В ритме танца. Роман

Глава 5

С того момента, как нас познакомили родители, прошло полгода. Честно, я был приятно удивлен, когда увидел стоящую рядом с тетей Зоей Варю – полную противоположность воображаемой мною девчонке. Почувствовал, как созданный в мозгу идеал разлетелся вдребезги, словно тончайшее стекло. Был счастлив по-настоящему, узнав, что вместо бездушного монстра на меня смотрела голубыми глазами эта нежная, миниатюрная, словно кукла, девочка, робко сжимающая тоненькие пальчики в кулачки, будто боясь чего-то. В ее глазах, в самой глубине души, затаился, словно в морской пучине, испуг. Ее взгляд пронзал меня насквозь. Я понимающе улыбнулся, говоря этим, что был бы рад стать для нее хорошим другом.

– Эй, ботаник! Ну, что, дашь списать? – подошел, ухмыляясь, Пашка, поправляя пятерней взлохмаченные рыжие вихры.

Я стоял у окна, опершись руками на подоконник и скрестив ноги. Услышав чуть хрипловатый голос одноклассника, я с неохотой скользнул по нему задумчивым взглядом и, тяжело вздохнув, спокойным ровным тоном произнес:

– А учиться самому никак?

Пашка сплюнул и со злобой в голосе прошипел:

– Не твоего ума дело. Так дашь?

– Да мне не жалко. Бери. Только урок через двадцать минут. Вернешь мне перед звонком. – Я достал тетрадь по математике и протянул Пашке. Он схватил ее и усмехнулся:

– Илюха, ты такой безотказный. Прям тошнит!

Я лишь молча пожал плечами.

Пашка отошел, чтобы переписать материал, а я остался в холле.

Школьная жизнь кипела: мимо меня проходили дети моего возраста, старшеклассники. Улыбались, общались. Я тоже невольно улыбнулся: подошел к стене, на которой висели грамоты, гимн школы – все, что не успел внимательнее прочесть после школьной линейки первого сентября. Внимательно рассмотрев и прочитав грамоты, понял, что директор школы – мужчина. Интересно как он выглядит? Неужели это тот же самый человек, который так скучно говорил о школе?

– Илья, почему не на уроке?

Вздрогнув, я обернулся на мужской голос.

– Здравствуйте, – смутился я, – звонка еще не было.

– Как тебе школа? Нравится? Одноклассники не задирают?

Я помотал головой.

– Нет, все в порядке.

Ко мне подбежал Пашка с тетрадкой в руках.

– Ботаник… – начал одноклассник, но заметив стоящего напротив брюнета, он замолчал на полуслове. Сглотнул и поздоровался: – Здравствуйте, Николай Васильевич.

– Здравствуй-здравствуй, Скворцов, – тяжело вздохнул Николай Васильевич. – Пожалуйста, я тебя прошу: не доставай Илью и других своих одноклассников, договорились? Иначе мне придется вызвать в школу твою маму. Ты меня понял?

Павел кивнул.

– Вот и славно, – улыбнулся добродушно Николай Васильевич.

– Николай Васильевич! Николай Васильевич! Вы мне нужны! Срочно! – подбежала к мужчине женщина средних лет с темно-русыми волосами, в черной юбке и белой блузке.

Мы стояли неподалеку и наблюдали интересную картину.

– Кто это? – прошептал я, обращаясь к рыжему Паше.

– Ты учишься в школе полгода и до сих пор не знаешь? – удивленно глазел на меня Пашка. – Директор это наш с завучем!

– Вот это да…

Пашка лишь хмыкнул.

Николай Васильевич Скворцов работал директором средней школы №39 больше двадцати лет. В школу работать он пришел после окончания института. Его устроил старший брат, ушедший на пенсию.

Также помимо директорского поста Николай Васильевич классный руководитель параллельного первого «Б» класса, в котором учится Варя Кудрявцева с нелегкой судьбой. Сначала классным руководителем Вари хотела стать завуч школы Людмила Петровна, учившая самых трудных детей, но в последнюю минуту Николай Васильевич отклонил кандидатуру Людмилы Петровны и в конечном итоге сам взял шефство.

Директор обладал темным цветом волос, черными глазами, ямочкой на левой щеке; обаятельной улыбкой, волевым характером и крепким спортивным телосложением. Свою работу он любил.

За несколько минут до начала урока Пашка отдал мне тетрадь. Я взял из его вспотевших ладоней свою тетрадку и, заметив оторванный левый уголок, взглянул на мальчишку. Увидев его скорчившееся в презрительной гримасе лицо, говорившее мне: мол, ну, что скажешь? Как поступишь? покачал головой и сел на своё место. Тут же подскочил, словно ужаленный: на стуле лежали несколько кнопок. Я усмехнулся: детсад какой-то. Кто-то неудачно пошутил. Ха-ха. Смешно. Думали, я разревусь, как девчонка, и убегу жаловаться учителю? Не на того напали. Я вглядывался в лицо каждого мальчишки и девчонки, с моего лица не сходила ехидная насмешка.

Пашка лишь рассмеялся, скорчил рожицу.

– Я же пошутил, ботаник!

Я не сдержался, встал со стула и стукнул этому вредине по макушке.

– Эй, ты чего? – опешил мальчишка, погладив себя по больному месту.

– Ничего, – спокойно ответил. – Не доставай меня, понял?

Все притихли. Но когда в класс вошла Наталья Васильевна, одноклассники захихикали. Я убрал кнопки в рюкзак и сел, приготовив школьные принадлежности.

– Итак, всем доброе утро.

– Здравствуйте! – поздоровался с учительницей класс, вставая с мест.

– Начнем урок…

Во время обеденного перерыва мы с Геной вошли в столовую. Друг окинул быстрым взглядом помещение и, присмотрев свободное место, сообщил мне, что он пойдет его занимать.

Я взял пластиковый светло-синий поднос в руки и начал проталкиваться к столу с едой через толпу. Выдохнул, почувствовав, как темно-каштановые волосы неприятно прилипли ко лбу.

Дети толкались, кричали. Женщина-повар быстро наливала суп в тарелки и ставила на стол. Одноклассники брали еду и занимали свободные места. Неподалеку от школьных, в углу стояли три учительских столика.

Передо мной стояла учительница со светлыми волосами с неярким макияжем.

– Леночка, я борщ не буду. Давай лучше второе, салат и чай с шанежкой.

– Сейчас, – повариха быстро обслужила учительницу, и она довольная ушла за свой столик, за которым сидели Наталья Васильевна и рыжеволосая учительница.

– Здравствуйте! – поздоровался я, подойдя к повару, и мило улыбнулся ей.

– О, привет! – улыбнулась мне в ответ повар, наливая борщ в тарелку. – Я была в ресторане – потрясающая и душевная обстановка у твоих родителей в заведении! Мне очень понравилось!

– Я рад. Приходите ещё, будем рады видеть вас всегда. И спасибо за борщ. Ещё второе и компот с ватрушкой с яблоками, будьте добры.

– Пожалуйста.

– Спасибо, – я улыбнулся приятной женщине и, поставив все блюда на поднос, осторожно понес его к столику, за которым сидел Генка.

Увидев меня с полным тяжёлым подносом, заполненным едой, друг соскочил со стула и помог мне поставить ношу на стол.

– Борщ очень вкусный! – зажмурился от удовольствия Генка, когда очередная ложка борща укочевала в рот.

Я пожал плечами:

– Суп, как суп. Начал играть в новую игру, которую я тебе недавно подарил? – поинтересовался я у него, доедая борщ и приступая к картофельному пюре с котлетой. Еда прямо таяла во рту, но иногда попадались комочки не промолотого картофеля, и это простое на вид обстоятельство огорчало меня. Мама всегда делает идеальное пюре без единого комочка, за это я и люблю мамину стряпню.

«Котлета тоже не такая, какая нужно.… Как грустно осознавать тот факт, что не всем удается работать поваром…», – но я все равно нашел в себе силы, чтобы доесть второе, дабы не расстраивать повара. Я уже начал пить компот из сухофруктов, наслаждаясь насыщенным фруктовым вкусом, когда до меня донеслись громкие голоса компании девчонок, вошедших в столовую на обед.

Следом за компанией девочек-первоклашек, тихо, не торопясь, вошла, прихрамывая на правую ногу, Варя. Девочка была одета в школьную форму – черную до колена юбку и накрахмаленную белую блузку. Темные волосы заплетены в косу.

