Льдинка

ГЛАВА 11

– Маркус, может быть, не стоит? Подумай еще раз, – слышу я приглушенный голос Роксаны. «Это снова по мою душу».

Я поднимаю руку и медленно вывожу линии на холсте. Эта медлительность и полная расслабленность даже мне кажутся неестественными.

Маркус проходит по комнате, смотрит на мою картину. Я слышу, как он вздыхает. Я рисую куклу, безжизненную сломанную куклу. На ней королевская мантия, накинутая на обнаженное тело. Корона лежит рядом с ее безжизненным лицом в луже крови. Я гибну.

– Марианна, я устал делать вид, что все хорошо. Слышишь меня? – начинает король.

– Да, – произношу я равнодушно.

– Сейчас ты положишь кисть, и мы с тобой поедем в одно место. Я хочу, чтобы ты его увидела, – в его голосе нет ничего похожего на приказ.

– Я не могу, – шепчу я, – не могу положить кисть. Я еще не закончила.

– Хорошо. Тогда я сяду здесь и буду ждать. Договорились?

Я киваю, надеясь, что он вскоре сдастся. Моего спокойствия и терпения хватит на пару веков.

Несколько дней назад, очнувшись после обморока, я некоторое время не хотела ничего делать. Просто лежала в кровати и думала, думала, думала. Вначале Роксана списала все на стресс и убедила Маркуса дать мне время. А после, когда ничего не изменилось, начала уже сама расшевелить меня.

Анна, которая все эти дни еще была в особняке, зашла ко мне лишь однажды. Как я поняла – по просьбе короля. Хранительнице я была искренне благодарна, о чем ей и сообщила, и в отличие от других с ней я проболтала довольно долгое время. Наверное, погрузившись в мои воспоминания, она как никто другой лучше понимала меня. Но Анна уехала домой тем же вечером, а я осталась, совершенно не зная, как мне жить дальше. Хотела быть с Маркусом? Хотела, чтобы он был со мной навечно? Получите, распишитесь. Правда, никакой радости я не испытывала. Зато еще через день пришло другое чувство – злость на Адама, а вместе с ней и жажда мести, которая как ни странно быстро угасла, сменившись холодной отстраненностью.

Переполнявшие меня чувства я могла выплеснуть единственным доступным мне способом – рисованием. Я принялась за картину вчера и до сих пор еще не закончила, хотя работала над ней уже больше суток, судя по часам. Минуты смешались в часы, я не помню, когда я ела что-то, но голода не испытывала. Странно и однозначно ненормально, но…

Медленно опускаю кисть в краску, добавляю кончиком другой цвет, мешаю. Мазок, еще один. Я отклоняюсь, чтобы увидеть все в целом, снова мазок, еще немного цвета. Запах краски уже впитался в мою кожу, волосы.

Мне неожиданно хочется плакать. «Этому не будет конца».

Проходит час, другой. Маркус молчит и упорно не желает меня покидать. Интересно, о чем он думает?

Я закончила. Сижу и просто смотрю на картину. «Кисти надо бы опустить в растворитель».

– Я сейчас, руки помою, – произношу я и, не дожидаясь ответа, иду в ванную. Включаю ледяную воду. Руки моментально коченеют, но я упорно тру их. Прохожу в гардеробную, снимаю куртку с вешалки и натягиваю на плечи.

– Я готова.

Король лишь кивает. Мы выходим из комнаты и движемся в сторону гаража. Там нас ждет Зод, который не может скрыть удивления. Я не спала несколько дней. Не помню, когда причесывалась. Хотя какая разница.

Маркус открывает дверь огромного внедорожника, я залезаю на пассажирское сиденье, пристегиваю ремень и слышу, как Маркус и Зод спорят. Король не хочет, чтобы с нами ехала охрана. Глупо. Чего он хочет и куда везет, мне как-то неинтересно. Пока я не хочу ни о чем думать.

Мы едем куда-то. В тишине. Нет слов. Нет мыслей. Пустота.

***

Через какое-то время мы сворачиваем с трассы… в лес. Я всматриваюсь в темноту деревьев. Ужасы последней поездки по лесной дороге всплывают в моей голове. Я делаю вдох, но воздуха будто не хватает.

