Глава 9
После запоздавшего обеда Архахаар и Кельвирея решили пополнить запасы продовольствия и, переодевшись наемниками, отправились за покупками. Большинство селян покинули рыночную площадь еще до полудня. Торговцы, продававшие принадлежности для земледелия уже закрыли свои лавки, уменьшилось количество воришек. Маги спокойно бродили по рынку, ведя в поводу келпи. Кельвирея отметила смесь страха и интереса, исходившую от некоторых любителей чужих кошельков. Карманники прекрасно знали, что наемники редко ходят без россыпи звонких монет в кошеле, но мечи в заспинных ножнах умеряли их алчность. Гром и Молния были весьма недовольны тем, что их используют в качестве вьючных лошадей. Вороной фыркал каждый раз, когда Архахаар клал покупки в переметную сумку, а белоснежная кобыла толкала Кельвирею головой и переступала ногами. Иногда маги просто брали необходимый товар, расплачивались и уходили, распрощавшись с торговцем, а иногда Архахаар торговался, причитая о том, как тяжело им достаются деньги и как торговцы пытаются их обмануть. Кельвирея стояла рядом и просто улыбалась, слушая байки мужа о тяжелой и опасной жизни наемников.
– Доброго дня, уважаемые, городская стража. У нас к вам несколько вопросов.
– И вам того же – улыбнулся Архахаар, оглядывая пару стражников, заступившую им путь.
– Кто такие, чем живете?
– Наемники, служим тем, кто готов платить за твердую руку и острый меч.
– Наемничество в Мерейне хоть и не запрещено, но не поощряется и, в соответствии с указом княгини, подлежит обложению пошлиной.
– Мы не ищем заработка в вашей стране.
– Те, кто наемничает и не платит пошлину, отправляются валить лес.
– Благодарим за сведения, но мы здесь проездом. Пополним запасы и поедем дальше.
– Так же по указу княгини в городах запрещено обнажать оружие. Почему вы не сдали мечи на воротах?
– Наше оружие ковано гномами и стоит очень дорого, поэтому стража на воротах только опечатала ножны. Как видите, печати не сломаны.
– Хорошее оружие, добрые кони, может и мне податься?
– Сегодня не бедствуем, а что будет дальше, то нам не ведомо. Мы в Антале раньше служили, наместник хорошо платил, а как князем стал, так все и пошло псу под хвост. Либо присягай и служи в армии, либо проваливай. Жалование каждую седмицу, конечно, приятно, но мы люди вольные, мундир тесен.
– Твоя правда. Здесь жалование да семья под боком. Куда теперь идете?
– В империю, слышали, что торговля там с соседями налаживается, а где повозки с товаром, там и жадные до чужого добра людишки.
– Эх, наткнетесь когда-нибудь на большую шайку, да кончите свои жизни где-нибудь в лесу.
– Что ж поделать, такова наша доля.
– Не смеем дольше вас задерживать.
Маги побродили по рынку, закончили покупки и по центральной улице подошли к княжескому дворцу. Предупрежденный заранее Актох прохаживался возле распахнутых ворот.
– Рад вас видеть – улыбнулся маг, склоняясь в поклоне, – княгиня приглашает вас разделить с ней вечернюю трапезу.
Почуявшие воду келпи начали бить копытом. Архахаар отпустил духов, водяные лошади с радостным ржанием заскочили в фонтан, подняв тучу брызг, и исчезли. Охранявшие ворота и дворцовый сад гвардейцы даже не повели бровью.
– Княгиня отдыхает после аудиенции, придется подождать.
– Понимаю – улыбнулась Кельвирея, – государственные дела не будут ждать, пока ребенок не вырастет.
– Согласен с вами, госпожа. Как я понимаю, визит не официальный.
– Да, мы просто решили кое-что прикупить на рынке.
– Не знал, что вы живете где-то поблизости.
– Ну, когда ты начнешь мыслить глобально? – улыбнулся Архахаар, – мы можем жить где угодно, хоть в Рабане, хоть в вольных баронствах, да хоть у драконов в океане, для нас расстояние не помеха. И еще, я не ослышался или ты назвал мать своего сына княгиней?
