Туннель был мрачный. Ярл брел вперед на ощупь, сквозь проплывающие мимо бесплотные белесые тени. Он слышал плач стоны и крики тысячи голосов: женских, детских, мужских и не человеческих. Дул ледяной ветер, и борода Ярла покрылась льдом. Неожиданно Ярл услышал песнь и странную, тихую музыку. Голоса и ветер пропали, туннель наполнился призрачным светом

Вот этот путь, что вверх идет

Тернист и тесен, прям и крут

К добру и правде он ведет

По нем немногие идут

Другая- торная тропа

Полна соблазнов и услад

По ней всегда идет толпа

Но этот путь- дорога в ад

Бежит, петляя меж болот

Дорожка третья как змея

Она в Эльфландию ведет

Где скоро будем ты да я

( Нил Гейман, Зеленый Рыцарь)

Ярл понял, что это поют валькирии и начал двигаться вперед быстрей. Неожиданно туннель закончился и перед Ярлом открылся огромный тронный зал. Горели тысячи огней и два огромных горных тролля в железных шлемах и с секирами в руках преградили Ярлу дорогу.

– Пропустите! Пропустите! – хромой карлик с невероятно широкими плечами и горбом на спине, прихрамывая, торопился из тронного зала навстречу Ярлу

– Пропустите! – скомандовал горбун троллям,– хозяин ждет!

Тролли, молча, повиновались. Ярл прошел мимо них, каждый тролль был в два раза больше Ярла.

–Я Квасир,– представился карлик. Он был шире Ярла в плечах, но не доставал головой ему даже до пояса. Одет Квасир был в волчьи шкуры, ноги его заканчивались козлиными копытами

– Хозяин ждет тебя, ждет давно, о, могучий Ярл,– карлик говорил нараспев, в манере скальдов

– Уже взошло тысячу солнц, и погибло тысячу героев, Норны плетут волокно судьбы. Горбун улыбнулся, показав волчьи клыки.

– Идем, идем, о, могучий Ярл! Хозяин Мидгарда, Агарда, Йотунхейма и Нифльхейма , повелитель Вальгалы, людей, духов и троллей, Вершитель судеб – Великий Один ждет тебя!

Квасир говорил, и, приволакивая, левое копыто, вел за собой Ярла. Там в конце зала ждал Бог Один. Он сидел на громадном троне, сделанном из черепов, щитов, шлемов, лат, мечей, копий и топоров. Один был великаном, с яркой рыжей бородой. На нем были доспехи викинга, на плече сидел тот, самый одноглазый ворон, а возле трона сидел тот самый одноглазый волк.

– Приветствую тебя, викинг- голос Одина был подобен грому

– Выпей из моего кубка. Бог протянул Ярлу кубок из черепа тролля обитый золотом, – пей!

Ярл, молча, взял кубок и сделал несколько глотков. Раны его сразу затянулись, усталость и голод исчезли.

– Это мед поэзии,– сказал Один, – Квасир делает его из слюны Богов и своей крови! Любой скальд отдал бы жизнь, за один такой глоток! Один расхохотался и посмотрел на Ярла своим единственным глазом

–Я не скальд,– ответил Ярл,– поля покрытые кровью, и мой меч- это то, за что я отдам свою жизнь, Великий Один. Ярл посмотрел в единственный глаз рыжебородого великана

Это был пустой глаз, словно ночное небо без звезд, внутри глаза Ярл увидел всепожирающее пламя

– Никто еще не смотрел на меня так! – сказал Один,– но Нойры предрекли, и время пришло!

–Время чего? -спросил Ярл

– Ты знаешь ответ, викинг! Время твоего меча! – засмеялся Бог.– Ты будешь самым Великим Конунгом всех северных племен!

