Колдуньями не рождаются

Часть 5

Девушки, как мне показалось, затрепетали еще больше. Доярка справа забубнила свои причитания с таким жаром, что стала похожа на изгоняющего демонов экзорциста. У меня, как у попавшей на мероприятие случайно, заготовленного текста нет, поэтому просто стою и таращусь на присутствующих.

Голубоглазый брюнет, пока его, очевидно, отец с высокомерным видом задирал нос, ушёл в начало шеренги и стал оглядывать девушек сверху вниз. Делал он это довольно правдоподобно. Может и правда выбирает себе служанку или кого-то там.

Девушки безропотно молчат, по-моему, даже дрожат. Убедительно, ничего не скажешь.

– Отец, – окликнул брюнет седого, – может в другой раз? Что-то сегодня все какие-то зажатые.

– В прошлый раз ты тоже назвал их зажатыми. И в позапрошлый, – отозвался седой, глядя куда-то в небо, а его лицо в лунном свете показалось жутковатым, особенно из-за длинного острого носа. – Нет, Люциан, сегодня настоятельно рекомендую выбрать себе служанку. Ты же понимаешь, как это важно.

Судя по всему, этот Люциан так не думал, но, вздохнув в очередной раз, снова принялся осматривать девушек, останавливаясь не на долго перед каждой. Мне с самого конца шеренги плохо видно, что там происходит, приходится все время выглядывать, чем доярку, похоже, пугаю ещё больше.

– Ты переигрываешь, – заметила я ей, но та не среагировала, только помотала головой и снова принялась за свои «да спасет нас великая луна» и все в этом духе.

Брюнет тем временем, остановился где-то на середине шеренги и с особым тщанием оглядел рослую блондинку с торчащими из-под чепца кудрями. Она единственная, кого мне видно отсюда, даже не выглядывая.

– Отец? – позвал брюнет Люциан. – Кажется, эта подойдет.

Седой с довольно равнодушным видом оторвал взгляд от ночных небес и мазнул взглядом по блондинке.

– Неплохой выбор, Люциан, – сказал он. – Крепкая. Должна справляться.

– Ты всегда так говоришь, – проворчал Люциан. – А потом… А, ладно.

Мне даже стало любопытно, с чем таким должна справляться эта девица.

Стоп. О чем я вообще размышляю? Я же в какие-то дебри попала. Самое время думать, как отсюда сбежать, а не вникать в дела местных… Кто они, кстати, такие? Ладно. Буду решать вопросы по мере их поступления.

По-моему, блондинка пискнула и всхлипнула одновременно, а остальные сочувственно засопели, так и не решаясь выпрямиться в присутствии этих двоих.

– Ну… хорошо, – разворачиваясь сказал Люциан. – Возница, помоги ей сесть в карету. Девчонка никогда в ней не сидела.

Возница позвал трепещущую от волнения и страха блондинку, а пока та, еле переставляя ноги, шла к карете, доярка пробубнила с состраданием, но я точно уловила в ее голосе облегчение:

– Бедняжка Бетси-сыроварка… Хорошо, что лорд не дошел до конца…

Переживания доярки оказались такими искренними, что мне все показалось несправедливым. Мне бы самое время молчать в тряпочку, но сказать, какая вожжа толкнула меня заговорить: сочувствие или собственные нервы, не могу.

– Эм… минутку, – позвала я и на автомате вскинула руку, как если бы звала официанта.

Все, включая брюнета, седого, возницу и девушек, застыли на местах, а моя доярка с шумом выдохнула. Я только услышала ее сдавленный шепот:

– Сдурела…

Но меня это безумие уже стало доставать. Мало того, что какие-то кошмарищи за мной гонялись, клыкастый парень орал, так еще и два фрукта устроили тут крепостное право. Видимо, во мне взыграло чувство справедливости вперемешку с легкой степенью безумия, возникшего на нервной почве. Иначе свое поведение объяснить не могу.

Судя по виду, ни брюнет, ни седой подобного не ожидали и теперь смотрят на меня с таким изумлением, будто увидели говорящую табуретку. Наверное, именно это самое изумление побудило брюнета поинтересоваться:

– Ты к нам обращаешься?

Меня, конечно, потряхивало – понимаю же, что лезу куда-то совсем не в свое дело. Надо бы сидеть тише воды, ниже травы.

Но куда там. С моим характером, да промолчать?