– Зарайлия носит титул княгини Мерейна, господин архимаг.
– Ох ты ж! Весь дворец в курсе ваших отношений, их последствие кричит и требует кормежки, а ты пытаешься изобразить из себя простого придворного мага. По-моему, это просто смешно.
– Политика.
– Как хотите, жизнь ваша.
За ужином Архахаар сохранял молчание, лишь иногда улыбаясь, когда Зарайлия и Актох рассказывали о чем-то забавном или восторгались своим сыном. Молчаливые слуги приносили новые блюда, подливали терпкий ароматный отвар из лепестков и листьев какого-то местного растения. Кельвирея заметила профессиональную настороженность слуг и мыслеречью сообщила о ней Архахаару, который едва заметным кивком подтвердил ее наблюдение. Княгиня не обращала на слуг никакого внимания. Так же Кельвирея отметила, что Актох по-настоящему расслабился. Архахаар ушел сразу после ужина, поблагодарив хозяев за приятный вечер. Под благовидным предлогом исчез и придворный маг.
– Уф, кормите как на убой – улыбнулась Кельвирея, откидываясь в кресле.
– Таковы правила, полный стол, полные бокалы и никак иначе. Тебе не обязательно съедать все, что лежит на твоей тарелке.
– Как-то привыкла, что Криллах накладывает ровно столько, сколько нужно.
– Ты можешь быть сильно голодна, и тогда на твоей тарелке будет меньше, чем хотелось бы.
– Криллах не ошибается.
– Значит, тебе очень повезло с поваром.
– Можно сказать и так. Кстати, ты немногим меньше меня съела.
– Лекарь говорит, что мне надо много и разнообразно питаться, чтобы молока было достаточно.
– Многие высокородные и богатые женщины ни разу не прикладывали ребенка к груди.
– Меня тоже уговаривали, говорили, что грудь отвиснет, живот вырастет. Как видишь, все хорошо. Моя мать сохранила девичью фигуру, родив и выкормив троих детей, отец тоже прекрасно выглядит. В этом я достойная дочь своих родителей.
– Не только в этом, Зарайлия, не только в этом.
– Давай я не скажу, что тебе известно больше, чем мне, а ты не улыбнешься снисходительно. Лучше скажи, почему вы с Архахааром решили наемниками прикинуться.
– Визит двух черных плащей на рынок привлек бы слишком много внимания, а так пара наемников мимо проезжала и запасы пополнила. Лишнее внимание к нашим персонам нам ни к чему.
– Актох всегда в плаще, снимает его только когда мы с ним наедине.
– Таковы правила. Приходится нарушать – улыбнулась Кельвирея.
– Плохо, архимагесса Кельвирея, очень плохо. Брали бы пример с вашей сестры, уж она-то правила соблюдает.
– Вал и правила? – фыркнула магесса – у тебя случаем от жара голова не кружится, ничего необычного не видишь? Может лекаря позвать?
– По-моему Валесия все делала, как положено. О визите предупредила заранее, подала прошение о приватной аудиенции, пришла в плаще.
– Видела бы ты, что она вытворяет в Цитадели, да и плащей у нее целых три и все три разного цвета.
– Насколько я знаю, цветов всего пять, красный, синий, голубой, коричневый и черный и у мага может быть только один цвет.
– Если быть точной, то цветов шесть, у Валесии три. Вот такая у меня сестра.
– Интересная дама. Если не секрет, кто из вас старше?
– Мы погодки, а остальное неведомо, мы обе сироты, подкидыши, мои родители мертвы, а про родителей Валесии ничего не известно.
– Отказаться от собственного ребенка. Не могу даже помыслить об этом.
– Увы, иногда подкинуть ребенка тем, кто сможет его прокормить – единственный способ сохранить ему жизнь. Иногда приходится отпускать тех, кого любишь.
– Грустно, но жизненно. Прости, но скоро мне придется тебя покинуть, чтобы покормить малыша.
– Конечно.