Я заметил, как компания параллельного первого «Б» заняла освободившиеся столики. Варя подошла к прилавку-витрине, для первых блюд, сделанному из металла. Витрина была пуста, поэтому девочка решила подождать, когда школьный повар расставит новые порции. Рядом стояла светловолосая девочка. Она поставила блюда на поднос, развернулась лицом к Варе. Варя сделала шаг назад, чтобы пропустить одноклассницу, но та, сморщив личико, громко на всю столовую сказала:

– С дороги, коза очкастая! Разуй глаза и отойди!

Варя резко отшатнулась, будто от пощечины, и, сжав губы, через силу улыбнулась:

– Проходи.

– Что ты там промямлила?! – проговорила Лика с презрением в голосе, сощурив глаза в щелочки.

– Ничего…

И тут произошло то, чего никто не ожидал: девочка со светлыми волосами, с ехидной улыбочкой опрокинула свой поднос прямо на голову Варе.

– Анжелика, это что за безобразие ты устроила? Не ожидал от тебя такого. Кудрявцева ничего тебе не сделала, чтобы вот так жестоко с ней поступать. Извинись немедленно!

Лика смотрела в глаза классного руководителя, не переставая улыбаться. Пожала плечами.

– Вот еще! Не собираюсь я перед этой курицей извиняться!

Николай Васильевич тяжело вздохнул:

– Что ж, если ты по-хорошему не хочешь, придется мне вызвать твоих родителей в школу.

– Да, пожалуйста!

Я видел, как подруга вот-вот заплачет. Сердце застучало в груди, и я не выдержал напряжения: мне было обидно за нее, потому что легко понимал те чувства, которые она старалась скрыть за улыбкой.

Варя… – увидев ее лицо, я невольно начал улыбаться. Почему-то всегда при виде ее миленького личика мне хотелось ободряюще улыбнуться. Именно она вызывала в моем сердце радостные и веселые чувства, с которыми я хотел поделиться с другими. Именно она готова выслушать и подсказать, если просто кому-то нужна банальная поддержка. Несмотря на то, что, Варя, вместо доброты и взаимопонимания получает от сверстников противоположное, то есть негатив, злобу, обидные слова и даже, бывает, побои от одноклассников.

Другая девчонка на ее месте озлобилась бы, закрылась в своём маленьком мирке от всех людей, перестала бы их замечать и общаться. Но не Варя. Несмотря на неутешительный факт, что она терпит издевательства и насмешки сверстников, все равно верит в лучшее.

Она страдает из-за того, что вызывает у детей приступы агрессии и непонимания, но всегда отвечает непринужденной легкой улыбкой. Она находит силы не заплакать при обидчиках, а пытается скрыть разрывающую на части душевную боль. Просто ищет укромный ото всех уголок, в котором можно спокойно выплакаться.

Увидев слезы подруги, понял, что должен вмешаться, пока Варина одноклассница не наломала дров. Из груди невольно вырвался тягостный вздох.

– Гена, извини, но я провожу Варю. Поиграем в следующий раз.

Гена расстроено ответил:

– Ладно.

Сорвавшись с места, я подбежал к однокласснице Вари, и, схватив ее за руку, не сдержался:

– Что ты делаешь?! Она тебе ничего плохого не сделала, чтобы так подло с ней поступать. Зачем ты так? Ты же о ней совершенно ничего не знаешь! – кричал в бешенстве я, не обращая внимания на стоящего напротив директора. Я смотрел в наглые глаза Анжелики и продолжал: – Ты хоть знаешь, что в Вариной семье проблемы с финансами? Это тебе хорошо: поставила пятнышко на блузке – тебе мамочка новую купит.

– Илья, Илья, успокойся, пожалуйста.… Все нормально… – тихо проговорила Варя, пытаясь успокоить меня, дергая за рукав рубашки, но я уже разошелся не на шутку.

Людмила Петровна собралась вмешаться в наш разговор, но Николай Васильевич остановил завуча.

– Николай Васильевич, но ведь это не педагогично! Мы должны вмешаться! – возмущенно произнесла женщина.

– Вмешаемся, но позже. Себастьянов защищает свою подругу. Скажите, Людмила Петровна, разве вас в школе мальчики не защищали?

Людмила Петровна промолчала.

