Книга жёлтой росомахи

– Пошли, конечно. Далеко, правда, идти, но ехать нельзя.

– А куда теперь торопиться? Кстати, я-то холостяк, а ты может быть за Софи и Жаком зайдёшь?

– Ты знаешь о моих отношениях в семье. Дай мне хоть в конце жизни пожить спокойно.

Друзья медленно пошли в сторону улицы де Ром, а оттуда в направлении северных предместий Парижа. На минуту пришлось остановиться – растворились металлические пряжка ремня Гуго и пуговицы на бриджах. Гуго достал из портфеля скотч, подвязал штаны, и друзья продолжили свой путь, то там, то тут перешагивая через зелёные лужи – бывшие автомобили.

Вдруг Паскаль резко остановился посреди дороги.

– Знаешь, Гуго, я сегодня на уроке за любовь агитировал. А сам, оказывается, полное дерьмо, с претензией на удобрение, философ драный. Давай всё-таки зайдём за женой и сыном. Я должен их спасти, потому что…потому что…, ну ты понимаешь, – Паскаль Виларди вдруг захлюпал носом и отвернулся.

Гуго молча кивнул головой, и они бодрым шагом отправились в сторону дома Паскаля.

Эпилог

– Дзз-дзз-дзз!! – телефон на тумбочке звонит не переставая.

Доброхотов выпал из липких объятий ночного кошмара. Мгновенно его прошибает мысль: значит, это был всего лишь сон!

– Господи, какое счастье, спасибо Тебе! – говорит он вслух. Он счастлив. Апокалипсис только приснился.

– Дзз-дзз-дзз!! – телефон не умолкает.

– Неет! Трубку не возьму, – злорадно думает Леонид. – Хоть обзвонитесь.

Он нахлобучивает подушку на голову, заворачивается плотнее в одеяло и мгновенно засыпает.

Телефон замолкает.

Вместо послесловия

Всё изложенное здесь – это сон. Я просто вспомнил то, что будет и записал. Сон, не примите за реальность. А, впрочем, примите и за реальность – ведь половина из написанного – правда. Это как у Фёдора Достоевского в романе «Подросток». Помните? Версилов, расколов икону, сказал: «Не прими за аллегорию, Соня, я не наследство Макара разбил, я только так, чтобы разбить. А, впрочем, прими хоть и за аллегорию: ведь это непременно было так!»