Я сказала, чуть шагнув вперед:

– Естественно. Слушайте, мне кажется, девушка ехать с вами не хочет. Я, конечно, не знаю, что тут за порядки. Смотрю, здесь карета, кони. Но если устраиваете какой-то отбор, то надо бы просмотреть всех кандидатов, – я нарочно оглянулась на доярку и подмигнула, мол, сейчас всё будет, – а то как-то неправильно получается. Может тут найдутся те, кто хочет ехать. А эта девочка бледная вся и трясется.

Я тоже тряслась. Особенно потому, что с каждым словом понимала – очень зря я вообще подсунула свой язык. Говорили мне, надо бы гонор свой усмирить. Но нет, я ж лучше всех знаю.

Блин.

Седой мою речь выслушал с кислым лицом и, как только закончила, махнул перчатками, которые непонятно откуда взялись в его руке, и произнес:

– Оставь ее, Люциан. Девица, похоже, лишилась ума, увидев настоящих темных магов так близко. Забирай свою служанку и едем отсюда.

Сперва я испытала облегчение – ну и славно, ну и хорошо, они не злятся. Но тон седого возмутил. Устраивать крепостное право и втягивать меня в него – это одно. Совсем другое оскорблять.

– Слушайте, дедуля, – произнесла я настойчиво, – я бы попросила. Я всегда уважала возраст, но обзываться зачем?

Не знаю, что больше изумило седого – моя прямота или сами слова. Да и я тоже оторопела. Ну все, теперь точно капец.

Даже странно. Раньше я если и сердилась, то как-то могла справляться со своими порывами высказать все, что думаю. А тут что? Наваждение?

Седой вытаращился и произнес:

– Дедуля?!

Брюнет же едва заметно усмехнулся, причем стоя спиной к седому и тот не мог увидеть.

– Деревенские совсем от рук отбились, – немного придя в себя, проговорил седой. – Поехали отсюда, иначе придется преподать им урок. Даром что девушки. Я хочу успеть к ужину.

Он направился к карете, возница тут же снова глубоко поклонился, пошире раскрывая дверцу, но брюнет вскинул ладонь.

– Погоди, – сказал он. – Может, девушка права.

Ну всё. Допрыгалась.

Часть 6

Седой фыркнул:

– Ты серьезно? Когда я говорил о традициях, я имел в виду приоритеты лордов, а не потакание желаниям деревенщин. Они и так счастливы от того, что мы приехали.

– Счастья я на их лицах не вижу, – заметил Люциан. – К тому же, ты сам говоришь, что мне нужна сильная служанка.

– Сильная и норовистая – это не одно и тоже, – сообщил седой.

– Не исключено, что эти качества дополняют друг друга, – упрямо отозвался брюнет. – Тем более, если уж следовать традициям, надо действительно осмотреть всех. Хотя бы мельком.

Я рассчитывала, что этот Люциан попросту поглазеет на девиц, а потом выберет доярку. Она вон какая коренастая. Но он неотрывно смотрел на меня и прямо в глаза.

Вот же засада. И куда я влезла на этот раз? Нет, точно и определенно – виной всему язык. Но я не знаю, почему он вдруг так развязался и давай молоть всякую прямолинейную чепуху.

– Э… – проблеяла я, отшагнув обратно в шеренгу, и добавила, кивая на доярку: – вот, обратите внимание направо.

Доярка даже дышать перестала и замерла. Видимо, пытается казаться деревом. Но брюнета, похоже, она вообще не интересует, потому что взглядом он продолжает сверлить именно меня.

Неторопливо брюнет приближался, а я, по мере этого приближения, отмечала искусные детали его одежды. Заклепки, пуговицы, узоры – все очень качественное, видно – сделано скрупулезно. И это напрягает, ведь это значит, что я не брежу, не стукнулась головой о ветку в парке, а действительно куда-то перенеслась.

Но логическое мышление пока что во всю борется с глазами, которые видят это невообразимое нечто. Да и брюнет все еще приближается. Ну, и что ему надо?

Остановился он лишь когда между нами осталось сантиметров тридцать. Теперь я могла рассмотреть синеватые прожилки в его голубых глазах и чуть приподнятые уголки губ, будто всегда немного улыбается. Запах от него шел приятный, какой-то дразнящий, похожий на сухую листву.

– Значит, – проговорил брюнет загадочно, обдав мое лицо горячим дыханием, – ты считаешь, что мой выбор неправильный?