– Слушай, ты! Если узнаю, что ты и твоя компашка достаете мою подругу – будем говорить в другом месте, поняла? – грозно произнес я, тут же обращаясь к Варе: – Пойдем, тебе нужно умыться и привести свою одежду в порядок. – Я оглянулся на ошалевшую Лику и презрительно произнес сквозь зубы: – Жаль, что ты девчонка, а то накостылял бы тебе по первое число, мало бы не показалось! Завтра выплатишь ей за форму, либо новую купишь, поняла?

***

Лика машинально кивнула, но когда закрылась дверь столовой, она села за стол, и компания рассмеялась:

– Вы слышали его?! С каким серьезным видом он все это говорил! Умора! Так я и выплатила этой клуше за форму! Размечтался!

– Вот-вот, – поддакнула, отсмеявшись и вытирая выступившие от смеха слезы, рыжая зеленоглазая девчонка.

– Ну, что, пошли?

– Да, сейчас уже урок начнется. – Произнесла Лика, вставая из-за стола.

Девочки вышли из столовой. По пути в класс они пересеклись с завучем.

– О, девочки, я как раз вас ищу. Анжелика тебя ждет директор, а вы, девочки, идите на урок.

Подруги пошли на урок, а Лика – в кабинет директора.

«Снова нравоучения! Как это раздражает!»

***

Я стоял у женского туалета. Сжав зубы, корил себя за то, что не взял влажные салфетки. Хотя в душе понимал, что они вряд ли смогут чем-то помочь в сложившейся неприятной ситуации. Тяжело вздохнул и со всей силы ударил по стене. От сильного удара на костяшках пальцев появились ссадины.

Варя вышла из туалета и тут же обратила внимание на мою руку.

– Илья, что случилось? – испуганно спросила она. В ее голубых глазах читался ужас.

Я попытался отшутиться:

– Не бери в голову. Пройдет.

Мне сразу бросилось в глаза ее покрасневшее от слез лицо, мокрая голова и большие бурые пятна на блузке, оставшиеся от борща.

– Что, неважно выгляжу? – невесело рассмеялась девочка, поправляя мокрые волосы.

Я решил промолчать. Подруга вновь рассмеялась, но смех получился невеселым и вымученным.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Неловкое молчание затянулось. Я не находил слов, а Варя все больше смущалась, теребя пуговицу на блузке.

– Спасибо, что заступился за меня, – наконец, произнесла Варя. – Я лучше домой пойду, не хочу на уроки идти… – Она развернулась, но я сделал шаг навстречу, и, схватив девочку за руку, проговорил:

– Стой! Не хочу отпускать тебя одну. Я провожу тебя, подожди меня, ладно?

– Хорошо. «Надеюсь, мама не узнает, что я прогуляла уроки»

Я нашел друга, который уже шел на следующий урок, подбежал к нему и быстро ввел его в курс дела. Попросил, чтобы он принес мне тетради после окончания уроков, а также заглянул в Варин класс и предупредил Николая Васильевича о том, что, Варя ушла домой.

– Не вопрос! – понимающе ответил Генка, посмотрев на Варю. – Иди, провожай, а я на Окружающий Мир пошел!

Генка махнул рукой и ушел на урок.

Мы с Варей оделись, и вышли на улицу, где, несмотря на март, бушевала метель.

Глава 6

«Уф, наконец-то обед. Как же хочется есть!», – я подождала, когда в столовую забегут Лика с подругами, и не спеша вошла, прихрамывая на правую ногу.

Меня толкали первоклашки, пытаясь пробраться вперёд и подгоняя меня. Я встала позади Лики, ждущей свой борщ, который наливала повариха. Слышала за спиной тихие голоса девчонок.

Лика поставила блюда на поднос и приготовилась идти за столик, где ее дожидались подруги, но увидев меня, сорвалась на крик. Она обозвала меня очкастой козой и требовательным голосом велела уйти с дороги. Я вздрогнула от резкого голоса и отшатнулась, словно от пощечины.

Сделала шаг, чтобы пропустить вперед одноклассницу, тихо произнеся: «Проходи». Да, зря это сказала.… Одно слово сильно вывело Лику из себя. Она еще больше начала кричать на меня, оскорбляя.

Анжелика фыркнула и на всю столовую громко сказала:

– Что ты там промямлила?!

– Ничего.