– Марианна? – зовет меня Маркус. Машина резко останавливается. Мгновение, и дверь с моей стороны распахивается. Маркус обхватывает мое лицо руками.

– Малыш, посмотри на меня. Все хорошо, слышишь? Тебя никто не обидит.

– Мне страшно, – пытаюсь сказать я. Меня начинает бить дрожь. – Пожалуйста, увези меня отсюда.

Маркус смотрит на дорогу вперед, потом переводит взгляд на меня.

– Закрой глаза, – шепчет он. – Закрой.

Его голос успокаивает. Голова начинает кружиться от нехватки кислорода. Я делаю то, что он говорит.

– А теперь расслабься. Не открывай глаза, пока я тебе не скажу. Хорошо?

Я киваю. Маркус целует меня в лоб и закрывает дверь. Я откидываюсь на сиденье, представляя, что я в уютном месте. Машина трогается с места, и мы едем дальше. Минут через десять Маркус просит:

– Открой глаза, малыш.

Я осторожно поднимаю веки и… то, что я вижу потрясающе. Машина притормаживает перед высоким кирпичным забором, украшенным фигурной ковкой. Я завороженно смотрю на все это, отстегивая ремень, открывая дверь и спрыгивая на землю. Я как под гипнозом иду в сторону ворот. Они сделаны в виде переплетения ветвей дерева – дуба. Очень красивая и трудоемкая работа.

За воротами я вижу огромный особняк. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, что он заброшен. Ни в одном из окон не горит свет. Штукатурка на фасаде в некоторых местах полностью отвалилась. Черепичная крыша огромного крыльца с коваными перилами в нескольких местах зияет прорехами. Но дом, несмотря ни на что, выглядит потрясающе даже в таком заброшенном виде.

Подъездная дорога ко всему этому великолепию проходит через аллею с невысокими деревьями. Почему-то я уверена, что раньше им придавали различные замысловатые формы, но сейчас они тянут костлявые ветки в разные стороны. Перед домом дорога огибает по кругу огромный фонтан, который сейчас наполнен подтаявшим снегом.

– Пойдем внутрь, – тихо произносит Маркус. Я вздрагиваю от неожиданности. Осознаю, что я крепко держусь руками за кованую решетку ворот. У меня даже костяшки пальцев побелели. Не в силах что-то вымолвить, я лишь киваю королю.

Мы идем по подъездной дорожке. Кое-где еще лежит нерастаявший снег. Много грязи. Я смотрю на дно фонтана. Представляю, как тут было бы красиво летом.

Маркус открывает дверь особняка и впускает меня внутрь. Я охаю от восторга. Несмотря на внешний вид, внутри дом выглядит намного лучше. Белая ткань почти повсюду прикрывает мебель. Я перехожу из помещения в помещение, слушая, как скрипят половицы под моими ногами.

Интересно, как давно здесь не было посетителей? Это, по всей видимости, столовая. Огромный стол длиной в метров десять, камин за спиной главы стола, а над камином… Хоть ткань и скрывает картину, я догадываюсь, что там скорее всего чей-то портрет. Холст также огромен – высотой метра три и шириной не меньше двух. Я подхожу ближе, берусь за край ткани и стягиваю ее. Тихий шелест, под ногами белая кучка. Я медленно поднимаю голову. На меня смотрят глаза цвета дождя. Я делаю шаг назад, и упираюсь в стул главы. Под ним неприятно скрипят половицы. «Он привез меня… он привез меня в дом родителей». Эта мысль взрывается в моей голове. Комната кружится. Изображение мамы и папы рябит в глазах. Я хватаюсь за спинку стула, стараясь не упасть.

– Марианна! – слышу, как вскрикивает Маркус. Глаза мои застилает темнота.

***

– Девочка моя, открой глаза, – доносится до меня звонкий голос. Я пытаюсь сделать то, о чем меня просят. – Малыш…

Звук постепенно становится нормальным. Маркус вглядывается в мое лицо.

– Я в порядке, – пытаюсь произнести я. Получает хрипло и жалко.

– Прости, я должен был тебя предупредить.

– Ничего. Все нормально.

– Мы можем уехать.

– Нет! – я резко сажусь. Маркус обхватывает меня за плечи. – Я хочу осмотреть дом.

