Охотница на клыкастых, или Бал кровавой луны

Глава 12: Поездка

Сразу после обеда дедушка вышел меня провожать. Дормез отправился позже запланированного, но кучер собирался нагнать упущенное время в дороге. Мы должны были успеть добраться до постоялого двора до темноты, и меня эта остановка безмерно радовала.

– Как доберешься, весточку скинь через магическую шкатулку галеция Квинтона. Как кого зовут, с кем лучше не общаться, а с кем подружиться обязательно, я тебе записал.

– Я видела, дедушка. – отозвалась я, прижавшись к его теплому боку. – Ты только не переживай за меня, ладно? Я нигде не пропаду.

– Ох и не спокойно мне что-то на душе, внуча. – признался галеций Лугстар. – Может переждем денечек да вместе отправимся?

– Так дормез уже ждет. – заволновалась я. – А то, что неспокойно, так это потому, что вы с глецией без меня остаетесь. Придется тебе ее терпеть. К ней же гости теперь не ходят.

Дедушка Ивгоний на миг помрачнел, будто только вспомнил об этом маленьком факте. Но долго некромант расстраивается не умел:

– Блошик, а блошик. – взлохматил он мои волосы, не убранные в косу. – Это ты меня так успокоить или взбодрить решила?

– На том и стоим. – словно извиняясь, развела я руки в стороны. – Не скучай, деда.

Коротко поцеловав его в колючую морщинистую щеку, я торопливо скрылась в дормезе. Боялась, что остановит, передумает, перенесет поездку на завтра, а потому даже не попрощалась как следует. Потому и махала долго, высунувшись по пояс в окно – до тех пор, пока крепость не скрылась за обледенелыми деревьями.

Кучер гнал лошадей изо всех сил. Обычно в дороге я спать не могла – всегда смотрела в окно, но на этот раз выбора у меня не было. Следовало отоспаться и набраться сил, чтобы ночь потратить на возвращение.

По темноте меня никто искать точно не будет, а значит, я имела все шансы оторваться от возможной погони. Вампиров не боялась – им в лесу делать нечего. Их пища люди, а люди по ночам по лесам не бродят.

Нормальные люди.

– Все, дальше ходу нет! – разбудил меня громкий стук в дверцу.

– Почему это нет? – удивилась я, спросонья пытаясь сообразить, что к чему.

Закутавшись в меховой плащ, выбралась наружу. Свет, исходящий от факела, после темноты дормеза, резью ударил по глазам. Прикрывшись ладонью, я осмотрела кучера. Кучер был мой, точнее дедушкин. Выглядел нормально – не драным, не пьяным, но морда его лица хмурилась и негодовала.

– Мост обрушился, дальше ходу нет. – махнул он факелом себе за спину. – Я объездной путь так хорошо не помню, по-светлу дорогу будем искать. А пока надо бы в ближайшее поселение наведаться. Здесь деревня недалеко – почти пустая. Печь найдем чем растопить и переночуем.

– А деревню-то в темноте отыщем? – засомневалась я, глянув по сторонам.

Экипаж стоял на перекрестке. По следам на снегу было видно, что народ здесь колесил во все стороны, но это днем. Сейчас же я дальше факела ничего не видела. Темнота стояла такая, что хоть глаз выколи.

Не себе, естественно.

– Отыщем. Уж в трех соснах не заблудимся. – обрадовался возничий тому, что я согласилась с его предложением.

Да только я еще с ним не согласилась! У меня был план, и пустующая деревня в нем вообще не участвовала. Это здесь дорогу видно было, а там? Есть ли она там вообще эта дорога?

– А далеко отсюда постоялый двор?

– Так за мостом сразу. Почти приехали. Если бы не мост, уже горячего чего в желудок упало бы. – выражение лица мужчины сменилось на мечтательное.

Я бы тоже сейчас от горячего не отказалась, но увы. В дормезе у горячего камня грелась моя фляга с отваром. Она была у меня одна, и я собиралась отдать ее кучеру.

– Я тогда пешком на ту сторону переберусь. – сообщила я, засобиравшись. – Переночую на постоялом дворе и вас дождусь. Потом и в путь дальше отправимся.

– Да как же ж, галация Лугстар? Да как же вы одна? А если снасильничает кто? Мне потом хозяин голову оторвет! – замельтешил, запаниковал мужчина. – Нет-нет-нет! Да как вы переберетесь?!

– Ногами. – сообщила я ему, открыв дверцу, чтобы забрать из своего саквояжа наплечный мешок только с самым необходимым. – Там лед внизу, по нему и пройду. Все, утром встретимся.