Обычно я старалась соблюдать дистанцию, особенно в общении с незнакомыми людьми. Поэтому сейчас очень захотелось отшагнуть назад, но ноги почему-то не послушались – я так и осталась на месте. Собиралась отмолчаться. Вопрос ведь глупый. Но этот Люциан или кто он там, продолжает смотреть испытующе и требовательно, поэтому пришлось сглотнуть и ответить.

– Эм… не то чтобы не правильный, – проговорила я, снова мысленно ругая себя за то, что раскрыла рот. – Просто неполноценный.

– Продолжай, – усмехнулся молодой мужчина, даже не пытаясь отодвинуться.

Мне же от его настойчивой близости хотелось деться куда-нибудь подальше, хотя, судя по томным вздохам справа, некоторые с удовольствием заняли бы мое место, несмотря на неопределенные и пугающие перспективы. Что тут скажешь – парень он красивый, с этим не поспоришь.

– Ну… – отклоняясь и все еще пытаясь отвоевать немного личного пространства произнесла я, – вы же здесь целую шеренгу выстроили. Было бы справедливо просмотреть всех.

Естественно, я ратовала за беднягу Бетси, к которой из-за врожденного чувства справедливости и странного наплыва смелости вдруг испытала сочувствие, но улыбка молодого мужчины передо мной нравилась все меньше. И что-то подсказывало – скоро беспокоиться придется уже за себя.

– Думаешь, – поинтересовался он, – стоит пересмотреть решение?

В голове пульсировало: молчи, Даша, молчи! Но нет, я снова не смогла удержать слова во рту. Да что же это?!

– Стоит просмотреть всех кандидатов в… куда там вы выбираете… кого, – пробормотала я, уже совсем не веря в то, что говорю. Ведь надо помалкивать!

Да что за наваждение?!

Под его взглядом становилось неуютно, жарко, начинала чесаться спина и вообще возникало огромное желание развернуться и снова бежать через парк, лес или где там я бежала.

Несколько секунд этот неведомый Люциан изучал меня, осматривал, а у меня возникало ощущение, что я на базаре. Причем в роли товара. Ну и ну. Нужно скорее выбираться из этих дебрей и бежать подальше от этого клуба ненормальных. Не знаю, куда я попала и как, но это определенно не Москва. Нет, я конечно люблю научную фантастику, телепортация и все дела, но ведь это только в кино, а в жизни такого не бывает. Правда, как тогда объяснить происходящее?

Пока я хаотично соображала и косилась по сторонам в поисках лучшего направления для побега, голубоглазый брюнет осмотрел беглым взглядом остальных девушек в шеренге, а потом произнес:

– Хорошо, ты права. Я ознакомился с другими девушками и меняю решение. Со мной поедешь ты.

Со стороны кареты раздался истеричный вздох облегчения, принадлежащий той, кого моя знакомая назвала Бетси-сыроваркой.

Вот это совсем не обнадеживало. Краем глаза я успела заметить, как плечи сыроварки расслабленно опустились, будто только что избежала чего-то очень опасного. Зато доярка справа от меня тревожно засопела, я услышала тихое:

– Пусть тебя бережет великая луна…

Седой, очевидно, решение Люциана тоже не поддерживал – его лицо скривилось еще больше, он произнес:

– Не думаю, что это хорошая идея.

Люциан продолжал смотреть на меня неотрывно и как-то нехорошо. То ли я взбесила его тем, что нарушила спектакль, то ли сам по себе такой недобрый.

– Почему же? – спросил он, не отрывая от меня изобличающего взгляда, будто я и правда натворила что-то ужасное.

– Да хилая она какая-то, это во-первых. Вон, прошлая была крепкой, и то… гм.

– Зато с норовом, – заметил брюнет Люциан.

– Это-то меня и беспокоит, – признался седой. – Заговорила без разрешения, какие-то мысли озвучивает. Значит, не покладистая. С ней будут проблемы. Зачем они тебе? Лучше бери первую и едем обратно.

– Покладистых мы уже брали, – отозвался Люциан. – Напомнить, чем кончилось?

– И так помню, – буркнул седой. – Но я рекомендую первую.

От их диалога колени мое как-то непроизвольно затряслись. Играть в героиню и кого-то спасать больше не хотелось, я закивала, всем видом пытаясь показать, что совершенно согласна с седым, пускай берет эту Бетси и едет, куда хочет. Но во взгляде голубых глаз мелькнула такая холодная решимость, что я даже вжала голову в плечи. И почему мой язык вдруг перестал слушаться… Ох, как же не вовремя.

