Военная печать и ленинизм
Вот, товарищи, то, что я могу сказать наиболее существенного о задачах нашей печати. Незачем говорить, что вся эта работа, с начала до конца, будет только в том случае хороша, если она будет проведена принципиально, т.-е. если вся она будет освещаться под углом зрения нашей партии, если вся она будет проникнута принципами и духом ленинизма. Сейчас, после трагической утраты Ленина, многие, едва пробужденные люди хотят найти какой-то самый короткий путь к Ленину. Они знают, что Ленин большой человек. Много говорят и пишут о нем. Читать толстые книги трудно, хочется найти самый короткий путь к Ленину, но чтоб это был путь верный. Между тем, дело это не простое, трудности большие. Разумеется, можно быть массовиком-ленинцем, даже не прочитавши ни одной книги Ленина. Таких очень много. Они идут по тому пути, который Ленин наметил, осветил, указал. Ведь тем и силен ленинизм, что он обобщает опыт масс. Но теперь есть нечто другое, массовик хочет собственной головой найти прямую дорогу к Ленину, понять его учение. Это огромное завоевание. Но в то же время здесь есть возможности ошибок, упрощения ленинизма, как системы, как учения, как метода. Это неизбежно. За этим потоком надо внимательно следить, углубляя его русло и заботясь о том, чтоб оно не засорялось. Но ошибки, односторонности и наивности в подходе к ленинизму есть, и они будут еще встречаться часто… Самой распространенной ошибкой является стремление использовать отдельные мысли или выражения Ленина совсем для других целей. Берут, например, цитату «врозь идти, вместе бить» (кстати сказать, фраза эта вовсе не принадлежит Ленину) и пытаются применить ее к стратегии, к тактике, думая, что в этом и состоит ленинизм. Берут другие афоризмы, которые у Ленина являются не абстрактными истинами, а формулировками конкретных отношений между определенными классами и партиями, и говорят себе: нельзя ли это все приспособить к военному делу, к морскому делу, к артиллерии. Такие искушения есть. Но это, конечно, неправильно, это не путь к Ленину. Это путь начетчиков. Вы знаете, как Толстой, который был метафизиком, составлял «Круг чтения»: он брал отрывки из Конфуция,[68] Христа, Платона,[69] Карлейля[70] и наносил их в календаре, на первый день из Конфуция, на второй день из Декарта.[71] Это есть подход начетчика-мужика. Крестьянин, духовно пробужденный, хочет общих истин, вечных истин, раз навсегда пригодных, он становится начетчиком, т. е. берет готовые тексты, на них утверждается, их распространяет на все случаи жизни. По этому пути всю свою жизнь шел Толстой как философ. Но, конечно, из Ленина взять универсальные поучения, вырезать их ножницами, чтобы они были на каждый день пригодны и для учителя, и для артиллериста, и для хозяйственника, – это не то, это противоречит ленинизму. Ленин не дает готовых рецептов, а учит разбираться в обстановке. Ленинизм есть метод мысли, и этим методом, как инструментом, нужно овладеть. Чтобы овладеть им, нужно пройти трудный путь. Нужно под руководством Ленина продумать некоторые вопросы. Я, примерно, беру одну книжку Ленина, одну статью его, которая обозначала определенный поворот в политике, и ее проштудирую, изучу: почему Ленин тогда-то делал такие-то выводы и указания. Не ставлю вопрос так: не найду ли я, как политрук, в статье Ленина чего-нибудь полезного для своей роты, а говорю так: почему Ленин в 1904 г. выдвигал такой-то лозунг? Почему в 1907 г. выдвинул другой? Я как бы не для своей сегодняшней, непосредственной пользы подхожу к статье Ленина, а подхожу издалека: хочу понять, почему Ленин в таких-то условиях думал или действовал так-то. Чтобы это понять, я должен вникнуть в обстановку, в условия, – это нелегко, это требует усилий, работы, – но как только я это понял, то оказалось, что я не о Ленине забочусь, а себя обогатил, т.-е. понявши, почему Ленин в таком-то году так-то действовал, такую-то мысль выдвигал, я тем самым собственную свою мысль сделал более гибкой, более эластичной – и, глядишь, я, политрук или военкор, стал умнее, шире, смелее, поработавши над Лениным с таким вот историческим подходом. И само собой разумеется, что наши военные газеты, в меру своих сил и средств, технических, политических и всяких других, должны быть орудиями умелой пропаганды ленинизма в армии. (Аплодисменты.)