– Мы приедем в другой раз.

– Я хочу сейчас.

Он вздыхает. Это сигнал к тому, что он сдается. Я поднимаюсь с диванчика, на который он меня уложил, и иду в сторону столовой. Останавливаюсь в дверях, глядя теперь на холст с большого расстояния. Их лица будто живые. Глаза, обращенные к зрителю, пронзительно заглядывают в душу.

– Когда ты понял, что я… , – мне даже произнести это больно, – Анна?

– Я не знал этого точно. Я лишь предполагал.

– Когда? – повторяю я вопрос. В моем голосе звучат непривычные властные нотки.

– После того утра на кухне.

Больше я не задаю вопросов. Я хожу из комнаты в комнату, потом поднимаюсь на второй этаж. Там располагаются спальни. Я захожу в спальню мамы. Мои глаза застилают слезы. Мне кажется, что я чувствую ее запах. «Мамочка…» Открываю шкаф, заполненный разнообразной одеждой. Видно, что большинство нарядов было не использовано – на многих вещах висят этикетки. Я перебираю все это и нахожу одну вещь, которая выглядит ношеной. Это скромное голубое платье. Я подношу ткань к лицу и вдыхаю запах… сырости. Я плачу, уткнувшись в ткань. «Их нет. От них ничего не осталось для меня». Я резко захлопываю шкаф. «Не хочу больше ничего! К черту все!»

Я сбегаю по лестнице, вытирая на ходу слезы. Маркус встревожено смотрит на меня.

– Увези меня отсюда, – прижимаюсь я к нему, – пожалуйста.

***

После возвращения домой… «Странно, что я стала считать особняк своим домом», прошло два дня. Все это время я была сама не своя. Во мне то закипали чувства, то возвращалась апатия. Я не могла рисовать. Я психовала по поводу и без повода. Роксана продолжает твердить, что это стресс. «Когда же наконец-то он покинет меня?»

– Марианна, – зовет меня Роксана, заглянув в комнату, – Маркус просил тебя зайти к нему в кабинет.

Я приподнимаюсь на локтях.

– Зачем? – мне так не хочется вставать с кровати.

– Он не сказал.

Она уходит, а я в недоумении смотрю на одеяло.

Не знаю, зачем, но я привожу себя в порядок и спускаюсь вниз. Идя по коридору, чувствую, как внутри что-то неприятно тянет. Только бы это не было плохими известиями. Что Маркус задумал на этот раз?

Я открываю дверь и замираю на пороге. В кабинете помимо короля находится незнакомый мне мужчина.

– Проходи, Марианна, – заметив мою нерешительность, произносит Маркус. Он подходит ко мне, обнимает мягко за талию и подводит к поднявшемуся нам навстречу мужчине. – Марианна, познакомься, это Ричард – глава нашего военного ведомства.

Я изображаю улыбку, совершенно не понимая, зачем мне знакомиться с подчиненными короля. Хотя признаюсь, мужчина не вызывает отторжения. На вид ему около сорока лет. Как и большинство вампиров, высокий, хорошо сложенный, с приятной улыбкой и теплым взглядом.

– Рад нашему знакомству, Марианна, – протягивает он мне руку. Я колеблюсь, но все-таки отвечаю на рукопожатие.

– И чем я обязана вашему вниманию? – не удержавшись, интересуюсь я. Но вместо Ричарда мне отвечает король.

– Ричард приехал не один, – я приподнимаю бровь, выказывая непонимание. – Он сопровождает свою жену и твою тетю Дженну.

От этого заявления я раскрываю рот, но так ничего и не произношу. Не пойму, почему меня знакомят сначала с… дядей?

– Тетю? – все-таки удается выдавить мне из себя.

– Я рассказывал тебе о ней, – с нажимом произносит Маркус.

– Помню, но…, – я бросаю взгляд на улыбающегося Ричарда. – Но откуда вы узнали? – я перевожу взгляд на Маркуса. – Зачем?

– Маркус сообщил нам о тебе несколько дней назад, – отвечает мне Ричард. – Учитывая все предыдущие инциденты, я решил лично сопровождать Дженну в этой поездке.

– И где она? – почти шепотом спрашиваю я.