Говорят, что молчание – золото, поэтому не стоило отвечать на язвительный тон одноклассницы. Честно, я не люблю конфликты, стараюсь ни с кем не ссориться. Ни к кому не пристаю с вопросами без причины. Никому не мешаю. Наверное, меня можно назвать человеком-невидимкой. В классе не слышно, учусь хорошо, молчаливая, словно меня и нет.

За мыслями не заметила, как побагровело красивое личико первоклассницы, и за долю секунды она опрокинула еду на мою голову. Я вновь вздрогнула, ощущая, как под одежду струйками течет борщ, пюре с котлетой осталось на волосах, смешавшись с борщом и компотом. Лицо, волосы, одежда – все испачкано обедом.

Я стояла, шокированная происшедшим, не шевелясь несколько минут. Почувствовала, как увлажнились глаза и слезы обиды вырвались наружу, но, зная наверняка, как отреагируют одноклассницы, сжала зубы, стараясь не заплакать.

Лика звонко и злобно рассмеялась:

– Ха-ха, мокрая курица!

Бессердечные слова Анжелики, словно кинжалы, вонзились прямо в сердце, пронзая его насквозь. Боль была такой силы, словно я умирала. И все же слезы, которые так долго сдерживала, потекли по лицу.

– Что ты делаешь?!

Неожиданный окрик Ильи заставил меня резко перестать плакать. Вытирала глаза рукавом и молча смотрела, как друг кричит на Лику. Его побагровевшее от злости лицо, полные ярости синие глаза. Я видела, как он сжимает кулаки, борясь с самим собой, чтобы не сорваться и не затеять драку с девчонкой, потому что знаю точно: он никогда не поднимет руки на девочку. Я подбежала к нему, ухватив за рукав его белой рубашки, пытаясь успокоить. Но он не обращал на меня внимания, продолжая срываться на обидчицу.

Он взял меня за руку и я, почувствовав крепкую мальчишескую ладонь, сжимающую мои пальцы, поняла, что раньше за меня никто не заступался. Я всегда была один на один со своими страхами, которые приходилось подавлять глубоко в своей душе, таким образом, не показывая своих слез и чувств, и тем более, как сильно ранят меня слова и поступки одноклассников. Я привыкла справляться со всем сама, не полагаясь на других. Наверное, поэтому у меня нет настоящих друзей. Но тогда что делает этот мальчик? Почему он защищает меня?

Ощутив сильную поддержку со стороны Ильи, мне стало легче. Я опустила глаза, щеки запылали огнем, сама не знаю, от чего: от стыда или от переполняющей меня гордости за такого хорошего друга? Скорее всего, второе: как можно стыдиться того, кому небезразлична твоя судьба? Пусть даже как подруги.

Илья сильнее сжал мою руку. Мы вышли из столовой и направились прямиком к туалету для девочек. Илья остался снаружи ждать меня, а я зашла внутрь. Включила кран и, смотря немигающим взглядом на льющуюся холодную воду, дала волю слезам. В груди начало давить, от слез нос моментально заложило, и я начала хватать ртом воздух.

Умыла лицо прохладной водой и улыбнулась: не стоит предаваться унынию, нужно идти вперёд, несмотря ни на что! Впереди ждёт много испытаний и, как мама говорит, надо встретить их с улыбкой на лице, позитивом в глазах и добром в сердце. И тогда точно все получится!

Оглядела себя в зеркале: ничего страшного, пятна от борща можно отстирать и они, словно по мгновению волшебной палочки, исчезнут. Ведь в душе все мы волшебники, так почему бы и немного не побыть добрым фокусником?

Вышла из туалета с улыбкой на губах: несмотря на неутешительный факт, что моя голова была в борще, который я попыталась хоть как-то убрать в туалете, но все равно была точно уверена, что ждёт меня вместо занятий по танцам – домашняя кровать, с подругой высокой температурой и другом простуженным горлом. Но ничего не поделаешь, будь что будет. Если мне суждено проваляться дома с температурой в постели несколько недель, а возможно и месяцев, значит, от судьбы не уйдешь.

Тут я заметила у Ильи на костяшках правой руки ссадины.

– Илья, что случилось? – обеспокоенным голосом спросила я его.

– Не бери в голову. Пройдет.

– Вот, возьми, – чувствуя себя виноватой в повреждении руки друга, я достала пластырь из рюкзака. Подала ему. – Это моя вина.

– Спасибо, – поблагодарил Илья, взяв из моих рук пластырь и наклеивая на разбитые костяшки.

