Устье

– Я долго спал и почти всё позабыл. Но я помню тебя…

– Моин. Меня зовут Моин.

– Раньше тебя звали иначе, ведь так?..

– Там, откуда я, воспоминания горят, как бумага. Ты позвал меня, и я пришла, Хранитель башни. Я принесла твой меч.

Она протянула рыцарю клинок в ножнах на зелёном поясе.

…Наступил вечер, в башне зажглись свечи, и свет лег вокруг неё – ровным кругом. Таким же ровным кругом над лесом сияла полная луна.

Глава IV,
в которой Император принимает решение, а Форсетти отдает должное бочонку амонтильядо

– Вы за Йорков или за Ланкастеров? – спросил граф.

– Милорд, мне совсем недавно предложили этот самый вопрос, и я не знал, как на него ответить, – сказал Дик. – Но ответив однажды, я отвечу так же и во второй раз. Милорд, я за Йорков.

Роберт Льюис Стивенсон

Шхуна качалась на волнах, вечерело. В кают-компании зажгли огни. За широким деревянным столом сидели Император, Короли и Королевы Кроны, Форсетти. С другой стороны, напротив – Фьялар. Сбоку – сотрудники Дипломатического ведомства Короны.

Ньёрд сказал:

– Олег, князь Ижорский, глава Дипломатического ведомства Короны, прошу вас огласить Правила переговоров согласно Законам Кроны. Князь произнёс:

– Согласно Законам Кроны Император может вступить в переговоры с королем Локи или его представителями в случае, если от них поступит такое обращение – в интересах государства, а также заботясь об их покаянии и посмертной участи. Вы подтверждаете обращение?

– Да, – ответил Фьялар.

– Пожалуйста, огласите свой титул, звание и статус.

– Фьялар, граф Реттвика. Тайный советник. Хранитель короны Локи.

– Мы должны подтвердить подлинность короны.

Откуда-то от стены, из тени, выступил Хеймдалль – будто повеяло осенью, её длинными зорями, холодными ветрами. Фьялар сжался на стуле.

Хеймдалль поднял брелок.

– Корона настоящая. Это корона Локи, собирателя теней.

Он отступил назад.

– Император вступает с вами в переговоры, – произнёс князь.

– Ладно, отбросим этикет, – Ньёрд наклонился над столом и внимательно посмотрел на Фьялара. Что ты предлагаешь?

– Рон умер. Ушёл в тень! Он и так не блистал, а теперь совсем посинел, – карлик усмехнулся, – а до следующего Сбоя ждать долго! Очень долго! Если, конечно, вы – уважаемые Император, Короли и Королевы – не оставите нас преждевременно! Заболев, например, чумой! Вместе с начальством Хель! «Чума на ваши оба дома», – так говорится, да?..

– Ближе к делу, Фьялар, – ответил Ньёрд.

– Так вот. Короновать можно только тень, ну её хозяина при Сбое или прямых потомков Локи. Того, первого Локи! Но их нет в Сумеречной Зоне! И в Хель тоже! Только некоторое количество бесплотных душ в глубине Преисподней! Но они безвидны! Никому не нужны! А речь идёт о потомках Локи из плоти и крови! Живых!

– Насколько нам известно, их не существует на Ветвях. Некоторые умерли своей смертью, другие – были убиты в войне Междуцарствия. Если кто и остался, их следы утеряны, а прошлое – забыто.

– О! Есть и старые сказания! Они не всегда врут! Некогда, довольно давно, часть падших асов оставила Хель! Их предводителем был потомок Локи – Нарви. Они ушли на одну из Нижних Ветвей! Тогда незаселённую!

– Нам известна эта история. Возможно, легендарная. Её справедливость проверить сложно. Теперь это – Сломанная Ветвь. Она не упала, но недоступна. Никто не может пройти через Разлом. И пролететь невозможно – её пытались исследовать, летательные аппараты сгорают над Разломом, в безвоздушном пространстве… Возможно, на Сломанной Ветви уже нет атмосферы, нет живых… – отметил Ньёрд.