Глава 10
Оба десятника пребывали в отвратительном настроении. Новые лошади лиаринской породы были на редкость резвыми и выносливыми, но, в отличие от лошадей местной породы совершенно не могли питаться водорослями. Вот уже второй день две дюжины лошадиных задов извергали дурно пахнущую жижу и оглашали окрестности небольшой рыбацкой деревушки немелодичными звуками. По плану оба патруля должны были встретиться в Урохе и, развернувшись, продолжить патрулирование побережья. Теперь же, из-за особенностей лошадиного пищеварения, все планы полетели псу под хвост, и офицеры предвкушали выволочку. Солдаты в свою очередь, откровенно радовались незапланированному отдыху, благо звеневшие в кошелях монеты освобождали их от обязанности чистки загона от испражнений. Кто-то обхаживал местных девушек, кто-то, отложив в сторону оружие, помогал крестьянам. Были и опасения за здоровье солдат, одна молодая вдова с большим удовольствием принимала гостей после заката, иногда по два-три за раз. Десятники обошли построившихся солдат, внимательно осматривая обмундирование и оружие и выискивая малейший повод для выволочки.
– Сильный туман со стороны моря – доложил подбежавший дозорный, – идет против ветра.
– Бегом к старосте, пусть бабы запрут двери и не высовываются, мужикам вооружиться, готовимся отражать нападение с моря!
Лодки беззвучно подошли к причалам, едва слышно заскрипело дерево мостков под ногами морских разбойников. Нападавшие разделились на две группы, беря деревню в клещи. Спрятавшиеся алкмирцы хранили молчание, до боли в глазах вглядываясь в предрассветную темноту. Вспыхнули факелы и раздался многоголосный боевой клич. Уверенные в своем превосходстве разбойники не утруждали себя правилами ведения боя, они просто хлынули в деревню со всех сторон. Одни бежали в одиночестве, другие сбивались в небольшие группы по два-три человека. Заполыхали первые дома на окраинах. Алкмирские солдаты неожиданно выскакивали из-за углов, из-за деревьев, из-под перевернутых лодок и атаковали тех, кому не посчастливилось пробегать мимо. Местные мужчины, вооруженные дрекольем и топорами, остервенело защищали своих близких. Вся деревушка стала полем боя. Ругаясь, один из десятников сорвал с пояса стеклянную бутылочку и, что есть силы, бросил ее в стену ближайшего дома. Освободившаяся из своей стеклянной темницы искра взмыла высоко в небо и вспыхнула там, осветив окрестности ярким синим светом. Приободрившиеся алкмирцы усилили натиск, а спустя несколько ударов сердца полыхнули порталы прибывающих боевых магов. Команда скрывавшегося в клубах тумана корабля подняла паруса, и судно ушло в море, бросив высадившихся бойцов на произвол судьбы.
– Ваши потери? – поинтересовался у вошедшего в дом старосты десятника архимаг.
– С нашей стороны убито трое солдат и несколько рыбаков, господин, один местный тяжело ранен, не доживет до заката, раны остальных либо легкие, либо им повезло.
– С той стороны?
– Пока не знаю, в первую очередь мы помогали своим.
– Понятно. Расскажи, как было дело.
– Солдаты встали до рассвета, во время смотра прибежал дозорный и доложил, что со стороны моря идет густой туман. Мы известили жителей, приготовились и устроили засады по всей деревне. Когда началось сражение, я разбил выданную мне бутылочку. Потом пришли ваши.
– Что-нибудь необычное? Что заставило тебя поднять тревогу?
– Да, господин архимаг, дозорный доложил, что туман шел против ветра.
– Насколько мне известно, оба ваших отряда не должны были оставаться в Урохе. Вам было приказано встретиться, передохнуть и продолжить патрулирование.
– Проблема в наших лошадях. Нам выдали животных лиаринской породы.
– Хорошие лошади, быстрые и выносливые.
– Да, господин. К сожалению, мы не учли особенностей их рациона. Пока солдаты отдыхали, мы пустили их в загон к лошадям местных рыбаков, они объелись водорослями. Это хорошая пища для наших лошадей, но у лиаринцев она вызвала понос. Пришлось задержаться.
– Я правильно понял, что если бы не понос, то деревня была бы беззащитна?