Я улыбнулась.

– Это тебе спасибо, что заступился.

– Мне не сложно. Ты же моя подруга.

– Илюха! Идешь домой? – подбежал к нам Генка.

– Иду. Варя, знакомься, это мой лучший товарищ Генка. Гена, это Варя.

– Привет! – поздоровался со мной мальчик, расплываясь в приветливой улыбке.

– Привет, – смущенно улыбнулась. – Рада познакомиться с тобой, Гена. Ладно, Илья, я домой. Увидимся.

– Подожди! Я провожу тебя. Не хочу оставлять тебя одну. Гена, сегодня иди без меня. Я провожу Варю до дома.

– Ладно.

– У тебя хороший друг, рада за тебя.

– Я тоже рад, что имею такого друга. Идем, провожу тебя. – Илья взял мой рюкзак и мы, одевшись, переговариваясь, вышли из школьного фойе в объятья разыгравшейся непогоде.

Домой пришла ровно в два. Первой моей мыслью было: лишь бы мамы не оказалось дома, и я могла спокойно, без лишних вопросов пробраться в ванную комнату, переодеться в чистое белье и принять горячую ароматную ванну.

– О, что-то ты сегодня рано, Варюша, – выглянула из гостиной мама.

– Прости, последний урок отменили, – соврала я. Мне не хотелось лгать, но я не горела желанием говорить правду о том, что меня травят в школе. Не желаю, чтобы мама переживала из-за моих проблем.

– О, боже! – вскрикнула Зоя Сергеевна, смотря на мою испачканную одежду. – Что это?! Почему ты вся в борще?

– Мамочка, все хорошо. Я пролила случайно суп, но я постираю, ты не думай!

Мама вздохнула, и я увидела, что она сделала вид, будто поверила мне, но я опустила глаза. Мне было стыдно смотреть спокойным взглядом, как могут делать это другие.

– Ладно, иди, прими ванну, а потом позвонишь Ксении Александровне. Она звонила недавно и хотела переговорить с тобой.

– Правда? Наконец-то! Ура!

После ванны, в которой просидела полчаса, я почувствовала легкость в теле. Вышла из ванной комнаты, надев махровый ярко-желтый халат и обернула голову полотенцем.

Осторожно, чтобы не поскользнуться, прошла босиком на кухню, придвинула стул и, встав на него, достала из шкафчика керамическую кружку с фиалкой. Налила воды из графина. Мучительная жажда спала, когда вода разлилась во рту, смочила пересохшее горло. Набрала номер Ксении Александровны. Послышались гудки. Наконец, услышав спокойный мелодичный голос хореографа, сердце забилось, словно сумасшедшее. От волнения я нервно облизала моментально пересохшие губы, голос дрогнул, и я сильнее прижала радиотелефон к уху:

– Здравствуйте, Ксения Александровна, – поздоровалась я, садясь на стул.

– Здравствуй, Варенька! У тебя завтра сколько уроков?

– Четыре. Освобожусь в шестнадцать-тридцать, – быстро проговорила я.

– Отлично! Буду ждать тебя в студии в пять вечера. У меня приятный сюрприз для тебя. Надеюсь, ты будешь рада.

Узнав о завтрашнем сюрпризе, который приготовила для меня хореограф, мне стало любопытно, что это будет.

– О, сюрприз! Мне уже не терпится узнать! Сегодня точно ночь пролежу без сна – буду думать о сюрпризе! – счастливо рассмеялась я, наливая в стакан воды и отпивая из него.

– Нет, тебе стоит лучше выспаться, потому что завтра будет тяжелый день. – Из трубки донесся глухой стук. Духовка, скорее всего.

– Вы что-то готовите? – поинтересовалась я.

– Да, манник.

– О, извините, – начала вдруг извиняться я, – вы готовите ужин для своей семьи… Муж, наверное, скоро придет с работы.

– Ничего страшного. Да, мы с сыном собираемся чай пить с манником.

– Извините, – еще раз извинилась я. Думаю, что я сказала лишнее, чего нельзя было говорить, поэтому в моем сердце поселилась безысходность. Все так же продолжала сидеть на стуле, чувствуя, как щеки вновь наливаются предательским румянцем. Продолжая мысленно себя ругать за то, что влезла не в свое дело, надеялась, что не обидела ее. Заметила лежащие на столе возле раковины бумажные салфетки, встала, прошла по прохладному полу, выложенному плиткой, несколько раз чуть не поскользнувшись. Сердце сильно начало стучать в груди, подошла к столу и, взяв салфетки, сжала их. Телефон держала в ладони. Когда сильно начинаю нервничать, стараюсь взять какую-либо вещь и начинаю крутить в руках, таким образом, успокаиваюсь.

– Варя, все в порядке, ты ничего плохого не сказала, чтобы извиняться, – старалась заверить меня хореограф. – Так что не нервничай понапрасну.

– Хорошо, – тихо сказала я, с силой сжимая в руке салфетки. – Не волнуйтесь, для меня все дни одинаковые. «Тем более, лишь в танце я могу раскрыть свою душу», – произнесла я тихим голосом, положив салфетки обратно на стол. – Приятного вам чаепития, – пожелала я.

– Спасибо, – поблагодарила она. – А насчет души ты полностью права, Варя. Что ж, до завтра!

– До свидания, – попрощалась я, заканчивая телефонный разговор и возвращаясь в свою комнату.

«Какая все-таки она милая! Несмотря на тот факт, что Ксения Александровна в молодости была талантливой танцовщицей и вполне даже неплохой, личная трагедия, которую она перенесла в юности, перечеркнула навсегда карьеру. Но мне нравится в Ксении Александровне то, что, несмотря на все это, она не сдалась, и сейчас преподает уроки танцев»

Нужно сесть за уроки, но так не охота! Интересно, чем занимается Илья? Может, гуляет на улице с Геной? Или они на пару играют в видеоигры?

Отдернув занавески, посмотрела в окно. Улица жила по своим правилам. Ездили машины, ходили люди, старушки сидели на лавочках, щелкая семечки и кормя голубей. Мамочки гуляли с детьми. Вот, пробежал мальчик, догоняя свою маму, ушедшую на приличное расстояние, лет четырех в синей курточке, шапочке в джинсах, сжимая в руке сахарную вату на палочке.

– Варюшка, ты уроки сделала? – зашла в мою комнату мама.

– Нет еще. Не хочу.

– У меня предложение: сегодня в пять вечера состоится цирковое представление. Билеты я уже купила.

– Здорово! – обрадовалась я. – Пойдем всей семьей!

– Тогда садись за уроки, чтобы позже спокойно пойти в цирк.

– Хорошо!

Я села за стол. Достала учебники, приступила к урокам. Не успела дописать решение задачки, как меня отвлек звонок мобильного телефона. Обрадовалась, увидев на дисплее номер Ильи.

– Привет! – ответила я на звонок.

– Привет, Варя. Чем занимаешься?

– Уроки делаю. Хочу успеть перед цирковым представлением.

– Ух, ты! Цирк! Когда представление?

– Сегодня в пять.

– Спрошу у мамы. Она сегодня отдыхает. Может, тоже сходим.

– Было бы здорово!

– Может, подождешь, я сейчас быстренько узнаю у нее?

– Конечно!

Я услышала, как донеслось из трубки:

– Мам, сходим в цирк? Представление в пять часов.

– Цирк – это хорошее дело. Хорошо, давай посетим.

– Спасибо, мамочка!

Тетя Оля засмеялась, и до меня донеслось, как она сказала ему: «Детство пролетит быстро, поэтому нужно иногда развлекаться»

– Варя, если получится, встретимся в пять! Жду не дождусь!

– Я тоже буду рада увидеть тебя вне школы. Позвони мне, как все станет ясно с походом.

– Обязательно! Увидимся. Пойду тоже делать уроки, а то папа скоро вернется с работы.

– Пока.

Закончив телефонный разговор, положила смартфон около ноутбука. Задачка попалась легкая и я без труда решила ее. Осталось поработать по русскому языку и по чтению. Выполнив упражнения и выучив стихотворение, я с облегчением выдохнула.

Телефонными номерами с Ильей мы обменялись совсем недавно, поэтому мне до сих пор не верится, что в памяти моего смартфона есть его номер. Включила мобильник и, глядя на цифры, улыбнулась.

От внезапного звонка я вздрогнула, чуть не выронив смартфон. Звонил Илья.

– Привет, я сделал уроки и полностью свободен. Папа пришел с работы, проверил у меня домашку. Пришлось логически поразмышлять над уроками, но я справился.