– В соседней комнате. Ждет тебя, – настороженно произносит Маркус. Я абсолютно не понимаю, чего они так беспокоятся, но подумать об этом у меня нет времени. Я поднимаюсь с диванчика, на который меня усадили, и выхожу в коридор. Я бы мялась на пороге и, возможно, так бы и не решилась войти, если бы не Маркус, последовавший за мной. Он открывает дверь, и женщина, которая до этого сидела на диванчике около камина, тут же оказывается на ногах. Ее глаза тут же наполняются слезами, чтобы заглушить рвущиеся наружу рыдания, она подносит ладонь к губам.

– Дженна? – выдыхаю я. Она кивает. Мои руки начинают дрожать. «За что мне это?»

Я перевожу взгляд на Маркуса.

– Я оставлю вас наедине, – произносит он, целует меня в лоб и выходит за дверь. Мне хочется выйти следом, убежать, скрыться, но я стою здесь перед женщиной, которая совершенно мне незнакома, но которая единственная, кто является моей настоящей семьей.

– Прости, – слышу я ее приглушенные слова.

По ее щекам уже бегут слезы. Я тоже готова расплакаться. Слов нет, чтобы выразить как мне больно от этой встречи. Я лишь мотаю головой, уставившись в пол и прикусив губу.

Дженна присаживается обратно на диванчик и похлопывает по месту рядом с собой.

– Побудь со мной, родная, – шепчет она. Я подхожу ближе и сажусь рядом, не зная, как правильно вести себя сейчас. – Я понимаю, что для тебя я совершенно незнакомый человек, но, если ты позволишь, я хотела бы познакомиться с тобой, – порывисто сообщает мне она. – Наверстать упущенное нам будет сложно, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы доказать, как ты для меня важна. – Дженна всхлипывает. – Я не должна была прекращать поиски. Прости меня, моя девочка, я так виновата пред тобой.

Она набирает воздуха в легкие, отворачиваясь от меня. Ее глаза по-прежнему застилают слезы. Мне необходимо что-то сказать ей, но я не знаю, что. Вместо слов я придвигаюсь ближе и обнимаю ее. Мы плачем вместе, давая волю нашему горю вылиться в слезах. Наверное, вампиры могут и родственные связи чувствовать, потому что объятия Дженны для меня родные, близкие, успокаивающие. Она – моя семья.

– Так ты моя… тетя? – задаю я глупый вопрос, все еще не веря в происходящее.

– Да, малышка, – улыбнувшись, произносит Дженна, поглаживая меня по волосам. Ее прикосновения мне нравятся. Хочется зажмуриться и мурлыкать от удовольствия. Я отмечаю, как личико тети проясняется, а мелкие морщинки вокруг глаз совершенно не портят ее. На вид Дженне не больше тридцати пяти лет. Она высокая и стройная, отмечаю я, ища в нас сходство.

– Не могу поверить, что я вижу тебя, – шепчет она дрожащим голосом.

– Я тоже, – всхлипнув, отвечаю я и почему-то расплываюсь в улыбке.

Мы сидим некоторое время в молчании, но она совершенно не гнетет нас.

– Я столько хотела тебе всего рассказать, но сейчас даже не знаю, с чего начать, – наконец-то произносит Дженна, вытирая слезы.

– А у меня столько вопросов, что я не знаю, какой задать в первую очередь, – признаюсь я.

– Думаю, у нас впереди еще много времени. Все успеем, – похлопывая меня по руке, успокаивает меня тетя. Дженна останавливается, замирает, сжимая мою ладонь. – Я хочу предложить тебе поехать со мной, – заглянув мне в глаза, произносит она.

– Но…, – сразу же возникают нехорошие мысли, что все это как-то странно.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Я никогда не причиню тебе зла и, никто не причинит пока ты под нашей с Ричардом защитой. Просто теперь у тебя есть я и будет правильней, если ты будешь жить с нами.

Я смотрю на пламя в камине и обдумываю слова Дженны. Она совершенно права. Теперь у меня есть семья, настоящая семья. А здесь, в особняке, я была, лишь потому что мне некуда было пойти.

– За мной охотится Адам, – тихо произношу я.