– Я беру эту, – упрямо сказал Люциан и кивнул на карету, добавив: – Садись.

Затем развернулся и широкими шагами направился к ней.

Я следовать за ним не спешила и вообще в планах было совсем другое, но когда оглянулась на доярку, та только едва заметно развела руками, мол, сама напросилась, теперь каждый сам за себя и вообще, тебя предупреждали.

Ну класс. И что теперь?

Прежде, чем я успела принять решение – бежать, кричать, звонить в полицию, ко мне подскочил возница и ухватив под локоть потянул к карете.

– Скорее, – зашептал он, – не стоит сердить лордов. Ты и так уже натворила дел.

Перспектива куда-то ехать неизвестно с кем и неизвестно куда меня вообще не обрадовала, о чем громко сообщила:

– Слушайте, я не из ваших. Мне надо на электричку. Где станция?

На меня покосились странно, седой закатил глаза и отмахнулся с таким видом, будто ему вообще все это надоело. Он сказал, направляясь к карете:

– Успокой ее уже, Люциан. Видишь, она не в себе от счастья.

После чего скрылся в темноте салона. Дальше я только успела увидеть темное облако перед глазами, зеленоватое сверкание, будто в лицо сыпанули какой-то пыли, а потом я вырубилась.

Часть 7

Даже сквозь обморок (или что там со мной произошло), я ощущала, как карета подскакивает на кочках, особенно в моменты, когда меня ударяло о сидение. Колеса истерично скрипели, копыта громыхали и вообще мой затуманенный ум намекал, что несемся мы с какой-то ненормальной для лошадей скоростью. Внутри меня все сжималось на поворотах, особенно потому, что в таком расслабленном состоянии я не могла даже схватиться за что-нибудь.

И, лишь когда эта какофония затихла, пружина во мне немного расслабилась. Но лишь для того, чтобы снова сжаться, потому что рядом прозвучал голос, пренебрежительный и немного трескучий (очевидно принадлежащий седому):

– Лучше бы взял ту блондинку. С этой намучаешься.

– Это моя служанка, – заметил голос Люциана.

– Знаю. Потому и предостерегаю. Ты же понимаешь, что такие как она – расходный материал?

Раздалось фырканье:

– Не надо напоминать очевидное.

– Я должен. Ты ведь упрямый.

– Весь в тебя.

– Вот о чем и говорю, – согласился седой. – Служанки, из которых ты пытаешься сделать кого-то, хотя бы отдаленно похожего на управительницу дома, не выдерживают и месяца.

Люциан хмыкнул как-то мрачно.

– Я не удивлен. Но как показал твой опыт – приглашать обученную леди нам слишком дорого обходится. Ты ведь тоже не преуспел в свое время в поиске управительниц усадьбы.

Сперва мелькнула мысль, что у них нелады с финансами, хотя вообще-то по виду не скажешь. Вон, какая карета. Мать честная! Это же реально карета. Мде. Остается только гадать, куда меня занесло.

Но слова седой тем временем заметил:

– Твоя колкость неуместна.

– Почему же? Я лишь сказал правду. Между прочим, я по твоей рекомендации пытался нанять обученную гувернантку из рода Арисов. Помнишь, чем это обернулось?

Послышалось недовольное хмыканье седого.

– Естественно помню, дорогой сын. Мы еле замяли дело, которое чуть было не развернул протитив нас Арисы. Их дочь – одна из лучших гувернанток во всем Вестергоре. Она ведь училась в академии Архам.

– Именно. И после того, как она растрепанная, облитая зельем свечения, в рваном платье босиком бежала из моего дома, ты предлагал попробовать другую леди? – еще более мрачно усмехнулся Люциан. – Нет, спасибо. Лучше каждый месяц брать новую деревенщину. О них хотя бы никто не спрашивает, куда деваются.

– Но и толку в них мало, – заметил седой.

– Это расходный материал, как ты сам сказал.

Холодный ужас проник в мое нутро и я в бессильной панике мысленно простонала – это я расходный материал? Что это вообще значит? Меня занесло к маньякам-сектантам?! Мамочки! Если у них есть полиция, то самое время ее вызывать. Только как, если тело не шевелится?! Они чем-то меня обездвижили. Вот же влипла!..