Собрав свои пожитки, я отдала возничему фляжку и несколько монет, чтобы он в деревне смог расплатиться за ночлег в тепле и горячий ужин. Пустой дом – это, конечно, хорошо, но не тогда, когда ты уставший после мороза. Да и лошадям уход и отдых нужен, чтобы в обратный путь отправиться.

Меня пытались остановить, но я была упряма. Стало приятно от того, что меня окликали галацией Лугстар, но на самом деле по документам я пока так называться не имела права. Вот вернусь когда к дедушке, тогда и разберемся.

– Да меня галеций Лугстар умертвит! А потом воскресит и снова умертвит! – озвучил мужчина последний аргумент.

– Тогда я найду того, кто вас снова воскресит. – пообещала я.

Присев на свой мешок, с небольшой горки я покатилась по снегу вниз прямиком к замерзшей реке. На самом деле переходить ее я естественно не собиралась. Мне нужна была только достоверность. Я хотела убедить кучера, что действительно собираюсь перейти через реку, но так ли это будет, он в темноте все равно не увидит.

Одно только я не рассчитала – после ската по снегу нужно было подниматься вверх по склону.

Вот я и поднималась. Взмокла вся, но зато согрелась разом. По моим ощущениям потратила около получаса, что тоже, в принципе, сыграло мне на руку. Когда я наконец поднялась, поминая и Всевышнего, и вампиров, и Охотника, возничего на дороге уже не оказалось.

Но это было только начало. Мне предстоял долгий путь. До постоялого двора, как сказал дедушка, ехать было часов шесть от силы, но я такую скорость как лошади развить не могла. Зато я знала, как срезать.

В этом мне должна была помочь моя память. И карта, которая еще этим утром лежала в столе у дедушки в кабинете. Именно за ней я в дом перед самым отъездом и возвращалась, соврав, что хочу попрощаться с галецией Лугстар.

Когда я без стука вошла в ее спальню, прежде спрятав карту за пазуху, эта бессовестная дама скакала по комнате как деревенская коза. Какого же было ее удивление, когда она обернулась и увидела улыбающуюся меня.

– Если хоть один волос… – начала было я тоном ласкового убийцы, но тут же вспомнила, что дедушка Ивгоний и так был почти лысым. – В общем, если галеций Лугстар хоть как-то пострадает из-за вас в мое отсутствие, я за себя не ручаюсь, глеция. Я с вами шутить не буду. Как бы вы ни старались обмануть всех вокруг, я вижу вас насквозь.

Плохо только, что это волшебное зрение никак не действовало на темноту ночи.

Первый час пути дался мне легче всего. Я шла прямо по дороге, стараясь при этом держаться ее края, чтобы в случае появления внезапных путников, спрятаться за деревьями или в ближайшем сугробе.

Темно было, хоть глаз выколи. Но даже имея возможность смастерить факел и поджечь его, я не собиралась этого делать. Существовала значительная вероятность, что вампиры-летуны смогут заметить мой огонек с воздуха, а это – прощай, Всевышний. В этой глухомани точно не найдется участливого Охотника, который решится меня непутевую спасти.

Сверившись с картой под светом луны на очередном перекрестке, я поглядела по сторонам. Мороз щипал щеки, инеем ложился на ресницы, но я упрямо двигалась вперед. Точнее, уже наискось. Именно здесь можно было значительно сократить путь, идя не по дороге, а прямо через лес. Болот в этой местности сроду не водилось, так что опасаться было нечего.

После второго часа в пути я окончательно потеряла счет времени. Пыталась считать по шагам – так было легче всего, но слишком быстро начала сбиваться со счета. Правда, от идеи начать подсчет шагов заново не отказалась. Так я себя занимала в дороге, стараясь не регировать на посторонние звуки.

А их в лесу было полно!

Где-то скрипнула ветка. Где-то прошуршал ночной зверек. А где-то и вовсе ухнула птица, отчего сердце мигом провалилось в пятки.

Страшно было очень даже. Мало того, что ночь являлась временем кровососущих, так ведь в лесу еще и медведи, и даже волки водились. Последние вообще предпочитали передвигаться стаями, а там ни один ножичек от беды не спасет.

– Все! Не могу больше! – выдохнула я облако пара.

Пот катился градом, ноги уже не шли. Хотелось сесть, а лучше лечь, но я не позволила себе ни первого, ни второго. Знала, что если чуть-чуть расслаблюсь, то от упрямства не останется и следа. Разленюсь, костер разведу, а там и еловых лап отыщу да постель себе сооружу. И ни один медведь до утра не разбудит!

