Архив сочинений – 2017. Часть II

Эмиль Золя «Рим» (1896)

Цикл «Три города» | Книга №2

Человек всё делает для того, чтобы лучше жить. Если не другим, то себе он точно улучшает условия. В перспективе такое отношение является гибельным. Последующие поколения разобьют во прах деяния предков. Нет нужды приводить примеры. История человечества является тому доказательством. Чего хотели изначально, то в конечно счёте было извращено, и не раз ещё подвергнется изменениям Одно останется прежним, современники событий будут склонны считать, что происходящее есть изначальный помысел, коим в действительности не является. Именно это явилось центральной темой для романа «Рим» Эмиля Золя, где показан разочаровавшийся в католицизме священник, старавшийся исправить ситуацию в сторону верных представлений о христианстве. К сожалению, он потерпит поражение, поскольку не того хотел Иисус Христос и не так себе представляли религиозные убеждения его первые последователи, как то изменилось в угоду личных интересов отдельных групп людей.

Не обязательно говорить о религии. Золя приводит пример Джузеппе Гарибальди. Этот итальянский революционер страстно желал объединения Италии, что ему в итоге удалось. И вот, перед читателем парализованный старик, живший благой целью, а после ставший всего лишь символом борьбы. Сын Гарибальди нисколько не продолжил дело отца, предавшись спекуляциям на словно для него взращенной почве. Не случилось счастья и не обрели ничего итальянцы, кроме объединения. Общество продолжило испытывать прежние проблемы, будто не добивался Джузеппе Гарибальди лучших условий для народа.

Но всё-таки необходимо улучшать условия и вести человечество к процветанию. Каким образом это сделать? Возможно ли распространить благо католичества на планету, поставив папу римского главным? Почему бы и нет, – решил главный герой повествования, написав для того книгу «Новый Рим», в тексте которой он изложил личные представления о должном быть. Оказалось, революционный порыв грозит устоям католичества. Какими бы не были мысли светлыми – время для их осуществления прошло. Главному герою предстоит убедить папу римского в необходимости перемен, а потом он получит ответ, после чего в очередной раз разочаруется в католичестве.

Золя исследует Римско-католическую церковь. Читатель внимает со страниц многим аспектам, начиная от пёстрой структуры орденов и вплоть до папской казны. На каких принципах строится вера и какова действительная необходимость католичества? Пока папа римский держит накопления в комнате под замком, либо даёт деньги в рост, играет на бирже, принимает участие в различного рода сомнительных финансовых операциях, люди на улицах продолжают умирать от голода. С первых страниц Золя показал читателю пример умершей семьи, мать которой кормила новорожденных не молоком, а кровью. После таковых сцен пропадает желание верить в благое назначение религии.

Что сплотит человечество? Эмиль Золя настаивает на пользе развития наук. За ними будущее, и только они дадут человеку требуемую ему надежду на счастье. А если не о науках речь, то вскоре проявится социалистическое направление мысли. Человек продолжит стремиться к счастью, всё делая для его осуществления. Только забыл Золя про обратную сторону благих начинаний. Любое доброе дело омрачается негативными последствиями. Как же тогда быть человеку? Религия и наука не спасут, так как и то и другое рано или поздно переведут его на положение раба. Социализм и прочие движения за равноправие и свободу приведут к схожей рабской зависимости. Остаётся заставить человека ничего не менять. Пусть всё остаётся таким, какое оно есть. От этого не станет лучше и не станет хуже. Но это утопический вариант, осуществление которого невозможно.

21.06.2017 (http://trounin.ru/zola96)

Джами – Газели, рубаи, кыта, фарды (XV век)

Джами писал о любви так, чтобы ему посочувствовал всяк. Растоптан он, убит кинжалом пери своей, продолжая после испытаний мечтать лишь о ней. Складывал газели, не щадил себя, напиталась кровью новая строка. И понял Джами одно, ясное любимой его всё равно: как не описывай красоты красавицы, словно произнося речь одурманенного прелестями пьяницы, всё и без того понятно – лишнего не скажешь, всё и без того понятно – ближе ты не станешь. Потому и складывал газели Джами, одной мерой определяя чувства свои. И он пыль, и он песок, поэт востока иначе мыслить не мог. В унижении даровано счастье каждому певцу стихов, им всегда будет хватать для выражения эмоций слов.

Любил Джами, сдуваем ветром был, вставал и вслед смотрел на ту, которую любил. Умереть он на очередной строчке готов, тем порождая чувство – любовь. Взгляд из-под бровей, мгновение взмаха ресниц, прошла секунда и пал Джами перед любимой ниц. Мгновение очередное, и вот Джами сказал, настолько счастлив он – об этом он давно мечтал. Газель сменяется газелью, Джами у ног любимой пребывает, не может встать и отойти, он теплоту тела пери своей ощущает. Одурманен Джами! Чем Джами не Меджнун? Он Меджнун, раз любимой лик ищет в окне при свете растущих и ущербных лун.

Но другой Джами для нас, вне любви в нём мудрость пролилась. Отложил терзания души поэт, предстал мудрец, проживший порядком лет. Для того он сочинял кыта нам, оттеняя тем любви дурман. Куда девалась униженная честь, ежели иной в кыта Джами весь? Вспомнил он, что в кармане дыра, не прокормит поэта пустая строка. Вот он известным стал, о нём говорят, да слова в устах его монетой не звенят. Оставался на положении нищего, то его угнетало. Вспомнил об этом Джами, будто легче ему стало.

Упомянул матерей Джами в стихах, напомнил о важности матерей для нас. Без матери не будет человека, не будет будущего и не будет следующего века. Ценить положено, никак иначе, но плачут дети, и мать их пребывает в плаче. Не мать родную: ценить всех матерей, тогда не будет плачущих детей. Горчит такое понимание родных, ценить приятнее своих. В том правда человека, такую правду изменить нельзя: в такой правде человек похож на золотаря. Он выгребает людское естество на вид, покуда сам всеми старается оказаться забыт. Ценить полагается и труд золотаря, ведь любые сливки – впоследствии моча. Но человек не ценит и не будет ценить, ему проще неприятное перепоручить другим смыть.

Посему, пей человек яд правды горькой свой, пить приятно такой яд, когда он близок тебе, не чужой. Своё приятнее, оно – медовое питьё, уже по той причине, что своё. Топчи, когда попал в змеиную нору: убей без жалости её обитательницу змею. Не нужно размышлять, от размышлений беды ждут. Не кажется ли, что сумбурный набор мыслей тут? Беда от мудрости в том есть – всех бед на свете нам не счесть. Ты скажешь об одной из них, и будешь прав, сказав же о другой, породишь сомнение в прежних словах. Всё обхватить не получится враз, для иного требуется иной рассказ.

Мудрости много, куда её девать? Как в наборе поучений сию мудрость не потерять? Ответа нет, искать старания не нужно прилагать, надо с собственным мнением определиться и его соблюдать.

21.06.2017 (http://trounin.ru/jami)

Михаил Елизаров «Библиотекарь» (2007)

Прочитав сию критическую заметку о романе Михаила Елизарова «Библиотекарь», вы станете обладателем уникальных способностей. Вам покорится неведомая тайна бытия: смысл раскроется перед вами вне вашего желания. И когда вы, осилив текст, доберётесь до точки, вернётесь к прочтению заметки снова, то знайте – в вас проснулась та самая уникальная способность.

Не нужно теперь бояться. Универсум прост. Согласно ему, следует уделять внимание литературным произведениям более положенного. Не просто прочитать и забыть, а скрупулёзно изучить, не стараясь переварить текст, отдаваясь нахлынувшим эмоциям. Если возникнет желание уничтожить книгу – это лучше сделать немедленно: без промедления выбрать необходимый метод казни. Предпочтительнее – показательное сожжение при скоплении людей. Если книга понравится, то быть ей в числе любимых. Каждая страница подлежит бережному обращению. Нужно учесть, в случае эмоционального отклика на прочитанный текст – придётся смириться с мистической составляющей, согласно которой содержание книги обладает способностью влиять на подсознание.

Вот в руках «Библиотекарь» Елизарова. Это история в духе магического реализма, раскрывающая особенности некоторых писателей со стороны их умения рассказывать обыденные истории, используя для изложения непостижимые разумом сюжетные детали. Говоря обыкновенным языком, автор решил выжать собственный мозг, поскольку иным образом он распоряжаться серым веществом не умеет. Иногда получаются достойные внимания работы. Иногда! Как и остальное в нашем мире: есть умельцы, создающие классику жанра, а есть остальные, портящие общее мнение о нём.

К классикам магического реализма или к остальным следует отнести творчество Елизарова? В случае «Библиотекаря» – только в стан вторых. Мало идеи – требуется её реализация. Не получается понимать нескончаемые боевые столкновения действующих лиц за раскрытие предложенного Универсума. Читателю описан источник проявления магических способностей, и ничего кроме. Автор предпочёл развивать «дикие сравнения», опираясь сугубо на них. Люди, с образом мыслей действующих лиц, обычно находятся за жёлтыми стенами, где им и не такие грёзы могут казаться явью.

Конечно, сила в книгах есть. Кто только не писал про это. «Хазарский словарь» Павича, например, или «Колыбельная» Паланика. Все по своему сходят с ума, Елизаров предпочёл уделить внимание некоему советскому писателю, чьи книги спросом не пользовались, и печатались по той причине, что в Советском государстве печаталось многое, никем в таком множестве не читаемое. Однажды, один гражданин прочитал книгу того писателя, почувствовал преображение. Разворачиваться сюжету и дальше, именно от лица первооткрывателя мистической составляющей, но Елизаров дал краткую вводную, разбавив последующим сказанием от юного неофита, который – скажем правду – манчкин, али читер, али ещё кто, кому удаётся обрести нечеловеческие способности благодаря фэнтезийным ухищрениям, ровно как и всем другим, кому удавалось прочитать одну из книг.

Всё прочее, банальное отражение компьютерных забав. Легко придать Универсуму Елизарова вид онлайн-проекта. Таковой обязательно поспособствует интересу к литературе среди геймеров, ведь им придётся читать книги без перерыва, дабы прокачать определённый навык. Кто больше прочитал – тот сильнее. А кто больше раз перечитал – ещё сильнее. Останется лишь найти время для сражений, чтобы не оказаться без книг, что равносильно гибели компьютерного персонажа. Это не отклонение от понимания «Библиотекаря», таким же образом поступают действующие лица произведения, создающие объединения с целью сохранения в стенах библиотек и читален важных для роста их навыков книг.

Как заготовка для иных проектов, «Библиотекарь» – кладезь. Но художественной ценности он не представляет. Когда-нибудь труд Елизарова будет оценен должным образом, пока же он остаётся в рамках литературного его понимания.

23.06.2017 (http://trounin.ru/yelizarov07)

Феодосий Печерский – Поучения (XI век)

Поменялось ли православие за тысячу лет, с момента принятия христианства на Руси? Действительно ли светильники придерживаются прежних убеждений? То наглядно можно увидеть, стоит ознакомиться с трудами Феодосия Печерского: Слово о терпении, любви и посте; Поучение о терпении и смирении, Слово утешительное к братии о душевной пользе, Поучение келарю, Послание князю Изяславу о неделе, Послание к князю о вере латинской, Молитва за всех христиан, Поучение о терпении и милостыне, О хождении к церкви и о молитве.

Читателю должно быть известно Житие Феодосия, написанное Нестором. Но лучше понимать человека, знакомясь непосредственно с его собственными работами. Созданный Нестором портрет не способствует благому его пониманию, настолько он пропитан желанием сказителя описать жизнь настоятеля Киево-Печерского монастыря, придав повествованию не тот смысл, под которым хотелось бы понимания самого Феодосия. В дошедших до нас трудах мы видим убеждения несгибаемого человека, имевшего личное мнение и никому не позволявшего его оспаривать.

Феодосий делится мудростью. Есть в его речах укоры в адрес людей – их в первую очередь он призывает образумиться. Лучше всего подойдёт соблюдение ежегодных постов, а также воздержание от определённой пищи по средам и пятницам. Помимо смирения тела, нельзя лениться, необходимо занимать свободное время трудом. Всегда следует делиться с нуждающимся, будь хоть он иноплеменником. Не стоит иметь дело с иудеями, так как они поклоняются Золотому тельцу, и с католиками – те едят вместе с псами и кошками, вкушают от мертвечины, положено не постятся, грехи им прощают попы за мзду. Перечень прегрешений иудеев и католиков велик, поэтому отдельно его приводить нет смысла.

Мудрее Феодосий призывает относиться к поношению в отношении себя. Лучше молча принять обидное поругание, не уподобившись хулителю. Пусть недруги говорят им угодное, за проступки свои каждый после ответит перед Богом. Получается, что полемика допустима с ограничениями: сообщить собственную точку зрения, выслушать мнение оппонента и разойтись. На каждое слово найдётся весомый ответ, поэтому надо осознавать, как не трудись – трудишься мало, сколько бы тебя не осуждали – осуждают заслуженно. Требуется снова и снова смиряться с очевидным, более прежнего стремясь избавиться от греховного в себе.