– Да. Жизнь большинства подданных связана с морем, на берегу множество поселений. Алкмир не в состоянии держать гарнизон в каждой деревушке.
– Допрашивать некого, Гас – произнесла вошедшая Валесия, – пленных связали и заперли, а они помолились и воротники одежды пожевали. Охрана слышала, как они что-то бормотали, а потом затихли.
– Яд в вороте?
– Да. Целитель говорит, что какая-то смесь ядов, спасти никого не получилось. Ар и Кель не придут.
– Эль тоже не появится, по вполне очевидным причинам.
– Тогда придется разломать лодки. Мало нам одежды и оружия, еще и доски тащить!
– Прошу прощения, уважаемые архимаги, но трофеи принадлежат тем, кто их добыл. Неужели вы хотите оставить людей без их законной добычи?
– Это доказательссства – прошипела изменившаяся в лице архимагесса – они ссспасссут много невинных жизней, и мы их забираем. Это не обсссуждаетссся. Исссчезни!
– Начну с хороших известий – начал Гас – мы проверили погодников, ни один из магов не имеет отношения к туману. Так же алкмирцам посчастливилось отбить налет на деревню Уроха, в результате чего мы получили тела, одежду, оружие и лодки нападавших. На каждом из них был нательный круг. Из неприятного стоит отметить, что ворот каждого из нападавших был пропитан ядом и они успели им воспользоваться. Так же был упущен корабль.
– Понятно, почему Вал сказала, что нам с Аром нечего там делать – вздохнула Кельвирея.
– Мы передали весточку через Снория, в следующий раз пленных будут вязать по-другому и обязательно вставят кляпы.
– Воротники пропитаны смесью ядов – подхватил Вас – скорее всего, это смесь из соков растений и выделений морских гадов. Мы выяснили, что яд всасывается в кровь прямо во рту, останавливает сердце и дыхание. Так же сильнейшие судороги разрывают внутренние органы. В поисках противоядия мы извели весь выделенный из одежды яд, но ничего не добились. В составе присутствует сок каемчатого дурмана, он вызывает спутанность сознания.
– Каемчатый дурман – это такие сине-зеленые листья с мелкими желтыми цветочками на краях? – уточнил Архахаар.
– Да – ответила Эллениэль, – он родственен черному дурману, произрастающему в Лесу, но растет повсеместно. Мы используем росу с листьев черного дурмана для приготовления дурманного зелья. Вас, извини, что перебили.
– Ничего страшного. Осматривавшие тела целители утверждают, что их обладатели несли военную службу или наемничали. На некоторых из них найдены шрамы от оружия, телосложение соответствующее. Одежда нападавших пропиталась солью и потом, выгорела на солнце. Ткань похожа на ту, что изготавливают жители побережья из водорослей, такая же грубоватая, и, скорее всего, такая же зеленоватая. Из-за окрашивания в коричневый, мы не смогли точно установить первоначальный цвет ткани. Найденные в лодках веревки изготовлены из смеси нитей. Водоросли, береговой орех, немного льна и шерсти. Древки и лодки из разных пород древесины. Какие-то доски долго пробыли в соленой воде, какие-то достаточно свежие, вполне возможно, что деревья срублены недавно. Если не вдаваться в подробности, то мы разделили деревья на три группы. Первая – те деревья, которые растут на побережье. Вторая произрастает на островах, она мягче, чем-то напоминает плотную траву, но хорошо противостоит морской воде. И, наконец, к третьей группе относится хорошая древесина с северо-запада Единой империи или Мерейна. Эль?