– Я знаю. Маркус ввел нас в курс дела, – недовольно произносит Дженна. – Самолично бы придушила этого гаденыша Олдмана. Еще когда ты была совсем маленькой, меня насторожило его внимание к тебе.

– Он опасен. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за меня.

– Наш особняк ничем не хуже этого места, – хмыкает на мои слова Дженна. – Ричард помешан на моей безопасности.

– Думаю, я с радостью приму твое приглашение, – киваю я. Дженна после моих слов искренне светится от счастья. – Расскажешь мне о них?

Тетя без лишних слов понимает, кого я имею в виду. Они кивает и, получше устроившись на диванчике, начинает свой рассказ.

– У нас была счастливая семья. Твои бабушка и дедушка были уважаемыми людьми. Мы ни в чем не нуждались. Луиза младше меня более чем на пятьдесят лет. Я очень ждала ее появления и, несмотря на разницу в возрасте, мы стали друг для друга подругами. Луиза была доброй и открытой девочкой. Она располагала к себе своим беззлобным сердцем и была замечательной сестрой.

С твоим отцом она встретилась, когда ей уже было больше ста лет. Я стала замечать, что ее съедает тоска и мечты о любви и счастье, семье и детях. Мы понимали, что найти свою пару довольно сложно, но отчаянье иногда скребло душу. В один из таких моментов, видя, как мучается Луиза, я решила что-то предпринять и начать свою кампанию по поиску пары для нее и, не буду лукавить, возможно, и для себя.

Я не удивилась, когда твой отец, на тот момент уважаемый и довольно успешный вампир, стал чаще появляться в нашем доме. Оказалось, что Луиза и Марк пересеклись на очередном балу, на котором Луиза была вынуждена присутствовать вместе с отцом. После бала Луиза и Марк виделись якобы случайно еще несколько раз. Он понравился ей. Она ему. В них вспыхнули чувства.

Марк набрался смелости попросить твоего дедушку официально испить крови Луизы, – Дженна начинает смеяться. – Какой был переполох! Ты бы видела! Луиза металась по комнате, пока дедушка и Марк обсуждали все детали. Отец всегда был скрягой и считал, что мы должны выйти замуж за успешных молодых людей. Прежде чем дать свое согласие он мучал Марка и чуть ли не обобрал его до нитки. А Марк согласился на все его условия, чем и заслужил доверие отца. Ясное дело таким образом папа проверял будущего зятя.

Дальше была сама официальная церемония. Марк и Луиза действительно оказались истинной парой. Вскоре они поженились и переехали в загородный дом. Они были счастливы, Марианна. Ты, наверное, уже знаешь, что дети у нас рождаются очень редко. Тебя они ждали около пятидесяти лет. Луиза была так окрылена беременностью, разговаривала с тобой, пела. Марк безумно любил вас.

Дженна замолкает на некоторое время.

– Я редко бывала у них в гостях. Последний раз я приезжала, когда тебе было два годика. Но с Луизой мы всегда поддерживали связь. Она написала мне и про визит Маркуса. Ее страшило, что он может забрать тебя, даже не спрашивая их разрешения. Но он этого не сделал и, порой, мне кажется, это было нашей общей ужасной ошибкой. Мы недооценивали всю серьезность сложившихся обстоятельств.

– Никто же не знал, что Адам совершит подобное…, – встаю я на защиту Маркуса.

– Мы многое не знали, – с укоризной произносит Дженна. – но теперь мы прижмем это ничтожество и заставим сознаться в содеянном.

– У нас нет доказательств. Того, что Адам был вхож в нашу семью и уделял мне внимание, недостаточно. Свидетелей случившихся похищений у нас нет, как и доказательств причастности к ним Адама.

– За несколько дней до трагедии Луиза написала мне письмо. В нем она сообщала, что Адам просил разрешения испить твою кровь, но, когда твой отец отказал, был в бешенстве, а после того, как ему стала известна причина отказа, так вообще, будто с цепи сорвался. Тогда его едва выдворили из дома. Он угрожал забрать тебя силой, – сообщается мне Дженна новые подробности прошлого. – Это письмо я привезла Маркусу.

– А почему вы не проверили причастность Дока к смерти моих родителей. Разве вас не насторожило письмо мамы? – возмущаюсь я.