– Я тоже не сидел без дела! Собирал данные! Исследовал! И, уверяю вас, жизнь там существует!.. Но Разлом просто так не преодолеть! Я пробовал подобраться туда через Ближние Сны! Но не выходит! Однако я видел берег – издалека, за крутящимися водоворотами и грозовыми тучами!.. Видел гавань, город, паруса кораблей!.. – заявил Фьялар.

– Так что ты предлагаешь?

– Использовать Поезд Вне Расписания. Попасть на Сломанную Ветвь. Найти и короновать нового короля теней.

– У нас нет контакта с Хельгом, – ответил Ньёрд. – После того как он уехал на Поезде Вне Расписания, его никто не видел. Машина тоже пропала, а Поезд не показывается на Ветвях…

– А что с Деталью, которая находилась в Хель? С помощью которой вызвали Поезд?.. – спросил Хёд.

– Она сгорела!.. После того как Поезд проехал через Муспельхейм! Я навёл справки! У меня остались кое-какие контакты!.. – Прекрасно. И как же мы его вызовем?..

– Это не единственная Деталь. Есть и другая. Мы с Галаром передали барону Лундквисту только одну, а вторую припрятали – на всякий случай! Точнее, припрятал я! В тайном месте… Я стащил её в Хель, предвидя возможные осложнения! Чтобы иметь козырь про запас!.. Других таких Деталей больше нет! Древних маяков! Только они способны вызвать Поезд Вне Расписания! – И где она? – спросил Ньёрд.

– В Сумеречной Зоне, недалеко от Хелештадта! Знаете такое место?.. Рядом с Главными оружейными складами! Я знаю, как пробраться туда! Но мне нужна помощь! Отряд! Мне не добраться в одиночку…

– Ладно, – Ньёрд пристально посмотрел на Фьялара. – Допустим, есть Деталь, с помощью которой можно вызвать Поезд, предположим, что он приедет. С ещё меньшей вероятностью допустим, что Хельг сумеет отправиться на нём на Сломанную Ветвь, захватив тебя с собой. А с какой стати он вообще будет это делать?.. Зачем ему это нужно?

Фьялар ухмыльнулся:

– Я очень надеюсь, что Форсетти попросит его! Или Хёд! Они же старые друзья! А тут речь идёт о небольшой услуге! Не более того…

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, Фьялар, – сказал Форсетти. – Не уверен, что Хельг, тем более нынешний, меня послушает. Он – не барон Лундквист, а я давно уже не Фенрир-волк.

– Пусть так… Но других планов у меня нет!..

Фьялар откинулся на спинку стула. Ему ответил Ньёрд.

– Хорошо. На Сломанной Ветви найдётся потомок Нарви, ас, который примет корону. Потом вы прибываете обратно, я правильно понял? И чем ваша ситуация будет отличаться от скитаний с Роном? Возможно, ты надеешься на нашу военную помощь в восстановлении королевства? Мы и так воюем с Хель. – Ньёрд помолчал и добавил: Для всех, здесь присутствующих, не секрет, что положение сложное. И в ближайшее время вряд ли мы сумеем вступить в Сумеречную Зону.

– Восстание в Сумеречной Зоне готовилось, для восстановления королевства Локи! – Фьялар резко подвинулся к столу, его пальцы будто выбивали тихую дробь, – есть сочувствующие! Но теперь – без короля – оно невозможно… А другого короля может и не быть! Никто не знает, что произойдёт при следующем Сбое!.. Без короля эта корона никчёмна! Простая железка! Я могу отдать её Хеймдаллю! Сменять на что-нибудь, да вот хоть на этот кинжал, Хёду! Подарить Форсетти в знак признательности за приём!.. Если вы мне не поможете, меня всё равно прикончат! А корону заберут! – Фьялар взял со стола стакан с водой и отхлебнул, затем обвёл глазами всех, кто сидел за столом. – Неужели никто не хочет рискнуть?.. Ньёрд покачал головой:

– Я думал, что ты предложишь нечто более реальное, Фьялар…

– Ньёрд, это не так абсурдно, как звучит, – заговорил Хёд, – то есть звучит довольно абсурдно, но не совсем. Я помню – не своими воспоминаниями, но памятью графа Оберга, – смутно помню, как он предпринимал попытки проникнуть на Сломанную Ветвь. И не просто так. Нарви забрал с собой много важнейших предметов, технологий, созданных Локи и первыми падшими асами, ещё не укорененными во зле. Они пригодились бы нам, хорошо было бы получить к ним доступ. И уж точно не отдать их Хель. Да, мы не знаем, удастся ли нам проникнуть в Сумеречные Земли, сумеем ли отыскать Хельга, попадет ли поезд на Сломанную Ветвь… Жив ли там ещё кто-нибудь. Но не так давно мы отправились в путешествие, зная ещё меньше и рассчитывая непонятно на что…

– Входим в море Ближних Снов! – прокричал вахтенный.

На столе возникла маленькая птичка и, не пугаясь присутствующих, начала вить на нём гнездо. Почти сразу вылупились птенцы, похожие на розовые воздушные шарики, и вылетели в открытые иллюминаторы.

– Так вот, Ньёрд, – продолжил Хёд. – Думаю, мы можем принять это предложение. Отправиться вместе с ним.

– Да, мы пойдём на Сломанную Ветвь!.. – крикнула Фригг.

– Не так быстро, Королева… – ответил Ньёрд. Фригг смущённо потупилась. – Нам надо посоветоваться, – сказал Ньёрд.

– Да, да, конечно, – ответил Фьялар и снова откинулся на спинку стула.

Император, Короли и Королевы встали из-за стола и направились в другую каюту. – Форсетти, а ты? – обратился к нему Ньёрд.

– Я готов отправиться, если на то будет воля Короны. Мне нечего добавить, – Форсетти достал трубку и закурил.

Стюард принёс Фьялару бокал с вином. Он жадно выпил, взял у Форсетти сигарету, закурил и принялся чертить камнем перстня на столе какой-то рисунок. Поверх дерева вспыхивали и переплетались яркие цветные линии.

– Что изображаешь? – поинтересовался Форсетти.

– Рисую свой фамильный герб! Тот, который был у моих предков-людей в Сумеречном Королевстве! В графстве Реттвика!

– Так ты тоже из падших асов?..

– Увы, в небольшой степени! Явно недостаточной для короны!..

– Кстати, – Форсетти посмотрел на рисунок, где из моря поднимался величественный замок, а по бокам стояли рыцарь и рыбак, – давно хотел тебя спросить. И не только я.

Почему вы не пронесли Старших вместе с собой в Асгард внутри футляра часов?.. Они ведь тоже могли уменьшиться, как я понимаю?..

– Могли, ещё как! – Фьялар рассмеялся. – Но Гоин исследовала этот вопрос и обнаружила, что это невозможно! Она так сказала! А Гоин можно доверять, хотя бы в этом, она великий специалист по артефактам!.. Так вот, она сказала, что только существа, которые рождены на Древе, могут быть защищены футляром от Света Верхушки Кроны. А Старшие бы превратились в пыль. Что, впрочем, с ними и произошло!.. В этом есть нечто фатальное… Я с удовольствием вернул бы вам и часы, но они наверняка в офисе Гоин, в Хель! А туда я не ходок…

Форсетти покачал головой. – Красивый герб, – заметил он. Ньёрд и другие скоро вернулись.

– Властью, данной мне, я одобряю этот план, – произнёс Император. – Но выставляю условия. Первое: найденная Деталь, она же маяк, поступает в собственность Короны. Второе: в группу, которая отправится в путешествие, будет включен Король или Королева Кроны. Главой экспедиции назначаю Форсетти. Состав группы и её маршрут будут оговорены отдельно. Вы согласны, Фьялар? – Согласен.

– Тогда переговоры можно считать завершёнными. Огласите итоги, князь Олег.

– Согласно решению Императора, Корона окажет помощь Фьялару, графу Реттвика, тайному советнику, хранителю короны Локи. Эта помощь будет выражаться в посылке с ним вооружённого отряда с целью поиска и коронации потомка Локи на Сломанной Ветви и всемерной помощи в этом деле до его успеха или неудачи, произошедшей по не зависящим от сторон причинам. Обе стороны заключают соглашение честно, без лукавства и задних мыслей, согласно Законам Кроны. В случае несоблюдения соглашения одной из сторон, вторая вправе считать себя свободной от обещаний, – произнёс князь.