Нет, так много времени я потерять никак не могла.

Достав из заплечной сумки кусок вяленого мяса и краюху хлеба, я немножко потопталась на месте, давая ногам передохнуть, но едва доела, тут же продолжила путь. То спускалась в заснеженные овраги, то тяжело пробиралась через слежавшиеся на солнце сугробы, то поднималась по склонам. Даже тропинку вытоптанную чью-то отыскала, но она расходилась с тем направлением, куда я энергично вышагивала.

Энергии добавляла еда. На чем, на чем, а на питании для себя любимой я не поскупилась. Половину заплечного мешка занимали запасы съестного, которые я и уничтожала по дороге не иначе как от нервов.

Мероприятие по возвращению обратно в город было крайне сомнительным, с какой стороны не посмотри. Но при этом я хорошо понимала, что прятаться вдалеке от дедушки ни за что не смогла бы. Я должна была знать, что происходит. А еще должна была сама все решить.

Галеций Лугстар точно не был виновен в том, что я все время находила для себя приключения. Даже Лицка говорила, что я ходячее бедствие, так почему из-за этого должны страдать другие?

Последний отрезок пути до городского кладбища, вынесенного за пределы самого города, я преодолевала уже на честном слове и голом упрямстве. Ноги не шли, глаза то и дело закрывались от усталости, потому что в темноте приходилось напрягать зрение, а спина отваливалась так, будто я несла с собой булыжник.

Но это определенно была моя победа! Я добралась до кладбища еще до рассвета!

Присев на старую лавку, стоящую у входа на погост, устало вытянула ноги и застонала от блаженства.

– Свят-свят-свят! Покойница! – завопили в метре от меня голосом тонким, звонким, на удивление противным.

Повернувшись на звук, я изумилась еще больше, потому что по белому снегу от меня медленно пятился мужик. Самый обыкновенный мужик в широком тулупе.

– Ох, Всевышний! Больше ни грамма! Ни граммулечки! – испуганно шептал он себе под нос.

– Это дело хорошее, верное. – отозвалась я, оценив его хищным взглядом. – До города-то подкинете? Не на своих же двоих вы сюда притопали?

За тем, как мужик падает в обморок и оседает на снег, я наблюдала с непониманием.

Глава 13: Возвращение

– А деньги?! – воскликнула я, демонстрируя оные на раскрытой ладони.

Но демонстрировать уже было попросту некому. В рассветных сумерках очухавшийся мужик стеганул свою лошадь и отправился восвояси, снова что-то бубня себе под нос. Не иначе опять повторял опостылившее за время пути “Ведьма!”. Собственно, именно так он меня и нарек, пока я самолично его к его же повозке по снегу тащила, схватившись за полы добротного тулупа.

Впрочем, спорить с болезным я все равно не стала. Его амбре не располагало к беседам, да и мне так было куда надежнее и спокойнее. Лишних вопросов не зададут и в дебри не завезут!

Затащив мужика в повозку, заправлять дорогой решила сама. У него так руки тряслись, что не дай Всевышний перевернулись бы в такой темноте. А я зрячая – вмиг дорогу до городских ворот отыскала.

– А чего по кладбищу-то шастали в такой час? Совсем вампирюг проклятущих не боитесь? – полюбопытствовала я, легонько погоняя старенькую лошадку.

Из повозки мне ответили невнятным мычанием.

Остановив повозку у будки постового, я поглубже натянула капюшон плаща и спешилась. Да только даже расплатиться за любезность не успела, как мужик удрал. Зато постовой от лишней монетки не отказался, и в город через калитку я вошла без единой записи о посещении.

Такие дела всегда делались быстро и легко, если было чем посулить.

Но при этом существовала и обратная сторона у этой монетки, о чем я знала не понаслышке. Постовой всегда примечал особые приметы входящего и передавал их жандармам, чтобы те наверняка знали, кого ловить.

И пусть жандармы в Энтервае были трусливее собаки, внутренние устои службы соблюдались даже здесь, потому что кушать вкусно и сытно хотелось всем. Только поэтому первым делом я отправилась не за горячим отваром в ближайшую таверну, не за уютной коморкой на постоялый двор, а прямиком на черный рынок за тем, что помогло бы мне кардинально изменить внешность.

Так, чтобы ни один вампирюга клыка не подточил. Так, чтобы даже дедушка Ивгоний меня вблизи не узнал.

