Бог калибра 58

Девочек рождается вообще гораздо меньше, чем мальчиков, и ценятся они выше. Девочек берегут, защищают, а когда клан входит в силу, у соседей отвоевывают. Ну, или меняют на что-нибудь полезное, на коз, например.

— Сиди здесь, — приказал я Ною. — Не высовывайся, если я только не подам знак. Ясно?

— Ясно. А почему не высовываться?

— Потому что я знак не подал!

– Бросать жалко, – вздохнул я.

– А, – махнула рукой Алиса. – Это Москва. Привыкай жить на широкую ногу, Калич. Цивилизация, однако.

– Какая уж цивилизация? – возразил я. – Столько много мяса выкидываем…

– Цивилизация – это когда много выкидывают, а не когда мало сберегают, – выдала Алиса.

Звук падающей воды – самый приятный звук в мире, пчелы еще хорошо жужжат.

Надо слушать тех, кто вокруг. Господь расставляет на пути только нужных людей, устами их подсказывает, что делать. Ничего просто так не бывает, каждый шаг оставляет след.

Стреляй, помолившись, вот что говорил Гомер. А если не успеваешь помолиться, все равно стреляй, помолишься потом.

— А с чего ты вдруг решил, что ты не китаец? — спросила она. — Откуда ты знаешь, какие китайцы были? А?

Я действительно не знал. Но при этом я совершенно не чувствовал себя китайцем. Наверное, если бы я был китайцем, то как-то об этом знал бы.

Я не понимаю… Горючее могло переделаться в воду?

— Такие случаи бывали, — сказал я. — Только очень, очень давно. Так давно, что и представить нельзя. Правда, это было не горючее, а вино.

Женщин надо беречь, Гомер всегда так говорил, женщина — редкое животное…

– После выстрела он, конечно, сбросил штуцер, ушло четыре килограмма. Возможно, он пробежал еще метров двести-триста. И все. Гомер мертв. Ной хлюпнул носом, вытер соплю рукавом. – Может, мы неправильно считали? Ной старался заглянуть мне в глаза, ненавижу эту его привычку. – Я иногда сбиваюсь. – Ной продолжал утираться