«Красная Звезда» N 105, 11 мая 1924 г.
Л. Троцкий. «ПЕРВАЯ КНИГА ДЛЯ ЧТЕНИЯ»
Стоит ли ее читать?
Общеобразовательная секция при Военном Отделе ЦИК выпустила «Первую книгу для чтения», предназначенную для солдат. Кто составлял эту книгу – не знаю, но ясно вижу, что составлял ее человек, во-первых, не знающий тех, для кого ее составлял, во-вторых, плохо разбирающийся в вопросах, о которых писал, и, в-третьих, плохо знакомый с русским языком. А этих качеств недостаточно, чтобы составить «Первую книгу для чтения» наших солдат.
На первом месте этой книги на 32-й странице помещена «Памятка воина и революционера». Написана памятка, где каждое слово должно бы быть взвешено, чудовищным языком: «Кучка генералов и министров топтала кости (!!!) миллионов солдат, которые шли на убой»… Каким образом можно топтать кости людей, находящихся в походе? «В деревнях не было куска хлеба и стакана молока, потому что все отдавалось помещикам и их собакам» (!!!). «Злой и хищный фабрикант пропивал по заграницам миллионы, а если рабочий требовал прибавки каких-то (!!!) грошей, то его расстреливали без пощады». В заключение от имени солдата говорится: «я буду знать, что, кроме силы, мне нужна и другая сила – знание и грамотность». Очевидно, автор хотел сказать: «кроме силы оружия мне нужна и другая сила – грамотности и знания». Автор только забыл, что «сила грамотности» нужна и составителю учебников.
Среди «наших поговорок», помещенных на втором месте, встречаются такие перлы, как: «Дремал, дремал, да и выдремал», или «Солдат без ружья – хуже бабы» и пр.
Далее идет монолог рабочего из крикливой, напыщенной и фальшивой пьесы Андреева – «Царь Голод».[72] Андреевских вычур не поймет, конечно, солдат, которому приходится учиться азбуке родного языка.
Затем неожиданно следует «Доля бедняка» Сурикова. Следующая страница посвящена «Русскому Словцу» Гоголя. Потом следует басня «Мирон» Крылова, при чем крыловским басням, этому кодексу мещанской мудрости и молчалинства, приписывается, кроме «глубины смысла», также и «огромное воспитательное значение для русского народа».
На 15-й странице находим неожиданно басню Хемницера «Богач и бедный», в которой Хемницер жалуется на такую социальную несправедливость:
«А бедный, будь хоть из князей, хоть разум ангельский имей, и пр…». Басня приноровлена к настроению благородного, но бедного дворянина. Зачем красноармейцу Хемницер в первой книжке для чтения – этого не разгадает никто!
Но лучше всего неподписанные статейки: «Земной шар», «Богатство», «Общественные отличия», «Мать Земля» и пр. Тут мы читаем: «мир принадлежит одинаково всем и должен быть поделен поровну». Каким образом поделить мир поровну и на сколько именно частей, автор не объясняет. Далее: «работа каждого человека составляет собственность не его, но государства, которое кормит и одевает его». Автор, очевидно, всерьез воображает, что излагает социалистическую доктрину: «работа (!) каждого составляет собственность (!!) государства (!!!)». Далее рассказывается, что богатство – «это оружие разбойника, с помощью которого (разбойника?) небольшая шайка грабителей присвоила себе плоды труда всех людей». Отсюда делается вывод, что богатство должно быть «отобрано от тех рук, которые слишком долго удерживали его». Отобрать от тех рук (!!!).
«Общественные отличия» автор отвергает, хотя неизвестно, что он понимает под отличиями. В конце он рекомендует всему человечеству идти «по гладкой поверхности одинаковости (!) и равенства».
Что это, декадентство или безграмотность? Не забудьте, опять-таки, что это рекомендуется для чтения солдатам, едва научившимся грамоте. О «Матери Земле» сообщается, что она «принадлежит человечеству и потому должна быть поделена между всеми, кто желает ее обрабатывать». Этот черный передел вряд ли имеет что-либо общее с коммунистическим учением.
На странице 20-й находим «Гимн Красной Армии» за подписью Николая Гермашева. В этом гимне (кем и когда, к слову сказать, сочинению Гермашева придано высокое звание гимна Красной Армии?) читаем: «Мрачно еще над землей, всюду не видно ни зги…».
Во-первых, это не по-русски: не всюду, а нигде не видно ни зги, во-вторых, это неправда. Революционный поэт никогда так не охарактеризует нашу эпоху. Такие слова можно было сказать об эпохе восьмидесятых годов, но никак не о нашем бурном времени.
Об елейно-народническом поэте Якубовиче сообщается, что в своей книге «В мире отверженных» он «ярко и правдиво изобразил страдания политических ссыльных», что, как известно, вздор, ибо в книге говорится об уголовных каторжанах, а вовсе не о политических и тем более не о ссыльных.
В довершение всего, Гюи-де-Мопасан, в связи с помещением его отрывка, рекомендуется читателям, как певец «вечных страданий беднейшей части человечества и в особенности французского пролетариата». Мопасан, как певец страданий французского пролетариата, – что же это такое? Шутка? Издевательство? Если издевательство, то над кем?
«Тройка» Гоголя и «Песня о буревестнике» Горького, – которая имела свое значение лет пятнадцать тому назад и которая совершенно утратила его ныне, – мало обогащают общее содержание сборника. Остается еще упомянуть, что в этой брошюре «Бог» и «Творец» попадаются на каждом шагу.
Составлять книгу чтения, да еще первую книгу, для солдат – трудное и ответственное дело. Нужно выбирать отрывки и отдельные произведения с большой находчивостью, с большим психологическим и литературным чутьем и – прежде всего – со здравым смыслом. Нужно обращаться к классикам или брать, по крайней мере, произведения широкого распространения. По нашему разумению, ни тов. Гермашев, ни тот неизвестный автор, который рекомендует весь мир поделить поровну, точно грушу, не принадлежат к классикам. Им самим еще нужно поучиться, прежде чем учить других. Вот почему «Первую книгу для чтения» приходится признать никуда негодной.
«Известия ВЦИК» N 8, 14 января 1919 г.
Л. Троцкий. ЗАДАЧИ КРАСНОАРМЕЙСКОЙ ГАЗЕТЫ
Первая задача красноармейской газеты – стать как можно ближе к красноармейской массе. Газета должна отражать жизнь красных частей, их думы, их нужды, их запросы. Эта задача может быть разрешена только при том условии, если в каждой части найдутся корреспонденты и сотрудники газеты как коммунисты, так и беспартийные.
Задача газеты, разумеется, не в том, чтобы противопоставлять красноармейца всем, кто стоит за пределами Красной Армии. Наоборот, нужно каждого красноармейца воспитать в сознании того, что его часть, как и вся Красная Армия, является боевым органом рабочего класса в целом, борющегося за свое полное освобождение. Чем ближе газета станет к массе, тем лучше она выполнит эту свою воспитательную задачу.
До тех пор пока в других странах у власти стоят помещики и капиталисты, которые поддерживают бывших русских помещиков и капиталистов, нам необходимо иметь армию. А раз так, то эта армия должна быть хорошей, обученной, сплоченной, дисциплинированной, боеспособной армией. Высшая честь каждого красноармейца должна заключаться в том, чтобы стать хорошим воином хорошей воинской части. Именно к этой цели должна газета направлять мысль и волю рабочих и крестьян, входящих в состав Красной Армии.
Нужно, чтобы политическая сознательность шла рука об руку с правильным, точным и полным военным обучением. Кой-как, да кое-как, авось да небось – величайшие враги всякого дела, особенно же военного, которое требует правильности, точности, хорошей сноровки, исполнительности, сознательной дисциплины. Задача газеты – развивать и укреплять эти качества, повышать и углублять интерес ко всем сторонам военного дела, – ибо в Советской Республике военное дело служит рабочему классу.