– Подтверждаю, – сказал Ньёрд.

– Принимаю, – ответил Фьялар. Все пошли к выходу.

– Форсетти, на минутку, – Ньёрд подмигнул ему и, когда кают-компания опустела, добавил: Переговоры с представителями Хальмстадтской Ветви перенесены, мы успеем завернуть к тебе в гости… Бочонок амонтильядо спрятан в трюме. Пойдём проверим, нет ли течи?..

Через час Форсетти вышел на корму. Голова приятно кружилась, а может, и кружилось ночное небо Ветви, над которой корабль плыл с помощью энергетических полей, после того как покинул море Ближних Снов.

Фрейя стояла на корме, в широком светлом сарафане, босиком на деревянной палубе. Её волосы были распущены, их трепал тёплый ветер.

– Вспомнили былые битвы? – улыбнулась она.

– Да так, примерно половину, – рассмеялся Форсетти.

– Это хорошо… – Фрейя помедлила и сказала: Вроде бы, у правителей Асгарда дети бывают только после четверти века супружества… Так пишут в летописях. Похоже, мы нарушим традицию… – Поздравляю! – Благодарю, Форсетти!.. Фрейя помедлила и добавила:

– Асгард, конечно, прекрасен, но иногда мне с семьёй хотелось бы жить вот на такой тихой Ветви. Ньёрд был бы лесником, а я – молочницей! – рассмеялась она. – Примерно так мы и живём… Смотри!

За синей полосой леса светились огни фонарей, показался разноцветный городок.

– Салли, наверное, спит… На этой Ветви рано ложатся спать. Я почти привык. – Как она?..

– Хорошо. Всё вообще так хорошо, что мне иногда кажется, что это я придумал Салли… И жизнь похожа на сон. Всё думаю, сейчас проснусь где-нибудь в лесу: темно, сыро, а в кустах возится вепрь…

– Мы все как во сне, Форсетти, – улыбнулась Фрейя.

Она помолчала и добавила:

– Перед вашей свадьбой Трувор – Глава Специальной Службы Короны – по просьбе Ньёрда проверил данные Салли. Негласно. Никто не знал. Я выяснила случайно… Ньёрд обмолвился, а потом рассказал.

– И что же он узнал? Что не знаю я?..

– Ничего. Обычная биография. Девушка с Ветви Средней Кроны. Пробовала себя в разных профессиях. Недолго была на войне – в тыловых подразделениях. Научилась хорошо готовить. Потом открыла небольшой мотель. Где вы и встретились… Но интересно другое. Она тогда уже ушла в Зимний Сон, а нас принимала её ментальная проекция. Вариативная. Но ты увидел Салли такой, как она есть. Можно сказать, ты увидел своё будущее… А она запомнила тебя. Увидела в своём сне. Реального. Не нас, только тебя… – И знаешь, мы с Ньёрдом обсуждали этот вечер, не раз… – продолжила Фрейя. – Он говорит, что видел только меня… Клянётся! Хотя я ему не всегда верю… А я видела себя – какая я была на гонках… Три Фрейи в одном мотеле!.. Не много ли?.. А потом вдруг я увидела Салли – коротко, как вспышку… Когда она нас провожала. Это была она, настоящая, но другая. Не девушка в красном платье… – А какая?

– В военной форме, как у тебя. Форме Чёрных егерей. Усталая. В её глазах было что-то трагическое, не знаю, как это описать…

– Что бы это значило?.. Странно, Фьялар, похоже, тоже знает её… Она говорит, что не помнит его. Но карлик – лжец. И я не хочу говорить с ним об этом, – проговорил Форсетти.

– Я тогда подумала, что это видение относится к нашему путешествию. Потом, что к её биографии, войне. А теперь – не знаю. Может, к будущему?.. Ты ведь не возьмёшь её с собой?.. – Конечно, нет.

Фрейя улыбнулась ему.

– В любом случае, береги её. И себя. Ты нам очень дорог.

Из заметок Хёда

Мне приснилось, что я уснул в номере гостиницы. Я шёл по глиняной дороге рядом с опушкой, в отдалении проезжал поезд, а лесорубы валили огромные, в несколько обхватов, деревья. Там я начал сочинять поэму и проснулся в другом сне. Поэма была уже записана на бумаге, я прочёл её. Потом снова проснулся в номере гостиницы, в котором заснул сначала. Решил восстановить поэму по памяти, но, когда написал три строчки, мне отрубили голову и я пробудился по-настоящему. От всей поэмы запомнились (как мне показалось) эти три строчки. Я решил их сохранить, записал в блокноте и указал время. Потом уснул. Проснувшись утром, совсем забыл текст и сомневался, что записал его наяву.

Взял блокнот и прочёл: «И через сон, где богатство и удовольствие, я увидел другой сон». 4 часа утра.

Глава V,
в которой рассказывается о приключениях девушки-утилизатора и полёте мотылька

Вертлявый зеркальный человек, бывший ранее в зеркальном мире Алексеевым отражением, в неистовом восторге плясал по большому персидскому ковру, вывезенному из Шираза, топча его каблуками и высоко подбрасывая ноги. Через минуту он остановился. Обернулся к зеркалу и залился диким хохотом, показывая язык и грозя кулаками.

Александр Чаянов

Паола плыла над травой, которая то становилась водными струями, то поникала вниз – словно водоросли у берега, и по ним пробегала лёгкая волна. Вскоре она выплыла на дорогу, которая поросла синими и фиолетовыми цветами. «Где-то рядом заброшенный сон», – подумала Паола и отправилась по дороге, в сторону, где возвышался светлый полукруг.

…Паола жила в Ближних Снах и работала Утилизатором. Порядок в Зимних Снах обеспечивали Наблюдатели, а Утилизаторы приходили после их завершения: их задачей было обследовать заброшенные сны – хозяева которых придумали другие или умерли. В этих обветшалых мирах Утилизаторы отыскивали то, что могло пригодиться для Ближних Снов, а потом развеивали их – будто срезали с дерева засохшие ветви. Паола плыла над дорогой, но тут физические законы изменились и она встала на ноги. Дорога упиралась в полукруглый рекламный плакат, на котором блондинка принимала от смуглого мужчины с усиками пузырящийся бокал. В середине плаката темнела небольшая арка. «Пустышка, – подумала Паола, – глупый сон, из которого ничего нельзя взять». Ей вспомнилось, как она нашла в одном заброшенном сне розового слона: он бродил по гавани, поднимал хоботом и жевал просоленные причальные канаты. Когда его доставили в Ближние Сны, слон произвёл фурор – королевы Фригг и Сигне затребовали его на Верхушку Кроны, а сама Паола была награждена Императорским рескриптом.

Она проверила оружие – иногда в старых снах задерживались тени хозяев, которые воспринимали сон как своё личное владение. Большой опасности они не представляли, но порой приходилось обороняться. Паола зашла под рекламный плакат: теперь она была не синей фигурой, окружённой крутящимися лилиями и маргаритками, а высокой, стройной девушкой в джинсовом костюме. Её смуглые руки украшали браслеты, в мочках ушей раскачивались крупные круглые серьги. Скулы были затенены, на губах появились тёмно-красная помада и тени под глазами – Паола позаботилась о макияже. Она шла по улице, на которой то вспыхивали, то гасли фонари, выцветшие рекламные плакаты были в подтёках дождя. Возле большого здания с надписью «Осеннее дефиле: кастинг моделей» валялись стоптанные туфли – не меньше сотни. Никого не было видно. Паола дошла до края города: там проходил круг дороги, за которой виднелось небо с редкими облаками – граница сна. Она отправилась обратно, собираясь закрыть и развеять этот сон, но её внимание привлёк бар в переулке. Она подошла ближе и услышала музыку. Загорелась вывеска, на которой был нарисован карлик, проткнутый огромной булавкой.

Девушка зашла в бар. За стойкой стоял молодой человек с бледным лицом и крашеной чёлкой, которая спадала ему на глаза.