– Когда все это случилось, я сообщила Маркусу о своих подозрениях. Адама проверяли, но тебя у него не нашли, да и алиби у него было на то время. Его попросту не было на тот момент в городе, а все, кто участвовал в расправе, унесли все тайны с собой в могилу в кратчайший срок.

– Он всегда действует чужими руками, – фыркаю я.

– Да, – подтверждает Дженна, – но теперь он никуда не денется. Мы прижмем его.

– Хотелось бы мне в это верить.

– Поверь, – обнимает меня за плечи тетя. – Маркус не даст тебя в обиду. За свою пару он перегрызет глотку любому.

О паре я как-то совершенно забыла. Ведь я неофициально, но являюсь для Маркуса именно ею. Он за все эти дни ни разу не заводил об этом разговор, но напряжение между нами росло с каждым днем.

– Он скоро сделает официальное заявление, – будто прочитав мои мысли, произносит Дженна. Я бросаю на нее затравленный взгляд. – Что-то не так?

– Все не так, – шепчу я. – Неожиданно все. Я встречаю вампиров, меня похищают, потом оказывается, что я пара вампиру—психопату и самому королю. И если к первому я испытываю отвращение, то ко второму…

– Ты же пила его кровь? – приподнимает бровь Дженна. Я киваю. – И как она?

– Потрясающе, – сглатываю я. – Просто я не хотела, чтобы все было так. Я обязана быть с ним, но мы же совершенно не знаем друг друга. Я чувствую себя вещью, которую все искали, потому что она очень важна. Всем безразлично, что эта вещь живая и может чувствовать.

– Ты запуталась, – мягко произносит Дженна, поглаживая меня по спине. – Думаю, не все так, как ты себе напридумывала. Поживешь у нас, разберешься в себе и своих чувствах. Я поговорю с Маркусом, но не сегодня. Не будем шокировать его данной новостью сразу. Он итак места себе не находит, понимая, что ты имеешь полное право уехать теперь отсюда.

– Он может не отпустить? – удивляюсь я.

– Может и найдет массу отговорок, чтобы не отпускать тебя, но мы что-нибудь придумаем.

Мы обмениваемся заговорщицкими улыбками. Дженна определенно мне нравится.

***

– Отлично, показания крови в норме, – улыбается Роксана, проведя в очередной раз мое обследование. Я облегченно вздыхаю. Мне уже надоело каждый день сдавать кровь. И это при том, что еще до приезда Анны было известно, что я полностью избавилась от наркотиков и яда. У кого-то проснулось чувство гиперопеки.

– У тебя случаем нет купальника? – спрашиваю я.

– Хочешь поплавать?

– Да. Видела бассейн в учебном центре. Пока там никого нет, было бы здорово расслабиться.

– Сейчас что-нибудь найдем.

Через полчаса я в сером раздельном купальнике спускаюсь в воду. Я давно уже не плавала. Наверно, лет десять. Я переворачиваюсь на спину и перебираю руками. Вода снимает напряжение, баюкает. Но мое тело и так устало от спокойствия. Я ныряю и плыву, отталкиваюсь от бортика и плыву обратно… и так раз сто. Выныриваю в очередной раз и вижу Маркуса, который входит в помещение.

– Ты скрываешь от меня уже несколько дней, – он говорит спокойно, но звук его голоса эхом отражается от стен, на которых играют голубоватые блики.

Я не готова прямо сразу ответить Маркусу, поэтому ныряю и плыву в его сторону, выигрывая пару минут времени.

– Не понимаю, о чем ты, – выдыхаю я, перебирая руками около бортика. Маркус присаживается на корточки и рассматривает меня.

– Что тебе сказала Дженна?

– Ничего.

– И поэтому ты так переменилась по отношению ко мне?

– С чего ты это взял? – пытаюсь я изобразить возмущение.

– Что она тебе сказала? – повторяет он более жестко.

– Она предложила мне переехать к ним!

Я отталкиваюсь от бортика и плыву к лестнице. Подбираю полотенце, когда снова оказываюсь на ногах. Маркус идет ко мне.

– Это исключено!

– Я уже согласилась, – не глядя на Маркуса, отвечаю я.

– Я не дам разрешения, – рычит он. Я от возмущения не нахожу поначалу слов. «Да как он смеет!»