– В Алкмире зреет недовольство. Жители побережья напуганы и считают, что корона не в состоянии их защитить. Винить их в трусости я не могу, патрули появляются в деревнях раз в несколько дней, примерно с такой же периодичностью мимо деревень проплывают корабли королевского флота. Зная их планы и маршруты можно безнаказанно бесчинствовать. Торговля уменьшилась, купцы предпочитают сухопутный путь. Часть доходов казны составляла контрабанда, за долю в прибыли чиновники не обращали внимания на беспошлинный провоз товаров. Часть денег они оставляли у себя, а часть отправлялась в казну под видом налогов. Государство нарушило это соглашение. Андариэль говорит, что в Анвалии все спокойно, лишь местные как-то узнали, что Кихтанда в Рали прозвали Вешателем. В Калире и Мерейне тоже ничего особо интересного. Теперь империя. Я уже говорила, что торговцы боятся плавать и предпочитают перевозить товары по суше. Морана снизила пошлины за провоз товаров через империю, торговцам это пришлось по душе. Культ Единого не искоренен окончательно, иногда народ бунтует. Бар-авлеи не торопят события, предпочитая уговоры грубой силе. В крайнем случае, особо языкастые просто исчезают. Это все, что теням удалось выяснить на сегодняшний день.
– Подытожим – произнес Архахаар, взглянув на свои пометки – нательные круги носят только верующие в Единого. Как рассказала нам Эллениэль, оборона побережья успешно конкурирует с решетом по степени своей дырявости. Отсюда вопрос, как алкмирцам удалось вообще столкнуться с культистами?
– Причина в лошадях – усмехнулся Гас, – местная порода какая-то худосочная, патрульным выдали лошадей лиаринской породы. Алкмирцы же привыкли к своей породе, которая с удовольствием жрет водоросли и накормили ими лиаринцев. В итоге у лошадей случился понос и два десятка солдат сидели в Урохе, ожидая пока животные не поправятся.
– Лошадиные задницы правят миром, там ширина космического корабля зависела от размеров лошадиной задницы, здесь тоже что-то похожее. А теперь серьезно. Алкмирские командиры капитально лажанулись, их патрули предсказуемы, а значит бесполезны. То, что при изготовлении лодок использованы разные породы дерева говорит нам о том, что ресурсы культистов в этом плане ограничены. Скорее всего, посредники закупают лес в Мерейне либо в империи, дальше из стволов вяжут плоты, которые сплавляются по рекам. Остается посидеть с картами. Образцы железа мы получили, можно наведаться к гномам.
– Когда мы с Аром были в Мерейне – подхватила Кельвирея, – нам намекнули, что преступников отправляют валить лес. В княжестве две большие полноводные реки – Хивиса и Апу, причем Апу начинается на землях Единой империи. По-моему, лес сплавляют по одной из них, либо по обеим сразу.
Глава 11
Солнце прошло четверть своего дневного пути, когда рядом с гномьим торжищем открылась Дорога. Покупатели спешно отходили в стороны, пропуская две молчаливые фигуры в черных плащах.
– Желают маги уважаемые товаров народа подгорного? – оживился сидевший за прилавком гном.
– Желаем сведений от мастеров лучших подгорного народа – ответил Архахаар.
– Товар есть знания.
– Договоримся. У нас несколько образцов оружия, нужно узнать, где оно ковано и из какого металла.
– Дорогу торговец скромный укажет крылатым посланцам к кузнецам лучшим – усмехнулся гном, пряча золотую монету под прилавок.
Ведомые гномом полукровки долго шли по тоннелям, уходившим вглубь горы. Жилые тоннели остались позади, с каждым шагом воздух становился все жарче, все отчетливее звенели кузнечные молоты. Перед закрытыми воротами гном повернул направо:
– Музыка кузнечная ушей услада гномьих, ушей ваших страдание. Мастер великий ожидает в месте вас тихом.
– Приветствую посланцев крылатого народа – произнес дородный гном на чистом всеобщем – я Ганурли, великий мастер этой горы.
– Архахаар и Кельвирея.
– Мне знакомы ваши имена, надеюсь, мечи нашей работы служат вам добрую службу.
– Никто не сравнится в кузнечном деле с подгорным народом – улыбнулась Кельвирея.
– А вот твой кинжал говорит об обратном. Могу я изучить его?
– Не сочти за оскорбление, но закон Леса не позволяет мне передать вейгур в твои руки.
– Зачем тебе закон древесных жителей, дева?
– Я Благословенная, а значит приравнена к эльфу правящего рода и должна соблюдать их законы и традиции.
– Для меня большая честь принимать представительницу правящего рода. Так что привело вас?
– У нас несколько клинков и мы хотим узнать о них все. Из какого металла, кем кованы и так далее. Видишь ли, их бывшие хозяева стали очень неразговорчивыми.
– Хорошо, доставайте оружие – кивнул гном, указывая на каменный стол.
– Проклятый город, проклятое Искусство – вскричал гном, едва бросив взгляд на короткие мечи, – уберите это немедленно!
– Считай, уже убрали – хмыкнул Архахаар, выталкивая оружие за пределы мира, – а теперь выкладывай, что ты там такое увидел.
– Убирайтесь отсюда, дурные вестники, убирайтесь и никогда не смейте возвращаться!
– Вначале ты поведаешь нам, что тебя так напугало, потом мы уйдем.
– Я ничего не скажу, убирайтесь!
– Понимаешь, тут вот какое дело – излишне миролюбиво начал архимаг, перетекая в свою драконью ипостась, – нам нужны сведения, и мы их получим. Хотелось бы, чтобы это было добровольно.
– Вы не посланцы драконов, вы и есть драконы, – пробормотал гном, поеживаясь под немигающим змеиным взглядом Кельвиреи.
– Совершшшенно верно, и мы хотим знать, что зассставило почтенного мастера подгорного народа весссти сссебя так недоссстойно.
– Я не уверен…
– В прошлый раз ваш народ ограничился поставками оружия, мы это проглотили. В этот раз нам нужна информация и мы получим ее, даже если для этого придется обрушить ваш город, а затем и остальные подземные города.
– Хорошо, – сдался Ганурли, – я расскажу вам все, что знаю, только умоляю, не причиняйте зла нашему народу. Мы живем кланами, раньше у нашего народа было свое государство, объединявшее все кланы гномов на Граи. От горы каждого клана глубоко под землей были проложены тоннели, ведущие в столицу, подземный город Дар-Махор.
– Про Дар-Махор слышали, даже посещали – кивнул Архахаар, – шесть тысяч лет как брошен, а все еще стоит. Умеете же строить!
– Ремесло, магия нашего народа, связано с трудом. Мы куем изделия и во время ковки наделяем их определенными свойствами. Неопытная молодежь именуется подмастерьями, они куют самые простые вещи. В дальнейшем, становясь опытнее, подмастерье становится кузнецом, ему доверяют производство оружия. После кузнеца идет ремесленник, его молот наделяет изделия Ремеслом. Дальше гном познает адамант и становится мастером, самый лучший, самый опытный мастер клана носит звание великого мастера.
– То есть ты великий мастер пока кто-нибудь из мастеров не превзойдет тебя? – уточнила Кельвирея.
– Да, либо кто-то превзойдет меня, либо до тех пор, пока я не превращусь в женщину. Раньше, до оставления Дар-Махора, великий мастер мог стать искусником, лучший из искусников становился великим искусником.
– Кажется, мы подъехали к теме Искусства со стороны черного хода – произнес Архахаар.
– Искусство – это высшая степень развития Ремесла. Изделия искусников, пусть даже скованные без адаманта, обладали невероятными свойствами. Щит искусника было невозможно пробить даже адамантовым мечом, его лопатой ребенок мог копать самый прочный камень от восхода до заката и не устать. Оружие, вышедшее из-под молота искусника, было невообразимо мощным и смертельным.
– Например, кинжал, который отделял душу от тела?
– Совершенно верно, их оружие убивало, едва коснувшись тела.
– Кель, узнаешь свою бывшую зубочистку?
– Великий мастер, я владела одним таким кинжалом. Он чуть не отправил меня за кромку, пришлось руку отрезать.
– Да, Кельвирея, со временем оружие становилось своевольным, оно жаждало крови. Если ты извлекала его для убийства, то не могла вернуть его в ножны, не могла даже отпустить его, пока не убьешь кого-либо. В дальнейшем, хозяин такого оружия лишался воли, он становился зверем, убивавшим ради убийства. И так происходило со всеми изделиями, они словно жаждали работы. Например, кузнецы не могли отойти от наковален и ковали, пока не падали замертво от истощения. Искусство уродовало душу и телу. Тогда наш народ принял трудное решение, мы ограничили себя, отказались от Искусства. Мы через посредников выкупили все изделия искусников и уничтожили их. Это опустошило казну Дар-Махора. Кроме того, не все наши мастера и искусники смирились с решением большинства, к сожалению, пришлось прервать их жизненный путь. Их смерть вбила клин между нашими кланами. Мы перестали доверять друг другу и, со временем, наше государство распалось. Мы ушли из Дар-Махора, обрушили тоннели.
– Ты хочешь сказать, что какой-то недобитый искусник сковал те железяки?
– Нет, крылатый, ковка обычная человеческая, железо добыто где-то поблизости от проклятого города.
– Половину своего железа имперцы добывали в Вадеке, от границ бывшей сатрапии до Дар-Махора пара дней пути – задумчиво произнес Архахаар, – получается, почти все железо Единой империи несет на себе отпечаток древней магии гномов?
– Ты снова ошибся, Архахаар, то оружие находилось рядом с изделием искусника.
– Ты сказал, что все было уничтожено…
– Мы так считали, мы ошибались.
– Как минимум, в трех случаях. Меч, кинжал и еще что-то. Но меч уничтожили маги, с кинжалом я разобрался лично. Осталось еще что-то. Отсюда задача – найти и уничтожить.
– Мастер способен опознать изделие искусника лишь увидев его своими глазами.
– Паршивый расклад, чувствуется, поседею я тут с вашими гаджетами. Как и где твои предки уничтожили эти артефакты?
– Сбросили в глубокую шахту в Дар-Махоре. Ничто не способно противостоять жару недр.
– Понятно. Пока у нас вопросов нет, мы уходим. Сколько мы должны за твою помощь?
– Просто уходите, и запомните, вам здесь не рады.
– Ну, нормально, Кель, их предки лажанулись, а когда все вскрылось, то крайними выставили нас! Короче, Склифосовский, если будут вопросы, мы к тебе еще заглянем. Все, давай, поки-поки!
Отпустив троицу огневиков, Арея разложила перед собой три листа с рисунками тоннелей и грязно выругалась. Уже четыре дня архимагесса вместе с тремя магами исследовала заброшенный город гномов. Архахаар рассказал членам совета о своей беседе с великим мастером Ганурли. Он предположил, что магический предмет был похищен из Дар-Махора, и Арея вызвалась пойти и поискать следы. Сейчас девушка сожалела о своем предложении. Уголь, которым она рисовала карту, нещадно крошился и пачкал пальцы, от тишины ломило уши. Столица гномов представляла собой огромную сеть разнообразных тоннелей и пещер, пронизывавших горы. Кристаллы, ранее освещавшие заброшенный город почти погасли, без факелов либо сфер огня можно было пройти лишь по центральному тоннелю, который вел в Ииванок. Некоторые тоннели либо обрушились от времени, либо были обрушены специально. Владея землей, Арея знала, что тоннели продолжаются за завалами. С каждым днем карта города все больше напоминала клубок зимующих змей, иногда казалось, что пара тоннелей должна была пересечься, но один из них резко уходил вниз, а второй, наоборот, поднимался выше и между ними оказывался слой камня толщиной в несколько шагов. Закончив рисование карты, Арея еще раз выругалась, сообщила Васу о еще одном безрезультатном дне и, завернувшись в плащ, улеглась на каменный пол.
– Госпожа, проснитесь.
– В чем дело? – зевнула Арея, – вот гыр, опять проспала из-за этой карты.
– Мы нашли следы, ведущие в один из боковых тоннелей.
– Надеюсь это не следы кого-то из нас и не следы людей Нагаля.
– Нет, госпожа архимагесса, в центральном тоннеле множество следов босых ног, там же прошел кто-то обутый в сапоги. Судя по следам в пыли, это не наши сапоги, у нас сплошная подошва с рисунком из выступов и борозд, а там подошва гладкая и явно заметен каблук.
– Покажи.