Борьба наша имеет мировой характер. Трудящиеся всех наций и рас в третий раз собрались в Москве для совместной разработки планов борьбы против мировой буржуазии. Нужно, чтобы каждый красноармеец понял и почувствовал, что он является членом международной трудовой семьи. Красноармейская газета должна неутомимо очищать сознание Красной Армии от национальных, расовых и религиозных предрассудков, от этого тяжкого наследия столетий рабства. Красная Армия в своей борьбе должна разделять людей всего мира на два лагеря: угнетателей и угнетаемых.
За угнетаемых всех стран против их угнетателей! – таково знамя газеты, которая служит воспитанию Красной Армии.
20 июля 1921 г.
Л. Троцкий. НАДО УЧИТЬСЯ ПИСАТЬ![73]
Наши молодые литераторы-пропагандисты далеко не все умеют писать так, чтобы их понимали. Может быть, это происходит оттого, что им не приходилось пробиваться сквозь первобытную кору темноты и непонимания. Они вошли в партийно-агитационную литературу в тот период, когда в довольно широких слоях трудящихся определенный круг идей, слов и оборотов получил прочное распространение. Опасность отрыва партии от беспартийных масс в области агитации выражается в замкнутости агитационного содержания и его формы, в создании почти что условного партийного языка, недоступного сплошь да рядом 9/10 не только крестьян, но и рабочих. А ведь жизнь не останавливается ни на один час, поднимаются одно за другим новые поколения. Сейчас судьбы Советской Республики решаются в значительной мере теми, кому во время империалистической войны и затем Февральской и Октябрьской революций было 15 – 16 – 17 лет. Это «засилье» молодежи, идущей нам на смену, будет давать себя чувствовать чем дальше, тем сильнее.
С этой молодежью нельзя говорить теми готовыми формулами, фразами, оборотами, словами, которые для нас, «стариков», имеют значение, потому что вытекают из нашего предшествующего опыта, а для нее остаются сплошь да рядом пустым звуком. Надо учиться говорить с нею на ее языке, т.-е. на языке ее опыта.
Борьба с царизмом, революция 1905 года, империалистическая война и обе революции 1917 года для нас – личные переживания, воспоминания, живые факты нашей собственной деятельности. Мы тут говорим намеками, вспоминаем и мысленно дополняем то, чего не договариваем. А молодежь? Она этих намеков не понимает, потому что не знает фактов, не пережила их и не может с ними познакомиться из книжек, из правильно поставленных рассказов, ибо их нет. Где старшему поколению достаточно намека, там молодежи нужен учебник. Настала пора составить серию таких учебников и пособий революционного политического воспитания для молодежи.
Особенно резко я столкнулся с этим вопросом, когда попытался создать ряд небольших пособий и учебников для наших военно-учебных заведений на тему о наших соседях. Совершенно очевидно, что красный командир, а при его помощи и каждый красноармеец должен в первую голову знать, каковы те государства, которые нас окружают, иначе он не будет сознательным воином.
На днях вышла первая книжка такого рода, посвященная современной Польше.[74] Прочитав первые странички, я прямо-таки ужаснулся. Неужели же наши агитаторы-пропагандисты, наши популяризаторы так плохо чувствуют своего читателя, так мало отдают себе отчет в том, что ему нужно?
Вот как начинается книжка: «Империалистическая война возникла в то время, когда растерзанная почти 150 лет тому назад на три части Польша органически все более срасталась с тремя различными государственными организациями». Попробуйте прочитать эту фразу перед ротой и потом предложите поднять руку тем, кто понял. Боюсь, что не поднимется ни одна рука, если случайно ротным командиром не окажется бывший студент. В конце же странички говорится мимоходом «о повстанческих идеях», которые сохранились только «в кучке деклассированной интеллигенции». Что это все значит? Для кого это предназначено? Кому это доступно?