Черный рынок Энтервая находился, как ни странно, совсем не на окраине города, не на отшибе, а в самом центре оживленных улиц бедного квартала. Здесь было на порядок грязнее чем в центре, и шум стоял даже в этот ранний час.

Собственно, именно сейчас рынок только собирался открываться – многие столы еще были пустыми. Со слов Жака – нашего конюха, работа здесь начиналась вместе с рассветом и продолжалась всего несколько часов.

Когда к работе приступали доблестные стражи правопорядка, на этих улицах уже не оставалось ни единого следа от бурной торговли разного рода запрещенными предметами. Разве что грязно было по-прежнему. Извилистые проулки с домами-свечками и навесами из серых простыней буквально кишели жирными серыми крысами, которые копались в вонючих отбросах, невзирая на людей по соседству.

Маленькие покосившиеся оконные рамы, выбитые стекла и двери, крики и ругань. Бегающие спозаранку дети с внимательными взглядами.

О, да! Эти взгляды я знала отлично. В Доме Покинутых никто никогда не воровал, но поначалу многие новенькие пытались. Пытались вести уже ставший привычным образ жизни, пока им не показали, что все может быть совсем по-другому.

– Попытаешься залезть ко мне в карман, останешься без пальцев. – предупредила я мальчонку лет шести, что увязался за мной еще от второго дома и неспешно следовал ровно туда, куда я сворачивала.

На очередном повороте я его и поймала.

– Отпусти, дура! Закричу! – завопил он, но не слишком громко, абсолютно не желая привлекать внимание кого бы то ни было.

Потому что тогда пришлось бы делиться. А он еще не знал, стану ли я откупаться от его воплей.

– Кричи. – милостиво разрешила я. – А я пока твои карманы проверю. Вдруг там чего интересного завалялось.

Сделав вид, что случайно выпустила его руку, я с усмешкой наблюдала за тем, как парнишка улепетывает. Он мне еще и язык напоследок показал, но едва я перевела взгляд выше, как заметила на другой стороне улицы знакомый профиль.

Сердце застучало быстро-быстро. Вот ты и попался, Охотник!

Я старалась настичь парня быстро и бесшумно. Но то ли день сегодня у меня был неудачный, то ли я по жизни отличалась неуклюжестью. В любом случае запнувшись о первый же мусорный бак, я уронила его себе под ноги, чудом перепрыгнула через него и прижалась к стене противоположного дома. Из-за угла меня видно быть не должно было, но я рискнула выглянуть из-за него только досчитав до десяти и на один короткий миг.

Собственно, этого мига только и хватило, чтобы отметить обтянутую плащом спину Охотника. Он как раз поднимался по ступенькам на крыльцо одной из лачуг, рядом с которой стоял жутчайше страшный огроменный орк.

Еще раз досчитав до десяти, я сделала глубокий вдох, но тут же пожалела об этом, закашлялась и рвано выдохнула.

Отступать было нельзя. Я не знала, когда еще смогу вычислить этого героя, который все свои деяния спер на меня, так что “поймать” его я намеревалась прямо сейчас. Ну или хотя бы выяснить, где он живет, чтобы натравить на него красноглазых.

В конце концов мы с дедушкой сейчас страдали именно из-за него! Ну и из-за меня, конечно, немножко, но по большей части из-за него!

Набравшись мужества, решительности, смелости, я твердым шагом пересекла улицу. Шла прямо на орка, но каждый мой следующий шаг становился в разы неувереннее предыдущего. Просто чем ближе я подходила к серокожему орку с оттопыренной губой, провалами вместо носа и клыками, будто бивнями, тем ниже становилась ростом.

В конце концов голову мне пришлось задрать так сильно, что того и гляди заплечный мешок перевесит.

– Чего. Надо? – прогрохотал громила, глядя как на заплутавшую козявку.

– Я туда. – кивнула я неуверенно в сторону крыльца под навесом и шагнула.

Да только на один шаг меня и хватило. Выставив вперед широкую ладонь, орк поймал меня и бесцеремонно отодвинул на пять шагов назад.

– Разрешения. Нет. – припечатал он и снова сложил руки на могучей груди, обтянутой мехом кого-то невинно убиенного.

– Так у моего друга есть. – наврала я и вновь ринулась в атаку. – Он только что зашел.

Но и на этот раз была поймана и отодвинута. И на третий тоже. Четвертый пробовать не решилась, потому как орк достал из-за спины каменный молот. Навершие оказалось размером с мою голову, так что намек я поняла преотлично. Но не до конца.