– Вы пришли записаться на кастинг?.. Вы такая симпатичная девушка! Вас ждёт множество контрактов! Только нам просто необходимо познакомиться поближе! Я – Рон! Рад вас видеть…

– Паола. Вообще-то нет. Извините. Я, пожалуй, пойду.

Молодой человек ответил с улыбкой, но явно сдерживая злость.

– Нет, нет! Вам нужен кастинг! Тут было так много девушек! Целые сотни! А потом они все куда-то делись! Растаяли… Осталась только стоптанная обувь… Я хожу по улицам, заглядываю в дома, мне кажется, что там кто-то есть! Уходит за минуту перед тем, как я прихожу! Только ветер шумит занавесками… Налить вам выпить?..

– Спасибо, нет.

– А зря! Мы бы выпили за Фьялара… – молодой человек растягивал слова, постепенно горячась и говоря всё быстрее. – Ведь он втравил меня во всю эту историю, а потом сбежал. Он всегда сбегает – хитрый пройдоха. То ли дело Галар – человек слова!.. Ну пусть не человек, но слово держит. И вот я стал лузером!.. Я – лучший менеджер по итогам года! Двух лет! Я попал в этот город, где три улицы переплелись косичкой школьницы младших классов! И не могу отсюда выбраться. Вытащи меня! Или останься тут, со мной!.. Я устрою для тебя интересное представление! С участием клоуна!

– Простите… – Рон!

– Рон. Вы – тень некогда жившего Рона, находящаяся в его Зимнем Сне. Вы – часть заброшенного сна. Возможно, вы полагаете, что вас окружает что-то подлинное, что вы представляете собой реальную личность. Это не так. Я закрою этот сон: сейчас или немного позже.

– Вы очень быстрая девочка. Слишком торопливая. А если я буду против? – Это ничего не меняет.

– А это? – Рон поднял дробовик, который лежал под стойкой.

Паола вздохнула. Это была не первая подобная история, и они тяжело переживались ей.

– Я не могу вас вывести. То есть я могу взять из заброшенного сна некий образ – вещи, цветка или животного, например, но не тень хозяина. Вне своего сна она исчезнет очень быстро, почти сразу. В заброшенном сне её иллюзорное существование длится дольше, но конец всё равно не минуем. Впрочем, вы забудете про мой визит, как только я выйду из арки. Заброшенный сон замкнут на себе и отторгает всё постороннее. Могу пообещать вам не закрывать этот сон, пока вы в нём находитесь. Это всё, что я могу сделать.

Рон выстрелил, дробовик осыпал Паолу лилиями и маргаритками. Она направилась к двери.

– Ну уж нет! Ты не представляешь, кто я!

Рон прыгнул вперёд и загородил ей дорогу. В его руке был нож.

Паола сняла серёжку, которая превратилась в яркий диск.

– Я вынуждена, Рон.

Она бросила диск, он снёс Рону голову. Рон растаял в воздухе.

Паола подняла серёжку, открыла дверь и вышла на улицу. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней через окно, но, когда она присмотрелась, занавеска была плотно задёрнута. Паола покачала головой и направилась к выходу с твёрдым намерением закрыть этот сон и забыть о нём как можно скорее.

Она почти дошла до арки, когда услышала смешок.

– Не так быстро, девочка.

Паола изумленно посмотрела на Рона, который стоял у телефонной будки в конце улицы.

– Ты думала, что я обычная тень? Серая тень, уныло сидящая в паршивом баре?! Я – Рон! Рон-тень!

Вокруг головы Рона вспыхнуло пламя, поднявшееся вверх лепестками. Он оказался рядом с Паолой и ударил её по лицу.

– Вот что делают с непослушными модельками! – Схватил её за волосы и с силой втолкнул в арку.

Они упали на поле. Паола услышала, как по траве шуршит нож. Она повернулась и сжала браслет на руке.

…Паола и Рон плавали в воде – мелком и мутном пруду, которое тут же захлестнула морская волна. Девушка вынырнула, ища глазами Рона. Но увидела только огромную рыбу, которая ушла на глубину.

Из плеча Паолы текла кровь, превращавшаяся в лепестки роз. Она поплыла на восток, в разноцветных сияющих волнах моря Ближних Снов.