Представим себе нашего молодого красного командира, командующего взводом. Он знает Польшу только по личным воспоминаниям и по газетам. Он знает только Польшу Пилсудского,[75] ту самую, которая нападала на нас. О том, что Польша была разорвана на три части между Россией, Австро-Венгрией и Германией, он не знает. Да, да, товарищи-агитаторы и популяризаторы, представьте себе, он этого не знает. Революция пробудила его мальчиком, и все внимание его потом было поглощено внутренними событиями и борьбой с белыми. Самое имя Польши он услышал, может быть, в первый раз в связи с нападением белополяков и петлюровцев на наши границы. Вот с этих простейших фактов, ясно и просто изложенных, и нужно начать. Польша образовалась тогда-то, путем соединения воедино трех частей, которые были захвачены полтора столетия тому назад тремя хищниками. Говорить о каких-то повстанческих идеях, удержавшихся в кучке деклассированной интеллигенции – да ведь это же жаргон небольших кружков партийной интеллигенции, хотя и не деклассированной, но совершенно оторвавшейся от действительного рабочего класса.
Я этим вовсе не хочу изгнать такого рода выражения, отдельные слова, представляющие сложные намеки из марксистского обихода. Надо только, чтобы форма изложения отвечала объему вопроса и была ясно предназначена для определенного читателя или слушателя. Излагать же простейшие, элементарнейшие исторические факты, неизвестные читателю, на условном языке, целиком связанном с революционными воспоминаниями партийных верхушек, – это уж последнее дело.
В книжке, предназначенной в первую голову для военного читателя, я не нашел никаких данных о территории Польши, о численности населения, об его национальном составе, о числе городов и городского населения и пр. Как же можно без этих основных данных? Книжка обо всем говорит мимоходом, попутно, и ни о чем – ясно и вразумительно. Можно бы предположить, что книжка предназначена для верхов, но нет – она издана в количестве 25.000 экземпляров. Это значит, что книжка должна быть рассчитана на сотни тысяч читателей (и слушателей). А можно утвердительно сказать, что во всей Красной Армии вряд ли наберется пять-десять тысяч читателей, которые эту книжку поймут. При чем те, которые ее поймут, и без того знают все, что в книжке написано.
Книжку писал, очевидно, польский товарищ; она вся испещрена полонизмами и, вообще, грубейшими погрешностями против русского языка. Тут уж целиком вина редакции. Она не дала себе труда просмотреть рукопись, хотя бы с точки зрения русского языка. В книжке говорится, что парламентаризм «изжился» вместо «изжил себя». Пилсудский отказался «присягнуть на братство». Знаменитая 102-я статья царского уголовного уложения[76] названа 102 параграфом, чего никто не поймет. К этому надо прибавить жестокую расправу над падежами (примеров приводить не стану) и – что уже само собою разумеется в нашем советском издательстве – обильное количество опечаток. Если польский товарищ допускает полонизмы, – это понятно. Но для чего же редакция?
Можно не сомневаться, что автор книжки способен дать нечто лучшее, если предложить ему два, и три, и четыре раза переработать то, что он написал. Именно так учились мы в свое время писать популярно. В нынешнем же своем виде книжка совершенно не годится. Она никому не нужна. У неискушенного читателя, для которого она предназначена, она может вызвать только раздражение, близкое к отчаянию, и отбить охоту к чтению.
Надо учиться писать для молодежи!
«Правда» N 279, 10 декабря 1921 г.
Л. Троцкий. ГЕРОЮ КАРАНДАША И КИСТИ
(Приказ Революционного Совета Республики N 1764, 25 июля 1922 г.)
В первый период гражданской войны, когда положение Республики было особенно тяжким и русская интеллигенция в подавляющем большинстве своем поддерживала врагов Советской власти или выжидательно жалась в сторонке, одним из первых отдал свой талант на служение революции художник Моор (Дмитрий Стахиевич Орлов).
Непрерывно работая в военном ведомстве с начала 1919 г., тов. Моор оказал громадные услуги Красной Армии своей яркой кистью и острым карандашом.
Товарищи-красноармейцы помнят его революционные плакаты, подымавшие боевой дух и освещавшие пути борьбы.
За время своей трехлетней работы тов. Моор дал Красной Армии около 150 картин и плакатов, размноженных в миллионах экземпляров, и большое количество рисунков, помещенных в журнале «Красноармеец» и в отдельных книжках.
Рабоче-Крестьянская Красная Армия ценит таких самоотверженных друзей, и РВСР, отмечая заслуги тов. Моора перед революцией, объявляет ему благодарность за геройскую работу по роду его оружия: карандаша и кисти.
Председатель РВСР Л. Троцкий.
«Известия ВЦИК» N 166, 27 июля 1922 г.