Отдельно Феодосий рассказывает про среду, пятницу и воскресенье. В среду иудеи составили заговор против Иисуса Христа, в пятницу – его распяли, поэтому в эти дни принято поститься. В воскресенье же Христос воскрес, поэтому сей день так называется. Другое название этого дня – неделя, и он первый, тогда как понедельник – второй день и т. д. Особенно интересно поведал Феодосий о том, разрешено ли резать скот в воскресный день. Ссылаясь на прегрешения иудеев, как он постоянно делает, Феодосий ответил на вопрос князя Изяслава, сказав, что заготовка мяса в субботу равносильна признанию в «жидовствовании».

Остаётся поверить Феодосию, что Бог простит всех людей, а язычников и еретиков обратит в истинную веру. И остаётся разувериться в словах Феодосия, так как его желания расходятся с нетерпимостью к иным конфессиям. Проблема взаимопонимания не в самой вере, а в церемониале. Но церемонии в таком понимании подобны языкам: чем дальше отстоят их носители, тем более они разнятся. Достаточно верить в промысел божий – это и будет истинной верой. Каждый волен верить так, как ему нравится, вплоть до отрицания существования Бога. Кто отрицает – тот верит в то, что отрицает. Поэтому верим словам Феодосия о благе, но не забываем порицать его за категоричность.

23.06.2017 (http://trounin.ru/theodosius)

Александр Пушкин «Руслан и Людмила» (1820)

В душе поэта есть мечта. Без той мечты не может жить поэт. Мечта его на взгляд легка, но тяжелее её нет. Желает написать поэму он, а написать поэму сложно: в свой слог поэт влюблён, мнится ему – написать возможно. И вот идея появилась, за то благодарность Карамзину, мечта почти осуществилась, осталось сложить поэму свою. О древности седой, о богатырских подвигах писать, любовью строки переполнить, читателю пора об истории канувшей узнать, забытое былое вспомнить. Пусть сплошь вымысел в сказе героическом, то не опечалило поэта, не было идеи в подлинно историческом отражении придуманного им сюжета. Показана сказка, прочее пустяк, поэт указал направление: для склонных к античности то был знак, о чём должно быть их стихотворение.

Зелёный дуб известен многим, и Лукоморье знакомо нам, про князя Красное Солнышко мы помним, не забывается сказитель древности – Баян. О них поведал Пушкин снова, а может он поведал в первый раз, взятая им сюжетная основа, знакома всем, но дальше мрак для нас. Руслан – герой, Людмила – его любовь, Черномор – злодей, и кот имеется учёный, сколько память запомнить детали не готовь, при перечтении сказ Пушкина, как новый. Почему так обстоит, загвоздка в чём? В годах ли Александра ранних? Читаем стих – прекрасен он. И прочее нам кажется из славных.

То хорошо, когда красивое без критики живёт. Красивое испортить просто очень. Ничто в красивом не умрёт, будь критик в словах аккуратно точен. Зачем укор высказывать поэту? Поэт старался, рифму подбирал. Он удружил народу русскому и свету, былины на свой лад пересказал. Теперь мы знаем, а могли не знать, имеем должное видение былого, в любое время теперь можем указать всем заблуждающимся на образец от Пушкина молодого. Фантазия людей есть благо, и оно – проклятие людей, чем дальше от искони они, чем отдалённее от прошлых дней, тем разительней высказывают мнения свои. Поэтому, забывшим это, на вид поставим Пушкина стихи, пусть не очерняют лето, предвестием убивающей прошлое зимы.

Что же Пушкин, для чего поэму написал? Он сам не думал ни о чём. Сюжет понравился, слагать стихи тем стал, лишь данное, пожалуй, мы учтём. Он поэму дамам посвятил, чьи чары в плен берут сердца мужчин, для них он образ доблести открыл, раскрыв его на полотне шести картин. Кого любить – решать не Пушкину, но всё же, и Пушкин мог мечтать, он представлял супругов юных на брачном ложе, пример развития событий решил он показать. В тумане радостном, не понимая предстоящего, лучше отразить действительность, окрасив сказкой элементы настоящего, невидимое сразу обратить в видимость. Кто понял мысль, её возьмёт для понимания: под карликом поймёт мужа униженного, под шапкой ему привидятся милые создания, скрывающиеся от очевидного.