Пока мысли метались в поиске решения, кто-то меня подхватил на руки и куда-то понес. Сил открыть глаза все еще нет, но я отчетливо слышу хруст щебня. Потом был запах мяты, стук ботинок о ступеньки, а затем меня положили на мягкое.

Показалось, глаза я открыла сразу. Но за окном почему-то уже утро.

Изумило меня не только и не столько это, как само место. Какие-то апартаменты старинного вида, стены в стиле «лофт», но не кирпичные, а каменные, на них шкуры, бронзовые подсвечники с канделябрами, окна – огромные и вообще без стекол. Зато с легкими светлыми занавесками, уж не понятно, зачем.

Я села на кровати, высокой и тоже под старину, огляделась, в дополнение ко всему обнаружила на полу ковер с толстенным ворсом.

– Ау? – осторожно позвала я.

Легкое эхо улетело под потолок, на котором вместо люстры в самой середине какие-то шарики. Причем шарики эти вполне себе парят и курсируют от стены до стены.

Вытаращившись на них, я поморгала: парить они не могут никак. Это противоречит всем законам физики. Но эти штуки летают прямо сейчас и прямо в воздухе!

– Эй… – снова позвала я. – Тут есть кто?

То, куда меня притащили в бессознательном состоянии пугало еще больше. Одно дело столкнуться с кем-то, имея возможность убежать, совсем другое – оказаться в чьем-то логове и даже не понимать, где находишься.

Дверь в комнату вдруг открылась и вошел брюнет. Он окинул меня взглядом пронзительно-голубых глаз, и я как-то замерла, в первую секунду растерявшись. А он, пройдя через комнату, остановился у кресла и по-хозяйски в него опустился.

Некоторое время висело молчание, за которое я успела передумать кучу всякого, начиная от маньяков, заканчивая вербовкой в ФБР или куда еще могу вербовать. В уфологи?

Хотя о чем я? Эти явно не слышали ни о ФБР, ни об уфологах.

Когда он заговорил, сердце у меня почему-то ёкнуло и застучало быстрее. Ох, мама дорогая, главное, чтобы меня опять не понесло молоть всякую околесицу.

– Итак, – сказал брюнет размеренно. – Полагаю, ты знаешь, зачем тебя привезли.

Я нервно сглотнула. Вариантов в моей голове роилось огромное количество и ни один мне не нравился. Но правду знает только этот голубоглазый, так что мне пришлось покачать головой.

– Если честно, – произнесла я, – не имею понятия.

Кажется, я сказала что-то крайне удивительное, ибо бровь брюнета приподнялась, а во взгляде появилось неприкрытое изумление.

Он пробарабанил пальцами по подлокотнику и поинтересовался:

– В самом деле?

Разговор напрягал меня все больше, я выдавила:

– Честное слово. Но если вы меня отпустите, обещаю, я никому ничего не скажу. Я буду молчать, как рыба. Я…

Мой поток слов прервала озадаченная усмешка брюнета.

– Отпущу? – проговорил он. – Нет уж. Ты слишком старательно привлекала внимание.

Часть 8

Мое сердце забилось еще сильнее. Так-то он прав, сама напросилась. Кто меня заставлял влезать в их странную игру? Так нет же, какое-то неуместное и искаженное чувство справедливости втянуло меня в невообразимое безумие. И я понятия не имею – откуда у меня такая тяга озвучивать все, что крутится в голове. Я знаю, про синдром Туретта, но там человек ругается, как сапожник. А я ведь не ругаюсь, я просто травлю правду-матку и все, что кажется правильным. Даже если это неправильно. Ерунда какая.

– Слушайте, – начала я, после глубокого вдоха и спуская стопы на пол, – я извиняюсь, что нарушила ваше мероприятие или чем вы тут занимаетесь. Если нужна компенсация, вы скажите, и я постараюсь возместить ущерб. На карту там перевести или как вам привычнее. Золотом? Ну, обменяю на золото. Доход у меня не то, чтобы очень, но со временем рассчитаемся, надеюсь. Просто отпустите меня. Мне бы на электричку.

Мои слова брюнет выслушал с вялым интересом, затем потер пальцами идеальный подбородок и произнес:

– Не знаю, что такое электричка и при чем тут нумерация карт, но отпустить я тебя не могу. И ты прекрасно понимаешь – почему.

Спину мою закололо неприятным холодком.

– Совсем не понимаю, – честно протараторила я.

– Серьезно?

Я быстро закивала. Брюнет хмыкнул.