– Молодец! Я тоже только что закончила заниматься.

– Я забегу к тебе сейчас, ладно?

– Заходи.

– Через десять минут буду.

– Мама! – крикнула я, выбегая из комнаты с телефоном в руке, забыв надеть тапочки на босые ноги.

– Что случилось?

– Ничего, если сейчас в гости Илья зайдёт ненадолго? – проговорила я с мольбой в голосе.

– Пусть приходит. Так, почему тапочки не надела? Хочешь подцепить простуду? – с укором в голосе спросила меня мама, покачав головой.

– Сейчас надену! И чайник поставлю! – на радостях я расцеловала маму и убежала надевать мягкие тапочки.

Десять минут спустя пришел Илья.

– Здравствуйте, тетя Зоя! – поздоровался с мамой Илья, снимая куртку, положив на комод перед резным зеркалом, выкрашенным в бежевый оттенок.

– Привет, проходи в Варину комнату, – улыбнулась сыну подруги Зоя, погладив затекшую поясницу.

– Как вы? – спросил Илья.

– Хорошо. У мамы как дела? – поинтересовалась Зоя Сергеевна, – а то я давно не видела Олю. Как она?

– У мамы все отлично. Работа-дом. Дом-работа.

Зоя вздохнула:

– Понятно. Рутина, одним словом.

– Точно! У вас чайник кипит.

– Привет, Илья, – поздоровалась я, выключая чайник, который уже начал плевать водой на плиту.

– Привет.

– Присаживайся в кресло, – пригласила я друга. – Вот чай, вкусный. Мама сама заваривает, – невинно улыбнулась, ставя поднос на столик возле дивана. – Угощайся печеньем, мама пекла.

– Спасибо за чай, – поблагодарил меня Илюшка, отпивая из кружки напиток. – Ты не переживай из-за блузки. Мама тебя не сильно ругала?

– Нет. Она не подозревает о том, как тяжело мне приходится в школе. Не хочу ее беспокоить.

– Это правильно. Эта девчонка обязательно выплатит тебе полную стоимость за испорченную блузку.

– Бог с ней, с блузкой! – махнула я рукой. – Все нормально.

– Ничего не нормально! Если бы тетя Зоя была бы в курсе твоих школьных проблем, а именно, что сделала твоя одноклассница, то я уверен на все сто процентов, что она заставила бы ее платить! И ещё серьезно поговорила с ее матерью!

– Тише! Мама ничего об этом не знает! – приложила я палец к губам.

– Ох, – приложил ладонь к губам мальчик, осознав свою ошибку. – Прости, я совсем забыл о том, что тётя Зоя не в курсе твоих школьных проблем.

– Все в порядке. Читал что-нибудь на днях? – спросила я с лукавой улыбкой, смотря, как Илья уплетает за обе щеки сдобное печенье.

– Конечно! – когда я невольно упомянула о его любимом занятии, синие глаза Илюшки загорелись интересом, смешанным с любовью к книгам. – Две книги! «Золотой ключик» и «Никита Кожемяка». Про Никиту мне мама читала, когда я ещё был в утробе. Об этом мне она рассказала. Возможно, поэтому я, наверное, скорее всего, люблю проводить время с книгой в руках.

– Это здорово! – я улыбнулась. – Еще чаю? – предложила, но Илья отрицательно покачал головой.

– Спасибо, но больше не хочу. Вот тетрадь. – Друг достал тетради и протянул мне с лёгкой улыбкой на губах. – Нужна помощь?

– Не откажусь.

Я унесла поднос с чаем и пустой тарелкой на кухню, вернулась обратно в комнатушку, где друг-приятель уже устроился на диване и приготовил все для занятий по математике.

Робко села напротив приятеля и приготовилась слушать его тихий спокойный голос.

На середине занятия мы вдруг услышали нервный приглушенный вскрик.

– Мама! – вскрикнула я, вскочив с мягкого дивана, моментально побледнев.

– Побежали! – Илья схватил меня за руку, и мы выбежали из комнаты. Нашли маму лежащей на полу.

– Илюшка, что делать? – испуганно смотрела на маму. Села напротив нее, взяв за руку.

– Сейчас позвоню маме – узнаю. – Илья набрал номер матери и начал ждать, когда она ответит.