Больше часа они с дедом расставляли жерлицы вдоль камышей, Димон прилично вымотался и мысль о том, что может ничего и не пойматься вгоняла его в тоску. Он твердо решил для себя, что если ничего не поймается, на такую рыбалку он больше не пойдет, при всем уважении к деду.
Когда они расставили всю снасть, можно было перевести дух. Они попили чаю, просверлили еще несколько лунок и уселись ловить на мормышку мелкую рыбешку. А между тем пристально поглядывали на свои жерлицы, которые торчали вдоль камышей на приличном расстоянии.
И вот через какое-то время на самой дальней жерлице сработал флажок, и они дружно рванули к месту поклевки. Рыбка была съедена, а щуки, увы, не оказалось. Потом было еще несколько подобных поклевок, но с тем же эффектом. Бестолковая беготня их утомила, и дед решил распределить ответственность. На себя он взял десять жерлиц, а Димону поручил пять. Всего они поставили пятнадцать штук. Это очень много. Но добычи пока нет.
Неожиданно повалил снег и видимость сильно ухудшилась. Дед где-то там отслеживал свои жерлицы, а Димка контролировал свой сектор. И вот наконец-то это случилось. На самой дальней жерлице задорно вспыхнул флажок и Димон шустро подскочил к нужной лунке. Катушка раскручивалась все быстрее. Это щука схватила наживку и утаскивала ее подальше, чтобы спокойно заглотить. Тут главное вовремя подсечь. Сам он еще этого не делал, но получил от деда всеобъемлющую теоретическую подготовку. Наконец он решил подсечь, дернул и почувствовал неимоверную тяжесть. Неужели есть? Димон трясясь от возбуждения тащил свою добычу наверх. Вот показалась зубатая морда, еще одно усилие и на льду затрепыхалась трехкилограммовая щука удивительной изумрудной расцветки. Как-то же надо ее еще снять с крючка? Димон задумался, но все разрешилось самым неимоверным образом.
Щука закашляла, громко выплюнула из себя крючок и сказала хриплым прокуренным голосом:
– Привет, брателла! Эх, давненько я не выбиралась из подводного мира.
Димон шлепнулся на задницу и вытаращив глаза не мог выговорить ни слова. Современных детей трудно чем-либо удивить. Закаленные автоботами и Гарри Поттером ничему уже не удивляются. Но тут совсем другое дело. Образ детской сказки из детства так и не пришел ему на ум. Эх, куда катится страна. Теряем поколение за поколением.
– Эй, брателла! Язык что ли проглотил? Как зовут-то тебя? – щука тем временем удобно расположилась на льду, оперевшись спиной на тростник она спокойно поглаживала себя по брюху длинными плавниками.
– Дима. Дмитрий Антонович Лукьянов. Десять лет. – голос у пацана прорезался, но был сух и дрожал.
– Ну что ты так официально? Ты еще мне назови свой рост и партийную принадлежность! Расслабься, Дима. Успокойся, я твой друг. Но имей ввиду, это не ты меня поймал, а я сама тебя выбрала. Просто накопилось у меня за много лет очень всего много магического, распирает, могу лопнуть. – Щука постаралась расположиться еще поудобнее, но вдруг хрипло закашлялась и отхаркнула из пасти недожеванную плотвичку. – Безумно хочется курить! Угостите ка Вы даму спичкой, молодой человек!
Димон так пока и не отошел от шока, в который его вогнала удивительная добыча. И естественно насчет спичек тонкой шутки не оценил и продолжал тупо молчать. Щука устало вздохнула и медленно произнесла:
– Дай закурить, пожалуйста, блин.
Язык у Димки словно присох к горлу. Он так ничего и не смог сказать и только похлопав себя по карманам молча развел руки в стороны. Щука еще раз устало вздохнула и медленно сказала:
– Итак, Дима. У тебя во внутреннем кармане лежит гаванская сигара. Достань ее и подай мне.
Димон так же молча нашарил в своем кармане сигару и подал щуке. Только замялся немного – подать сразу в рот или к плавникам. Решил все же к плавникам. И поступил, как оказалось, правильно. Щука своим длинным гибким удивительным плавником взяла сигару, сунула в рот, с хрустом откусила кончик, громко и далеко его выплюнула и, засунув сигару в пасть, так же молча уставилась на Димку. Тот ее понял, достал из того же внутреннего кармана зажигалку и дал ей огня. Щука раскурила сигару, глубоко затянулась и произнесла: