Логическая система естественного языка обеспечивает возможность развивать, в том числе с применением сокращений, а также сводить и складывать любые виды высказываний первого, второго и третьего порядков и комплекса коммуникативных логических форм.
В осуществлении всего этого с высказываниями второго порядка, как правило значительных трудностей не возникает, но с высказываниями рассуждений все нередко оказывается значительно сложнее. Убедиться в этом и в необходимости творческого применения сложения высказываний можно на следующем примере.
Для демонстрирования эффективности средств математической логики иногда используется пример задачи осуществления «логического следствия» из трех высказываний:
1. «Если Том является братом Мэри или сыном Мэри, то Том и Мэри родственники».
2. «Том и Мэри являются родственниками».
3. «Том не является сыном Мэри».
При этом ставится вопрос для выведения «логического следствия»: «Является ли Том братом Мэри?»
Для ответа на этот вопрос при помощи символических средств математической логики создается последовательность формул высказываний и на их основе делается таблица из шестидесяти четырех показателей, по результату анализирования данных которой дается вывод, что для производства заключения о том, что Том является братом Мэри, нет достаточных оснований.
При тех же самых условиях имеющейся задачи допустим, что есть цель прояснить вопрос путем создания за счет сложения высказываний надлежащей логической формы рассуждений.
В наличествующем наборе высказываний первое является суждением с допущением, но второе и третье представляют собою категорические утверждения. Сложение этих утверждений может дать «основание» для суждения либо умозаключения, а потому первым делом сложим их и получим:
«Том является родственником Мэри, но не является ее сыном».
Произведем теперь сложение этого противопоставления с первым высказыванием исходной задачи и получим:
«Том не является сыном Мэри, но будучи ее родственником может быть ее братом».
Для полной ясности внесем уточнение в полученное умозаключение с его предположительным выводом, ведь уточнения не меняют существенных сведений, так что гармонизируем уже имеющееся умозаключение:
«Том не является сыном Мэри, но будучи ее родственником, может быть ее братом либо находиться с нею в иных родственных отношениях».
Итак, сочинение умозаключения по предложенному поводу с использованием обычного сложения высказываний (последовательно использованного) вполне прояснило с более точным результатом задачу, предлагаемую для демонстрации эффективности математической логики.
Все ранее изложенное позволяет убедиться, что естественная логика как смысловая система организации речи (и речевого мышления) предоставляет достаточные средства и методы для выражения в гармонизированных логических формах всего, что может быть выражено речью. Другое дело, что для реализации этого требуются необходимые знания и навыки в естественной логике.
Глава 45. О комбинировании высказываний разных видов и их логических функциях
При создании совокупностей из двух и большего числа высказываний, которым придается цельная или единая логическая форма, в сочиняемое могут входить в качестве компонентов высказывания разных видов. Единая логическая форма присуща изосуждениям и изоумозаключениям, а все остальные логические формы сложных высказываний являются цельными, целостными, то есть обладают внутренним единством, образуют одно сложное грамматическое предложение.
Когда в одно цельное или единое высказывание включаются высказывания разных видов, то оказываются сведены воедино высказывания с различными логическими функциями, предназначенные выражать разные оценки (мнения) и даже названия и перечни таковых.
В таких случаях специальные функции входящих в цельную или единую логическую форму высказываний могут сохранять самостоятельность этих функций либо какие-то из них могут превалировать, преобладать, иметь перевес. Эти явления носят субъективный характер, так как оказываются свойственны конкретному высказыванию из-за того, что в каждом отдельном случае осуществляется соотношение их смысловых содержаний.
Комбинирование высказываний разных видов является обычной практикой речи и уже поэтому особого внимания не привлекает. Однако, при осуществлении анализа либо толкования таких высказываний выяснение их логических функций оказывается необходимым. Поэтому далее рассмотрим некоторые типичные особенности комбинированных высказываний разных видов.
В логической подсистеме имен создание из простых и знаковых имен сложных имен и логических имен осуществляется на основе присущности смыслов одних имен другим, а сведение имен в их перечни – на основе выделения какой-либо их общности, реальной или мнимой. В сочетаниях имен конструктивные построения их ограничиваются смысловой связанностью и грамматическими заданностями (правилами) конкретного естественного языка. В этих условиях комбинирование имен в составе сочетаемой группы выражается в виде их возможных перестановок, что относимо к явлениям, называемым комбинированием. Также и в перечнях имен допустимы комбинирования. Но необходимости в употреблении этого термина нет, так как всегда речь идет о сочетании имен и установлении какой-то последовательности их приведения. В сочетаниях и перечнях имен все выяснения их особенностей и функционирования идут от простых и знаковых имен, являющихся основой иерархической подсистемы имен.
В высказываниях второго порядка (как логической подсистеме выражения оценок объектов познания) основным видом высказываний являются утверждения, так как они выражают категоричность сообщаемого и наиболее часто используются в речи, да еще и за счет модификаций, влекущих трансформацию, служат основой создания неточных утверждений, утверждений о причинах и следствиях, сопоставлений, предположений, противопоставлений, прогнозов, версий и пожеланий. Поэтому часто оценивание других видов высказываний из этой подсистемы осуществляется со сравнением или соотнесением с утверждениями.
В высказываниях третьего порядка, которые выражают рассуждения как мнения о мнениях, самой важной логической формой являются умозаключения. Причина этого в той особенности умозаключений, что они в отличие от суждений содержат все три компонента (основание, обоснование и вывод) и что в отличие от изоумозаключений они являют цельную форму высказывания.
Все логические формы второго порядка (утверждения, дефиниции, неточные утверждения, утверждения о причинах и следствиях, сопоставления, сравнения, противопоставления, предположения, альтернативы, прогнозы, версии и пожелания) могут объединяться в единые высказывания второго и третьего порядков двояко. Во-первых, в более сложное высказывание могут быть включены высказывания одного и того же вида. Во-вторых, в более сложном высказывании могут оказаться перечисленные выше высказывания разных видов второго порядка.
Последнее из указанных, явление создания сложных высказываний второго и третьего порядков, из разных видов высказываний второго порядка названо в данной монографии именем «комбинированные высказывания», которое уже многократно использовалось при приведении примеров. Так что это название номинировалось (представлялось наряду с денотатом) и в силу этого должно было бы быть вполне понятно.
Далее предметно, на конкретных примерах рассмотрим особенности производимого комбинирования, которое создает сложные высказывания второго и третьего порядка.
Создано сложное утверждение в следующем высказывании писателя Марка Твена (1835-1910), а именно:
«Существуют три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика».
В нем сведены воедино утверждение «существуют три вида лжи» (Lc=Sa+S+N) и перечень имен, данный в последовательности «ложь, наглая ложь и статистика», в которой именами «ложь» и следующим «наглая ложь» показано приращение отрицательных свойств. Заданная последовательность подразумевает, что статистика являет еще большую лживость, чем наглая ложь.
(Сами по себе статистические данные не являются ложными, если обеспечена объективность их сбора или исчисления, но далее все зависит от их интерпретации и основываемых на них аналитических обоснований выводов. При недобросовестности или ошибке создаются недостоверные сведения либо ложные выводы при видимости, мнимости их достоверности. В связи с такой особенностью, указывая так на опасность доверчивости, в последовательности имен в данном высказывании названа статистика.)
В приведенном высказывании Марка Твена использованное утверждение и данное в пояснение ему перечисление имен сохраняют свои функции. В утверждении трем видам лжи дана оценка «существуют», а последовательностью имен названы явления, о которых идет речь. Так, что данное комбинированное высказывание обладает специальной функцией, которая объединяет специальные функции включенных в него высказываний без приоритета какой-либо из функций.
Непростым для оценки соотношения функций компонентов является следующее высказывание французского писателя Антуана де Ривароля (1753-1801):
«Самодержец может быть Нероном, но порой бывает Титом или Марком Аврелием; народ часто бывает Нероном, Марком Аврелием – никогда».
(Марк Аврелий (121-180) – римский император, был философом-стоиком; в сочинении «Наедине с собой» выражал устремления к моральному самоусовершенствованию и неверие в возможность решительного совершенствования политического строя.)
Первая часть приведенного высказывания является предположением, созданным из альтернатив: «Самодержец может быть Нероном, но порой бывает Титом или Марком Аврелием…» (N=(Lca+Na)<>(S+Sa+Lca+Nb<>Nc). Вторая часть высказывания представляет собою противопоставление сообщаемого неточным утверждением «народ часто бывает Нероном» и выражаемого утверждением «Марком Аврелием – никогда»; Nd=(Sb+Lcb+Na)><(Nc= -Lcc). Обе эти части по их смысловому содержанию за счет разницы в указываемых признаках противопоставлены одна другой {N=(Lca+Na)<>(S+Sa+Lca+Nb<>Nc}><{ Nd=(Sb+Lcb+Na)><(Nc= -Lcc)}. Ввиду имеющихся альтернатив и противопоставлений каждый компонент этого сложного высказывания сохраняет полностью свою специальную функцию.
Иначе обстоит дело в следующем высказывании поэта Михаила Светлова (1903-1964), а именно:
«Если два человека сделают мне одинаковое замечание, я задумаюсь».
В этом комбинированном высказывании утверждение «я задумаюсь» превалирует над выраженным предположением, которое в совокупности выполняет роль допущения. Поэтому в целом высказывание воспринимается как утверждение о реакции (вполне категоричное), хотя и при допускаемых обстоятельствах.
Наоборот, вполне приоритетной является функция предположения по отношению к утверждению в следующем высказывании Бенджамина Франклина:
«Кто утверждает, что деньги могут сделать все, вполне вероятно, сам может сделать все ради денег».
Утверждение о причине, трансформированное в вопрос, но вопрос риторический, представляет собою высказывание Сократа:
«Странно ли, что тебе нет никакой пользы от странствий, если ты повсюду таскаешь самого себя?»
При выражении вопроса, в том числе именами «странно ли», функция утверждения о причине оказывается главенствующей, создавая понимание его в качестве риторического вопроса.
Теперь рассмотрим комбинирование высказываний разных видов в логических формах, выражающих рассуждения.
Итальянскому мыслителю Николо Макиавелли (1469-1527) принадлежит следующее высказывание:
«Обиды нужно наносить разом: чем меньше их распробуют, тем меньше от них вреда; благодеяния же полезно оказывать мало-помалу, чтобы их распробовали как можно лучше».
В этом высказывании сведены в сопоставление два мотивированных суждения, чем и выражается рассуждение.
Первая часть суждения о нанесении обид выражена утверждением, а вторая, в которой речь о распробовании и вреде от обид, выражена сопоставлением имен (условно-адекватным утвреждением).
Обе части второго суждения, включенного в совокупность, являются утверждениями.
В рассматриваемом сопоставлении суждений все компоненты сохраняют свои специальные функции, ни одна из которых не превалирует. Вместе с тем, функции мотивированных суждений от включения их в сопоставление не изменяются и каждое из них выражает мнение о мнении по названному в суждении объекту внимания (в первом – об обидах, во втором – о благодеяниях).
В немотивированном суждении писателя Антона Чехова, которое приводится далее, основание выражено предположением, а вывод дан в логической форме утверждения, а именно:
«Если против какой-нибудь болезни предполагается очень много средств, это значит, что болезнь неизлечима».
Можно видеть, что каждый из компонентов данного суждения сохраняет неизменной свою логическую функцию специального назначения (видовую) выражать такие сведения, для которых предназначена используемая логическая форма высказываний.
Теперь рассмотрим то, как в том же отношении все обстоит в мотивированном изосуждении. Для этого подходит следующее высказывание поэта Марины Цветаевой (1892-1941), а именно:
«Благоприятные условия? Их для художника нет. Жизнь сама неблагоприятное условие».
В этом мотивированном изосуждении вывод создан из обращенного в вопрос именного высказывания «Благоприятные условия?» и утверждения «Их для художника нет». Обоснованием служит утверждение: «Жизнь сама неблагоприятное условие».
Специальные функции всех компонентов изосуждения и в этом случае остаются неизменными и использование для его создания высказываний разного рода в выводе не оказывает влияния на функцию изосуждения выражать мнение о мнении по поводу названного объекта внимания – «благоприятных условий».
В следующем высказывании польской писательницы Иоанны Хмелевской (1932-2013) вывод в созданном изосуждении представлен в виде вопроса, отображающего в данном случае его предположительный характер, итак:
«Гораздо легче умной женщине выжить с глупым мужчиной, чем умному с глупой бабой. Может быть, женская глупость более агрессивна?»
Придание выводу формы вопроса, в том числе с использованием характерного для предположений сочетания имен «может быть» осуществлено на основе модернизации утверждения «женская глупость более агрессивна». Эта модернизация приводит к трансформации утверждения в вопрос, содержащий сведения о предположительном характере сообщаемых в нем сведений.
Основанием данного изосуждения служит фраза, которая по логической форме ее является сопоставлением, создаваемым также путем трансформирования утверждения.
В целом изосуждение и входящие в него компоненты сохраняют неизменными свои специальные логические функции.
Альберту Эйнштейну принадлежит следующее высказывание:
«Ты никогда не решишь проблему, если будешь думать так же, как те, кто ее создал».
Это суждение с допущением сочинено из утверждения «ты никогда не решишь проблему» и допущения «если будешь думать так же, как те, кто ее создал». Каждый из этих компонентов суждения при их включенности в общность цельного высказывания полностью сохраняет неизменной свою специальную логическую функцию и также неизменной является функция суждения выражать мнение о мнении, которое представлено в отношении названного объекта познания.
Французскому ученому и философу Блезу Паскалю (1623-1662) принадлежит следующее высказывание:
«Пусть человеку нет никакой выгоды лгать – это еще не значит, что он говорит правду: лгут просто во имя лжи».
В этом умозаключении «основание» создано предположением «пусть человеку нет никакой выгоды лгать». Следует за ним «вывод»: «это еще не значит, что он говорит правду». «Обоснование» в данном умозаключении представлено фразой: «лгут просто во имя лжи».
Итак, компоненты данного умозаключения являются предположением и двумя утверждениями. При этом каждый из них выражает сведения, которые соответствуют предназначению используемой логической формы, а умозаключение сообщает вывод из приведенного в основании по представленному обоснованию, то есть реализует свою логическую функцию.
И наконец-то, рассмотрим пример изоумозаключения.
Таковым является высказывание Марка Аврелия, а именно:
«Когда тебя возмутит чье-то бесстыдство, тотчас же спроси себя: «Возможно ли, чтобы в мире не было людей без стыда?» Нет, невозможно. Не требуй же невозможного».
В этом изоумозаключении основанием в представленном рассуждении является допущение: «Когда тебя возмутит чье-то бесстыдство». Именно им заданы условия для оценок. Обоснованием последующего вывода является сообщение сведений: «…тотчас же спроси себя: «Возможно ли, чтобы в мире не было людей без стыда?»
По представленному обоснованию произведен вывод: «Нет, невозможно». Однако, он дан в логической форме именного высказывания и относится только к обоснованию, и не имеет смысловой связи с основанием: «Когда тебя возмутит чье-то бесстыдство».
Из этого следует, что он, этот вывод «Нет, невозможно», образует немотивированное изосуждение: «Возможно ли, чтобы в мире не было людей без стыда?» Нет, невозможно». Это изосуждение выполняет служебную роль в едином имеющемся изоумозаключении, в котором вывод дан утверждением: «Не требуй же невозможного». Этот вывод произведен по имеющемуся основанию и представленному обоснованию, оказавшемуся созданным из вопроса и ответа.
В рассмотренном изоумозаключении использованы высказывания разных родов и видов (допущение, вопрос, именное высказывание, утверждение), тем не менее, все они сохраняют свои специальные функции, а логическая функция изоумозаключения также остается неизменной.
Представленные в настоящей главе данные о функциях высказываний позволяют имеющиеся сведения присовокупить к ранее приводившимся доводам для следующих выводов.
Логические функции всех видов высказываний не могут исчезать, поскольку не исчезают сами высказывания эти, в том числе при комбинировании, как они не исчезают при модификациях и даже трансформациях, хотя нередко коррелируются. Это обусловлено неразрывностью связи наличия вполне определенной логической формы с вполне конкретным ее предназначением.
Так при создании сложных имен из простых и знаковых имен никуда не исчезают исходные имена и их функции значениями имен выражать предметные константы и смыслами имен реализовывать их актуальность в составе создаваемых из них совокупностей. Сочинение из относительно простых утверждений и других логических форм второго порядка более сложных, их модификации и трансформации не приводят к их исчезновению и устранению их функций какой-либо оценки названного объекта познания.
В составе логических форм рассуждений они вообще сохраняют свои предназначения при том, что все суждения и умозаключения неизменно сохраняют свои функции выражать мнения о мнениях и в умозаключениях осуществлять это по указываемым в них обоснованиям.
Эти особенности и последовательность их проявлений не оставляют сомнений в выводе, подтверждаемом неизменно и другими рассматривавшимися явлениями, что вся совокупность имеющихся логических форм и смысловых связываний представляет собою систему организации и функционирования речи и речевого мышления.
Раздел 7. Заключения
Глава 46. Пределы логики
После представления всей системы логических форм речи, смыслового связывания их элементов и компонентов и необходимой гармонизации формы и содержания следует завершить многократно возникавшее рассмотрение самого явления логики и его значимости.
Итак, естественная логика представляет собою смысловую систему форм словесного выражения в речи наименований любых объектов познания, высказывания разнообразных оценок таких объектов, сообщения мнений о произведенных оценках (мнений о мнениях, создающих рассуждения) и наряду со всем этим являющую комплекс речевых форм общения, то есть коммуникации в соответствующих естественному языку сообществах.
Речевое взаимодействие людей обусловливает виды смысловых форм организации речи в высказываниях и, вместе с этим, развивает речевое мышление, которое оперирует с логическими формами и смыслами высказываний при том, что внеречевое мышление обеспечивает смысловые связывания и мыслительную деятельность с использованием создаваемых высказываний.
Так что закономерности логики, связанные с созданием и использованием высказываний, действуют в пределах функционирования имеющихся логических форм.
Эти особенности логики позволяют понять, что мышление следует логике лишь в пределах функционирования речевого мышления, использующего логические формы высказываний при создании или осмыслении выражаемых языковыми средствами интеллектуальных продуктов. Внеречевое мышление свободно от логики.
Поэтому люди довольно часто мыслят и поступают нелогично.
Другое дело, что осознание как достаточная для условий реальной действительности осмысленность чего-либо нуждается в словесной сформулированности мысли. Такая потребность и ее осуществление обычно возникают на завершающих стадиях мыслительного процесса. Вот тогда-то и появляется логика, логически верные наименования объектов познания, логичные мнения о них и рассуждение как выражение мнения о мнении.
Осознание в качестве осмысленности чего-либо часто нуждается в речевом формулировании мыслимого постольку, поскольку высказывания представляют в речи следующие речевые факты: 1) факты выражения именами предметности названного; 2) факты выражения оценок объектов познания; 3) факты выражения мнений о мнениях (рассуждений); 4) факты выражения речевого общения. С этой особенностью связаны явления «внутренней» (мыслимой) речи и «размышлений вслух» со словесным выражением размышлений, что дает рассуждения и повествования в качестве интеллектуальных продуктов, дорабатываемых от осознания до осмысления.
Как это ни печально, люди нередко не доводят свой мыслительный процесс до стадии осознания со словесным выражением – сформулированностью мысли. Причин тому множество, от неумения это делать до нежелания использовать речевое мышление и речевые логические формы высказываний. Иногда размышлять попросту некогда, а случается, что этого избегают, стремясь сохранить уже усвоенное мнение.
Во всяком случае мышление следует логике только в пределах действий речевого мышления и задачи осознания чего-либо при том, что осознание всегда связано с оценкой объективных и субъективных условий.
За пределами использования логических форм речи нет логики, логического и логичного. Внеречевое мышление действительно свободно от логики. Что же касается проявлений последовательности, обоснованности, реалистичности, объективности, сообразности, соответствий, добросовестности, правомерности, справедливости, принципиальности и других важных качеств, то они непосредственной, прямой связи с логикой и логичностью не имеют.
Коль скоро речь идет о пределах логики, уместно вспомнить, что понятие «предел» обычно выражает пространственные, временные и иные границы чего-либо как крайнюю грань или последний рубеж, отделяющие нечто от чего-либо иного: свободы, прав, приличий, совершенства, скорости, силы, прочности, упругости, допустимого, возможного, привычного, желаемого и прочего, в том числе логики.
Приведенные уже основания для проявления логики в мышлении и речи выявляют пределы применения логики.
К этому следует добавить, что существуют также пределы возможностей логики.
Для естественной логики ее возможности состоят в том, что она обеспечивает осуществление верного указания предмета внимания, позволяет дать ему сообразную объективным и субъективным условиям словесную оценку, выразить имеющееся основание или обоснование мнения о такой оценке, сделать вывод по предоставляемому обоснованию в отношении указываемого основания.
Практическое использование этих возможностей логики сопряжено с пониманием того, что все высказывания являются продуктами интеллектуальной деятельности, то есть выражениями в речевых формах результатов мыслительной деятельности. При этом высказывания не являются прямым отражением мыслительного процесса, в результате которого они созданы. Тут уместно вспомнить, что высказывания выражают наименования объектов познания, их оценки и мнения о таких оценках, что высказывания не являются протоколами размышлений и рассуждений и тому не предназначены. Часто встречаемые в традиционной логике уверения о том, что высказывания являют «мыслительные формы» или «формы мысли», абсолютно голословны. Так что по совокупности указанных признаков домыслы о «формах мысли» следует отнести к добросовестным заблуждениям.
Используемые в естественных языках высказывания являются «формами речи», а не мышления, которое создает их и использует в речи и речевом мышлении. Поскольку же в эти речевые формы вносится информативность, то они как результат мыслительной и речевой деятельности представляют собою речевые интеллектуальные продукты.
В числе таких интеллектуальных продуктов ранее при описании исследования логических форм рассматривались последовательности и каскады из различных высказываний. Выявление таких последовательностей и выяснение их общности, а также сопоставлений, сравнений, противопоставлений и альтернатив, создаваемых из логических форм рассуждений, являют пределы логики в «пространстве» рассуждений, которые часто перемежаются повествованиями. Этот предел обусловлен возможностью смыслового связывания используемых логических форм.
Все высказывания всегда сводятся к названиям объектов внимания, их оценкам и мнениям о мнениях, но речь может заходить как угодно далеко.
Задачи естественной логики ограничиваются указанными выше пределами. Ее средства в виде логических форм высказываний и смысловых связываний интеллектуальных продуктов, создаваемых на основе таких форм, представляют предмет исследований естественной логики как науки.
Далее должны следовать области исследований «научной логики» (с разработками использования логических средств в сферах научной деятельности) и «аналитики» (с разработками научно-практических способов использования логических форм и научных достижений в аналитической деятельности различной направленности).
Сложившиеся под влиянием «традиционной» логики заблуждения и иллюзорные представления, что будто бы логике подвластны все мыслительные процессы, завели в тупик развитие логики и затормозили создание научной логики и аналитики.
Аристотель ведь еще, выводя свою силлогистику за пределы естественной логики и создавая искусственные логические формы дедуктивных силлогизмов в целях получения способов доказывания истинности либо ложности утверждений, именовал создаваемое направление исследований «Аналитикой».
Затянувшиеся надолго последствия деятельности схолатов в области логики сказались и на состоянии культуры логики, в которой наблюдается непонимание того, что речь и логика не являются единственными выражениями смыслов.
Это можно видеть часто в публичных дебатах и слышать в частных спорах.
Очень многие, полагая что некая всеохватная логика присуща любым мыслительным процессам и всякой интеллектуальной деятельности, с не– обремененной конкретными познаниями легкостью часто заявляют: «Это нелогично!»; «В этом нет логики»; «Такая позиция противоречит логике»; «Они проявляют нелогичность»; «Нелогичный характер действий и заявлений очевиден».
Так, апеллируя к логике и навешивая ярлыки, фактически занимаются демагогией.
Подобные заявления следует понимать и оценивать как нежелание или неспособность выявить и обосновать наличие непоследовательности, противоречивости, нарушения правил и принципов, отступления от обязательств и похожие проявления, которые не имеют прямой связи с логикой.
Однако, реагировать так возможно лишь только зная то, что собою представляет естественная логика и каковы пределы ее влияния на мышление и создаваемые речевые интеллектуальные продукты.
Это – второстепенная, но показательная причина оценивать естественную логику в качестве основы культуры логики, с которой связаны достижения наук, инженерии, многих практик и искусств.
Глава 47. О распределении предметов исследований естественной логики, научной логики и аналитики
Функционирование и само устройство системы логических форм высказываний могут служить примером того, что при наличии цели подыскиваются подходящие средства ее достижения. Так, необходимость именовать объекты познания порождает подсистему имен и названий. Потребность выражать мнения о таких объектах и их отношениях приводит к созданию утверждений и их подобий. Задачи выражения мнений о мнениях обусловили наличие шести логических форм рассуждений. Цели же порождаются потребностями и проблемами.
Некоторые из научных и познавательных проблем были присовокуплены к теории силлогизмов Аристотеля и включены в традиционную логику, например такие: выяснение истинности или ложности утверждений, приведения аргументации, осуществления доказывания, использования доказательств, создания гипотез, формирования научных понятий и выдвижения предположений, определения множеств и классов и другие.
Все такие проблемы находятся за пределами естественной логики и должны быть предметами исследований научной логики и теоретической аналитики, которые пока что не созданы, потому-то к логике приписано многое, что не должно входить в предмет ее исследования.
О проблеме истинности и ложности
Аристотель был озабочен созданием средств демонстративного доказывания истинности или ложности утверждений. Вот потому он среди большого числа типов логического связывания оснований с выводами умозаключений отыскал дедуктивный тип обоснования и усмотрел, что если варианты сочинения вывода (заключения) ограничить условием о его формировании требованием сочетать в нем содержания «основания» и «обоснования», то окажется тогда «по необходимости» получен доказательно очевидный вывод. Для использования этой особенности дедуктивных умозаключений с заданным ограничением вывода он придумал силлогизмы – искусственные модели представления «выводимых» заключений, которые в естественных языках не создаются, так как для функционирования речи непригодны.
Аристотель создал целый комплекс способов построения силлогизмов как набор средств для демонстративного доказывания истинности либо ложности утверждений. Заметим, не выводов (заключений), а именно утверждений, то есть силлогистика была создана как инструмент («испытательный стенд»), но не в качестве метода производства выводов.
Однако, этот проверочный комплекс специальных способов доказывания истинности или ложности утверждений оказался очень громоздким, трудно используемым, обремененным множеством условий и для его употрбления требующим специального обучения и постоянного поддержания опыта использования.