След петлял, словно оставивший его человек не имел определенной цели и просто бродил, поворачивая наугад. На стенах тоннеля девушка заметила стрелки, которыми неизвестный помечал свой путь. Идя по следу, маги натыкались и на другие следы пребывания человека. Изредка им попадались обгоревшие ветки, из чего Арея сделала вывод, что человек заранее подготовился и нарубил веток для факелов. Удалившись на несколько сотен шагов от центрального тоннеля, архимагесса остановилась. Пол небольшой пещеры, примыкавшей к тоннелю, украшал неровный круг. Подойдя ближе, девушка увидела, что пыли внутри круга почти не было. Маги опустились на колени и стали внимательно осматривать пол.
– Госпожа?
– Да, Офурий.
– В трещине я обнаружил этот кусок ткани – произнес Офурий Следопыт, демонстрируя небольшой обрывок, размером с ноготь взрослого человека
– Благодарю. Он мог оторваться с одежды?
– Вполне возможно, госпожа. Мы несколько раз натыкались на ткань прежних обитателей города, она настолько обветшала, что рассыпалась в руках. Эта же выглядит вполне свежей.
– Хорошо. Идем дальше по следу – задумчиво произнесла Арея.
Цепочка следов привела их в большую пещеру, своды которой освещались красно-желтыми всполохами. Выйдя из тоннеля, маги оказались на узком карнизе, а очень глубоко внизу пузырилось и ревело озеро жидкого огня. Жар и зловонные испарения были так сильны, что маги предпочли вернуться назад в прохладный тоннель. Пропетляв по тоннелям и пещерам, следы вывели магов в небольшую пещеру, заставленную статуями. Древние скульпторы изобразили гномов, принявших неестественную смерть. Некоторые статуи не имели голов либо иных частей, тела других несли следы боевых топоров и мечей. Пол пещеры украшало свежее изображение круга, а стены были покрыты письменами на древнем языке подгорного народа. Арея распорядилась перенести символы на бумагу, а сама пошла вглубь пещеры, внимательно изучая фигуры. В самой глубине пещеры, в отдельной нише стояла статуя гордо поднявшего голову гнома. Рана на его груди свидетельствовала, что он принял смерть от удара мечом в сердце. Под сапогом магессы хрустнули осколки древнего глиняного сосуда. Она наклонилась и собрала черепки в мешочек, решив, что попробует собрать их воедино после возвращения в Академию. Среди россыпи черепков лежала открытая шкатулка, которую архимагесса так же уложила в мешок. Две обгорелые палки и множество следов в пыли свидетельствовали, что неизвестный человек пробыл в этой пещере достаточно долго.
– Госпожа Арея, мы закончили переносить письмена на бумагу.
– Хорошо, Следопыт, я думаю, мы можем идти дальше по следу.
– Да, госпожа, обратите внимание, в том углу я обнаружил подтеки на стене и полу, рядом лежит засохшая кучка испражнений. Похоже, оставивший следы человек справлял здесь нужду. Стоит ли нам забирать испражнения для изучения?
– Копаться в засохшем дерьме, чтобы выяснить, что этот человек жрал и не страдал ли он гыровым расстройством пищеварения? Я не думаю, что это имеет хоть какой-то смысл.
– Прошу простить мне мои слова, но не пристало молодой красивой женщине говорить столь неприличные слова.
– Пообщайся с мое с некоторыми архимагами, еще и не такие слова говорить начнешь. Один мудрый маг как-то сказал мне, что иногда проще выпустить кишки сталью, чем тратить резерв. А еще он сказал, что ругательства иногда помогают выразить мысль в сжатой и очень понятной форме. Задумайся над этим.
– Еще раз прошу прощения, госпожа. Мы можем идти?
– Идем.
Идя по следу, маги прошли примерно полторы тысячи шагов и оказались в центральном тоннеле. Здесь след обрывался.
– Офурий, мне кажется, что в той пещере он нашел карту, раньше он бродил, заглядывая практически в каждую пещеру, часто оказывался в тупиках, а назад в центральный тоннель он шел так, словно знал дорогу.
– Вы очень наблюдательны, я тоже пришел к такому же выводу. Не зная, куда идешь, ты не полезешь в ту дыру, где нам пришлось ползти на четвереньках.