* * *

Эйнар шёл по дороге между домов. В некоторых светились красноватые огни: где-то гасли, где-то зажигались: словно перелетали из дома в дом, подобно бабочкам. Вдалеке блестела луна: Эйнар смотрел на неё. По ней проплывали длинные синие тени, напоминавшие крылья огромных птиц. Эйнар ощутил беспокойство, будто что-то потерял. Он знал, что так должно быть, но на всякий случай проверил карманы. Он подошёл ближе к тёмному дому и ощутил тоску: будто забыл что-то очень важное. Эйнар постарался не думать об этом. Зашёл в дом. Внутри были серые одинаковые стены, на одной – портрет в простой рамке. Эйнар не первый раз был здесь, но не рассматривал его. Ему опять показалось, что карман прохудился и нечто выпало, очень нужное, но что именно – он не помнил. Эйнар проверил карманы, всё было на месте, но стало ещё тоскливей. Он прошёл через коридор в дальнюю комнату. Там, возле стола, стояло серое безликое существо. Его уши, похожие на кроличьи, вытягивались вдоль потолка, по обе стороны от лампочки. Вокруг неё крутился мотылёк.

– Привет, Эйнар. – Здравствуйте, Старший. – Как прошла встреча с Гоин?.. – Хорошо. Она согласилась сотрудничать.

– Это было предсказуемо. Как и то, что она уже донесла о нашем предложении Другим. – Вас это не беспокоит?

– Нет. Так и должно быть. Она может предать нас. Она наверняка предаст нас. И ты предашь. При возможности. Эйнар протестующе качнул головой.

– Нет, не волнуйся, это нормально. Так мы берём своё. То, что нам принадлежит. Так мы стрижём своих овец, собираем их серую грязную шерсть, всю в репьях… Кому-то это, вероятно, не по вкусу. Им подавай чистую, белую. Но не нам. Не мне.

– А как же план?.. Весь замысел? – спросил Эйнар.

– План – это множество вероятностей, которые, в свою очередь, порождают новые планы. Каждый может стать главным. Посмотри на этого мотылька, возле лампы. Как его поймать, не имея крыльев? Как его поймать пауку? Надо шире раскидывать сети, затянуть всю комнату паутиной. И тогда – рано или поздно – он влетит в неё. И его жизнь, его душа будет высосана – вся, пока не останется сухая хрупкая оболочка. Как страницы забытых книг. Как одежда стариков: жалкое наследство, которое дети бросают с косогора.

– Так я работаю с Гоин?

– Да. Ты можешь достичь своей цели. Для этого тебя и брали. Но, может, ты хочешь другого? Тебе кажется, что ты что-то потерял – в кармане с дырой. А может, тебя беспокоит не это? Может, ты боишься, что в нём что-то можно найти?

Эйнар молчал.

– Я бы порекомендовал тебе зашить карман, Эйнар.

Вскоре Эйнар вышел из дома. Улица была тёмной, только один красный огонёк мерцал вдалеке. Он нашарил в кармане бечёвку, накрутил её на палец, а потом бросил в придорожную канаву.

* * *

На Верхней Ветви по лесу бежал деревянный человечек в маскировочной накидке. Иногда он падал и полз по-пластунски, переговариваясь с незримым собеседником. – Ты засёк их?..

Человечку отвечал странный голос, перебивавшийся хлопками, словно лопался гриб-дождевик. – Да… Пуф! На опушке… Пуф! – Что это за шум?

– Я выпускаю споры, которые затрудняют обнаружение! Пуф!

– Их двое?..

– Да, но третий движется к ним!.. Моя грибница его засекла!.. Пуф!..

– Я рядом. Передавай информацию при необходимости. Отключаюсь.

Деревянный человечек полз через лес, приближаясь к опушке, бормоча себе под нос: «Никто не сравнится с Офниром! Креативщиком! Республиканцем! Либералом – в разумных пределах, конечно! Все вы у меня ещё попрыгаете!.. Глупого Альва сделают мусорщиком! Распространителем старых вредных сплетен! А меня повысят!» Словно поражённый своим будущим величием, Офнир замер, а потом снова усердно пополз вперёд.