– Не указывай мне, что делать! – вспыхиваю я. – Ты кто мне? Отец? Брат? Муж?

Зря я упомянула последнее слово.

– Муж… это я могу устроить, – произносит Маркус. Его глаза горят. Именно таким я видела его в далеком кошмаре. Я качаю головой.

– Нет… ты… ты не посмеешь…

– Почему? Я – король, а ты моя пара, – деланно равнодушно произносит он, пожимая широкими плечами.

– Я не соглашусь на это…

– Твое согласие здесь и не нужно.

Маркус разворачивается и направляется к выходу. Я выпадаю из ступора.

– Маркус! – я иду за ним. – Маркус, не делай этого! Маркус, пожалуйста!

Он не слушает меня. Не останавливается, не оборачивается, просто уходит.

***

Следующие дни я настойчиво игнорирую короля, все свое время проводя в обществе Дженны. Мы гуляем по территории, сидим и болтаем в зимнем саду или на кухне вместе с Роксаной.

За это время с Маркусом пытались поговорить как Ричард, так и Дженна, но результат пока что один – король наотрез отказывается слушать доводы моих родственников. Я бешусь, но по просьбе тети стараюсь держать себя в руках. Как никак, а именно я виновата в том, что наш план сорвался. Мы собирались поговорить с Маркусом чуть позже, все вместе, приведя все имеющиеся доводы в пользу моего переезда. Поначалу я удивлялась, почему даже Ричард не осмеливается донести до короля мое желание. И только после разговора у бассейна, случайная фраза Дженны о том, что вампир никогда не отпустит свою истинную пару, стала обретать смысл. Но я хотела уехать, чтобы разобраться в себе и своих чувствах, и нежелание Маркуса это понимать с каждым днем бесило меня все сильней.

В итоге, на пятый день поочередного паломничества Ричарда и Дженны в кабинет короля, Маркус сдается, но как всегда оставив за собой последнее слово – максимум две недели моего пребывания в гостях у Дженны и Ричарда в загородном доме в двух часах езды от особняка короля. На эту новость я недовольно поджимаю губы, но спорить и добиваться большего не собираюсь. Возможно, я и через неделю захочу обратно. Мало ли как все сложится. А потом, это в гостях у тети и дяди мне дали две недели, а вдруг я решу еще у кого-то погостить? Мысль о такой пакости сразу же успокаивает меня.

Чудом наш отъезд не становится всеобщим достоянием. Маркус похоже к тому моменту теряет последние капли разума и хочет отправить с нами чуть ли не всю свою охрану. Тут уже не выдерживает Ричард. Он долго беседует с королем в его кабинете и после признается, что таких трудных переговоров у него не было еще ни разу. Сошлись они, кстати, на том, что Ричард вызовет свою машину охраны. Все-таки привлекать внимание к нашему путешествию не стоит.

Вся подготовка занимает еще один день. Я уже не могу сдержаться и вслух высказываю Дженне все свое недовольство королем и его маниакальным сдвигам. Тетя молчит и лишь улыбается на мои слова.

Я надеюсь, что с Маркусом мы не будем прощаться, но мечтать не вредно, да. Рано утром меня в приказном порядке вызывает к себе король. Я иду к нему в кабинет без энтузиазма и только убеждаю себя не пылить, выслушать, понять и… свалить как можно скорей.

– Может, ты все же передумаешь? – первое, что спрашивает король. Я отрицательно качаю головой, боясь сказать лишнее слово. Ведь не сдержусь же и съязвлю. Маркус вздыхает и запускает пальцы в волосы. Выглядит он неважно, недосып налицо. – Марианна, я беспокоюсь о твоей безопасности. В другое время я бы спокойно отпустил тебя погостить, но сейчас это опасно.

– Хочешь сказать, что мне даже родной тете нельзя доверять? – сквозь зубы спрашиваю я.

– Сейчас никому нельзя доверять.

– Даже тебе? – парирую я. Маркус отвечает мне тяжелым взглядом.

– Пока Адам на свободе ты должна быть более внимательна, – не унимается король.

– Так займись его поимкой, не отвлекаясь на мою безопасность.

Маркус вмиг мрачнеет и на его щеках играют желваки. Пора мне прикусить язык.

