– Да, конечно, – сказала Брижит. – Я сейчас же встаю и собираюсь.
– Много не бери, – продолжала Смэл. – Мы пойдем налегке. Нам надо далеко идти.
– Хорошо, – сказала Брижит. Быстро умылась и оделась. Взяла с собой только самое необходимое, зубную щетку и мыло с полотенцем.
– Паста-то там у них есть, наверное, – размышляла она собираясь. И девушки отправились в путь.
Они шли пешком. Так Смэл экономила деньги. Что ж такого, пройтись пешком через ночной город. Брижит никогда не видела, какой он, этот город ночью, особенно в центре. На их улице всегда было спокойно и тихо, и тускло горели красным цветом фонари. Даже когда они ходили в бар, то он обычно располагался недалеко от дома. А сейчас город был светящимся и подвижным. Складывалось ощущение, что в нем никто не спал. На улицах гуляло много людей, улыбающихся и, как показалось Брижит, добрых.
– Странно, почему мы от них убегаем, – опять подумала она. На дороге туда-сюда быстро проезжали автомобили. Весь центр был подсвечен фонарями различных причудливых форм. Брижит только и успевала вертеть головой, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Теперь они шли через большой рынок. Чего тут только ни продавалось, и восточные сладости, и игрушечные летающие драконы, и красивая национальная одежда, все было таким ярким и привлекательным, что Брижит невольно зажмурила глаза от удовольствия, представляя наряды, одетые на нее.
Потом они долго шли по пустым улицам, но тоже хорошо освещенным. Под конец улицы стали темными, и на них горело не больше одного фонаря. И вот, наконец, сестры оказались на окраине города. Брижит посмотрела вперед и увидела полуразрушенное здание. Около здания горел костер. Сестры направились к дому, и Брижит заметила вокруг костра людей, спящих прямо на земле. Это были в основном молодые мужчины, одетые и вооруженные. Как будто, когда они проснутся, то сразу ринутся в бой. Смэл взяла сестру за руку и подвела к одному из спящих. Это был белокурый мужчина среднего роста, с красивыми и благородными чертами лица.
– Брэдди, вставай, сюрприз! – радостно и взволнованно будила его Смэл. Она теребила его до тех пор, пока он не начал шевелиться и подниматься. Брэдди сел, и обвел девушек ничего не понимающим взглядом.
– Ты что не договаривалась с ним? – вдруг спросила Брижит, что-то заподозрив. И вдруг у нее появилось чувство, что все будет плохо, как-то плохо для них, и для нее тоже.
Нет. Это сюрприз! – сказала Смэл в каком-то состоянии бурного эмоционального опьянения. Она видела своего любимого, и ей казалось, что теперь они будут защищены и счастливы на всю оставшуюся жизнь. Она так устала защищать всех сама и сама на всех зарабатывать, что теперь расслабилась раньше времени и потеряла контроль над событиями. Тем временем Брэдди начал понимать, в чем дело. Он воскликнул: Смэл! И горячо обнял свою любимую.
По крайней мере, так показалось Брижит. Потом они долго целовались и разговаривали о чем-то. Брижит отошла от влюбленных в сторону и присела прямо на землю. Она не особо прислушивалась к словам. Девушка не выспалась, и ее клонило в сон после долгого пути и связанного с ним напряжения. Но спать Брижит себе не позволяла и старалась улавливать хотя бы интонации беседовавших. Сначала разговор шел на повышенных радостных тонах. Потом спокойно. А потом вдруг Смэл отпрянула от своего любимого и заплакала. Брижит почувствовала неладное, но ждала, когда Смэл сама к ней подойдет и все расскажет. И, действительно, Смэл подбежала к Брижит, схватила ее за руку и, всхлипывая, потащила.
– Пойдем, Брижит, пойдем. Здесь нам делать нечего, – такой Брижит не видела Смэл никогда. Девушка плакала, не скрывая эмоции, плакала по-детски, из самого сердца, открыв всю свою душу нараспашку, не задумываясь о последствиях, и о том, что будет с Брижит после этих слез.
Значит, дело совсем плохо, – и Брижит вдруг почувствовала, как огромный ком подкатывает к ее горлу, а ноги вдруг холодеют, как будто на улице зима. – Куда же мы теперь пойдем? – пересилив себя, спросила Брижит. Она вдруг неожиданно решила, что хватит и одного заплаканного лица.
– Не знаю пока, Брижит. Но пойдем отсюда скорее. Я не могу здесь больше оставаться. – простонала в ответ Смэл. И они побрели, куда глаза глядят. И так как глаза «смотрели» на город, а не на лес, где было темно и страшно, то девушки пошли обратно. Они двигались очень медленно, потому что Смэл совсем обессилела от пережитых эмоций. По дороге она рассказала сестре, о чем был разговор с Брэдди. Когда он услышал, что сестры собираются остаться с повстанцами, то категорически заявил, что он против. А на доводы Смэл о том, что у них есть деньги и они могут обеспечивать себя сами, Брэдди не обращал внимания и все твердил, что девушкам здесь не место. Нет условий, нужных для проживания особ женского пола, и накоплений Смэл едва хватит на проживание ее самой. Ну, и, собственно говоря, он не собирается отсиживаться тут со своей возлюбленной, он планирует вести войну с Корпорацией, которая захватывает все больше и больше земель и практически порабощает людей, которые на них живут.
– Я не верю ни одному его слову. Скажи мне, Брижит, ведь настоящая любовь не такая. Он просто меня не любит. – обращалась она к сестре. Но Брижит была расстроена еще больше и предпочитала молчать, чтобы не выдать свое состояние, тем более она понятия не имела, какая она, настоящая любовь.