Нет нужды искать подобное в сюжете. Что это даст, зачем искать? За прошлое мы все итак в ответе. Для развлечения лишь можем указать. Поэма сложена, она читается, известна. Есть мудрость в строках и меж строк. Руслан – герой, герой – его невеста. Иного Пушкин нам сказать не мог. Кто молод, тот добьётся, о старости не стоит думать никому, лишь сложно тем живётся, кому пришлось быть одному. А если сила есть в руках, друзья дают тебе совет, готов ты подвиги свершать, иди вперёд, пока не отяготился грузом лет, о тебе будут вспоминать.

24.06.2017 (http://trounin.ru/pushkin20)

Александр Пушкин «Дубровский» (1833)

Кто не желает быть другом, тот обязательно становится врагом. Не надо ссориться по пустякам – это приводит к нежелательным последствиям. Стоит простить человеку его прегрешения, как он простит твои. Секрет добрососедства кажется очевидным, но о таковом не имели представления Дубровский и Троекуров. Будучи похожими, они расходились в мелочах. Например, Дубровский терпеть не мог, если топили щенят. Никто не предполагал, каким образом обернётся эпизод избавления от собак. Друзья стали врагами, а враги редко снова становятся друзьями. Пострадали и их дети, вынужденные скрывать взаимную симпатию. Проблема следует за проблемой, от неё страдают все.

Молодой Дубровский, приехавший в отчий дом, застал разлад отца с Троекуровым в завершающей стадии. Оказалось, у него ничего не осталось. Единственное, чем предстоит владеть – унаследованной честью. Да вот никуда не пойдёшь с честью, ею не рассчитаешься и на неё ничего не купишь. Дубровский не стал выяснять отношения, приняв единственное пришедшее ему на ум решение – он обратился в разбойника.

Возникает проблема, как рассказать о произведении Пушкина «Дубровский»? Всё нужное сказано непосредственно автором. Добавить сверх написанного не представляется возможным. Происходящее логично и не требует дополнений. Обсуждать действующих лиц не имеет смысла, так как они поступали согласно их внутренним установкам. Если только разбираться в психологии… И опять же, Пушкин нарисовал яркие портреты, не требующие дополнительного раскрытия, настолько всё с ними ясно и понятно. Любое желание рассказать больше – принимает вид пересказа.

О чём можно говорить, так это на окололитературные темы. Например, обсудить момент публикации произведения. Читателю известно, Пушкин оставил «Дубровского» в рукописи. Известен публике он стал только после смерти автора. О причинах размышлять бессмысленно. Такова была воля Пушкина, значит он имел на то основания. Может не хотел провоцировать правительство, либо понимал бесполезность ожидания одобрения от цензуры. В любом случае, «Дубровский» – сказ о благородном человеке, чьё благородство довольно сомнительно. Он поступил асоциальным образом, не имея ничего другого в качестве мотива, кроме желания мстить за отобранное имущество.

Пушкин решил вывести в качестве смягчающего обстоятельства любовное чувство. Читатель имел право увидеть благоприятное стечение обстоятельств хотя бы в этом деле. Но и тут Пушкин не удовлетворил ожиданий. Судьба во всём была жестока к молодому Дубровскому. Поскольку произведение обрывается в момент облавы царских войск, остаётся гадать, как Дубровский жил дальше, и жил ли он так, как то предположил сам Пушкин. Читателю осталось ожидать от Дубровского озлобления. Пушкин сказал достаточно, закончив изложение там, где следовало поставить точку.

Есть затянутые сцены, совершенно лишние в сюжете. Обвинять в их наличии Пушкина никто не станет. Без них «Дубровский» нисколько бы не потерял, но исхудал бы изрядно. За счёт таковых сцен «Дубровский» перерос форму рассказа, распылив читательское внимание. Прорисованными оказались эпизоды, суть которых сводилась к излишней драматизации происходящего на страницах, чтобы внимающий истории негодовал сильнее, вновь порицая судьбу за её жестокость по отношению к главному герою произведения.

Проблематику «Дубровского» не следует низводить до обсуждения деяний молодого разбойника, вставшего на тропу борьбы из-за озлобления. Понимать нужно с первых строк, показывающих переход тёплых отношений во враждебные. Пример чужих заблуждений – лучшее, что нам может дать литература. Читателю необходимо сделать вывод из прочитанного, не вдаваясь в обсуждение шелухи. Самое главное понять, как важно сохранять добрые отношения с соседями и с людьми вообще, чтобы не испытывать после проблем. Можно считать найденным ответ на вопрос, почему Пушкин не стал публиковать «Дубровского». Только в том ли причина?

24.06.2017 (http://trounin.ru/pushkin33)