– Две недели, – с нажимом произносит король. – И не днем больше.

– Я помню, – тем же тоном отвечаю я ему. Еще какое-то время мы сверлим друг друга взглядом, но в итоге Маркус сдается первым. Вздохнув, он поднимается из-за стола и вместе со мной спускается вниз, где нас уже ждут Ричард и Дженна.

Мы больше не разговариваем. Я тут же ныряю на заднее сидение машины. Через пару минут ко мне присоединяется Дженна, Ричард еще немного общается с Маркусом, который не может скрыть своего недовольства. В конце концов, Ричард занимает место рядом с водителем, и мы покидаем особняк.

Странно, но я думала, что, выехав с территории короля, я ощущу радость от свободы, но чем дальше мы едем, тем тоскливей мне становится.

– Две недели, милая, – похлопывает меня по руке Дженна, лукаво улыбаясь. – Но все поймут, если ты сейчас решишь вернуться.

Мне хочется возмутиться, но вместо этого я лишь складываю руки на груди и отворачиваюсь к окну, замечая, однако, как Ричард так же, как и тетя хитро улыбается.

***

Первые три дня пролетают на новом месте незаметно. Я привыкаю к очередным изменениям в моей жизни. Мы подолгу общаемся с Дженной. Она рассказывает мне о моих родителях и бабушках с дедушками, которые покинули этот мир еще до моего рождения. Мне интересно слушать тетю, особенно рассказ о ее встрече с Ричардом. Как оказалось, произошла она в то время, когда после трагических событий и моего исчезновения Дженна приехала к королю. На тот момент Ричард уже занимал свой пост и лично следил за ходом расследования. И даже после, когда меня объявили пропавшей без вести, он помогал Маркусу и Дженне меня искать. Так и завязалось их знакомство, которое со временем переросло в сильные чувства. Несмотря на то, что Дженна и Ричард не являются истинной парой, они решили связать свои жизни и вот уже около сотни лет вместе и даже не думают расставаться.

Ричард, как я успела заметить, очень внимателен к тете. Дженна не преувеличила стремление мужа обезопасить ее от всего дурного. Охраны в особняке просто пруд пруди. И теперь эта забота распространяется и на меня – ко мне приставлен охранник, который сопровождает меня везде за пределами стен особняка. Поначалу я думала, что мне будет неуютно, когда рядом постоянно кто-то есть, но с этим вампиром мы нашли общий язык. Наверное, поспособствовала этому маленькая разница в возрасте и общность интересов.

Вот и сейчас, в вечерних сумерках, мы гуляем в саду вместе. Сегодня выдался прекрасный солнечный день, подсушивший дорожки. Я наслаждаюсь прогулкой, не спеша бреду под равномерный перестук каблучков моих ботильонов и смеюсь над очередной шуткой воина.

Услышав наши голоса, к нам подбегает огромный коричневый лабрадор по кличке Джой – любимец Дженны и Ричарда. Он забавно машет хвостом, намекая, что неплохо было бы, чтобы мы поиграли с ним. Я нахожу палочку, кидаю ее и смеюсь уже над счастливым псом, который убегает в сад искать игрушку. Мы с воином продолжаем наш неторопливый разговор.

Я вдыхаю прохладный воздух, наполненный ароматами приближающейся весны, прячу руки в карманы шерстяного свитера, отмечая, что впервые за долгое время надела длинную юбку. Почему-то мне вспоминается время, проведенное в монастырском приюте. Тогда я тоже носила платья или юбки в пол и не смела думать о чем-то запретном. И мне казалось все правильным и верным. Возможно, и сейчас все именно так.

За эти немногочисленные дни я успела обдумать все происходящее, но так и не решила, как мне относиться к королю. С одной стороны, судьба свела нас вместе, несмотря на все препятствия, ставшие между нами, а с другой… я не хочу и не буду прогибаться под кого-то. А по всей видимости именно этого Маркус и ждет. Ну уж нет!

Со стороны въезда раздается шуршание шин по гравию. Воин настороженно оглядывается и приближается ко мне вплотную.

– Что-то не так? – напрягаюсь я.

– Никто не выезжал с территории со вчерашнего дня, – информирует меня воин. – Да и гостей мы не ждали.