– Я готов,– гордо ответил Ярл,– и, выхвати ме, сказал: «Служу Великому Одину- Богу Войны и Смерти»

–И ты готов отдать мне взамен самое для тебя дорогое? – спросил Один

– У викинга самое дорогое его меч и честь,– Ярл поклонился Одину,– и я отдам все самое дорогое тебе, о Великий Один! Я залью поля кровью, и плач матерей будет усладой твоего слуха!

–Да будет так! – голос Одина зазвучал так словно вострубил сам Рог Рагнарека, – Сила и Победа Будут с тобой, Ярл! Да будет так!

Смерть Косугавы

Когда приехал Косугава, мастера меча не оказалось в Нагано. В это время Кенсэй, исполняя приказ Императора, отправился в путь чтоб найти и убить Сэмпу. Косугава воспринял отсутствие Кенсэя, как личное оскорбление. Будучи человеком невоздержанным по природе, он в расстроенных чувствах пил много саке и думал, как поставить Матера Мечей на место, отплатить за «оскорбление»

Пока Кенсэй ехал обратно в Нагано из Хокайдо, высоких гостей в его доме принимала его жена – бесподобная Акеми. Для гостей не жалели лучшего, были приглашены актеры кабуки, зарезано много скота и дичи, приготовлены лучшие блюда. Саке, самое лучшее в Японии, лилось рекой. Акеми развлекала гостей игрой на цитре, Кенсэй должен был скоро вернуться, и все были по-своему веселы и изрядно пьяны. Особенно пьян был Косугава. Он с вожделением смотрел на Акеми, и демоны страсти и похоти овладели его низкой душой. Он забыл в чьем доме он находится, и смотрел на жену Кесэя, как на наложницу. Акеми, деликатно и воспитано, не стала удаляться сразу, хотя такой взгляд на нее был по тем временам смертельным оскорблением. Позже, она перепоручила гостей своей тете- знатной и пожилой светской даме, и ушла в свои покои, оставив пьяных гостей.

Наступила ночь. Все заснули, все кроме Косугавы. Ночью он вошел в покои Акеми и взял ее силой. Никто не посмел остановить брата Императора. Только верный Цунамото- дворецкий Мастера, пытался образумить пьяного Господина, но Косугава убил его мечом и изнасиловал Акеми. Потом он со своей свитой спешно уехал. Акеми, чтобы смыть с себя позор, совершила харакири. Когда Кенсэй приехал, гостей не было. Был только испуганный придворный художник, которого впопыхах забыли. Он, стоя на коленях, рассказал Кесэю все, что произошло, и Кенсэй отпустил его, не причинив никакого вреда.

Похороны были скромными и быстрыми. Никто так и не узнал, что Кенсэй ждал от Акеми ребенка, она должна была родить ему первого и единственного наследника…

Император узнал о случившемся от Кацусики- придворного художника. Он долго думал, что будет делать Кесэй и решил, что кодекс Бусидо и честь самурая заставят Кенсэя сделать харакири и не мстить брату своего Господина. Тем не менее, осуждая поступок любимого брата и в целях безопасности, спрятал на время брата в их родовом владении и в три раза усилил его охрану. Это было в провинции Сиккоко, где каждое дерево было знакомо Императору с детства. Он осудил поступок брата, ибо Косугава, как член Великого совета должен был блюсти кодекс чести и заветы предков. Но, все же, он был братом Токугавы, и это сыграло свою роль. Токугава выбрал брата, и тем самым не оставил Мастеру Меча иного выхода, как совершить харакири и на этом закрыть историю своей непростой и довольно печальной жизни…

Но Император ошибся. На третий день после похорон жены Кенсэя в Сиккоко случилось страшное. Кенсэй один ночью пробрался во владения Косугавы и вырезал всю его охрану, которой было больше ста человек. Голову Косугавы он отправил Императору в корзине, в которой рядом с отрубленной головой лежало и послание Императору: «Месть заключается в том, чтобы просто ворваться к врагу и зарубить его. Быть убитым во время такой мести не постыдно, однако, если думаешь, что ты сначала должен завершить свои дела, то время мести никогда не настанет».