– Странно. Может порошок стазиса частично отшиб тебе память? Впрочем, мне не сложно ее освежить. Но сперва хочу выяснить, насколько твоя память повреждена. Итак, красавица, как тебя зовут?

В моем представлении побег из этого безумного места знакомства с его жителями не предполагал. Но перечить голубым глазам и требовательному взгляду как-то не очень получалось. Это что? Он так на меня влияет? Гипнотизер?

Пришлось снова сглотнуть пересохшим от страха языком и произнести:

– Даша.

– Даша? – будто не разобрав, повторил брюнет.

Я закивала.

– Дарья Станиславовна, если полностью.

Брюнет потер подбородок.

– Значит, имя свое ты помнишь, – произнес он. – Прекрасно. Уже что-то. Что ж, если твоя память так избирательна, то напомню. Ты находишься в фамильном замке темных магов династии Каар. Я лорд Люциан Каар, преемник традиций и наследник замка. Мой отец, лорд Райхард Каар прибыл по делам и случайно стал участником найма на работу новой служанки. Нанимаемой, как понимаешь, стала ты. Не без твоей же помощи. Радуйся, твои старания замечены.

Услышанное прозвучало таким бредом, что я смогла лишь похлопать ресницами, а потом нервно захихикать. Найм? Служанки? Что за нелегальная ересь? Я что, действительно не брежу?

– Слушай, – произнесла я, – окончательно потеряв ориентиры, поднявшись и развернувшись по направлению к выходу. – Ты конечно молодец. Но мне реально пора. Я вам точно не подхожу. Счастливо оставаться.

После чего решительно направилась к двери.

Пройти получилось только половину пути – его перегородила могучая и внушительная фигура голубоглазого в черном камзоле с серебряными нашивками. Лишь теперь я поняла, насколько он высокий – чтобы посмотреть в лицо, пришлось задрать голову. Его взгляд встретился с моим, и по глазам брюнета поняла – наши планы сильно отличаются.

– И далеко ты собралась, Даайша?

Мое имя он произнес как-то растягивая, будто оно ему непривычно.

– Даша, – поправила я его. – Просто Да-ша.

– Ну пускай. Так далеко?

– Вообще-то да, – призналась я, в который раз чувствуя, что сердце заколотилось слишком быстро. – Как минимум, на электричку, как максимум – домой.

– Я уже сказал – не знаю, что такое электричка, но твой дом теперь здесь, – констатировал этот Люциан с непоколебимой твердостью, от которой стало совсем не по себе.

Ну вообще класс.

Вместе со страхом в очередной раз пришли злость и возмущение. Те самые, которые очень не кстати развязали мне язык на отборе и вынудили оказаться тут.

Я уперла кулаки в бока и выдохнула ему прямо в лицо:

– Слушай, я не знаю, чем вы тут занимаетесь, но вы все психи. Пропусти меня, иначе хуже будет.

Для убедительности послала ему самый злой и решительный взгляд, на какой сейчас способна. Но Люциана моя смелость только развеселила – его брови снова взлетели на лоб, а брюнет усмехнулся как-то пугающе.

– Бойкая. Я не ошибся, выбрав тебя. Похоже, тебя еще придется обучать прислуживать. Но ничего, справишься. Я зашел проведать мою новую служанку, но вижу ты в порядке. Обживайся. Тебе предстоит непростая работа. Встретимся позже. Насфиар тебе все объяснит.

С этими словами он развернулся и пошел к двери. Я бросилась следом с криком:

– Насфиар? Какой еще Насфиар?! Ты больной что ли?

Но меня уже никто не слушал, поскольку дверь пред моим носом захлопнулась, щелкнул ключ, и я осталась одна наедине со своими мыслями, которые хаотично носятся в голове и никак не дают ухватить хотя бы одну.

Так. И что теперь? Меня умыкнули, умудрились нанять на работу. Причем в служанки к какому-то ненормальному красавчику, рядом с которым я начинаю молоть всякую чепуху. Ну класс. Что дальше? Бежать? Пока что это сама здравая моя мысль за последнее время.

Я решительно направилась к окну, чтобы проверить как высоко нахожусь и можно ли сбежать через него. Но не успела, потому что в проем вломился какой-то черноволосый незнакомец в дымящемся камзоле. Сердце мое подскочило к горлу, я вскрикнула и отшатнулась. Не знаю, что напугало больше: то, что пришлый вошел через окно или то, что он дымится.

Это что за спецэффекты?