Решила взять страшного охранника измором.

В том смысле, что он же наверняка за целый день куда-нибудь да отойдет – по той же нужде, а я тут как тут! Опершись спиной о стену противоположного дома ровно напротив крыльца, я подъела остатки ночного пиршества. Потом приступила к утрешнему и даже дневному. А еще снова поймала того парнишку и за вознаграждение наказала ему купить мне флягу и набрать в нее воды. Денег наперед не давала – прекрасно знала, что в его кармане монет куда больше, чем в моем.

Серокожий орк сверлил меня неприязненным взглядом. Я отвечала ему тем же, уже обзаведшись косоногим стулом, большой фляжкой с водой, вторым плащом и даже зельем, которое позволяло изменить внешность. Все это добро мне с удовольствием таскал Дран, осознав, что я не обманываю и действительно плачу за пустяковые задания.

Покупать все это через него мне было куда выгоднее, чем самой. Во-первых, так я точно знала, что Охотник из потрепанного временем здания еще не выходил. А во-вторых, мальчишка был хорошо осведомлен, у кого товар качественный, а кто работает одним днем.

Орк так и не сдвинулся с места до самого вечера. Сколько бы ни надеялась, как бы ни ждала, он не отошел от крыльца ни на секунду.

Смеркалось. Пришлось сдаваться.

Демонстративно поднявшись на ноги, я размялась и с видом человека, ничего не знающего о проигрыше, неспешно отправилась к развилке, откуда можно было выйти на центральную улицу. Первым делом требовалось изменить внешность и лишь потом отыскать место для ночлега.

Так я и оказалась в ближайшей таверне, которая в этот час еще работала.

Внутрь пропахшего дымом плохо освещенного заведения я пробралась с трудом. Разумные посетители спешили поскорее разойтись по своим домам, а потому толкались в дверях. Но я была ловчее.

– Два куска мясного пирога с собой и кружку горячего отвара. – потребовала я, высыпая на деревянную стойку монеты.

Хозяин заведения сгреб их отработанным движением, попутно давая сигнал темноволосой подавальщице. Уже через несколько минут я получила и то, и другое. Но если отвар выпила сразу, чтобы согреться с мороза, то свертки с кусочками пирога спрятала за пазуху.

С ними же скрылась в уборной, где стояли такие ароматы, что неискушенные запахами мертвяки и те не выдержали бы.

Заперев дверь на видавшую виды щеколду, чье местоположение переносили уже несколько раз, достала флягу с зельем и, зажмурившись, сделала глоток. У меня было слишком мало времени, чтобы как следует обдумать, что я делаю, и слишком много времени за целый день, чтобы изучить инструкцию к этой отраве вдоль и поперек.

Один глоток варева, приблизительно равный чайной ложке – один час в новом обличье. Больше двадцати глотков за раз делать не рекомендовалось, так как эффект мог стать необратимым. Да и больше пяти дней использовать не следовало – часть облика могла срастись с внешностью того, кто использовал зелье.

Отсчитав положенные семь секунд, я открыла глаза и взглянула в потертое зачерненное от времени зеркало. Кое-где по периметру имелись мелкие трещины, в центре – пятна неизвестного происхождения рядом с чьей-то пятерней. Рассмотреть себя через него можно было разве что частично, но мне и этого хватило, чтобы понять, что зелье работает.

Потому что я действительно стала похожа на ведьму. Чернявую, с ярко-зелеными глазами и эксцентричной внешностью. Этикетка не врала – в отражении я видела свою полную противоположность.

– Эй, долго там еще?! Мы закрываемся! – прокричали из-за двери, грохнув по оной, видимо, кулачищем.

Спрятав свой плащ в заплечный мешок, я открыла щеколду и с независимым видом выбралась наружу. Никто из присутствующих не обратил на меня особого внимания. Здесь давно привыкли не запоминать лиц. И это определенно было мне только на руку.

Схватив за локоть бежавшую мимо темноволосую подавальщицу, с кем я теперь сравнялась в росте, я тихо поинтересовалась:

– Комнату у кого здесь можно снять, любезнейшая?

Мелкая монетка живо спряталась в ее объемном лифе.

– Так прямо здесь и можно. На втором этаже есть свободные комнаты. – ответила она негромко, искоса поглядывая в сторону стойки. – А если щедрости хватит, то и воды горячей натаскаю в лохань, и белье чистое принесу, и ужин горячий. Только вы быстрее решайте, мы двери прямо сейчас закрываем.