Разгневанный и испуганный Император приказал сжечь имение Кенсэя, убить всех его слуг, вырезать его скот и лошадей, а самого Кенсэя он объявил вне закона, и отправил триста своих самураев, чтоб найти и казнить его.

Северные моря

Победа и поражение- это вопрос временных обстоятельств.

Чтоб избежать позора, нужно выбрать иной путь-смерть

( Ямомото Цунетомо – Сокрытое в листве)

Пират Фунакоши раньше был самураем. Он даже служил при дворе Императора. Любовь к гейшам, сакэ и азартным играм делали свое дело – его выгнали со службы, и он стал ронином. Но ронинов в то время бродило по Японии лишком много и Фунакоши был вынужден стать разбойником и убийцей. Затем судьба свела его с китайскими пиратами, и он стал вместе с ними грабить морских купцов. Вскоре имя Фунакоши стало вселять в сердца мореплавателей страх, и китайские и японские власти назначали большую награду за голову Фунакоши. Но, пират был хитер, жесток и беспощаден, он знал, что если его поймают, его ждет только позорная и мучительная смерть. Фунакоши окружил себя самыми пропащими и отчаянными душегубами и висельниками, людьми которым уже нечего было терять и бояться…

Выл ветер. В пещере горел огонь. Духи тэнгу плясали на стенах пещеры кровавый танец и на лицах пьяных пиратах отражались и страх, жадность, и звериная жестокость, и даже сама смерть. Фунакоши делил добычу – монеты, украшения, дорогой щелк. Кенсэй возник в пещере неожиданно, он словно дух тэнгу, вышел из стены. Пираты повскакивали с мест, заблестели клинки.

– Я пришел с миром,– голос Матера звучал устало и спокойно,– меня зовут Кенсэй, я из клана Миямото, родом из провинции Нагано. Должно быть, вы могли слышать обо мне.

При этих словах Фунакоши улыбнулся и спрятал свой меч. Он обернулся к остальным , махнув рукой, приказал: «Уберите клинки! У нас сегодня хороший гость- сам Мастер Меча, палач Императора и его заклятый враг». Фунакоши рассмеялся и добавил, потерев руки, – а враг Императора- это всегда нам брат!

Он подошел ближе к Кенсэю и, поклонившись, сказал: « Я узнаю тебя, Мастер! Прошу разделить со мной братскую чашку сакэ».

Кенсэй поклонился в ответ и сказал,– благодарю тебя, брат! В такую прохладную ночь братское сакэ и дружеская беседа согреет и тело и сердце.

Их разговор был недолгим. Кенсэй предложил Фунакоши тысячу императорских монет, за то, что Фунакоши переправит мастера через море в Китай.

–Я бы отвез тебя бесплатно, брат,– Фунакоши посмотрел Кенсэю в глаза, но отказываться от оплаты не буду, для меня это очень выгодная сделка!

В ответ Кенсэй встал и поклонился,– благодарю тебя, брат! Давай еще выпьем сакэ и завтра утром выйдем в море. Они выпили еще сакэ. Костер в пещере погас, и духи тэнгу растаяли в ночи, под пьяный храп разбойников и пиратов…

Путешествие было недолгим. Утром в море налетел северный шторм, волны высотой с гору опрокинули шхуну Фунакоши. Он,тысяча Императорских монет и вся команда пошли на дно. Лишь Кенсэй чудом выжил, и, привязав себя к обломку мачты, он отдал себя на волю волн. К ночи шторм стих, и где-то далеко в открытом море, Кенсэй потерял сознание и наверное, утонул бы, если бы веревки не держали его крепко на обломке мачты. Неожиданно из воды показался гигантский Левиафан, и перепутав Кенсэя с тюленем, он проглотил его, открыв огромную пасть, а затем, ударив могучим хвостом о воду, поплыл дальше в холодное сердце вечных льдов и снегов.