реакция на меня, то, как он не умеет выдержать лицо, хоть и очень старается.
Но не сегодня.
Пусть живет, гад надменный.
Марш затихает, потом звучит второй раз.
Гости собираются, регистратор напряжена, и ее натянутая улыбка даже жалость вызывает.
В углу стоит распорядительница свадьбы. Вид у нее очень бледный. Еще бы, такие люди, такой уровень… Не каждый день бывает. И вот на тебе… Жених с невестой не соизволяют вовремя спуститься.
Убираю смартфон в карман, ставлю на беззвучку. Костик сдал заказчика, и это очень интересно. Крайне. Настолько, что буду разбираться уже сегодня.
Вот официальную церемонию отстою и нах хаус.
Поднимаю взгляд и упираюсь к рыжие волосы.
Черт. Прямо напротив стоит.
В длинном зеленом платье, расшитом райскими птицами. Ничего вызывающего, ничего вычурного, но выделяется настолько, что все остальные на ее фоне меркнут.
Волосы длинные собраны в косу. Глаза карие, бездонные. Смотрит на меня, гипнотизирует.
Ведьма.
Как в прочитанных мною еще в школе сибирских сказах. Есть там такая… Дева луговая. Погибель для мужчин.
Прямо этот вариант сейчас.
Потому что ни о чем ведь думать не могу, смотрю в ее глаза, не отрываясь.
И тону.
А затем марш начинается в третий раз, и наконец-то появляются новобрачные.
Богдан обгоняет их и становится рядом с Лисичкой, важны